Текст книги ""Фантастика 2025-15". Компиляция. Книги 1-24 (СИ)"

Автор книги: Данияр Сугралинов

Соавторы: Максим Злобин,Ярослав Горбачев,Вова Бо,Ирина Итиль,Диана Рахманова,Валерия Корносенко
сообщить о нарушении

Текущая страница: 38 (всего у книги 350 страниц)

– Все у тебя?

– Да, Петр Иванович. Спасибо, что уделили время.

– Да не за что. А с Костиком ты поговори.

Я активирую «Распознавание лжи», встаю, протягиваю ему руку, жму и между делом интересуюсь:

– У вас случайно не сохранился контакт Якова Германа?

– Это еще кто такой? – делает вид, что не помнит, Петр Иванович.

– Мы с ним встречались. Помощник Виницкого, я оставлял вам его визитку.

– А, тот, что ли… Нет, его контактов у меня нет, – он выдыхает облако дыма. – Пашка, наверное, забрал. Мне-то зачем?

Холодно. Значит, контакты у него есть, просто делиться не хочет.

– Да и зачем тебе? Ты же напрямую с Виницким общаешься, да?

– Общаюсь, Петр Иванович, общаюсь. Ладно, не буду больше отнимать ваше время. Спасибо. До свидания!

– Ага, бывай, хлопец.

Выйдя из его кабинета, секунду думаю, стоит ли зайти к Вике, но подавляю этот порыв и иду к Даше.

– Даш, ваш новый коммдир на месте? Петр Иванович к нему направил.

– Константин Андреевич? Панченко?

– Да, он самый, если у вас только не появился еще один коммерческий.

– К сожалению, его нет на месте. Что ему передать?

– Дай лучше мне его контакты, я сам с ним свяжусь.

– Простите, Филипп, не могу.

– Понятно. Ладно, тогда передай ему мои. Визитки при себе нет, запишешь мой номер?

– У меня есть, – улыбается она.

– Спасибо, Даша!

Попрощавшись с девушкой, думаю, что делать дальше. Возвращаться в офис или попробовать все-таки пересечься с Виницким? На ходу пользоваться интерфейсом неудобно, так что, выйдя из бизнес-центра, я иду в то кафе, в котором мы с ребятами обычно обедали – заодно и перекушу, бизнес-ланчи здесь хорошие.

Пока несут заказ, вспоминаю о вчерашнем ночном звонке Гены Хороводова. Я его не видел почти два месяца, а до этого – несколько лет. Вспомнил я его тогда, когда открыл системный навык «Героизм» и читал описания героических способностей. В свое время, будучи студентами, мы с Генкой ходили играть в казино, и в очередной раз в пух и прах проигравшись, я взял у него взаймы денег, не самую крупную сумму по нынешним меркам, но для студента – солидную. Вернуть долг вовремя я не сумел, а потом еще долго скрывался, из-за чего он обиделся и мы перестали общаться.

– Гена, привет!

– Фил? Чего тебе? – Гена настолько безразличен, что даже вопросительных интонаций в его голосе я не слышу.

– Ты мне сам вчера звонил. Может, встретимся, расскажешь, что у тебя произошло?

– Зачем? – все тот же мертвый отрешенный голос.

– Вместе подумаем, что можно сделать.

– Да ничего тут не сделаешь. Хотя… Ты хоть сколько-нибудь можешь одолжить?

– Давай при встрече? – Решаю, что вытянуть Генку на разговор надо любым путем.

– Ладно, когда?

– Вечером ко мне домой приходи. Записывай адрес…

– Говори, так запомню.

Называю, куда подъехать, а он, буркнув что-то невразумительное, в котором и «пока»-то сложно угадать, отключается.

Я же, глянув на мини-карту с меткой Виницкого, отменяю заказ и сломя голову мчусь домой за экипировкой.

Виницкий в том же бассейне, но снова, как в первый раз, когда я вылавливал олигарха, покупать дорогие плавки у меня желания нет. Мне везет, Uber оказывается рядом и ждать машину долго не приходится.

Дома меняю промокшую от пота рубашку, собираю сумку для бассейна, закинув туда, помимо плавок, сланцы, шапочку и полотенце, на полке нахожу гостевой абонемент на три тренировки – осталось еще две. Не знаю, смогу ли я его снова использовать, может быть, срок действия истек, поэтому на всякий случай сгребаю остатки наличности – что-то около десяти тысяч – и, перепрыгивая через три ступеньки, спускаюсь вниз, к ожидающему такси.

