Текст книги ""Фантастика 2025-15". Компиляция. Книги 1-24 (СИ)"

Автор книги: Данияр Сугралинов

Глава 22

В отсутствие Флина оставшегося в столице на неопределенный срок, заниматься магией со мной было некому. Да и у Флина не особо получалось, если уж быть объективной. Он очень помог на первых порах, но сейчас пришла пора найти квалифицированного наставника, и непременно воздушника. Но об этом я позволяла себе только помечтать, потому что у меня были две мега-важные задачи: организовать учебный процесс и выполнить обязательства перед дриадами. Да, я рассматривала просьбу дриад именно как обязательства, а огромные поблажки, сделанные нам при закупке леса – как аванс, который еще предстояло отработать. Поэтому, пользуясь отсутствием брата, решила погрузиться в мир артефакторики. Я когда-то перенесла на бумагу рисунок, изображенный на музыкальных артефактах, подаренных дриадам, и сейчас решала дилемму: а из чего сделать пробный артефакт? Перебирая заготовки из запасов Эмилии, которые мне недели три назад принес Веррес вместе с инструментами, я не находила ничего подходящего по размеру. Из простого дерева делать не хотелось, не те свойства, а работать с деревом Грух я была еще не готова. Да и тратить время на поездку в лавку артефактора для покупки подходящих заготовок тоже не хотелось – руки чесались скорее приступить к работе, а такой настрой просто обязан принести результат!

Мастер Петер продал мне запас камня, на котором я оттачивала навык создания обогревателей, установленных в теплице. Да, дешево и сердито, но я же для себя делаю, для тренировки. Так как артефакт создавала без ментальной помощи Флина, то решила усилить составляющую «памяти», надеясь, что этого будет достаточно, чтобы вытащить все произведение из головы, а не жалкий обрывок. Вспомнила свой плейлист, который играл у меня в машине. Чаще всего я возвращалась к трекам Лолиты. Пожалуй, ее песни я знала до малейшего интонационного перепада, до каждого вздоха, до последнего такта инструментального проигрыша. А почему бы, собственно, не создать такие артефакты для личного пользования? Мне в этом мире очень не хватает музыки, вокруг буквально тишина. Ни тебе плеера, магнитофона или даже старенького раритетного граммофона! Да и у Димки в голове сохранилось немало песен, которые вполне подойдут для младшего поколения. Увлекшись и погрузившись в обдумывание новых идей, я проработала до самого обеда, очнулась лишь оттого, что Ричард дул мне на волосы.

– Я не заметила, как ты зашел, – потираю виски и откидываюсь на спинку стула.

– Пойдем обедать, моя хорошая, – позвал Ричард, деликатно разминая мои затекшие плечи. Ммм, как же здорово. Прижавшись на секунду щекой к его руке, я вздохнула и поднялась, тут же получив легкий поцелуй.

– Пойдем, есть действительно хочется.

Мне приятна была такая забота. Не давяще-навязчивая, смахивающая на тотальный контроль, а вот такая, непринужденная. К обеду я могла спуститься самостоятельно или меня могли позвать дежурные. А Ричард использовал этот незначительный предлог, как повод, чтобы хоть минутку урвать наедине. Всего минутку, а я себя чувствую так, как будто вокруг меня океан нежности.

Жизнь дома текла по налаженному порядку. Из застольной беседы я поняла, что ничего экстраординарного, или даже просто интересного не произошло, а домочадцы практически не заметили моего отсутствия. Разговор крутился вокруг организации нового, еще более масштабного полуфабрикатного аврала – девочки, гостившие у Теней, разболтали о просьбе Джоба. Васила с мечтательно сосредоточенным видом теребила такой же, как у меня блокнот, прикрепленный шнурком к поясу. Воспитание не позволяло ей углубиться в планирование прямо во время еды.

Люблю увлеченных людей. Мне вообще везло на людей в этом мире, нереально, фантастически везло. Не иначе как нерадивые ангелы посодействовали.

– Беатрис, у меня есть неоформившаяся идея. Раз мы думаем о продаже наших полуфабрикатов, то имеет смысл подумать о порционной упаковке, – в моём мире давно разработали ланч-боксы, почему бы не использовать это? Об одноразовой посуде здесь не слыхали. – Раз уж мы так активно используем стазис, то упаковка может быть одноразовой.

