сообщить о нарушении
Текущая страница: 185 (всего у книги 333 страниц)
В какой-то момент Поттер запулил каким-то заклятием, имевшим слабо выраженный голубой оттенок, но не сторону Малфоя, а куда-то вглубь зала. Студенты пригнулись, но луч никого не задел, а пронесся по залу, выбивая штукатурку из стен и рекошетя, отражаясь от различных отражающих поверхностей, в конце концов, вернулся на «сцену» и понесся прямой наводкой в спину Малфоя. Драко даже не оглянулся, а за его спиной образовалось маленькое зеркальце, такое, каким девочки пользуются для поправки огрехов в своем внешнем виде. Обычное косметическое зеркальце. То есть обычное косметическое заклятье, которое должна знать каждая уважающая себя ведьма, если ей уже больше пяти лет. Луч отразился от этого зеркальца и стал дальше гулять по залу, пока в нем не закончился энергетический заряд.
И, наконец, специально для зрителей от Малфоя звучит:
— «Ступефай»!
Красный луч ударяет в замешкавшегося Поттера, и тот бабочкой летит в дальний уголок класса, где и застывает, как муха в янтаре, а под ним ярко вспыхивает небольшая пентаграммная ловушка, которую Малфой, носясь по залу и увертываясь от заклинаний, все это время подрисовывал, пока не закончил. Ему осталось только подловить Поттера и отправить того прямо в центр ловушки, что он и проделал. Именно на этот прием тогда, когда у Харри чуть не случился срыв из-за действий своего декана, и они оказались на тренировочном полигоне Основателей, и попался Малфой. Тогда в битву вступили его папочки, и Люциус вот такую подлянку и устроил, только для него, Драко.
Заставив повисеть Харри в ловушке полминуты, Драко дезактивировал ее и обернулся к классу, в котором стояла гробовая тишина.
— Что это было? — тихо и неуверенно поинтересовался какой-то гриффиндорец.
Класс представлял из себя жалкое зрелище, точнее его убранство. Портьеры разодраны в клочья, все муляжи и наглядные пособия расколоты, разбиты, разорваны, пара витражных стекол выбита, потолок и стены зияют выбоинами от попавших в них заклинаний. Но вся эта разруха никак не сказалась на ошеломленных зрелищем учениках и профессоре. Выяснилось, почему.
Мио прищелкнула пальцами, и щит, укрывавший именно парты с учениками и профессора, замерцал и с тихим шипением деактивировался. После первого же ножа, который она сбила своим кнутом, и поняв, что от профессора ждать действий по установлению купола над противниками бесполезно, она установила Снейповский щит, тот самый щит, который профессор Снейп каждый раз устанавливал над ними при угрозе очередного взрыва котла над учениками. Всяко проще сдержать остаточные явления или летящие вскользь заклинания, чем реально блокировать эту мощь прямо над дуэлирующими.
— А это, мистер…
— Пуффит, — робко представился высказавшийся гриффиндорец.
— Мистер Пуффит, и была магическая дуэль, о которой нас так любезно попросил профессор, — закончил Драко, помогая Харри подняться с пола.
Тут очнулся профессор, бывший аврор, но по состоянию здоровья отрекомендованный в школу. Мол, и здоровье подправишь, пока с учениками маешься, и бездельем маяться не будешь, да и нам, читай Министерству, платить тебе жалование за работу всяко лучше, чем пособие по безработице, по причине травмы. А там, глядишь, и в стройные ряды аврората вернешься. Но колдомедики настояли еще на одном году реабилитации, и аврор остался на должности преподавателя ЗОТИ, хотя директор и имел возражения, мол, не дело аврору с учениками школы заниматься, но того переупрямил Попечительский совет.
— Вы… Вы что тут натворили?! — пожарной сиреной взвыл профессор.
За всю его аврорскую практику он ни разу не сталкивался с такой манерой ведения боя. И ведь, насколько он распознал, не было применено ни одного мало-мальски серьезного проклятия, которыми так любят отбиваться застигнутые врасплох контрабандисты. Все больше стандартные ученические: «Ступефай», «Инкарцеро», «Импедемента», «Авис», «Оппуньо», «Депульсо». Это то, что он опознал из того, что действительно изучают на шестом и седьмом годах школы. Узнал несколько специфических аврорских чар, которым обучают в академии. А все остальное — это сплошная трансфигурация, зелья, а это девчачье зеркальце его просто добило, а уж то заклятие, которым Поттер в это зеркальце «попал», точнее вывел им сложнейшую расчетную траекторию, в конце пути которой это заклинание должно было поразить Малфоя в спину…
Смешно сказать, как-то их отряд вызвали, чтобы прикрыть колдомедиков, пока те скручивали одного буйно помешанного, так они именно это заклятие и применили.
