сообщить о нарушении
Текущая страница: 205 (всего у книги 333 страниц)
— Кхм. Насколько мне известно, будущий целитель учится, или как мы, сначала в школе, потом в университете, или имеет индивидуального наставника, что, впрочем, практикуется и после получения диплома, для углубления какой-то определенной специализации. К моменту, когда ученик заканчивает свое обучение, или наставник считает, что его ученик готов, то собирается экзаменационная комиссия. Собственно, на этой комиссии ученика экзаменуют на возможность получить диплом колдомедика. По окончании экзамена и выдается свиток, где прописаны дисциплины, по которым был проэкзаменован будущий колдомедик с выставленными там оценками, но…
— Но, мистер Малфой? — подтолкнула студента мадам Помфри.
— Но прежде, чем целитель начнет практиковать, он обязан провести ритуал обращения к магии, — высказал основное отличие получения сертификата об образовании магического и магловского мира. — После этого обращения, магия или дает добро, делая целителя — целителем, что отображается магической печатью на его дипломе. Или не дает, если не считает этого претендента достойным гордого звания целителя. В таком случае, свиток — выданный экзаменационной комиссией, остается всего лишь бумажкой, не имеющей силы. Он просто подтверждает факт, что маг проходил обучение и имеет такие-то знания, но не более. Целителем, ученик с таким свитком, работать не может, однако, его достаточно для получения мастерства по зельеварению.
— Почему этот свиток считается недействительным для работы в сфере колдомедицины, мистер Паркер?
— Потому что во время становления печати мастера, так сказать, сама магия выдает будущему целителю то самое «кодовое слово» для клятвы при работе с маленькими детьми, профессор, согласно первым пунктам законов скрижалей, иначе бы, профессор, все кому не лень могли бы пользоваться этой небольшой лазейкой в законе, профессор.
— Замечательно, спасибо, мистер Паркер. И вот эти тонкости в получении звания целителя вынуждают меня поднять еще одну неприятную тему, которая в последнее время набирает все большую актуальность. Черные целители. Кто-нибудь из вас знаком с этим понятием? Мисс Бъёрн?
— Кхе… кхе… Позволю себе предположить на основе сплетен и статей «Ежедневного Пророка», опубликованных пару лет назад, что такими целителями называют тех недобросовестных волшебников, которые, не получив благословления магии, но имеющие диплом, все-таки осмелились открыть частную практику, и как следствие этого разразился скандал, о котором и писали статьи?
— Совершенно верно, мисс Бъёрн. Может вы нас просветите, какое Аврорат выдвинул обвинение против этих мошенников, помимо того, что, вследствие недействительности их дипломов, их практическая колдомедицинская деятельность оказалась незаконной?
— Они лечили симптомы, а не причину. Тем самым вынуждая пациента возвращаться к ним вновь и вновь для лечения или получения колдомедицинских консультаций, каждый раз взимая за это плату. К сожалению, в магловском мире этот вид мошенничества широко распространен, вот эти «целители», — презрительно бросила Бъёрн, явно выделяя самоназвание в кавычки, — и попытались провернуть тут тоже самое, однако, уже на третьем посещении пациентом, с одними и теми же симптомами, этого заведения, пациент обратился в Аврорат для проверки дипломов этих колдомедиков.
— Совершенно верно, мисс Бъёрн. Такое поведение этой группы молодых людей не только их засадило в застенки Азкабана за мошенничество, но и бросило тень на репутацию их преподавателей и на всю колдомедицину, потому как, увы, но знающих законы скрижалей, что просто бы сделало такое невозможным, в этом самом обществе становится до удручающего мало. На этом сегодняшний урок закончен. Вторая группа, прошу сдать ваши расписания.
========== Часть 6. Глава 20. ==========
Часть 6. Глава 20.
Вечером Северус, Люциус и Харри закрылись в своей спальне. Вчера Северус правильно сказал, для одного дня откровений было достаточно, но и тянуть с распутыванием хитросплетений прошлого тоже не стоит. Поэтому сегодня они вскроют шкатулку Эйлин. Что они там найдут? Может разгадки на многие вопросы, возникшие при вчерашних откровениях Тобиаса Снейпа? А может просто девичьи безделушки, бережно хранимые мамой Северуса, как напоминание о когда-то счастливой и мирной жизни?
