Текст книги ""Фантастика 2025-4". Компиляция. Книги 1-26 (СИ)"

Автор книги: Илья Бриз

Соавторы: Владимир Брайт,Рик Рентон,Игорь Лопарев,Игорь Чиркунов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 202 (всего у книги 343 страниц)

Глава 15 Все тот же северный город

Морщась, тяжело опираясь на трость Александр-Феникс спустился во двор. Ногу тянуло: он сегодня много сидел, потом много ходил, и все без разминки. «Надо бы», – решил про себя, – «как со всем разберусь поделать упражнения. Хотя бы потянуть мышцы».

Вечерело. Сидящая на лавочке у соседнего подъезда шпана проводила его заинтересованными взглядами вплоть до чуждо выглядящего здесь новенького полноприводного Вольво. Щелкнула дверь, трость стукнулась о коврик пассажирского сиденья, мягко заурчал мотор, негромкая музыка наполнила салон.

Мужчина набрал номер главного СБ-шника фирмы. Они хорошо общались несмотря на то, что в фирме у СБ-шника друзей было мало. Большинство отзывались или настороженно, или откровенно враждебно. Сделать только ничего не могли: с момент появления нового начальника Службы безопасности некоторые особо хитрые манагеры поплатились работой за попытки погреть руки в финансовых потоках компании. А двое даже присели.

– Здорово Сергеич! Не отвлекаю? Дело есть небольшое.

– И тебе не хворать. Не отвлекаешь, заходи. Что-то давненько мы с тобой кофейку не пили.

Сошлись они совершенно случайно. Просматривая личные дела сотрудников, «Сергеич» обратил внимание на то, что с ним одновременно, в том же самом «одном южном регионе» проходил срочную службу один из начальников отделов новой работы. Хотя и не пересекались: безопасник тогда был молодым старлеем, а Александр простым срочником. Да и подразделения разные.

Но так или иначе, как-то раз в столовой они оказались за одним столиком, а дальше началась ... дружба не дружба, одним словом – нормальные товарищеские отношения. Был он неплохим, сравнительно честным парнем, а Саша в своем отношении к работодателю, считал, что стабильная денежная работа гораздо привлекательнее, чем возможность нагреться на «пять копеек».

– Я не в конторе, взял пару дней в счет отпуска.

– Понятно. Как здоровье?

– Да дело не в здоровье. Так, дела у меня образовались, личные. Но за заботу спасибо.

– Личные? Ого! Поздравляю. Ладно, говори, что надо.

– Слушай, Сергеич, только не удивляйся, потом все расскажу. Можешь достать личный телефон Алексея Петровского, владельца...

– Я знаю, кто это. Как быстро и какая информация еще нужна?

– Информация любая подойдет, а как быстро? ... Ну ты же в курсе, как обычно – вчера.

Когда «Вольво» подъехал к особняку Петровских, и остановился на противоположной стороне улицы, сумерки уже сгустились, зажглось уличное освещение. Со стоянки открывался красивый вид на подсвеченный в глубине территории трехэтажный дом, освещенную площадку перед кованными воротами, с будочкой охранника.

Судя по открытым источникам, глава многочисленного семейства был в городе. Вроде бы привычки зависать вечерами вне дома за ним не наблюдалось. Но мужчина решил подождать дополнительной информации, в таких переговорах она лишней не бывает.

Достал блокнотик, начал накидывать ключевые моменты к предстоящему разговору.

«Итак, по классике, какова моя позиция? Надо сформулировать, правда что-то в голову ничего путного не лезет...»

Чего хочу? Да вроде, очевидно – хочу, чтоб Петровские оплатили бывшей невестке пребывание в ФанВирте. Значит, пометил в блокноте, пишем картину ситуации... Ну вроде так. Далее, «что с этим надо делать?» ... Что же соображается то так туго? ... Почему они должны это сделать?

«Совесть» ... Хм, слабый аргумент, зачеркнул, даже развивать не стоит.

«Потому что вам это не трудно» ... Вообще не аргумент.

«Не состоявшаяся родственница» ... Ну так не состоявшаяся, о чем речь?

«В память о сыне» ... Ну-у-у... Так себе. Оставил, хотя... Сколько времени прошло?

«Это благородно и хороший пиар» ... Хмыкнул, пожалуй.