Через полчаса и минус три тысячи рублей я, вынужденный все-таки приобрести новую карту гостя, лихорадочно раздеваюсь, натягиваю плавки, шапочку, не попадая сразу, сую ноги в сланцы и иду в бассейн.

Сегодня здесь больше народу, и серьезные ребята в костюмах, расположившиеся вдоль стены, меня не волнуют. Невозмутимо кидаю полотенце на один из шезлонгов, заказываю зеленый чай, а потом, оставив сланцы у бортика, ныряю в воду.

Не доплываю и до середины дорожки, когда получаю неожиданный бонус от посещения бассейна.

Поздравляем! Вы улучшили навык плавания!

Ваш текущий уровень навыка – 2!

Получено очков опыта за улучшение навыка: 500.

На текущем уровне (15) набрано очков опыта: 7840/16000.

Похоже, прогресс-бар опыта способности был близок к ста процентам, а тут еще и мой бустер с прокачанным «Овладением навыков» подключились – хватило проплыть двадцать метров, чтобы получить ап.

Так что до Виницкого я доплываю в приподнятом настроении.

– Филипп Панфилов, – безошибочно узнает меня магнат.

– Николай Сергеевич, добрый день! Да, это я.

– Думаю, и сегодня вы здесь не случайно.

– В общем-то, да, приехал целенаправленно, чтобы встретиться с вами.

– Не сомневаюсь, – отвечает он. – Предлагаю пройти в сауну, здесь не очень-то располагающая обстановка для общения.

Он, игнорируя лестницу, проворно выбирается из бассейна, ничем не напоминая тех пузатых мужиков, что оккупировали джакузи, и, не оглядываясь, идет в сторону парилки. Без усилий выпрыгнув – а руки-то окрепли! – из воды, взбираюсь на бортик и следую за ним. Там он забирается на самую верхнюю полку и ложится, закинув руки под голову. Банную шапочку он натягивает на глаза. Сажусь на нижнюю полку, опершись о стену спиной так, чтобы видеть олигарха, и он лениво произносит:

– Я слушаю.

– У меня два вопроса, Николай Сергеевич. Вернее, две темы.

– У тебя пятнадцать минут, Филипп. Потом мне надо будет уехать… – говорит он, а следующими словами обескураживает, хоть я и был готов к чему-то подобному. – Кстати, «Распознавание лжи» можешь не включать, вижу, ты его уже открыл. Пятнадцатый уровень? Хм, неплохо, но и не хорошо. Ладно, об этом позже поговорим. Давай с первого вопроса, что ты хотел обсудить?

– Скорее, предложить. Я открыл агентство, хочу предложить вам аутсорсинг…

– Неинтересно, – перебивает меня магнат. – Я после той беседы не поленился, сам проверил всех контрагентов. С моим «Познанием сути» я закупаю не только по лучшим ценам, но и наиболее востребованный товар. Ты парень вроде неглупый, понимаешь, что и как работает. Какой уровень у твоего «Познания сути»?

– Второй.

– Второй? Да что ты на этом втором видишь-то? Это же базовая информация, с ней каши не сваришь. Я бы тебе посоветовал сосредоточиться только на развитии этой способности и как можно скорее достичь хотя бы пятого…

– Как?

– Думай сам, подсказывать не собираюсь. А вообще, боюсь, для тебя это уже не актуально.

– Как так? У меня еще куча времени до конца лицензии!

– А вот так. Не знаю, как так вышло, ваалфоры до сих пор голову ломают, но Испытание ты не прошел. Что ты помнишь?

– Помню, как очутился в каком-то странном помещении, очнулся обвешанный дебафами. Там были вы, какая-то девушка…

– Илинди.

– Да, точно. Еще помню, что у нее не очень-то человеческие уши. Еще был какой-то нечеловек – демон? По крайней мере, у него были копыта. Хфор, кажется?

– Да, это был ваалфор Хфор, наблюдатель от Высших.

– Так это был не сон?