– То есть в одну коробку положить порцию для одного человека? – Уточнил Ричард. – Это, наверное, было бы удобно. Снял стазис и поел. Кстати, есть формулы стазиса, которые сохраняют и температуру, – добавил он многозначительно.

– Ты хочешь сказать, что горячая котлета останется горячей?

Хотя, что меня так удивило? Стазис – сохранение продукта в первоначальном состоянии определенное время. А ведь это может стать целым направлением в бизнесе. Не все же девчонкам под крылом у Василы сидеть.

Но это достаточно отдаленные планы, а мне надо думать о насущном. В идеале, к возвращению Флина у меня на руках должны быть артефакты для дриад, готовые к записи. Вдруг его опять призовут на службу? Поэтому я продолжила оттачивать навыки на простом камне. Я изготовила воспроизводящую пластину и несколько записывающих камней. На это у меня ушел весь остаток дня и все следующее утро.

Флин вернулся из столицы через три дня и моя радость разбилась о глухую стену безразличия. Видимо, прошлое его настигло, потому что мужчина замкнулся и закрылся не только от окружающих, но и от меня в том числе. Я больше не чувствовала нашу эхо связь и не улавливала его настроение, на что брат лишь отмахнулся, сообщив, что всё в порядке, но ему требуется время наедине с самим собой. Выпал из жизни дома, с утра до вечера пропадая у себя в конторе, а вечера проводил за пределами поместья, потому что в первые же дни стало понятно, что Флин незримо влияет на окружающих. Соседство с ним никому не шло на пользу, даже Васила – фейерверк жизнерадостности – как-то поблекла. На этом фоне и подготовка к городскому конкурсу кулинаров утратила свою прелесть. Я знала, что он чаще всего скрывается у Рады, но легче от этого не становилось. Скорее просыпалась обида, хоть это и эгоистично до отвращения. Хотелось помочь родному человеку встряхнуться и вынырнуть из этого меланхоличного настроения, а ничего сделать не получалось, в отличие от знахарки, которая нашла какой-то способ терапии.

И я оттягивала момент совместной работы над артефактами, давая брату время разобраться с возникшей ситуацией, не желая напрягать его ещё больше. Но, узнав, что у меня всё готово и остался только финальный штрих, Флин сам изъявил желание помочь. Значит, надо ловить момент и пробовать. Учитывая настроение мужчины, музыку надо бы выбирать жизнерадостную и жизнеутверждающую, а хотелось чего-то грустного и пронзительного, как вальс «Мой ласковый и нежный зверь». Хотелось легендарного Стинга, Энигму и Лунную сонату.

Но вместо этого, отложив артефакты в сторону, я мысленно запела. Я показывала брату видеоряд с больным мальчиком из моего родного мира, большая душа которого была заточена в маленькое, измученное болезнью тельце. С мальчиком, которому не суждено вырасти, но искавшему радость и в такой неполноценной жизни. Он пел, а ему стоя рукоплескал много сотенный зал.

– Нас бьют, мы от боли летаем всё выше… – повторил Флин строчку из песни на грани слышимости.

– Нас бьют – мы летаем, смеемся и плачем, внизу оставляя свои неудачи, – закончила я также тихо, крепко сжимая его холодную ладонь.

Мне хотелось хоть как-то помочь, выбить дно у этой бочки, наполненной беспомощной болью, которой была наполнена его душа, и кажется, история маленького мальчика не осталась незамеченной.

– Если тебе плохо, оглянись вокруг – рядом найдется тот, кому хуже. Главное – находить в себе силы подниматься на ноги после очередной подножки судьбы, потому что впереди обязательно будет что-то хорошее.

Брат порывисто обнял меня, сжимая так крепко, что сперло дыхание.

– Спасибо, родная, – тихий шепот в волосы и этим всё сказано.

