Текст книги ""Фантастика 2025-15". Компиляция. Книги 1-24 (СИ)"

Автор книги: Данияр Сугралинов

Скай, замерзшая в тонкой рубашке, передернула плечами. Они с Мэрион уже целый час торчали за мусорными баками цветочного магазинчика «Флорагунда» и следили за передвижением полицейских отрядов и военных без опознавательных знаков. Похоже, драугры к ночи полезли наружу и несчастные солдатики пытались придумать хоть что-нибудь, чтобы их задержать. Атла сидела на кипе обрезков оберточного картона, держа на коленях щит.

– Что будем делать, Кая?

– Думаю, тебе придется разобраться с каирном. Выйдешь, пошумишь, а я проскользну к театру.

Атла ухмыльнулась. Несмотря на помятость после битвы с Варис, держалась она величественно.

– Ты разрешаешь мне?

– Ветвями Вседрева благословляю тебя. Корнями тоже. Веселись.

– Как закончу с каирном, отправлюсь в Биврёст, узнаю, как дела у остальных Атла. – Она подтянула ремни на щите и поднялась. Внимательно глянула сверху вниз на Ангейю. – Постарайся не умереть, Кая.

– Постарайся не кусать драугров. А то они растолстеют и начнут проталкивать сомнительные политические идеи Атла в Имин Рёге.

Мэрион закатила глаза и, фыркнув, вышла из переулка. Скай дождалась, пока она войдет в одну из арок и скроется в тени гномона, и размяла плечо. Боль стрельнула куда-то в локоть и запястье, но подлечиваться с помощью Утгарда Ангейя не стала, потому что времени было в обрез.

Из темноты на Скай сверкнули желтые глаза огромного котищи, который сжимал в челюстях жирную крысу. Ангейя посчитала это добрым знаком и, стараясь не тревожить зверя, вышла из переулка в начинающуюся вьюгу. Должно быть, Мэрион стала работать с барьерами. Обхватив себя руками, Скай обошла Оперный театр справа, потом повернула снова направо, следуя за светом фонарей. Позади театра был небольшой сквер со скамейками и хаотично застроенный четырехэтажными домами район. Примерно через двадцать минут блужданий Скай наткнулась на нужную улицу. Небольшой авангардный театр с куполообразной крышей, сжатый с одной стороны детской студией танца, а с другой – художественной мастерской, выглядел заброшенным. Типичный театр на одну сцену, но Скай не смогла бы его ни с чем спутать. Она чувствовала, что внутри находятся два сильных вардена.

Она обошла театр и нашла служебный вход, над которым висел знак «Не курить». Достав последнюю сигарету, Скай бросила пустую пачку в занесенную снегом урну, с наслаждением закурила и поправила рубашку. Вынула духовник и легким бесшумным движением срезала замок. Толкнув дверь, она тут же погрузилась в полную темноту. Дохнув на пыльную духоту холодом своего тела, она прикрыла дверь и оказалась в напряженной, убаюкивающей тишине.

Скай на ощупь нашла лестницу и поднялась на пролет, к двери, ведущей в помещения для сотрудников. Щурясь от света, бьющего из единственного грязного окна, она прошла через коридор с рядом кабинетов, в которых в лучшие времена сидели бухгалтеры, осветители и завхозы, а сейчас лишь властвовали пыль и мыши. Пол скрипел при каждом шаге, и промокшие туфли, влажно чавкая, оставляли мокрые следы на рассохшемся паркете. Осторожно выглянув в освещенный тусклой лампочкой вестибюль, Скай убедилась, что здесь намного чище и видна дорожка свежих следов от входа до ведущей на бельэтаж лестницы с изящными позолоченными перилами. Рядом с лестницей угрюмо притаилось щербатое пианино. Скай из любопытства приподняла крышку, заглянула внутрь и увидела среди ослабших струн и погрызенного рулейстика мышиное гнездо. Тихо опустив крышку, она внимательно осмотрела небольшую фреску на потолке, испорченную сыростью. Один из волков откусывал кусок от луны, другой от солнца. Как символично.

