сообщить о нарушении
Текущая страница: 55 (всего у книги 333 страниц)
Риддл расхохотался леденящим хохотом, дико не соответствующим облику пятнадцатилетнего подростка. От его хохота у Гарри на голове зашевелились волосы.
— Так ты еще ничего не понял, Гарри Поттер? — вкрадчиво спросил Риддл. — Это ведь Джинни Уизли открыла Тайную комнату. Это она передушила школьных петухов и малевала на стенах угрожающие послания. Она натравила тварь на четырех грязнокровок и на кошку этого сквиба.
— Неправда, — прошептал Гарри.
— Правда, — невозмутимо сказал Риддл. — Естественно, поначалу она не понимала, что делает. Меня это насторожило с самого первого раза! Вот послушай ее запись в дневнике: «Дорогой Том, — стал он читать вслух, поглядывая на искаженное ужасом лицо Гарри. — Мне кажется, что я теряю память. Вся моя мантия в петушиных перьях, а я понятия не имею, откуда они взялись. Дорогой Том, я не могу вспомнить, что делала в ночь на Хэллоуин. Тогда кто-то напал на кошку, а светящейся краской была перемазана я. Дорогой Том, Перси постоянно твердит, что я стала бледная и сама не своя. Думаю, он подозревает меня… Сегодня было еще одно нападение, и я опять не помню, где была. Том, что мне делать? Мне кажется, что я схожу с ума… Похоже, это я нападаю на всех, Том!»
Гарри так сжал кулаки, что ногти глубоко впились в ладони.
— Джинни так и не поняла, что с ней происходит, но стала подозревать меня-дневник и попыталась избавиться от него. Тут-то ты и явился на сцену, Гарри. Ты нашел мой дневник, и это был подарок судьбы. Из всех на свете людей нашел его именно ты, человек, с которым мне так не терпелось встретиться…
— Почему же ты так желал встретиться со мной? — поинтересовался Гарри, понимая, что прадед ещё не знает, кто перед ним.
— Ну, видишь ли, Джинни мне многое о тебе поведала — твою захватывающую историю, — взгляд Риддла скользнул по шраму в виде молнии на лбу Гарри, и странное выражение на его лице усилилось. — Я захотел разузнать о тебе побольше, познакомиться с тобой. Чтобы приобрести твое доверие, решил воочию показать тебе то, что произошло пятьдесят лет назад — разоблачение этого идиота Хагрида… Достал он меня уже со своими «милыми пушистиками». В конце концов, он доигрался, и его «милые зверушки» прикончили эту уродку Миртл, которая ради того, чтобы приобрести хоть капельку красоты, готова была маму родную продать на ингредиенты для зелий. А потом появились эти слухи про Тайную комнату Слизерина. Но признаюсь, даже я был удивлен. Я думал, ведь должен же кто-то сообразить, что Хагрид просто не может быть наследником Слизерина. У меня самого ушло несколько долгих лет, чтобы раскопать все о Тайной Комнате, найти потайной вход… Хагрида исключили. Кажется, только преподаватель трансфигурации Дамблдор не верил, что Хагрид виновен. Он уговорил Диппета оставить Хагрида в школе, выучить его на лесничего.
— Старый маразматик, — Гарри даже скрипнул зубами от злости.
— Да, — кивнул Риддл. — правда, тогда он был ещё не так стар. После исключения Хагрида он устроил за мной настоящую слежку, — насмешливо заметил Риддл. — Я понимал: пока я в школе, открывать Комнату небезопасно.
— Но как её смогла открыть Джини? Она не змееуст! Кроме нас с Гермионой, сейчас таких магов нет!
— Ты змееуст? — живо заинтересовался Риддл.
Гарри кивнул.
— Мне нужно вытащить её отсюда, пока василиск не появился.
— А чего это ты так боишься Саю?
— Саю?
Поведение призрачного собеседника как-то неуловимо изменилось.
— Саю, Саю. Так зовут василиска, который обитает в этой комнате, — и резко развернувшись в сторону статуи, провозгласил на парселтанге: — Говори со мной Салазар Слизерин, величайший из Хогвартской четвёрки!
Гарри отступил назад, чтобы получше разглядеть верх статуи. Гигантское лицо Слизерина пришло в движение. Гарри отчетливо различал, как раскрывается каменный рот, образуя черное жерло. Что-то во рту шевелилось, выползало наружу из чрева.
Гарри попятился назад и стукнулся о стену; глаза его были плотно сомкнуты, но на него никто не нападал.