– Да, и очень странно, что ты запомнил события, пусть даже и посчитал их сном. Меня – я о себе из этой ветки – не было, но мне показали. Тебя убил кислотный студень, и при реставрации тела и мозга твой интерфейс был деинсталлирован, а память обо всех событиях, с ним связанных, – стерта. В том числе все, что ты повысил благодаря системе – характеристики, навыки… Потом тебя перенесли в тот же момент времени и место, из которого изъяли. Вот удивился Хфор, когда, проводя контрольный контакт, пообщался с тобой через время и понял, что ты все еще с интерфейсом. Он даже предположил, что ты каким-то образом активировал «Обман времени», но это нелепо, потому что до «Первого Хиро» даже мне далеко, не то что тебе.

– Что-то я не помню, чтобы я с ним еще раз встречался.

– Ты же сам упоминал Самуэля Михайловича Панюкова. Этот старик в свое время заключил кое-какую сделку с Хфором, и теперь, при необходимости, Голос использует его тело для физического воплощения в нашем мире. Например, для таких случаев, как с тобой.

– А вы откуда знакомы с Панюковым?

– Да так же, как и ты, общался с Голосом.

– Голос – это Хфор?

– Не совсем. Я, честно говоря, сам до конца не понял. Голос – это слова Хфора, что-то типа управляемого звукового послания. То есть связь, по сути, односторонняя. Он тебе что-то может сказать через Панюкова, а вот ты ему – нет. Вернее, сказать можешь, и Голос даже ответит, но это будет общение не с Хфором. Ладно, это уже не важно, – Виницкий по-стариковски вздыхает и подтягивается, чтобы сесть. Теперь он смотрит мне в глаза. – В общем, у Старших с тобой сейчас два варианта. Первый, это оставить все как есть и, когда придет время, изъять тебя для повторного Испытания, но это мнение меньшинства Совета. Остальные требуют зачистки, но, видишь ли, энергии на внеплановый выем уйдет слишком много, и им проще поставить повторное Испытание, а дальше – либо ты его пройдешь, либо нет, и на этот раз они тщательнее проведут деинсталляцию и пройдутся катком по твоей памяти. Забудешь события последнего года, не меньше.

– А какой второй вариант?

– Второй вариант должен предложить тебе я. Ты добровольно удалишь интерфейс.

– Как?

– Погоди, дослушай. Как – я тебе объясню. Взамен на это ты сохранишь не только память обо всем, что было, но и все достигнутые характеристики и умения. За исключением системных, разумеется. И лично от меня бонусом – хороший контракт для твоей компании и миллион долларов кэшем. При твоих притязаниях денег тебе хватит на всю жизнь, особенно если сумеешь грамотно ими распорядиться.

– А если я откажусь?

– Поступишь очень глупо. Понимаешь, ваалфоры хоть и не могут напрямую влиять на участника отбора, но зато в состоянии совершать определенные воздействия на цепочку вероятностей. Веточка с дерева упадет на лобовое стекло машины, водитель на мгновение отвлечется, а в это время ты будешь переходить дорогу. Понимаешь? «Пункт назначения» смотрел? В общем, откажешься, и тогда будь готов к разного рода неприятностям. И если ты все-таки их переживешь и не сломаешься, то тогда тебя ждет выем и Испытание. Пройдешь достойно – останешься с интерфейсом и будешь жить как раньше, до призыва в локальный финал. Нет – потеряешь все, что получил с системой, или погибнешь.

– Да, невеселые перспективы… – Я опускаю голову, пытаясь найти хоть какую-то зацепку. – Но почему они так привязались ко мне? Почему бы им просто не оставить меня в покое, без всех этих воздействий на цепочку вероятностей, дав возможность еще раз пройти Испытание?

– Потому, что выем энергозатратен даже для них, а у тебя нет шансов пройти Испытание, Филипп. Это будет пустая трата ресурсов. Да, и твое развитие абсолютно не соответствует тому, что могло бы тебе помочь в Испытании. Как ты знаешь, Старшие расы научились быть одновременно во многих измерениях, скользя между ними так, как им это удобно. Они просчитывают благоприятные вероятности для Сообщества, и то развитие событий, при котором ты сохранишь интерфейс, потенциально очень высокорисковое, если оставить все как есть. Поэтому лучше соглашайся.

– Ну, раз так… – я склоняюсь к тому, чтобы принять предложение Виницкого.

