Текст книги ""Фантастика 2025-15". Компиляция. Книги 1-24 (СИ)"

Автор книги: Данияр Сугралинов

Соавторы: Максим Злобин,Ярослав Горбачев,Вова Бо,Ирина Итиль,Диана Рахманова,Валерия Корносенко
сообщить о нарушении

Текущая страница: 335 (всего у книги 350 страниц)

Глава 12

– Стеклова, за руль! – я кинул в Танюху ключами.

Друидка тем временем уже укоротила платье, чтобы не мешался подол, вымутила где-то удобную обувь вместо туфель и стянула волосы в тугой хвост. В боевой режим перешла девка, короче говоря.

– Да, Василий Иванович! – Стеклова на ходу поймала ключи и открыла машину.

– Грузимся-грузимся!

Группа «Альта», – на сей раз в неполном составе, – бегом залезла в кузов фургона, любезно предоставленного нам Канцелярией. Я сел на пассажирское, рядом со Стекловой. Не то, чтобы сам не мог вести, просто по дороге мне придётся сделать довольно много звонков.

Вот ведь…

Что происходит-то вообще⁈

– Если что, можешь не осторожничать, – сказал я Тане. – С этими номерами нас никто не остановит. В крайнем случае пристроятся в сопровождение, с мигалками поедем.

– Поняла, – кивнула Стеклова и тронулась.

Чёрный фургон отъехал от зоны погрузки, – что ожидаемо располагалась не с фасада, а позади гостиницы, – затем чуть попетлял по узким улочкам исторического центра и выскочил на трассу. Время к вечеру. Все трудяги, что мотыляются на работу в Москву из области, уже проехали, так что путь должен быть свободен.

Как нас отпустили из карантина?

Скажем так: отпустили.

Степана Викторовича Державина я глубоко уважал. Честно. Долгая дружба, совместное прошлое и систематическое распитие наложили на наше с ним общение отпечаток, – сделали его простым, свойским и где-то даже панибратским, – но уважать его реально было за что.

Мозги у Стёпки работали как надо. На должность ректора Института Державин пробился не по блату, и уже успел наворотить на своём посту такого, что его предшественникам даже и не снилось.

И его решения я тоже уважал. Пускай они порой были слишком осторожны, Степан Викторович перестраховывался не зря. Обжигаться ему тоже приходилось, да притом часто.

Но…

Сейчас, как бы он не настаивал на продолжении карантина, я вынужден был пойти поперёк воли ректора.

– Стёп, мне в дом залезли, – объяснил я. – Кузьмича чуть не убили.

Державин сразу же побледнел, – рожа прям чуть ли не слилась с костюмом химзащиты. Затем уточнил, нужна ли мне какая-то помощь от него или министров, пообещал организовать машину и отпустил нас.

– Скуф! Вот только…

– Да-да-да, – кивнул я. – Шестакова остаётся под вашим наблюдением…

С этим согласен.

Это и впрямь разумно.

Толку от шаманки сейчас один хрен не будет. А самой ей лучше бы находиться под присмотром врачей. Чувствует она себя, насколько я понимаю, весьма сносно и жалуется только на зуд. А вся внешняя симптоматика сводится к одной лишь зелёной сыпи.

Эдакая ветрянка, короче говоря, только оспины зелёнкой тыкать не нужно, потому что они и так уже зелёные.

Ну и ещё чихает Шестакова, конечно… люто. Вообще не по-девичьи. Вместо короткого скромного: «пчи» – в кулачок, выдаёт громкое, яростное и мощное: «АЧХОЙЛЯ!» и фонтан сопливых брызг. Такой чих скорее ожидаешь услышать от сержанта гусарского полка… или даже скорее от его коня, но никак не от маленькой щуплой альтушки.

Ладно…

Не беда всё это, выкарабкается. Уж кто-кто, а Шестакова ещё всех нас переживёт, но сейчас не об этом…

Сейчас о другом. Ко мне в дом залезли! А кто и зачем совершенно непонятно.

Так что начинаем думать, сопоставлять, анализировать.

Почти дословно, Кузьмич поведал мне следующее: нападавших было шестеро, одеты они были целиком и полностью в чёрное, между собой не переговаривались и пытались прорваться на чердак.

И вот насчёт последнего я что-то как-то не уверен.

