Текст книги ""Современный зарубежный детектив". Компиляция. Книги 1-33 (СИ)"

Автор книги: Си Джей Уотсон

Соавторы: Жоэль Диккер,Джулия Корбин,Маттиас Эдвардссон,Марчелло Фоис,Ориана Рамунно,Оливье Норек,Дженни Блэкхерст,Матс Ульссон,Карстен Дюсс,Карин Жибель
сообщить о нарушении

Текущая страница: 262 (всего у книги 311 страниц)

Джесси Розенберг

Воскресенье, 3 августа 2014 года

Спустя восемь дней после открытия фестиваля

В больнице – врачи оставили Майкла на ночь в палате, под наблюдением, – он нам рассказал, что на него напали на пороге собственного дома:

– Я был на кухне, только что позвонил жене. Вдруг я услышал какой-то шум на улице. Это не могла быть Анна, она была в туалете. Я вышел посмотреть, что происходит, и мне в тот же миг распылили в лицо слезоточивый газ, потом я получил сильный удар. Дальше ничего не помню. Очнулся я в багажнике машины, со связанными руками. Вдруг багажник открылся. Я притворился, что все еще без сознания. Меня поволокли по земле. Я чувствовал запах земли и зелени. Потом я услышал такие звуки, будто что-то копают. В конце концов я приоткрыл глаза. Я лежал в лесу. В нескольких метрах от меня какой-то человек в балаклаве рыл яму. Мою могилу. Я вспомнил жену, дочерей, мне не хотелось так просто умереть. Отчаяние придало мне сил, я вскочил и побежал. Скатился по склону и помчался по лесу со всех ног. Я слышал его шаги, он бежал за мной. Мне удалось от него оторваться. Я оказался на дороге и побежал по ней, надеялся, что мне попадется какая-нибудь машина, но потом заметил автозаправку.

Дерек, внимательно выслушав рассказ Майкла, произнес:

– Хватит сказки рассказывать. Мы нашли ключи Стефани Мейлер. В ящике вашего стола.

Майкл, казалось, не верил своим ушам:

– Ключи Стефани Мейлер? Что вы такое говорите? Ерунда какая-то.

– Тем не менее это правда. Связка ключей от ее квартиры, от редакции, от ее машины и от склада.

– Это совершенно невозможно, – сказал Майкл. Вид у него был искренне ошарашенный.

– Это были вы, Майкл? – спросил я. – Это вы убили Стефани? И всех остальных?

– Нет! Конечно же нет, Джесси! Ну это же просто смешно! Кто нашел ключи у меня в столе?

Мы бы предпочли не отвечать на этот вопрос: если ключи найдены не полицейским в ходе обыска, они не могли служить доказательством. Но другого выхода у меня не было, и я сказал правду:

– Кирк Харви.

– Кирк Харви? Кирк Харви рылся у меня в столе и, словно по волшебству, нашел ключи Стефани? Но это же бессмыслица! Он был один?

– Да.

– Послушайте, я не знаю, что все это значит, но, по-моему, Харви водит вас за нос. Точно так же, как со своей пресловутой пьесой. И вообще, что происходит? Я арестован?

– Нет, – ответил я.

Ключи Стефани Мейлер нельзя было приобщить к делу. Кирк утверждал, что нашел их в столе Майкла, но так ли это? Или они у него были с самого начала? А может, это Майкл пытался водить нас за нос и имитировал нападение на себя? Слово Кирка против слова Майкла. Один из них лгал. Но кто?

Рана на лице Майкла была серьезной, пришлось наложить несколько швов. На ступенях его крыльца нашли кровь. История выглядела правдоподобно. Тот факт, что Анну швырнули на заднее сиденье машины, тоже укладывался в версию Майкла: он утверждал, что его положили в багажник. К тому же мы обыскали его дом и всю редакцию “Орфеа кроникл”, но абсолютно ничего не нашли.

После Майкла мы с Дереком зашли в соседнюю палату, к Анне. Она тоже провела ночь в больнице. Она отделалась более или менее легким испугом – здоровенным синяком на лбу и подбитым глазом. Она избежала худшего: на островке нашли зарытое тело Костико, его застрелили.

Анна не видела, кто на нее напал. И не слышала его голоса. Помнила только ослепивший ее слезоточивый газ и удары, от которых потеряла сознание. В себя она пришла с полотняным мешком на голове. Ее машину, где могли сохраниться отпечатки пальцев, до сих пор не нашли.

