сообщить о нарушении
Текущая страница: 53 (всего у книги 333 страниц)
— Помяните мое слово, — начал он, когда класс свернул за угол, — первое, что скажут ожившие изваяния: «Это был Хагрид». Говоря откровенно, я поражаюсь, почему профессор МакГонагалл до сих пор не отменила эти обременительные меры безопасности.
— Полностью согласен с вами, сэр, — поддакнул Гарри, отчего Рон в изумлении выронил книги.
— Спасибо, Гарри, — благосклонно ответил Локхарт и остановил гриффиндорцев, пропуская длинную колонну хаффлпаффцев.
— К чему все эти ночные бдения, прогулки с учениками между уроками? У преподавателей и без того хватает дел! Излишняя предосторожность!
— Вы совершенно правы, сэр, — кивнул Гарри, и тут Рон смекнул, что к чему.
— Почему бы, сэр, вам прямо сейчас не отказаться от этой чепухи? — сказал он. — Осталось всего-то пройти один коридор…
— А ты знаешь, Уизли, я, пожалуй, последую твоему совету, — решил Локхарт. — Мне надо пойти подготовиться к следующему уроку.
И Локхарт поспешно удалился.
— Подготовиться к уроку! — хмыкнул ему вслед Рон. — Волосы пошел завивать…
Сделав вид, что ищут что-то в карманах, «друзья» подождали, пока класс их обгонит, повернули обратно и стремглав бросились к туалету Плаксы Миртл. Все пока шло как по маслу.
— Поттер! Уизли! Что вы здесь делаете? — остановил их грозный голос профессора МакГонагалл.
— Мы тут… Мы это… — замялся Рон. — Мы собирались пойти…
— Повидать Гермиону.
И Рон, и профессор МакГонагалл взглянули на него с нескрываемым удивлением.
— Мы ее не видели сто лет, профессор, — наступив Рону на ногу, продолжал, как ни в чем не бывало, Гарри. — И решили потихоньку сбегать в Больничное Крыло. Поймите, мандрагоры уже поспели… и… стало спокойнее…
Ну, не ставить же достопочтенную матрону в известность, что почти каждую ночь Гарри ночует у постели сестры. Рону эта информация тем более не нужна, особенно учитывая, что этот так называемый «друг» с момента происшествия с Гермионой даже не попытался её навестить.
Профессор МакГонагалл какое-то время внимательно глядела на него, Гарри ожидал, что сейчас последует очередное увещевание. Но МакГонагалл заговорила тихим, прерывающимся голосом.
— Да… разумеется… я понимаю, как это тяжело друзьям… Конечно, Поттер, конечно, пойдите навестить мисс Грейнджер. Я извещу профессора Бинса о причине вашего отсутствия. Скажите мадам Помфри, что я разрешила… — и на ее всегда строгие глаза, к изумлению Гарри, навернулись слезы.
С трудом веря, что удалось избежать неприятностей, Гарри с Роном свернули за угол и отчетливо услышали, как профессор МакГонагалл, шмыгнув носом, высморкалась.
— Здорово! — произнес Рон с чувством. — Лучше ты еще ничего не выдумывал!
И друзья — а что еще им оставалось — зашагали в Больничное Крыло, постучали в дверь и сказали в щелку мадам Помфри, что профессор МакГонагалл позволила им навестить Гермиону.
Мадам Помфри пустила их, правда с большой неохотой.
— Какой смысл навещать оцепеневших, — проворчала она.
И друзья, присев возле Гермионы, признали ее правоту. Гермиона не подавала ни малейших признаков жизни и, конечно, не сознавала, что у нее гости. Сказать ей, что совсем скоро все будет хорошо — все равно, что говорить с ее тумбочкой.
— Вот было бы здорово, если бы она видела преступника, — Рон печально глядел на неподвижное лицо Гермионы. — Ведь если он сбежал из замка, никто никогда не узнает…
Но Гарри смотрел не на лицо, а на правую руку, лежащую поверх одеяла, пальцы были сжаты в кулак, из кулака что-то торчало. Гарри наклонился и увидел клочок бумаги.
Не сомневаясь, что мадам Помфри где-то рядом, он молча указал на него Рону.
— Постарайся вытащить, — шепнул Рон, передвинув свой стул, чтобы заслонить Гарри. И стал следить за дверью — вдруг кто войдет.
Дело оказалось довольно трудным. Пальцы Гермионы крепко держали бумагу, Гарри потянул кончик, боясь оторвать. Отпустил, потянул одну сторону, потом другую, опять отпустил, и, наконец, после долгих усилий высвободил бумажку из окаменевших пальцев.