Жил же я как-то без интерфейса. А с миллионом в кармане и жирным контрактом с «Джей Мартом» я определенно выйду на новый уровень. Моя сила, мои прорисовывающиеся кубики на прессе, мое острое, как в детстве, зрение и умение драться никуда не денутся, оставшись со мной. Продолжу тренировки, просто развиваться буду в несколько раз медленнее, но разве это проблема? Да весь мир так живет!

Перспектива потери интерфейса перестает казаться мрачной, разве что по Марте буду скучать. Узнать бы, с кого слеплен ее образ – а вдруг удастся в жизни познакомиться с прототипом? Все-таки мой идеал.

– Решай быстрее, Филипп, – торопит меня магнат. – Мне уже давно пора, да и, боюсь, я здесь больше не высижу.

Он слезает с полки. Я тоже встаю, глубоко вздыхаю, принимая решение, и говорю:

– Хорошо, Николай Сергеевич. Пусть будет так…

Глава 12
Монета встанет на ребро

Фортуна не покровительствует дуракам.

League of Legends

– Вот и молодец! – доволен торговый магнат. – Слушай, как удалить…

– Вы меня неправильно поняли, Николай Сергеевич.

Сказав это, я натыкаюсь на молчание и пристальный взгляд Виницкого. Он понимает, что я не закончил, и снова садится. На автомате активирую «Распознавание лжи», потому что, как никогда в жизни, мне важно сознавать, что меня не водят за нос.

– Пусть будет так. Пусть все остается как есть, и когда придет мое время, я постараюсь пройти Испытание.

– Филипп… – говорит магнат, играет желваками, формулируя мысль, а потом вздыхает. – Весьма опрометчиво с твоей стороны. Ты понимаешь, что это не шутки? Представь, что одновременно ты становишься целью номер один для всех спецслужб, органов правопорядка, криминальных авторитетов и религиозных экстремистов. Умножь это на миллиард миллиардов – прости, не знаю, как называется это число.

– Квинтиллион, – вспоминаю я факт с полочки бесполезных знаний.

– Пусть так, – кивает он, не удивившись. – В общем, примерно в такую ситуацию ты себя ставишь, отказавшись от миллиона долларов наличными и сохранения всех прокачанных характеристик, разве что воздействие будет непрямым…

За стеклянной дверью сауны появляется квадратная фигура, дверь приоткрывается:

– Николай Сергеевич, все в порядке?

– Миша, все в порядке. Воды нам принеси, будь добр.

Охранник исчезает не более чем на пять секунд и возвращается с парой холодных бутылок. Какое-то время мы с олигархом жадно пьем, а потом он продолжает прерванную речь:

– Ладно, принял решение – так принял. А позволь спросить, почему?

– По многим причинам, Николай Сергеевич. Здесь и азарт геймерский сыграл, и то, что я привык к интерфейсу, да и, честно говоря, пока не представляю, как жить без него. Но это все мелочи, на самом деле. Главное, люди за мной.

– Думаешь, с миллионом ты бы меньше смог им помочь? Ты же про близких сейчас?

– Не совсем, Николай Сергеевич. Я открыл агентство по трудоустройству. Клиентура – отчаявшиеся люди. Как я им без интерфейса помогу? Я бы смог, добейся хоть какого-то имени, набери я репутацию у работодателей, но на этом этапе без интерфейса у меня никаких возможностей.

Мне кажется или его взгляд чуть потеплел? Впрочем, никаких повышений репутации я не вижу, а значит, мне показалось.

– А интерфейс тут при чем? – лениво спрашивает магнат.

– Поиск по карте. Он ведь не только людей и географические объекты показывает, но и компании, организации. Выставляю фильтр вероятности трудоустройства конкретного человека…

– Да ладно? – вскакивает Виницкий и бьется головой о низкий потолок. – Черт! Вероятностный фильтр? Такое возможно? – Его взгляд туманится, по всей видимости, он изучает свой интерфейс. – Надо же! Век живи – век учись!

– Посмотрели?

– Вывел свои магазины, а потом добавил фильтр вероятности крысятничества директоратом. Да у нас тут для безопасников поле непаханое! Вообще мышей не ловят! Миша! Миша! – орет он, призывая, не пойму, то ли охранника, то ли помощника – разве охрану так гоняют?

