Текст книги ""Фантастика 2025-15". Компиляция. Книги 1-24 (СИ)"

Автор книги: Данияр Сугралинов

Соавторы: Максим Злобин,Ярослав Горбачев,Вова Бо,Ирина Итиль,Диана Рахманова,Валерия Корносенко
сообщить о нарушении

Текущая страница: 125 (всего у книги 350 страниц)

После этого Хаген использовал доступные очки. Улучшил навык гейм-дизайна до пятого уровня. Немного подождал, прислушиваясь к своим мыслям, но никакого озарения не произошло. Если уровень и повысился, то заметного эффекта это не произвело. Очко характеристик он вложил в силу, поднимая до двенадцати.

Дебаф «Заниженная самооценка», действие которого было приостановлено с помощью Алексы, вернулся. Но теперь он занимал едва заметный кусочек на шкале, шесть процентов или около того.

Хаген поднялся с пола:

– Честное слово, если я когда-то избавлюсь от заниженной самооценки, то начну по ней скучать!

Уже наступила ночь с четверга на пятницу. В два часа отправлялся рейс на Лас-Вегас. Деннис Сазер обещал заехать за Хагеном в отель, а потом они вместе поедут в аэропорт.

Сегодня был последний день конференции. Алан Маруни и другие новые знакомые Хагена отправились в бар отпраздновать завершение конференции, но на этот раз Хаген отказался. Нет, он не боялся, что снова напьется и пригласит всех работать в Realtuality. Ему просто не хотелось делать вид, что он радостен.

Они с Алексой провели вместе весь вечер и ночь. За эти часы переговорили на все темы, на какие говорят влюбленные несколько лет. Утром они расстались, договорившись вместе пообедать. С тех пор Алексу Хаген не видел. У тех двух стартаперов, что были с ней на встрече в кафе, взял номер телефона, но девушка не отвечала. От тех же незадачливых ребят Хаген узнал, что она бросила конференцию и улетела из Сан-Франциско.

И Майк полностью ее понимал. Есть такие люди, которые не смогут быть долго вместе, даже если оба этого захотят. Он и она из таких. Они сделали то, что должны были. Дальше пути нет. Но от понимания этого не становилось легче.

Поначалу он вообще опасался, что произошедшее – всего лишь результат воздействия на девушку его Реверсивной эмпатии. Майку даже стало противно, ведь чем это воздействие отличалось от изнасилования?

Но Деметриус успокоил:

«Реверсивная эмпатия не действует на людей, которые не испытывают те же чувства, что и ты. Тем более невозможно заставить их сделать то, что глубоко против их убеждений. По крайней мере, не на твоем уровне навыка».

– Ты меня успокаиваешь?

«Твое спокойствие – это твое личное дело. Я говорю о том, как все это работает. Алекса не стала бы делать то, что сделала, только под влиянием твоих желаний. Она сама этого захотела. Ну, быть может, твои умения немного сократили время на раздумья. И вообще, Майк, тут еще неизвестно, кто на кого больше влиял. Ты на нее или она на тебя».

Чтобы больше не думать об Алексе, Хаген еще сильнее завалил себя работой. Навык интенсивного обучения сжирал все ресурсы духа, взамен увеличивая скорость усвоения информации. Навык гейм-дизайна вырос до шестого уровня, а сценариста до второго.

Сам навык интенсивного обучения вырос до третьего уровня. Теперь скорость усвоения новых знаний была на тридцать процентов выше, но также на тридцать процентов снижала ресурсы духа. Так что Интенсивное обучение заканчивалось во второй половине дня, дальше Хаген становился как все, даже немного хуже, ибо сказывались усталость и потеря бодрости. Поэтому в конце дня он долго занимался медитацией.

Все это привело к тому, что на лекции «Создание радикально нелинейных одиночных игр» Майк начал предугадывать, что лектор скажет в следующую минуту. Он вдруг понял, что на этой лекции ему уже нечего изучать.

Поэтому отправился в соседний зал, где представитель Steam рассказывал о том, как правильно позиционировать свою игру в магазине, как ее рекламировать и как найти свою аудиторию. Через несколько часов вышел оттуда, пополнив знания и повысив уровень Маркетолога до третьего.

