сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 333 страниц)
Шляпа коснулась его макушки и тут же съехала на глаза, скрыв удивлённо таращившихся на него учеников и отпрыгнувшую снова МакГонагалл. Он не видел вспышки света, не видел помрачневшего лица директора, впрочем, этой мимолетной гримасы не заметил никто, ибо все были сосредоточенны на одном-единственном Мальчике-Который-Выжил.
— О… — простонал тихий шелестящий голос прямо в уши Гарри. — Ещё один наследник! Вы сговорились? — возмущённо пискнула шляпа, как понял Гарри. — Непростой вопрос. Очень непростой. Много смелости, это я вижу. И ум весьма неплох. И таланта хватает — о да, мой бог, это так — и имеется весьма похвальное желание проявить себя, это тоже любопытно… Так куда мне тебя определить?
«А что есть какая-то разница? Программа всё равно везде одинаковая…» — подумалось Гарри, который тщательно изучил «Историю Хогвартса».
В ней говорилось, что есть деление на факультеты, а вот о разницы в изучаемых предметах не было сказано ни слова.
— Есть, конечно, — ответила на невысказанную мысль шляпа. — Только на факультете своего предка Наследник сможет полностью раскрыться, а у тебя два равноправных по крови и ещё два по капельке… вот теперь морочусь куда тебя. Ты хитрый, изворотливый, хочешь показать себя, да и дары… — прямая дорога к Салазару Слизерину. У тебя есть шестерёнки в черепушке, раз уже осваиваешь то, что этим деткам позволено, будет только курсу к шестому — с такими мозгами в Рэйвенкло и только. Ты дружбу превыше всего ценишь и помочь всегда готов — Хаффлпафф однозначно. А вот и импульсивность, храбрость и безбашенность от Годрика. И куда тебя?
«Вы, уважаемая шляпа, назвали меня наследником… наследником ОСНОВАТЕЛЕЙ?» — сказать, что Гарри был в шоке, значит ничего не сказать.
Одно он понял однозначно, о своих корнях надо искать всю возможную информацию.
— Конечно! Вот те трое, то же наследники основателей. Грейнджер такая же, как и ты, но она войдет в род мужа когда-нибудь, ей бы в Рэйвенкло, в крайнем случае, в Слизерин, но она упёрлась… Лонгботтома магия признала наследником Хаффлпафф, а он в Гриффиндор подался, — начала распаляться шляпа. — У Малфоя проснулось наследие Ровены, а он «Я Малфой! И буду учиться на Слизерине!» Абсурд!
— Кхм… — вынужден был напомнить о себе Гарри.
— Ах, да! Теперь вот Вы! С Вами, молодой человек, вообще ничего не понятно… Вот куда Вас направить? Я всё же настаиваю на Слизерине. Поттеры всю жизнь созданием артефактов баловались.
Гарри жадно ловил обрывки сведений о своей семье, которую он никогда не знал.
— А Корфф и Волчак — ритуалисты сплошь и рядом! Молчу уж о том, что Ваш дед прямой потомок самого Салазара, правда, — тут же стушевалась шляпа. — Ваш отец такой же прямой потомок Гриффиндора… Ты, вообще, Певерелл по всем фронтам, куда ни кинь. С таким наследием ты же от школы камушка на камешке не оставишь! — запричитала шляпа.
А Гарри пытался уложить в голове только что озвученное, хотя и не понимал ни на кнат откуда у него в родне дедушка, потомок Салазара, и кто такие Корфф и Волчак. То, что, судя по книгам, Поттеры — прямые наследники Годрика Гриффиндора — это он усвоил. Кто такой Певерелл, Гарри знал, читал и не только сказки барда Бидля, но почему шляпа называет его этим именем?
— О, да! Точно в Слизерин и только туда, там будешь тихонько сидеть над котлами, глядишь, и всё и обойдётся малой кровью… — протянула шляпа, а у Гарри по позвоночнику ледяная волна прошлась от плохого предчувствия.
— На Гриффиндор! — вдруг упрямо высказался мальчик.
Его будущее «Я» ничего не писал о том, где учился, но что-то подсказывало, что Гарри нужно на Гриффиндор и только, иначе его деньки сочтены, и дело не в том, что, как недавно шипел Уизли, со Слизерина выпускаются сплошные злодеи.
— Слизерин!
— Гриффиндор! — упрямился мальчик.
— Слизерин!
— Гриффиндор!
Еще несколько минут шляпа и мальчик отчаянно пытались переспорить друг друга, но тут…
— Скажите, уважаемая шляпа, — ехидно улыбнулся Гарри. — Я наследник Поттер?