Артефакты были забыты, а мы, по традиции, устроившись на кровати, еще долго шептались обо всем на свете. О моих проснувшихся чувствах к Ричарду, что медленно, но верно крепнут. И меня это пугает до чертиков. Меня, тридцатишестилетнюю иномирянку, что полжизни была в браке. Чувства разгорались и набирали обороты, а я с каждым днем все больше теряла над ними контроль. А если ничего не получится, как вырывать чувства своего сердца? Из души? И что-то подсказывало мне, если все страхи оживут – прежней Лизы уже не будет. Пережить такой удар во второй раз у меня не получится. Но как оказалось, любовные переживания одолевали не меня одну. Наконец-то, я узнала достоверно то, о чем лишь могла догадываться. Флин рассказывал, что у Рады очень приятный эмоциональный фон, что она полна энергии и очень любит лес, а к людям относится со снисходительной заботой.

– Она не только красива, но и очень эрудирована, хотя официального образования у нее нет, – Флин с легкой улыбкой на губах делился мыслями. – Рада относится ко мне, как к неведомой зверушке, с которой очень любопытно подружиться. Мой дар её не пугает, скорее ей это просто безразлично. Как она говорит: «Лес не терпит неискренности». Мать воспитывала в ней эту внутреннюю честность с детства. Разве можно оставить без внимания такую девушку?

– Ещё чего! – шутливо возмущаюсь. – Мы драгоценностями не раскидываемся, так что вся надежда только на тебя!

Оставив утомленного эмоциями Флина спать на моей кровати, я решила заглянуть в мастерскую, где Ричард возился с детьми. Там тоже полным ходом шла подготовка к городскому кулинарному конкурсу. Парни делали новые разделочные доски, достаточно большие, с удобными ручками, из особой древесины, которая не крошится и не тупит ножи.

Я смотрела на вихрастые головы ребят, склонившихся над верстаками, и думала о том, что неплохо бы им в мастерской банданы носить. Вон, все волосы в опилках. Надо цирюльника, что ли, пригласить. До этого всех стригла Лиена, а теперь, когда мы начали выходить в большой мир, важно соответствовать приемлемым стандартам. И попросить мастера Добруша кожаных шнурков нарезать, волосы в хвост прихватывать. Димка точно захочет отрастить, всегда мечтал, да только мода диктовала свои условия. А тут всё иначе. На Земле рыжины своей стеснялся, а сейчас, кажется, скучает по ярким прядям. А как по мне – и слава богу, что Шон оказался шатеном. В памяти свежи воспоминания о рыжей Мейале, которая из-за своего цвета волос чуть было не распрощалась с жизнью. Полюбовавшись втихаря на Ричарда, увлеченного воспитательным процессом, отправилась разгребать многочисленные житейские мелочи там, где незаменимая Беатрис не могла без меня обойтись. Надо высвободить себе время. До городского конкурса осталось несколько дней, а до него необходимо закрыть вопрос с дриадами. Флин отдохнет и на позитиве мы все – таки изготовим музыкальные артефакты.

Я так и не сподобилась приобрести для подарка какие-то ценные камни, типа оникса. Так что артефакты для обмена выглядят посредственно на первый взгляд, но я нашла способ выгодно компенсировать эту деталь, которую можно расценить как неуважение. С подачи Димки, который напомнил мне о воздушных фантомах, я добавила руны, усиливающие память. Получилось что-то вроде «помню все, что видел». Танец маленьких утят, который репетировали малыши в Димкином детском доме, получился вполне правдоподобным, и даже немного цветным.

