сообщить о нарушении
Текущая страница: 173 (всего у книги 333 страниц)
****Не знаю, получится ли где-нибудь далее по тексту объяснить, поэтому даю сноску. В случае если мужская пара, решает завести ребёнка, и рожать самим, а не использовать для этого суррогатную мать, то… Техника примерно такова: верхний доводит до оргазма нижнего, потом смазывает его спермой свой член и собственно доводит акт любви до логического конца, своего оргазма, или оргазма их обоих (повторного у нижнего). Естественно такие попытки зачать малоэффективны, и может понадобиться их большое множество, прежде чем маг залетит. Ну, или специально ввести в анус нижнего его же сперму в большем объеме (шансов больше). А там образовавшаяся зигота вопреки всем естественным процессам с помощью магии поднимается в тонкую кишку, откуда и проникает в свободную полость в животе.
А вот если у магов мужская триада, то залететь можно с полпинка и без всяких таких вот ухищрений. Так как вполне может быть, что одного нижнего пользуют два верхних, неважно вместе ли или по очереди. Только в нижнем смешивается семя двух его верхних и вполне может образовать зиготу. Но считать этого ребенка только двух верхних неразумно, потому что кокон прикрепляется к телу, к кровеносным сосудам и магии именно носящего и для своего дальнейшего развития использует ресурсы именно носящего, а потому и является и его полноправным ребенком по крови, плоти и магии.
========== Часть 6. Глава 6. ==========
Комментарий к Часть 6. Глава 6.
Глава меньше остальных, но так получилось.
Часть 6. Глава 6.
Хогвартс, 1976 год, 3 сентября.
Ранним утром в спальне старосты факультета Слизерин раздавались стоны, шорохи и вздохи. На единственной огромной кровати с откинутым балдахином предавались любви два молодых мага. Балдахин слегка сотрясался от ритмичных и энергичных движений.
Финальный стон — и пара, не размыкая объятий, снова падает на гору подушек, пытаясь отдышаться.
— Люц, у меня зелье стоит на медленном огне, его надо проверить… — ворчит черноволосый подросток.
— Тебе твое зелье дороже меня? — лукаво сверкают невозможные серебристые глаза блондина.
Северус Снейп слегка подтягивается на своих тонких, но сильных и жилистых руках, и клюет блондина в припухшие губы.
— Нет, но ты сейчас занырнешь в ванну, а мне надо проверить, как там мой эксперимент…
— Север! Только третий день учебы, а я тебя из лаборатории еле вытащил!
— Люциус! Это же «Феликс Фелицес» — зелье удачи! Мне мама…
Северус внезапно замолчал, а Люциус снова прижал свое неугомонное счастье к себе, унимая его боль. Этим летом его партнер, его половинка, без которой он просто не сможет дальше жить, потерял свою мать. Нелепо, по-глупому. В пьяной семейной разборке, а она даже не могла защититься от своего мужа, потому что тот сломал ее палочку, как только смог ее найти. И вот результат. Пьяный вдрызг Тобиас Снейп приперся домой далеко за полночь и столкнул вышедшую его встречать жену с лестницы, а та сломала себе шею.
Несчастный случай. Так охарактеризовали смерть Эйлин Снейп представители властных структур. Женщина поспорила с пьяным мужем и оступилась на крутой лестнице — виновных нет. А Северусу даже не сообщили. Эту новость парень узнал только, когда прибыл домой на летние каникулы. А ведь он ехал домой такой счастливый: Люциус сказал, что Северус может забрать свою мамА и перебраться к ним в Малфой Менор. Его жизнь за последние полгода так изменилась!
Большая часть четвертого и половина пятого курса Северуса Снейпа была похожа на форменный ад. К постоянным придиркам и подначкам так называемых Мародёров с Гриффиндора юноша уже успел привыкнуть, но он был абсолютно не готов к тому, что староста его собственного факультета — Люциус Малфой, который взял его под свою негласную опеку еще на первом курсе, вдруг станет его преследовать с непонятными намереньями. Точнее, вполне понятными, но для Северуса Снейпа, выросшего в магловском мире, совершенно неприемлемыми.
Но как только ему на пятом курсе, 9 января, исполнилось шестнадцать лет, все резко изменилось. Северус принял свое магическое наследие, и намеренья Малфоя уже не казались столь неприемлемыми как раньше, более того, этот красивый блондин стал жизненно необходим Северусу. Не прошло и недели после того, как закончились Новогодние или, как их еще называют, Рождественские каникулы, которые длились с сочельника и по 11 января, а Снейп уже переехал из своей комнатки общежития в подземельях Слизерина в комнату старосты его факультета.