Далее... «Кто я? Мой статус в данном деле?» Пожал плечами, записал: «представитель Евгении Савушкиной и ее бабушки». ... Хм, представитель...

Перед его мысленным взором всплыла Анахита. Мужчина тепло улыбнулся ей, «не переживай, девочка, у тебя теперь есть защитник!»

Отложил блокнот, утонул в воспоминаниях. В груди радостно защемило, когда вспомнил, как обнял ее на прощание, обещая навестить, как только получится. В низу живота разлилась сладостная истома, память украдкой подсунула картинку лежащей на пыльной тропке Ани, с разорванным до пояса платьем. Натекшая из-под нее лужа крови и страшная рана уже казались чем-то несущественным, прошлым, досадным эпизодом, а вот высокая, крепкая грудь... Он вздохнул и зажмурился. Сам себе усмехнулся: «ну чисто кот перед миской сметаны. Эх, что-то я рано расслабляюсь».

Пиликнул телефон. А вот и долгожданное сообщение: номер телефона и архивный файл. Александр хищно ухмыльнулся: «черта с два я потеряю еще одну женщину!» ...

И тут же, его как будто электрическим разрядом прошило: «Мою женщину». «Мою!!!»

Медленно-медленно он взглянул на заготовки разговора в блокнотике... Все неправильно! Все не так! Сжав зубы он вырвал листочек, скомкал, бросил на пол.

«Я хочу, чтоб Аня жила! Жила в волшебном мире ФанВирта, а не прозябала бессознательной тушкой на больничной койке. Вот моя цель! Аня – моя женщина! Вот кто я такой, а не какой-то там «представитель».

Так какого черта, он тут пытается вымутить у отца бывшего парня своей женщины денег для нее? Кто тогда он?

С визгом резины «Вольво» развернулся и газанул в сторону больницы. К черту Петровских! Выкинул из памяти, как не было их.

На ходу набрал номер

– Сергеич, здорово, не отвлек?

– Говори.

– Слушай, спасибо тебе большое за информацию, но она ... не пригодилась.

– Чего так?

– Понимаешь ... В общем я передумал. Извини, что напряг. Файл я удалил, без прочтения. И спасибо тебе, еще раз.

– Ну что ж. Рад был помочь. И, Саня...

– Да?

– Я действительно рад, что ты передумал.

В трубке послышались гудки.

– Вера Георгиевна?

Сидящая за низким столиком рядом с сестринским постом дородная тетка посмотрела поверх очков на стоящего напротив посетителя и вновь уставилась в какой-то регистрационный журнал. Ни ответа не привета. Как же, блин, знакомо!

– Здравствуйте...

Мужчина поиграл желваками. «Блин, тетка, я же пытаюсь быть вежливым! Знала бы ты, как мне хочется охерачить тебя своей тростью, свиноматка недорезанная».

– Я, вообще-то, поздоровался...

Экземпляр попался закаленный. Матерый, можно сказать. Не отрываясь от журнала (и что она там увидела? Даты, росписи) тетка нехотя произнесла:

– Я слышала. Что у вас?

Подойдя к столику вплотную, и опираясь обеими руками на трость так, чтоб нависать над старшей медсестрой, Александр продолжил, максимально безэмоционально:

– Когда люди общаются, принято хотя бы обозначать визуальный контакт. Это демонстрирует внимание к собеседнику, и элементарную вежливость.

«Матерая свиноматка», с видом усталой занятости сняла очки, обратила наконец внимание.

– Молодой человек, не хамите. Или говорите, что вам надо, или я позову охрану.

Мужчина тяжело вздохнул, поднял лицо к верху, проговорил устало:

– Видит бог, я ведь пытался сделать по-хорошему. Все, что мне нужно, это конструктивный разговор. – Перевел взгляд на тетку, – Я ведь пока с вами, – выделил голосом «с вами», – разговариваю.

Презрительная ухмылка перекосила и так малосимпатичную физиономию старшей.

– Уж не жаловаться ли вы собрались? – покачала своей крашеной «химией», – Ради бога, кабинет главврача на шестом этаже. – И вернувшись вновь к журналу, выказывая потерю интереса пробормотала вроде как под нос, – Только его до завтра уже не будет.

– Да зачем мне Максимов? – искренне удивился мужчина, – то, что вы повязаны, я не сомневаюсь. Наберу как я Нурию Аслановну...