В зрительном зале в центре крыши-купола великолепная хрустальная люстра, словно нескромный намек на прошлое величие, отражала и рассеивала включенные на сцене софиты. Там стоял только колченогий стул, а на нем – бутафорский шлем, который мог бы сойти и за корону. В Асгарде никогда не было королей, хотя Ярлодина и можно было бы назвать первым и единственным королем-варденом, королем-чародеем, но драматурги обожали выдумывать, что правят ими не девять женщин, а кто-то один.

– Хотите корону себе, Мать Ангейя-ас? – голос раздался откуда-то сверху, из сверкающей полутьмы. Скай, раздосадованная, чуть не застонала. Дитя, сидящее на перилах бельэтажа, так тщательно готовилось к ее приходу, что невольно захотелось подыграть.

– Выйди на свет, юная Имд, – попросила Скай, не оборачиваясь. – Мне трудно тебя разглядеть.

Имд не стала долго себя упрашивать. Они играли в игру и следовали ролям благородной защитницы-революционерки и коварной ведьмы, которая пришла похитить драгоценные волосы Сиф. Пока Имд мягко спускалась по лестнице и шла по зрительному залу, Скай взошла на сцену, чуть не хихикая от удовольствия. Но стоило молодой женщине встать напротив нее, как все настроение сразу же пропало. Это была одна из Наследниц Триссы Имд, ее племянница, кажется. Скай видела, как она росла, как училась сражаться, как приходила стажеркой в Имин Рёг и даже как-то принесла ей кофе. Ангейя никак не могла вспомнить ее имени.

– Я знаю, зачем вы пришли. – Она была среднего роста, с русым каре и жесткими карими глазами. Брюки и черная водолазка обтягивали ее тренированное тело, а на поясе висела перевязь с рапирой. Вся она словно состояла из теней и углов, какой-то надломленный подросток, чудовище, выращенное из кроткого олененка. Правая рука в кожаной перчатке покоилась на гарде излишне демонстративно, но Скай простила ей эту детскую браваду. – Вы пришли за женщиной, которую я охраняю.

– Все верно, дитя, – мягко сказала Скай, следя, как ресницы отбрасывают длинные тени на ее чуть покрасневшие щеки.

– Я не позволю вам ее забрать. Нашему Дому надоели склоки. Надоели вечные разборки и передергивание баланса сил. Мы за одного правителя.

Скай невольно глянула на шлем-корону.

– Для кого она? Для Хейма? Эгира? Триссы Имд? Для тебя, дитя?

Она сжала зубы, но не ответила.

– Впрочем, неважно. Такой город, как Хеймдалль, не может принадлежать кому-то одному. Это опасно. Матери распределяют эту силу между собой не просто так.

– Не рассказывайте мне сказки, Мать Ангейя-ас. Ярлодин правил один. Он справлялся один, – надменно бросила она.

– И в конце жизни свихнулся. И Девам пришлось его убить. Разрезали его тело на девять кусков и закопали в девяти частях города. Чему вас в Биврёсте учат? Надо пересмотреть программу по истории.

– Это был единичный случай. Надо попробовать еще раз. Колесо системы не меняется, если его не двигать.

– Двигать чем? Трупами утгардовой чумы? – Скай начала уставать от бессмысленного разговора, но ей так не хотелось убивать эту девочку. – Мертвые должны быть мертвы, Утгард должен быть за вратами.

– Революции не бывают без крови.

– Революции? Сколько, как ты думаешь, Хейм заплатил Матери Имд за поддержку? Он простой тиран и самодур, который не понимает, что должен делать настоящий варден.

Это ее задело. Девушка вынула рапиру, встала в классическую фехтовальную стойку и атаковала так быстро, что Скай едва успела защититься. Удар в голову, в бедро, в корпус, в руку. Скай отражала атаки, но при этом вынуждена была отступать, а сцена оказалась не такой уж большой. На стороне Ангейи был опыт, рост и сила, а юная Имд компенсировала недостаток оных гибкостью и скоростью. Скай давно так не наслаждалась боем. Чистые эмоции, мастерство – словно танец. Но раненое плечо дало о себе знать: килограммовая рапира вскоре показалась тяжелой, и движения Ангейи замедлились. Она пропустила удар в руку, чудом заблокировав его гардой, чтобы не получить сильное ранение. Это было весело, но пришла пора заканчивать.