Это была страница, вырванная из какой-то очень старой библиотечной книги. Гарри торопливо разгладил ее. Рон, сгорая от любопытства, тотчас навалился ему на плечо.
«…из многих чудищ и монстров, коих в наших землях встретить можно, не сыскать таинственней и смертоносней Василиска, также еще именуемого Король Змей. Сей гад может достигать размеров воистину гигантских, а срок жизни его — многие столетия. На свет он рождается из куриного яйца, жабой высиженного. Смерть же несет путем диковинным, небывалым, ибо, кроме клыков ужасных и ядовитых, даден ему взгляд убийственный, так что ежели кто с ним очами встретится, тотчас примет кончину скорую и в муках великих. Особливо боятся Василиска пауки, сторонятся елико возможно, ибо он есть враг их смертельный; сам оный Василиск страшится лишь пения петушиного, ибо гибельно оно для него…»
Под этими строками рукой Гермионы — Гарри сразу узнал ее почерк — выведено всего одно слово «Трубы». И тут для друзей как будто во тьме вспыхнул свет!
— Вот оно! — выдохнул Гарри. — Ведь это ответ! Чудище Тайной Комнаты — василиск, гигантская змея! Вот почему я слышу голос. Ведь я понимаю змеиный язык, — Гарри оглядел другие кровати.
— Василиск убивает людей взглядом. Но он пока никого не убил. Наверное, потому, что никто из них не смотрел ему прямо в глаза. Колин видел его через глазок фотокамеры, василиск сжег вставленную в нее пленку, но самого Колина убить не смог, только заставил оцепенеть. Джастин… Джастин, скорее всего, смотрел на василиска сквозь Почти Безголового Ника! Весь заряд василиска пришелся на Ника, но Ник-то второй раз умереть не мог! А рядом с Гермионой и старостой Рэйвенкло, помнишь, лежало зеркальце. Гермиона догадалась, что чудовище из Тайной Комнаты — василиск. Спорим на что угодно — она сказала первому, кого встретила, давай на всякий случай заглянем за угол с помощью зеркала. Девушка достала зеркальце, а дальше — сам знаешь…
— А Миссис Норрис? — сгорая от любопытства, спросил Рон.
Гарри задумался, пытаясь вызвать в воображении все, что происходило в ту памятную ночь Хэллоуина.
— Вода… — проговорил он медленно. — Помнишь, тогда затопило туалет Плаксы Миртл? Уверен, Миссис Норрис видела только отражение в воде…
Он еще раз подробно перечитал страничку, все глубже вникая в смысл.
— «…страшится лишь пения петушиного, ибо гибельно оно для него…». А петухи-то Хагрида были все перебиты! И смотри, что дальше: «Особливо боятся Василиска пауки…» Ну все, все сходится!
Рон потеребил собственное ухо и опять спросил:
— Но как этот василиск передвигается по замку? Здоровенная змеюга… кто-то наверняка должен был его заметить…
Гарри указал на слово, второпях написанное Гермионой внизу страницы.
— Трубы, — сказал он, — трубы… Знаешь, Рон, василиск ползает по трубам, встроенным в стены замка. Теперь я понял: тот голос я слышал именно сквозь стену…
Рон схватил Гарри за руку.
— Вход в Тайную Комнату! — от волнения у него сел голос. — Что, если он в туалете? А вдруг это…
— …туалет Плаксы Миртл! — закончил за него Гарри.
Мальчики сидели, потрясенные, боясь поверить собственной догадке. Гарри нервно потер лоб:
— Значит, в школе кто-то еще говорит на змеином языке.
— Что же нам делать? — глаза Рона горели. — Пойти прямо к МакГонагалл?
— Да, скорее в учительскую! — Гарри вскочил на ноги. — Она придет туда через десять минут. Сейчас будет звонок.
Они побежали вниз. Им не хотелось, чтобы кто-нибудь застал их в этом коридоре, да еще во время урока. Преодолев робость, они вошли в пустую учительскую. Это была большая комната, обшитая деревянными панелями, уставленная креслами черного дерева. Но мальчики не стали садиться, слишком были взволнованны. Ходили по комнате, ожидая звонка. Однако звонок на перемену так и не прозвенел.
Вместо него эхом прокатился по замку усиленный мегафоном голос профессора МакГонагалл:
— Всем ученикам немедленно вернуться в свои спальни. Всем преподавателям собраться в учительской. Пожалуйста, как можно скорее.
Гарри обернулся к Рону:
— Неужели новое нападение?
— Что будем делать? Пойдем в спальню?
— Нет, — ответил Гарри, оглядываясь, — все же что ни говори, а узнать, что же случилось, хотелось очень.
Слева от него высилось разлапистое сооружение, увешанное мантиями преподавателей.
