Текст книги ""Фантастика 2025-4". Компиляция. Книги 1-26 (СИ)"

Автор книги: Илья Бриз

Соавторы: Владимир Брайт,Рик Рентон,Игорь Лопарев,Игорь Чиркунов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 246 (всего у книги 343 страниц)

Два. Короткий тычок копьём ему в горло. Рука успела почувствовать, как каменный наконечник разрывает плоть.

Три. Заканчивая вдох, я в очередной раз скрылся под поверхностью воды.

В этот раз я ушел поглубже, метров на шесть, и завис на секунду под центром лодки, выбирая, где всплыть.

Правильно сделал! Ибо теперь с каждого борта посвешивалось по несколько голов с занесёнными копьями, высматривая в глубине меня. А водичка-то тут прозрачная! Правда, я на тёмном фоне, в протоке глубоко. Но разглядеть что-то всплывающее и ткнуть туда копьём явно успеют.

Поэтому, когда инерция погружения закончилась и вода сама стала выталкивать на поверхность, я направил себя в сторону, так чтоб выскочить теперь метрах в пяти от лодки.

Вы-ы-ыдох-х-х!

Раз! Я взлетаю над морем.

Короткий, судорожный вдох и тут же выдох.

Два! Работая ластами изо всех сил, удерживаю себя на секунду-полторы над водой по пояс. Вдох, откидываясь назад всем корпусом.

Три! С коротким выдохом копьё отправляется в грудь ещё одному гребцу.

Естественно, попал – пять метров!

Хватая воздух, я вновь скрылся под водой.

Теперь в то место, где я ушел на глубину, обрушился град копий и стрел. Ну и пусть, вода неплохо гасит их энергию. Снова поднырнул, а выныривал, стараясь держаться в тени пироги. То есть на всплытии метил в самое дно, надеясь до последнего быть незаметным.

Раз. Я выскочил с противоположного борта прям впритирку.

Два. Вытягивая левую руку максимально вверх, ухватил за волосы повёрнутого спиной ко мне воина с луком.

Три. Подтянувшись на левой, полоснул мужика ножом по горлу.

И скрылся в воде.

Не уверен, что убил, всё-таки деревянный нож это не каменный. И даже не бронзовый. Но, думаю, страху я добавил – здорово действует на нервы, когда из воды что-то выскакивает и по одному вас режет. И сделать вы ничего не можете.

На этот раз я почувствовал, что всё. Выдыхаюсь.

Лёгкие жгло – организм работает на пределе, метаболизм гонит отработанный це-о-два в лёгкие, но мои короткие выдохи не успевают его вымыть. И рецептор просто сума сходит, сигнализируя: «дыша-а-а-ать!!!»

Если бы не тренил урезанное дыхание при плавании, не отрабатывал бы квадратное дыханье с настойчивостью умалишённого, жертвуя сном, – вообще давно бы спёкся.

Да и мышцы ног вот-вот скажут – хорош, дальше без нас. Крайний раз вынырнул лишь по грудь и, если бы лучник не стоял на колене, фига с два я бы дотянулся до его волос. Пришлось бы ограничиться тыканьем в почку.

Короче, надо заканчивать. Я спёкся, да и в лодке уже, наверное, пришли в себя.

Девчонок я всё-таки успел разглядеть. Они сжались в кучку под мачтой, и, похоже, их никто не охранял. Понятно, не до этого.

Каруселью, как ракеты в револьверной пусковой установке, крутанулись в голове варианты. Всплыть и выдернуть? Может не получиться, я же не здоровяк типа Ситу или Ману. Крикнуть, чтоб прыгали за борт? А если пришлые тут же сообразят и прикроются заложницами? Да и толку-то, что прыгнут, – далеко они от пироги уплывут? Поубивают к чертям собачьим в воде…

Я вынырнул метрах в двадцати от лодки. Без привычных эффектов – без брызг, без фонтанов воды. Просто неспешно выставил лицо и задышал лихорадочно.

По телу тут же прошлась волна слабости – молочка в мышцах давала о себе знать.

Народ на лодке уже мобилизовался – половина смотрит в воду с одной стороны, половина занесла копья и приготовила луки с другой. Теперь где ни всплыви – заметят и прикончат.

Заметили.

Кто-то глазастый вытянул руку, заорал. Тут же рядом со всплеском упало копьё. Пара неоперённых стрел из дурацких и слабых местных луков плюхнулись неподалёку.

