Текст книги "Избранные детективы серии "Высшая лига детектива". Компиляция. Книги 1-14 (СИ)"

Автор книги: Лорет Энн Уайт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 200 (всего у книги 320 страниц)

– Ты серьезно? – удивилась Ванесса.

Дейзи кивнула.

– Он что-нибудь тебе об этом говорил? – Ванесса снова долила вина в бокалы.

Глубоко вздохнув, Дейзи объяснила, что у Джона неприятности на работе, что на новую должность, которая, как они считали, была ему практически гарантирована, появился неожиданный претендент и что это нарушило их планы на будущее.

– Иногда мне кажется, что Джон согласился завести ребенка только из-за того, что ему посулили повышение, – призналась она, снова протягивая руку к бокалу с вином.

– Не может быть! – воскликнула Ванесса, которую слова Дейзи явно шокировали.

– Ну, ему известно, что, по моему мнению, появление ребенка укрепило бы наш брак и что я мечтаю о полноценной семье. А еще ему известно, что если буду счастлива я, то будут счастливы и мои родители, а раз уж повышение ему пообещал мой отец, то… – Дейзи слегка откашлялась. – В общем, Джон решил плыть по течению, а не против.

– Я не думала, что твой брак… нужно укреплять, – тихо сказала Ванесса.

Дейзи снова вздохнула.

– Не стоило мне этого говорить.

– Что у вас с ним случилось?

Дейзи показалось, что вокруг начало темнеть. Ветер задул сильнее, а облака, еще недавно редкие, почти закрыли солнце.

– Послушай, я… Наверное, я выпила слишком много. Мне немного не по себе… голова кружится.

– Давай я принесу тебе холодной воды.

Ванесса поспешила в дом и вернулась с двумя чистыми бокалами и графином воды, в котором плавали ледяные кубики. Наполнив один бокал, она протянула его подруге.

Дейзи с жадностью набросилась на воду. Она выпила почти половину бокала, но это не помогло: в голове по-прежнему плавал какой-то туман. В какой-то момент ее внимание привлекло движение в верхнем этаже соседнего дома. С трудом сфокусировав взгляд, она заметила женщину в инвалидном кресле, которая наблюдала за ними из высокого углового окна. Ванесса сидела в ту сторону спиной и не видела этого.

Дейзи показалось, будто на нее свалилась вся тяжесть окружающего мира. Перед глазами у нее по-прежнему плыло, и она, запрокинув голову, посмотрела на небо. Облака сгущались. Стая черных ворон по-прежнему кружила над деревьями, словно почуявшие поживу падальщики.

– Дейзи?

– Ч-что?

– Ты говорила – тебе казалось, что ребенок укрепит ваш брак.

Дейзи снова с силой потерла лицо, пытаясь сосредоточиться. Холодный ветер задул сильнее, трепля угол белой скатерти, но Дейзи почему-то было жарко: она чувствовала, что у нее промокли подмышки, а лоб покрыт испариной.

– Я… Джон допустил ошибку. По глупости. Еще тогда, в Колорадо… И оба раза разбираться с последствиями пришлось мне.

– Ты о чем?

– Да так, ни о чем. Те женщины – они обвиняли его в… во всяком. Раздули скандал. Хотели привлечь к себе внимание. Но я справилась с этим, и очень хорошо. Джон так ничего и не узнал.

Взгляд Ванессы вдруг стал каким-то чересчур пристальным, и Дейзи почувствовала страх. Кажется, она совершила ошибку. Ей не следовало ничего говорить, но…

– Так что случилось? Ты можешь мне рассказать? – мягко спросила Ванесса.

– Что-что… Все как ты говорила… ну, про альфа-хищников. Джон совершил ошибку. Он был еще совсем мальчишкой, что с него взять. В наше время вообще так трудно быть мужчиной.

– Какую ошибку?