Отдохнувший Флин объявил о полной боевой готовности и мы приступили к делу. Я задумала использовать для записи по два камня сразу, взяв их в обе руки и распределив силу на два потока. На первую пару камней была записана светлая музыка, являющаяся саундтреком к вампирской саге. Музыка о зарождении настоящей любви, перед которой отступает вечность. Когда при пробном прослушивании над шкатулкой воспарили фантомные вершины вековых сосен, на фоне высокого неба, в голове проскользнула мысль, что едва ли дриады обидятся, что камни не драгоценные. Эксперимент можно считать удачным еще и потому, что на один камень получилось уместить сразу четыре мелодии из этого фильма, которые шли подряд в моем плейлисте, так я их и запомнила, единым целым. Скрипичный «Чардаш» выманивал, завлекал, скручивал душу истомой, а потом, вдруг взрывался лихим, крышесносным задором. Как танцуют Чардаш я не помнила, так что фантомом к музыке получились руки скрипача, невидимыми глазу движениями оживляющие резную деревяшку. Я посмеивалась над Флином, предвкушая, как трудно ему будет держать концентрацию при просмотре моей следующей задумки. Кумпарсита. Я никогда не видела этот танго вживую, зато одна видеозапись на ютюбе врезалась в память. Знаменитый фигурист, похожий на сказочного принца, танцевал с шикарной партнершей. Страстный вибрирующий вокал, игра взглядов, виртуозная вязь танцевальных «па». Поединок мужчины и женщины, в котором нет проигравших. Фантомные танцоры сплетались телами, отталкивались друг от друга и тянулись друг к другу взглядом, руками, всей сутью. К тому моменту, как мы закончили, из уголков моей памяти были извлечены и торжествующий «Вальс цветов», и полный энергии «Шторм» Вивальди, и ещё множество других мелодий, которые на камни не попали, но брата порадовали.

Под неусыпным, почти диктаторским контролем бабушки Аглаи, теплица была готова. Я все гадала, зачем многоуровневые стеллажи в теплице? Оказывается, чтобы расставить то тут, то там, ящики с невысокой зеленью вроде молодого укропа, и еще пяти видов всяких пряных травок. Травкам для чая тоже уделили внимание. С ящичками проще управляться, в них легко заменить землю и сделать новый посев. Редко расставленные, они не затемняли нижний ярус посадок. А вот внизу высадили более высокие культуры. Даже для некрупных местных кабачков место нашлось, не говоря об огурцах – перцах – помидорах. Правда, получилось всего понемногу. Бабушка Аглая строго следила за нашими энтузиастами и не дала наделать глупостей, по ее же совету по углам теплицы, рядом с тепловыми артефактами установили бочки для воды. Дежурные не будут выскакивать из тепла на холод бегая за водой в баню.

Очередной вечер, коим я уже потеряла счет. Кажется, что прошла целая жизнь. Наши с Димкой посиделки уже пора была закруглять, но расставаться желания не было. Вместо того, чтобы заниматься, мы на двоих щипали ягоды с земляничного куста, напоминающего о лете, которого я так и не видела толком и не успела им насладиться.

Рядом стоял горшок с дриадским подарком, регулярно поливаемый мною из небольшой пиалы. Прутик укоренился, окреп, перестал выглядеть жалким. Почки набухли и источали запах новогодней ели с тополиной горчинкой.

– Что из него вырастет? – интересуется Димка, отправляя в рот очередную ягоду.

Я лишь пожимаю плечами, так как и для меня принадлежность и предназначение этого подарка пока тайна покрытая мраком.

– Представляешь, если из него вырастет Грут?! Вот здорово будет! – восторженно фантазировал ребенок. В последнее время он всё чаще вспоминал родной мир. Скучает?

– Не уверена, что моя психика выдержит ходящее и говорящее дерево, пусть и такое милое, как в фильме, – улыбаюсь, вспоминая наши походы в кинотеатр на фантастику, которую я не очень понимала и любила, но ради Димки терпела и делала вид, что просто обожаю такие фильмы.

Димка уже давно убежал, а я продолжала изучать странный прутик.

– Что же ты такое, дружочек мой? Какой сюрприз ты мне готовишь? Вот взял бы и передал своим, что у меня все готово, пусть в гости приходят.

Я улыбалась своей шалости. Как пригласить дриад? Да как-нибудь. Если верить нашим мифам и легендам, то можно озвучить приглашение у любого деревца и дриады обязательно услышат. Надо бы завтра попробовать, а сейчас преобладало желание отправиться спать.

Сложила все музыкальные артефакты в шелковое нутро шкатулки. С дриадами я договаривалась всего на три, а в обмен они помогают нам с теплицей. Ещё два сделала про запас, больше руководствуясь желанием взбодрить Флина, ну и камень с «утятами», разумеется. Но то, что есть небольшое запас – успокаивало. Вдруг дриады обидятся на недостаток помпезности? В таком случае есть возможность откупиться количеством.