Блин, зацепят ещё ненароком!

Я без каких-то эффектов скрылся под водой.

Организм уже вовсю ныл и скулил об отдыхе. Лёгкие начало жечь, как только голова ушла под воду, ноги угрожали впасть в судорожную забастовку. Даже мозг требовал закончить это издевательство и плыть на берег. Словно кто-то чужой подсовывал мысли: ты сделал что мог! ты устал! плетью обуха не перешибёшь…

Да иди ты! – огрызнулось во мне что-то глубинное. Нет вариантов. Как земли за Волгой для моего сгинувшего в Сталинграде деда.

Словно нехотя, в широкую разножку я опять погрёб под лодку. Мыслей, что на этот раз предпринять, никаких.

Но чужие сами подкинули идею: стоило мне скрыться под водой, как они, наученные горьким опытом, принялись дырявить копьями воду со всех сторон от пироги, словно гигантские швейные машинки.

Ну и славно. Я поднырнул поглубже, чтоб не достали, всплыл под днище, перевернулся ногами вверх и, подловив момент, схватил одно из копий. Дёрнул.

На что рассчитывал? Не знаю. Может, копьём разжиться. Зачем – не понимаю.

Но заполучил в придачу к нему и человека. Воин, державший оружие, так его и не выпустил.

На миг я заметил испуганное лицо, после чего расплывающееся пятно тёмной в воде крови из проколотого горла скрыло от меня ещё одного неудачника.

Проскочила мысль: а вот кровь в воде плохо! И её сейчас здесь много…

Надо как-то заканчивать, устало сознался сам себе, ибо я уже «закончился».

На этот раз я отплыл от лодки пришлых метров на тридцать. Несколько секунд я только дышал, восстанавливая газообмен в организме. Пирога чужих дрейфовала, весь экипаж стоял наготове с копьями и луками. Но не стреляли. Ждали.

– Послушайте меня, воины!

Сначала голос звучал слишком звонко. И я добавил ему грудной глубины, тем более дыхание плюс-минус восстановилось.

– Я Дух бездны этого острова! Я охраняю его, изредка прикидываясь человеком, – по правде, речь я не готовил, нёс первую пришедшую в голову ахинею, слова словно сами рождались. – Зачем вы пришли сюда?

Торчать из воды даже по грудь стоило немалых усилий. Ноги работали ластами уже где-то за гранью. Стоп не чувствовал, видимо, их свело, но боль я отключил. По-любому долго этот спектакль я разыгрывать не смогу.

– Мы воины острова Двурогой горы! – донеслось с пироги. – Наш вождь послал нас, чтоб мы привезли молодых женщин, у нас их мало!

– Уходите!

– Дух, разреши нам взять этих! Мы будем хорошо к ним относиться! Они станут жёнами достойных мужчин!

– Нет! Я сказал: валите отсюда, пока не сдохли в страшных корчах! Эти женщины – люди глубин… Они мои женщины!

Видно было, как на лодке совещались. Похоже, в отсутствии старшего не могли договориться. Наконец кто-то крикнул.

– Нам их высадить на берег, дух?

А вот тон мне не понравился…

– Сейчас я за тобой приду, – пообещал устало, горло ощутимо першило и получилось негромко, – и расскажу на ушко, что делать.

– Не надо! – крикун всё же расслышал и вскинул руки, словно защищаясь.

– Пусть прыгают в воду и плывут назад, – уже чувствуя, как начинает дребезжать голос, крикнул я.

Блин, девки, ну что вы там телитесь? Я же не могу больше стоять так на ластах! У меня же сейчас ноги отвалятся!

Наконец из лодки одна за другой в воду бултыхнулись три фигурки. Телуа, как мне показалось, вообще просто выкинули за борт – дух сказал в воду, значит в воду!

– Уходите теперь! – крикнул я.

Ноги реально отказывали. Я ещё успел проследить, как девчонки погребли на риф, благо было недалеко; как начинают грести пришлые, поминутно оглядываясь на успевшую преодолеть уже почти половину пути пирогу местных. И ушёл под воду.

* * *

Я вода. Я растворяюсь в окружающем, сливаюсь с ним. Я не вижу, не слышу, не думаю. Я не ощущаю… О-о-о, нет, ещё как ощущаю! О-о-о, мои ноги-и-и! Расслабленно повисеть в воде на статике долго не получилось. Ну ничего, наверное, и так получилось здорово – дух прокричал последние слова и медленно ушёл к себе в бездну, то есть скрылся под водой.