Дейзи сглотнула. Она отчаянно пыталась вернуть себе ясность мысли, но безуспешно. Отчего-то ей все сильнее казалось, будто она добровольно лезет в ловушку, которую сама себе и устроила, но повернуть назад было ей не под силу – особенно теперь, когда она слишком раздразнила любопытство подруги. И все же она попыталась небрежно махнуть рукой.

– Ну, первый случай был довольно давно – Джон тогда был еще подростком. Ну а в Колорадо… Обвинение было явно сфабриковано – он был совершенно ни при чем. А эти сучки попытались сломать ему жизнь, и все это по каким-то там своим причинам.

– А в чем они его обвиняли?

Дейзи поняла, что ее загнали в угол. В отчаянии она бросила взгляд на «Стеклянный дом». Чтобы вернуться к машине, ей придется пройти его насквозь. А ведь нужно еще придумать какой-то предлог, чтобы прервать разговор и уехать отсюда как можно скорее. Какого черта она вообще заговорила с Ванессой на эту тему? Но в глубине души Дейзи знала ответ. Ей отчаянно нужен был союзник, единомышленник, настоящий друг. Ей было так одиноко, а человек не может долго оставаться со своими неприятностями один на один – так уж он устроен, ему обязательно нужно выговориться, поделиться проблемами с себе подобными. И все же не надо было ей посвящать Ванессу в эту историю. Она допустила ошибку… Господи, как же она устала! И голова совсем не варит. К черту все. Скорее домой. Домой и спать. Ей просто необходимо прилечь!

– Дейзи?..

Дейзи вздрогнула и, прочистив горло, сказала:

– Они говорили, что он их изнасиловал.

Ванесса в ужасе уставилась на нее.

– Но он, конечно, ничего такого не делал. А они просто врали. Этим сучкам хотелось внимания. Джон был знаменит, а ведь чем выше поднимаешься, тем больше находится людей, желающих сбросить тебя в грязь. Такова человеческая природа. Представляешь, они обе заявили, будто беременны от него, но и это тоже была ложь. Выдумка.

Лицо Ванессы снова изменилось, и Дейзи почувствовала, как ее захлестывает волна иррационального ужаса. Она переступила черту, и теперь ее единственная подруга вот-вот станет бывшей подругой.

– Пойми, Ванесса! Джон был очень молод. А подготовка к Олимпиаде – это такой стресс. Как-то на вечеринке он сильно напился и переспал с девчонкой, которая была от него без ума. Она, кстати, тоже была пьяна и буквально вешалась ему на шею. Приятели Джона… вместо того чтобы его остановить, только подзуживали. Ну а потом и сами присоединились.

У Ванессы отвисла челюсть, но Дейзи уже не могла остановиться. Она должна объяснить – объяснить так, чтобы Ванесса поняла. Ей нужно, чтобы Ванесса ее поняла, одобрила, поддержала.

– Эта тварь… эта девчонка раздула из мухи слона. Заявила, что якобы подверглась изнасилованию – групповому изнасилованию. Потом выдумала беременность… Представляешь, она говорила, что беременна от Джона. Слава богу, никто не захотел подтвердить ее слова. Полиция вынуждена была начать расследование, но даже копам не удалось найти ни свидетелей, ни улики, потому что никаких улик не могло быть в принципе. В итоге ей пришлось отказаться от всех обвинений, и дело закрыли.

– Значит, Джон говорил, что все произошло по обоюдному согласию?

– Так оно и было.

– А как насчет его приятелей? С ними тоже?..

– Да пойми же ты!.. Там была компания пьяных подростков, которые хотели развлечься. И она в том числе. Да, Джон облажался, когда стал утверждать, будто между ним и этой девчонкой вообще ничего не было, но его можно понять. Он растерялся. Девчонка была совсем не в его вкусе – жирная прыщавая уродка с поганой репутацией, а Джон… он напился в стельку. И вообще, он тогда уже встречался со мной. А когда она заявила о беременности, он вынужден был признать, что секс у них все-таки был, но по обоюдному согласию и что в тот вечер с ней трахались и его приятели, так что ребенок мог быть от любого из них.