– Шеф? – дверца приоткрывается.

– Германа ко мне, срочно! – «р» в его исполнении особенно раскатисто, после таких слов мне самому хочется срочно бежать искать Якова Германа – похоже на какую-то командирскую ауру или способность.

– Есть! – принимает задачу Миша.

– Слушай, Филипп! – возбужденно говорит мне Виницкий. – Мне и в голову не приходило, что система может работать так! Как ты до этого дошел? То, что благодаря карте можно находить лучших поставщиков, я понял почти сразу, еще когда свой первый продуктовый магазин в спальном районе открыл. Как сейчас помню этот момент… – Он хмыкает. – Сам за кассой стоял, сам закупал, сам разгружал… Ладно, извини, размяк не по моменту. Так как ты до этого дошел?

– Вы когда-нибудь искали шмотки на игровом аукционе, Николай Сергеевич?

– Шмотки? На игровом аукционе? Извини, не понимаю, о чем ты говоришь… Минутку.

Так-так-так. Мне до смерти интересно, как выглядит интерфейс Виницкого и как реализована механика. Ведь, если он не геймер, как он все усвоил? На чем строится его прокачка и есть ли она вообще?

Он встает и выглядывает за дверь:

– Миша, позвони, скажи, я задержусь. И закажи мне чай, как всегда.

– Есть! – отвечает охранник, скорее всего, не единственный.

– Филипп, я сейчас отложу вылет, и мы договорим. Только не здесь, предлагаю уже вываливаться, система сигналит о недопустимой в моем возрасте длительности высокой частоты сердечных сокращений и перегреве организма. У тебя тоже?

– Нет, моя пока молчит.

– Молодость… – олигарх запахивается в халат. – Идем.

Расположившись в шезлонгах по обе стороны столика, мы продолжаем беседу.

– Признаюсь, разговор стал мне интересен. Судя по показаниям интерфейса, и тебе тоже. А раз интерес взаимный, а ключевой вопрос, связанный с твоим отказом или согласием на деинсталляцию, мы уже решили, предлагаю побеседовать не как куратор и испытуемый, не как заказчик и поставщик, а как друзья по интересам. Интерес у нас с тобой, не сказать, чтобы часто встречающийся.

– Если я все правильно помню, Хфор говорил о десятках тысяч участников от человечества.

– Прошедших отбор, Филипп. Двадцать восемь тысяч пятьсот шестьдесят один человек – тринадцать в биквадрате. У них тринадцатиричная система исчисления. Кандидатов намного больше. Но именно в нашем времени и в этой ветке реальности – немного. Не могу сказать тебе точно, сколько.

– Николай Сергеевич, скажите хотя бы порядок чисел.

– В последние пять лет около тысячи. Из них почти все уже лишены интерфейса. Кто-то сломался в самом начале, решив, что сошел с ума; кто-то резко пошел вверх по социальной лестнице, привлек ненужное внимание и был ликвидирован или препарирован; кто-то просто не прошел выем и Испытание, как ты. Проанализируй разные сферы жизни общества за последние годы – неожиданные взлеты в кино, спорте, политике, бизнесе, науке – кто внезапно и без всяких предпосылок ярко зажегся и в одночасье исчез с радаров?.. – Он прерывается на то, чтобы промочить горло травяным чаем. – Обрати внимание на авторитетных полевых командиров и новых воинов любой революции, вчерашних учителей, врачей и автомехаников, вдруг воспылавших сочувствием к ранее чуждой стране и поехавших воевать за одну из сторон. Проанализируй вспышки массовых и серийных убийств, совершенных обычными, казалось бы, людьми. Все они активно зарабатывали очки опыта, развивались, прокачивая уровни, и в какой-то момент теряли все, включая головы.

– Но зачем кого-то убивать? Можно же…

– Стоп! Молчи! Ничего не говори!

Глядя на мое удивленное лицо, он объясняет:

– Не рассказывай никогда и никому свои нюансы развития и механику собственного интерфейса. Делясь своим способом развития, мы почему-то теряем возможность зарабатывать опыт этим же и в дальнейшем, словно после того, как озвучиваем это, система понимает, что носитель целенаправленно совершает поступки только ради очков.

– Она не приветствует фарм?

– При чем здесь фармацевтика?

– Это игровой термин, выполнение рутинных действий ради очков опыта или ресурсов.