Вынырнул, лёг на спину. Эй, кто-нибудь, отбуксируйте к берегу безвольную тушку!..Блин, и попросить-то некого, проворчал я мысленно и неспешно заработал чугунными ногами.

Когда я доплыл и сел в прибое, на берегу воцарилось гробовое молчание. Силы кончились. Совсем. Навалились слабость и усталость. И апатия.

Но недолго. Минута, другая, третья. О-о-о-ох… Надо выбираться на сушу. Но сначала снять уже ласты.

Попробовал поддеть неслушающимися пальцами завязки.

– Эй, есть у кого-нибудь нож? – просипел я, не оборачиваясь.

Позади тишина. Мёртвая. Гробовая.

Тут взгляд упал на левую кисть. Ха! Так я и не выпустил тот кинжал! Вот привычка!

И всё же лезвие плохо справлялось с размокшими грубыми волокнами.

А-а-а, нафиг! Я рубанул по лопасти, разрезая плоть листа, ломая бамбуковые планочки. Пофигу, потом новые сделаю! Верёвки, освобождённые от каркаса, тут же прослабли, я подсунул нож, несколько минут пилил…

О-о-о-о! Благодать! Словно после целого дня ходьбы стянул обувь на два размера меньше!

Минуту или две я просто массировал стопы, икры, бёдра, разгоняя в них кровь. Наконец пошатываясь поднялся на ноги. Ого, а островок-то раскачивает!

Повернулся.

Ученики с бледными застывшими лицами стояли тесной группкой и молча пялились на меня. Кажется, даже дышать боялись. Позади Учеников возвышался Ситу с не менее обалдевшей физиономией. Впереди Учеников – дед, такой же обалдевший. Шагах в четырёх от меня, прижавшись друг к другу, мелко дрожали спасённые девушки.

– Все целы? – я сделал к ним шаг. Пошатнулся.

Они шарахнулись, как испуганные овцы от волка!

– Блин, – выдохнул я, – да что вы на меня так уставились? Что, вы меня боитесь? – я сделал ещё шаг вперёд. Риф хоть продолжало раскачивать, но меньше.

И девчонки, и стоящие за ними Ученики, и даже дед с Ситу сделали два шага назад!

– Слушайте, – ситуация комичная, но на юмор сил уже не осталось. – Да про духа я им специально кричал, чтобы девушек отпустили! А что мне ещё было делать, про табу ещё раз напомнить?

Заметил, куда обращены некоторые взгляды. Опустил глаза. Ага. По левой руке текла струйка крови, плечо было чем-то пропахано, оставив разрез. Чуть ниже заметил глубокую царапину на рёбрах. Всё-таки зацепили.

– Видите? – схватился я за идею, как утопающий за соломинку. – У меня такая же кровь!

Я даже пальцы в ней обмакнул, протянул руку, типа вот, глядите, я такой же, как вы, я человек!

Это стадо овец сделало ещё полшажочка назад. Там же крутой берег, бараны! Там лагуна.

И тут из кучки Учеников выступил Хэч. Шлёпая босыми ступнями, подошёл ко мне. На нём скрестились испуганные взгляды остальных. Ну точно, ща же его сожрут прям на глазах!

– Я верю тебе, брат! – сказал приятель.

И обнял.

Я секунду стоял с глупо разведенными руками, потом, вспомнив про нож, что ятак и не выпустил, сунул его за пояс набедренной повязки. И тоже обнял паренька.

Эпилог

– Я сделал тебе предложение, и оно в силе.

Ситу было явно некомфортно в моём присутствии, но отец глубин мужественно терпел.

– Всё-таки ты спас для племени трёх ныряльщиков, которые уже в следующем сезоне смогут начать приносить жемчуг.

– Ныряльщиц, – поправил я автоматически и поморщился.

Руку дёргало. Я приложил к ране кусок пальмового листа – остаток ласты – и тупо примотал верёвочками. Хреновая перевязка, но где я тут возьму лучше?

Мы с Ситу стояли на берегу, куда я вышел полчаса назад. Остальных, в том числе и Фету с Мауи, дед увёл к валуну. Народ тут же принялся хлопотать вокруг девчонок.

– Ныряльщиц? – переспросил Ситу. – Да какая разница! Поднимает со дна жемчуг, значит ныряльщик, человек глубин, а мужчина или женщина? Да мне всё равно!..Ну так что насчёт предложения?