То, что знают двое – знает и свинья. Ясно-понятно, так оно действительно и работает, но только не в этом случае. В тайну чердака не посвящены ни Кузьмич, ни министры, ни даже Иринка. Об этом знаем только мы с Величеством, а в благоразумности монарха я уверен от и до.

Так что нет, забыли…

Кузьмичу просто показалось.

Зато другие детали, а именно чёрная одежда и молчание людей, невольно наталкивают на мысль об их иностранном происхождении. Мол, так и так, не хотели палить ни внешность, ни язык. Дальнейший ассоциативный ряд, – от иностранцев до сингапурцев, – пролетает будто толстячок с горы по мыльному брезенту и-и-и-и…

Разбивается об отсутствие мотива.

Ну правда… зачем им это? Люди перелетели через полшарика, чтобы вытоптать мне газон и обидеть Кузьмича? Нахрена⁈ Не помню в списке своих врагов ни одного азиата, так что-о-о-о… может, Несвицкие решили тайком подгадить? Или сингапурский филиал Чурчхелы мстить приехал? Или вообще что-то из такого далёкого прошлого, о чём я и думать забыл?

Не понимаю!

Но! Нападение хронологически связано с приездом сингапурцев. Но! До их приезда ведь тоже было неспокойно, – вспомнить хотя бы Хельсина, который в том же самом доме поселился.

Но! Спектакль с инвестициями вообще не похож на спектакль, слишком уж шумно и масштабно.

Но! Шестакова сказала о том, что их татуировки бандитские. Но! Мало ли, что говорила Шестакова? Возвращаясь к пьянке в мэрии, бандитам незачем вести себя настолько открыто.

Но! Чуйка говорит проверить. Но! С какой стати я вдруг начну проверять людей, которых мне и обвинить-то не в чем? Но! Других подозреваемых нет. Но! Мотив-то какой⁈

Короче… между «подозревать сингапурцев» и «не подозревать», я выбираю «подозревать». С шашкой наголо не поскачу, но первым же делом побеседую с Гордеем. И если придётся, то на повышенных тонах…

* * *

Чудо-человек Кузьмич. Другой в его ситуации разыграл бы из себя жертву, сел на крылечке и стал дожидаться, когда мы приедем и разгребём.

Этот же принялся за уборку.

Когда мы с альтушками заехали на участок, Вильгельм Куртович как раз вытаскивал во двор охапку штор. Все двери и окна дома были раскрыты настежь.

– Прошу прощения, Василий Иванович, но их придётся выкинуть, – сказал он и бросил шторы на землю. – Иначе весь дом будет вонять прогорклыми пончиками. Боюсь, ваша одежда и одежда Ирины Ивановны тоже пострадала. Можете вычесть стоимость ущерба из моей заработной…

– Дурак, что ли? – перебил я камердинера, вылез из машины, обнял австрияку и оглядел с ног до головы. – Живой?

– Живой, Василий Иванович, живой.

Врум-рум-рум! – раздалось позади.

Так…

Этот звук я ни с чем и никогда не перепутаю. Следом за фургоном в ворота въехал мой Харлам Давыдов. А сидел на нём, почему-то, Тамерлан. Чувство собственничества затрепыхалось в груди; забилось будто трещётка на хвосте у гремучей змеи. И честно говоря, вдруг резко захотелось рвать, метать и ругаться.

Однако день сегодня получался странный, и явно что не у меня одного…

Хакер восседал на мотоцикле мрачнее тучи. Взгляд потухший, под глазами мешки, лицо не выражает абсолютно ничего и… он как будто постарел, что ли? Это во-первых. А во-вторых, беглый осмотр показал, что на Харламе ни царапины.

– Тамерлан? – спросил я, грозно вскинув бровь.

– Прошу прощения, Василий Иванович, – ответил мне хакер со всё такой же пресной рожей, и даже не испугался ни разу.

Заглушил мотор, спрыгнул с мотоцикла и далее пешком покатил его к гаражу.

– Срочно нужно было съездить в город, – объяснил Тамерлан. – Я оплачу вам горючее и мойку…

Чо происходит-то⁈ Почему они мне все пытаются что-то оплатить⁈ Это когда это Скуфидонский вдруг был мелочным и запоминал за другими⁈

– Не надо ничего оплачивать! Просто больше не бери без спроса, – попросил я Тамерлана и на том ситуация замялась само собой.

Одна.