При упоминании имя-отчества главы областного комитета здравоохранения бабища с сомнением подняла на посетителя глазки. Он не дал ей опомниться или как-то вклиниться в монолог. Поднес ей к глазам на секунду экран телефона.

– Это ее личный. Вы же не думаете, что я буду звонить в секретариат?

– Откуда у вас ее номер? – пока неверяще, проговорила та.

В ответ он только улыбнулся.

– Забавное совпадение, – продолжил рассуждать вслух, – на носу ведь выборы в областную администрацию... Интересно, что она предпочтет, как вы думаете? – сделал вид, что советуется с этой малосимпатичной дамой, – Шумиху в прессе, о вопиющих случаях растраты бюджета в городских больницах? О неоправданном сокращении младшего мед.персонала в отделениях интенсивной терапии, и практике «мертвых душ»? Кстати, вы вот сами, за скольких санитарок зе-пе получаете?

Та, отрицательно затрясла головой. Посетитель продолжал:

– Я так и вижу заголовки в новостных лентах: «У лежащих в коме пациентов месяцами не меняют постельное белье!», «Беспомощным лежачим больным по полгода не проводят гигиенические процедуры!». «У коматозницы украли противопролежневый матрас. Теперь на нем спит мама работницы больницы!»

– Это же неправда! – возмутилась тетка, – И больным раз в неделю делают обтирания, тогда же и белье меняют...

– Ох уж эти журналюги! Вечно все приукрасят, да? – согласно покивал Александр. Продолжил, – А вот еще! «Деньги, которые выделил на лечение своей невестки известный бизнесмен Петровский оказались разворованными» ... Как вы думаете, – вновь обратился он к старшей, – не проще, в такой ситуации комитету здравоохранения публично кого-то наказать? Да, думаю это будет хороший пиар. Главное, перед выборами показать, как они безжалостно выкорчевывают таких вот черствых, зарвавшихся сотрудников медучреждений...

– Слушайте, вы что, из-за какого-то матраса? Если хотите, я сама новый куплю. Чего было огород городить!

А ее нервам можно позавидовать. Поплыла было в процессе выступления, но сейчас собралась, успокоилась, смотрит внимательно.

– Не надо, я уже заказал новый. Меня заверили, что самый лучший. Завтра с утра курьер должен доставить... Мы с вами как-то неправильно начали разговор. Давайте попробуем с самого начала?

Посмотрел выжидательно, потом заново произнес:

– Здравствуйте. Вы ведь Вера Георгиевна, старшая медсестра?

Та, не отрывая от мужчины глаз проговорила:

– Здравствуйте. Да, это я. Что вы хотели?

Вот так вот лучше, тетя! Это как в дрессуре собак – если дал команду, надо добиться, чтоб собака ее выполнила. Иначе создается неправильный прецедент, что какие-то команды можно и не выполнить.

– Почему «хотели?» – он радушно улыбнулся, – я до сих пор, хочу. И намерений своих не меняю. Где мы можем спокойно поговорить о пациентке из восемнадцатой? Евгении Савушкиной.

– Пойдемте

Старшая встала, и направилась в палату. «Вот блин!» – подумал он, – «Надо было на посту разговаривать, при виде Аниной „тушки“ я теряю равновесие. Спокойно, Саша, спокойно...»

Зайдя в палату, тетка развернулась, уставилась выжидательно.

– Давайте присядем, – предложил мужчина, – в ногах, говорят, правды нет.

Осмотрелся, стул в палате был один. Поэтому предложив ей жестом присесть, сам сходил в коридор еще за одним. Хромой не хромой, а мужчина здесь он.

– Итак, дорогая моя Вера Георгиевна, обсудим здоровье, и дальнейшее пребывание здесь моей любимой ... племянницы.

«Эх, куда меня понесло?» – пронеслась запоздалая мысль, – «Ну какая на фиг „племянница“?»

– Предлагаю подвести черту тому, что было, и начать все, с чистого листа. Тем более у девушки теперь меняется спонсор.

Собеседница продолжала все так же выжидательно молчать.

– Вера Георгиевна, так дело не пойдет! – прервался наконец посетитель, – я не могу говорить за двоих, это не диалог...

– Молодой человек, как к вам обращаться?

– Признаю, моя ошибка, не представился. Можете обращаться ко мне Александр.

– Так вот, Александр, я пока не услышала ни каких предложений.