– А тест на отцовство не делали?

– Та девчонка куда-то уехала. Ни о каком ребенке больше никто не вспоминал, так что это с самого начала было ложью – ну, насчет беременности. Если бы ее обвинения подтвердились, это могло бы дорого обойтись и Джону, и половине олимпийской команды. Как минимум не было бы двух золотых медалей, а как максимум жизнь и карьера Джона оказались бы разрушены.

– И твоя жизнь тоже.

– Да, и моя, – резко сказала Дейзи, испытав острый приступ раздражения. – У нас с ним были большие планы на будущее.

– Но что, если та девушка говорила правду?

Дейзи потерла лицо.

– Даже если в ее обвинениях была хотя бы капля правды, теперь это не имеет значения. Моя мать предложила ее родителям огромные деньги, чтобы эта девица могла поступить в университет – при условии, что она откажется от всех обвинений и перестанет мутить воду. Ее семья никогда бы не смогла столько заработать, разве только выиграть в лотерею. В конце концов они согласились. Ее мать работала уборщицей – убирала чужие дома и гостиничные номера, а отец был кем-то вроде техника на очистной станции. На самом деле, им повезло, что Джон не выдвинул встречный иск о клевете и диффамации. Кроме того, они получили целую кучу денег.

– Взятка за молчание? Твоя мать заплатила ее родителям за молчание?

Дейзи помотала головой.

– Слушай, Ванесса, мне надо домой. Я что-то не очень хорошо себя чувствую. Не надо мне было вообще об этом говорить… Давай оставим эту тему, ладно?

Ванесса пристально взглянула ей прямо в глаза. Ее взгляд прожигал Дейзи насквозь, и она вновь ощутила головокружение и тошноту.

– А женщине из Колорадо вы тоже заплатили?

Дейзи резко поднялась на ноги и пошатнулась.

– Мне пора домой. Спасибо за ланч.

Ванесса тоже встала и мягким движением положила ладонь на плечо Дейзи.

– Мне очень жаль, что тебе пришлось через все это пройти, Дейзи. Иногда мужчины ведут себя как настоящие мерзавцы. Даже хуже.

Глаза Дейзи наполнились слезами. Она кивнула.

– Я могу чем-то тебе помочь?

– Нет. Я в порядке. Честно.

– А что, если он снова выкинет подобный номер?

– Кто? Джон?

– Да. Я хочу сказать – такие, как он, не меняются. Ты же это сама понимаешь, да, Дейзи? Они просто учатся быть осторожнее. Эволюционируют. Совершенствуются. Приспосабливаются. Отыскивают новые способы не попасться.

Дейзи прерывисто вздохнула.

– Пусть только попробует! Я… я клянусь, если подобное повторится, я с ним разведусь. И не просто разведусь, а подам на него такой иск, что ему небо с овчинку покажется. Я запрещу ему видеться с сыном. А в суде я выиграю, потому что… потому что у меня есть страховка и, если будет нужно, я ею воспользуюсь. Женщине, которая вышла замуж за такого мужчину, как Джон, обязательно нужна страховка.

– Страховка? – мягко переспросила Ванесса.

Дейзи кивнула, ободренная и сопереживанием подруги, и собственным отчаянным стремлением получить ее дружеское одобрение и любовь.

– На той вечеринке был человек, который записал происходящее на телефон. Не полностью, конечно, а частично, но этого вполне достаточно… Потом этот телефон попал ко мне в руки. Я скопировала запись и заставила владельца удалить ролик. При мне. Но копию я сохранила. Флешка с файлом лежит у меня дома в сейфе. А еще у меня есть экземпляр договора о неразглашении, подписанный той стриптизершей из Колорадо, и копия договора, который заключили моя мать и родители той девчонки из Уистлера. Это все улики. Доказательства того, что Джон на самом деле сделал все то, в чем его обвиняли, и… – Осознав, что она сказала, Дейзи осеклась. Да что с ней сегодня такое?!

Наклонившись вперед, Ванесса крепко обняла ее.