В конце пятого курса, после сдачи СОВ, Люциус, нежелающий расставаться ни на миг со своим партнером, пригласил Северуса жить в Менор, но, зная, как тот беспокоится о своей матери, да и вообще не сахарную жизнь с его отцом, то и предложил забрать Эйлин тоже. Они еще не знали, что случилось буквально за неделю до их возвращения с учебы.
Приехавшего домой Северуса, которого вопреки обыкновению не встречала на платформе мать, а отец никогда этими ведьмовскими штучками не интересовался, новость огорошила, убила, свалила наповал. Хуже стало еще и от того, что абсолютно невменяемый Снейп-старший совершенно не занимался улаживанием всех дел, а только беспробудно пил. Тело матери до сих пор не было погребено и пролежало в морге вплоть до прибытия туда Северуса.
Северусу пришлось взять на себя все хлопоты по организации и оплате похорон. Чтобы он делал, если бы не Люц, который, обеспокоенный долгим отсутствием партнера, примчался в Коукворт буквально через два дня?
Организовав похороны, поминки, панихиду по усопшей матери, Снейп со странной смесью чувств в последний раз посмотрел на отца. Он его ненавидел, презирал. Но в то же время испытывал к нему необоснованную и какую-то щемящую жалость. Ведь каким бы Северус маленьким ни был, но он помнил, что лет до четырех в их семье царили покой, благополучие и радость. И отец его любил, как и его мать.
Что произошло? Ответа Северус так и не получил. Сначала был слишком мал, а потом… Мать отнекивалась, а отец на эти вопросы просто зверел. Стало понятно, что, чтобы матери в его отсутствие дома не стало еще хуже, чем есть, лучше не затевать этих разговоров. А сейчас уже и спрашивать не у кого, потому что Тобиас был абсолютно невменяем.
Оставив этому куску плоти, ибо разумным человеком ЭТО назвать было уже крайне сложно, забитый продуктами старенький барахливший холодильник, Северус покинул дом. И все последующее лето наслаждался в Малфой Меноре, где частенько гостил некий Том Марволо Риддл. Но это пока не так сильно волновало молодежь.
Взрослые занимались своими делами, а молодежь — своими. Гоняли на метлах, Люциус учил своего партнера ритуалам. Кстати одними из первых таких ритуалов были те, что проводят, провожая усопшего мага в Серые пределы. Они «проводили» Эйлин Снейп как положено, пусть и не в родовом для Эйлин Меноре, которая по рождению была Принц. Так же Абрахас не поскупился и отдал партнеру своего наследника на разграбление и в полное владение лабораторию. Что еще нужно было фанату зельеварения Северусу Снейпу?
— Все с тобой понятно, — усмехнулся Малфой, выбираясь из кровати и направляясь в душ, и утягивая за собой партнера, — пошли, освежишься перед тем, как снова превратишься в «сальноволосого нюниуса». Подождет твой «Фелицис».
— Люц! — возмущенно завопил брюнет, но покорно пошел за своим партнером в отдельную ванну.
Это старосты других факультетов ходили в ванну для старост, которая находилась Мордред знает где. А у Слизеринцев было полно преимуществ. Начиная с того, что никто их жить по десятку в комнате не заставлял, до того, что их комнаты были оборудованы, как и привыкли гордые аристократы, со всеми удобствами.
— Знаешь, — сказал Люциус, намыливая губку и нежно проводя ей по белой и еще пока угловатой фигуре своего партнера, — я проснулся сегодня со странным ощущением, что скоро все изменится.
Северус, повторяя действия Люца, только на его теле, согласился:
— Такое ощущение, что, что-то должно произойти. У меня свербит вот тут, — Снейп ткнул себя пальцем в район солнечного сплетения.
— Да, у меня так было, когда я проснулся после принятия наследия, а потом на завтраке я увидел тебя и… Как сильный удар под дых.
Северус прекратил размеренные движения губкой и внимательно уставился своими черными омутами в глаза Люциуса.
— Наш третий? Ему исполнилось шестнадцать? Но почему сейчас? Меня ты чувствовал гораздо раньше, чем я вступил в наследие.
— Не знаю, Север. Не знаю, но ощущения очень похожи. Может, он вообще только что родился?