– Вы плохо слушаете, Вера Георгиевна. Я повторю. Предлагаю не заниматься любимым национальным спортом – поиском виноватых, а сосредоточится на поиске выхода из сложившейся ситуации.

– И в чем конкретно будет заключаться выход, из как вы говорите, сложившейся ситуации?

Саша вздохнул. Вот же упертая тетка!

– Послушайте, не заставляйте меня начинать снова. Давайте откровенно. Я же знаю, что вы присваиваете зарплаты санитарок, которых сначала подсокращали, а потом устроили несколько мертвых душ. А это, между прочим, уже уголовное преступление. Даже ежику понятно, что только этим вы не ограничились. А также понимаю, что без участия главврача вы такое вряд ли бы провернули. Но Максимов, скорее всего соскочит... Впрочем, я предлагаю перевернуть страницу. И дальше, у нас с вами есть два выхода. Хороший – я не строю из себя рыцаря в сияющих доспехах, не пытаюсь добиться вселенской справедливости. Я просто хочу, чтоб вот эта девушка получала весь спектр медицинских услуг. По крайней мере, лежащий в зоне вашей ответственности.

Он прервался, помолчал, продолжил.

– Про плохой выход вы уже в курсе. И не думайте, что я блефую. Родной брат Нурии, Мансур, летает на параплане. – Увидел вопрос в глазах, пояснил, – оказалось мы знакомы. Представляете, летающее сообщество в нашей стране не такое уж и большое, все всех знают. Ну просто большая деревня!

– У меня нет ресурсов, – попыталась возразить старшая, глядя в пространство.

– Найдете, – отрезал мужчина. – И я не говорил, что это бесплатно.

Достал из кармана банковскую карточку.

– Это, карта на предъявителя. Перевод – в конце месяца. И еще. Сейчас вам на телефон придет ссылка на облако. Я хочу ежедневно видеть видеоотчеты, как больной проводят гигиенические процедуры, и меняют постельные принадлежности. Я не Петровский, просто так никому денег не плачу.

Старшая поколебалась немного, протянула руку за карточкой.

– Поговаривают, что Нурию хотят снять, – проговорила она как бы промежду прочим.

– Это ничего не меняет, – ответил гость, – даже если снимут, она не откажет брату в любезности, свести одного его друга с новым главой комитета. А вот вам, любезная Вера Георгиевна, надо кормить двоих детей. Мальчика Севу, шести лет, и девочку Соню, одиннадцати. Тяжело без мужа?

– Тяжело, – смерила его свинцовым взглядом старшая.

Вновь, к дому Галины Васильевны, Аниной бабушки Александр, он же Феникс подъехал поздно вечером. Несколько минут сидел, в заглушенной машине, вспоминая недавние события. Вымотала его крайняя поездка в больницу. Перед тем, как приступить к разговору со старшей медсестрой пришлось три часа: курить с охранниками и пациентами (а он ведь не курит! Но когда дело требует...), травить анекдоты, двусмысленно заигрывать с сестричками, и так далее, и тому подобное. Он не только выяснил про махинации старшей. Уверен, это вершина айсберга. Он еще и убедился, что иметь дело можно только с ней. Эта хоть и хапуга, но попав в узду будет тянуть куда надо. Остальные... Блин, куда этот мир катится?!

Кроме того, его ждал тяжелый разговор с Тамарой. Теперь, когда нужно оплачивать еще один аккаунт, приходящую домохозяйку он не потянет. Придется даже сократить в два раза физиопроцедуры. Впрочем, он ходит, хоть и с палкой, а бегать ему врачи и не обещали. Может вообще, ну его, это физио? Еще раз прикинул, посчитал. Нет, все равно до золотого аккаунта для Анахиты он не дотягивает. Ничего, сейчас она вообще на бронзовом...

Как в принципе можно играть в ФанВирте на бронзовом аккаунте?! Из-за существенного снижения скорости передачи данных, игрок не то, что летать не может. У него вообще снижается передача входящей внешней стимуляции. То есть притуплены все ощущения. Цвета бледнее, звуковая палитра беднее. Тактильные ощущения упрощены. Одним словом – трепет крыльев мотылька ты уже не услышишь, и колебание воздуха от него же не почувствуешь. А еще... мужчина опять провалился в блаженные мысли, нежные прикосновения, когда касаешься тела любимой самыми кончиками пальцев, пройдут для нее стороной. «Нет уж, хотя бы серебряный я ей проплачу!»