Скай припала на правую ногу, уходя от атаки в голову, и почти услышала, как рапира Имд просвистела над ней. В этот же момент Ангейя открыла Утгард, оставаясь без оружия, но с двумя огромными волками. Имд отскочила, взмахнув для приличия рапирой слева направо, и замерла. Скай дала ей секунду на раздумье, на отступление, но противница не пошевелилась.

Иней покрыл сцену. Волки шли на Имд: один в лоб, другой, огибая ее по дуге, отрезал путь за кулисы, но ее это не смутило. Один из духов мощно прыгнул на Имд, разверзнув пасть с острейшими клыками, но в полуметре от нее завис в воздухе, будто напоролся на клейкую стену. Второго волка постигла та же участь. Скай ошарашенно моргнула, наблюдая, как ее духи, извиваясь и скуля, пытаются сбросить невидимую сеть. Или?.. Ангейя вдруг увидела всю картину целиком. Если бы не ее способности Матери, она бы даже не поняла, но весь партер, сцену, бельэтаж покрывали тонкие нити толщиной с волос. Тысячи золотых паутинных нитей из тысяч точечных проколов опутывали пространство так густо, что духи не могли пошевелиться. Скай не была способна даже отправить их обратно в Утгард, потому что не оказалось пространства, которым она могла бы управлять.

– И каково на вкус поражение, Мать Ангейя-ас? – сухо спросила Имд, обходя духов и направляясь к безоружной Скай. – Старое будет уничтожено. Время Матерей прошло.

– И чье же время настало? – Ангейя держала в руках бесполезную сейчас рапиру, покрытую инеем от Утгарда, и не могла отделаться от мысли, что она что-то упустила, что это какой-то трюк. Клинок Имд при ней, это не духовник. И Скай никогда не слышала о подобной силе в Доме Имд. Старинные семьи тем и хороши, что все свои секретные техники самодовольно выставляют напоказ.

– Время детей, время Идаволла, – Имд сказала это почти ласково. Она искренне верила в то, что говорила, и Скай стало ее почти жаль. – Хватит оберегать прошлое, оно не нужно.

– Впереди всех нас ждет только смерть, дитя мое. Даже Вседрево погибнет.

– Но не в Идаволле, – Имд покачала головой. – Ради такого будущего мне не жалко погибнуть. – Она почти плакала. Это был какой-то безумный религиозный экстаз, который дал Скай пару секунд на размышление.

И она поняла.

Три секунды ей потребовалось, чтобы сделать три шага к колченогому стулу на сцене. Еще секунда – схватить шлем и увидеть, что под ним какой-то прибор, изобретение Хейма, конечно же, прокалывающее пространство и не дающее использовать Утгард. Скай, недолго думая, швырнула его на пол и наступила каблуком. Что-то щелкнуло, и ей легче задышалось. Волки снежным вихрем испарились в Утгард, клинок рапиры вернулся на рукоять, и Скай пригвоздила прибор к полу и сломала его пополам. Нити исчезли. Имд отчаянно взвизгнула и резанула Скай по бедру и кисти. Ангейя отскочила и контратаковала, не обращая внимания на кровь, заливающую гарду и голову волка на ней. Ушла влево, открыла Утгард, швыряя ей в лицо острую снежную порошу, и, пока она не опомнилась, закрыла глаза и атаковала сквозь вьюгу. Ее классический, простой удар достиг цели. Рапира вошла в правую сторону груди противницы. Глаза Имд расширились, оружие выпало из руки и укатилось со сцены. Скай вынула клинок. Имд зажала ладонью рану и рухнула на спину как подкошенная, взметнув снежное крошево. Водолазка пропиталась кровью.

Скай не стала проверять, дышит она все еще или нет. Она вытерла рапиру о тяжелый занавес и, хрустнув коленями, подняла с пола корону-шлем. Бережно положила у изголовья девушки и наступила на него ногой, сминая до самого основания.

– Выживи, девочка. И построй мир, который не будет стоять на насилии. Предоставь старухам разобраться со своими косяками. – Она пошарила по ее карманам и нашла ключ от офиса наверху. Выходя из зрительного зала, Скай не обернулась. И так и не вспомнила имени Наследницы Имд.