– А, ну да. Фарм система не приветствует. Кстати, так что ты там говорил про игровые аукционы, Филипп?

– Аукционы… Игровые аукционы используются игроками, чтобы продавать и покупать вещи, выставленные на торги другими игроками. Зачастую одновременно проходят торги миллионов предметов, а потому в любой уважающей себя игре есть очень детальные фильтры. Скажем, броня, оружие, самоцветы, эликсиры и тому подобное – это общие категории. А что, если мне нужен быстрый и легкий кинжал для определенного уровня, с повышением шанса на критический урон, дающий плюсы к ловкости и не дороже миллиона золотых?

– Все, не продолжай, – кивает магнат. – Я понял идею. С таким игровым бакграундом немудрено, что ты дошел до вероятностного фильтра. И при каких обстоятельствах ты впервые использовал этот фильтр?

– Славке… другу, хотя… тогда еще просто соседу, помог найти работу.

Ваша репутация у Николая Сергеевича Виницкого повысилась.

Текущее отношение: Равнодушие 15/30.

Мимо нас проходит, вихляя бедрами, симпатичная девушка в очень открытом купальнике. Виницкий провожает ее взглядом, она, почувствовав это, оборачивается и, чуть задержав шаг, улыбается олигарху через плечо. Тот сразу теряет интерес, и его внимание возвращается ко мне. Интересно, он знает о том, что моя репутация в его глазах улучшилась? Впрочем, на пятом уровне «Познания сути» он, наверное, даже состав моей крови может сказать.

– Николай Сергеевич, и все-таки. А какие еще могут быть виды системы? Можете хотя бы на примере тех, кто ее уже лишился, рассказать?

– Она у каждого своя, Филипп. Работает, поощряя явные и потаенные склонности носителя, принимает вид, обеспечивающий ему наилучшее понимание. Религиозный фанатик видит божественные знаки; склонный к эзотерике думает, что общается с космосом или овладевает технологиями атлантов; творческий человек решает, что получает озарения, кто-то видит «ауры», как он их называет, а кто-то просто слышит голоса. Далеко не каждый доходит даже до открытия «Познания сути», без которого, в принципе, интерфейс не откроется в том виде, в котором он доступен тебе и мне. Один чудак-экстрасенс остановился на самом первом, с чем сталкивается каждый кандидат сразу после инсталляции, – на определении имени и возраста людей. Не знаю, как это реализовано в твоей системе, а он просто смотрел на людей и уже знал, как их зовут. Без всяких графических примочек. Ему этого хватило, чтобы хорошо устроиться – он попал в американское шоу талантов и заработал свой миллион. Потом, правда, провалил Испытание, но ему хватило ума скрыть утерю способности, теперь он успешный эксперт по общению с духами умерших.

– А у вас есть основные характеристики, Николай Сергеевич? – решаюсь я на вопрос, на который не уверен, что получу ответ.

– Конечно, Филипп. Они есть у каждого носителя. Думаю, я могу назвать свои: показатель физического развития, показатель умственного развития, показатель мудрости – что есть совокупность жизненного опыта и умение из разных решений выбрать оптимальное, влиятельность и везение.

– Везение?

– Да, а что, у тебя не так? Показатель весьма субъективный, однако с его ростом я заметил: неблагоприятно складывающиеся обстоятельства могут неожиданно приобрести приемлемый для меня оборот. Даже в карты стал чаще выигрывать, – улыбается олигарх. – Недавно в Монако на рулетке три раза подряд мое число выпало.

Я присвистываю.

– Вероятность такого, сам понимаешь, чуть выше, чем один к миллиону. Так, что у нас там со временем? Миша!

– Шеф, – рядом с нами появляется пресловутый Миша. – Герман ожидает.

Судя по показаниям интерфейса, Миша – ассистент Виницкого. И хоть и похож он больше на тупого качка, характеристика «планировщик 12 уровня» говорит сама за себя. С таким уровнем навыка планирования, не сомневаюсь, Миша может всю третью мировую войну посекундно расписать.

– Пусть ждет, – говорит магнат Мише. – Ладно, Филипп, мне пора. Дела.

– Николай Сергеевич, спасибо вам, – я искренне жму Виницкому руку, сегодня я разглядел в нем живого человека.