— Вас предупреждали, профессор, — пожал плечами Харри. — А Вы, небось, рассчитывали, что мы тут «Таранталеграми», да «Риктусемпрами» раскидываться будем, м? Вы хотели, мы показали, что дуэль — это не только метание заклинаний в цель, от которых можно и увернуться, но и применение всей совокупности чар и возможностей мага, в том числе и трансфигурация, и зелья, и даже ритуалистика с ее пентаграммами.
— Темная магия, — выплюнул посаженый в лужу профессор.
— Где вы в воздушной ловушке, которую, кстати, используют повсеместно при установке защитных контуров вокруг домов и магазинов от банальных воров, темную магию узрели, профессор?
Профессор и гриффиндорцы, большей своей частью, снова подзависли. Как-то им и в голову не приходила такая простая мысль, что установка различных охранных контуров — это часть раздела ритуальной магии. Та ее малюсенькая часть, которая разрешалась для изучения и преподавалась даже не на ЗОТИ, что было бы логично, раз это ОХРАННАЯ магия, а на рунах, которые из-за их сложности, многовариантности и прочих не самых привлекательных качеств для ленивых студентов, изучались очень малым составом студентов из всей школы.
Неожиданно для всех прозвенел колокол, ознаменовавший окончание уже второй пары ЗОТИ. Ну, да. Парни не старались закончить свой бой как можно быстрее, они скорее старались продемонстрировать как можно больше возможностей ведения этого самого боя и применения при ведении этого боя самых различных чар и заклинаний, которые изучаются в других направлениях от ЗОТИ, и даже такие чары, которые не входят в обязательную школьную программу: тоже косметическое зеркальце, или чары «смирительной рубашки». И что щитовых чар, помимо простейшего «Протего», существует великое множество, да и закостенелое представление, что «Протего» — это щит, тоже следовало разбить. Этим щитом было здорово перекидываться как тарелкой в фрисби, только вот подставляться под острейшую режущую кромку не стоило совсем, смахнет и не заметит, не хуже бритвы.
— Свободны, — прорычал профессор и убрался в свою каморку, которая заменяла ему рабочий кабинет, ему нужно подумать.
Галдящая толпа быстро вымелась из кабинета. Только в самых дверях Харри вновь почувствовал, что на его руках сомкнулись крепкие пальцы папочек, а Мио атаковала Лили.
— В выручай-комнату, — кивнул Харри, и они направились в заданном направлении.
Драко, Регулус и Северус следовали за ними, а в районе шестого этажа их ожидаемо нагнал Люциус.
Продефилировав трижды мимо танцующих троллей, они шмыгнули в проявившуюся дверь. Комната предстала в виде нейтральной гостиной со множеством кресел и различных подушек, а когда все расселись, Джеймс резко скомандовал:
— Рассказывайте!
— Что рассказывать? — снова включил «дурочку» Харри, он просто не знал, с чего начать этот, безусловно, нужный, но тяжелый разговор, и при этом не сболтнуть лишнего.
— Все! — Сириус.
— Что все?
— Харри, — рассмеялась Лили.
— Но, мам! Мы не можем рассказать ВСЕ. Сама понимаешь, законы времени… Да и непреложный обет…
— Вот только про обет нам не впаривай, — возмутился Джеймс, — а то я не догадался, что он слетел с вас, как листик по осени с дерева, уж слишком вы свободно репликами кидаетесь, хоть вот про Римуса, как о том, что он преподавал у вас ЗОТИ! Сперва скажи мне, как так получилось, что ты связан брачными узами с…
— Паааап, только давай без оскорблений, ладно? — сразу нахмурился Харри. — Я знаю, что сии сиятельные змИи не вызывают у тебя восторга, но с этим тебе придется смириться. А на счет как угораздило… Так наследие оно такое, кого хочешь уговорит. А у нас еще и ситуация была…
И Харри, а за ним и Мио с Драко сняли свои скрывающие амулеты. Хоть у Харри амулет и сбоил, но все-таки полной картины не передавал, оставляя магов мучиться от вопросов. Теперь же по комнате пронесся судорожный, но восторженный вздох. Тем более что Харри еще и крылышки выпустил. Джеймс странно дернул кадыком. Уж кто-кто, а он точно знал, от кого его сыну такая красота досталась. Взгляд судорожно покосился на скрытую иллюзиями правую руку сына.