* * *

Этаж администрации находился за осветительной комнатой. Обои на стенах вздулись от сырости и кое-где покрылись плесенью, из щелей в полу дуло. Легко повернув ключ в замочной скважине, Скай дернула дверь на себя. Крякнув, просевшая створка прошла по дуге и застряла на середине.

Окна кабинета, переоборудованного в небольшие апартаменты (Скай с удивлением увидела нечто вроде кухни и огороженную уборную), были закрыты частыми решетками. Сифрон сидела на низкой софе, служившей ей постелью, скрестив ноги и выглядела нисколько не удивленной. Ее волосы, раньше отдающие золотом, поблекли и торчали неровными клочьями – результат работы Локи. Она исхудала и съежилась, будто хотела занимать как можно меньше места. Когда-то ее называли главным голосом Хеймдалля, и весь бомонд столицы хотел побывать на ее радиопередаче. Сиф была злой и остроумной, но умела сделать из любой незначительной новости конфетку. Зачем она связалась с «Оком», Ангейя не успела выяснить, тут Эгир ее опередил.

– Мать Ангейя-ас, – хрипло поприветствовала ее Сиф и жестом указала на свободное продавленное кресло. Она была в том же самом платье, в котором ее взяли в Доме Ангейя. – Я ждала вас. Простите, что не прибралась перед вашим приходом.

Скай села на кресло и, отстегнув портупею, прислонила рапиру к стеклянному столику, на котором стояла чайная пара и остывшая заварка.

– Чаю?

– Да, спасибо. – Скай действительно поняла, что устала и ужасно хочет пить.

Сиф ловко налила напиток, кинула кубик сахару и без сливок – все, как любит Мать Ангейя. Скай благодарно улыбнулась и, помешав ложечкой, отпила долгий глоток.

– Хороший чай, – заметила она.

– Муспельхеймский. У Эгира хорошие связи.

– Эгир всегда охотно награждает за сотрудничество. – Скай широко улыбнулась и заметила, как Сиф стиснула ручку своей кружки. – Он не любит оставаться должным.

– А вы, Мать Ангейя-ас?

– Я не люблю, когда меня предают. – Ее светский голос стал ледяным. – Ты променяла «голос» на «глаз». Ты предала свою семью.

– У меня не было выбора, – сказала Сиф. – Хейм Иргиафа не просит о сотрудничестве, он заставляет сотрудничать.

– Ты всегда могла прийти ко мне. Я – Мать Ангейя.

Она скривила рот и покачала головой.

– Вы иногда бываете такой наивной. «Око» запустило свои ручонки слишком глубоко в этот город. Он обречен. Какой смысл мне работать на радио умирающего города? Я столько лет видела изнанку Хеймдалля, всех вас за кулисами, что нисколько не желаю вам победы. Мне все равно.

Ее трясло. Отставив чашку, она попыталась пригладить волосы, и Скай заметила, что ее рука покрыта синими пятнами. Она переболела чумой?

– Сиф, что ты знаешь? Что Эгир хотел от тебя? Почему он держал тебя здесь? – Скай наклонилась вперед, пытаясь поймать ее бегающий взгляд. – Кто заразил тебя чумой, Сиф?

На ее глазах выступили слезы, но она быстро справилась с собой и ответила пустым голосом:

– Хейм, кто же еще. Он пришел ко мне в студию в… ноябре? Я работала допоздна и уже отпустила всех. Он просто ворвался и вколол мне какую-то дрянь. Сказал, что, если я хочу жить, должна выполнять его небольшие поручения. Он давал мне каждый месяц нечто вроде антидота, но его не хватало надолго. А взамен я всего лишь передавала сплетни. До того дня. Он сказал, что я должна помочь попасть им внутрь Дома Ангейя. Вот тогда я отказалась.

Скай почти удивилась.

– Вот тогда я поняла, что он безумен. Хейм… переубедил меня. Показал свое последнее изобретение. Это и надо было Эгиру.

– Что он показал тебе?

– Вам не победить. Даже если все Матери договорятся и будут действовать сообща. Хеймдалль падет. Всюду будет кровь и чума.

Она боялась даже рассказывать. Скай отставила чай и пересела на софу, взяла ее за сухую и холодную руку в синих пятнах.