Я вздохнул.

– А наши договорённости? – посмотрел на Ситу искоса.

– Какие? – наморщил лоб он.

Красавец! Мелькнула мысль: быстро переобувается.

– Ну, к примеру, насчёт пяти жемчужин? – протянул я.

– Четыре, – тут же заверил меня Ситу.

– А что с отцом глубин… Не сейчас, после…

– Скат… – замялся Ситу, – понимаешь… Давай об этом попозже, а?

– Зачем я тебе, Ситу? – спросил напрямую.

Тот сначала заметался взглядом, не находя что ответить, потом, похоже, всё же нашёлся.

– Я не могу не отблагодарить тебя за всё вот это… – он неопределённо повёл рукой.

– Я понял, – прервал я его объяснения.

Что-то ты темнишь, отец глубин, думал я, смотря Ситу прямо в глаза. Темни-и-ишь.

– Знаешь, – я прикусил губу, на миг задумавшись. Ситу не перебивал, – когда я оказался здесь на рифе в Учениках, я думал – вот повезло! Так бы горбатился на участке от зари до зари, копаясь в земле, рискуя сдохнуть с голоду, если случится неурожай или братья решат выгнать меня из семьи. А тут буду человеком глубин! – произнёс я мечтательно. – Буду ходить в дорогой одежде, что куплю у приплывающих торговцев, а вечерами сидеть на пороге собственного дома, глядя на закат, принюхиваясь в аромату жарящейся на углях рыбы…

Я натурально повернулся и посмотрел на заходящее солнце, на фоне которого всё ещё виднелась торопливо удаляющаяся пирога чужих людей. Вот, наверное, будет баек и страшных историй, когда они вернутся к себе домой, – с усмешкой подумал я. Ещё бы! Ушли живыми из лап самого духа бездны!

– А в чём проблема? – развёл руками Ситу. – Будет у тебя и свой дом, и одежда. И рыбу ты можешь жарить у себя сколько угодно… Только открытый огонь не разводи, а то морские монстры придут.

– Да не будет, Ситу, – перебил я его.

– Чего? Дома? Или одежды? Хочешь, я тебе чего-нибудь из своих запасов подберу.

– Нет, Ситу, – помотал я головой, – мечты не будет. И стейка тунцового на мангале не будет. И вечернего шезлонга. И коктейля…

– Не понял? – тряхнул головой, словно собака, отец глубин.

– Не будет, потому что вместо этого будет та же пахота. Только не на земле, а под водой. И буду я перепахивать свой участок, не рыхля землю, а отыскивая жемчужины… И сдохнуть тут можно не от голода, а вон, – кивнул на протоку, где уже мелькали быстрые плавники, – чуть зазевавшись или потому, что просто не повезло.

– Так уж и пахота, – скривился Ситу.

– А я посчитал, – пожал я плечами. – Мне, даже чтоб четыре жемчужины сдать, придётся пахать, как каторжному.

– Ну, сейчас-то в касту вольётся много новых ныряльщиков, на каждого будет меньше норма… И потом, – он понизил тон, – я ведь могу и пересмотреть нормы. Для некоторых людей моей касты…

Ах ты, жучара! Я усмехнулся.

– Нет, Ситу. – покачал головой. – Не бывать мне человеком глубин. Не бывать мне твоим человеком.

– И чем же ты займёшься? – тон отца глубин похолодел, в голосе появилась издёвка.

Я посмотрел на подгребающую пирогу с воинами нашего острова. На носу, раздувая ноздри и хмурясь, стоял Ману. Потом опустил взгляд ниже. У берега, принесённая прибоем, плавала пробитая стрелой весьма крупная рыбина. Видать, попала под замес, когда эти горе-похитители женщин принялись шмалять из луков во все стороны.

Я широко улыбнулся.

– Я стану человеком бездны, Ситу. Первым в новой касте!

Игорь Чиркунов
Пенсия для морского дьявола 3
Подводный охотник

Часть 1

Глава 1
Разговор со старшими

Вновь, закатное солнце окрасило перистые облака на западе в багрово-красный оттенок. Ещё немного, и, уже заметно потускневший, диск светила нырнёт в оранжево-бирюзовые воды океана. Тени от лодки, от мостков, от причального столбика, от оставленного на берегу шезлонга расчертили песок пляжа длиннющими тёмно-синими росчерками, приготовившись растаять, раствориться в накатывающей тропической тьме.

