сообщить о нарушении
Текущая страница: 26 (всего у книги 333 страниц)
Гарри подошел к сараю. Он прислонился к деревянной двери и стал смотреть на «Хогвартс», на окна, зажигающиеся красным светом в лучах заходящего солнца. Гриффиндор выиграл. Он победил, он показал этому Снейпу!
Кстати, о Снейпе…
Скрытый под плащом с капюшоном, по ступенькам замка быстрой походкой сошел человек. Явно не желая быть замеченным, он шагал в направлении Запретного леса и стремился как можно скорее пересечь двор. Радость победы оставила Гарри — он узнал эту крадущуюся походку. Снейп идет в Запретный лес, в то время, как все остальные сидят за ужином — с чего бы это?
Не раздумывая, Гарри вскочил на метлу и поднялся в воздух. Бесшумно паря над замком, он проследил, как Снейп торопливо вошел в лес. Гарри последовал за ним.
Сквозь густые кроны деревьев Гарри не мог видеть, куда направляется Снейп. Тогда он стал летать кругами, ниже и ниже, задевая верхушки деревьев, пока, наконец, не услышал голоса. Он полетел на звук, бесшумно опустился на высокую березу и осторожно полез по ветке, крепко держа в руках метлу и стараясь разглядеть, что происходит внизу.
Там, на темной поляне, стоял Снейп, и он был не один. С ним был Квирелл. Гарри не видел выражения его лица, но заикался Квирелл гораздо сильнее обычного. Гарри изо всех сил напряг слух, чтобы не пропустить ни слова из разговора профессоров.
— …н-н-не знаю, з-з-зачем вам п-п-понадобилось встречаться с-со мной именно з-з-здесь, Северус…
— О, я надеялся, что мы сумеем сохранить наш секрет, — сказал в ответ Снейп ледяным тоном. — В конце концов, учащимся не положено знать о философском камне.
Гарри сильнее наклонился вперед. Квирелл что-то промямлил. Снейп перебил его.
— Вы уже выяснили, как можно пройти мимо этого животного, которое держит Хагрид?
— Н-н-но, Северус, мне…
— Вам не понравится, если я стану вашим врагом, Квирелл, — заявил Снейп, делая шаг по направлению к собеседнику.
— Я н-н-не з-з-знаю, что в-вы…
— Вы превосходно знаете, что я имею в виду.
Громко ухнула сова, и Гарри чуть не свалился с дерева. Он восстановил равновесие на следующих словах Снейпа: «…ваш милый фокус-покус. Я жду».
— Н-н-но я н-н-е…
— Прекрасно, — перебил Снейп. — Вскоре у нас будет возможность побеседовать еще, а до той поры вы все обдумаете и решите, на чьей вы стороне.
Он накинул капюшон на голову и стремительно удалился. Почти совсем стемнело, но Гарри все-таки мог видеть Квирелла. Тот стоял неподвижно, словно окаменев, а спустя пару минут от него так и шибануло хаосом во все стороны, от чего Гарри еле удержался на метле.
***
На уговоры избавиться от дракона Хагрид с трудом, но согласился.
Потом были поиски способа переправить дракона в безопасное место, пока он полшколы не разнес. Рон активно переписывался со своим братом Чарли — драконологом. И вот перед самыми пасхальными каникулами, глухой ночью с Астрономической башни стартовали несколько драконологов со своей ношей, а провожающие ребята немного беспечно, на волне эйфории от удачно решённой проблемы направились в свою башню, нарвавшись на своего декана в сопровождении понурого Малфоя.
Факультет в единый момент потерял сто пятьдесят баллов.
Они потеряли сто пятьдесят очков. Гриффиндор оказался на последнем месте. За одну ночь они умудрились разрушить все надежды своего факультета на получение кубка в школьном соревновании. Гарри чувствовал себя так, будто жизнь его на этом кончилась. Что же теперь делать, как загладить свою вину?
Гарри не спал всю ночь. Он слушал, как Невилл долго-долго вздыхал в подушку, и не знал, чем его утешить. Он понимал, что Невилл, подобно ему самому, с ужасом думает о завтрашнем дне. Что будет с остальными гриффиндорцами, когда станет известно о том, что они натворили?
Сначала гриффиндорцы, проходившие на следующее утро мимо гигантских песочных часов, которые показывали количество баллов, набранное колледжем, думали, что произошла какая-то ошибка. Куда могли за ночь подеваться сто пятьдесят баллов? Потом по школе стала распространяться новость: виной всему Гарри Поттер, герой двух квидичных матчей, он и двое других первоклашек.