Снейп застонал, представив, сколько им придется ждать, пока их третий войдет в возраст. А еще искать его…
— Ладно, — Малфой выключил воду и укутал свое сокровище в пушистое банное полотенце. — Пошли на завтрак…
— Но…
— Да что с твоим зельем станется? А ты и так на жердь похож! Запомни, мой родной, в здоровом теле здоровая магия! Не надо пренебрегать приемом пищи!
Вскоре в подземельях Слизерина можно было наблюдать давно уже ставшую привычной картину: направляясь в Большой зал неторопливо, надменно смотря по сторонам, вышагивал староста Малфой, а за ним, на некотором отдалении, уткнувшись в очередной фолиант, чуть ссутулившись, семенил Снейп. Сложно широко и важно вышагивать, уткнувшись внушительным носом в книгу.
Еще на первом курсе Снейпа слизеринцы приняли тот факт, что он под защитой благородного рода Малфой и не особо цепляли убогого полукровку. Покровительство Малфоя говорило им только о том, что соблюдение традиций в этом Роду сильно, и все принимали это как данность.
Юноши не афишировали своих отношений. Даже свое «преследование» Малфой осуществлял так, что остальные ничего не заметили. А если кто-то что-то и заметил, то не стал распространяться. Слизерин — и этим все сказано.
Наконец они вошли в наполняющийся гулом Большой зал. Северус тут же умостился на краешке скамьи за своим столом, впрочем, оставив место для Люциуса, а тот подошел к сонно хлопающему глазами еще одному шестикурснику — Эйвери.
— Эйвери, — строго начал Малфой выполнять свои обязанности старосты, — я надеюсь, сегодня ты будешь присутствовать на трансфигурации.
Эйвери слегка испуганно посмотрел на старосту и кинул злой взгляд на Снейпа, он ни капельки не сомневался, кто доложил семикурснику Малфою о его регулярных прогулах первых пар занятий. Северус ответил на этот взгляд полным равнодушием.
В зал ворвались гогочущие Мародёры: Поттер, Блэк, Петтигрю. Чуть поодаль от них шли, тихо переговариваясь, рыжая Эванс и Люпин.
— Рег! — громко позвал Сириус еще одного слизеринца, и издевательски продолжил. — Ты чего такой зеленый? Решил, что галстука мало, чтобы продемонстрировать всем на каком ты факультете учишься?
И рассмеялся каким-то лающим смехом. Северус едва заметно скривился.
— Зато ты всегда красен, как помидор, Сириус, — не остался в долгу Регулус Блэк.
Сириус, действительно, раскраснелся от смеха. Лили вздохнула и закатили к потолку свои зеленые очи. Обменявшись колкостями с серебристо-зелеными, краснознаменцы расположились за собственным столом.
Люциус, проводив презрительным взглядом эту компанию, еще раз внушил Эйвери, что не желает снова выслушивать от МакГонагалл жалобы на его отсутствие на уроке трансфигурации, присел рядом со Снейпом.
Завтрак продолжался. Директор Дамблдор поблескивал своими очками, осматривая школьников, МакГонагалл строго смотрела на расшалившихся представителей своего факультета, Вектор о чем-то заговорщицки перешептывалась со Спраут, декан Слизерина, Слагхорн, балагурил с Флитвиком, Синистра, преподаватель астрономии, недавно пришедшая в школу, пыталась флиртовать с суровым профессором ЗОТИ, который на удивление держался уже второй год. О проклятии, наложенном на эту должность, разве что глухой не слышал.
— Север, сегодня собираем клуб, передай это своим рэйвенкловским знакомым, — тихо пробормотал Люциус.
Северус только кивнул. Благодаря своим постоянным просиживаниям и изысканиям в библиотеке имел достаточно приятелей из Рэйвенкло, особенно среди таких же полукровок, как и он сам. Приятелей, не друзей.
Когда Малфой стал старостой на своем пятом курсе и стал собирать «Клуб», просто «Клуб», без какого-либо названия, и многие из желающих получить новые знания присоединились к ним.
В этом клубе Малфой начал просвещать маглокровных, тех, кому доверяли некоторые Слизеринцы, и полукровных, опять же сто тридцать раз проверенных, волшебников в тайны родовой магии, рассказывали о магии и практиковались в заклятиях, которые давно и прочно считались Министерством запрещенными, а так же Малфой учил их кровной магии.