— Мам, — обратился Харри к Лили, — может, прекратишь маскарад и покажешься?
Та едва заметно вздрогнула, но уже поняла, что помучить своих кавалеров не выйдет. Она взмахнула палочкой, отменяя действие комплекса чар, и перед восторженным взглядом Джеймса и Сириуса предстала прекраснейшая нимфа, с едва заметными признаками принадлежности и к роду темных эльфов.
— Вот это финт, — прошептал Северус, во все глаза рассматривая подругу детства.
— Ты сам тот еще финт, — проворчал Харри, но Северус сделал вид, что не слышит.
— А теперь, — голос Харри стал как никогда серьезным. — Когда часть вопросов снята, разберемся в отношениях. Думаю, вопросов, откуда у нас с Мио наследие Темных эльфов не последует.
— Ну, да. Ни Поттеры, ни Блэ… Сюрпрайз оказался, — вздохнул Джеймс.
— Пап, что ты думаешь про директора этой школы, мистера Дамблдора, и обо всей ситуации в целом, что творится в магическом мире? То бишь, противостояние Дамблдор — Волдеморт?
— А почему ты, — вспылил Сириус, не желая отвечать на этот вопрос, — у своих сли… мужей не спрашиваешь? Или вы уже все обсудили, а нам говорить не хотите?
— Почему же? — вклинился Драко. — Вам расскажем, точнее они сами расскажут…
— Соврут…
— Сириус! — как гром среди ясного неба.
Собственное имя из уст твоего ребенка, которого уже подсознательно хотелось оберегать и защищать, хлестануло холодом. Да и до сих пор при их малом общении, вырывающиеся эти «отец», «папа», приятно грели душу, хоть их сын и смотрелся им ровесником.
— Давайте так, — мирно начала Мио. — Каждый выскажет свое мнение, и мы его обсудим без, я повторяю, без перехода к военным действиям!
Сначала высказались слизеринцы, которые одобрили деятельность Тома Марволо Риддла, известного как Волдеморт, в части того, что тот стремится вернуть магам понимание сути самой магии, традиции, забытые искусства. И негативно высказались в адрес директора Дамблдора, который убивает магическое общество, пытаясь возвысить своих маглорожденных протеже.
На что естественно взвились гриффиндорцы.
— Чушь все это, традиции, — выпалил Сириус, — закостенелось этих традиций действительно не дает многим достойным магам занять свое место в обществе, если такие, как вы их старательно оттираете в тень! Вот хоть Лили…
— Мама не маглорожденная, — как бы между прочим вставила Мио, — что мы и имеем место наблюдать, и не знать этого, папочка, лично тебе стыдно!
— А вы знаете, кто я? — тихо спросила Лили.
— Знаем, — кивнул Харри, — но об этом чуть позже. Мы сейчас о вашем отношении к политической ситуации говорим. Так вот, папуля, если ты не потрудился изучить традиции и ритуалы, это не значит, что они бесполезны, ну, и минус твоим собственным родителям, не сумевшим донести до тебя всю важность этих знаний, раз уж ты сбежал из дома…
— Я сбежал не из-за традиций и ритуалов, — рыкнул Сириус, — точнее и из-за них тоже, но…
Дети переглянулись. Полных причин, почему же Сириус Блэк в свое время хлопнул дверью родового дома, они не знали. Вальбурга с портрета хоть и немного притихарилась после устроенной выволочки от внуков, но все разговоры о Сириусе скатывались к банальным: «неблагодарный», «отщепенец», «маглолюбец» и прочим эпитетам, из которых совершенно невозможно было выяснить причину такого его поступка. Орион Блэк же просто молчал, делая вид, что неблагодарного мальчишки Сириуса вообще не существовало.
Портреты так же, как и их живые прототипы, были упрямы и не хотели признавать своих, теперь уже ставшими очевидными, ошибок.
Каким бы коротким это переглядывание не было, но остальные его заметили.
— Вы не знаете? — ошарашенно произнес Сириус. — Как вы можете этого не знать? — и тут же, достав палочку, навострил ее против парней и девушки. — Кто вы? Не поверю, что мои дети не могут знать причин, почему я сбежал из дома. Я бы никогда не скрыл этой информации от них.
«Эх, была, не была, — подумалось Харри. — Потом подумаю, как это исправить, а сейчас нужно утихомирить вспыльчивого Блэка».
— А ты и не скрывал, — пожал печами Харри.