Конференция заняла меньше недели, но Хагену казалось, что он провел в Сан-Франциско половину жизни.

Глава 40. Прототип

Я не ношу одежду, но я вижу, что люди носят много одежды. Можешь забрать одежду у бандитов, которые живут поблизости? Я буду носить так много одежды, что буду самым лучшим человеком!

Borderlands 2

Во время полета Хаген рассказал Деннису о том, как провел дни на конференции, опуская подробности с Алексой.

– Ты был прав, – сказал Хаген. – Я узнал много нового! Конференция спасла меня. Во всех смыслах этого слова.

Сазер слушал его рассеянно – похвалил за прилежание да вежливо порадовался тому, что готов сценарий демоверсии. Но Майк и без интерфейса видел, что Деннису не по себе. Да, он радовался, что общее дело движется, но не мог перебороть зависть – у Хагена легко получилось то, что не вышло у него самого. Майк понимал это чувство, но помочь не мог. Реверсивная эмпатия не пробивала настроение партнера.

Когда прибыли в Лас-Вегас, была еще ночь. Деннис отправился домой, а Хаген в Gym Art Classes. За час он выспался в самолете, поэтому решил немного потренироваться, ведь за все дни конференции не подвергал себя физическим нагрузкам. Почти не подвергал, если не считать ночи с Алексой и небольших пауз между выступлениями спикеров, во время которых Майк бегал или отжимался.

– Вот я и дома, – сказал он, заходя в пустой спортзал, где горело всего несколько ламп под потолком.

Первым делом Майк проверил доску лидеров и достижений, на которой отмечался прогресс клиентов Gym Art Classes, и отметил, что количество посетителей удвоилось. Это дало уверенность, что после завершения отчетного периода доходность спортзала тоже удвоится, а соответствующий квест закроется.

Потом с особым удовольствием Хаген начал разминку, после чего поработал на всех тренажерах и долго-долго боксировал с грушей. Он последовательно отработал все удары, прогоняя их сериями. Сто – правой рукой, сто – левой. Сто ногой, сто коленом… В прыжке. С разворотом… Жаль, но ни один из навыков не улучшился.

В шесть утра пришел Очоа, а с ним парочка пожилых джентльменов, которые посещали ранние утренние занятия. Тренер рассказал, что нового за эту неделю случилось в спортзале.

– Малыш, – сказал он, – даже мои старички теперь хотят отметиться на доске лидеров нашего спортзала. И они обиделись, узнав, что для них не предусмотрено ни классов, ни достижений, ни призов.

– Я как-то не подумал…

– А надо бы! – строго сказал Очоа. – А то получается дискриминация по возрасту.

Хаген пообещал поразмышлять над этим. Приняв душ, он переоделся и вышел из спортзала, передавая его во владения Очоа. Сам же погнал к Сазеру.

Майк так соскучился по езде на велосипеде, что домчался до офиса Денниса за полчаса и потом еще полчаса гонял по окрестностям, ожидая начала рабочего дня.

Деннис приехал первым. Как понял Хаген, он еще не доверял Роману и не давал ему ключи. Вообще, Деннис был необычно хмур и медлителен, а интерфейс показывал, что его настроение болталось в районе двадцати процентов. «Еще бы чуть ниже, и впору было бы стеречь его от петли», – подумал Майк.

Они прошли в кабинет, чтобы сделать кофе. Майк заметил, что на стенах уже красуются эскизы персонажей из игры «Нокаут».

– Говори, что тебя угнетает? – прямо спросил Хаген, принимая чашку с кофе. – Веселье в Сан-Франциско оказалось недостаточно веселым?

– Майкл, дела у нас хуже, чем ожидалось, – начал Деннис. – Кажется, я немного просчитался. Учитывая тех специалистов, что мы пригласили на работу, включая Алана Маруни и программистов, у нас не хватит денег даже для того, чтобы сделать рабочую демоверсию. А у меня больше нет, кредиты брать не буду, ибо не смогу отдать. У нас два варианта. Или мы еще более упрощаем демоверсию, или отказываемся от дорогих специалистов.

– И то, и то – неприемлемо, – сразу сказал Хаген. – Демка уже максимально упрощена. Отказываться от специалистов тоже нельзя, нам вообще повезло с Аланом и с Романом, который смог договориться с другими программистами. Зачем нам нужны профессионалы такого уровня, если мы будем делать дерьмо? Эту нишу давно занимает Call of Duty.