— Кхм… да, — осторожно прошелестела шляпа, чуя подвох, — точнее, Поттер-Блэк…
Гарри нахмурился от новой информации.
— А Поттеры, судя по прочитанному мной — это Гриффиндор! Ну и о чем спор? Я наследник папы — Поттер, а значит — Гриффиндор, и точка! К тому же, я только что слышал, как Вы были недовольны выбором предыдущих наследников!
— Но…
Но мальчик уже снимал шляпу и услышал тихое:
— Говорю же, Слизерин по тебе плачет крокодиловыми слезами, — а потом прогремело на весь зал: — Дракловы упрямцы! Все… четверо!
Гарри в полной тишине обогнул стол и уселся рядышком с Невиллом. Они понимающе друг другу улыбнулись и уткнулись в пустые пока тарелки. Гермиона прожигала их любопытным взглядом.
— Поттер с нами! — вдруг закричал кто-то из гриффиндорцев.
Гарри оглядел начавших оживать представителей этого славного факультета. Ага, такие же рыжие, как и Рон, только старше и как-то более утончённее — близнецы, которых он видел на «Кинг-Кросс».
— С нами Гарри Поттер! — продолжил второй близнец, неистово рукоплеская.
И пока Гарри пожимал и пожимал руки всем желающим, выразить свой восторг этим фактом. За их стол распределился и Рональд Уизли, который в принципе был предпоследним в списке. Забини Блэйз отправился за стол Слизерина.
— Отлично, Рон, просто превосходно, — с важным видом похвалил его Перси Уизли.
Профессор МакГонагалл скатала свой свиток и вынесла из зала Волшебную шляпу.
Гарри посмотрел на стоявшую перед ним пустую золотую тарелку. Он только сейчас понял, что безумно голоден. Казалось, что купленные в поезде сладости он съел не несколько часов, а несколько веков назад.
Альбус Дамблдор поднялся со своего трона и широко развел руки. На его лице играла лучезарная улыбка. У него был такой вид, словно ничто в мире не может порадовать его больше, чем сидящие перед ним ученики его школы.
— Добро пожаловать! — произнес он. — Добро пожаловать в Хогвартс! Прежде, чем мы начнем наш банкет, я хотел бы сказать несколько слов. Вот эти слова: Олух! Пузырь! Остаток! Уловка! Все, всем спасибо!
Дамблдор сел на свое место. Зал разразился радостными криками и аплодисментами. Гарри сидел и не знал, смеяться ему или нет.
— Он… он немного ненормальный? — неуверенно спросил Гарри, обращаясь к сидевшему слева от него Перси.
— Ненормальный? — рассеянно переспросил Перси, но тут же спохватился. — Он гений! Лучший волшебник в мире! Но, в общем, ты прав, он немного сумасшедший. Как насчет жареной картошки, Гарри?
Вскоре разговор за столом коснулся темы семей.
— Лично я — половина на половину, — признался Симус. — Мой папа — маггл, а мама — волшебница. Мама ничего ему не говорила до тех пор, пока они не поженились. Я так понял, что он совсем не обрадовался, когда узнал правду.
Все рассмеялись.
— А ты, Невилл? — спросит Гарри.
— Я… Ну, меня вырастила бабушка, она волшебница, — начал Невилл. — Но вся моя семья была уверена, что я сквиб. Мой двоюродный дядя Элджи все время пытался застать меня врасплох, чтобы я сотворил какое-нибудь чудо. Он очень хотел, чтобы я оказался волшебником. Так однажды он подкрался ко мне, когда я стоял на пирсе, и столкнул в воду. А я чуть не утонул. В общем, я был самым обычным — до восьми лет. Когда мне было восемь, Элджи зашел к нам на чай, поймал меня и высунул за окно. Я висел там вниз головой, а он держал меня за лодыжки. И тут моя двоюродная тетя Энид предложила ему пирожное, и он случайно разжал руки. Я полетел со второго этажа, но не разбился — я словно превратился в мячик, отскочил от земли и попрыгал вниз по дорожке. Они все были в восторге, а бабушка даже расплакалась от счастья. Вы бы видели их лица, когда я получил письмо из Хогвартса. Они боялись, что мне его не пришлют, что я не совсем волшебник. Мой двоюродный дядя Элджи на радостях подарил мне жабу.
Гарри пришёл в ужас от методов волшебников, а если бы у Невилла не проснулась магия? Гарри прислушался к тому, о чем говорили сидевшие слева от него Перси и Гермиона. Впрочем, он мог бы догадаться: Гермиона, естественно, говорила о занятиях.