Джеймс и Сириус переглянулись, да и Регулус внимательно слушал, уж он-то как никто знал все причины побега Сириуса из дома. Ну, помимо того, что они не знали, что маглокровная Лили Эванс оказывается совсем не маглокровная, да еще и у них триада.
— А как же тогда?.. — растеряно опустил палочку Сириус.
— Не сказал по той простой причине, что тебя в этом самом будущем рядом с нами нет, как и тебя, — Харри перевел взгляд своих невероятных глаз на Джеймса, — и тебя, мама.
Харри снял иллюзорные чары, которые прикрывали его правую руку, на которой располагались кольца родов Поттер, Блэк и Гриффиндор, чем явно привлек внимание всей компании.
— И Регулус Валенсий Блэк в нашем времени считается мертвым, — продолжил Драко.
На несколько минут в комнате воцарилась мертвая тишина. Все пытались осознать только что озвученные слова и увиденные кольца. Они «кричали» едва ли не сильнее, чем произнесенная правда. Раз кольца Главы рода Поттер и еще какого-то рода на руке Харри, то это однозначно говорит не в их пользу. И только тоненькое колечко на мизинце наследника Блэк не дает умереть надежде хотя бы одного из них.
— Значит, я мертв, — тихо и обреченно проговорил Джеймс. — И отец… А Сири и Лили? Как так получилось?
— Вот с этим мы и хотим разобраться, папа, — Харри устало потер руками свое лицо. — А для этого нужно понять, каким образом ты оказался втянут в противостояние «Ордена жареной курицы» и «Вальпургиевых рыцарей». Точнее вы все оказались втянуты. Если сейчас на своем шестом курсе и седьмом, — Харри коротко глянул на Люциуса, — не думаете делать ничего такого.
— Ты хочешь сказать, что все эти нападения, о которых пишут газеты…
— Часть из них утка, обыкновенная газетная утка. Цинично, но для рейтинга. Не знаю уж почему, но описание кровавых ужасов почему-то всегда интересует обывателей, — пожал плечами Харри. — Но в начале восьмидесятых годов по магической Англии прокатится волна кровавых разборок, в нашем времени именуемая «Второй магической» после победы над Гринденвальдом. Правда, тут будут преувеличивать и говорить о десяти годах, но… Реальная «война» продлится не больше года. Основными фигурантами и сражающимися сторонами будут выступать упомянутые мной Ордена. И ваши семьи и Вы сами будете стоять по разные стороны баррикад, что не приведет ни к чему хорошему. Вы погибнете в Хеллоуин 1981 года, — Харри снова пристально смотрел на своих родителей, про заключение Сириуса он пока решил не говорить. — Когда нам с Мио будет всего лишь один год и три месяца от роду.
— В двадцать один год? — потрясенно прошептал Сириус. — Волдеморт победит?
— Да, в двадцать один. И нет, не победит. В тот же самый Хеллоуин в доме Поттеров будет повержен и самый страшный маг современности именуемый Волдемортом. Этой ночью «Орден Феникса», возглавляемый Дамблдором, объявит о своей победе. Победе света над тьмой.
— Погоди, Харри, — вдруг начал Люциус. — Какие свет и тьма? Риддл политик. Сейчас началась предвыборная гонка на место Министра магии. Лидируют как раз Том Марволо Риддл и некий маглорожденный Нобби Лич. Все эти, как ты сказал, газетные утки про нападения… Умные маги прекрасно понимают, что в этой гонке грязь будет выливаться на обе стороны. Но причем тут Дамблдор со своим… «Орденом Феникса»? Что это вообще за Орден такой?
Драко, Харри и Мио снова переглянулись. Им достаточно часто говорили о том, что их родители вступили в Ордена еще будучи студентами Хогвартса, а сейчас получается, что они об этом даже и не слышали? Опять ложь «во имя всеобщего блага»?
— Теперь просто необходимо разобраться, что все-таки у вас с вашими политическими взглядами, — пробормотал Харри. — Хотя с Люцем и Севером и так все понятно, а вот с вами, дорогие мои родители, что-то очень темное.
— Ну, уж точно ни в какие Ордена я вступать не собирался, — хмыкнул Джеймс. — У меня проектов по горло, и уверен, что Сири и Лилс меня только поддержат.
— Каких проектов? — искренне поинтересовался Харри, которому всегда казалось, что его отец был достаточно легкомысленным парнем, исходя из тех данных, что он о нем слышал, конечно.
А теперь выясняется, что его папочка, хоть и шалопай и Мародёр, но какие-то планы на будущее у него были помимо тех, что им с Мио озвучивали. Мол, мечтал служить в Аврорате, как и его друг Сириус.