– У тебя есть третий вариант?

– Да. Я должен найти деньги.

– А ты найдешь? – оживился Деннис.

– Да я уже почти нашел! – Как можно увереннее Хаген похлопал Денниса по плечу. – Не переживай, наша игра будет самым лучшим проектом на выставке.

* * *

Конечно, Хаген понятия не имел, где взять деньги. Ну, кроме того варианта, что он победит всех на ринге в бункере и возьмет главный приз. Хотя Фернанда прямо сказала, что на этот куш уже наметились те бандиты, которые стояли за Вааном дер Баасом.

Оставалась еще призрачная вероятность найти инвестора, у которого в статах будет указано, что он готов проинвестировать неизвестную игровую студию ради производства неизвестно какой игры. Вернее, какой игры – известно, но ведь кроме идеи пока ничего не было.

Отложив решение этих проблем на будущее, Хаген занялся текущими задачами. Первым делом он определился с тем, что будет показано в демке, твердо решив, что игра начнется до того момента, как у героя появится интерфейс. Но для начала будет короткая кат-сцена, в которой нужно будет показать насколько несчастен и слаб герой.

Изначально название игрового интерфейса Хаген решил полностью скопировать, назвав Augmented Reality! Platform. Ведь можно не опасаться судебного иска из будущего?

Но Деннис решительно отверг этот вариант:

– Наименования элементов игры должны быть короткими и звучными. Только так игроки способны хоть что-то запоминать. Поэтому назови просто Platform.

Потом Хаген и Деннис долго перебирали эскизы персонажей, утверждая одних и отметая других. Так была определена внешность главного героя, Огдена, и еще нескольких персонажей.

Скоро пришел Роман. Новость о том, что сценарий готов, его обрадовала.

– Камрад, обещаю, что через неделю уже будем гонять прототип, испытывая игровую механику.

Позже явился новый программист, которого Деннис уже взял на работу по рекомендации Романа. У этого двухметрового качка была блестящая улыбка, сверкавшая во внушительной квадратной бороде. Вообще, он больше походил на рок-музыканта. C его появлением в офисе будто стало теснее, но одновременно и веселее. Новый работник поздоровался с Хагеном с помощью какого-то замысловатого рукопожатия, завершив его таким сильным фистбампом[125]125
  Fist bump – дружеский удар кулаками.


[Закрыть], что Хаген мигом припомнил, что ему еще сегодня драться на ринге.

Роман сказал, что этот рок-музыкант – лучший программист игровой логики и физики. А еще он гениальный математик.

Вслед за ним пришла девушка, вознесшая анонимность на новый уровень. Мало того, что капюшон черной кофты наполовину скрывал ее лицо, так вдобавок, словно ей этого было мало, глаза девушки прятали непроницаемо-черные очки. Руки она держала в карманах, отвечала тихо и очень коротко. Всем своим видом она будто хотела сообщить: «Я в домике», но не решалась.

Роман шепнул Хагену, что девушка гениальный специалист по игровому AI. Впрочем, у Романа все вокруг были гениальными.

Когда все собрались за одним столом, Хаген провел для новеньких презентацию проекта, с которым они, впрочем, уже ознакомились. Он рассказывал без запинки, удивляясь, как легко ему даются детали игры, которой нет. С другой стороны, чему было удивляться? Ведь он просто описывал свою жизнь. Речь Майка впечатлила даже загадочную девушку – она сняла солнцезащитные очки.

Во время презентации Роман показывал Хагену большой палец, как бы говоря «Камрад, ты гениальный гейм-дизайнер». Презентация завершилась и тут же переросла в обсуждение технических вопросов.

Хаген отошел к диспенсеру, чтобы набрать воды, и обнаружил сообщение.

Поздравляем, ты открыл навык публичных выступлений!

Твой текущий уровень навыка – 1.

Получено очков опыта за открытие навыка: 500.

До следующего уровня: 9208/16000.

Хаген пробыл в офисе настолько долго, насколько мог. Но как бы ему ни хотелось остаться среди тех, кто бурно обсуждал его игру, делая ее все более и более реальной, пришлось ехать в больницу на пятничное обследование к доктору Хиллу.