И тут же началась другая.

Следом за Тамерланом во двор въехала Иринка на кабриолете. И тоже явно не в духе, но… не так, как Тамерлан. Сеструху я всегда умел читать, как открытую книгу.

И даже цвет голубущих глаз, который потемнел и сгустился всего лишь на полтона, уже говорил о том, что Ирка сейчас просто в бешенстве.

Помню-помню этот взгляд. Аквапарк, Сочи, лет пятнадцать тому назад. Какой-то жирный пацан не подождал, пока юная Ирина Ивановна отойдёт от горки и протаранил её с двух ног…

Думал, придётся «скорую» жиртресту вызывать.

– Ой, – внезапно выдала Ромашкина.

Да…

Пожалуй, я переоценил свой навык чтения сестры. Не один я заметил настроение Иринки; альтушки при её появлении аж скукожились все. Уловили, так сказать, опасность.

– Что случилось?

– Ничего.

О-о-о! Началось. Вот она, весёлая игра в «ничего не случилось». Ну да только я ей не муж, чтобы в неё играться. Отойдёт, сама расскажет.

– Всем привет! – а это Лёхина голова возникла над забором. – Мишаню не видели? Пропал куда-то, стервец такой. Меня же не было пару дней, кстати, – внезапно друида пробило на поговорить. – Семейство лосей уводил в лес подальше, думал не успею до гона… а что… а что у вас тут случилось? – это Алексей Михайлович заметил гору тряпья на газоне.

– Сам не знаю пока что, Лёх. Вот, как раз собираюсь выяснить.

– А, – кивнул друид. – Ну ладно. Если что я у себя, – и исчез, пока не запрягли.

Итак…

Пока Тамерлан копошился в гараже, мы с Ирой и альтушками выслушали подробный рассказ Кузьмича о происшествии. После осмотрели участок. За ним дом. В доме, конечно, ужас что творилось, и это Кузьмич уже мусор вынести успел.

Но что ни делается – оно ведь к лучшему, верно⁈ Ремонт я не проводил уже хрен знает сколько. Точно не скажу, но за это время успели появиться всякие умные чайники, умные лампочки, и умные дизайнеры интерьеров.

Да и вообще… отрасль не стоит на месте. Пора бы и освежить хатку.

Но вот что, на мой взгляд, не требовалось освежить – так это охранную систему. Ту самую, что Ира ставила в прошлом году. И ту самую, что не сработала, когда у меня тут Кузьмича чуть не убили.

– Ир, проверь, – попросил я.

Сам же, не откладывая в долгий ящик, направился к Гордею Гордеевичу. А то херли гадать? Поговорим начистоту, а там, глядишь, и всплывёт что-то…

* * *

– Горде-е-ей! – и тишина в ответ.

Никого.

Дом пуст! Дом, мать его так, пуст! Ни одно окно не горит! А это значит что⁈ Это значит, что я теперь кое-кого из-под земли достану и настучу по блестящей лысине так, что…

Би-и-и-ип! – раздался позади протяжный гудок, а следом за ним радостный вопль:

– Здарова, сосед! Василь Иваныч, ты к нам что ли⁈

Джип семейства Верзилиных вывернул из-за угла, выключил фары чтобы меня не слепить, и покатился к дому.

И все внутри него такие весёлые сидят! Сам Гордей светится, как урановый самовар, жёнушка его мне рукой машет, а между родителями торчит довольная моська малявки. Довольная, потому что леденец за щекой и кепка на голове новенькая, ещё даже с биркой. Набаловали малую, короче говоря.

От одного вида этой семейной идиллии мне даже как-то не по себе стало. Не потому, что приторно, а потому что я ведь только что собирался главе семейства череп проломить.

– Здарова-здарова! – Гордей вылез из машины, пожал мне руку и пошёл открывать ворота на участок. – Василь Иваныч, а помоги коробки до дома дотащить, а? Накупили опять, блин, херни ненужной… А мы тебя чаем напоим. Или чем покрепче, – подмигнул Верзилин. – Слушай… а ты чего так маслом воняешь? Беляши жарил?

– На мой дом напали, – коротко сказал я.

Гордей аж вздрогнул. Застыл на месте, убрал с лица эту свою улыбочку, а затем повернулся к машине и что-то гаркнул на китайском. Видимо, чтобы жена и дочка шуровали в дом.