Под лёгкий шелест волн, облачённая лишь в традиционную светлую набедренную повязку ныряльщика, из моря вышла Руйха. Её округлившийся живот и отяжелевшие, набухшие груди явственно говорили о скорейшем пополнении в семействе.

Я улыбнулся жене:

– Привет дорогая, а что у нас есть пожевать, усталому моряку?

– Нет еды, – неожиданно равнодушным, и… хрипловатым мужским голосом ответила Руйха. – Просыпайся, солнце встало. Сам просил разбудить.

Картинка домика под крышей из широких пальмовых листьев, молодой беременной женщины, оборудованного причала с лодкой подёрнулась, как маревом, и стала таять…

«Стой! Куда?» – чуть не закричал я. А сквозь блёкнущую картинку, как на фотобумаге в ванночке с проявителем, стал проступать новый «кадр».

Пара-тройка метров песка, тянущегося прямо от головы, отделяют меня от набегающих на берег волн. А дальше – бескрайняя водная гладь, над которой уже поднималось только что вынырнувшее из этих волн яркое утреннее солнце.

И на фоне всего этого – молодой абориген без одного уха и cо шрамами сведённых татуировок на щеках, только что вышедший из воды.

– Вставай, Скат. Новый день пришёл, – бесцветным, равнодушным голосом повторил он.

Я вздохнул, нехотя поднялся, сел на ложе – простой охапке пальмовых листьев, брошенных прямо на песок. Картинка тут же приняла нормальное положение – вода и песок внизу, солнце и небо вверху. По бокам – подступающие заросли.

«Ну, здравствуй, „пляжик-база“! Не думал, что так скоро вернусь…»

– Новый день, да-а-а… – протянул я, вспоминая день вчерашний.

* * *

Когда-то давно мой собеседник был весьма жилист и силён, но в последние годы жизнь его явно «заладилась», отложившись на животе и боках небольшими слоями жирка, а мышцы заставив одрябнуть иобвиснуть тем, что теперь правильнее было назвать лишь «мясо».

– То есть, ты хочешь ловить рыбу? – обернулся он ко мне в полоборота, искоса окинув кратким оценивающим взглядом.

И, хоть цепкие, быстрые, внимательные глаза выдавали в старейшине касты рыбаков незаурядный ум, в целом, взгляд его мне не понравился. Такойвзгляд был у прапорщиков-завскладов – словно говоря с тобой, они уже прикинули на своём внутреннем калькуляторе, кто ты, что ты и сколько с тебя можно поиметь им лично. Так сказать: «Ты был взвешен, измерен, оценен»… и признан незаслуживающим внимания[48]48
  Кто-то может найти параллель с библейской «мене, текел, фарес» – не вдаваясь в тонкости, допустим и такой перевод: «ты был взвешен, измерен и признан негодным». Кому интересны подробности, интернет их вам предоставит. Наш герой мог эту фразу слышать в любой интерпретации.


[Закрыть].

– Ловить? – я пожал плечами, хоть собеседник этого уже и не видел, потому как вновь отвернулся. – Нет. Я бы назвал это добывать.

В большом доме, хижиной это не назвать, оказалось несколько комнат. Сейчас я находился в довольно просторном, можно сказать «зале», с широким «окном» – простым прямоугольным вырезом в стене, выходящим к импровизированной пристани на пляже – очень удобно наблюдать за работягами. Здесь же, за низким «столом», так я обозвал для себя эту конструкцию, прямо на полу разместились трое солидных мужчин среднего возраста, все, как один, в набедренных повязках из светлой ткани, все украшенные волнистыми татуировками.

Четвёртый, тот, к которому я обращался, восседал спиной ко мне на небольшом «троне», что-то типа плетёной табуретки, высотой максимум до середины голени. На голове у него красовалось подобие короны из сушёных плавников и хвостов рыб.

– Ловить, добывать, – пробормотал он себе под нос, уже отвернувшись от меня, – какая разница?

– Разница есть, уважаемый На́по, – поспешил вставить слово я, – и именно об этом я хотел поговорить с тобой!

Напо – старейшина касты сетей, не оборачиваясь, нетерпеливо махнул рукой в воздухе, типа: не мешай. Или помолчи?