– Не переживай, – прошептала она ей на ухо. – Все будет хорошо, вот увидишь.

Дейзи заплакала.

Дейзи

25 октября 2019 г. Пятница

За шесть дней до убийства

Возвращаясь домой, Дейзи чувствовала себя странно. Наверное, ей вообще не стоило бы садиться за руль – в голове все еще плавал туман, тело не слушалось, руки и ноги стали словно чужими. И как это Ванесса ухитрилась столько из нее вытянуть? С чего все началось? Она смутно помнила, как призналась – мол, боится, что Джон не очень-то и хотел ребенка, а потом, слово за слово, вывалила и все остальное. Кажется, так. Ну и что ей теперь делать?

Когда Дейзи уже сворачивала на подъездную дорожку «Розового коттеджа», ее внимание привлек уголок желтой бумаги, торчавший из почтового ящика на столбе. Подъехав к гаражу, она остановила машину, выбралась из салона и медленно пошла по дорожке обратно к почтовому ящику. Дейзи чувствовала, что ей нужно проветриться, глотнуть свежего воздуха, однако странное онемение еще не прошло, и она едва не упала, успев в последний момент ухватиться за почтовый ящик. Толчок все же вышел довольно сильным – она почувствовала, как все внутри нее перевернулось, а перед глазами потемнело, и крепче вцепилась в крашеное дерево. Сердце отчаянно стучало, а кожа казалась горячей, несмотря на пронзительный октябрьский ветер. Но хуже всего были подкатившая к горлу тошнота и головокружение. Реальность словно ускользала от нее, мир перед глазами расплывался.

Не надо было ей пить. Вино подействовало на нее как-то странно, слишком быстро ударив в голову. Возможно, это потому, что она воздерживалась от спиртного с тех пор, как узнала о беременности, решила Дейзи.

Постепенно в голове у нее прояснилось. Она встала прямее и даже рискнула разжать пальцы, которыми вцепилась в холодную фанеру почтового ящика, но тут взгляд ее упал на уголок простого желтого конверта, торчавшего из щели, и внутри у нее снова все похолодело. Конверт выглядел в точности как тот, который Джон принес на прошлой неделе. Ни имени, ни адреса.

Сдерживая нарастающее беспокойство, Дейзи огляделась по сторонам. Новый порыв ветра с шорохом гнал по тротуару груду сухих листьев. На углу возле перекрестка темнел силуэт мужчины, державшего на поводке померанского шпица, пытавшегося помочиться на дерево. Пожилой сосед из дома напротив ползал на четвереньках вдоль своего забора, срезая ножницами увядшие цветы. Громко каркнула ворона, и Дейзи вскинула голову. Наглая птица смотрела на нее с телефонного столба, и Дейзи содрогнулась. Ворон она не выносила.

Наконец, собравшись с духом, Дейзи вскрыла конверт. Внутри лежал еще один лист глянцевой фотобумаги. Она вытащила его наружу и почувствовала, как горло стиснуло судорогой страха. На бумаге она увидела изображение надгробия, рядом с которым лежал нож для мяса. На надгробии было написано:

Покойся с миром, Крошка-Горошка.

А внизу крупными печатными буквами:

ЭТО НЕ ИГРА. СДОХНИ, ДЕТКА, СДОХНИ! ОЧЕНЬ НАДЕЮСЬ, ТВОЙ РЕБЕНОК СДОХНЕТ!

Дейзи снова затрясло, на этот раз – от страха, к которому примешивалась раскаленная вспышка ярости.

Во всем этом долбаном мире был только один человек – один-единственный человек, – для которого эти слова и эти картинки имели вполне определенное значение.

Для суки-сталкерши из Колорадо.

Для стриптизерши Чарли Уотерс.

Дейзи снова окинула окрестности пристальным взглядом. Неужели Чарли здесь? Неужели она последовала за ними из Колорадо? Неужели – после всего! – она снова взялась за старое?

«Она хочет свести меня с ума. Она хочет, чтобы я спятила!»