Сю резко посерьёзнела, вышла сама, вытащила из машины малявку и по широкой дуге потащила её мимо меня. Боится, что ли? В одной руке девчонка, а в другой телефон, из которого на полной громкости несётся какая-та китайская тарабарщина. То ли фильм, то ли стрим. Ничего не понятно, но тут вдруг:

– Уэ-э-э-э! – послышался знакомый голос из динамика.

– Минутку, – я аж потерялся. – А что это там такое твоя жена смотрит?

– Так ничего она не смотрит, – ответил Гордей. – Это она с отцом на видеосвязи зависла. Сегодня же вся наша делегация в цирк зачем-то попёрлась… я еле сумел отмазаться, вот, за покупками поехал.

– А-а-а-а, – неловко протянул я.

Ну хотя бы одной загадкой меньше.

Мишаня, сука такая, опять в цирк сбежал. Все нормальные медведи ИЗ цирка убегают, а этот болван при каждом удобном случае несётся в обратном направлении. Бежит, аж волосы назад. Катается по арене на велосипеде, а циркачи ему потом разрешают за зрителями попкорн и прочую гадость подъедать…

У Лёхи задница полыхнёт, когда узнает.

Но сейчас не об этом. Сейчас о том, что Гордей хоть и отреагировал серьёзно, но вроде как алиби имеет железобетонное.

– Кхм, – начал он, когда Сю и маленькая Лиля зашли в дом. – Иваныч, я понял к чему ты ведёшь. На твоём месте я бы подумал точно так же. Мы люди новые, пришлые, ещё и иностранцы, так что доверия нам никакого нет. Но… не я это, понимаешь? Не мы. Хочешь… я даже не знаю… хочешь чеки покажу? Или в торговый центр съездим, попросим камеры поглядеть?

Гладко стелешь, лысый. Но я за своё спрашиваю и стесняться не намерен.

– Что за татуировка у твоего тестя на руке?

– Татуировка? – улыбнулся Гордей и закатал рукав. – Вот такая?

Будто собачка, которую хозяин подозвал к ноге, со стороны локтя и в сторону запястья выползла нарисованная сколопендра.

– Узнал, значит, кто их делает? – хмыкнул Верзилин и спрятал мерзкую сороконожку.

– Узнал, – кивнул я.

– Триа-а-ады, – развёл руками Гордей. – Не, ну а как ты думал, Иваныч? В нефтянке далеко не самые приятные люди обретаются. Не белые и вообще не пушистые. Причём сволочи что те, которые пытаются дорваться до кормушки, что те, которые эту самую кормушку стерегут. Грубо говоря… мы.

– То есть…

– То есть методы, которыми мой тесть сохраняет за собой корпорацию… которую, к слову, унаследовал по праву. Так вот, эти методы подразумевают под собой физическое насилие и очень изобретательное устранение конкурентов. Всё вообще не так радужно, как может показаться со стороны…

Гордей больше не производил впечатление каноничного весёлого соседа в трениках с оттянутыми коленями. Такого, которому вечно кто-то и откуда-то привёз вяленную рыбу в местной газете.

О, нет!

Теперь я бы и впрямь мог принять его за криминального авторитета.

– И знаешь, – продолжил Гордей. – Основная причина, по которой я уломал господина Чэня на переезд, она ведь вовсе не в деньгах и не в тоске по Родине. Все эти инвестиции тупо прикрытие. А на самом деле я просто хочу, чтобы моя жена и дочь были как можно дальше от Сингапура, и всей этой кровавой мясорубки. Триады, Иваныч, это не русские аристократы со своими благородными кодексами ведения войны. Им ребёнка в заложники взять, как два пальца. Понимаешь меня, сосед?

– Понимаю.

– Ну тогда давай без пустых подозрений, ладно? – Гордей Гордеевич подал мне руку. – И без обид?

Руку я, конечно, пожал. И про «без обид» понял. Дескать, это я его своими намёками обидел. Ничего не скажешь – дерзко, но… но не сносить же ему рожу теперь за это?

– А чо насчёт рыбалки-то? – в голове у Верзилина как будто тумблер перещёлкнули, и он вновь начал излучать свой неуёмный оптимизм. – В силе?

– В силе, – кивнул я. – Только сперва надо охрану в доме обновить. Чтобы в следующий раз любого любопытного наверняка прибило.