Доктор уже дважды прислал озабоченное сообщение с напоминанием, чтобы Хаген не пропустил обследование, на котором обязан присутствовать согласно пункту договора. Доктор даже процитировал его.

Хаген вышел из офиса, оседлал велосипед и покатил в сторону больницы.

* * *

Доктор Малек Хилл долго не начинал разговор и гипнотизировал Майка взглядом, словно хотел морально надавить молчанием. Но Хаген спокойно выдержал эти три минуты тишины. Спасибо медитации.

Не выдержав, доктор все-таки начал беседу.

– Майк, – сказал он. – Пора мне сказать все начистоту.

– Конечно, док, – согласился Хаген. – Надеюсь, у меня нет серьезного заболевания?

– Нет, Майк, все гораздо хуже. Дело в том, что я совершенно не понимаю, что происходит с твоим организмом. Все, что я наблюдал, изучая тебя, не подпадает под научные объяснения. По крайней мере, нашего времени. Ты аномалия. И это… странно. И немного пугает.

Хаген кашлянул, отводя взгляд от доктора:

– Вы, наверное, преувеличиваете, док. Я такой же, как все…

Хилл сделал резкое движение, перегнувшись через стол, схватил Хагена за руку. Майк едва удержался от того, чтобы не сжать кулак, опасаясь доктора. Но тот просто завернул рукав его куртки и ткнул пальцем в сгиб локтя:

– Смотри, Майк, двадцать минут назад я брал у тебя кровь из вены. Где след от иглы?

– Эм…

– Вот именно! Он уже зажил. Разве такое бывает у людей, которые «такие же, как все»?

– Ну… На небе и на земле, Гораций, есть много такого…

Хилл отпустил руку Хагена и упал обратно в кресло.

– Тебя, Майк, должны изучать целые толпы ученых! Что, если твоя мутация…

– Мутация? – оторопел Хаген, вспоминая супермутантов из Fallout.

– Э… Да! – с энтузиазмом кивнул доктор. – А что такого? Не думаю, что тебя укусил радиоактивный паук, но знаешь, Майк, я почти уверен, что твои особые, скажем так, способности организма, это результат некой мутации. Так что я назвал твой случай «Мутация Хагена».

– А можно обойтись как-то без имени? Я хотел бы прославиться вовсе не этим…

– Перестань, Майк! – отмахнулся Хилл. – Лучше подумай, а что, если твоя мутация принесет людям множество благ? Мгновенное заживление ран! Что, если все люди смогут необычно быстро улучшать физические показатели? Я уже молчу про интеллектуальные показатели, раз уж ты мне Шекспира цитируешь, хотя я видел твои школьные оценки и детские тесты IQ.

Хаген прервал доктора взмахом руки:

– Мне кажется или ваше «что, если» подразумевает «когда я и мои коллеги разберемся в причинах мутации»? Вы уже все решили, да? Осталось только спросить моего разрешения на более серьезное изучение организма? Например, на вскрытие?

Малек Хилл поднялся с кресла, зачем-то обошел вокруг стола. Когда он зашел за спину Хагена, тому почудилось, что доктор сейчас вонзит в него шприц с наркотиком. А когда Майк потеряет сознание, начнет его препарировать, чтобы выяснить причины «мутации Хагена».

– Ни о каком вскрытии речи не идет, – уверил Хилл, вернувшись в свое кресло. – Всего лишь углубленное изучение твоего… э… организма. Кроме того, надо будет провести исследования немедицинского характера. Э… И еще, мне кажется, к процессу нужно подключить физиков и химиков. Да что там химики! Я уже готов к гадалкам идти, лишь бы понять, что в тебе такого особенного. Почему ты за неделю нарастил мышечную массу, как за месяц? Я точно знаю, что ты не используешь стероиды!

Хаген долго ничего не отвечал, считывая показатели доктора. Как повести беседу? Как отклонить чрезмерный интерес Хилла? Попробовать надавить на жалость?

– Доктор, вы много говорили о том, что я могу способствовать спасению жизни множества больных, – задумчиво произнес он. – Но вы как-то упустили из вида еще одну жизнь – мою.

