сообщить о нарушении
Текущая страница: 25 (всего у книги 333 страниц)
Нескольких старшекурсников отловил прямо на подходах! А в дежурство Трелони?!! Сигналка оповестила, что три ПЕРВОКУРСНИКА всё-таки полюбовались на красавца! И вот, что хотите заложу, что это был Поттер, а директор только бороду поглаживает и уверяет, что усилит охранные чары! Мордред! Теперь вот ему зелья специфические понадобились, и мои рождественские каникулы с семьёй завернулись медным котлом. Опять разочарование.
Почему мы до сих пор молчим? Зачем скрываем действительное положение вещей?
А этот щенок выделился. Первый курс, а уже в команде. Теперь вообще не стоит ждать успехов в учебе, всё квиддичем порастёт. Однако кто его пытался проклясть? Еле отбил атаку. Сильный, гад! Я с ужасом смотрел на метания мальчишки в небе, читая и читая антизаговОр. А потом этот стремительный спуск с небес и кувырки по полю. Стоит давится, издалека кидаю диагностическим… А этот паршивец выплёвывает в руки снитч!
Вечером Поппи Помфри на голову ушат ледяной воды вылила.
Как?! Пусть имя пациента на пергаментах не значилось — врачебная тайна, но сложить два плюс два… Я ведь, в отличии от наставницы, прекрасно знаю, кто является магическим опекуном ребёнка. Но такое?!! Похоже, моё детство было раем земным в сравнении с тем, что прочитали мои глаза. И я уже понимаю, что любое наше с Поппи действие в открытую — будет встречать неистовое сопротивление гада старого. Только как это донести до верующей в непогрешимого директора наставницы? И отношение к мальчишке менять придётся, какая тут избалованность? Дамблдор уверил весь магический мир, что герою живется, как у Мерлина за пазухой, а судя по тому, что я сейчас читаю на пергаменте — скорее в бездне безопаснее (п.а. Бездна, то, что за завесой — хаос).
Надо будет выбраться, навестить Петунию. Я ведь помню её и какие она закатывала истерики, когда Лили письмо пришло.
А еще разгадал загадку светового шоу на распределении. Наследники основателей! Давно уже из тех, в ком еще есть кровь легендарных магов, не принимали чести быть названным наследником магии и даров. Ну, с Поттером понятно — Гриффиндор, это всем известно. Лонгботтом? Августа Лонгботтом в девичестве Поттер — тоже проснулось наследие Гриффиндора? Драко — вообще теряюсь в догадках. На гобелене Малфоев никаких соприкосновений с родами Основателей, на гобелене Принцев тоже чисто, тогда кто и откуда? Грейнджер — тут полный аут, родители магглы, чистейшие, сам проверил, смотался на выходных, опять же во вред себе — с родными не увиделся. Даже не сквибы, проходящие очищение. Исследование крови, тайком взятой, вопят, что девочка не их дочь. Но как?!!
У магглов воспитывался единственный сирота-маг за последние пятнадцать лет, и то это кощунственное нарушение традиций, тем более что у мальчишки родственных магов хоть завались, промолчим о третьем и четвертых коленах (Лонгботтомы и Малфои). У Джеймса была старшая сестра! Она замужем за испанцем. Неужели она не побеспокоилась о племяннике и главе её рода?
Всех, абсолютно всех осиротевших в том противостоянии маленьких волшебников быстро распределили по родственникам, близким и не очень, но волшебникам! Даже детей ПСов! Только иногда оглядываясь на проповедуемые будущими опекунами взгляды: поддерживали ли они Тёмного Лорда или нет, только бы пристроить волшебников к ВОЛШЕБНИКАМ! А Поттера, Мальчика-который-выжил, ГЕРОЯ, в конце концов, почему-то к магглам. ЕДИНСТВЕННОГО. Или не единственного, если судить по Грейнджер? И узнаём мы об этом только сейчас — десять лет спустя, при поступлении мальчишки в школу!
Теперь вот еще и Грейнджер, которая оказывается и не Грейнджер вовсе.
И опять зудящее чувство из глубины сознания. Знаешь! Ты всё знаешь (издевательски), только не помнишь! Кто же был силён настолько, чтобы на его сознании оказались настолько сильные блоки? А ведь где-то там, за этими блоками ответы на многие и многие вопросы, уже более тринадцати лет не дающие покоя.
***
Директор, прихлёбывая чай вприкуску с лимонными дольками, задумчиво рассматривал серебристую ткань, небрежно брошенную на небольшой диванчик для посетителей, и недовольно хмурился.