Вроде как с намеком, а поймет ли он тот намек или нет – дело его.

* * *

Чертежи единственного в мире устройства, способного за несколько секунд разрядить и заглушить любую артефакторику, были добыты. Что иронично, добыты они были именно с помощью изображённого на чертежах устройства.

Однозарядный приборчик был последним из тех, что остались у клана. И берегли его именно на этот случай.

Казалось бы, к чему такая сложность?

Что ж…

Причина была…

Константин Шестаков был не только сильным, но и весьма остроумным артефактором. Тетрадочка с чертежами его изделий сама по себе была артефактом и обладала весьма незаурядными свойствами. Ни одна живая душа не могла перерисовать то, что было в ней начертано.

Не получалось!

Вместо геометрически-правильной схемы у человека выходили какие-то каракули. И это только на первый… на пробный, так сказать, раз. Дальше у соискателя чертежей Шестакова начинала болеть голова. Потом носом шла кровь. До летального исхода не доходило, но если человек не понимал намёков и не останавливался, то вполне мог проваляться недельку в несознанке.

Калька волшебным образом не работала.

Фотографии чертежей засвечивались.

Ожидаемо, что на видео заветная тетрадочка тоже не отражалась.

Создать глушилку можно было только лишь имея у себя перед глазами оригинал чертежа, и никак иначе. И вот, наконец-то, Клан Сколопендры вернул этот самый оригинал себе.

Но всё-таки триады не были бы триадами, если бы сразу же после этого убрались восвояси. Что бы не говорил Скуфидонскому его сосед, у сингапурской мафии тоже был свой кодекс поведения. И согласно этому кодексу, воровку необходимо было наказать. Так положено. Так правильно с точки зрения триад.

И потому-то легенду нужно было поддерживать дальше.

– Кыкой ужас, – чуть не плакал Чао Чэнь. – Кыкой позор…

Скуфидонская уехала всего лишь несколько часов назад, а он уже успел нажраться чуть ли не до скотского состояния.

– Кыкой жы ужас, – молодой певец откупорил вот уже третью бутылку соджу. Пил из гранёного стакана, и не закусывая. – Кыкой жы позор…

По приказу Лунтоу, записанную им песню уже смонтировали и вот-вот должны были выложить в сеть на всех официальных аккаунтах группы. Группа Чао искренне не понимала, почему их фронтмен воспринимает всё так, как воспринимает.

И кстати!

Всем остальным результат их совместного труда понравился. Да и Ирина сингапуро-корейцам очень даже приглянулась. Как женщина, само собой, – узнать её как личность помешал языковой барьер.

– Ну что! – улыбнулся Ханча Чой, коллега Чао и по совместительству администратор соцсетей группы. – Полетел клип! – и тыкнул на кнопку.

– Клип⁈ – выпучил пьяные зенки Чао. – А-а-А-аткуда у нас клип⁈

– Так я сам сделал, – улыбнулся кореец. – Слепил по-быстрому на коленке. Там, получается, типа документальные кадры с телефона, как мы с ребятами по Москве гуляли, а во время припева кадр с Ириной в студии…

– На-хи-ра⁈ – возопил Чао и залпом проглотил полный стакан своего картофельного пойла. – Ну нахира жы⁈

– Так ведь… э-э-э… Мы же её ровно за этим и взяли, разве нет? – искренне не понял возмущений коллеги Ханча Чой. – Смазливая европейская мордашка. Сиськи в кадре, все дела. Ты же сам об этом говорил…

– Ай-ый-ыы-ый! – завыл Чао в ответ, поднялся с дивана и собирая все углы двинулся прочь из комнаты. – При-И-датели! Са-А-абаки грязные! Я вас, су-У-уки, распущу…

«KINCHI BOYZ» переглянулись и пожали плечами. Кто-то явно перебрал. Ну да ничего, к завтрашнему отоспится, ещё прощения просить будет. Ну а сейчас, вместо того чтобы париться о пьяных выходках своего товарища, ребятам было куда интересней посмотреть на реакцию аудитории и почитать первые комментарии.

Спустя минуту под видео появился первый десяток просмотров. Затем сто. Двести. Тысяча… Сто тысяч…

Глава 13

– Дядь Тим, а вы куда⁈ – первой неладное заметила Ромашка.