– Ты ведь не из нашей касты, мальчик? – вместо него проговорил тот из четвёрки, что сидел ко мне лицом, кажется, самый молодой из присутствовавших – мужчина лет тридцати пяти, упитанный и крупный. – И среди детей воинов я тебя не помню…

На пару секунд повисла пауза. Говоривший замолчал, давая мне возможность признать очевидное. Но и я не отвечал.

– У нас нет мест, парень, – недовольно бросил мне тот, кто сидел слева от Напо. Именно с ним разговаривал старейшина рыбаков, когда я заявился в комнату. – Тем более для выходцев из касты земли.

В последних словах я услышал нотки презрения.

– С чего вы решили, что я из касты земли? – проговорил я и сделал шаг вперёд, туда, куда добивал свет из окон.

Тот, который сидел напротив, рефлекторно ещё раз скользнул по мне равнодушным взглядом и словно споткнулся о татушки Ученика глубин, которые всё ещё красовались у меня на груди. Мгновение разглядывал их, а потом, так же молча, взглядом показал на меня Напо.

Старейшина касты вновь повернулся, явно недовольный…

– Так ты Ученик глубин? – удивился Напо. И бросил раздражённо, – Что ж ты мне тут…

– А я уже не Ученик, – пояснил спокойно. – Был Учеником, да, но вчера ушёл оттуда, ибо не хочу… – и вовремя остановился. Думаю, не стоит раскрывать технологии работы ныряльщиков. Хоть мне и плевать на всякие козни, что должны обрушить на мою голову духи воды, но к клятвам я привык относиться серьёзно. – Короче, ушёл. Всё. Знаки только не успел стереть…

– И хочешь к нам в касту? – продолжил мою мысль Напо.

Секунду-другую он о чём-то подумал, нахмурился, повернулся к соседу справа.

– Арииа́ху, у тебя же вроде есть место гребца?

Сосед справа вот уже несколько секунд внимательно меня разглядывал. Это был мужик, на вид, куда более старший, чем Напо, седоватый, крупный, но без следов ожирения, одетый, как и остальные, в одну лишь набедренную повязку из хорошей ткани. На вопрос старейшины он отвлёкся от своего занятия, выдержал короткую, исполненную собственной значимости паузу, солидно кивнул:

– Найдётся, – сказал веско. – У Пето, думаю, освободится место, давно хотел одного бездельника выгнать…

– Вот и хорошо, – недослушал его Напо, словно подвёл черту… и повернулся к соседу слева!

– Ла́са, а я говорю тебе, что твой кормчий ворует. И не надо со мной спорить, я знаю, что он мухлюет при дележе, – как ни в чём не бывало, продолжил Напо прерванный разговор.

Я подождал несколько секунд, слушая, как старейшина на пальцах раскладывает этому Ласе, фактически своему ровеснику, про жульничающего кормчего одной из его лодок. Обо мне тут словно забыли! Ну ладно…

– Я, вообще-то, ещё тут, – проговорил спокойно и твёрдо. Эмоции постарался не выказывать.

«Кто здесь?!» Вопрос не прозвучал в слух, но Напо обернулся именно с таким видом. Секунду смотрел на меня, будто соображая – кто я и что здесь делаю.

– Я сказал: мне нужен разговор, – успел вставить я, не меняя тона, пока старейшина меня разглядывал.

– Тебе же сказали, мальчик, – опять ответил сидящий лицом ко мне. – Мы сделаем тебе одолжение, возьмём в касту. Уважаемый Арииаху даст тебе место на одной из своих лодок. Всё, иди к нему в дом, там тебе объяснят, когда и куда приходить.

Ну, ни хрена себе! Вот так, «сходил поговорить!»

– Вы меня не поняли, уважаемые, – хоть и очень хотелось, как-нибудь поставить этих… «уважаемых» людей на место, но приходилось сохранять спокойствие. Это ж, «сильные мира» в рыбацкой касте, по-любому, с ними надо считаться. – Я не сказал, что хочу к вам в касту или мне нужно место гребца…

Двое, сидящих за низеньким столом – левый, названный Ласа и тот, что был напротив меня – переглянулись. А Напо с кряхтением соизволил развернуться всей тушей.

– Это ты не понял, сопляк! – даже засопел старейшина, наливаясь яростью, но потом его взгляд снова зацепился за мои татушки Ученика.

Тогда он вздохнул, тяжко махнул рукой.