Анна была готова покинуть больницу, и мы предложили отвезти ее домой. В больничном коридоре, когда мы пересказали ей версию Майкла, она с сомнением покачала го ловой:

– Нападавший бросил его в багажнике, пока тащил меня на этот остров? Почему?

– Возможно, лодка бы не выдержала веса троих взрослых людей, – предположил я. – И он собирался перевезти вас по очереди.

– А вы ничего не заметили, когда подъезжали к Бобровому озеру? – спросила Анна.

– Нет, – ответил я, – мы сразу бросились в воду.

– То есть против Майкла ничего нет?

– Никаких неопровержимых доказательств нет.

– Но если Майкл ни в чем не виноват, – размышляла Анна, – тогда почему Миранда мне солгала? Она сказала, что познакомилась с Майклом через несколько лет после смерти Джеремайи Фолда. Но у них в гостиной я видела фото, датированное Рождеством 1994 года. То есть всего полгода спустя. В это время она уже вернулась в Нью-Йорк, к родителям. Значит, с Майклом она могла познакомиться, только когда была пленницей Джеремайи.

– Думаешь, Майкл мог быть тем человеком из мотеля? – спросил я.

– Да, – кивнула Анна. – И Миранда выдумала эту историю с татуировкой, чтобы сбить нас со следа.

Как раз в эту минуту мы столкнулись с Мирандой Берд: она приехала в больницу навестить мужа.

– Боже, Анна, что у вас с лицом! – воскликнула она. – Какой ужас, очень вам сочувствую. Как вы?

– Все хорошо.

Миранда повернулась к нам:

– Вот видите, Майкл здесь ни при чем. Бедняжка, как он себя чувствует?

– Анну мы нашли как раз в том месте, какое вы указали, – заметил я.

– Но это мог быть кто угодно! Бобровое озеро все в округе знают. У вас есть доказательства?

Никаких конкретных доказательств у нас не было. Мне казалось, что я снова в 1994 году и веду дело Тенненбаума.

– Вы мне солгали, Миранда, – сказала Анна. – Вы сказали, что познакомились с Майклом спустя несколько лет после смерти Джеремайи Фолда, но это неправда. Вы его знали, еще когда были в Риджспорте.

Миранда молчала. Казалось, она в замешательстве. Дерек заметил пустой холл, и мы зашли туда. Усадили Миранду на диван, и Анна повторила вопрос:

– Когда вы познакомились с Майклом?

– Уже не помню, – сказала Миранда.

– Это Майкл был человеком из мотеля? Тем, что одолел Костико?

– Анна, я…

– Отвечайте на вопрос, Миранда. Не вынуждайте меня везти вас в полицию.

На Миранде не было лица.

– Да, – наконец произнесла она. – Не знаю, откуда вы прознали про тот случай в мотеле, но это был Майкл. Мы с ним познакомились, когда я работала администраторшей в клубе, в конце 1993 года. Костико велел мне заманить его в ловушку в мотеле, как и всех прочих. Но Майкл не дался.

– Значит, когда мы с вами разговаривали, вы выдумали эту историю про татуировку, чтобы сбить нас со следа? Почему? – продолжала Анна.

– Чтобы защитить Майкла. Если бы вы узнали, что он тот человек из мотеля…

Миранда поняла, что проговорилась, и прикусила язык.

– Договаривайте, Миранда, – рассердилась Анна. – Если бы мы узнали, что он тот человек из мотеля, мы бы обнаружили что?

По щеке Миранды покатилась слеза.

– Вы бы докопались, что Майкл убил Джеремайю Фолда.

Мы опять возвращались в исходную точку – к Джеремайе Фолду, которого, как мы теперь знали, убил мэр Гордон.

– Майкл не убивал Джеремайю Фолда, – сказала Анна. – В этом мы уверены. Его убил Гордон.

Миранда просияла.

– Так это был не Майкл? – обрадовалась она, словно вся эта история была лишь кошмарным сном.

– Миранда, почему вы полагали, что Джеремайю Фолда убил Майкл?

– После того случая с Костико мы несколько раз встречались с Майклом. Мы полюбили друг друга, очень. И Майкл вбил себе в голову, что избавит меня от Джеремайи Фолда. Все эти годы я считала, что… Боже, какое облегчение!

– Вы никогда не говорили об этом с Майклом?