— Сссс… Хосссяин? Ты прифффеееесссл нассслееедникассс?
Что-то скользкое едва ощутимо мазнуло по лицу мальчика.
— Наследника? — удивился Марволо. — Да не бойся ты, она тебе не навредит, — обратился он уже к Гарри. — Открой глаза, посмотри, какая она красивая.
В голосе призрачного деда явственно слышалось восхищение, но Гарри только сильнее зажмурил глаза.
— Что ты имела в виду, говоря о наследнике? — с интересом спросил Марволо видимо у змеи.
— У васссс одссснассс кровьсс… — что-то ещё раз прикоснулось к лицу мальчика. — Онсссс твойссс вссснукссс…
— Внук? — переспросил Риддл.
— Точнее, правнук, — подтвердил Гарри, но глаз так и не открыл.
— Гарри! Да открой же ты глаза! Сая не причинит тебе никакого вреда, а если ты мой правнук, то тебе тем более ничего не грозит, на потомков Слизерина взгляд Василиска не действует…
Гарри едва-едва приоткрыл глаза, а в следующую секунду распахнул их во всю ширь — в восхищении.
Его взору предстала огромная, метров двадцать, змея с ромбовидным рисунком чешуи по хребту и головой, слегка походящей на голову того самого «норвежского горбатого» дракона, которого на первом курсе Гарри пестовал Хагрид. Только морда была чуть более вытянута, заканчиваясь чем-то очень похожим на птичий клюв, из которого то и дело выстреливал раздвоенный язык. Голова была увенчана короной рогов, полыхающих тёмными багровыми тонами. Самые маленькие, как продолжение надбровных дуг над невероятными, полыхающими золотым пламенем глазами со змеиным зрачком. От последнего самого большого рога, венчавшего «корону», начинался ромбический узор, сверкающий в неверном зеленоватом свете чёрным бриллиантом. Под «рисунком» на самом хребте чешуя тоже была почти чёрная, густого хвойного оттенка «голубой ели». Спускаясь по бокам, цвет всё более бледнел, пока уже на брюшке не становился нежного, почти белого оттенка.
— Красивая, правда? — несмотря на свою «призрачность» Риддл без труда, как до этого, держал палочку мальчика, нежно провёл рукой между рогами змеи.
— Очень… — сглотнул Гарри и отвёл глаза, тут же наткнувшись на неподвижную Джинни. — Но зачем она нападала на детей в школе?
Рядом с Гарри, выбивая щебень из плотно подогнанных плит пола, резко упал мощный хвост и раздалось гневное шипение.
— Да с чего ты взял, что это была Сай? — удивился Марволо.
— Но… ученики оцепенели! А пауки … убежали, а тут… — Гарри спешно рылся в карманах испачканной мантии, пока не вытащил тот самый листок с описанием короля змей.
Риддл закатился от хохота.
— Ну, это же надо! На основании абсолютно неверных фактов сделать столь потрясающий, а главное, правильный вывод! — призрак продолжал хохотать, хватаясь за живот.
— Но… почему неверных?
— Гарри, — Риддл стал успокаиваться. — Если бы пауки боялись василиска, их бы тут отродясь не было! Ведь Сая тут уже больше тысячи лет живёт, а до этого её мама — фамилиар Слизерина.
Гарри подвис на несколько секунд.
— А… как же петушиное яйцо, жаба…
— И прочие глупости… — оборвал его Риддл. — Возможно, самого первого Василиска в этом мире так и вывели, но уж потом они стали размножаться, как и все нормальные змеи — из яйца. Ну… Немного со своими особенностями, конечно… Живут вот ненормально долго. У Саи тоже яйцо уже ждёт своего часа там…
Призрак махнул рукой в глубь открытого рта статуи.
— Просто вылупится это яйцо только после того, как Сая… Ммм… уйдёт за грань. Вот такая особенность… породы.
Гарри ещё пару минут обдумывал слова прадеда.
— А кто же нападал на учеников…
— Яссс ихххх тольссско тттссссепенела….
— Зачем?
— Ттсссварьссс… убитьсссс… разорватьссс…
— Она охотилась на тварь, которую, как я понимаю, ты основательно шуганул в прошлом году, — посерьёзнел Риддл.
— А ты откуда знаешь про тварь?
— Джинни… она писала об этом в дневнике. Про профессора Квирелла и философский камень. Я смог сделать свои выводы, — пожал плечами призрак.
— Но зачем было оцепенять учеников? — снова спросил Гарри.
