сообщить о нарушении
Текущая страница: 59 (всего у книги 333 страниц)
А девке хороноворот предложим. Она вон заявку на третий курс какую здоровую накалякала. Неужели думает, что всё это в одно расписание уместится? Пусть сама себя в могилку закопает, самое время! А если вдруг вывернется, то хороший крючок на будущее будет — хроноворотами пользоваться без особого на то разрешения Визенгамота законом запрещено! А я такого разрешения оформлять не стану. А там пусть что хочет говорит — не оправдается! Азкабан — по году за каждый доказанный случай применения!
Конец POV. Дамблдора.
***
— Вот, п***ц! — выругался импозантный блондин, прочитав официального вида послание.
— Люц! — черная подвижная бровь выгнулась в характерном жесте. — Я тебя не узнаю! Что-то в последнее время теряешь весь свой лоск холёного и снежного аристократа! То с Уизли в драки встреваешь, то домовики по полу возят твоей шикарной задницей… А сейчас, что такое было?
— Они меня выкинули из Попечительского Совета, Север! Что в этом мире творится? Ведь со всеми всё было и договорено, и обговорено, и обмусолено не по первому разу. Все согласны были, что так больше продолжаться не может. Что это ненормально, и директор не справляется. И что? И вот такой финт?! Да ещё и обвинения в шантаже и взятках! Помилуй Мерлин! Взятках кому? Шантаж кого? Старушек попечительниц — одуванчиков Мерлиновых?! Такое впечатление, что это гад старый их всех под «Империо» держит…
Северус резко вскинулся.
— Может статься, что ты прав, мой незабвенный! Вспомни только, от какой гадости нам Дракошу очищать пришлось! Сколько родовых ритуалов провести! А где гарантия, что этот… мозгоклюв свои травки и на Совете Попечителей не применил? Больно он уж потчевать любит всех к нему приходящих своими фирменными рецептами чаёв!
Мужчины пристально посмотрели друг другу в глаза.
— Мы этот год бездарно прос***ли, — снова заговорил черноволосый. — Я в школе за призраками гонялся, а ты пытался расшатать трон светоча. Как результат, никакого результата! Хотя… тебя из Попечителей турнули, а Дамблдор снова в своём креслице воцарился. А у меня два шалопая на руках, поди за ними уследи, у обоих шило в заднице. И один из них таки снова влип! А мне теперь голову ломай… Да ещё и Метка. Где его носит, а? Пока он там по закоулкам прячется, этот козлобородый свин уже его и «возродить» успеет! — тоскливо закончил Принц, рассматривая потолок.
— Норфолк на запросы не отвечает, а без его повеления, как главы Совета, мы этот Совет не соберём. Прюэтт закуклился у себя в Меноре и тоже на связь не выходит. Что делать?
В комнате воцарилась тишина.
— Искать Норфолка и остальных членов совета. Собирать Совет и бить набат, Люциус. И искать Марволо! Иначе будет ж***па. Ты хоть что-нибудь нарыл по событиям?
— Какой там! То, что я вхож в министерство, ещё не значит, что меня пустят к архивам аврората. А Скримджоер со мной на ножах. Тоже тот ещё… Он собирается баллотироваться через пару лет.
— Надо попробовать разбить эту тандемную парочку, — задумчиво протянул брюнет. — Фадж и так уже волком на всех соперников смотрит, будет попроще.
— М?
— Министр Фадж — Дамблдор. Пока они вместе, что-то изменить будет сложно. А вот если внушить Корнелиусу, что Дамблдор покушается на его место, то наш светоч невольно встанет против министерства — это немного пошатнёт его трон. В Визенгамоте начнутся препоны Дамблдору от министерства. Фадж же до власти жадный и мнительный. Вот и столкнём их лбами.
— И со Скримджоером придётся поговорить.
========== Часть 3. Глава 1. ==========
Часть 3. Глава 1. Разборки в логове Блэков.
Выйдя на перрон вокзала «Кинг-Кросс», дети разошлись в разные стороны. Миссис Уизли только мимолётно мазнула Гарри губами по щеке, и всё рыжеволосое семейство как-то подозрительно быстро исчезло. Гермиона, оглянувшись напоследок на брата, тоже подошла к чете Грейнджеров. Гарри же поплёлся к нетерпеливо и нервно постукивающему носком ботинка об асфальт дяде Вернону.
— Сколько тебя можно ждать, — прошипел в усы Дурсль. — Немедленно в машину! — и замахнулся для подзатыльника, но Гарри ловко увернулся от руки и прошмыгнул к машине.