– После смерти Джеремайи Фолда мы больше ни словом не обмолвились о том, что случилось в Риджспорте. Надо было все забыть. Только так мы могли начать сначала. Мы вычеркнули все это из памяти, обратились к будущему. И у нас получилось. Сами видите, как мы с ним счастливы.

* * *

Весь день мы провели у Анны, снова и снова перебирая все факты.

Чем больше мы думали, тем яснее становилось, что все следы ведут к Майклу Берду: он близко знал Стефани Мейлер, у него был пропуск в Большой театр и он мог спрятать там оружие, он следил за нашим расследованием в архиве “Орфеа кроникл”, который внезапно предоставил в наше распоряжение: это позволяло ему по ходу дела убирать всех, кто мог его выдать. Но, несмотря на все эти косвенные улики, предъявить нам было нечего, не хватало конкретного доказательства. Хороший адвокат с легкостью добился бы его оправдания.

Под вечер нас ждал сюрприз: к Анне приехал майор Маккенна. Он напомнил об угрозе, висевшей над нами всю последнюю неделю:

– Если к завтрашнему утру расследование не будет завершено, мне придется требовать вашей отставки. Такое условие поставил губернатор. Дело зашло слишком далеко.

– Все указывает на то, что преступником мог быть Майкл Берд, – сказал я.

– Мне не нужны ваши указания, мне нужны доказательства! – отчеканил майор. – И доказательства неопровержимые! Мне что, напомнить вам про фиаско с Тедом Тенненбаумом?

– Мы нашли ключи…

– Про ключи забудь, Джесси, – оборвал меня Маккенна. – Это доказательство, добытое незаконным путем, и ты это прекрасно знаешь. Ни один суд его рассматривать не будет. Прокурор требует железобетонное досье, никто не хочет рисковать. Если вы не успеете, в возбуждении уголовного дела будет отказано. Это расследование хуже чумы. Если вы считаете, что Майкл Берд – преступник, заставьте его говорить. Вам нужно любой ценой получить его чистосердечное признание.

– Но как его получить? – спросил я.

– Надавите на него, – посоветовал майор. – Найдите уязвимое место.

– Если Миранда думала, что Майкл убил Джеремайю Фолда, чтобы освободить ее, – произнес Дерек, – значит, он готов на все, чтобы защитить жену.

– Куда ты клонишь? – спросил я.

– Браться надо не за Майкла, браться надо за Миранду. И по-моему, я кое-что придумал.

Джесси Розенберг

Понедельник, 4 августа 2014 года

Спустя девять дней после открытия фестиваля

В семь часов утра мы подъехали к дому Берда. Накануне вечером Майкла наконец отпустили из больницы.

Дверь открыла Миранда, и Дерек немедленно надел на нее наручники.

– Миранда Берд, – произнес я, – вы арестованы за сообщение ложных сведений офицеру полиции и за препятствование расследованию уголовного дела.

Из кухни прибежал Майкл с детьми.

– Вы с ума сошли! – закричал он, пытаясь встать между нами.

Дети заплакали. Я терпеть не мог так действовать, но у нас не было выхода. Я успокоил девочек и удержал Майкла в стороне, а Дерек увел Миранду.

– Ситуация очень серьезная, – доверительно объяснил я Майклу. – Ложь Миранды имела серьезные последствия. Прокурор в ярости. Ей грозит тюремное заключение.

– Это какой-то кошмарный сон! – воскликнул Майкл. – Я поговорю с прокурором, это наверняка недоразумение.

– Мне очень жаль, Майкл. К несчастью, здесь вы бессильны. Крепитесь. Ради детей.

Я вышел из дома и вслед за Дереком направился к машине. Майкл бросился за нами следом, крича:

– Отпустите ее! Отпустите жену, и я во всем признаюсь.

– А вам есть в чем признаваться? – спросил я.

– Я все скажу, если вы обещаете оставить в покое мою жену.

– По рукам, – ответил я.

Дерек освободил запястья Миранды от наручников.

– Я хочу получить письменное согласие прокурора, – уточнил Берд. – Гарантию того, что Миранде ничего не грозит.

– Это я могу уладить, – пообещал я.

Через час Майкл Берд, сидя в комнате для допросов окружного отделения полиции штата, внимательно перечитывал подписанное прокурором письмо, освобождавшее его жену от судебного преследования за намеренное введение в заблуждение полиции в ходе расследования. Он подписал его и признался едва ли не с облегчением:

– Я убил Меган Пейделин. И семейство Гордонов. И Стефани. И Коди. И Костико. Их всех убил я.