— Я так надеюсь, что мы начнем заниматься прямо сейчас. Нам столько всего предстоит выучить. Лично меня больше всего интересует трансфигурация, вы понимаете, искусство превращать что-либо во что-либо другое. Хотя, конечно, это считается очень сложным делом.
— На многое не рассчитывай. Вы начнете с мелочей, будете превращать спички в иголки, примерно так.
Гарри согрелся, размяк и ощутил, что у него начинают слипаться глаза. Чтобы не заснуть, он вытаращил их и начал глазеть по сторонам, наконец, уткнувшись взглядом в учительский стол. Хагрид что-то пил из большого кубка, профессор МакГонагалл беседовала с профессором Дамблдором, а профессор Квиррелл, так и не снявший свой дурацкий тюрбан, разговаривал с незнакомым Гарри преподавателем с сальными черными волосами, крючковатым носом и желтоватой, болезненного цвета кожей.
Все произошло совершенно внезапно. Крючконосый вдруг посмотрел прямо на Гарри — и голову Гарри пронзила острая боль. Ему показалось, что его похожий на молнию шрам на мгновение раскалился добела.
— Ой! — придушенно пискнул Гарри и снова повернулся к своему столу.
— Что случилось? — поинтересовался Перси.
— Н-н-ничего, — с трудом выдавил из себя Гарри.
Боль прошла так же быстро, как и появилась. Но вот ощущение, которое возникло у Гарри, когда он поймал взгляд крючконосого — двоякое ощущение, что этому преподавателю очень не нравится Гарри Поттер, и в то же время это самый нужный человек в мире, осталось.
— А кто это там разговаривает с профессором Квирреллом? — спросил он у Перси.
— А, ты уже знаешь Квиррелла? Не удивляюсь, почему он такой нервный — занервничаешь тут, когда рядом сидит профессор Снейп. Он учит тому, как надо смешивать волшебные зелья, но говорят, что это ему совсем не по душе. Все знают, что он хочет занять место профессора Квиррелла. Он большой специалист по Темным искусствам, этот Снейп.
Гарри какое-то время понаблюдал за Снейпом, но тот больше не смотрел на него.
Когда все насытились десертом, сладкое исчезло с тарелок, и профессор Дамблдор снова поднялся со своего трона. Все затихли.
— Хм-м-м! — громко прокашлялся Дамблдор. — Теперь, когда все мы сыты, я хотел бы сказать еще несколько слов. Прежде чем начнется семестр, вы должны кое-что усвоить. Первокурсники должны запомнить, что всем ученикам запрещено заходить в лес, находящийся на территории школы. Некоторым старшекурсникам для их же блага тоже следует помнить об этом…
Сияющие глаза Дамблдора на мгновение остановились на рыжих головах близнецов Уизли.
— По просьбе мистера Филча, нашего школьного смотрителя, напоминаю, что не следует творить чудеса на переменах. А теперь насчет тренировок по квиддичу — они начнутся через неделю. Все, кто хотел бы играть за сборные своих факультетов, должны обратиться к мадам Хуч. И наконец я должен сообщить вам, что в этом учебном году правая часть коридора на третьем этаже закрыта для всех, кто не хочет умереть мучительной смертью.
— Он ведь шутит? — пробормотал Гарри, повернувшись к Перси.
— Может быть, — ответил Перси, хмуро глядя на Дамблдора. — Это странно, потому что обычно он объясняет, почему нам нельзя ходить куда-либо. Например, про лес и так все понятно — там опасные звери, это всем известно. А тут он должен был бы все объяснить, а он молчит. Думаю, он по крайней мере должен был посвятить в это нас, старост.
— А теперь, прежде чем пойти спать, давайте споем школьный гимн! — прокричал Дамблдор.
Каждый пел, как хотел — кто тихо, кто громко, кто весело, кто грустно, кто медленно, кто быстро. И, естественно, все закончили петь в разное время. Все уже замолчали, а близнецы Уизли все еще продолжали петь школьный гимн — медленно и торжественно, словно похоронный марш. Дамблдор начал дирижировать, взмахивая своей палочкой, а когда они наконец допели, именно он хлопал громче всех.
— О, музыка! — воскликнул он, вытирая глаза: похоже, Дамблдор прослезился от умиления. — Ее волшебство затмевает то, чем мы занимаемся здесь. А теперь спать. Рысью — марш!
Первокурсники, возглавляемые Перси, прошли мимо еще болтающих за своими столами старшекурсников, вышли из Большого зала и поднялись вверх по мраморной лестнице.