– Посмотри на меня, Сиф. Я – Мать Ангейя. Я обеспечу тебе защиту. Пожалуйста, расскажи мне.

Она колебалась. Скай терпеливо ждала, призвав всю свою выдержку. Она словно опять разговаривала с пятилетней Ларой, которая не желала признаваться в краже оружия из тренировочной комнаты. Наконец Сиф выдохнула, будто из нее выпустили весь воздух. Хватка Скай стала сильнее.

– Броненосец «Нагльфар» стоит в бассейне Ифинга. Это сам по себе передовой боевой корабль, но тут не в этом дело. Это духовник, Мать.

У Ангейи отпала челюсть. Она тряхнула головой, думая, что ей послышалось, но по полным ужаса глазам Сиф поняла, что это правда. Резко встав, Скай ударилась коленом о стол и уронила чашку. Та покатилась по ковру, расплескивая чай, и легонько ударилась о плинтус.

– Это бред какой-то!

– Эгир сказал точно так же, – уныло вздохнула Сиф. – Я говорю, что видела сама. Это хелев духовник. Хейм управляет им. Согласна, что звучит бредово, но это правда. И я не знаю, сколько духов там заключены и что произойдет, когда он попытается открыть Утгард. Погода уже изменилась, а ведь это еще оружие в ножнах.

– Эгир говорил о своих планах? Что он будет делать с отцом?

– Нет, он молча вышел. Я даже сначала не была уверена, понял ли он.

– «Когда я его убью, произойдет мощный выброс Утгарда. Сломайте печати, ставьте щиты», – медленно припомнила Скай слова из записки. – Он что-то придумал и передал это Совету. В любом случае, тебя это уже не касается. Ты под моей защитой пока что. Передам тебя под суд, когда все успокоится. Собирайся, идем. – Скай схватила рапиру и начала торопливо затягивать ремешки, слыша, как хрустит рубашка от заскорузлой крови.

– Куда?

– В Биврёст, конечно. Там ты будешь в безопасности, а я обговорю с Советом информацию.

Сиф не стала долго сопротивляться. Обувшись, она закинула на плечи одеяло, и как только они вышли из директорского офиса, мощная подземная волна сотрясла театр от основания до крыши. Скай схватилась за косяк, чтобы не упасть, Сиф швырнуло на стену. Внизу раздался оглушительный грохот. Скай сбежала по лестнице, бросилась в зрительный зал и оцепенела, потому что посреди сидений печальным искореженным комом лежала упавшая хрустальная люстра.

– Ты сказал, что хочешь обменять меня на выход из города. Но где этот выход?

– Скоро все узнаешь, не волнуйся. Х-хель!

Сет, шедший чуть впереди, резко попятился и оттеснил Зика за угол. Штейн запнулся и больно ударился спиной о кирпичную стену. Сет осторожно выглянул, ожидая, пока пройдет патруль ополчения, но при этом крепко стиснул футболку у горла Зика. Будто бы он мог сбежать без духовника, который Сет бесцеремонно забрал себе.

Они пробирались куда-то на север Хеймдалля уже пару часов, петляя и прячась от драугров и полиции. То и дело начинал идти снег, превращаясь под ногами сначала в грязную кашу, а затем в ледяные борозды, на которых Штейн поскальзывался и запинался. Быстро темнело. Несколько раз Зик мог бы запросто сбежать, когда Сет отвлекался и выпускал его из виду, но не стал этого делать. Из него будто забрали всю смелость и силу воли: пустые глазницы и вгрызающиеся в лица молодых солдат перекошенные челюсти драугров все еще стояли у него перед глазами. Зик признавал, что, если бы не «Ворон», его сожрали бы уже на вокзале. А ему ужасно хотелось снова увидеть доброе лицо Джета, хитрую улыбку Леер и умные глаза Гина за стеклами очков, но сейчас сделать он ничего не может.

– Идем. – Сет сверкнул глазами и чуть потянул Зика на себя. Он неохотно подчинился, поправляя ворот. – Ночью весь город будет кишеть этими тварями.

– Может, лучше найти укрытие и дождаться рассвета? – спросил Зик с робкой надеждой, проваливаясь по щиколотку в снег. У него промокли ноги, он замерз, выдохся, проголодался и ужасно переживал за друзей.