Повисла долгая пауза. Спустя двадцать лет мы наконец добились чистосердечного признания. Я попросил Майкла рассказать нам все подробно:

– Зачем вы это сделали?

Он пожал плечами:

– Я же признался, это главное, разве нет?

– Мы хотим понять. Вы не похожи на убийцу, Майкл. Вы симпатичный отец семейства. Как так выходит, что человек вроде вас убивает семерых?

Он с минуту колебался, потом прошептал:

– Даже не знаю, с чего начать.

– Начните с самого начала, – подсказал я.

Он погрузился в воспоминания и стал рассказывать:

– Все началось однажды вечером, в конце 1993 года.

* * *

Начало декабря 1993 года

В клубе “Ридж” Майкл Берд оказался впервые. Обычно он в такие места не ходил. Но один его друг изо всех сил упрашивал поехать с ним. Твердил: “Там одна певица, у нее потрясающий голос!” Но покорила Майкла в клубе не певица, а администраторша на входе. Это была Миранда. Он влюбился в нее с первого взгляда. И стал регулярно наведываться в “Ридж”, только чтобы увидеть ее. Он был околдован, он потерял голову.

Поначалу Миранда отвергала ухаживания Майкла. Давала ему понять, что к ней лучше не приближаться. Он подумал, что она заигрывает, соблазняет его. И не заметил опасности. В конце концов его приметил Костико и потребовал от Миранды, чтобы та подстроила ему ловушку в мотеле. Она сперва отказалась. Но после сеанса с тазом ей пришлось согласиться. Однажды вечером, в январе, она назначила ему свидание в мотеле. Он приехал на следующий день, после полудня. Они оба разделись, и Миранда, лежа на кровати, сказала: “Я несовершеннолетняя, еще в школе учусь, тебя это возбуждает?” Майкл оторопел: “Ты говорила, что тебе девятнадцать. Ты с ума сошла так мне врать? Я не могу находиться с тобой в одном номере”. Он уже собрался одеться, как заметил за занавеской здоровенного типа. Это был Костико. Началась потасовка, Майклу удалось выбежать из номера – нагишом, но прихватив ключи от машины. Костико гнался за ним по парковке, но Майкл успел открыть дверцу машины и схватить баллончик со слезоточивым газом. Он отключил Костико и сбежал. Но Костико без труда нашел его дома, как следует отлупил и силой приволок среди ночи в уже закрытый клуб “Ридж”. Майкл оказался в “офисе”. С Джеремайей. Миранда тоже была там. Джеремайя объяснил Майклу, что отныне он должен работать на него. Что он – его шестерка. И добавил: “Пока будешь делать, что велят, твоя подружка останется сухой”. В этот момент Костико схватил Миранду за волосы и потащил к тазу. Погрузил головой в воду, надолго, и повторял это до тех пор, пока Майкл не согласился сотрудничать.

* * *

– Значит, вы стали одной из шестерок Джеремайи Фолда, – сказал я.

– Да, Джесси, – ответил Майкл. – И даже любимой шестеркой. Я ни в чем не мог ему отказать. Как только я шел на попятный, он принимался за Миранду.

– А вы не пытались сообщить в полицию?

– Это было слишком опасно. У Джеремайи были фотографии всей моей семьи. Однажды я поехал навестить родителей, а он уже сидел у них в гостиной и пил чай. И за Миранду я тоже боялся. Я был без ума от нее. Причем взаимно. Ночью я приходил к ней в мотель, в ее номер. Уговаривал бежать со мной, но она была слишком запугана. Говорила, что Джеремайя нас найдет. Говорила: “Если Джеремайя узнает, что мы с тобой разговариваем, он убьет нас обоих. Мы исчезнем, и наши тела никто не найдет”. Я ей пообещал вытащить ее оттуда. Но тут для меня все усложнилось. Джеремайя положил глаз на кафе “Афина”.

– Он стал вымогать деньги у Теда Тенненбаума.