Едва они устроились в машине и поехали, как Гарри начал свою освободительную компанию.
— Дядя Вернон, вы же не хотите меня видеть в своём доме?
— Заткнись, урод!
— Но ведь не хотите?! — настаивал Гарри.
Дурсль усиленно обдумывал ответ, печенкой чуя, что задан вопрос не просто так. С одной стороны мужчине мальчишка дико надоел и видеть этого ненормального, действительно, очень не хотелось. С другой — этому мальчишке можно было поручить переделать множество дел. Таких дел, ради которых всё это время, что пацан жил в своей сумасшедшей школе, приходилось нанимать наёмных рабочих и платить им за то, что Гарри делал совершенно бесплатно, пока не уехал учиться. Но щенок растёт и уже начал показывать зубки.
— Не хочу, — наконец признал он.
Все эти годы, что мальчишка жил у них, им приходилось жить в постоянном страхе. Вдруг кто-нибудь узнает, что племянник ненормальный. Эти его постоянные фокусы, так пугающие Дурсля, и которые он старательно выбивал из мальчишки его ненормальность, но ничего не помогало. А два года назад пришло это письмо, и вот уже два года он учится в Хогвартсе, школе чародейства и волшебства. И если в то время, пока мальчишки нет дома, а они говорят, что он учится в исправительной школе для трудновоспитуемых подростков им. Святого Брутуса, всё относительно хорошо, то первые же каникулы показали, что его ненормальности только растут, и дальше будет только хуже. На первых своих летних каникулах этот урод своими штучками сорвал очень важную для Вернона сделку. И можно было бы отговориться ненормальностью воспитанника, как тут эти совы, говорящие письма! Чего ждать в этом году?
— Значит так, мы сейчас доезжаем до дома, я забираю свой багаж, и вы больше меня не видите! — в голосе подростка проскользнули стальные нотки.
— Ха! Мальчишка! И где ты жить собираешься? Учти, я не собираюсь оплачивать твои ненормальности!
— Можно подумать, вы хоть за что-то платите…
— Да как ты смеешь! Мелочь неблагодарная! Мы тебя растили, кормили, поили! Дали тебе крышу над головой, тогда как эти ваши клоуны выбросили тебя к нам на порог как щенка приблудного. Хотя, ты такой и есть! — распалялся всё больше Дурсль.
Его лицо побагровело, из-под усов прямо на лобовое стекло брызгами летела слюна. Гарри надоело всё это выслушивать, и он уже привычно невербально и беспалочково наложил на мужчину «Силенцио».
Мужчина, испуганно продолжая вести машину, с ужасом ждал, как и прошлом году орущих писем, тогда они прибыли практически мгновенно, но их так и не последовало.
— Замолчите и слушайте. Как видите, я вполне могу колдовать, и мне за это ничего не будет. Сейчас мы приедем к вам домой и вместе зайдём в дом, чтобы все любопытствующие убедились, что я приехал. После чего я просто исчезну из вашего дома. Где и как я буду жить, вас не касается. На первое время соседям скажите, что я, не успев приехать, провинился и поэтому наказан, вот и не выхожу из дома, а потом что-нибудь сами придумаете. Со школой святого Брутуса у вас здорово получилось.
И Гарри снял с дяди заклинание.
— Да что ты себе позволя…
— Мне повторить? — холодно поинтересовался подросток.
Вернон в зеркале заднего вида уловил его взгляд и испугался. В глазах мальчишки поселилось что-то жуткое, потустороннее.
— Я не хочу, чтобы на пороге моего дома ошивались ваши клоуны в твоих поисках! — наконец выкрикнул он.
— А разве за все эти годы хоть один приходил? — горько усмехнулся мальчик. — Их не будет. Для них будет достаточно того, что я приехал к вам, о чем им сообщат наложенные на ваш дом чары. После моего исчезновения у вас в доме останется зачарованная кукла.
Дурсль только шипел, выслушивая все эти ненормальности.
— Утром первого сентября, когда поедете на работу, вы её просто вытащите из дома и сожгите. Если же придумаете что-то ещё, что предусматривает моё отсутствие, то в таком случае сожгите её раньше. Например, придумаете легенду, что не в состоянии и дальше жить с непослушным и опасным подростком, а потому отправили меня в какой-нибудь летний исправительный лагерь. Не мне вас учить, — хмыкнул подросток.
Дальше они доехали в полном молчании.