Малек Хилл снисходительно улыбнулся, понимая, куда клонит Хаген:

– Уверяю тебя, конфиденциальность между врачом и пациентом никуда не денется…

– Я вовсе не о конфиденциальности, доктор. Я о жизни, которая у меня есть. Вы уверены, что я буду рад стать объектом для изучения?

– Этическая сторона…

– Этическая сторона тут ни при чем. Я просто не хочу становиться объектом, вокруг которого будут толпиться ученые, восхищаясь моей аномально быстрой регенерацией. Слава богу, вам еще не пришло в голову отрезать мне палец, чтобы посмотреть, а не вырастет ли он снова.

Судя по шевельнувшимся губам доктора, он чуть было не спросил: «А что, может вырасти?»

Майк не на шутку разволновался из-за того, что его марсианский интерфейс станет предметом изучения ученых. Он поспешно соображал, как отговорить доктора от углубленного изучения «мутации Хагена». Даже рассмотрел вариант вырубить доктора ударом кулака и выскочить в окно. «Кабинет на третьем этаже, внизу голый бетон. Падать будет больно, но Регенерация поможет… – думал Хаген. – Вот тут бы пригодилась героическая способность к полету».

Другим вариантом было согласиться на предложение, перезаключить контракт, а потом вернуться домой, собрать все вещи и уехать. То есть попросту податься в бега.

Но это значило бросить игру, бросить бои в бункере. Бросить… Фернанду? Эта мысль его изумила. Девушка, конечно, классная, но не настолько, чтобы жалеть о разлуке с ней… Или уже настолько?

– Майк? – спросил доктор. – Что ты решил?

– Я решил…

Защитная реакция

Возникшая угроза твоему благополучию вынуждает тебя быть крайне убедительным.

Воздействие реверсивной эмпатии: +300 % на 5 минут.

Воздействие убеждения: +50 % на 5 минут.

Расход ресурсов духа: –5 % каждую минуту.

Хаген вложил в тон своего голоса как можно больше горечи, а также призвал на помощь навык актерской игры, пусть хотя бы первого уровня:

– Вы уверены, что мне будет хорошо оттого, что у меня каждые пять минут начнут брать кровь на анализы, сканировать и просвечивать радиацией? А что, если кому-то из ваших коллег захочется посмотреть, что там у меня под черепной коробкой? А что, если другому исследователю захочется вытащить наружу мои внутренние органы и хорошо их изучить?

– Но, Майк, все будет не так! – запротестовал Хилл.

– Нет, док, все будет именно так, и вы это прекрасно знаете. А еще говорите об этике! – голос Хагена дрогнул. На этот раз без притворства. – Вы сами не хотите думать, в какой ад превратится моя жизнь. Ведь я окончательно перестану быть человеком, а стану объектом для изучения. Я уже стал бездушным препаратом для вас, не так ли, доктор?

Хаген красноречиво кивнул на блокнот с записями, который лежал перед доктором. Не нужно обладать высоким восприятием, чтобы разобрать фразы типа «Поведение объекта исследований соответствует прогнозам» или «Объект спокоен и уверен».

Майк собирался говорить в таком духе все пять минут своего бафа, но уже на второй Хилл сдался. Доктор закрыл блокнот и тяжело вздохнул. Нобелевская премия уплывала из рук. Также он согласился, что с его стороны было крайне неэтично предлагать Хагену новую сделку, попросил прощения и пообещал, что впредь будет держаться в рамках прежнего договора.

Однако когда Майк покидал кабинет, Малек Хилл добавил:

– Но я оставлю за собой право использовать материалы твоего обследования, когда буду публиковать свое исследование в расчете на получение Нобелевской премии!

– Только никаких мутаций в мою честь, док! – крикнул Майк и рассмеялся. – Лучше прославьте свое имя! Или назовите мутацию в честь Питера Паркера!

И он, и доктор сделали вид, что разногласия между ними закончились, и они расстались почти приятелями.

Спустя три часа Хаген трясся в ржавом «Форде». Он почти доехал до бункера – белая крыша строения виднелась на горизонте. Солнце зашло, только его краешек торчал из-за холма, будто кроваво-красный глаз какого-то монстра следил за машинами, подъезжающими к бункеру.