– Ладно, коль ты уже оторвал нас от важного разговора, объясню ещё раз, – проговорил недовольно. – Мы каста сетей, и мы ловим… или, как ты выразился, добываем рыбу в лагуне. Ты пришёл ко мне и заявил, что тоже хочешь добывать рыбу, так?

– Не так, – вздохнул я. – Я сказал, что могу добывать рыбу, которая вам и не снилась.

Тот, которого назвали Арииаху снова взглянул на меня с интересом.

– Могу… Хочу… – отмахнулся Напо. – В общем, ты можешь и хочешь добывать рыбу, так?

– Ну, в целом… – всё ещё терпеливо кивнул я.

– Тогда, ещё раз, для непонятливых. Рыбу добывают люди сетей. Это первое, – начал загибать пальцы Напо. – Чтоб достать рыбу, нужно забрасывать сети. Это второе. Делают это с лодок, с берега ты ничего не поймаешь… Понимаешь наконец? – с иронией вгляделся он мне в лицо. – Или ты идёшь к нам в касту и занимаешь место гребца, которое тебе тут пообещали, или проваливай из моего дома!

Под конец, лицо Напо опять начало багроветь.

– Так, стоп! – вскинул я руку. Терпение у меня тоже не резиновое. – Давайте-ка, уважаемый, с самого начала! Вы, – я показал на них на всех, – добываете рыбу сетями. Но, что это за рыба? Сущая мелочь, в ладонь ну может чуть крупнее. Большие рыбины, настоящие монстры глубин, ваши сети рвут, как… как тонкие листья. А я, – большим пальцем ткнул себя в грудь, – умею добывать этих монстров. Как – не ваше дело. И я предлагаю…

– Ну, всё, – недослушав, Напо, хоть и грузно, но довольно, быстро вскочил со своего «пуфика», – мне надоело! Эй, кто-нибудь! – крикнул он громко, обращаясь к невидимым обитателям дома, – Выкиньте этого отсюда!

Вот же, зараза! Я напрягся. Конечно, «играть в отморозка» не собирался, но позволить себя «выкинуть»? Ну-ну, давайте посмотрим!

Но продемонстрировать верхушке касты сетей то, что со мной не надо вот так – по силовому, я не успел.

– Подожди, Напо, – неторопливо проронил самый старший из «старших» – Арииаху. Тот, на чью лодку «сватал» меня старейшина. – Дай, я перемолвлю с пацаном.

Что удивительно, Напо «остыл». Он небрежным жестом отослал назад пару ворвавшихся в комнату крепких молодых парнейи, с кряхтеньем, вновь водрузился на свой «трон».

– Ты ведь из нынешнего набора Учеников, мальчик? – уточнил у меня Арииаху.

– Да… Был.

«Старший» удовлетворённо кивнул.

– Наверно, и сына моего помнишь? Семиса?

– Семиса? – совершенно по-дурацки переспросил я. Сам не люблю, когда так переспрашивают, словно с первого раза не дошло. Но честно – не ожидал и не нашёлся сразу что ответить. – Да помню, хоть мы и мало были знакомы… Как он? – спросил скорее из вежливости.

– Жив, – вздохнул Арииаху. – И, за это, слава духам! Ты, вот что, мальчик, – добавил он, – зайди к нам домой, это тут, буквально по соседству. Семис, кстати, рад будет тебя видеть, – словно оправдываясь он поделился с остальными. – Все уши нам прожужжал: глубина то, глубина это… – и вновь обратил внимание на меня – Подожди меня там.

* * *

Ну, что сказать? Вот тебе Скат очередной щелчок по носу: нефиг действовать с наскока! Даже, если это не боевая операция, а просто деловой разговор. Да и не стоило, наверно, переться на столь ответственные переговоры, не отдохнув как следует.

Я вздохнул: и, всё равно, как не рационализируй – а настроение на нуле.

Как я оказался в доме Напо, старейшины касты сетей, и что там делал? Так с ходу и не объяснишь…

С рифа Учеников я свалил сразу же, прямо после разговора с Ситу – меня там ничего не держало… Почти. С Хэчем я попрощался, а вот с Руйхой…

Руйха разговаривать со мной не захотела. Вообще. Ну, и… хорошо. Вот, всё и прояснили!

Посмотрел с сожалением на растерзанные остатки ласт, глянул на своё, уже бывшее, лежбище: циновка, тонкое покрывало, какая-то посуда, сандалии, которые пришлось снять, чтоб ласты нацепить. Всё это не моё. Вот, только… Я нашёл поясную сетки и протянул Хэчу:

– Держи, мне теперь точно не надо, а тебе, возможно, пригодится.