И только она одна из всех называла молодого хакера «дядей», из-за чего постоянно вгоняла его в краску. Вот только не сегодня. Сегодня Тамерлан был слишком подавлен для того, чтобы смущаться.

Однако выплёскивать свой негатив на девок всё равно не стал. Поступки, поступки, поступки. Достойные поступки и поступки недостойные, сегодня он буквально зациклился на этой теме; это буквально был лейтмотив дня.

– Да вот, – ответил он и попытался улыбнуться. – Уезжаю.

– С Ириной поругались? – а это уже к гаражу подоспела Дольче.

– Ой… а вы… а вы что, всё знаете?

– Так все уже вокруг всё знают, – хохотнула Чертанова. – Кроме Василия Ивановича. Ну так что?

Постепенно все девчонки собрались вокруг Тамерлана и из группы «Альта» трансформировались в группу поддержки.

– Да, – не стал скрывать хакер. – Немного поругались.

– А из-за чего? Из-за этих сраных сингапурцев?

– Вроде бы да, – уклончиво ответил Тамерлан. – А вроде бы и нет. Там всё сложно, девочки, да и накосячил я неслабо…

– Дядь Тим, – серьёзно сказала Ромашкина, глядя хакеру прямо в глаза, и даже руку ему на плечо положила. – Нам они тоже не нравятся. Ты знай, что если что…

– … если что, мы за тебя! – закончила за подругу Дольче. – И поможем, только попроси! Серьёзно! Давай подумаем, как разрулить? Мы тебе сейчас такую извинительную романтику устроим, что Ирина Ивановна от счастья обосс… развизжится!

– Комната из цветов, – нахмурившись, начала соображать Стеклова. – Или лучше лодка! На озере! Цветы я обеспечу.

– Голова! – потрепала Дольче по волосам Танюху. – Мы какой-нибудь повод придумаем, приведём её к пирсу Василия Ивановича, а там ты! Красивый такой, загадочный и в лодке из цветов! Я для атмосферы огонёчки по берегу зажгу, Её Сиятельство вам гормональный фон как-нибудь незаметно подкрутит, Ромашку посадим выть на луну, а Смертина… Смертина…

– Да? – некромантка похлопала глазами. – Может, я лучше ничего делать не буду?

Дар некромантки не слишком вязался с придуманной романтической атмосферой.

– А Смертина будет гондольером! – выкрутилась Чертанова. – Гондольеркой? Гондолихой?

– Спасибо, девочки, – искренне улыбнулся Тамерлан. – Мне безумно приятно, и я очень это ценю, но-о-о… Ирина Ивановна недвусмысленно дала мне понять, что хочет, чтобы я убрался отсюда в Москву. А оно и к лучшему, наверное. Пускай чуток остынет, хотя бы до завтра, а вот потом я с удовольствием попрошу вас о помощи. Уверен, что никто не сможет организовать «романтик» лучше вас…

С тем хакер убедился, что такси уже в двух минутах езды, и не без труда покатил чемодан по газону в сторону выхода.

– Н-да, – нахмурившись, сказала Дольче ему вслед. – Вы только про наше предложение не забудьте…

– Ой, – сказала Фонвизина, поднимая глаза от своего смартфона, – кажется, я догадываюсь, почему он расстроился.

* * *

– Не понимаю, – такое чувство, что Ирка не работала, а читала мантру. – Не понимаю, блин, вообще не понимаю…

С её слов охранные артефакты разрядились под ноль. Все. Разом. Некоторые из них были связаны друг с другом энергетической сетью, некоторые стояли особняком и работали сами по себе, а некоторые вообще были в качестве аварийного резерва и включались только после того, как просядет всё остальное.

– Как так-то? – сеструха всё крутила и крутила в руках расписанную под гжель сахарницу.

Да…

Само собой, охранные артефакты – это не здоровенный мерцающий и левитирующий кристалл на подставке с надписью «ОХРАННЫЙ АРТЕФАКТ». Особенно для частного дома, Ирина наделяла волшебными свойствами самые простые и бытовые вещи.

Сахарница, люстра, оконная рама, магнитик на холодильнике и даже кусок ПВХ-трубы где-то глубоко-глубоко под домом, на тот экзотичный случай, если вражина попытается атаковать через канализацию.

Как?

Да чёрт его знает, но Ирка сказала, что прецеденты были. Лично моей фантазии хватило лишь на ядовитый дротик, запущенный по трубам толковым магом воды. Но и то! Это ведь надо улучить момент, когда жертва… м-м-м… так сказать, сама подставится под выстрел.