– Точно. И угадайте, кому он поручил каждую неделю забирать эти деньги? Мне. Я немножко знал Теда. В Орфеа все друг друга знали. Когда я пришел к нему и сказал, что меня прислал Джеремайя, он вытащил пушку и приставил дуло мне ко лбу. Я думал, он меня пристрелит. Я объяснил ему все. Сказал, что от моего сотрудничества зависит жизнь женщины, которую я люблю. Джеремайя Фолд совершил одну-единственную ошибку. При всей его дотошности, при всем внимании к мелочам ему не пришло в голову, что мы с Тедом можем сговориться против него.

– Вы решили его убить, – сказал Дерек.

– Да, но это было непросто. Мы не знали, с какого конца приняться за дело. Тед был парень драчливый, но не убийца. И потом, надо было подкараулить Джеремайю одного. Мы не могли напасть на него на глазах у Костико или кого-то еще. Тогда мы решили изучить его привычки: может, он иногда гуляет в одиночку? Может, любит пробежки в лесу? Надо было улучить момент, убить его и избавиться от тела. Но мы быстро обнаружили, что добраться до Джеремайи невозможно. Он был еще могущественнее, чем мы с Тедом могли вообразить. Его шестерки шпионили друг за другом, у него была огромная сеть осведомителей, его крышевала полиция. Он был в курсе всего.

* * *

Май 1994 года

Майкл уже два дня сидел в засаде возле дома Джеремайи и, спрятавшись в машине, наблюдал за ним. Вдруг дверца распахнулась, и прежде чем он успел опомниться, его сильно ударили по лицу. Это был Костико. Силой вытащив Майкла из кабины, он приволок его в клуб. Джеремайя и Миранда уже ждали в “офисе”. Джеремайя был в ярости: “Шпионишь за мной? Собрался заложить меня полиции?” Майкл клялся, что нет, но Джеремайя не желал ничего слушать и приказал Костико его избить. Покончив с ним, они принялись за Миранду. Пытка длилась бесконечно. Миранду изуродовали так, что она несколько дней не могла выйти из дома.

После этого случая Майкл с Тедом, опасаясь слежки, встречались тайно – в самых неожиданных местах, как можно дальше от Орфеа, только чтобы их не видели вместе.

– Нам самим Джеремайю не убить, – поделился с Майклом Тед. – Надо найти человека, который вообще про него ничего не знает, и уговорить его убить.

– Но кто на такое согласится?

– Тот, кому нужна услуга в том же духе. Мы убьем кого-нибудь взамен. Кого-нибудь, кого тоже не знаем. Так полиции до нас в жизни не добраться.

– Кого-нибудь, кто нам ничего не сделал? – спросил Майкл.

– Честное слово, я сам не в восторге, – ответил Тенненбаум. – Но другого выхода не вижу.

Подумав, Майкл решил, что это, судя по всему, единственная возможность спасти Миранду. Ради нее он был готов на все.

Проблема заключалась в том, чтобы найти партнера, кого-то, кто никак с ними не связан. Каким образом? Не объявление же в газету давать.

Прошло полтора месяца. В середине июня, когда они уже совсем отчаялись, Тед позвонил Майклу и сказал:

– По-моему, я его нашел.

– И кто это?

– Тебе лучше не знать.

* * *

– То есть вы не знали, что за партнера нашел Тенненбаум? – спросил Дерек.

– Не знал, – ответил Майкл. – Тед Тенненбаум был посредником, он один знал обоих исполнителей. Так легче было замести следы. Полиция не могла нас вычислить, потому что мы сами друг друга не знали. Кроме Тенненбаума, но его голыми руками не возьмешь. Чтобы мы точно никак не соприкасались, Тенненбаум условился с партнером о том, как мы обменяемся именами жертв. Сказал ему что-то вроде: “Нам не надо больше ни разговаривать, ни встречаться. Первого июля вы пойдете в книжный магазин. Там есть помещение, куда никто не заходит, с книгами местных авторов. Возьмите любую и напишите в ней имя. Не прямо. Обведите слова, первая буква которых соответствует букве имени и фамилии. Потом загните у книги уголок. Это будет знак”.

– И вы написали имя Джеремайи Фолда, – перебила его Анна.

– Совершенно верно, в пьесе Кирка Харви. А наш партнер выбрал книжку про театральный фестиваль и написал там имя Меган Пейделин. Милой продавщицы книжного магазина. Значит, мы должны были убить ее. Мы стали изучать ее привычки. Она каждый день совершала пробежку до парка на Пенфилд-кресент. Мы собирались задавить ее на машине. Оставалось выяснить когда. Партнеру нашему явно пришла в голову та же идея: 16 июля Джеремайя погиб в ДТП. Но все висело на волоске, он долго не умирал, его могли спасти. Нам такие накладки были не нужны. Мы с Тедом оба хорошо стреляли. Меня, например, отец с раннего детства учил стрелять из карабина и говорил, что я очень способный. Поэтому мы решили застрелить Меган. Так было надежнее.