Придётся расставаться с артефактом. Почувствовав наследника в школе, плащ перестал служить, да и до этого постоянно сбоил: то рябью пойдет, то проявит мага в неподходящее время, словно безмолвно требуя вернуть законному владельцу. Спрятать в ячейку «Гринготтса»? Так этот кусок ткани там не останется, а автоматически перенесётся в ячейку Поттера, причём основную, куда доступа у опекуна нет. Спрятать здесь? Действительно отдать? Пусть пользуется, а я на плащ пару следилок навешу, так будет чем мальчишку поприжать. За ночные отлучки, как пить дать в запретную секцию полезет, надо же ему будет разгадать загадку мной подброшенную.
Рональд — молодец, сработал, как по нотам. Есть мозги у мальчика, только почему он их вообще применять отказывается? Только в шахматы и играет, а всё остальное забивает колоссальная лень. Ну, мне оно и на руку. Вот только стоило мальчишке пару галлеонов посулить, и результат налицо: Избранный уже лицом к морде с собакой, даже не смотря на некоторое сопротивление щенка Поттеровского, всё пока идет по плану. Почти, кто-то всё же предпринял попытку его убийства. Да и Грейнджер эта, которая и не Грейнджер вовсе. Проверить не удалось, то попечители, то заседания Визенгамота, то просто отмываться пришлось. В прессе уж сильно муссировали, что ГЕРОЙ у магглов оказался. Завертелся, плетя побасенки про защиту крови матери, да и забыл проверить свою догадку.
Уизли с ним подружился, к ним еще Грейнджер прибилась, но её поведение лучше всего Малфоя от троицы отталкивает, не с убеждениями его папаши с такими дружить, какими бы наследниками они не являлись. А то во время инцидента с троллем директору показалось, что мальчишки вспомнили свой разговор в поезде, о котором ему поведал Уизли, и показалось, что его чары противостояния, наложенные на Поттера, не подействовали.
Мерзость в затылке Квирелла скоро начнёт голодать, надо будет подкинуть идею с философским камнем, но позже, когда уже Уизли подведёт Поттера прямо в ловушку. Хм… может, именно это порождение бездны и попыталось прикончить мальчишку? Хорошо бы, авось и угробит мальчишку, раз ему ни «Авада», ни родственнички ни по чём? А я этим воспользуюсь, начну слухи распускать о возможном возрождении Волдеморта. А то что-то забывать стали, кто тут самый Светлый и Сильный! Аристократы вновь повылазили, свободу почуяв, мешают нужные законы проводить.
О! Зеркало! Надо мальчишке подсунуть, пусть потянет с него магию, а то даже с ограничителями от него как от адского пламени фонит!
========== Часть 1. Глава 10. ==========
Глава 10. Драконы и прочие неприятности.
После каникул Рон с новыми силами начал наседать на Гарри и Гермиону про позабытые секреты запретного коридора, на что те делали вялые попытки что-то поискать, но особо и не старались. В феврале Гарри заметил, что Рон уж больно настойчиво предлагает сходить в гости к Хагриду, у которого они не появлялись с самого Рождества. Удивляясь, что же это понадобилось рыжему от лесничего, которого не особо-то и уважал, Гарри тем не менее согласился его проведать. Оказалось, там ждали не только очередные две подсказки, но и неожиданный бонус.
Ребята попали как раз на момент исторического события: маленький дракончик пробивал себе путь в мир из плена скорлупы.
— Хагрид, а можно открыть окно? А то я уже закипаю.
— Нельзя, Гарри, извини, — отказал Хагрид, бросив взгляд в очаг.
Гарри тоже посмотрел туда.
— Хагрид! Что это?
Но он уже и так догадался, что это такое. В самом центре очага, под чайником, лежало громадное черное яйцо.
— Ах, это! — протянул Хагрид, беспокойно теребя бороду. — Это… э-э-э…
— Откуда ты это взял, Хагрид? — Рон присел на корточки у огня, чтобы получше рассмотреть яйцо. — Это же стоит целое состояние!
— Выиграл, — сказал Хагрид. — Давеча в деревне. Пошел пропустить пару рюмочек, ну, и перебросились в картишки с одним мужичком. Да он, кажись, был только рад сбыть это с рук.
— Но что же ты с ним будешь делать, когда он вылупится? — с ужасом спросила Гермиона.
— Ну, я тут это… в книжках порылся, — Хагрид вытянул из-под подушки здоровенный том, — в библиотеке взял. «О выгодах содержания драконов в домашнем хозяйстве» — устарела, факт, но все тут есть, и что яйцо надо держать в огне — потому мамки дышат на них, ясно? И что, когда вылупится, раз в полчаса давать ведро коньяку с цыплячьей кровью.