— В этом подобии «каменного сна» они неинтересны твари. Сая весь этот год пыталась поймать тварюгу, но каждый раз успевала только спасти очередную цель, когда тварь уже была готова захватить её.
— А Джинни?
— А Джинни одержима. Та заколка для волос — зачарована, что-то из заклятий типа Империо. Она и вправду душила петухов у Хагрида, писала все эти письмена на стенах. Чьё это проклятье, я не знаю, но вот я сам взял её под контроль для того, чтобы открыть комнату с Саей и выпустить её на охоту за тварью.
— Но зачем было её заставлять идти сюда? А теперь она и вовсе без сознания… — недоумевал Гарри.
— Мы с Саей поняли, что сами не справимся, а ты уже один раз шибанул эту тварь… Пришлось рисковать и заманивать тебя сюда. Судя по тому, что я про тебя знаю со слов этой рыжей, ты бы непременно тут появился.
— Ха! А если бы я так не догадался, где искать вход в эту комнату? — разозлился Гарри.
— Придумал бы что-нибудь ещё…
— Если бы успел! Завтра нас всех собираются выпроводить из Хогвартса по домам, а саму школу бы закрыли!
Гарри немного остыл.
— Зачем я тут?
— О! Всё просто! Сейчас ещё Финист присоединится, и у нас будет два магических существа, два волшебника, один живой, другой не очень… Призовём тварюгу и вышвырнем её обратно за завесу.
Гарри задохнулся от этой речи!
— Но я ничего о таких ритуалах не знаю! Тот, которым мы воспользовались в прошлый раз — не сработал так, как должен был! — воскликнул он.
— Зато знаю я! — прервал его вопль Риддл. — И Сая знает, и Финист. Справимся!
— А кто этот Финист?
Не успел затихнуть последний звук от вопроса, как откуда-то из подземелий поплыла очаровательная мелодия, как перезвон хрустальных колокольчиков, с каждой секундой становясь всё громче и громче. И вот в ярких вспышках пламени в подземелье ворвалась птица, размером с лошадь.
На голове хохолок-корона из пламени, перья из вуали хвоста, по структуре похожие на страусиные, по конфигурации на павлиньи, растеклись по полу комнаты. Оперенье, сияя аки солнышко, плавно меняло все оттенки алого, багрового, оранжевого.
— Финист — жар-птица! Истинный феникс! — гордо представил Риддл.
Гарри опять завис, рассматривая удивительное создание. Хрустальный перезвон слышался каждый раз, как феникс начинал двигаться.
— А… аа?! — уже привычно повернулся к Риддлу за разъяснением.
— Что? — не понял тот.
— У Дамблдора… феникс, Фоукс… — только и смог произнести Гарри, поражённый колоссальной разницей между птицами.
Только вот ответил ему Финист. Вполне по-человечески, с курлычущими нотками.
— Фоукс, — бросил он чуть презрительно, — парродия… Птица неррразумная, мимикрирррует… Истиных фениксов мало осталось, слишком много хаоса в этот мир пррроррррвалось и слишком много магии ушло, особенно после ухода эльфов. А эти «попугаи» прижились и ррррасплодились. Теперь весь мир свято уверен, что они и есть фениксы, хотя всё их подражание на цвете оперения, да на возможности воскреснуть из пепла и строится. Ни их слёзы, ни их перья не обладают той силой, что и наши.
— А чьи же перья в наших с дедом палочках? Мистер Олливандер утверждал, что в них сердцевина из пера феникса!
— Покажи! У Тома в своё время была пустышка.
Том вынул палочку Гарри из кармана мантии и повёл ею перед клювом феникса.
— Пустышка, — прокомментировал Финист. — Конечно, там есть перо. Перо Фоукса, но, как я уже говорррил, оно без «силы», хотя магией и обладает, что и позволяет этой палке выступать в роли конденсатора. На-ка, держи. Это тебе больше поможет в предстоящем.
В руки Гарри из когтей Финиста полетела старая фетровая шляпа-рапределительница.
— Осторожней, Фини! — проскрипела прорезь рта на шляпе. — Мне уже больше двух тысячелетий!
— Не рассыплешься, — съязвил Финист.
Ошарашенному Гарри только и оставалось, что слушать эту перебранку.
— Так, руку в меня засунь, наследник!
Гарри неуверенно просунул руку под тулью шляпы и тотчас получил весьма чувствительно по пальцам неким тяжёлым предметом, рефлекторно за него ухватившись. Когда рука освободилась от шляпного плена, мальчик увидел, что за рукоять тащит из шляпы меч.