Из самого обожаемого Гарри внезапно сделался самым ненавистным всем человеком. Даже равенкловцы и хаффлпаффцы злились на него — уж очень всей школе хотелось, чтобы «Слизерин» потерял кубок. Куда бы Гарри ни пошел, все показывали на него пальцами и открыто оскорбляли его. Слизеринцы, наоборот, приветствовали его аплодисментами и кричали: «Спасибо, Поттер, мы тебе этого не забудем!»
Поздновато было спасать положение раскаянием, но Гарри тем не менее поклялся сам себе, что больше никогда не будет вмешиваться не в свои дела. Ему было так стыдно, что он пошел к Вуду и сказал, что уйдет из команды.
— Уйдешь? — прогрохотал Вуд. — И что будет хорошего? Как мы наберем хоть какие-то баллы, если еще и в квидич перестанем выигрывать?
Но и от квиддича было мало радости. Никто в команде с Гарри не разговаривал, кроме близнецов, а если ребятам все-таки приходилось говорить о нем, его называли «ловец».
Гермиона с Невиллом тоже пострадали. Им, конечно, было не так плохо, как Гарри, потому что они не были столь известны, но и с ними никто не разговаривал. Гермиона перестала проявлять активность на занятиях, сидела, опустив голову, и работала в одиночестве.
Гарри был почти что рад, что приближались экзамены. Подготовка к ним помогала немного забыться. К тому же от него, наконец, отлип Рон, которому тоже доставалось по самое «не балуй». Это злило рыжика, как же, вместо славы общественное порицание. Гарри с Гермионой и Невиллом общались только между собой, занимались допоздна, старались запомнить составы сложных снадобий, учили наизусть заклятия и проклятия, зубрили даты важнейших колдовских открытий и гоблинских восстаний…
Там же, в «своём» закутке, дети препарировали Малфоя.
— Ты-то там как оказался?
Драко только тяжело вздохнул.
— Да мне тоже на дракона хотелось посмотреть, а эта кошка меня поймала. Я старался её увести от башни, но её как будто приклеило там. А вы даже мантией не прикрылись!
В один «прекрасный» день, на утро, за завтраком Гарри, Гермиона и Невилл получили записки одинакового содержания:
«Ваше наказание будет иметь место сегодня в одиннадцать часов вечера. Мистер Филч будет ожидать вас в вестибюле. Профессор МакГонагалл».
В ужасе от потери ста пятидесяти баллов Гарри и забыл, что им, кроме всего прочего, нужно отбывать наказание. Он думал, Гермиона начнет жаловаться, что из-за этого потеряет время, необходимое для занятий, но та не произнесла ни слова. Как и Гарри, она считала, что наказание справедливо.
В одиннадцать вечера они спустились в вестибюль. Филч был уже там — как и Малфой. Гарри совсем забыл, что Малфой тоже получил взыскание.
— Следуйте за мной! — рявкнул Филч, зажигая лампу и выводя детей из замка.
— Ну что, теперь будете хорошенько думать, прежде чем нарушать школьные правила, а? — он злобно скосил глаза. — Да-да… тяжелый труд и сильная боль — вот лучшие учителя, если вы спросите мое мнение… Жаль, что отменили прежнюю систему наказаний… Подвесить бы вас за руки к потолку на пару деньков, у меня ведь и цепи сохранились, я их держу в порядке, смазываю маслом, вдруг снова понадобятся… М-да… Ну, пошли, что ли… и не вздумайте убежать, от этого вам только хуже будет.
Они пересекали темный двор. Невилл тяжело дышал от быстрой ходьбы. Гарри гадал, какое же наказание их ждет. Наверное, что-то действительно ужасное, иначе Филч не был бы так доволен.
Луна была яркая, но из-за облаков, набегавших на нее, маленькая процессия то и дело погружалась в кромешную темноту. Впереди Гарри видел освещенные окна хижины Хагрида. Потом они услышали отдаленный крик:
— Это ты, Филч? Давай поспешай, пора б уж и начать.
Гарри немного приободрился — если им предстоит поработать с Хагридом, может быть все не так плохо. Должно быть, его чувства отразились у него на лице, потому что Филч процедил:
— Ты, видимо, думаешь, что вы будете валять дурака с этим пугалом? Ошибаешься, парень — вы пойдете в лес, и — поправьте меня, если я ошибаюсь — вам вряд ли удастся вернуться оттуда целыми и невредимыми.
Тут Невилл громко застонал, а Малфой остановился как вкопанный.
— В лес? — переспросил он, причем голос его звучал отнюдь не так равнодушно, как обычно. — Нам туда ночью нельзя — там всякие эти… оборотни.