* * *

20 июля 1994 года

Тед ждал Майкла на безлюдной парковке.

– Ну что, старина, пора. Надо убить девицу.

– А нельзя как-нибудь обойтись? – поморщился Майкл. – Мы свое получили.

– Я бы и сам не прочь, но уговор есть уговор. Если наш партнер решит, что мы его кинули, он возьмется за нас. Я тут видел Меган в книжной лавке, она говорила, что не пойдет на открытие фестиваля. Вечером будет бегать, как обычно, а во всем квартале ни души. Не шанс, а конфетка.

– Значит, во время открытия фестиваля, – прошептал Майкл.

– Да, – сказал Тенненбаум, незаметно передавая ему “беретту”. – Держи. Серийный номер сбит. Тебя никто не найдет.

– Почему я? Почему бы тебе самому этим не заняться?

– Потому что я знаю, кто второй. Это должен сделать ты, только так мы собьем со следа полицию. Даже если тебя будут допрашивать, ты все равно ничего сказать не сможешь. Слушай, план идеальный. И потом, ты же говорил, что отлично стреляешь? Надо только убить эту девицу, и мы будем свободны. Наконец-то.

* * *

– И 30 июля 1994 года вы стали действовать, – сказал Дерек.

– Ну да. Тенненбаум сказал, что пойдет со мной, попросил зайти за ним в Большой театр. Он в тот вечер дежурил как пожарный. Фургон свой он поставил у служебного входа, на виду у всех, обеспечил себе алиби. Мы вместе дошли до квартала Пенфилд. На улицах никого не было. Меган была уже в парке. Помню, я взглянул на часы: 19.10. Тридцатого июля 1994 года в 19.10 я отниму у человека жизнь. Я глубоко вздохнул и со всех ног бросился к Меган. Она не поняла, в чем дело. Я дважды выстрелил – и промазал. Она бросилась бежать к дому мэра. Тогда я занял позицию, подождал, пока она точно окажется на мушке, и выстрелил еще раз. Она покатилась по земле. Я подошел и выстрелил ей в голову. Чтобы точно знать, что она мертва. И почувствовал чуть ли не облегчение. Нереальное ощущение. В эту секунду я увидел сына мэра, он подглядывал за мной из-за занавески в гостиной. Что он там делал? Почему он не в Большом театре с родителями? Все случилось в какую-то долю секунды. Я не раздумывал. Бросился к дому в абсолютной панике. Адреналин удесятерил мои силы, я вышиб дверь ногой и оказался лицом к лицу с Лесли, женой мэра, она складывала чемодан. Палец сам нажал на курок. Она рухнула. Потом я подстрелил сына, он хотел убежать, спрятаться. Я выстрелил несколько раз, и в мать тоже, чтобы наверняка их убить. Потом я услышал какой-то шум на кухне. Гордон хотел сбежать через заднюю дверь. Что мне было делать, кроме как убить и его тоже? Когда я вышел, Тед уже удрал. Я отправился в Большой театр, на открытие фестиваля, меня должны были видеть там. Оружие я не выбросил, я не знал, что мне с ним делать.

Мы немного помолчали.

– А потом что было? – спросил Дерек.

– С Тедом мы больше не встречались и не разговаривали. Полиция считала, что преступник хотел убить мэра, а Меган – случайная жертва. Расследование пошло в другом направлении. Нам ничто не угрожало. Докопаться до нас было невозможно.

– Если бы Шарлотта не взяла без разрешения фургон Теда и не отправилась к Гордону прямо перед вашим появлением.

– Мы с ней, наверно, чуть-чуть разминулись, пришли сразу после нее. Все пошло наперекосяк после того, как свидетель опознал машину у кафе “Афина”. Тед запаниковал. Позвонил мне: “Ты зачем их всех убил?” Я ответил, что они меня видели. И вот тут Тед сказал: “Гордон и был нашим партнером! Это он убил Джеремайю! Это он хотел, чтобы мы убили Меган! Ни он, ни его семейство никогда бы нас не выдали!” Тогда-то он и рассказал, как мэр в середине июня стал его сообщником.