Хлопнул дверцей машины. Приятный негромкий «чвяк». Мигнули поворотники под «щелк» центрального замка, он не любил сирену – бесполезная штука.

– Дядь, не будет закурить?

Повернулся. В свете фонарей три «гавроша».

– Не будет, пацаны. Здоровье не позволяет, – усмехнулся, – врачи ругаются.

– Да-а-а, – протянул один, – здоровье ща ни у кого нет.

Это не гопники и не отморозки. Так, дворовая шпана. Решили прощупать незнакомого человека на хорошей тачке, а он не тушуется, и смеется в лицо. Что ждать от такого? Непонятное напрягает.

– Хорошая у вас тачка, дядь, большая. А вы к кому?

– Представляешь, самому нравится, – Саша улыбнулся как можно шире, – один мой приятель шутит, что четыре трупа в багажник входят, и даже в глаза не бросается. А ты не слишком любопытный? С какой целью интересуешься?

– Не, ну так, интересно. Я вас раньше у нас во дворе не видел.

«Ну вот ты и сдулся» – весело подумал мужчина.

– Ладно, пацаны, если вопросы закончились, я пойду. – Сделал шаг, другой, будто что-то вспомнив повернулся к тому, с кем разговаривал, – Кстати, я – к Галине Васильевне. Знаете такую?

– А-а... Училка. Да, знаем. – Добавил после паузы, – она хорошая.

Когда прошел еще несколько шагов, в спину прилетел другой голос.

– Дядь, а на пиво не угостишь?

Рассмеявшись от души, повернулся.

– Ты знаешь? А мне нравится твоя дерзость. Я бы даже угостил вас, пацаны. Вот честно. Но, – цыкнул языком, – пришлось сегодня здорово потратиться. А поскольку я их не печатаю, то сегодня, и я и вы, – подмигнул, – без пива.

Повернулся, и пошел к подъезду. Вслед пожелали всего доброго. Александр, не оборачиваясь помахал рукой. А ведь этим пацанам ФанВирт даже на оловянном аккаунте не светит. Эх, Аня, Аня... то есть Женя, как же ты выросла здесь?

– Сашенька, ужинать будешь? – Галина Васильевна уже отохала по поводу продления подключения внучки в ФанВирту, и теперь хлопотала вокруг, не зная, в какой угол посадить, и какими вкусностями накормить.

– Спасибо, теть Галь, но я поел, – соврал Саша. Не хотел напрягать старушку. Заметил пробежавшую по ее лицу тень, тут же поправился, – а вот от чая не откажусь. И если то варенье осталось, буду рад.

– Ежевичное? – расцвела бабушка, – это я сама варила! Конечно, Сашенька, сейчас сделаю чая.

Гость мысленно выматерил себя за то, что заявился с пустыми руками. Первый раз приехали вместе, прямо из больницы, а вот сейчас мог бы и заскочить по пути в какой-нибудь супермаркет. Взял бы того же чая. Да-а-а... Давненько он ни к кому в гости не выбирался, отвык от правил приличия.

– Тетя Галя, завтра должны новый антипролежневый матрас привезти... Вы, когда теперь в больницу?

– Так завтра и пойду. Я каждый день к Женечке хожу. Ее же надо обихаживать, переодевать. Ты, Сашенька не волнуйся, я попрошу девочек, они мне помогут новый матрас положить.

– Так, тетя Галя, учтите – я в больнице договорился, санитарки сами будут ее мыть, переодевать, вы только контролируйте их, ладно? И матрас сами пусть налаживают, это их работа.

– Работа, конечно, да, работа... – бабушка, зажгла газ под эмалированным чайником, присела к столу, сложила натруженные руки на коленях. Посмотрела немного испуганно, – но ведь ...

– Понимаю, вы боитесь, что я уеду, и все по-старому? – угадал мужчина настрой пожилой женщины, – не бойтесь. Во-первых, за подключение Жени к ФанВирту теперь я сам плачу. Во-вторых, в больнице ... в общем, я тоже договорился так, что они не смогут халтурить. Но я вас прошу, приглядывайте за ними. Дополнительный контур контроля лишним здесь не будет.

Старая женщина опять пожевала губами, пребывая в каких-то раздумьях, вздохнула, кивнула головой. По сухой, морщинистой щеке сбежала одинокая слеза.