Выйдя из машины и, вытащив свой сундук, Гарри, не обращая внимания на Дурсля, уверенно прошёл в дом, на пороге которого памятником самой себе застыла тётушка. Гарри окинул её ничего не выражающим взглядом, но вдруг остановился и спросил:
— Тётя Петуния, а почему вы оставили меня у себя, если прекрасно знали, что я вам племянником не являюсь? Сдали бы в приют и дело в шляпе…
— Что?!!! — взревел Дурсль. — Я столько лет терпел это отродье, а он даже не родня нам?
Петунья испуганно оглядела улицу, не слышал ли кто-нибудь вопли Вернона.
— Вернон, в доме поговорим! — и уже войдя в дом, она спросила Поттера: — Откуда ты узнал?
Гарри возвел глаза к потолку и вынул из сундука стопку бумаг, оказавшихся копиями заявлений, проверок, протоколов и судебных заседаний по делу об усыновлении некой Лили, фамилия которой неизвестна, семьёй Эванс. Магический детектив, которого наняли гоблины от имени лорда Певерелла для того, чтобы собрать все маггловские документы по теме «приёмная дочь Эвансов», магические документы оформили гоблины, сработал качественно и уже приступил к расследованию второго вопроса: а как маленькая Лили Риддл-Мракс оказалась в маггловском приюте?
— Вы слишком часто заставляли меня убираться на чердаке, тётушка,— вздохнул подросток. — А там слишком много ваших старых фотоальбомов. Слишком легко заметить полную несхожесть моей мамы со всеми остальными членами семьи Эванс. Тут даже у флобберчервя появятся вопросы, вот только ответы на них я смог найти только в этом году.
Мальчик аккуратно забрал из ослабевших рук женщины документы и сложил в сундук.
— Так почему вы меня терпели, а не сдали в приют? — снова спросил Гарри.
— Да, почему?! — возмущённо дышал Дурсль, глядя тяжёлым взглядом на свою жену.
А Гарри отчётливо видел, что миссис Дурсль не хочет этого говорить. Нет, она всё бы сказала своему мужу, но… не в присутствии Поттера.
— Потому, — медленно начал подросток, пристально глядя в глаза тётушке, — что ей за это платили! Да, тётя Петуния?
— Не называй меня тётей, ты, выродок! — взорвалась женщина.
А Гарри больше ничего не было нужно. По выпискам из банка он не видел, чтобы семья Дурсль что-то получала, но Дамблдор снимал немаленькие суммы, вполне мог и сам заплатить уже из снятых денег.
— Я, значит, нахлебник! — начал загораться Гарри. — «Должен отрабатывать…», а Вы всё это время получали за меня деньги?!
Люстра в гостиной мелко завибрировала. Гарри осёкся, вздохнул и с презрением посмотрел на женщину.
— Больше и не буду, миссис Дурсль. Мистер Дурсль, вы сами поговорите со своей женой, мне абсолютно неинтересно, куда она потратила эти деньги, которые получала все эти годы, а чтобы она их продолжала получать и дальше… Вы уже знаете, что вам делать.
Мальчик решительно шагнул вглубь чулана под лестницей, под которой он провёл десять лет своей жизни. Дверь за ним захлопнулась, а спустя несколько секунд послышался лёгкий, но отчётливый хлопок.
Мистер Дурсль с опаской приоткрыл дверцу, но ни парня, ни его сундука там не было, только на полу сиротливо валялась тряпичная кукла, обильно смазанная кровью. Мужчина с остервенением захлопнул дверцу и развернулся к жене с явным намереньем всё у той вызнать по поводу денег.
Всё это время около дома на Прайвет Драйв 4 вертелась сухонькая старушка с котом на руках, а когда из дома раздались вопли раненного моржа, она, мелко перебирая ногами, засеменила к своему дому.
— Ну вот, мистер Лапка, — гладила кота старушка, — мальчик приехал. Надо доложить Альбусу, что, скорее всего, первые дни он проведёт в чулане. Ужасные магглы! Почему Альбус не разрешил мне за ним присматривать? Жил бы мальчик нормально, и магическом мире не показывался, как и хотел Альбус. А эти! Мерлин, Мерлин… Дай сил мальчику!
Дверь такого же однотипного дома, как и многие на Прайвет Драйв, захлопнулась за продолжающей бормотать миссис Фигг.
Гарри материализовался в кабинете поверенного Поттеров банка «Гринготтс». Уважительно поклонившись в сторону поверенного, он развернулся к Гермионе, которая направилась сюда сразу после расставания на вокзале «Кинг-Кросс».
— Как добралась?
— Отлично! Мама с папой ждут меня в одном из кафе магловского Лондона.