Утро следующего дня шло своим чередом до тех пор, пока в столовую, где я с Беатрис обсуждала предстоящие планы, вихрем не влетела Миди, горланя во все горло:

– Леди управляющая, скорее, в теплице чудо!

– Там помидоры выросли, – вторила ей следом прибежавшая Арья. – Вот такие, – и девчушка показала себе на колено.

Да ладно! Быть этого не может! Помидоры только позавчера высеяли на рассаду. Мы с Беатрис недоуменно моргали, а неугомонные девчонки уже тянули нас за руки на выход.

Во двор, как муравьи к меду, стекались домочадцы. Толпились вокруг теплицы, но не входили, потому что в теплице был посторонний. Вглядевшись в стеклянное нутро, я опешила: черный еще вчера грунт, был разнообразно зеленым. По теплице расхаживал мой знакомый дриад и делал какие-то маловыразительные пассы. Обратив внимание на многочисленных зрителей, он приветственно кивнул и сделал короткий жест, мол подождите, сейчас выйду.

– Здравствуйте, – поклонилась я вышедшему дриаду. Листики в его косе зашевелились, притягивая взгляды. За моей спиной раздался слаженный восторженный вздох.

– Здравствуйте. Мы полагали получить от вас весточку ближе к зиме, но я рад нашей столь скорой встрече.

– Весточку? Я не посылала пока никаких весточек, – немного растерялась я.

– Ну как же! Вы попросили росток Ильмоо передать приглашение. Он хоть еще и мал, но справился.

– Вы позволите мне расспросить вас об этом росточке? Ильмоо – звучит загадочно.

– В свое время вы всё узнаете, а пока просто продолжайте ухаживать за ним. У вас хорошо получается, раз Ильмоо уже так окреп.

– Да никак я особо не ухаживаю. Поливаю, это да. А сильного солнца сейчас и так нет.

– Ильмоо питается эмоциями, а у вас в доме собралась очень разношерстная компания, – усложнил загадку гость, после чего раскланялся с подошедшими мужчинами, что на раз-два собрали всех детей и увели в сторону. – В теплице я почти закончил. Надо немного времени, чтобы ваша рассада подросла. А пока, покажите мне вашу добычу.

– Добычу? А, артефакты, – догадалась я, – это не совсем добыча, я их сама сделала.

На бесстрастном лице дриада колыхнулось едва заметное удивление.

– Пройдемте в мой кабинет, я все вам покажу, – проявляю гостеприимство.

– Мне бы хотелось остаться под небом, – заявил дриад, и направился к столику и скамейкам, где девочки в хорошую погоду чистили овощи. Я лишь порадовалась, что там недавно прибирались и сейчас была относительная чистота.

Мне навстречу вышел Ричард, несущий в руках шкатулку с артефактами. Я слегка скуксилась, так как мужчина не сообразил вытащить лишние артефакты. Там же и «утята», которых видел разве что Димка. Только вот уже ничего не поделаешь, как говорится, спалилась. Придётся показывать всё.

– Представляю вам шесть разных артефактов. К сожалению, у меня не было возможности раздобыть самоцветы, так что использовала простой поделочный камень.

– Это неважно, – бесстрастно промолвил гость, и только во взгляде, устремленном на шкатулку, мне померещилось нетерпение.

Пока дриад проверял все шесть камней, я издергалась. Гость не проявлял никаких видимых эмоций, заставляя меня мучиться в догадках о том, нравится ему очередная мелодия или нет. Я планировала получить хоть какие-то намеки о музыкальных предпочтения лесного народа, но попала в полный просак. Ну и бесстрастный же нам попался представитель! И зачем им музыка, если у них так мало эмоций?

– Уговор был на три камня, – мягко пресекла самоуправство гостя, когда он начал укладывать в шкатулку камни с явным намерением забрать их все. – Вам нужно сделать выбор.

– Я хочу все.

– Пожалуйста, я не против. Но мое нынешнее положение не позволяет мне заниматься благотворительностью и остальные три камня я планировала продать.