Ну вот и всё…

– Знаки Ученика стереть не забудь! – Ситу уже пришёл в себя и даже посмеивался.

– Сотру, не переживай, – раздражённо дёрнул щекой я.

– И ещё, – лицо отца глубин резко стало жёстким, – ты же помнишь, что поклялся…

– Успокойся, – перебил я его, – для меня клятвы не пустой звук.

– Ну-ну, – усмехнулся Ситу. И добавил: – не только духи за нарушение клятвы могут спросить. Помни об этом!

Эх, не про такое будущее я мечтал ещё буквально вчера. Но – все слова произнесены, хода назад нет. Я, не оглядываясь, прыгнул в воду, заработал руками и ногами налегке, под зазвучавший в голове, знакомый гнусавый голос:

 
Не стоит прогибаться под изменчивый мир,
Пусть, лучше, он прогнётся под нас!
 

Переночевал я прямо в джунглях, неподалёку от деревни. А где ещё? В самой деревне меня никто не ждёт, на рифе Учеников теперь места нет. К семье?… Хм, я покатал «на языке» это слово – семья… Ничего не отзывается, нет у меня здесь семьи. Идти в дом, где живёт отец Хеху и, тем более, его братья, я точно не хотел.

Утром всё тело ломило и болело, особенно ноги. Подводило живот от голода, а перспективы уже не казались такими радужными, как вчера, когда я, что называется, «в одно касание» перечеркнул почти сбывшуюся мечту. Кое-как растянул забитые мышцы и поплёлся собирать информацию.

– Эй, пацан, дело есть! – тормознул я пробегавшего мимо рыбачонка.

Тот, было мотнул головой, типа: «Некогда». Но от меня так просто не отвертишься.

– Слушай, как мне найти отца вашей касты? Кстати, – я сделал вид, что пытаюсь припомнить, даже пальцами пощёлкал, – как его зовут? Что-то подзабыл.

– Его зовут Напо, – парень покосился на косые знаки у меня на груди. – А найти его можно дома. И у нас нет отца касты. Напо – старейшина.

– Понятно, – кивнул я. – И где его дом?

Забавная ситуация. Пацан, на вид мой ровесник или даже старше на год, а выглядит субтильнее – всё-таки мои тренировки не прошли даром. Но смотрит на меня с уважением, отвечает безо всяких: «А кто спрашивает?» – и – «С какой целью интересуетесь?» Может реально, оставить наколки?

– Во-он тот, – парень вытянул палец, тыкая в довольно большое строение под более высокой, чем у других, крышей, выходящее одним боком как раз на импровизированную пристань.

Понятно.

– А знаешь, что? – прищурился я. – Расскажи-ка мне, как тут у вас всё устроено? Что ловите? Много ли? А то я, видишь, – с лёгкой усмешкой я ткнул в наколки, – не местный…

План мой на дальнейшую жизнь был прост. Первые намётки начали сами собой собираться ещё во время дедовых занятий, но в окончательную форму план сложился буквально только что:

«Вы здесь ловите какую-то тюльку… ну хорошо, хорошо, не тюльку. Карасей. А я в лагуне видел таких… оковалков, что мама не горюй! Сетями вы их никогда в жизни не вытащите! Скорее какой-нибудь пятидесятикилограммовый группер разберёт ваши хлипкие долблёнки и порвёт в клочья тонкие сети – видел я их. В смысле – и сети, и каменных окуней. Зато мясо у крупных хищников, м-м-м-м… Пальчики оближешь! Понятно, не для бедноты, но, думаю, местные элитарии не побрезгуют порадовать себя хорошим рыбным стейком.»

Вообще-то, где-то в глубине души ироничный голос заметил, что дело не в экономической целесообразности: «Это ты просто пытаешься оправдать своё эгоистическое желание заниматься любимым делом».

«Ну и что?!» – отпарировал я сам себе. – «Да, я люблю… нет, это не передаёт всех эмоций – обожаю подводную охоту! Да если б в прошлом мире мне хватало пенсии, стал бы я возиться с шинами? Вот ещё! Целыми днями только и пропадал бы на воде. И, коль скоро, теперь есть возможность повернуть свою жизнь так, что я смогу заниматься делом, от которого прёт, так почему я не должен воспользоваться ею?»