* * *

Середина июня 1994 года

В тот день Тед Тенненбаум пришел к Гордону домой поговорить про кафе “Афина”. Ему хотелось закопать топор войны. Он устал жить в вечном напряжении. Гордон принял его в гостиной. Спускался вечер. Гордон посмотрел в окно и кого-то заметил в парке. Теду со своего места не было видно, кого именно. Мэр мрачно произнес:

– Некоторым людям не место на этом свете.

– Кому это?

– Не важно.

В эту минуту Тед почувствовал, что Гордон, возможно, тот самый человек, которого он ищет. И решил рассказать ему про свой план.

* * *

В комнате для допросов Майкл продолжал свой рассказ:

– Сам того не зная, я убил нашего партнера. Наш гениальный план потерпел фиаско. Но я был уверен, что полиция до Теда не доберется, ведь он никого не убивал. Я не подумал, что они выйдут на торговца оружием, а от него – на Теда. Он какое-то время прятался у меня. У меня не было другого выхода. Его фургон стоял у меня в гараже. В конце концов его точно должны были найти. Я умирал от страха: если полиция его обнаружит, мне тоже крышка. В итоге я выставил его вон, угрожая оружием, оно ведь осталось у меня. Он уехал, а через полчаса за ним уже гналась полиция. В тот день он погиб. Полиция сочла его убийцей. Я был спасен. Навсегда. Я отправился к Миранде, и с тех пор мы не расставались. О ее прошлом никто не знал. Родня полагала, что она два года жила в сквоте, а потом вернулась домой.

– А Миранда знала, что вы убили Меган и Гордонов?

– Нет, она ничего не знала. Но думала, что это я убрал Джеремайю.

– Потому она мне и солгала, когда я ее на днях допрашивала, – поняла Анна.

– Да, она выдумала историю с татуировкой, чтобы меня защитить. Она знала, что убийство Джеремайи Фолда вы тоже расследуете, и боялась, что вы доберетесь до меня.

– А Стефани Мейлер? – спросил Дерек.

– Островски поручил ей расследовать это дело. В один прекрасный день она явилась в Орфеа поговорить со мной и порыться в архиве газеты. Я предложил ей место в “Орфеа кроникл”, чтобы она была на глазах. Надеялся, что она ничего не найдет. Несколько месяцев она топталась на месте. Я пытался ее отвлечь, звонил ей анонимно из телефонов-автоматов. Подталкивал ее на ложный след, к волонтерам, к фестивалю. Назначал ей встречи в “Кодиаке”, а сам не приходил, тянул время.

– Нас вы тоже пытались направить по фестивальному следу, – заметил я.

– Было дело, – согласился он. – Но Стефани умудрилась найти Кирка Харви, и тот ей сказал, что убийца метил в Меган, а не в Гордонов. Она все рассказала мне. И хотела рассказать полиции штата, но не раньше, чем получит доступ к досье. Надо было что-то делать, она бы все выяснила. Я в последний раз анонимно ей позвонил, пообещал открыть большой секрет двадцать третьего июня и назначил ей встречу в “Кодиаке”.

– В тот день она приходила в окружное отделение полиции штата, – сказал я.

– Я не знал, что буду делать вечером. Не знал, то ли мне с ней поговорить, то ли сбежать. Зато я знал, что не хочу все разом потерять. Она пришла в “Кодиак” к шести часам, как мы и договорились. Я сидел за столиком в глубине зала, поодаль. Весь вечер наблюдал за ней. Наконец в десять часов она ушла. Надо было что-то делать. Я позвонил ей из автомата и назначил встречу на парковке пляжа.

– И поехали туда.

– Да, она меня узнала. Я сказал, что все ей объясню, покажу нечто очень важное. Она села ко мне в машину.

– Вы хотели отвезти ее на островок на Бобровом озере и убить?

– Да, там бы ее никто не нашел. Но когда мы подъезжали к Оленьему озеру, она поняла, что я замышляю. Не знаю, каким образом. Шестым чувством, наверно. Выскочила на ходу из машины и побежала в лес, я погнался за ней и поймал ее на берегу. Я ее утопил. Толкнул тело в воду, оно камнем пошло ко дну. Я вернулся к машине. В этот момент мимо кто-то проехал. Я перепугался и сбежал. Ее сумка осталась у меня в машине. Там лежали ключи. Я отправился к ней и обыскал ее квартиру.