Он был страшно доволен собой, но Гермиона не разделяла его радости.
— Хагрид, ты ведь живешь в деревянном доме, — напомнила она.
Но Хагрид не слушал. Он счастливо напевал вполголоса, вороша угли, когда послышался отчётливый стук. Хагрид засуетился. В огромных перчатках, вытащил яйцо из котелка над огнем и уложил его на стол. По скорлупе пошли глубокие трещины. Внутри что-то шевелилось, и оттуда доносились забавные щелкающие звуки.
Все вчетвером они придвинули стулья поближе к столу и, затаив дыхание, стали наблюдать.
Несмотря на пристальное ожидание, они тем не менее вздрогнули, когда вдруг раздался громкий хруст, после чего скорлупа развалилась на части. На стол выпал младенец-дракон. Лишь с огромной натяжкой можно было назвать его симпатичным. Гарри подумалось, что более всего он похож на черный сложенный, мятый зонтик. Проволочные крылья казались огромными по сравнению с костлявым компактным тельцем, у него было длинное рыльце с широкими ноздрями, зачаточные рожки и выпученные оранжевые глазки.
Дракончик чихнул. Из ноздрей вылетели искорки.
— Это не просто дракон! — восхищённо шептал Рон, пока Хагрид похлопывал по тлеющей бороде. — Это Норвежский горбатый!
— Ну не прелесть? — мурлыкнул Хагрид.
Он протянул руку и хотел потрепать младенца по голове. Тот огрызнулся и чуть не отхватил Хагриду палец, показав при этом остренькие зубки.
— Ишь ты, малыш! Гляньте-ка — признал мамку!
— Хагрид, а с какой скоростью растут норвежские горбатые? — спросила Гермиона, представив, что может натворить эта зверюга, когда вырастет.
Уговаривать великана расстаться с драконом пришлось долго и мучительно. В процессе пострадали: Рон, не единожды тяпнутый за палец, Клык как объект постоянной охоты змееящера, избушка Хагрида, не раз и не два чуть не сгоревшая в драконьем пламени, не говоря уже о том, что растущий не по дням, а по часам зверь её разносил по бревнышкам.
Но помимо дракона приближался и матч с Хаффлпаффом.
Матч приближался, и Гарри нервничал все больше, что бы он там ни говорил своим друзьям. Остальные члены команды тоже очень беспокоились. Конечно, мысль о победе над Слизерином в чемпионате школы всех приводила в восторг, ведь уже семь лет это никому не удавалось, но вот получится ли с таким предвзятым судьей? А судьёй в этом матче выступал Снейп.
Снейп стал просто преследовать мальчика. Гарри постоянно натыкался на профессора. То тут, то там. Баллы летели с Гриффиндора как шелуха от семечек. Иногда Гарри с ужасом думал, что Снейп умеет читать мысли.
Когда в день матча друзья желали Гарри удачи перед дверью раздевалки, он чувствовал, что они гадают про себя, доведется ли еще увидеть его живым — и это отнюдь не успокаивало. Едва ли Гарри услышал хоть слово из той болтовни, которой угощал его Вуд, пока он облачался в форму и пристраивал в руках свой знаменитый «Нимбус-2000».
Тем временем Рон с Гермионой нашли себе на трибуне места рядом с Невиллом, они принесли с собой на матч волшебные палочки. После первого матча, когда кто-то пытался убить Гарри, они не хотели оставлять всё на самотёк, если тот выкажет хоть малейшее намерение причинить вред Гарри.
В это время в раздевалке Вуд отвел Гарри в сторонку.
— Не хочу оказывать на тебя давление, Поттер, но никогда еще не было так важно схватить снитч как можно скорее. Надо закончить игру раньше, чем Снейп успеет слишком сильно подсудить Хафллпаффу.
— Вся школа собралась! — заорал Фред Уизли, сунув голову в дверь. — Даже, извиняюсь, Дамблдор подвалил!
Сердце в груди у Гарри исполнило сальто-мортале.
— Дамблдор? — переспросил он, кинувшись к двери, чтобы удостовериться. Фред не обманывал. Серебряную бороду невозможно было не заметить.
Малфой тоже припрятал свою палочку, но стал разыгрывать срежиссированную четвёркой сцену с Уизли. Он сильно задел того по макушке, устраиваясь на трибунах.
— Ах, извини, Уизли, я тебя не заметил.
Малфой широко ухмылялся. Он обратился к своим дружкам Крэббу и Гойлу:
— Интересно, как долго на этот раз Поттер собирается продержаться на метле? Поспорим? А ты, Уизли, хочешь пари?