Сет резко обернулся, и Зик, который никогда не жаловался на рост, вдруг почувствовал себя крошечным.

– Закрой пасть, биврёстова шавка. И не открывай, пока я не позволю. – Его синие глаза, казавшиеся в свете фонарей черными, вспыхнули, как угли от порыва ветра, и тут же потухли.

Зик примирительно поднял руки, заталкивая гордость куда подальше и напоминая себе, что Сет ему нужен, что не время возмущаться и привередничать, что его духовник у этого бандита. Его семья все еще расплачивается за этот кусок железа.

– Я понял, понял.

«Ворон» недоверчиво прищурился и, обойдя Зика, толкнул его в спину.

Через полчаса блужданий по вонючим закоулкам они каким-то образом вышли к железной дороге, которая дугой опоясывала Хеймдалль с востока и уходила дальше на север и запад – в Нильгарт, Троллвен, Аркхольт и Фримпорт, самый крупный порт севера. Зик вместе с отцом был однажды в порту. На ферму закупались какие-то новые машины из Хели, и отец сам хотел убедиться в их сохранности. Штейн запомнил заснеженные доки, огромную гавань с торговыми и рыболовными судами, ворота-кран, на открытие которых, как на чудо, сбегалось посмотреть полгорода, вопли чаек и уличную еду – простую и сытную.

Тряхнув головой, Зик невольно перегнулся через каменный парапет, обрамляющий холм, который спускался к путям, и тут же замер, потому что ему показалось, будто нечто копошится в тени. Сет тоже взглянул в темноту и тут же молча дернул его за локоть под укрытие лесопарка, где горели фонари.

В Приречном районе, где весь восток занимали фабрики и заборы, прятаться было почти негде, поэтому Сет резко свернул на запад. Они вышли к трамвайным путям, перешли на другую сторону по мостику и некоторое время строго держались их.

– Эй! – Двое патрульных преградили путь, когда они снова свернули к фабрикам через узкий проход между мрачными домами с заколоченными окнами. – Живо по домам! Комендантский час. Хотите, чтобы вас сожрали драугры? Эй, вы слышите? – Молодой усатый полицейский ослепил Зика фонариком, рассматривая их лица.

Но Сет, которому не нужно было лишнее внимание, ловко запрыгнул на торчащий, как клык, обломок пожарной лестницы, подтянулся и исчез во тьме. Зик растерянно застыл, и гнев усатого обратился на него. Зик попятился, моргая от света, – и вдруг сверху посыпалась каменная крошка. Затем камень покрупнее сначала ударил того, кто постарше, в плечо, а второй камень снес фуражку с его головы. Третий ударил усатого полицейского по руке, и он, охнув и выругавшись, выпустил фонарик, который откатился в сторону, моргнул и погас. Зик отчего-то подхватил фонарик, засунул за ремень джинсов и, пока эти двое пытались справиться с каменным дождем, кое-как допрыгнул до лестницы, кряхтя, залез наверх. Стараясь сильно не шуметь, он забрался на крышу по заржавевшим ступенькам, где Сет веселился, кидая вниз обломки шифера и мусор. Когда полицейские сбежали, он собрал с парапета немного снега, растер в ладонях и вытер о штаны.

– И почему же ты не ушел с ними? Мог бы крикнуть: «Помогите, ужасный лысый демон меня похитил! Я беспомощный ученик Биврёста!»

Зик моргнул и окрысился:

– И мне бы поверили, ага? Ученики Биврёста не шарятся ночами по городу, а слушаются правил. И с чего ты вообще взял, что я захочу сбежать? Тебе ведь нужна моя помощь! И хватит упрекать меня Биврёстом! Моя семья ради этого продала полфермы, и я не позволю тебе говорить о них гадости!

– Вау! – Сет неожиданно развеселился. Штейн и не подозревал, что этот мрачный тип способен на такое, но он хлопнул его по плечу почти дружески. – Притормози, дружище, с громкостью, а то нас весь Хеймдалль услышит. – Зик сбросил его руку. – А ты действительно не так плох, как я думал.

– Этот выход из города? Он поможет спасти людей?

– Да, если мы найдем способ справиться с тем, кто его охраняет. – Сет снова стал серьезным.