– Ну что вы, теть Галь. Теперь все точно будет хорошо. Я с вами.

Глава 16 Слетики. Продолжение

Вновь я на второй ступеньке. Собрался. Наклон, крылья в стороны, взгляд на Майку. Та отошла еще подальше, развела руки в стороны, чуть покачала, теперь правая ниже. Скорректировал крылья. Девушка чуть опустила левую руку. Понятно, много. Поправился. В ответ – большой палец.

Глубокий вдох, взгляд непроизвольно скользнул под ноги. И-и-и-и... Прыжок!

И снова объятья ветра подхватили под крылья, уже привычно напряглась спина, новые мышцы в новых конечностях. Земля лентой конвейера побежала под ноги...

– Лево! ЛЕВО!!!

Взгляд скользнул вниз – травянистая поверхность подо мной наклонилась. Я судорожно попытался вытянуть левое крыло, но крен не прекращался, земля летела в лицо... В последний момент я сгруппировался, перекат.

– Ну, хотя бы попытался исправить, – Майка вновь подошла к месту моего падения.

– Угу, – только и выдавил я, – Продолжаем?

– Ага.

Снова на верху. Оглянулся на верхнюю ступеньку. Не-е-е, сейчас я и сам туда не полезу. Ну, готов икар? Наклон, крылья, взгляд на Майку. Выровнялся по ее знакам, прямо старт с авианосца какой-то. Вдох, и-и-и-и... прыжок.

Подхват ветром под крылья, взгляд на землю, крен, группировка... Бабах!

На этот раз даже дыхание перехватило. Пошатываясь, поднялся.

– Ты как? – Майка подошла вплотную, заглянула в лицо.

– Норм...

Девушка вздохнула.

– Ладно, раз «норм». Смотри, Рус, сейчас ты даже не попытался исправить крен. Посмотрел на землю... Кстати, зачем?

Я пожал плечами. Сам не знаю.

– Рефлекторно.

– «Рефлекторно», – мрачно передразнила Майка, – больше так не делай, понял?

– Почему?

– «Почему-почему» ... Не делай так, и все. Усек?

Я согласно махнул рукой, говорить по-прежнему было сложновато.

– А потом, когда увидел крен, ты просто сжался, и дальше падал мешком картошки. Рус, помнишь, что я тебе говорила? Еще утром.

Я помотал головой.

– Извини, я сейчас что-то не соображу.

– Про падения, и группировки для того, чтоб крылья успевали стать гибкими.

– А-а-а, да-а, помню. Дескать не поможет.

– Нет, я имела в виду что когда ты падаешь, надо думать не о группировке, и не о том, чтоб не поломать крылья. Надо выруливать. Надо бороться. До конца. Даже когда земля уже вот она, рядом. Все равно, может как раз самое последнее усилие и выправит тебя, и ты благополучно приземлишься, а не грохнешься. – она помолчала. – Слушай, а ты часом не боишься земли? Ну там, думаешь: «о! я сейчас упаду! я сейчас ушибусь!»

Я замотал головой как судорожный. Вот еще! Я, и вдруг – боюсь.

– Хорошо, возможно, мне показалось, – сказала она примирительно. – Короче так: летишь, смотришь вперед. Может чуть-чуть ниже горизонта. Но не вниз! Вниз – не смотреть, я запрещаю!

Я опять кивнул, как добрый пони.

– В полете, слушаешь меня. Кричу «право» – подработай правым крылом, «лево» – соответственно левым.

– Хорошо, – меня вроде отпустило. – Я пошел?

– Давай!

Третья ступенька. Наклон, крылья, взгляд на Майку. Выровнялся. Вдох-выдох, и-и-и-и... прыжок.

Опять крылья опираются о воздух, опять напряжение в мышцах. Вроде одинаково. Взгляд попытался метнуться вниз, усилием воли пригвоздил его к точке на противоположном склоне.

– Лево! ЛЕВО!!!

Вытягиваю левое крыло сильнее в сторону ... и непроизвольно чуть взмахиваю им.

– Право! Много! ПРАВО!!!

Что? Взгляд заметался по сторонам. Точно, меня заваливает в правый крен! Взмах правым крылом.

– Много! МНОГО!!! Лево! ЛЕВО! ЛЕВО!!!