Надеюсь, столь толстый намек не останется без внимания, потому что не считаться с моим мнением я не позволю, а взаимовыгодное сотрудничество так не строится. Скажи он, что нравятся все камни, я отдала бы, пусть и с толикой кокетства. Но вот так, не спрашивая, не уточняя, а можно ли забрать все артефакты? На такое я не согласна. Дриад смерил меня взглядом, а после выложил из шкатулки «Сумерки», «Вальс цветов» и, поколебавшись, «Чардаш», оставляя себе «Шторм», «Кумпарситу» и утят. Причем последний камень он выбрал сразу и не колеблясь, удивляя меня всё больше и больше.

– Господин…

– Листиван.

– Господин Листиван, – обращаюсь, взвешивая каждое своё слово. – Не могли бы вы рассказать, почему именно эти камни? Ведь детская песенка не совсем удалась.

Лицо дриада и без того бесстрастное, стало похожим на маску.

– Леди, вы чужачка, это видно по вашей ауре. Иначе вы бы были в курсе, что дриадам личных вопросов не задают. Это иногда имеет последствия. Но я отвечу вам, если вы отдадите мне еще один камень. Что касается остальных – воздержитесь пока от продажи, у меня с собой нет достаточных средств для обмена, – приняв мой неуверенный кивок за согласие, дриад положил в шкатулку ещё один камень. – Природа подарила нам долголетие, но, чтобы не нарушился баланс – обделила рождаемостью. За свою очень длинную жизнь мы утрачиваем способность испытывать сильные яркие эмоции, такие, как испытывают простые люди. Ваша музыка заставляет нас вспомнить, как это – чувствовать что-то еще, помимо всепоглощающей любви к лесу и преданности своему народу. Камень с детским танцем я выбрал потому, что он необыкновенно жизнерадостный. Он напомнит моим соплеменникам, которые не выходят к людям, как выглядят дети.

– А сколько вам лет? – прозвучало из-под стола, после чего показалась вихрастая голова вездесущего Амирчика. Мы с Ричардом затаили дыхание, не зная, как отреагирует наш гость. Он же ясно дал понять, что личные вопросы не приветствуются. И подслушивания, я думаю, тоже не в почете.

– Тысяча триста двенадцать. Я еще очень молод.

Я чуть воздухом не поперхнулась от такой новости, на что гость лишь улыбнулся. Кажется, пронесло. Да уж, на четырнадцатом веку жизни сложно удивляться чему-то.

– А как же камни с песнями? Вам же незнакомы эти языки.

– Языки незнакомы, но и перевод нам не требуется. Каждый из нас музыку воспринимает по-своему, и слышит то, что хочет слышать.

Дриад захлопнул шкатулку, давая сигнал, что расспросы лучше прекратить.

– Забирайте остальные, – решительно пододвинула к шкатулке оставшиеся артефакты. – Считайте это моим даром.

Бог с ними, сделаю я ещё этих камней. У меня еще второй комплект имеется. А вот этих долгожителей стало по-человечески жаль. Гость мой порыв оценил, склонив голову в знак признательности. И хоть лицо его осталось бесстрастным, но вот в косе удвоилось количество листочков.

– Пора и мне выполнить свои обязательства.

В теплице за полчаса нашей беседы образовались джунгли. Но то, что произошло дальше, не поддавалось никакому осмыслению. Я через стекло, с замиранием сердца наблюдала, как помидорная и прочая рассада буквально «скакала» по теплице и устраивалась в подготовленные лунки на пмж. Мне хотелось протереть глаза или на крайний случай ущипнуть себя, ведь это полный разрыв шаблона – самодвижущиеся и самозакапывающиеся помидоры.

– Лиза, не паникуй, это же дрисхи работают, – шепнул мне Ричард, улыбаясь.

Ага, не паникуй. Проще сказать, чем сделать. Мне эта картинка вообще в первый миг напомнила сюжет из ужастика. Ожившие растения… шутка ли?

– Всё готово, вам осталось только полить. Я оградил кусочек не засаженной земли, можете посадить какую-либо ягоду. Урожай гарантирую. А теперь мне пора уходить. До встречи!

Лесной житель повернулся и двинулся к ближайшему дереву, где просто исчез, растворившись в коре. Так вот, значит, как он пришел.