Дейзи решительно проковыляла к соседскому забору.

– Фрэнк! Здравствуйте! – окликнула она пожилого мужчину, который продолжал срезать засохшие цветы.

Фрэнк поднял голову, потом с усилием встал с четверенек и подошел к соседке.

– Здравствуйте, Дейзи. Как поживаете? Надеюсь, все в порядке? – Увидев ее лицо, он прищурился: – Что с вами? Вам плохо?

Дейзи продолжало трясти как в лихорадке. Лицо стало свекольно-красным. Кожа горела, а в глаза будто песку насыпали.

– Я в порядке. В полном порядке, – заверила она соседа. – Скажите, Фрэнк, вы не видели здесь посторонних? Кого-то, кто заходил на наш участок или что-то опускал в почтовый ящик?

Фрэнк покачал головой.

– Нет, Дейзи, никого. Я сегодня почти весь день возился в саду, приводил в порядок клумбы, но никого не… Простите, с вами точно все в порядке? Может, принести воды?

– И никто не подходил к нашему почтовому ящику?

Сосед сосредоточенно нахмурился.

– Нет, я никого не видел. А что случилось?

– Вы уверены? Может быть, кто-то все же…

– Да нет, все как обычно. Разве только уборщица приезжала, но ведь она всегда убирает у вас по понедельникам и пятницам…

– Уборщица… – медленно повторила Дейзи.

– Да. Из «Помощи Холли». Та же девушка, что и в прошлые разы. Она ездит на маленьком желтом «субару» с эмблемой фирмы на дверцах.

– Большое спасибо, Фрэнк. – Дейзи повернулась и, тяжело дыша, побрела к парадной двери своего дома. Оказавшись в относительной безопасности гостиной, она села на диван, но не выдержала и, поднявшись, принялась ходить из угла в угол. При чем тут уборщица, размышляла она. Ни одна уборщица из «Помощи Холли» просто не может знать, как она поступила с Чарли Уотерс. И все-таки…

Дейзи понимала – она должна позвонить в полицию и сообщить о Чарли. Сказать, что она здесь. Что мстительная и опасная сталкерша нарушила судебный запрет, последовав за ними через границу в Канаду. Но если она это сделает, ей придется объяснять, почему она так уверена, что записку с угрозами прислала именно Чарли Уотерс. А Дейзи ни при каких условиях не собиралась признаваться в том, что сама терроризировала эту упрямую суку, а потом заплатила ей, чтобы та избавилась от ребенка Джона. Нет, Дейзи ни за что не расскажет им, что сделала это только для того, чтобы грязная шлюха-стриптизерша не смогла навсегда привязать к себе Джона с помощью общего ребенка. Этого Дейзи не могла допустить ни под каким видом. Такие, как Чарли, всегда возвращаются, чтобы потребовать большего: больше денег, больше помощи, больше внимания. И покуда ее отродье живо, Джон будет так или иначе прикован к его матери.

Прижимая ладони к ноющей пояснице, Дейзи еще некоторое время расхаживала по гостиной из стороны в сторону, пока ей в голову не пришла новая мысль. Пожалуй, есть кое-что… Да, так она и сделает…

И Дейзи направилась к лестнице на второй этаж. Поднявшись в спальню, она отыскала в ящике туалетного столика свою старую телефонную книжку, нашла в ней номер Чарли Уотерс и набрала его на своем телефоне.

С каждым гудком владевшее Дейзи напряжение становилось сильнее. Как только на другом конце линии ответили, она рявкнула:

– Это ты? Это ты посылаешь мне записки с угрозами? Какого черта, Чарли Уотерс?! Я тебя засажу, ты сгниешь за решеткой!

– Дейзи? Дейзи Риттенберг?

– Ты сама знаешь, что это я. Кто же еще? Я знаю, что ты была в моем доме, Чарли. Опять взялась за старое? Ты поехала за нами в Канаду, чтобы снова нас преследовать. Ты следишь за мной в городе, следишь из-за деревьев в саду… И это ты подбросила записку в мою машину, это ты публиковала идиотские комменты на моей странице в Инстаграме!.. Считай, что с тобой покончено, Чарли Уотерс! Я тебя уничтожу!