Открытию шкатулка не поддавалась. Ключика к замку не было, а на специальные открывающие чары она не реагировала. Парни осмотрели и ощупали все завитушки и выступы на резьбе в надежде на то, что им удастся методом тыка найти потайной механизм, но тщетно.
— Остается только одно, Северус, — хмыкнул Люциус, поставив шкатулку на столик для завтрака в постели, который стоял между ними на кровати, на которой они все уместились. — Капни своей крови на замок. Если уж и это не сработает, то я даже не знаю…
Северус сосредоточенно кивнул, проколол палец иглой от фибулы, которую ему для этого тут же протянул Харри, и прижал его с набухшей капелькой крови прямо к месту, в котором они подозревали скрытый замок. Чуть слышное шипение, щелчок и крышка шкатулки, хотя по виду это был скорее ларец, чуть приоткрылась.
Парни чуть облегченно вздохнули. Они уже понавыдумывали себе всякого, что так тщательно могла охранять Эйлин, что шкатулка не отзывалась ни на одни из отпирающих чар? А оказалось, что она просто настроена на кровь Эйлин, оттого и это тихое шипение при вскрытии — Северус однозначно не Эйлин, но ее сын.
Северус прикоснулся к крышке и решительным, порывистым жестом откинул ее полностью. Внутренне пространство шкатулки было не таким уж и большим, соответствовало самой шкатулке: тридцать на двадцать сантиметров (п/а. Мне все же привычнее мерить в этих системах, оттого у меня и постоянные сбои на метрические термины, а не на футы и дюймы). И не было зачаровано на расширение пространства. Просто, насколько можно было судить по верхнему краю, не скрытому содержимым, обитое дорогим изумрудным бархатом.
Первым, на что натыкался взгляд, было аккуратно сложенный в форму конверта пергамент. Без надписи.
Северус его вынул, но пока не вскрывал. Под письмом умостились обломки волшебной палочки Эйлин, которые лежали на ворохе каких-то свитков, карточек, изображение на которых пока не было видно, и ряд флаконов с туманным содержимым. Именно эти флаконы заставили парней вопросительно переглянуться — воспоминания?
Харри кивнул на письмо. Северус тяжело вздохнул и вскрыл конверт, почему-то у него было тяжелое ощущение, что письмо дожидалось именно его.
«Северус… Сын… Мой сынок…»
Начиналось письмо. Северус с трудом сглотнул и кинул взгляд на убористо и плотно расписанный пергамент. Кое-где стояли небольшие кляксы, свидетельствующие, что письмо писалось, если и не в спешке, то торопливо, словно мама старалась успеть высказать все, о чем молчала все эти годы, и не дать себе возможности остановиться. В паре мест чернила чуть расплывались, словно на пергамент капали слезы.
«Я… Я не знаю, как тебе обо всем поведать. С чего начать… С извинений? С просьбы о прощении, что не смогла дать тебе счастливого детства? Детства, которое превратилось в ад. Я помню, как ты после очередного срыва Биаса умолял меня уйти от него, помню твои слезы и как лечила твою сломанную руку, но… Я не могла, сынок. Магия брачного обряда бы не позволила. Но как?!.. Как это было объяснить тебе, сыну, маленькому мальчику, который плакал на моих руках? Ты был слишком мал, чтобы понять, что меня держит рядом с тем чудовищем, каким тебе стал представляться твой отец. Как объяснить ребенку, который видит, как вокруг него рушатся семьи? Где мамы, забрав своих детей, спокойно уходят от их мужей, таких же, как и его отец, пьяниц? А потом ты встречаешь своих несостоявшихся друзей в начальной школе, счастливых и беспечных, тогда как… А я… Я говорила себе, что рано или поздно ты все поймешь. Ждала, когда же ты вырастешь настолько, чтобы смочь понять, осмыслить все то, во что превратилась наша с тобой жизнь.