Ноги Гарри снова налились свинцом, только уже не от волнения, а от усталости и сытости. Он был очень сонным и даже не удивился тому, что люди, изображенные на развешанных в коридорах портретах, перешептываются между собой и показывают на первокурсников пальцами. И воспринял как само собой разумеющееся то, что Перси дважды проводил их сквозь потайные двери — одна пряталась за раздвижными панелями, а вторая скрывалась за свисающим с потолка длинным гобеленом. Зевая и с трудом передвигая ноги, они поднимались то по одной лестнице, то по другой. Гарри не переставал спрашивать себя, когда же они доберутся до цели, и тут Перси вдруг остановился.
Перед ними в воздухе плавали костыли. Как только Перси сделал шаг вперед, костыли угрожающе развернулись в его сторону и начали атаковать. Но они не ударяли, а останавливались в нескольких сантиметрах, как бы говоря, что он должен уйти.
— Это Пивз, наш полтергейст, — шепнул Перси, обернувшись к первокурсникам, а потом повысил голос: — Пивз, покажись!
Ответом ему послужил протяжный и довольно неприличный звук — в лучшем случае похожий на звук воздуха, выходящего из воздушного шара.
— Ты хочешь, чтобы я пошел к Кровавому Барону и рассказал ему, что здесь происходит?
Послышался хлопок, и в воздухе появился маленький человечек с неприятными черными глазками и большим ртом. Он висел, скрестив ноги, между полом и потолком и делал вид, что опирается на костыли, которые ему явно не были нужны.
— О-о-о-о! — протянул он, злорадно хихикнув. — Маленькие первокурснички! Сейчас мы повеселимся.
Висевший в воздухе человечек вдруг спикировал на них, и все дружно пригнули головы.
— Иди отсюда, Пивз, иначе Барон об этом узнает, я не шучу! — резким тоном произнес Перси.
Пивз высунул язык и исчез, уронив свои костыли на голову Невиллу. Они слышали, как он удаляется от них, из вредности стуча чем-то по выставленным в коридоре рыцарским доспехам.
— Вам следует его остерегаться, — предупредил Перси, когда они двинулись дальше. — Единственный, кто может контролировать его — это Кровавый Барон, а так Пивз не слушается даже нас, старост. Вот мы и пришли.
Они стояли в конце коридора перед портретом очень толстой женщины в платье из розового шелка.
— Пароль? — строго спросила женщина.
— Капут драконис, — ответил Перси, и портрет отъехал в сторону, открыв круглую дыру в стене.
Все пробрались сквозь нее самостоятельно, только неуклюжего Невилла пришлось подталкивать. Круглая уютная общая гостиная Гриффиндора была заставлена глубокими мягкими креслами.
Перси показал девочкам дверь в их спальню, мальчики вошли в другую дверь. Они поднялись по винтовой лестнице — очевидно, комната находилась в одной из башенок — и, наконец, оказались в спальне. Здесь стояли пять больших кроватей с пологами на четырех столбиках, закрытые темно-красными бархатными шторами. Постели уже были постелены. Все оказались слишком утомлены, чтобы еще о чем-то разговаривать, поэтому молча натянули свои пижамы и забрались на кровати.
========== Часть 1. Интерлюдия. ==========
ИНТЕРЛЮДИЯ.
Профессор зельеварения Северус Снейп был не просто раздражён — он был в бешенстве. Мало того, что в это лето ему так и не удалось отдохнуть в обществе своего партнёра, потому что директор постоянно придумывал для него какие-то нелепые задания, так еще и мальчишка в этом году должен прибыть в Хогвартс с новой партией бездарей и ленивцев. Все разговоры в учительской только на тему поступления Мальчика-Который-Выжил. Только и пересудов: как он выглядит, каким вырос? Несомненно, маленький избалованный, самонадеянный и самовлюблённый болван, как и его папаша!
«Ну, и о чём стоило говорить?» — зло подумал профессор, слушая очередные разглагольствования Хагрида о встрече с Поттером.
Снейп зло фыркнул. Ну вот, опять все мысли об этом ничтожестве, а ведь всего через несколько минут большой зал наводнит целое стадо баранов, которых он вынужден учить тонкому искусству варки зелий, а еще надо присмотреть за своими змейками, чтобы не нарывались. Что-то в последнее время враждебность между факультетами незаметно перерастает в откровенную конфронтацию, не без помощи старого долькомана, который благоволит краснознаменному факультету, и явно не обращает внимания на все их выходки. Да еще учителя и другие деканы нет-нет, да спустят всех собак на слизеринцев. А ведь в этом году не только Поттер поступает в школу, но и Драко.
При мысли о Поттерах что-то тревожно засвербело на краю сознания.
«Ну вот, основное стадо расселось по своим столам, скоро старая кошка приведет пополнение».