Дежурные уже вовсю орудовали лейками, пользуясь водой из бочек. Надо бы дать Беатрис поручение на приобретение шланга. А после ужина ребята радостно сообщили, что обнаружили завязь на всей рассаде, что была высажена в теплице, а зелень в ящиках набрала полную силу. Чудеса, да и только!

Дальше было ещё чудесатее, хотя, куда бы?! Фокус с земляничным букетиком мерк перед шикарным шоу, которое оставил нам дриад. Если бы я знала, что кроется под размытой фразой «поможем с теплицей», то я сразу отдала ему все имеющиеся музыкальные артефакты. Не раздумывая! Скорость восполнения сорванных зрелых плодов поражала. Уже через два дня после встречи с лесным жителем мы собрали урожай с первой партии рассады – как стало ясно гораздо позднее, кустики не плодоносят вечно и отдав свой положенный максимум, они вяли, уступая место для чего-то другого. Девочки с восторгом наполнили первое небольшое ведерко помидорчиков, а к обеду созрели новые плоды! К ужину овощей набралось на полноценный салат для всех домочадцев. Быстрее всего созревали огурцы, отчего были мысли, что с такими темпами у нас закончатся стазисные лари. Девочки поварята радовались – им предстоит узнать науку солений и консервирования!

– Надо поблагодарить Листика, – подаёт идею Васила, хрумкая свежим огурчиком.

– Дриада зовут Листиван, – тут же поправляет повариху Мей.

– Да Листик он и есть, такой же зеленый ещё! – отмахивается женщина, намекая на то, что для неё дриад слишком юн, несмотря на его реальный возраст. – Но поблагодарить за такое хорошее дело нужно.

– А как? – Корка отрывается от обжарки зерен и с интересом смотрит на нашу компанию.

– Кажется, у меня есть идея. Собирайте ребят, я скоро вернусь!

От наблюдения за детьми, столпившимися вокруг прутика, и передающим благодарственные слова дриадам, меня отвлекла странная мелодия, доносящаяся со стороны гостиной.

– Леди Управляющая, там какой-то человек пройти не может. Вы же говорили, что… – сообщает встревоженная Мей.

И тут я сообразила. Дверной звонок! Вот ведь я балда! Это ж охранка оповещает о постороннем, пытающимся пройти на территорию поместья.

Поспешила узнать, кого же к нам принесло. На крыльце меня уже поджидал дедушка Ульх. А за куполом, который я отчетливо видела при переходе на магическое зрение, стоял незнакомец, держа под уздцы красивого скакуна.

– Королевский гонец, – уверенно сообщил Ульх, – форма уж больно знакомая.

Словам дедушки сразу поверила, сам ведь королевским гонцом служил, помнится. Так что своих уж точно отличить в состоянии.

– Здравствуйте, – подхожу ближе, но черту магической завесы не пересекаю.

– Рад приветствовать вас, леди Риштар. У меня для вас послание.

– Мы тебе на слово должны верить, умник? – встрял дедусь с непривычным сарказмом и заметным раздражением. – Жетон где? Чему вас там учат, если деревенский мужик поболе тебя сведущ? Совсем вас Айзек распустил!

Молодой мужчина стушевался и замешкался от такого выговора, но после что-то сообразив и уже с уважением поглядывая в сторону Ульха, достал из-за пазухи металлическую бляху. Мне она ни о чем не сказала, а вот дедушка удовлетворенно кивнул и тут же озвучил команду для охранного контура, завязанную всего на трех человек в этом доме.

– Пропустить.

Гонец, так и не назвавший своего имени, переступил черту контура и протянул мне футляр, похожий на маленький тубус. Футляр был скреплен толстой контрольной нитью, зафиксированной с двух сторон печатями. Я несколько растерялась, но дедушка ворчливо принялся руководить:

– Вот эта печать, видишь, болтается, дергай за нее и отрывай нить. Смотри, на печати остался твой магический слепок – отдай гонцу, ему для отчета понадобится. Спасибо служивый, ступай, ровного тебе пути.

Гонец поклонился. Да не мне, а дедусю, и витиевато распрощавшись уже со мной, отправился восвояси.

В футляре лежал свиток, скрепленный еще одной гербовой печатью на тонком витом шнурке. Какие известия принес нам гонец?