А со временем ты и просить перестал. Ты не понимал, да и не понял бы в том возрасте причин, но одно усвоил твердо: нам от Биаса никуда не деться, а потому, зачем просить о невозможном? И ты замкнулся в себе. Лишь иногда я видела твою улыбку, когда ты возвращался со своей прогулки из парка, куда ты стал убегать часто и надолго, до самого позднего вечера. Однажды я проследила за тобой. Ты мой сын и я люблю тебя. Я безумно испугалась, что однажды просто не дождусь тебя домой. И там я вас увидела. Тебя и эту девочку, Лили, кажется. И тревога меня немного отпустила. Девочка была ведьмой, и я подумала, что… Раз уж мне не дать тебе ту капельку беззаботности, то пусть она… Такая светлая, веселая. Как маленькое солнышко. И я не стала мешать вам общаться, наоборот, делала все, чтобы Биас не замечал твоего отсутствия в доме».
Северус опустил руки, сжимающие письмо, на колени и тоскливым взглядом посмотрел в наколдованное окно, что находилось в их спальне.
— Да уж, в том возрасте я вряд ли бы понял ее объяснения про магический брак, — прошептал он.
— Ты о чем? — тихо спросил Харри.
Северус читал письмо про себя, а Люциус с Харри не считали возможным вмешиваться. Если захочет, сам им все расскажет. Они только дарили своему партнеру чувство поддержки самим своим присутствием. Северус чуть недоумевающе посмотрел на парней, а потом сообразил, что они не знают, что сокрыто в этом письме, а он настолько привык, что они все и всегда знают, что… Он снова пробежался по первым абзацам письма и далее, зачитывая горькие строки вслух. От партнеров у него нет секретов.
«Я была уверена, что эта девочка, маглорожденная, однажды получит приглашение в Хогвартс, и была рада, что в школе у тебя будет хоть один друг. Ведь… Я ни на минуту не сомневалась, на какой факультет тебя отправит распределительная шляпа. А потому сильно сомневалась, что на Слизерине у тебя появятся друзья. И я… я работала как проклятая, чтобы заработать тебе на обучение, лишь бы отправить тебя в школу, где, возможно, будешь более счастлив, чем в собственной семье. Даже смирила свою гордость и отправилась в Менор, в надежде поговорить с отцом. Не думаю, что ты забудешь тот наш визит… Но… Я надеялась, очень надеялась, что отец выслушает меня, ведь… Несмотря на безобразный скандал, который разразился, едва стоило ему узнать — кто мой избранник, он… Он все же не отлучил меня от рода, не лишил поддержки родовой магией. Я так и не дождалась болезненного обрыва связи, который неизменно бы последовал за ритуалом отречения. Гордость не давала мне поговорить с отцом, но этот его поступок… Это давало надежду. Увы, напрасно».
Харри протянул наколдованный стакан с водой охрипшему Северусу.
«И только позже уже после визита я поняла почему. И переосмыслила все, что знала, чему меня учили. Но… Возвращаться в логово зверя я побоялась. В Меноре притаилось зло, гораздо более страшное, чем побои пьяного Биаса. Да и зачем? Ты все же поступил в Хогвартс, теперь большую часть года ты будешь защищен от нападок отца, что и требовалось… Да и попал ты, как я и предполагала, в Слизерин, а это дает надежду, что ты хоть и не до конца, но будешь защищен от старого безжалостного паука. Как ни крути, а на этом факультете сконцентрировались представители сильных семей, которые защищают своих наследников. Руки у директора коротки, вредить Слизеринцам по-крупному. До меня он добрался только потому, что меня предали свои же… Ты, конечно, тоже не защищен, но… Все же на тебя влиять ему будет не в пример сложнее. А я… Мне остается все это терпеть, как расплату за свою глупость… за… свою трусость.
Мне так и не достало силы поговорить с тобой о сложившейся ситуации глаза в глаза. Наверное, для каждой матери ее ребенок остается ребенком, каким бы взрослым он не становился. Так прошли твой первый, затем второй, третий, четвертый курс. А для меня ты все еще оставался тем маленьким мальчиком, который плакал у меня на руках. И я так и не решилась поговорить с тобой, а сам ты уже таких разговоров больше не затевал. А сегодня…
Сегодня тебе исполняется шестнадцать. Совсем взрослый. И… Ты мне не пишешь, совсем. Я только надеюсь, что все прошло хорошо, что ты принял свое наследие и был к этому хотя бы отчасти готов. Об этом я тоже с тобой никогда не говорила — это опять моя вина. Но… Все-таки четыре с половиной года в мире волшебства… Ты подружился, насколько это возможно сказать, с наследником Малфой. По крайне мере из твоих речей этим летом я поняла, что он взял над тобой негласную опеку. Это хорошо. По традициям магического мира взявший шефство должен «проводить» подшефного по тернистым тропам магических традиций и законов».