— Теперь оттащи тело девочки в дальний конец зала, а мы пока пентаграмму соорудим.
Пока подросток оттаскивал Джинни подальше от действа, василиск с фениксом развили бурную деятельность, и хрустальный перезвон очень органично перемешался с тихим шелестом чешуи. Риддл, а что ему ещё оставалось в силу своей полупрозрачности, только наблюдал.
— Так, Гарри, — Риддл заметил приблизившегося парня, — возьми мой дневник…
Гарри поднял тетрадку и открыл наугад. Как только страницы перестали шелестеть, Риддл склонился над его плечом и резко выдохнул. На страницах стал стремительно проявляться текст.
— Тут не так уж много… пока Сая и Финист готовят пентаграмму, заучи катрен изгнания.
Через некоторое время его позвали.
— Ну вот, всё готово. Сможешь прочитать наизусть без ошибок? — уточнил Том.
Гарри оттарабанил катрен без запинки.
— Теперь слушай. Мы встанем на лучи пентаграммы призыва. Ты, как единственный живой и маг — атакующий. Мы не знаем, в ком сейчас эта тварь, но известно, что это лич, т.е. она обладает физической оболочкой, как и в прошлом году. Только в этом это не человек и не маг. Когда мы призовём его, твоя задача повредить физическую оболочку, пока мы будем его удерживать, и отчитать катрен три раза. Мы будем проводниками. В прошлом году тебе элементарно не хватило резерва. Сейчас мы вытурим эту пакость обратно в хаос на раз-два. Понятно?
Гарри судорожно сглотнул слюну — он помнил, как ему было невыносимо больно, когда его тело покидала магия в прошлом году. А теперь ему предлагают повторить опыт, только теперь уже с поддержкой более сведущих товарищей.
— Меч возьми в атакующую позицию и не спи, когда эта пакость появится!
Фигура была составлена. По залу пронёсся магический вихрь и ударил в стены, впитался в них и прошил насквозь весь замок. В центре фигуры стал формироваться магический смерч. А дальше, как в фильме ужасов…
В центре пентаграммы материализовался огромный василиск, гораздо больше Саи. От неё отличался только очень уж блеклой окраской.
— Гарри, давай! — крикнул Риддл и матерно выругался.
— Матьсссс?! — на секунду замешкалась Сая.
Пронзительно засвистел Финист, кидаясь в атаку.
А Гарри застыл, не понимая, КАК он может повредить ВОТ ЭТО. Тварь воспользовалась его заминкой и заминкой Саи, тоже ринулась на него. В следующий момент произошло одновременно три события: Гарри поднял в защитном жесте руку с мечом; тварь напоролась на лезвие, которое прошло сквозь череп, как нож сквозь масло, но успела выпустить ядовитые клыки, один из которых и пропорол плечо парня; Финист вцепился всеми когтями в глазницы змеюки, а Сая вонзила уже свои клыки в основание «шеи» чуть ниже центрального рога.
Тварь начала биться в агонии, а Гарри, чувствуя, как по его телу разливается лава, начал читать катрен. Зверь забился в агонии, но странно — билось только его тело, а голова, нанизанная на меч, и Гарри, удерживающий этот меч, незыблемо стояли на месте. Мальчик читал и читал, уже не видя, как зверюга затихла, как в центре пентаграммы полыхнула завеса, принимая за свои границы чёрное облачко, отделившееся от василиска через пробоину в черепе. Он не слышал, как матерился дед.
Отпустив рукоять меча, он просто мешком свалился рядом с тушей василиска, готовясь отойти в мир иной. К нему с плачем ринулся Финист и, склонившись над раной, начал рыдать. Под действием слёз рана начала зарастать, а пожар в крови — успокаиваться.
Комната приобретала четкие очертания. Гарри легонько потряс головой: вот он, Финист, все еще припавший к руке, жемчужная лужица слез затопила рану. Но где же она? Никакой раны на руке не было.
— Слёзы феникса, — прокомментировал Риддл. — Обладают целительной силой и наравне с кровью Единорога могут вытащить из-за грани, но только если отданы добровольно. Ну, у тебя теперь и коктейльчик в крови.
— Что?
Голова кружилась, будто он только что отмахал невесть сколько миль, подхваченный летучим порохом. Гарри неспешным движением подобрал Шляпу, волшебную палочку, спрятал ее и с неимоверным усилием извлек блестящий меч из пасти василиска.