— Давай спрячемся сюда. Послушаем, что произошло. А потом расскажем, что мы нашли.
Ребята укрылись среди мантий, слыша над головой, этажом выше, топот многих десятков ног. Скоро дверь учительской распахнулась, и в щелки между складок, отдающих затхлостью мантий, они увидели, как входят преподаватели. Одни были растеряны, другие — откровенно испуганы. Последней появилась профессор МакГонагалл.
— Это опять случилось, — сказала она в наступившей тишине. — Монстр напал на ученика. На сей раз утащил в Тайную комнату.
Профессор Флитвик вскрикнул. Профессор Спраут прижала руки ко рту. Снейп с силой сжал спинку кресла.
— Откуда такая уверенность? — спросил он.
— Была оставлена еще одна надпись на стене, прямо под первой: «Ее скелет будет пребывать в Комнате вечно», — МакГонагал побледнела.
Профессор Флитвик залился слезами.
— Кто на этот раз? — воскликнула мадам Хутч. Ноги у нее подкосились, и она упала в кресло.
— Джинни Уизли.
Гарри почувствовал, как за его спиной Рон, не произнеся ни звука, сполз на пол.
— Завтра будем отправлять учеников домой, — горестно стиснула ладони МакГонагалл. — Хогвартс на грани закрытия. Дамблдор говорил…
Дверь учительской опять распахнулась с громким стуком. На краткий миг у Гарри мелькнула безумная идея, что войдет Дамблдор. Но это был, как всегда, сияющий Локхарт.
— Простите, что опоздал, просто сплю на ходу! Пропустил что-то важное?
По-видимому, он не замечал, что присутствующие смотрят на него не то с ненавистью, не то с отвращением.
— Вот тот, кто нам нужен! — выступил вперед Снейп. — Да, именно он. Послушайте, Локхарт, монстр похитил девочку. Утащил ее в Тайную Комнату. Коллега, наконец, пробил ваш час.
Локхарт побледнел.
— В самом деле, Гилдерой, — вмешалась профессор Спраут. — Не вы ли вчера вечером объявили, что вам доподлинно известно, где вход в Тайную Комнату?
— Я… Ну, да… Я… — залепетал Локхарт.
— Вы меня уверяли не далее как вчера, что знаете, кто там обитает, — всхлипнув, перебил его Флитвик.
— Я? Ув-уверял? Н-не припомню…
— А вот я абсолютно точно помню, как вы сетовали, что вам не удалось продемонстрировать всем нам свою волшебную силу: преступника, то есть Хагрида, успели арестовать, — продолжал Снейп. — Вы укоряли нас, что вам с самого начала не предоставили свободу действий — тогда бы никаких бед в школе не произошло.
На лицах коллег не было ни капли сочувствия.
— Я… Я, честное слово… Вы, видимо, превратно меня поняли…
— Словом, профессор Локхарт, мы хотим загладить допущенную несправедливость. Поручаем вам сразиться с чудовищем, — заключила профессор МакГонагалл. — Сегодня вечером у вас наконец-то будут развязаны руки. И вы совершите подвиг — избавите Хогвартс от чудовища.
Локхарт потерянно озирался. Увы! Ни одного сочувственного взгляда. И он разом утратил весь свой лоск, губы тряслись, белозубая улыбка исчезла, он выглядел слабым и ничтожным.
— О-очень хорошо, — промямлил он, запинаясь. — Ну, я… пошел. Буду у себя в кабинете… подготовлюсь…
И Локхарт поспешил покинуть учительскую.
— Ну, хоть это хорошо, — профессор МакГонагалл махнула рукой. — Локхарт больше не будет путаться у нас под ногами, — и перешла к главному. — Поручаю деканам известить студентов о том, что случилось. Скажете им, что завтра утром экспресс увезет их домой. Всех остальных попрошу проследить, чтобы никто из учеников не покидал факультетских помещений.
Преподаватели молча поднялись и разошлись один за другим.
Вероятно, за всю жизнь у Гарри не было худшего дня. Он с близнецами сидел в углу гриффиндорской гостиной, не зная, о чем говорить. Перси не было. Отправив сову мистеру и миссис Уизли, он заперся в своей комнате. Рон тоже сидел рядом с ними, но постоянно что-то неразборчиво бурчал под нос.
Мысли у Гарри скакали, как блохи. Вот он думает о Джинни: как так могло получиться, что именно её утащил неведомый злоумышленник? И тут же его мысли скачут на завтрашний отъезд. Как же он без Гермионы? Они же ещё даже не обсудили, как и что будут делать летом — ему отчаянно не хотелось снова возвращаться к Дурслям.