Люциус горько усмехнулся. Как раз о наследиях в их «подшефности» не было сказано ни слова. Почти. Так пара общих фраз, тогда как говорить нужно было более конкретно. Да, Люциус просвещал Северуса и в традициях, и в магических законах, а вот о наследии даже не подумал. Он же совершенно не думал, не предполагал, что его Северус окажется с таким сюрпризом! Особенно учитывая известную версию его происхождения. В этот момент ему на память пришли картины того, как он врывается в спальню Севера, который весь день чувствовал себя плохо, а тот прямо на его глазах проваливается в портал Инферно. Как же он тогда был рад, что отписался отцу о невозможности приехать в Менор на зимние каникулы. А как потом успокаивал паникующего дракона под багровым маревом Инферно! Да уж… ошиблась миссис Снейп. Не готов был Северус к такому, совсем не готов.
«Прости. Прости, что это не я донесла до тебя столь важную информацию. Я хотела поговорить с тобой об этом, как только ты вернешься на летние каникулы, Но… О! Какое искушение завершить сейчас это письмо. Ведь я знаю, что рано или поздно, а точнее это всего лишь дело времени, когда ты увидишь СОН. Ты поймешь. Тогда поймешь. Но это снова будет трусость с моей стороны. Да, я чувствую неслышные шаги Госпожи. Прости, малыш, но нам не свидеться этим летом».
Северус закашлялся.
— Что-то я уже совсем ничего не понимаю, — растерянно почесал в макушке Харри.
«Биас. Он убивает меня. Нет, не физически, хотя и продолжает свои колотушки, как только напьется, но… Его ненависть достигла своего апогея, и это убивает меня вернее Авады. И его… И пусть он не понимает, мне так и не удалось достучаться до Биаса, объяснить, что его поведение нам обоим выходит боком… Летальным.
Прости, я снова ушла в сторону. Об этом напишу чуть позже. Я… Я затеяла это письмо, потому что вот только сейчас поняла, что… Ты же ничего не знаешь про наследие и «Память». Я не говорила с тобой на эту тему. А вот сегодня… Сегодня меня как током пронзило — ты не готов к такому. В свое оправдание могу сказать только, что… Со мной тоже никто и никогда не говорил на эту тему. Я рассказывала тебе, что свою маму, твою бабушку, я потеряла довольно в раннем возрасте, а отец, твой дед… Вряд ли ему было удобно говорить на эти темы с дочкой. Леди Арида тоже не утруждала себя такими вопросами, но…
Я только сейчас поняла, какая между мной и тобой лежит разница. Я воспитывалась в волшебной среде, а моими настольными книгами с самого раннего детства, как и у всех прочих наследников и наследниц, были «Кодекс Рода» и «Магия Рода». Мой круг общения был из таких же наследниц и наследников, как и я. Поэтому для меня вопросы наследия и «Памяти» не были за гранью понимания. Там пошушукались, тут похихикали с подружками, и, как результат, моему папА уже и не нужно поднимать эти вопросы, а там наследие и «Память» все расставят по полочкам. Для меня это было само собой разумеющимся. А вот ты… Ты большую часть жизни рос среди маглов, воспитывался среди маглов, и книг подобающих у тебя не было. А ведь ты Наследник! Наследник Принц.
И сегодня, в твой день рожденья, я это осознала. А потому и письмо пишу. Пишу то, о чем уже не смогу сказать при личной встрече. Ведь у меня нет уверенности, что в будущем ты сможешь увидеть МОЙ СОН. Надеюсь, что твой «патрон» Малфой все же просветил тебя о наследии и «Памяти», но все же кое-что я тебе расскажу про память, ибо подозреваю, что если ты и в курсе этого понятия, то только с одного бока. Не думаю, что Люциусу Малфою есть резон рассказывать тебе о том, как «Память» принимают девушки, а разница эта есть. И именно эта разница заставляет меня сомневаться в том, что ты увидишь Сон про мою жизнь.