– Не за что, Филипп. Признаюсь, мне слабо верится в нашу новую встречу. Я знаю, на что способен Хфор, и заранее тебе не завидую. О твоем решении я ему уже сообщил. Но… Но за такой выбор – уважаю. Если вдруг передумаешь, ты знаешь, как и где меня найти.

Он поднимается с шезлонга, и тут я вспоминаю, с какой вообще целью хотел с ним встретиться.

– Николай Сергеевич, последний вопрос.

– Да?

– Ко мне в агентство пришла очень странная девушка. «Распознавание лжи» на ней сбоило, сама – красавица, каких поискать, но почему-то упорно стремилась работать именно у меня за мизерную зарплату. Это может быть человек Хфора или она от вас?

– Не от меня – точно. Нет у меня таких задач или полномочий, как у куратора. Как зовут девушку?

– Анастасия Павловна Семенова, двадцать четыре года.

– Еще данные?

– Третий уровень.

– Мало данных, – разводит руками Виницкий. – Никого с таким именем я не знаю. Имя определено интерфейсом?

– Да.

– Нет, извини. Ничем не могу помочь. У тебя все? – спрашивает он, и на мой кивок отвечает: – Хорошо. Тогда удачи тебе, Филипп! Ты меня понял?

– Чего же тут не понять.

– Вот именно. А удача тебе очень – повторяю, очень – понадобится!

Внезапно, стоит ему уйти, бассейн пустеет, и остаются лишь пузатые мужики в джакузи, официантка и пара лайфгардов, прохаживающихся вдоль бортика. За всю беседу с торговым магнатом мой детектор лжи ни разу не обдал меня холодом. Был ли Виницкий откровенен? Да, только если не владеет каким-то антискиллом.

Пора собираться и мне, рабочий день перевалил за экватор, а после обеда у меня запланированы разговоры с Вероникой, Кешей Димидко и Марком Яковлевичем. Решаю быстро принять душ после сауны.

Намылив голову, тру волосы, когда вместо теплой воды внезапно льется чуть ли не обжигающий кипяток. Нецензурно вскрикнув и рефлекторно отпрянув, не нахожу опору и чувствую, как нога едет по скользкому кафелю. В следующую секунду я лечу, группируясь в полете, чтобы упасть на плечо, падаю, больно бьюсь боком об пол и головой о стенку кабинки. Система сыпет уведомлениями об уроне, глаза щиплет попавшим шампунем, в голове звенит…

Я не встаю, а просто сажусь, дотягиваюсь до струй воды, вернувшейся к нормальной температуре, и промываю глаза. Мысленно оцениваю траекторию падения и понимаю, что мне чертовски повезло. Пара сантиметров в сторону, и отсюда меня бы увозили в «Скорой» – одна из плиток, вопреки законам физики и гравитации, очень странно отошла от стенки, и я вполне мог поймать ее край виском или затылком.

Пронесло.

Очень аккуратно домываюсь, потом, как сапер на минном поле, осторожно выхожу из душевой, пару раз поскальзываюсь, но за счет готовности успеваю поймать равновесие. Одеваюсь без сюрпризов, и из фитнес-клуба выхожу тоже без неожиданностей. Вызванный еще из раздевалки Uber уже стоит у входа – синяя «Тойота Камри», госномер такой-то, водитель Сергей. Открываю заднюю дверь и вижу затылок водителя, копошащегося в «бардачке».

– Сергей?

– А? – вздрагивает тот, оборачивается, и я понимаю, что на Сергея он совсем не похож, скорее на Абдуллу или Аслана.

– Вы – Сергей? Убер?

– Нет, нет, – он качает головой.

И правда, не Сергей, а тридцатишестилетний Турал, судя по его профилю.

– Извините.

Может, номером ошибся? Захлопнув дверь, обхожу машину. Да нет же, номер и модель совпадают. Открываю приложение – все верно. Снова открываю дверь, теперь переднюю.

– Вы меня дурачите? Вот смотрите, я вызвал машину, все совпадает – марка, цвет, номер…

Тарц!

Получен урон: 269 (удар кулаком).

Текущее значение жизненных сил: 92,11383 %.