Завтрак уже подходил к концу, но большинство студентов еще сидели за своими столами и спешно пытались запихать в себя хоть что-нибудь, просто потому, что утро — это то время, когда основная масса студентов приходила на завтрак с большим опозданием, когда в воздухе повисло напряжение. Магическое. Такое сильное, что его прочувствовали даже самые слабые из маглорожденных.
Директор вскинулся за преподавательским столом, напряженно вслушиваясь во что-то, слышимое только ему, а в зале повисла тишина.
Напряжение нарастало. Вскоре уже можно было и остальным услышать, как тоненько-тоненько звенит магия.
Звук оборванной струны, взметнувшийся посередине зала вихрь, вспышка и… Прямо в воздухе, на высоте метра полтора от пола, начали материализовываться три фигуры. Две фигуры поддерживали третьего, а тот в защитном жесте обнимал их за плечи. Секунда — и они проявились полностью. Вихрь, поддерживающий их в воздухе, исчез, и трио мешком свалилось на пол.
— Харри! — воскликнул девичий голосок, а сама девушка попыталась удержать заваливающегося на бок парня.
— Поттер, Мерлин тебя раздери! — воскликнул блондин. — Вот не можешь ты без спецэффектов и влипания в неприятности, да?
Но, тем не менее, поддерживая парня.
— Малфой, помолчи, лучше вытащи у меня из спины иглы Стирха, пока не поздно, — прохрипел брюнет.
Из уст хрупкой шатенки послышалась такая цветистая речь, что многие в зале заслушались. Многие, но не все. Несколько человек застыли соляными столбами. Первыми были небезызвестные мародёры, услышавшие перепалку пришельцев, собственно произнесенные фамилии. Вторыми были Малфой, который староста, и Снейп. Но эти застыли не столько из-за произнесенного, сколько от ощущения удара под дых, о котором только сегодня утром вели разговор. Третий! Кто-то из этих — их третий! И третьим, кто не обращал внимания на остальных, был Регулус Блэк, точно так же застывший соляным столбом, от того, что в его солнечном сплетении произошел взрыв.
— Дорогая, что-то ты в последнее время стала слишком много ругаться, — пробурчал беловолосый, осторожно укладывая брюнета на пол и судорожно втянув воздух в легкие, увидев, что творилось с его спиной.
— С таким недоразумением, которое выступает в качестве моего братца, только и остается, что ругаться! — фыркнула девушка, решительно принимаясь за выдергивание иголок, усеивавших спину брюнета.
Первой отмерла рыжая красавица Гриффиндора, когда увидела, что из-под мантии упавшего парня начинает расплываться алое пятно.
— Да помогите же им! — и кинулась к троице.
— Выдергивай иголки! — бросила шатенка между своими цветистыми выражениями, тем не менее, продолжая заниматься именно этим занятием.
Вся спина парня была просто усеяна тысячей длинных тонких игл. По мере выдергивания из него игл парень дергался и хрипел, но оставался на месте.
— Быстрее, быстрее, — подстегивала Лили Гермиона, а ее руки так и мелькали. — Драко, держи его.
— Да держу, я, держу!
— Кхе… кхе, молодые люди, — очнулся Дамблдор.
Ему показалось или эта милая девушка сказала что-то типа «Твой кролик тухлый»**?
— Может, в Больничное крыло? — все-таки произнес он.
— Да пока мы его туда дотащим, он коньки отбросит, — не оборачиваясь, чтобы посмотреть на говорившего, сцедил сквозь зубы блондин с очень знакомыми чертами. — Мио…
— Мы не успеваем, — точно так же процедила девушка, еще усерднее накидываясь на противные иголки, но их было так много.
На этих словах отмерли три слизеринца и рванули к скульптурной группе в центре зала. В этот момент лежащий парень стал конвульсивно дергаться.
— Интоксикация, Драко, у него начинаются конвульсии! — всхлипнула девушка, но продолжила свое дело.
Тут подоспели и Малфой, Снейп и Блэк.
— Держите его! — крикнул блондин, передав парня в руки ничего не понимающих слизеринцев.
Однако повелительный и властный тон заставил их выполнить указание, и они изо всех сил прижали дергающегося парня к полу, а блондин вскочил и стал судорожно шарить по карманам своей мантии.
— Да что же это… — тихо и отчаянно бормотал он. — Ни дня без приключений… Поттер! Слышишь меня, Поттер? Вот только приди в себя, я тебя сам придушу, понял, ты понял? — уже практически кричал он.