– А если обратиться к Матерям? Они должны…

– Матери Хеймдалля не властны над Нифльхеймом, – жестко ответил Сет. – Нифльхейм сам себе помощник. У нас мало времени, мы уже опаздываем.

Сет подергал дверь на чердак. Она со скрипом поддалась.

– Куда опаздываем?

– На тинг народа, который не видит солнца.

* * *

Оказалось, что попасть в Нифльхейм не так сложно, как думалось Штейну. Через разбитое окно они с Сетом залезли в сгоревшее в прошлом году рабочее общежитие. Крыша провалилась внутрь под собственной тяжестью, и лишь черная от копоти одинокая стена стояла, как памятник. Рунами на ней было нацарапано «Клад огнекрасный погубит тебя». Зик, который никогда не был силен в языках, насчитал три ошибки.

Отбросив в сторону гниющую фанеру, Сет кивком указал на закрытый барак. Сбив висячий замок, он с усилием отодвинул дверь ровно настолько, чтобы протиснуться внутрь. За ней сразу начиналась узкая винтовая лестница. Зик чуть помедлил, собираясь с духом, стиснул кулаки и последовал за «Вороном». Пахло кислой сыростью и утгардовым холодом, который Зик ни с чем не мог спутать. Вскоре темнота укрыла его с головой, как душное одеяло. Спускаться на ощупь по ржавой лестнице Зику ужасно не нравилось, и в тот самый момент, когда он запнулся и полетел в бездну, Сет поймал его за плечо и просипел:

– Ты прав, нужно прибавить света.

Зик, оглушенный быстрыми ударами своего сердца, увидел резкую вспышку. Это на груди у Сета вспыхнул фонарик, показывая, что в бездну Зик бы не упал, а всего лишь через пару ступенек на бетонный пол.

Сколько они шли по грубо обтесанным тоннелям, Зик не понимал, предоставив Сету ориентироваться в рунных пометках и искать обходные пути, если нужный ход оказывался под обвалом, а это случалось часто. Время здесь не имело значения, потому что под землей все подчинено ритмам не ветвей Древа, но его корней. Духом Зика был феникс, огненная птица, создание огня и света, поэтому здесь он чувствовал себя не в своей тарелке, даже если бы меч был при нем, это не изменилось бы. Сет не стремился отвечать на вопросы, поэтому они шли в гнетущей тишине, стараясь шуметь как можно меньше.

Постепенно Зик стал догадываться, что они спускаются все ниже и выбирают направление все севернее. Сильно похолодало, Зик застучал зубами, и эта дробь, казалось, разносилась по всему Нифльхейму. Обхватив себя руками, он шел за светом фонарика и мечтал лишь, чтобы все это побыстрее кончилось. «Ворон» хотя бы был в теплой кожаной куртке и ботинках. Все чаще Сет останавливался, по несколько минут рассматривал руны, вырезанные на стенах, и прощупывал истертые борозды, чтобы не ошибиться. Вдруг Сет замер так резко, что Штейн врезался в него. Он чуть повернул голову, прикрыл ладонью фонарик и сверкнул глазами:

– Чуешь Утгард?

Зик кивнул.

– Ни звука.

Они вышли на небольшой балкончик с обвалившемся парапетом. Сверху пробивался свет, и в этих столбах кружились искристые снежинки, укрывая грязь внизу. Но, присмотревшись, Зик понял, что это не грязь. Какая-то жуткая черная подвижная масса со множеством… щупалец? Штейна заколотило в ознобе, во рту пересохло, и сердце застучало так быстро, что он испугался, что его услышат. По стенам красивыми узорами расползалась изморозь, и в этих узорах прослеживался определенный ритм, словно то был утгардов барельеф. Масса лениво перекатывалась до тех пор, пока пара незадачливых крыс не свалились с потолка. В тот же миг она, как волна, накрыла отчаянно визжащих зверей и отхлынула, оставив сверкающие куски льда.

Сет поманил Зика к правой стене. Раньше от балкончика лестница шла наверх, к такому же на противоположной стороне, но от времени и холода камень развалился. Вместо ступеней в стену вбили узкие железные скобы в два ряда. Сет указал путь, который им предстояло преодолеть: восемь метров по скользким железкам над черной тварью. Зик отчаянно помахал руками, показывая, что он не сможет. Сет схватил его за грудки и подарил ему полный бешенства взгляд.