– Кстати, Дем, – вспомнив встречу с доктором, вдруг сказал Хаген. – А действительно, можно ли мне отрастить отрезанный палец?

– Не на этом уровне твоего развития, Майк, – хмыкнул помощник. – Про паутину лучше тоже не спрашивай…

Глава 41. WTF?

Размер не важен. Кроме тех случаев, когда важен. Что обычно случается всегда.

Borderlands 2

Немного пошатываясь от усталости, Хаген вышел из клетки, закрывающей ринг. Из противоположной двери вынесли тело его противника, совсем молодого парня. Не сказать, что победа досталась легко. Противник был боец ММА седьмого уровня, то есть не хуже Майка. Сила у него была больше, а вот интеллект невысок.

В бою Майк получил несколько хороших ударов в лицо, а один, особенно сильный, пришелся в лоб. Из-за этого в голове до сих пор гудел неясный шум. Слова мужчины в красном свитере, который анонсировал следующий бой, то пропадали, то звучали неприятно громко.

Но зато Хаген уложил своего соперника красивым комбо. Зрители оценили его даже без воздействия мода красоты. Его Хаген убрал, пообещав себе больше никогда не использовать. Особенно гордился Майк тем, что ему даже Счастливый удар не понадобился.

Победа принесла восемьсот очков опыта и один навык боевого режима, который Хаген использовал для улучшения Уклонения от удара до седьмого уровня. Все-таки именно оно будет помогать в противостоянии с сильными противниками.

На выходе из клетки Майка подхватил Эстебан и попробовал поцеловать. Потом, не давая выкрутиться из объятий, бандит достал носовой платок и заботливо вытер кровь под носом Хагена:

– Вот так-то лучше. Все-таки он тебя задел! Но зато получил свое!

– Да отстань ты! – Хаген грубо оттолкнул Эстебана. Но тот нисколько не обиделся, видимо, его ставка выиграла. – Лучше договорись с организаторами на еще один мой бой. Вообще, скажи, что я готов драться, пока меня самого не вынесут из клетки. Устроим зрителям кровавое шоу.

– Вот он, дух деревянного ринга! Вот она, дьявольская сила! – прокричал Эстебан и убежал договариваться.

Хаген умылся, переоделся и заперся в той комнате, где уже привык медитировать. Но сосредоточиться и отстраниться от окружающего не получалось – за стенами комнаты то шумно гудела толпа, наблюдая за новым боем, то звучала музыка, то просто кто-то громко разговаривал, встав зачем-то прямо под дверью.

Но на самом деле его отвлекал не только шум. Отвлекали мысли о Фернанде. Сегодня место за столиком рядом с Эстебаном, где обычно сидела девушка, пустовало. Когда Майк спросил, где Фернанда, бандит пожал плечами:

– Да я откуда знаю? У нее много других дел, кроме как смотреть на драки в бункере. Ты же не думаешь, что вся ее работа заключается в том, чтобы красиво выглядеть? – Потом Эстебан встрепенулся и добавил: – А зачем тебе? Тебе нужны девочки? Так я организую! Их тут полно. Каких предпочитаешь? Только предупреждаю, азиаток мало, еще не привезли всех. Но не помешает ли секс драться? Хотя есть бойцы, которые перед боем любят помять сись…

– Да не нужны мне никакие девочки! – ответил Хаген.

Да, ему нужна была только Фернанда, которая сидела бы за столиком и следила за поединком. Бои в бункере теряли для Майка половину привлекательности, если их не видела она. Мысли о Фернанде помогли сосредоточиться. Скоро он ушел в нирвану регенерации.

А через два часа вернулся в реальный мир. Все жизненные показатели на высоте. Любимый дебаф заниженной самооценки – около двух процентов.

Хаген бодро вскочил на ноги, подумав: «Пора бить людей, чтобы заработать деньги на игру про парня, который учился бить людей!»

* * *

Эстебан встретил Хагена в зале с рингом.

– Только что как раз прибыли новые бойцы, желающие принять участие в турнире. Настоящие спортсмены! Так что имей в виду, твой противник – действующий боец UFC. Ваш бой начнется примерно через час.

– Отлично!

– Вообще, слухи о бункере распространяются по всем спортзалам от бойца к бойцу. От желающих подраться в нашей клетке скоро не будет отбоя!