– Вы хотели забрать ее расследование, – сказал Дерек, – но ничего не нашли. Тогда вы послали самому себе сообщение с телефона Стефани, чтобы выгадать время, пока все считают, что она просто отлучилась. Потом сделали вид, что кто-то ограбил редакцию, чтобы забрать ее компьютер, и это обнаружилось лишь несколько дней спустя.

– Да, – кивнул Майкл. – В тот же вечер я выбросил ее сумку и телефон. Ключи я сохранил, они могли пригодиться. А потом, через три дня, вы, Джесси, приехали в Орфеа, и я впал в панику. Вечером я вернулся в квартиру Стефани и перерыл там все. Но тут появились вы, а я считал, что вас уже нет в городе. Мне ничего не оставалось, как ослепить вас слезоточивым газом и сбежать.

– А потом вы устроились как можно ближе и к расследованию, и к спектаклю, – сказал Дерек.

– Да. И мне пришлось убить Коди. Я знал, что он вам рассказал про книгу Бергдорфа. Как раз в этой книге Гордон и написал имя Меган. Мне уже казалось, что все вокруг знают, что я совершил в 1994 году.

– А потом вы убили еще и Костико, потому что он мог вывести на вас.

– Да. Когда Миранда мне рассказала, что вы ее допрашивали, я подумал, что вы отправитесь и к Костико. Я не знал, вспомнит он мое имя или нет, но рисковать было нельзя. Я выследил его по дороге из клуба домой, чтобы выяснить, где он живет. Позвонил в дверь, наставил на него револьвер. Дождался ночи и заставил его отвезти меня на Бобровое озеро и переправить на лодке на островок. Там я его застрелил и закопал.

– А потом была премьера спектакля, – сказал Дерек. – Вы думали, Кирк Харви знает, что убийца – вы?

– Я хотел исключить любую случайность. Пистолет я пронес в Большой театр накануне открытия фестиваля. Перед тем, как всех стали обыскивать. А потом спрятался на мостках над сценой и смотрел представление, готовясь стрелять в актеров.

– Вы подумали, что Дакота сейчас назовет ваше имя, и выстрелили в нее.

– У меня была паранойя. Я был не в себе.

– А я? – спросила Анна.

– В субботу вечером, когда мы заезжали ко мне домой, я в самом деле хотел повидать дочек. Я видел, как ты выходишь из ванной и смотришь на это фото. Я сразу догадался, что ты что-то поняла. После Бобрового озера я сумел скрыться, твою машину я бросил в лесу. Ударил себя камнем по голове, нашел обрывок веревки и связал себе руки.

– И все это вы совершили, чтобы никто не узнал вашу тайну? – спросил я.

Майкл посмотрел мне прямо в глаза:

– Убив один раз, вы можете убить и второй. А убив дважды, можете перебить все человечество. Границ не остается.

* * *

– Вы были правы с самого начала, – сказал нам Маккенна, выходя из комнаты для допросов. – Преступником был именно Тед Тенненбаум. Но не он один. Браво!

– Спасибо, майор, – ответил я.

– Джесси, можем мы надеяться, что ты еще немного поработаешь в полиции? – спросил майор. – Кабинет я тебе освободил. А ты, Дерек, если вдруг надумаешь вернуться в уголовный отдел, знай, что место тебя ждет.

Мы с Дереком пообещали подумать.

Когда мы выходили, Дерек предложил нам с Анной:

– Не хотите поужинать сегодня у меня? Дарла готовит жаркое. Могли бы отметить завершение дела.

– Это здорово, спасибо, – сказала Анна, – но я обещала своей подружке Лорен поужинать с ней.

– Жалко, – расстроился Дерек. – А ты, Джесси?

– А у меня вечером свидание, – улыбнулся я.

– Да ну? – изумился Дерек.

– С кем это? – осведомилась Анна.

– Потом расскажу.

– Ишь, какой загадочный, – хмыкнул Дерек.

Я помахал им рукой, сел в машину и поехал домой.

* * *

В тот вечер я отправился в Саг-Харбор, в свой любимый французский ресторанчик. Подождал ее на улице, с цветами. А потом увидел ее. Анну. Она сияла. Повисла у меня на шее. Я нежно коснулся пластыря на ее лице. Она улыбнулась, и мы слились в поцелуе. Потом она спросила: