сообщить о нарушении
Текущая страница: 301 (всего у книги 333 страниц)
Оказывается, Роланд совсем не просто так шарахался от своего «поклонника» Скайвелла. Не из-за маггловского и религиозного воспитания, нет. Прожив столько лет в магическом обществе, да ещё и того времени, когда такие пары были повсеместны… Нет, его нисколько не смущало то, что его рассматривает в качестве брачного партнера мужчина. Это был расчётливый и выверенный ход с его стороны. Да и работать садовником к Скайвеллам, самым Тёмным волшебникам того времени, он тоже пошёл именно с тем самым расчётом — привлечь, завлечь, окольцевать. А что может быть желаннее для охотника, чем добыча, доставшаяся с большим трудом?
Род Скайвелл, может и не слыл самым могущественным, но уж точно был весьма уважаем. А ещё и мало кто решался вмешиваться во внутренние распри этого Рода из-за их репутации. В общем, вроде бы и на виду, но в то же время была некоторая гарантия, что мало кто сразу поймёт, что же в реальности произошло, потому как мало кто настолько тесно контактировал именно с этим родом. А ещё — Скайвеллы были Лордами и состояли в Совете Лордов. Высшем управленческом аппарате магического сообщества. Куда как выше не столь давно, по меркам магов, созданного Министерства, которое было у Совета на побегушках.
Жертва будущих манипуляций по достижению власти и уничтожению магического общества была выбрана, оценена и признана годной к употреблению.
Роланд был красив — этого было не отнять. А младший Скайвелл слыл знатным повесой, не пропускавшим ни одной юбки или штанов. Расчёт Монтайна и его банды был достаточно прост — заинтриговать, зацепить своей недоступностью, а там и подсечь рыбку одним из чёрных приворотных ритуалов, которые имелись в закромах Монтайна. Всё те же фолианты, что передал ему уже покойный аббат-воспитатель. Таких, которые при заключении магического брака не видит Магия и, соответственно, не вмажет откатом. Но это даже не потребовалось. Скайвелл, как та крыса, пошёл за флейтой и смазливой рожей.
А там уже, как только Скайвелл расправился со своими предками, которые были резко против такого брака единственного сына, Монтайну открылся доступ до книжных сокровищ самого чёрного семейства.
Партия началась.
Чем она закончилась, все присутствующие в зале уже знали просто из истории страны: битвой между Тёмным лордом Скайвеллом и Гриндевальдом. Во время которой Монтайн, понявший, что муж проиграет вчистую, а сам он, Роланд, не сможет удержать ту армию, что сплотилась вокруг его марионетки, кроме изначальных своих сообщников, подло ударил Гриндевальду в спину. Причём сам Монтайн к этому шагу аккуратно и педантично готовился уже некоторое время, потому что прогнозы для противостояния были удручающими: не только банальные аналитические выкладки «штаба», но и проскользнуло несколько неутешительных пророчеств. А потому Роланд за пару недель до битвы начал принимать необходимые зелья, проводить определённые ритуалы. Даже на поле битвы, где сошлись в поединке Гринденвальд и Скайвелл, он не столько смотрел поединок и переживал за мужа, сколько, пользуясь полной отвлечённостью зрителей, рисовал необходимую пентаграмму.
А дальше для него была тьма. Он не помнит ничего, и осознавать себя стал только после того, как ему, уже как Геллерту Гринденвальду, исполнилось семнадцать лет, при этом полностью осознавая себя именно Геллертом. Геллертом, который, однако, знал некоторые ритуалы, которых и знать не должен был — неоткуда ему их было узнавать. Который нашёл тайник на землях графов Монтайн в подземельях старого аббатства, уже разрушенного. Тайник, куда Роланд, незадолго до финального сражения умудрился перевезти почти всю библиотеку Проклятого ныне Рода, золото, артефакты, аннулировав счёт в гоблинском банке. Да и про самих графов слишком много знающий, хоть эта информация и относилась к тем временам, когда Геллерта ещё и на свете не было. А на данный момент отрезка времени, когда родился Геллерт, и графский род прекратил своё стылое существование. Точнее, у графа так и не родилось наследника, и тогда всё перешло по юридическому наследству Роланду, ведь его признали, как законного… Слишком он много знал подробностей про первое противостояние собственного отца с Тёмным лордом и испытывал к отцу из-за этого иррациональную ненависть. А во снах «Памяти» снились не предки с их знаниями, как это положено, а прошлая жизнь. Жизнь, в которой его звали Роланд Монтайн.
Память прошлой жизни пробудилась почти полностью, ну если не считать нескольких моментов, что были утрачены безвозвратно. И в то же время — это был уже не Роланд, а Геллерт Гриндевальд. В результате такого сплава цели Роланда стали целями Геллерта. К тому же его опять, что называется, «прокатили». Ни сверхсилы, о которой он мечтал и надеялся получить от победителя Скайвелла, хотя по сравнению с прошлой ступенью — волшебника — стать магом… Но и этого Геллерту казалось мало. Ни знаний, ни титула. Роланд-Геллерт опять ошибся сам, но предпочёл винить в этом кого угодно, только не себя. Почему он в свою бытность Монтайном провёл параллель между Родом и Лордством, так останется загадкой, потому как и он сам этого не знал, но искренне был уверен, что Гриндевальды — Лорды, а потому, возродившись в их роду, он тоже в будущем станет лордом. Увы. Гриндевальды были древним, чистокровным Родом, но никогда не «подавали заявки» на титул.
Совет Лордов, до которого так стремился дотянуться Роланд, чтобы проводить свои реформы, направленные на постепенное, а самое главное — незаметное уничтожение магов, опять стал недосягаем. А ведь именно из-за того, что этот самый Совет не допустил его в своё время в свои святая святых, хотя бы как мужа лорда Скайвелла, даже более того — и мужа из Совета выгнали. Да ещё и Предательством Крови наградили. Понимать, что это не маги, не магическое общество решает такие вопросы, кого и когда наградить Печатью — Роланд решительно отказывался.
Вот где проявилось его противоречивое воспитание. Не в отношениях к браку, а в самом отношении к магии. Роланд не признавал Мать. Он почитал только одного Бога. И карать имел право только его Бог. А раз Магия — не Бог, тогда и наказывать не имеет никакого права. Но вот беда — откаты всё равно были. Они не хотели жить по принципам и законам Роланда (раз Магия не Бог, то и откаты не должны иметь своё проявление), а потому изрядно портили Монтайну картину его мира, с которыми он совершенно не хотел соглашаться. А в этом ему помогало «наследство» от мужа, которого Роланд бессовестно ограбил перед самыми последними днями противостояния. Скайвеллу было не до того, что творится у него под носом. А Роланд понимал, что будучи другим магом (а именно на это он нацелился), то до «наследства» от мужа не достучится в гоблинских подземельях, а потому обнулил все сейфы и попрятал это всё, как уже говорилось, в тайнике, о котором знал только он да покойный аббат.
Когда он проводил всю эту махинацию, он ещё сам не знал, в кого вселяться будет. И вообще рассчитывал не ребёнком родиться, а переселить свою душу, заместив прежнюю. Сам того не подозревая, он перепутал два весьма похожих ритуала. А уж в кого… Время показало, что в Гриндевальда. Победителя судить не будут, да и многое позже можно будет объяснить последним ранением от неизвестного проклятия, полученного в спину.
Когда же Геллерт всё это осознал и принял, то посчитал, что такая ошибка даже к лучшему оказалась. Таким образом на него вообще никто не подумает. Но от отцов своих нужно избавляться как можно скорее, потому что именно они уже что-то заподозрили и кажется, что-то затевают…
А затевали его «горячо любимые» папочки — ни много ни мало — выжигание «бракованного элемента» с начинающей формироваться Печатью из Рода. Магия и тут нашла, настигла и не собиралась отпускать. А отречение означало: никакого наследства и вообще опущение ниже плинтуса в магическом обществе. А папочки ещё и озаботились дополнительным наследничком взамен Геллерта. В общем, их участь была решена. Но сработал Геллер так тонко, что его никто и заподозрить не смог, даже эта вездесущая магия проморгала. Одна только «тётушка» косилась на нерадивого племянника, который приехал пережить «бурю» в Годрикову лощину.
Примерно в тоже время он получил весточку от своего детского друга и уже ставшего любовником Альбуса Дамблдора, который рассказал, что, кажется, он нашёл ниточку к одному из Даров Смерти — Бузинной Палочке. И ниточка эта находится как раз на месте его проживания в Годриковой лощине, так как, прогуливаясь по их старинному кладбищу, он обнаружил именно тут могилу Игнотуса Певерелла. Так что и там ему было чем заняться. Он активно ввязался в поиски Даров Смерти, веря, что, собранные вместе в одних руках, они принесут ему, наконец, власть над миром, как утверждала легенда.
____________________________________
*Интернатура — обычно её проходят выпускники медицинских учебных заведений. Но просто стажировкой такой патронажный срок службы длинною почти в три года (три года обучение в Академии и плюс три года вот такой вот стажировки-интернатуры) как-то язык не поворачивается.
Комментарий к Часть 8. Глава 19.
Продолжение следует.
========== Часть 8. Глава 20. ==========
Часть 8. Глава 20.
Примерно в тоже время он получил весточку от своего детского друга и уже ставшего любовником Альбуса Дамблдора, который рассказал, что, кажется, он нашёл ниточку к одному из даров смерти — Бузинной Палочке. И ниточка эта находится как раз на месте его проживания в Годриковой лощине, так как, прогуливаясь по их старинному кладбищу, он обнаружил именно тут могилу Игнотуса Певерелла. Так что и там ему было чем заняться. Он активно ввязался в поиски Даров Смерти, веря, что собранные вместе в одних руках они принесут ему, наконец, власть над миром, как утверждала легенда.
Аферу с убийством родителей Геллерт провернул весьма удачно, но при этом озаботился всё же подстраховаться насчёт отката. Печати на нём ещё не было, но в ауре отчётливо вихрились неприятные «контуры». И смылся с континента в Британию, якобы переждать траур по безвременно почившим родственникам у родной тётушки. Только вот эта тётушка не слишком ласково приняла в своих не слишком шикарных апартаментах «дорогого» племянника. Знать она ничего не знала, но, видимо, крепко подозревала Геллерта в причастности к гибели её брата.
Альбус к тому моменту перешёл на последний курс Хогвартса, и они вдвоём тщательно искали все возможные следы Даров Смерти. И даже нашли, что след Бузинной Палочки ведёт снова на континент.
Друзья-любовники и «заклятые» враги в одном лице. Каждый из них понимал, что друг без друга у них вряд ли получится найти все Дары Смерти. У Геллерта для этого была родовая библиотека и уважение в обществе, не конкретно самого Геллерта, а именно Рода, чем не мог похвастать Альбус. Альбус же, как ни странно, видел намёки, тропинки и дорожки к поиску там, где сам Геллерт бы никогда не додумался «посмотреть». Был незаменимым генератором идей.
Но при этом Геллерт прекрасно отдавал себе отчёт, как только Дары окажутся в их руках — Альбус моментально ударит ему в спину. Это же понимал и Альбус в отношении Геллерта. Каждый из них хотел власти только для себя, а чтобы её получить — Дары должны быть в одних руках.
Несколько позже Альбус стал ценен ещё одним своим качеством. Порывшись в старых записях своего собственного деда, что умудрился как-то достаточно долго поработать в тесном сотрудничестве с Николасом Фламелем, он откопал один замечательный рецептик. Варить его для Геллерта Альбус не отказывался, но и дневники деда с рецептом демонстративно упрятал в сейф Гринготтса. Геллерт был совсем неважным зельеделом, область магии рода Гринденвальд была совсем в другом, таким образом Альбус стал почти незаменим. Постоянным источником одного интересного эликсира, что напрочь стирал даже намёк на Печать, который мешал Геллерту жить*. Это ещё не проклятие Рода, но отношение конкретно к нему у общества уже было достаточно предвзятым. А как только Альбус «угостил» его своим фирменным зельицем, которым не замедлил воспользоваться и сам, а что может быть лучшей рекламой, чем исчезнувшая вдруг Печать у Предателя Крови Дамблдора, то и отношение магов к Геллерту резко пошло на «взлёт». Адекватные маги даже не подумали о том, что Печать как-то можно скрыть или затереть, естественно все решили, что Геллерт Гринденвальд раскаялся в том, за что ему «пригрозили», и магия смилостивилась.
Но это было уже несколько позже, когда они оба, наконец, «осели» в Германии после отлично разыгранного спектакля в Годриковой лощине — Ариана камнем висела на шее у Альбуса, а Аберфорту предстояло ещё пара лет учёбы. Тянуть с поисками целых два года, пока Аберфорт закончит Хогвартс и сможет взять на себя ответственность за безумную младшую сестру… Кстати, идею, как избавиться от ненавистных предков, подсказывал тоже Альбус, сам Геллерт себе голову по этому поводу сломал, хотя и был несколько старше своего визави.