Невилл вцепился в рукав Гарриной робы и издал задушенный хрип.
— А это уж ваши проблемы, — ответил Филч, источая злобную радость. — Надо было раньше думать об этих… оборотнях.
Навстречу из темноты быстрой походкой вышел Хагрид, за ним по пятам следовал Клык. Хагрид нес в руках большой арбалет, а через плечо у него висел колчан с болтами.
— Наконец-то, — сказал он. — Жду-пожду, уж полчаса целых. Гарри, Гермиона — вы в порядке?
— Нечего с ними нянчиться, Хагрид, — ледяным тоном заметил Филч, — в конце концов, они здесь для наказания, а не для дружеской беседы.
— Потому ты и опоздал, да? — Хагрид неодобрительно нахмурился. — Морали читал? Не твоя это забота. Сделал свое дело и гуляй. Дальше я сам их поведу.
— Вернусь на рассвете, — ответил Филч, — за тем, что от них останется, — добавил он гнусно, а затем повернулся и пошел обратно в замок, и в темноте долго было видно, как подпрыгивает лампа у него в руке.
Малфой повернулся к Хагриду.
— Я не пойду в лес, — заявил он, и Гарри уловил в его голосе панические нотки.
— Придется, коли хочешь остаться в Хогвартсе, — свирепо ответил Хагрид. — Напакостил — умей отвечать.
— Ходить в лес — работа служителей, ученикам не полагается этого делать! Я думал, нас заставят что-нибудь переписывать! Да если бы мой отец знал, чем меня вынуждают заниматься, он бы…
— Знаешь чего, уж такой у нас тут порядок в Хогвартсе, — зарычал Хагрид. — Скажите на милость, переписывать! Толк-то в этом какой! Придется сделать что-нибудь полезное или уж убираться отсюда. А если твоему папаше больше нравится, чтоб тебя выгнали, так ступай назад и собирай шмотки, понял? Давай!
Малфой не пошевелился. Он гневно смотрел Хагриду в лицо, но очень скоро опустил глаза.
— Но это ЗАПРЕТНЫЙ лес! — воскликнула Гермиона, а Гарри кивнул.
— Запретный, — согласился Хагрид.
— Мы первокурсники, — попробовал достучаться Гарри.
— И нам туда нельзя, — закончил Малфой. — Мы не обученные!
— Раз Дамблдор Вас сюда послал, значит… это… считает, что вам можно, Гарри. А этот, белобрысый, может валить из школы… это… его тут никто не держит, — сказал Хагрид, — а сейчас, слушайте сюда. Чего мы сегодня будем делать, очень опасно. Я не хочу, чтоб вы рисковали жизнью. Идите-ка сюда на минуточку.
Дети затравленно переглянулись — значит, директор. САМ! Сам направил их туда, куда не все взрослые сунутся.
Хагрид подвел их к самому краю леса и, подняв лампу повыше, осветил узкую, петляющую тропинку, терявшуюся между толстых черных стволов. Ребята заглянули в лес, и легкий ветерок зашевелил им волосы.
— Глядите, — проговорил Хагрид. — Видите на земле? Светится? Серебряная такая? Это кровь единорога. Кто-то ранил единорога… Второй раз за неделю. Прошлую среду уже нашел одного мертвого. Сейчас нам надо постараться отыскать беднягу. Может, удастся спасти.
— А если тот, кто ранил единорога, найдет нас первым? — спросил Малфой, не в силах скрыть владевший им страх.
— Тут в лесу нет ничего такого, чтоб навредить вам, ежели будете держаться возле меня или Клыка, — успокоил Хагрид. — И не сходите с дорожки. Так. Делимся на две группы и идем по следу в разные стороны. Кровь вон повсюду, где-то здесь он и крутится со вчерашнего дня.
— Ага… нет, — тихо пробормотал Гарри. — А единорог ранен…
Некоторое время спустя…
— Мне кажется, или наш многоуважаемый директор сошел с ума, а вместе с ними и все учителя? — поинтересовался Гарри у нервно оглядывающегося Малфоя.
Мальчики медленно пробирались сквозь бурелом в запретном лесу.
Полчаса назад их небольшая группа разделилась: Рон, Невилл и Гермиона отправились с Хагридом по одной тропинке, а Гарри, Драко и трясущийся Клык были отправлены Хагридом по другой.