«Ты сможешь», – будто говорил он.

«Нет».

«Ты должен. Это всего лишь ступени».

Чуть толкнув его, он указал в сторону лестницы. Видя, что Штейн еще колеблется, он отстегнул перевязь с мечом и вытянул руку в сторону черной бездны. От злости и страха у Зика выступили слезы. Яростно смахнув их, он поставил сначала правую ногу на скобу, нащупал левой рукой другую, обжигаясь о ледяной металл. Поставил левую ногу следом, втянул носом воздух и начал медленное, осторожное восхождение. Через пару минут он уже не чувствовал пальцев на руках и, порезавшись об острый край, не сразу заметил кровь. Когда левая рука соскользнула, Зик, ободрав лицо, чудом повис на правой и тихо вскрикнул. Этого было достаточно, чтобы черная масса встрепенулась, как почуявшая добычу гончая, и хлынула в его сторону. Щупальца, словно усики насекомых, прощупывали стену под Зиком, оставляя черные скользкие следы, которые тут же замерзали. Когда одно такое щупальце чуть не коснулось его ноги, все еще пытающейся найти опору, у Зика так ослабло все тело, что он подумал, будто свалится вниз, как мешок с песком. Но Сет так не считал. «Ворон» подтянулся наверх, на чистых ловкости с инерцией перескочил через Зика по верхним скобам и, оттолкнувшись от стены, прыгнул на балкончик. Шум отвлек тварь от Зика. Сет, у которого рассекло бровь при неловком падении, затряс головой, приходя в себя, и принялся швырять в противоположную стену мелкие камешки. Зик наконец нащупал опору и, испытав невероятный прилив мужества, преодолел последние метры, почти не подтягивая себя руками. Сет помог ему перевалиться на балкон и втянул внутрь. Только отбежав по узкому коридору на приличное расстояние, они остановились перевести дух.

– Ты спас меня, – пробормотал Зик.

– Ой, заткнись, – отмахнулся Сет, вытирая рукавом кровь с лица.

Штейн мрачно осмотрел окровавленную руку и даже не хотел знать, что стало с его лицом после встречи со стеной.

– Что это было? Что это за тварь?

– Чистильщик. Что-то вроде крысиного короля: заблудшие духи, которые охраняют наши пути. Этот не самый крупный, кстати.

Сет сидел, как паук: облокотившись о стену, широко расставив ноги и положив на острые колени длинные руки. Он склонил бритую голову набок и блеснул в темноте зубами в ухмылке. Это напомнило Штейну, что перед ним тот, кто участвовал в похищении Киры Гиалп, и вообще-то член преступной банды, а он всего лишь фермер без духовника.

– И много тут таких?

– Достаточно.

– Тогда кто же охраняет выход?

Сет оттолкнулся от стены и слитным движением пружинисто поднялся на ноги. Секунду он смотрел сверху вниз и неожиданно протянул руку.

– О, это пострашнее какого-то чистильщика.

Зик не принял руку, поднялся сам, игнорируя насмешливый взгляд «Ворона».

Через пятнадцать минут они вышли в огромный грот, через который протекала подземная река. Посередине него находился остров, настоящий утес, разрезающий воды, как нож – масло. К нему вели десятки подвесных мостов из множества отверстий в стенах, и только один – каменный, узкий, белой аркой взмывающий над рекой и обрывающийся на середине – к закрытой на засов железной двери. Света было достаточно, и Зик разглядел множество огромных защитных рун на скалах, нарисованных яркой краской: от холода, от гнева, от мора и ужаса. Он что-то почувствовал за той дверью, но Сет толкнул его – и ощущение пропало.

Идти по гниющему подвесному мосту было не в пример легче, чем по стальным скобам, но Зик старался как мог, чтобы Сет не считал его слабаком. На середине он остановился передохнуть, потому что от черноты стремительной воды под ногами его начало подташнивать. Вцепившись руками в скользкий канат-поручень, он заметил, что веревочных мостов так много, будто бы они находились в гнезде гигантского паука. Некоторые сплетались вместе, но по всем ним шли люди. Все стремилось на остров.