– Я… я понятия не имею, о чем вы говорите!

– Ну да, конечно! Только ты знала про Чаки. Только ты!..

– Про Чаки?

– Про что же еще, ты, сука?.. Я сама посылала тебе записки с Чаки, пока ты не согласилась взять деньги и сделать аборт. Пока не подписала договор о неразглашении и не обязалась отказаться от всех обвинений и больше никогда – слышишь, никогда! – не контактировать с нами ни в какой форме. Если помнишь, суд запретил тебе даже приближаться к нам, но ты нарушила запрет, и сейчас я иду в полицию и сообщу, что ты снова терроризируешь меня.

Последовала долгая пауза. Дейзи вдруг поняла, что во рту у нее так сухо, словно она наелась костяной муки, но сейчас ей было не до этого. Она поймала эту психопатку с поличным. То, что Чарли так долго молчит, было признанием, и кровь в жилах Дейзи бурлила от ярости и торжества. В эти секунды она чувствовала себя неуязвимой, всемогущей победительницей.

В трубке раздался какой-то шорох, потом Чарли негромко проговорила:

– Даже не верится, что вы сами все это сказали… Вот так запросто взяли и признались в том, что делали со мной. Запугивали, пытаясь вынудить на аборт, заплатили за молчание. Кстати, сколько там было?..

Дейзи понизила голос и процедила сквозь зубы:

– Если ты надеешься выдоить из меня еще полмиллиона – даже не мечтай. С меня хватит. Я заплатила тебе за молчание, а ты… Это ты троллишь меня в Инстаграме? Это ты следишь за нами? Ты пытаешься свести меня с ума?

– А-а, кажется, я поняла! Это, наверное, Кит…

– Какая еще Кит? – Дейзи едва не поперхнулась.

– Послушайте, леди… – Чарли вдруг заговорила очень быстро, как будто поняла, что сболтнула лишнее, и теперь пыталась отвлечь внимание Дейзи. – По-моему, вы уже спятили. Свихнулись. Имейте в виду – это вы нарушили наш договор, когда позвонили мне, и теперь…

– Чья бы корова…

– Я записала этот разговор, миссис Риттенберг, и, если вы еще раз попытаетесь связаться со мной, я пойду с этой записью к журналистам. Не забывайте, согласно нашему договору, вы тоже обязались оставить меня в покое.

И на линии воцарилась тишина.

Несколько секунд Дейзи неподвижно таращилась на свой телефон и прислушивалась к шуму крови в ушах.

«Кто, черт побери, такая эта Кит?!»

Мэл

1 ноября 2019 г. Пятница

Мэл и Бенуа поднялись по лестнице к квартире Кит Дарлинг. На часах было почти девять, по крыше над лестничным пролетом громко барабанил дождь.

Пока Лула и остальные члены команды пытались установить местонахождение супругов Норт, Мэл решила обыскать квартиру уборщицы в надежде, что там найдутся подсказки, с помощью которых детективы смогут выйти на ее след. Вдобавок было бы неплохо заполучить образец ДНК Кит и сравнить его со следами крови, найденными в «Стеклянном доме».

Когда они добрались до второго этажа старого здания в восточной части Ванкувера, Бенуа сказал:

– Дейзи Риттенберг не опознала Дарлинг по фото. Веришь ей?

– Я пока ни во что не верю, – отозвалась Мэл и первой двинулась по длинному коридору, разглядывая номера квартир. Коридор был плохо освещен, и в нем стоял сильный запах карри из расположенного внизу индийского ресторана.

– А в то, что Ванесса Норт даже не позвонила ей после того, как Дейзи и ее муж бросили цветы и пирог на пороге ее дома и срочно уехали – якобы по медицинской необходимости?