Я пытаюсь взмахнуть левым крылом, но земля выныривает откуда-то сбоку, как раз со стороны левого крыла... Разве не должна она быть снизу?

Удар. Хруст. Качусь по земле.

Черт, больно-то как! По привычке первый взгляд на ноги. Целые. Пошевелил стопами, поднялся. Руки? Тоже вроде целы. Вдох-выдох полной грудью. Ребра болят, но похоже не сломаны, ну как... По наклонялся. Вроде норм.

Ко мне подошла Майка.

– Покажи... Мда-а-а... Сломано, – со вздохом резюмировала наставница.

Что сломано? Я испуганно осмотрел себя вновь... И похолодев вспомнил о новых конечностях. Медленно-медленно повернул голову влево, туда, где был слышен предательский хруст...

Черт. Не показалось. Крыло сломано в двух местах! Крайняя кость левого крылышка переломлена ровно по середине, в месте перелома кожа лопнула и чуть кровила.

Но страшнее выглядел перелом ближе к основанию. Белый осколок пробил кожу, растолкал перья и торчал наружу эдаким фрагментом расколовшейся трубки. По краю виднелись небольшие сгустки уже сворачивающейся крови. Перья вокруг переломов торчали в разные стороны, а те, которые были ближе к кончику тоже оказались надломлены.

Новая порция холодного душа окатила все тело с головы, пройдясь ледяной дрожью по позвоночнику и провалилась в пустоту живота. И только потом до сознания докатилась тупая волна боли.

– Болит? – участливо осведомилась девушка.

Видимо, как не старался, но на лице что-то отразилось. Хотя, глядя на перелом, у любого не возникнет никаких сомнений – это больно.

– Чем больше рана, тем меньше болит, – я изо всех сил пытался не подавать виду и сохранять спокойствие. Все равно, голос чуть дрогнул, щека непроизвольно дернулась.

– Ну что? – выжидательно посмотрела на меня Майя, – заканчиваем? Эликсиров, я так понимаю, у тебя нет.

Давя в зародыше желание разреветься как маленькая девочка, не от боли, боль я на самом деле умею терпеть, от обиды на собственную непредусмотрительность, я отрицательно покачал головой.

– Само заживать будет дня два или три. И надо шину наложить, чтоб срослось правильно.

– Плохой вариант, – понуро помотал головой, что я буду делать бескрылый три дня? – а какие еще альтернативы?

– Ты знаешь, – пожала плечами девушка, – Ласточкин обрыв, – показала взглядом в направлении, – или эликсиры.

– Черт! – непроизвольно выругался, – нет эликсиров, не подумал запастись... Знаю, я дебил, и до сих пор пытаюсь действовать исходя из старого опыта...

Скрипнул зубами. Мозг, получивший зацепку, принялся раскручивать маховик поиска вариантов.

Так, по любому сейчас заканчиваем и надо к Пентюху. А что у меня с «золотым запасом»? Мысленно вздохнул – хреново, не рассчитывал я пока на покупки алхимки. Тем более... Взгляд снова прошелся по повреждениям. Нет, малого исцеления точно не хватит. Оно работает по единичным, и то не слишком серьезным травмам. Здесь нужно минимум среднее.

Где взять деньги? Где взять деньги?

Феникс? Он уже поражал нас своей кредитоспособностью. Но где его сейчас найдешь? Он же в дороге!

Как же мне не хочется прыгать с обрыва! Разум понимал, что все равно это не настоящая смерть, все равно я через секунду появлюсь на камне возрождения, но...

Спокойный голос:

– Сколько до уровня?

– Да совсем чуть-чуть. Черт-черт-черт!!!

Обидно было до соплей. Дебил, кретин, идиот!!!

– Потом отдашь.

Я дернулся, обернулся. Девушка протягивала мне флуоресцирующий флакончик. Среднее исцеление! Это мне?! Неверяще протянул руку, взял...

– Майя, – я приложил правую руку к груди, – честное слово, завтра же отдам!

– Конечно отдашь, – также спокойно произнесла девушка, – давай помогу.

Она откупорила флакончик, и придерживая крыло, полила места переломов. Защипало, довольно сильно, но терпимо. Сломанные перья распрямлялись на глазах и вставали на место. Кожа затянулась. Даже все потертости на перьях, от предыдущих падений исчезли. Конечно, это не «большое исцеление», но хотя бы в границах исцеляемой конечности устранялись заодно и все мелкие повреждения.