Хаген склонил голову набок, хрустнув шейными позвонками:

– Ладно, где там мой противник?

– А вон он, видишь? Узкоглазый, – показал Эстебан. – А рядом его промоутер.

Хаген развернулся в указанном направлении. Он хотел зверски ударить кулаком в свою раскрытую ладонь, подбодряя себя, да так и замер с расставленными руками:

– Гонсало? Веймин? Парни, какого хера?

Парни удивились не меньше.

– Какого хера, партнер? – ответил Гонсало. – Разве ты не должен заниматься делами нашего спортзала?

– А разве вы не должны быть на соревнованиях в Аризоне?

– Именно там мы и узнали, что у нас в Вегасе проходят крутые бои с большим призовым фондом, – пояснил Веймин. – Сразу после соревнований в пустыню отправились.

– Партнер, ты не представляешь, каких усилий мне стоило попасть сюда, – продолжил Гонсало. – Только вступительный взнос обошелся в десять тысяч. Нам с ходу пообещали, что противником Веймина будет какой-то боец, которого все зовут «Живчик». Типа его бьют, а он уходит, потом молится где-то в закоулках бункера и возвращается, готовый снова драться. Знаешь, кто он такой? Каков он в бою? Какие сильные и слабые стороны…

Хаген тяжело вздохнул, но при этом улыбнулся:

– «Живчик», говоришь? Что же, звучит получше, чем «Плакса».

Веймин засмеялся, а Гонсало схватился за голову:

– Это ты? Ты тоже решил бороться за главный приз?

– Гонсало, – сказал Хаген. – Если бы ты посоветовался со мной раньше, то знал бы, что приз уже почти забрали.

– Кто?

– А вон те бандиты, которые стоят за Вааном дер Баасом.

Гонсало посмотрел туда, куда указал Хаген. Голландский боец сидел на стуле, вытянув ноги и закрыв глаза. Один мускулистый массажист, опустившись на колени, растирал ему икры, а второй наносил на его щеки какую-то мазь.

– Э-э-э… – удивился Гонсало. – Массажисты – это бандиты?

– Блин, не массажисты, а вон те трое, видишь, за столиком справа.

Гонсало покрутил головой:

– Не верю, бро. Нам рассказали, что весь смысл боев в «Бункере» в том, что они кристально честные… Поэтому сюда так сложно пробиться…

– Гонсало, вглядись в лица тех, кто сидит за столиком! Много ли кристальной чистоты ты в них видишь?

– Да, негусто. Но владелец «Бункера» – уважаемый человек, он не станет обманывать.

– Даже если организаторы и будут честными, то кто заставит быть честными этих бандитов? Они уже смогли свести мою победу над голландцем к ничьей.

Веймин удивился:

– Тогда зачем ты дерешься, если знаешь, что главный приз недостижим?

Хаген покачал головой:

– Он достижим, если победить всех. И победить так, чтобы не было сомнений. Это сейчас бои проходят беспорядочно, но постепенно отсеиваются случайные участники типа тебя и вырабатывается основная команда бойцов. Они и будут драться за приз. Ну, а организаторы начнут беспрерывно рубить бабло с тех, кто делает ставки. Бандиты же будут всячески помогать своему голландскому бойцу, чтобы тот стал победителем. Вообще, намечается славная потасовка за деньги.

Но Гонсало не унимался:

– Что же нам делать, бро? Может, отказаться от боя? Но взносы не возвращают.

Тут вмешался Веймин:

– Как, что делать? Драться! Ты мой промоутер или кто? На этот раз я смогу победить Хагена. Наша команда в Аризоне не зря заняла первое место. Иди, готовь меня к бою!

Веймин и Гонсало ушли в раздевалку, а Хаген принялся бродить по коридорам бункера.

* * *

Мужчина в красном свитере не обманул, когда утверждал, что бункер таил в себе много сюрпризов. Коридоры действительно вели в интересные места. Например, тут обнаружился даже бассейн, правда, без воды. Как пояснил кто-то из обслуживающего персонала, для этого еще не пробурили скважину.

– Через неделю-другую, сэр, мы откроем и бассейн, – заверил он.

Само собой, здесь было несколько залов с казино.