Ни один день не тянулся так долго, как этот, никогда гриффиндорская гостиная не была так переполнена и тиха. Наконец стало смеркаться, и Фред с Джорджем, не в силах больше выносить траурного бдения, отправились спать.
— Джинни что-то знала, — вдруг внятно заговорил Рон, переставая что-то набуркивать себе под нос, с того самого момента, как они покинули учительскую. — Поэтому на нее и напали. Перси со своими глупостями тут ни при чём. Джинни наверняка что-то разведала про Тайную Комнату. Другой причины нет, ведь она… ведь наша семья — чистокровные волшебники, — Рон вытер заблестевшие в глазах слезы.
Гарри смотрел, как кроваво-красное солнце опускается за горизонт. На душе было как никогда скверно. С одной стороны — это проблемы взрослых. А с другой стороны, в нём крепла уверенность, что эти взрослые даже пальцем не пошевелят. Здесь всё, абсолютно всё, рассчитано на то, что в пасть к Василиску попадёт именно Герой, а не взрослый и опытный волшебник. Была ли ситуация удачно спрогнозирована старым маразматиком или это чистейшая случайность, удачно играющая на руку директору?
— Гарри, — тихо сказал Рон, — как ты думаешь, может такое быть… что Джинни… Понимаешь… Джинни…
Гарри грустными глазами смотрел на Рона. Что тут ответишь? Почти нет надежды, что Джинни еще жива.
— Давай пойдем к Локхарту, — вновь начал Рон. — Он ведь согласился проникнуть в Тайную Комнату. Расскажем ему, что узнали: про Комнату, про василиска.
Гарри ничего лучшего придумать не мог, уже понимая, что на этот раз САМ сунется в дурно пахнущее дело, но не стал возражать. Друзья встали и пошли к выходу. Бывшие в гостиной гриффиндорцы были так расстроены, так жалели Рона, что никто даже не пытался остановить их. И Рон с Гарри беспрепятственно вышли сквозь портретный проем.
Когда они спустились к кабинету Локхарта, уже совсем стемнело. Из-за двери доносились шорохи, глухой стук, торопливые шаги, там, судя по всему, кипела бурная деятельность.
Гарри постучал, и тотчас внутри все стихло. Дверь слегка приоткрылась, в узкую щелку блеснул глаз Локхарта.
— А… мистер Поттер… мистер Уизли… — дверь открылась чуточку шире. — Я сейчас чрезвычайно занят… Только если вы быстро…
— Профессор, у нас есть важная новость, — сказал в щель Гарри. — Мы думаем, она вам поможет…
— М-м-м… Ну, хорошо… Все это не так страшно… — лицо Локхарта, во всяком случае та его часть, что виднелась в щелку, выглядело крайне смущенно. — Я хочу сказать… все, в общем, нормально…
Он открыл дверь, и друзья вошли.
Кабинет был почти полностью разорен. Два объемистых чемодана стояли на полу, обнажив чрево: в одном наспех свалены мантии — нефритово-зеленые, сиреневые, лиловые, цвета ночного неба, — другой столь же беспорядочно набит книгами Локхарта. Фотографии, которые еще вчера весело подмигивали со стен, теперь мертво покоились в коробках.
— Вы куда-то собираетесь? — спросил Рон.
— Э-э-э… да, собираюсь, — ответил Локхарт, содрав с двери собственное изображение в полный рост и скатывая его в трубку. — Срочное сообщение… Суровая необходимость… Вынужден уехать…
— А как же моя сестра? — нахмурился Рон.
— Да, конечно, такое несчастье, — пробормотал Локхарт, избегая их взглядов. Выдернул из стола ящик и вытряхнул в дорожную сумку содержимое. — Никто сильнее меня не скорбит…
— Но вы же преподаватель Защиты от темных искусств! — воскликнул Гарри, уже понимая, что он был прав, и никто спасать Джинни не собирается. — Как вы можете все сейчас бросить и уехать отсюда!
«Интересно, а Дамблдор специально подбирает на роль учителей по защите самых идиотских? — вдруг подумалось мальчику. — Чтобы уж наверняка никто и ничему не смог научиться?»
— Видите ли… Должен вам сказать… Когда меня пригласили на эту должность, — Локхарт бросил поверх мантий груду носков, — ничто не предвещало такого поворота событий. Это для меня полная неожиданность…
— Вы хотите сказать, что попросту убегаете? — Гарри не верил своим ушам, а потом ехидно добавил: — После всех подвигов, описанных в ваших книгах?
— Да, книги, конечно, в какой-то степени могут вводить в заблуждение, — дипломатично возразил Локхарт.
— Но вы сами их написали! — закричал Рон.