Чувствую, как он выхватывает из моих рук смартфон, а следом слышу звук захлопнувшейся двери. Трясу головой, нащупываю языком зуб – все нормально, на месте. Угрожающие олигархи, демоны-инопланетяне, боксеры-дагестанцы, эмоционально нестабильные девушки и просто гопники, как же вы все меня достали!

Кровь вскипает от нахлынувшего адреналина, система награждает бафом праведного гнева, а в следующую секунду, перепрыгивая через декоративный кустарник и парковочные барьеры, я уже гонюсь за автомобильным воришкой.

Сейчас посмотрим, чье кунг-фу сильнее!

Бегу легко, в отличие от преследуемого, который хоть и несется сломя голову, но недостаточно скоординирован, чтобы так же, как и я, легко перепрыгивать препятствия. Месяца три назад я бы его не то что не смог догнать, я бы вообще за ним не погнался. Ну, догоню я его, а дальше что? Так бы я подумал, случись это со мной тогда. Или не со мной, а с тем Филом?

Сейчас я четко знаю, что делать. Мне хватает пятидесяти метров, чтобы сократить дистанцию до пяти-шести шагов.

– Стоять!

Обернувшись, он видит меня, паникует, резко меняет направление, но этим только усугубляет свое положение. В отчаянии он ускоряется, однако исход уже понятен, потому что бегаю я быстрее. Мысленно прикидываю, как делаю подсечку…

Целлофановый пакет, сдвинутый порывом ветра, в самый неудачный момент ложится под подошву, нога предательски скользит, обнуляя опору, и в следующее мгновение я лечу на асфальт руками вперед. Уже в падении в мельчайших деталях вижу, что падаю лицом на осколок бутылки, непонятно как оказавшийся именно в этом месте. Спасает развитая ловкость – группируюсь, перенося центр тяжести вбок и избегая контакта со стеклом.

Боли не чувствую, как и страха, есть только упрямая злость за потерянное время. Турал исчезает в людском уличном потоке и наверняка считает, что угроза с моей стороны миновала. Ага, конечно.

Интерфейс. Карта. Турал Агаларов. Вот он, за углом следующего шестиэтажного здания, движется перпендикулярно той улице, по которой я за ним гнался. Прикидываю траекторию и иду навстречу с другой стороны, держа перед глазами карту с его меткой. Иду не спеша, насвистывая тему из «Убить Билла» и разминая кулаки. За углом останавливаюсь. Судя по карте, Туралу остается до меня шагов десять. Девять, восемь… два, один.

Делаю шаг, выходя из-за угла, убеждаюсь, что это он, и одним ударом под дых выбиваю из него воздух. Хватаю за ворот, затаскиваю в подворотню и возвращаю долг боковым в челюсть.

– Телефон вернул!

– Какой телефон? – он стонет, а сквозь его акцент пробивается боль. – Не понимаю.

Не могу бить не сопротивляющегося человека. Рыться у него по карманам? Тоже не мое. А может, он уже успел скинуть трубу и потому так спокоен?

– Так, понятно. И что же мне с таким непонятливым делать? Сдать в ментовку?

– За что? Что я сделал?

– Там разбе… – закончить фразу я не успеваю, подавившись словом от того, что тело, не дожидаясь команды от мозга и подчиняясь лишь инстинкту и чуйке, резко разворачивается, уклоняясь от лезвия ножа.

Не знаю, что здесь сработало, опыт просмотра кучи боевиков или «Праведный гнев», но я на автомате, перехватив, заламываю его руку так, что кисть разжимается и короткий нож с рукояткой, обмотанной черной изолентой, вываливается на землю. Пинком отправляю его под стоящие неподалеку россыпью мусорные баки, а потом, испытывая задним умом громадное облегчение от того, что прошел по краю, даю волю кулакам.

Когда он падает на асфальт, свернувшись в клубок, чтобы защититься от ударов, из кармана его трико выпадает мой телефон. Подбираю, убеждаюсь, что он действительно мой, кладу его в карман брюк и, посасывая кровь из рассеченной о чужой зуб костяшки, думаю, что с этим грабителем делать дальше. Решаю, что спокойно отпустил бы этого незадачливого гастарбайтера седьмого уровня социальной значимости (строитель, женат, четверо детей), но нож! Он же мог так «удачно» попасть, что я бы просто откинул копыта. И все из-за старого телефона, которому красная цена тысяч пять, и то с большой натяжкой.