Рон не ответил. Снейп только что дал хаффлпаффцам право на пенальти из-за того, что Джордж попал в него бладжером. Гермиона, сощурившись, немыслимым образом перекрестив пальцы и держа руки на коленях, неусыпно следила за Гарри, который ястребом кружил над игроками и выглядывал снитч.
— Знаете, по какому, на мой взгляд, принципу отбирают игроков в команду Гриффиндора? — громко спросил Малфой через несколько минут, как раз тогда, когда Снейп безо всяких видимых причин присудил Хаффлпаффу еще одно пенальти. — Туда берут людей, которых жалко. Вот, например, Поттер — у него нет родителей. Потом Уизли — у них нет денег. Тебе, Лонгботтом, тоже прямая дорога в команду — у тебя нет мозгов.
Невилл сделался ярко-красным, но смело повернулся к Малфою лицом.
— Я стою двенадцати таких как ты, Малфой, — запинаясь, сказал он.
Малфой вместе с Крэббом и Гойлом покатились со смеху, а Рон, не решаясь оторвать взгляд от игры, подбодрил:
— Скажи, скажи ему, Невилл!
— Лонгботтом, если бы мозги были золотом, ты был бы беднее Уизли… И это еще слабо сказано.
У Рона нервы и так уже были на пределе от постоянного беспокойства за Гарри.
— Слушай, Малфой, еще одно слово…
— Рон! — вдруг вскрикнула Гермиона. — Гарри!
— Что? Где?
Гарри вдруг совершил резкий нырок, вызвав у собравшейся публики и охи, и ахи, и крики восторга. Гермиона поднялась, запихнув перекрещенные пальцы в рот, и завороженно глядела, как Гарри словно пуля несется к земле.
— Уизли, радуйся — Поттер нашел монетку, — издевательски сказал Малфой, а сам, обмирая, следил за другом.
Рон вздрогнул. Малфой еще не успел ничего понять, а Рон уже сидел на нем и закручивал ему руки за спину. Невилл поколебался, затем перелез через спинку своего сидения и пришел на помощь. Но никто не обратил внимания, что на помощь он пришёл Малфою.
— Давай же, Гарри! — вскричала Гермиона, вскакивая на сидение, чтобы получше разглядеть Гарри, летящего прямо на Снейпа — она не замечала у себя под ногами периодически издававшего непонятные звуки клубка из рук и ног.
В этот миг в небе Снейп развернул свою метлу как раз вовремя, чтобы заметить нечто малиновое, промелькнувшее совсем рядом — и в следующую секунду вынырнул Гарри, триумфально воздев над головой руки с пойманным снитчем.
На трибунах все встали в едином порыве — это был рекорд; никто не помнил случая, чтобы снитч поймали так скоро.
— Невилл! Невилл! Ты где? Игра окончена! Гарри победил! Мы победили! Гриффиндор победил! — визжала Гермиона, выделывая танцевальные па, вспрыгивая на сидение, соскакивая с него и набрасываясь с объятиями на Парватти Патил в переднем ряду.
Оказавшись в футе над землей, Гарри спрыгнул с метлы. Он не мог поверить в случившееся. Он победил — игра окончена; она длилась едва ли дольше пяти минут. Гриффиндорцы один за другим соскакивали с метел на поле. Гарри увидел, как неподалеку приземляется Снейп, с белым лицом и поджатыми губами — и почувствовал чью-то руку у себя на плече, поднял голову и встретился взглядом с улыбающимся Дамблдором.
— Отлично, — похвалил Дамблдор тихо, так, что только Гарри мог расслышать. — Приятно видеть, что ты не скучал по зеркалу… Занимался делом, молодец…
Гарри обуяла злость, и он еле-еле сумел взять себя в руки.
Снейп, приземлившись на поле, сердито сплюнул на землю.
Некоторое время спустя Гарри один вышел из раздевалки, чтобы отнести «Нимбус-2000» в сарай. Давно уже он не бывал так счастлив. Он совершил нечто, чем можно по-настоящему гордиться — больше никто не скажет, что он известен только благодаря своему имени. Никогда еще вечерний воздух не дышал такой свежестью, не был так упоительно сладок. Гарри брел по мокрой траве, еще и еще раз переживая события последнего часа, слившиеся у него в голове в одно расплывчатое сладостное ощущение: гриффиндорцы, подбегающие с трибун, чтобы на плечах унести его с поля; на некотором расстоянии Невилл с Гермионой, скачущие вверх-вниз; кровь из носа у Рона, который тем не менее выкрикивает торжествующие «Ура!».