Другой коридор привел в ту часть, которая явно выделялась под бордель. Но Хаген не стал углубляться. Он бродил неподалеку от главного входа и следил за постоянно прибывающими гостями.

Сколько же их тут было! Хаген едва успевал считывать статы различных менеджеров нефтяных компаний, юристов и бывших спортсменов. Было на удивление много врачей и актеров. И тех, у кого в статах значилось «безработный», но при этом строка «Вероятность получить инвестиции на игру» обещала вложения в несколько миллионов. Как понял Хаген, безработные миллионеры – это просто дети богатых родителей.

Попадались и торговцы наркотиками или оружием. Augmented Reality! Platform показывала их истинную профессию, даже если те прикрывались легальным бизнесом. Попался один сенатор и один генерал в отставке. Даже без интерфейса было понятно, что этот генерал одинаково хорошо знаком и с оружейными баронами, и с сенатором.

Хаген в очередной раз ощутил некоторое бессилие. Вроде бы вся подноготная окружающих людей перед глазами. Но что можно с этим сделать? Подойти к генералу и сказать: «Сэр, вы сколотили состояние, контролируя потоки контрабанды из Южной Америки, не желаете ли войти в легальный бизнес и дать мне пару миллионов, чтобы я сделал классную видеоигру?»

Наличие марсианского интерфейса в голове никак не отменяло труд по налаживанию связей. Взять, к примеру, того долговязого парня, который слонялся по коридору в сопровождении двух красоток. Он был владельцем нескольких технологических стартапов, а его готовность проинвестировать игру была почти пятьдесят процентов. Но для этого Хагену требовалось свести с ним знакомство, проинвестировать, так сказать, свое время в общение. Поднимешь отношение долговязого парня с равнодушия до уважения – тогда можно рассчитывать на инвестиции.

Тем не менее Майк «запомнил» стартапера на своей карте. Так же он поступил и с несколькими другими людьми, чьи возможности по инвестированию игры были выше тридцати процентов. А таких имелось очень и очень мало.

По мраморной лестнице спустился и старый знакомый. Уважаемый контрабандист седьмого уровня, Бахадур Абдулкарим Соруш, важно шагал, сопровождаемый пышнотелой брюнеткой в ярко-синем платье. Согласно ее статам, она не являлась ни женой, ни дочерью Бахадура, но могла похвастать высоким уровнем навыка эскорта.

Контрабандист прошел мимо Хагена, сделав вид, что не узнал. Впрочем, выросший показатель интереса явно указывал на то, что Бахадур притворялся.

Отслеживая входящих и выходящих, Хаген наконец-то дождался. На лестнице показалась Фернанда. Она снова была в платье, снова в черном, но на этот раз весьма коротком. В руке несла ярко-красный клатч, в котором, как догадывался Хаген, хранился пакетик с хорошей травой и, скорее всего, небольшой пистолет. Майк с трудом смог оторвать взгляд от ее ног и перевести на лицо.

– Я все пропустила? – спросила Фернанда вместо приветствия. – Тебя уже побили?

– Еще нет. Я победил, а Эстебан увеличил свое состояние. Мою долю обещал отдать в воскресенье. Жаль, что ты не видела бой, я был великолепен.

Хаген и Фернанда пошли рядом.

– Ночь только началась, – продолжил Майк. – Скоро будет новый бой. Так что еще успеешь насладиться моей победой.

– Ты сегодня как-то необычно самоуверен.

Хаген немного замедлил шаг, вынуждая Фернанду притормозить.

– Когда я стоял возле лестницы и смотрел на тех, кто входил в бункер, знаешь, что я вспомнил? Свою старшую школу. Я тогда влюбился в одну девушку, но боялся с ней заговорить. Каждый день в конце занятий я стоял у лестницы, ожидая, когда появится эта девушка. И боялся выйти вслед за ней на улицу, потому что там меня обычно ждали хулиганы. Им не терпелось натянуть мне трусы на голову или просто избить и отобрать те деньги, которые утром не успели отжать другие хулиганы. Я… я был очень несчастным подростком. И моя любовь была такой же жалкой и несчастной. Я выходил из школы только тогда, когда за мной приезжала мама. Чтобы было кому меня защитить.