– Дейзи говорила, что познакомилась с Ванессой на занятиях йогой для беременных. Тай Бинти тоже утверждает, что она не раз заходила в бистро со своей беременной подругой. Завтра мы опросим других женщин, которые занимались йогой вместе с ними. Может, кто-то из них знает, где могут быть сейчас Ванесса и Харуто.

Напротив квартиры Кит Дарлинг Бенуа вдруг замер. Сделав предупреждающий жест, он поднес палец к губам и показал Мэл на дверь. Дверь была слегка приоткрыта, внутри горел свет. В квартире кто-то был – детективы видели движущуюся тень.

Мэл и Бенуа переглянулись, потом, двигаясь плавно и совершенно бесшумно, заняли позиции по обеим сторонам от двери. В квартире что-то упало, послышался стон. Детективы достали оружие.

Стоя сбоку от двери и держа пистолет наготове, Мэл постучала костяшками пальцев по косяку.

– Эй, кто-нибудь дома? Полиция!

В квартире воцарилась тишина.

– Есть кто? – заорал Бенуа. – Полиция! Не двигаться!

Мэл толкнула дверь. Она широко распахнулась, и Бенуа проворно скользнул внутрь и поднял оружие, прикрывая Мэл, ворвавшуюся в прихожую следом за ним.

В крошечной гостиной над столом у окна – спиной к детективам – склонился какой-то мужчина.

– Полиция!!! – в маленькой квартирке его голос прогремел как гром. – Отойдите от стола, сэр! Назовите себя!

Мужчина обернулся и увидел направленное на него оружие. Негромко ахнув, он поднял обе руки вверх, выронив стеклянную банку, которую держал. Банка упала на пол и разлетелась вдребезги, а ее содержимое рассыпалось по ветхому ковру.

– Не стреляйте! – выкрикнул мужчина дрожащим голосом. – Пожалуйста, не стреляйте! Я ничего не сделал!

– Кто вы такой? – требовательно спросил Бенуа.

– Простите, что? – Продолжая держать руки над головой, мужчина слегка подался вперед и склонил голову набок, словно у него были проблемы со слухом.

– Назовите ваше имя, сэр! – рявкнул Бенуа. – Кто вы?

– Я – С-сэм Б-берковиц, сосед… – пробормотал мужчина, дрожа от страха.

– Что вы делаете в чужой квартире? – спросил Бенуа. – И почему не отзывались?

– Простите, что вы сказали? Я плохо слышу.

– Что вы делаете в этой квартире? – повторил Бенуа, повысив голос. – Почему вы не ответили, когда мы стучали?

Мэл посмотрела на рассыпавшееся по полу содержимое банки. Похоже на птичий корм, решила она.

– Простите, я не надел слуховой аппарат. Если позволите, я его достану, и…

Бенуа опустил пистолет и кивнул. Мэл продолжала держать старика на прицеле на случай, если он попытается что-нибудь выкинуть.

Дрожащими руками в печеночных пятнах Сэм порылся в кармане и достал оттуда слуховой аппарат. Вставить звуководы в уши ему удалось только с третьей попытки – так сильно его трясло.

– Мне… мне не нравится носить его постоянно, – проговорил Сэм. Его глаза слезились, влага собиралась в глубоких морщинах на щеках. – Я пришел сюда за кормом для Страшилы. Это одноногая ворона, она иногда прилетает к Кит. Кит дала мне ключ от своей квартиры, а я ей – от своей. Мы все-таки соседи, вдруг кому-то из нас понадобится помощь… Вот Кит и попросила меня кормить Страшилу, если она сама почему-то не сможет. Вы… вы меня напугали.

– Приносим свои извинения, сэр. Я – капрал Бенуа Салуму. – Бенуа убрал пистолет в кобуру.

– А я – сержант Мэллори ван Альст. – Мэл тоже спрятала оружие и предъявила старику свое удостоверение. – Мы как раз пытаемся найти Кит Дарлинг. Вы не знаете, где она может быть?

– Значит, ее уже признали пропавшей без вести? – спросил Берковиц, и морщины на его лице стали глубже.