– А наверху смотрела? – спросил я у Иры.

– Смотрела, – кивнула сестра. – Там всё то же самое.

А вот это вообще плохо.

Как бы объяснить? Хм-м-м… Тут, внизу, всё-таки бытовая охранная система. Лучшая, которую только можно найти, но всё-таки. Материалы, из которых свёрстаны эти артефакты, ограничивают их силу. Так что их уровень чуть менее, чем полностью, зависит от уровня мага-артефактора.

Ну невозможно из сахарницы сделать реликвию мирового масштаба, из кирпича – стратегические оружие, а кусочек керамзита напитать маной так же, как кусочек любого, даже самого мусорного металла.

Пример!

Для сравнения возьмём визитную карточку молодого княжича Несвицкого и «Алое Спасение» Фонвизиной, которое вообще хрен знает из чего сделано, но явно из чего-то очень редкого и ценного. Так вот. Если поменять местами свойства двух этих артефактов, то мы получим одноразовую лечилку и бомбу, способную стереть с лица земли небольшой городок. А может, и большой.

Но к чему это я?

К тому, что на чердаке у меня стояли совсем другие артефакты. Несколько здоровенных стальных коробов с начинкой из драгоценных камней, металлов и прочих ресурсов, добытых с монстров, а стало быть, априори хорошо проводящих магию.

И стоили эти короба столько, что чугунный мост можно построить, как в сказке, от дворца и до крыльца. Такую же систему Ира устанавливала в золотохранилище центробанка и как-то раз каталась в Якутск, на алмазные копи.

И вот эта чудо-система, со слов сестры, разрядилась при нападении.

Разрядилась в ноль, хотя вся её конструкция начисто предполагала отсутствие такой возможности совсем.

Несколько камер, на всякий случай установленных по периметру, ничего не записали, просто вырубились и всё. Мистика, да и только.

– Слушай… ну-у-у… может быть, аномалия какая-то? – с надеждой спросила Ирина. – Тут неподалёку демонические врата недавно открывались, насколько я помню. И кто знает? Может, это так подействовало?

– Хм-м-м… Вряд ли, – ответил я, потому что вспомнил: – Госпожу Суматоху вырубило уже после открытия адских врат. Значит, тогда сигналка в порядке была.

– Тогда не знаю. Ну вот честно, Вась, не знаю. Первый раз такое вижу.

– Ладно… починить сможешь?

– Не сразу, – честно призналась сестра. – Времени понадобится прилично, да ещё и в город надо будет метнуться кое за чем.

Настроение у неё было далеко не лучшее. Что теперь делать непонятно. Либо оперативно искать причины сбоя, либо признаваться, что есть возможность сломать лучшую в Империи систему безопасности.

Ведь не сама же она сломалась, верно? В такое совпадение поверить очень хочется, но никак не получается.

И, кроме дома Скуфидонских, вот так же, оказывается, можно проникнуть и в другие очень защищенные места. А владельцев этих мест, если уж по серьёзному, оповестить о такой вероятности нужно. Что влечёт за собой многочисленные разбирательства, а, возможно, даже неустойки.

Так что сестре теперь предстоит много работы.

А у меня голове не укладывается другое: ко мне в дом непонятно зачем врывается непонятно кто, пугает Кузьмича и уходит не солоно хлебавши.

Чтобы… что?

Чтобы занавески мне испортить? Неужели они кому-то показались настолько безвкусными? Другого объяснения у меня нет, потому как ну ничего ведь не пропало. Совсем ничего. Альтушки на всякий случай уже проверили свой дом и доложили, что у них наши гости вообще не побывали. Может, кактус их отпугнул? Сигналка не отпугнула, а кактус отпугнул?

Может, его в золотохранилище поставить в качестве дублирующего звена? Хранить золотой запас природными методами?

Ай, как же всё запутано…

– Давайте уже спать, – предложил я. – Утром будем разбираться.

Напоследок, перед тем как провалиться в сладостное забвение, я открыл в телефоне заметки и составил чек-лист:

– Кто?

– Как?

– Зачем?

– Для чего?

Возможно, список вопросов был неполный и порядок неправильный, но на сегодня я, увы, всё. Закончился. Отрубился, стоило лишь прикрыть глаза.