В поисках Даров смерти парочка перешерстила не только библиотеку рода Гринденвальд, но и то, что досталось по «наследству» Роланду Монтайну от аббата и бывшего мужа. Плюс то, что они смогли натурально нарыть на могиле Игнотуса Певерелла в Годриковой лощине.
Харри, облокотившись на подлокотник кресла, в задумчивости прикусил указательный палец правой руки, на которую и опирался. Он усиленно обдумывал услышанное. Игнотусов среди Певереллов было приличное количество, а точнее ровно пятнадцать штук, родившихся в разное время и в разных поколениях. Тот Игнотус, о котором шла сейчас речь, был последним — отцом Александра Певерелла. Ни чем не примечательный маг рода, проживший тихую и мирную жизнь, в которой даже трагическая смерть единственного сына не поспособствовала каким-либо свершениям и изменениям. Память этого Певерелла промелькнула в голове Харри при принятии Памяти быстро, мимоходом, практически ничего не оставив после себя, кроме знания, что такой маг в их роду существовал.
Такое положение вещей при принятии Памяти нормально. Не каждому дано быть в каждой бочке затычкой и свершать подвиги. Многие вполне спокойно жили как умели, ни чем не выделяясь из общей толпы родственников и других магов. Поэтому длительность принятия Памяти зачастую зависит не столько от длинного хвоста предков в Роду, сколько от бурности их деятельности. Но и у Харри «хвост» этих предков был таков, что принятие растянулось на почти три года. Ведь он просматривал не только Поттеров, но и Блэков, Слизеринов, Гриффиндоров, Певереллов. Кое-кого из Волчаков и Корфов, Сневайнов и многих других магов, что так или иначе относились к изначальному Певерелл, и их поступки и решения, даже будучи состоящими в других Родах, имели те или иные последствия для Рода Певерелл.
Вот и об этом Игнотусе, который как раз окончил свои последние дни в Годриковой лощине, нельзя сказать ничего определённого, кроме как-то, что он был предпоследним Певереллом, а по совести так и вовсе последним, ведь он пережил своего наследника и не сделал ничего, чтобы исправить эту ситуацию. Небольшой недвижимостью и капиталами, что не были никак связаны с Родовыми финансами, Игнотус распорядился в своём завещании. Например, тот маленький коттедж, в котором он провёл свои последние дни, завещал Поттерам, а всё, что касалось Рода, оказалось «законсервировано» за неимением прямого наследника. Положился на волю Матери, — кого из многочисленных боковых ветвей она посчитает достойными. Замок-на-Костях заснул, сейфы в Гринготтсе опечатались.
Харри не вспоминалось ничего примечательного и особенного в его жизни. Что же такого могли в прямом смысле слова накопать в его могиле эти двое мародёров? Да ещё такого, что навело их на мысли, где может скрываться Бузинная Палочка? Вот этого Харри при всём своём желании знать не мог, так как со смертью Игнотуса «видеть и слышать», как того хоронили, он не мог. Если бы того, как и положено, хоронил Александр, то есть сын, то да. Но Игнотуса хоронили чужие люди. От слова совсем чужие. Как-то так получилось, что умер тот почти в полном одиночестве. И похоронами его занимались совсем уж дальние родственники и чужие Певереллам маги.
Несколько лет между полюбовничками была тишь да гладь, и сидели они тихо-мирно, занимались поисками. Но и Геллерт, точнее Роланд, не оставил своих целей и стал потихоньку мутить воду среди магов, выискивая недовольных существующим положением вещей и пригревая их под своей рукой, а таких всегда было предостаточно. Альбус и в этом ему активно помогал. Опять же ему тоже хотелось власти, к которой его не подпускали и на пушечный выстрел. Собственно, в Германию за Геллертом Альбус направился не только для того, чтобы искать Дары, но и именно потому, что на континенте никто не был осведомлён, что Дамблдоры являются Предателями Крови. Не настолько известный род, чтобы быть на слуху, как те же Малфои. Дамблдоры — обычные среднестатистические обыватели, о которых мало что известно, как те же многочисленные Смиты или Джонсы. И он надеялся найти там себе тёпленькое местечко при Министерстве, желательно в Департаменте правопорядка или аврората, которые являлись бы хорошей стартовой ступенькой к последующей карьере вплоть до Министра магии.