Гарри опять злился. Мало того, что лес не зря назывался ЗАПРЕТНЫМ, и вход ученикам был строго воспрещён, туда, при непосредственном участии доброго дедушки, отправили ПЕРВОКУРСНИКОВ, ещё толком ничего не умеющих. В лес, кишащий тварями из бездны! Тварями, с которыми не всякий БОЕВОЙ взрослый справиться может. Да не просто так прогуляться под луной, но искать раненного единорога, а то, что тварь, которая единорогов УБИВАЕТ, может рядышком оказаться, так это так… мелочи жизни. Единорога убить не так-то просто, а эта тварь их убивает. И что, скажите, пожалуйста, дети будут делать при этой встрече? Что там Хагрид сказал? Искры выпустите? Не смешите мои тапочки! Пока их выпустишь, пока на них откликнуться, пока придут на помощь — от мальчишек мокрого места не останется!
— А ты только до этого додумался? — съехидничал Малфой, подскакивая на месте от еле заметного треска чего-то справа.
— У тебя же отец в Попечительском Совете, почему он ничего не предпримет?
— Предпримет, конечно, как только я ему все напишу. Думаю, наш декан уже всё рассказал, но я всё равно напишу завтра письмо.
— Почему ты его крёстным не зовёшь?
— Дома я его вообще отцом называю, а тут субординация, школа всё же!
— Как только напишешь, дай его мне — я попробую наложить специальные чары или попрошу профессора Флитвика.
— Что за чары?
— Как только адресат распечатает письмо, его копии окажутся в руках всех, кто связан с адресатом сферой интересов, в данном случае — по школе.
— Это как?
— Надо, чтобы это письмо получил не только твой отец, но и все члены Попечительского Совета, а их имен мы не знаем, зато знает твой отец, вот чары и помогут нам распространить информацию. Ещё надо будет продублировать: одно отправишь со своим филином, а второе я со школьной совой.
— Зачем?
— Что-то мне подсказывает, то, которое улетит с филином, или потеряется, или в нем невозможно будет рассмотреть и строчки…
— Почему?
— Дамблдор. Он прекрасно знает, что ты обязательно отпишешься папочке, а тот бучу поднимет. Перехватить филина ему не проблема на своей территории, «потерять» письмо сложнее, а вот элементарно в воде его искупать и снова к филину привязать — это всегда пожалуйста. Так что твой отец, даже если бучу поднимет, то доказать ничего не сможет, вот для этого и дубликат, но с неприметной совой и отправленный тем, от кого такого не ждут… Гермионой, например. Она часто использует школьных сов для почтовых заказов, её с посланием к Лорду Малфою не свяжут никак. Писать надо не как отцу, а к Попечительскому Совету. А ещё лучше, что бы каждый из нас написал свое обращение к попечителям — я напишу, Гермиона тоже. Хагрид… этот сам не понимает всей опасности пребывания здесь детей. Рон сто процентов жаловаться не будет, точнее будет, но ныть будет мне на ухо или Гермионе, а кому-то толковому ни слова не скажет. Странный он. Невилл, скорее всего, тоже выразит свое "ФИ" руководству школы… Считай, уже три гриффиндорца, среди которых Тот-Самый-Мальчик. Хорошо бы еще найти кого-нибудь с Хаффа и у воронов…
— Ну, ты голова! — не аристократично восхитился блондин. — Только будет ли прок?
— Эмм?
— Я — слизеринец, и этим всё сказано. Какой бы властью сейчас не обладал мой отец, но репутация у него подмоченная. Гермиона твоя — магглорожденная, а даже при промаггловских настроениях Дамблдора общество таких не очень любит, и в Попечительском Совете сидят именно из этих… О том, что она «Наследница», вне стен школы никто ничего не знает. Такое ощущение, что на всю школу чары конфиденциальности наложили — между собой трепаться можем, а вот на сторону эти сведения не выходят. Так что, для членов попечительского совета она — очередная выскочка, не стоящая внимания. Если что с такой и случиться — то «Обливиэйт» на родителей, и концы в воду…
— Хм…
— Лонгботтом… семья уважаемая, может, и прислушаются, тем более, что леди Лонгботтом сама входит в состав попечителей, а ты…
— А я вообще отдельный случай… — хмыкнул Гарри. — Уж не знаю почему, но министерство ко мне относится далеко не радужно. Все мои письма с просьбами о пересмотре дела Блэка, с просьбами о назначении магического опекуна или куда-то пропадают или игнорируются. А в «ЕП» старательно выпячивается каждый мой шаг, да с таким подтекстом!!! Откуда только узнают?
— Вывод: буча поднимется, отец так просто этого не оставит, но будет замята…
— Н-да… тяжело переть против танка с вилкой в зубах.