– Ну как ты?

Попробовал помахать – крыло слушалось. Заодно и боль отпустила. Господи, какое облегчение! Почувствовал себя новым человеком.

– Продолжаем!

– Ок. Только постарайся больше не ломаться, у меня еще один эликсир есть, но я тебе не походная аптечка.

– Май, ну я же сказал, что отдам. И... – в приступе благодарности схватил за руку, развернул к себе, ... отчего то замер, глядя прямо в глаза, – Спасибо тебе большое.

Постояв полсекунды, девушка отняла руку.

– Не за что. Ладно, проехали.

Что-то мелькнуло в ее глазах, но буквально на миг. А через мгновенье передо мной опять стояла наставница.

– Значит смотри, – принялась она инструктировать, – то, что исправлял крен – молодец. Но – переруливал. Сначала левый исправил прям почти идеально, может чуть послабее надо было. Но потом видимо запаниковал, и очень сильно махнул правым. И тебя поставило почти боком, – она показало ладонью, – а в этом положении крылья не держат. Попробуй в следующий раз более дозированно исправляться.

– Попробую. Продолжаем?

– Да.

И мы продолжили.

Я запрыгивал на третью ступеньку, принимал полетное положение, по Майкиным жестам исправлял крен, дожидаясь большого пальца вверх. И прыгал.

Каждый раз я секунды две-три, иногда четыре летел ровно, потом сквозь свистящий в ушах ветер слышал «Право», «Лево», пытался отруливать. Иногда получалось скорректироваться два раза за прыжок, один раз я успел отреагировать на целых три. А потом все равно меня заваливало на какой-нибудь бок, земля была уже близко, я успевал сгруппироваться и уйти в перекат.

– Погоди, Май, – я поднялся с земли после очередного приземления кувырком. – дай отдохнуть, а то выносливость закончилась. Осталось чутка, но боюсь на полный слет не хватит.

– Хорошо, падай, – она указала подбородком на основание пьедестала, с которого я пытался изобразить птицу. И сама направилась в его тень.

Но я еще некоторое время «добивался» прыжками на ступеньку, пока шкала выносливости не осталась совсем пустой, тогда мышцы «выключились», и моя тушка кулем свалилась в траву. Подождал, пока появится хотя бы пара пунктов, добрался до мешка с припасами и рухнул рядом с девушкой.

– Будешь? – протянул ей бурдючок с вином, – но только придется из горла, тут уж извини, не запасся стаканами.

– Ерунда, – Майка приняла вино, – мы не на светском рауте.

– И да, брал что попроще, – развел руками.

– Рус, хватит извиняться, – девушка взяла предложенную полоску сушеного мяса, вернула бурдюк, – ты какой-то странный. Иногда ведешь себя как нормальный парень, простой и откровенный, а иногда...

Покачала головой.

– Знаешь, что мне в тебе нравится? – спросила неожиданно.

Я немного опешил.

– Ну-у-у... Я не пристаю...

Майка расхохоталась.

– Блин, ну какой же ты... – она утерла выступившие слезы, – нет. Не это. Мне нравится, что ты не боишься показать, что чего-то не знаешь или не умеешь. Понимаешь, насмотрелась я, на «ветеранов» ФанВирта.

– Так я же... – я перестал жевать, – я же тоже косячил из-за того, что полагался на прошлый опыт.

– Это не то! Вот когда тебе с пеной у рта доказывают, что махи тренировать не надо, стартовать надо не так, парить надо не так... – она откинулась на камень, уставилась в небо, – был у меня ученичек, до тебя. Тоже задвигал про то, какой он опытный, что не первый тест у него, что и там он достиг, и там он превзошел, и уровень у него был за сотку... Короче, говорю ему: тренируем махи. А он – это все фигня, разбивать обучение по элементам глупость, надо сразу все в комплексе: прыгнул, полетел, замахал...

– И что?

– Что-что, – передразнила Майка, – хватило на три дня и слился. Зато как в столовке выступал! И учим мы не так, и летаем неправильно, а он кучу наставлений и руководств проштудировал, и сам он чуть ли не бывший летчик... – Она вздохнула, – Саша говорит, написал потом портянку на три листа руководству теста, дескать и раса дурацкая, и идея провальная, в общем – играть за икаров никто не будет. Вот так...