* * *

В то время как Тамерлан, едва проснувшись в московской квартире, почувствовал второе дыхание, собрал мысли в кучу и решил зубами выгрызать своё счастье, хакер внезапно ощутил себя и львом, и тигром одновременно, для других утро было тяжёлым.

У Чао и без того, в виду некоторых физиологических особенностей, были узкие глазоньки. Ну а теперь, с похмелья, они вообще превратились в щёлки. И потому, первым делом заглянув в аккаунт группы, он не рассмотрел количество просмотров под клипом.

Зато потом как рассмотрел…

– У-у-у-У-уУ! – а в соседнем номере уже вовсю шло празднование. – Мы знамениты!

«KIMCHI BOYZ» кричали, визжали, прыгали по кроватям и дрались подушками. За ночь клип ребят завирусился, а припев растащили блогеры. Зомбирующий, прилипающий, как тёплый гудрон на шерстяную кофту, он буквально впивался в мозг. Так что в сегодняшнем тренде не было ни одного короткого видео, в которое бы не воткнули припев из новой нетленки ребят.

Всё произошло слишком быстро.

Причём, вопреки привычке Чао, обошлось без денег и проплаченных отзывов. Сегодня группе Чао улыбнулась Её Величество… нет, не Удача.

Органика Сети.

На его памяти такое случалось лишь с серьёзными инфоповодами, которые так или иначе касались каждого живущего на планете. Как анонс какого-нибудь изобретения, например, объявление войны или заключения мира между странами. Смешно, страшно, грустно, весело, правильно, неправильно, да похер… на всё то, что резонировало в такт человечеству, человечество тут же отвечало мемами. Целой волной мемов! И вот, хочешь ты того или не хочешь, свежая новость настигала тебя в самых неожиданных местах, будь то паблик о кулинарии, подкаст о рыбалке или детская передача с ростовыми куклами.

И вот спустя столько лет Чао сам стал меметичен.

Круто?

О, да!

Но ещё очень страшно. Страшно, что пятнадцать минут славы вот-вот закончатся, кто-то придёт и всё отберёт, потому что, нечего, хватит. А значит, нужно продолжать! Срочно продолжать!

Пускай и проспиртованный в соджу, но мозг Чао заработал совсем по-другому и сделал совсем другие выводы.

Скуфидонская не обуза. Скуфидонская – это его билет на пьедестал. Следующий клип, который выйдет без неё, обязательно стрельнет. Но стрельнет он лишь потому, что всем будет интересно, а куда, собственно говоря, делась эта белобрысая гайдзинка? Пойдут размышления, пересуды, споры и новая волна мемов.

Пятнадцать минут славы развернутся в полчаса.

Но с третьего клипа, увы и ах, пойдёт стремительное затухание интереса к «KIMCHI BOYZ».

Чао хоть и был в какой-то мере инфантилен, это вообще свойственно людям, которые разделяют творчество и бизнес, но слишком хотел преуспеть. А если хочешь преуспеть: разбирайся, вникай, понимай.

Вот он и понял уже давным-давно, что конкретно сейчас, в эру цифрового шума, всем абсолютно плевать на его музыку и его талант. Слушатель не только слушатель, но и зритель. Ему нужна история. Ему нужна упаковка.

А Чао теперь, в свою очередь, нужна Ирина Скуфидонская.

– Пожалуйста, Лунтоу, – юный кей-попер упал перед Сю на колени.

– Это неразумно. Ты подвергаешь риску всю операцию.

– Наоборот! Наоборот, Лунтоу! – молодой певец старался изо всех сил. – Ну разве станет Скуфидонский подозревать кого-то из нас в том случае, если его родная сестра уедет с одним из нас в Сингапур⁈ Сама, по доброй воле! Будет созваниваться с ним каждый день, открытки слать, приветы передавать, да и вообще светиться в медийном пространстве!

– Хм-м-м…

Когда Чао было что-то действительно нужно, он умел становиться убедительным.

– И ещё, Лунтоу! С её помощью мы можем выйти на мировой уровень! Мы сможем оказывать влияние в любой стране на ваш выбор и дотянуться до любого из правителей! Вы же понимаете, что совсем скоро мы можем организовать концерт в Кремле и пригласить в ложу Его Величество⁈

Довод был хорош. Что первый, что второй.

К тому же.