— Будем действовать, как договорились? Ты месяц живешь дома, а потом перебираешься ко мне?
— Давай сначала посмотрим на этот особняк, а потом будем разбираться.
— Возьмите меня за руки, — попросил гоблин подростков. — Поскольку дом законсервирован чарами банка, то попасть туда вы сможете только со мной или другим работником банка, учитывая, что в доме вы ни разу не были…
— По крайне мере, в сознательном возрасте, — буркнул Гарри. — Где-то же нас в род Блэк принимали…
— В Блэк-Мэноре, молодой человек, у родового камня, но он сейчас спит, а дом на Гриммо всего лишь городской особняк, хотя последние поколения Блэков предпочитали проживать именно в нём. Скажем, если бы сейчас искали дом лорд Сириус или его брат Регулус Блэки, то им не понадобился бы поверенный. Они бы смогли его открыть сами, а вы ещё не приняли наследие.
— Ррр, — раздражённо повёл плечами парень. — Куда ни кинь, везде это пресловутое наследие, а до его принятия ещё так долго!
Он взял протянутую лапу гоблина в свою руку, Гермиона с другой стороны проделала тоже самое. Рывок, ощущение, что тебя протаскивают через шланг, и ноги бьются о брусчатку площади Гриммо.
Прямо перед ними возвышались дома с номером 11 и 13, но между ними не было даже щели, в которую можно было бы протиснуться. Гарри завертел головой в поисках дома по адресу Гриммо — 12.
— Консервацию я уже снял, — обратился гоблин к подросткам. — Теперь нужно пройти признание. На стыке домов 11 и 13 лежит камень, именно его вам нужно окропить кровью, обоим.
Подростки дружно направились к шву между домами. Действительно, в указанном месте подростки обнаружили камушек с искусно вырезанным изображением дома.
Вздохнув, дети дружным «Секо» рассекли себе руки и протянули кровоточащие ладони над камешком. Когда камень оказался обильно залит кровушкой, они залечили порезы. Несколько секунд ничего не происходило, а потом пространство задрожало, воздух сгустился, и между домами 11 и 13 стали стремительно прорастать очертания ещё одного дома, как бы раздвигая соседние, но при этом не тревожа живущих в них людей, стериосистема в доме 11 по-прежнему грохотала.
Дети поднялись по стёртым каменным ступеням, разглядывая только что материализовавшуюся дверь. Чёрная краска на ней сильно потрескалась. Серебряный дверной молоток имел форму свернувшейся в клубок змеи. Ни замочной скважины, ни щели для писем не было. Перешагнув порог, они очутились в почти непроницаемой темноте холла. В нос ударил запах пыли, гнили, сырости; запах древнего необитаемого жилища. Гоблин тоже перешагнул порог и захлопнул дверь. В холле стало совершенно темно.
Раздалось тихое шипение, и сейчас же по стенам зажглись старомодные газовые лампы, бросавшие тусклый, мерцающий свет на отклеивающиеся обои и протёртый до дыр ковёр длинного мрачного холла. Под потолком виднелась огромная, опутанная паутиной, люстра, а на стенах свисали с крюков почерневшие от времени портреты. Под плинтусами что-то шуршало. Люстра и канделябр на шатком столике, как и дверной молоток, имели форму змей.
Компания замерла в нерешительности: что делать дальше?
— Призовите домовика, лорд, — тихо посоветовал Крохбор.
— Домовика? Они тут есть? — удивился парень.
— Насколько я чувствую по магии, один должен быть, но пока спит.
— А как?
Крохбор неопределённо пожал плечами.
— Кричер, молодой человек! — вдруг послышался холодный скрипучий голос с темного проёма портретной рамы, которая висела на стене холла слева от входной двери.
Дети резко развернулись к портрету. В тусклом свете они смогли разглядеть, что на портрете изображена старая женщина. Её лицо было сморщенным, как засушенный изюм, губы были тонкие и недовольно поджимались, весь её облик напоминал иссушенную мумию, а вот нереально синие глаза в упор рассматривали подростков. На голове у неё был чёрный чепец, да и вся она была облачена в чёрные одежды.
— Что уставились? — недовольно проскрипела леди с портрета. — Совсем никакого воспитания у молодого поколения! Кто вас только воспитывал!
Гарри снова начал закипать. Он уже примерно понял, кого видит на портрете, и прощать леди Вальбурге слов о своём воспитании он совсем не собирался.
— Магглы, мадам! Нас воспитывали магглы! — с каким-то садисткам удовольствием выдал он.