– Будьте осторожны, сэр, не пораньтесь… Позвольте, я вам помогу. – Хрустя тяжелыми башмаками по осколкам стекла и разнокалиберным семенам, Бенуа шагнул вперед и, взяв Сэма под локоть, отвел его к стене.

– Можно мне сесть? – спросил Сэм Берковиц. – Сердце, знаете ли… Вы меня напугали, и теперь я никак не успокоюсь.

Бенуа придвинул ему стул и помог сесть.

– Я закончил курсы оказания первой помощи. Дайте-ка я проверю ваш пульс, – предложил он. – Хотите, мы вызовем врача?

Сэм Берковиц поддернул рукав и вытянул руку вперед.

– Я думаю, обойдется. Мне надо только отдышаться немного, и я приду в норму.

На внутренней стороне его предплечья Мэл заметила татуировку, состоявшую из нескольких цифр. Бенуа тоже ее увидел и бросил быстрый взгляд на напарницу.

Концентрационный лагерь, подумала Мэл. Сэм Берковиц пережил холокост.

При мысли об этом сердце у нее болезненно сжалось, и пока Бенуа проверял у старика пульс, она отправилась на кухню, чтобы принести ему стакан воды.

Открыв кран, Мэл быстро огляделась. Помещение было маленьким, обстановка – старой. На подоконнике стоял горшок с базиликом. На полке – коллекция ярких цветных чайников. Холодильник был сплошь увешан фотографиями и открытками с изображением разных экзотических мест – Таиланда, Исландии, Кении, Галапагосов, Патагонии, Австралии, Камбоджи. На всякий случай Мэл проверила оборотную сторону нескольких открыток, но не обнаружила ни текста, ни почтовых штемпелей. Обычная сувенирная продукция. Эти открытки Кит Дарлинг никто не присылал – наверное, она просто купила их как украшение.

Мэл заинтересовала фотография, на которой была запечатлена группа молодых людей, среди которых она нашла и Кит Дарлинг. На другом снимке Кит стояла одна на фоне водопада. Она весело смеялась и выглядела довольной и жизнерадостной. Кожа ее потемнела от загара, светлые волосы развевались на ветру, руки были унизаны яркими браслетами.

Наполнив стакан, Мэл отнесла его в гостиную. Протягивая воду Сэму, она спросила:

– Вы, случайно, не знаете, кто эти молодые люди на фото на холодильнике?

Взгляд Сэма затуманился.

– Это ее друзья из театральной труппы. Я не знаю их по именам. Только Буна – я несколько раз его видел, когда он приезжал к Кит. А открытки… она их коллекционировала. Говорила – в этих местах ей хотелось бы побывать. Она мечтала объехать весь мир. Однажды она мне сказала, что, если вдруг выиграет в лотерею, точно отправится в кругосветку… А почему вы спрашиваете? – неожиданно встревожился старик. – С Кит что-нибудь…

– Именно это мы пытаемся выяснить. – Бенуа выпустил запястье Сэма. – Ну вот, ваш пульс почти пришел в норму, но если вы вдруг почувствуете себя нехорошо, сразу скажите. Извините, что мы вас так напугали.

Сэм сделал глоток воды из стакана, который держал двумя руками.

– Насколько нам известно, сегодня Кит не вышла на работу, – сказала Мэл. – Ее начальница и друзья забеспокоились. Когда вы видели ее в последний раз?

– Позавчера. Да, позавчера. Она помогла мне донести продукты до квартиры. Я сразу догадался, что с ней что-то не так. Это было заметно. Кит была какая-то молчаливая, как будто о чем-то глубоко задумалась. А еще она вдруг попросила меня кормить Страшилу, если сама почему-то не сможет… нет, если с ней что-нибудь случится, так она сказала! – Глаза старика снова наполнились слезами. – Нужно было мне что-то сделать. Я ведь сразу понял, что Кит напугана.

– Как по-вашему, что означали эти ее слова – «если с ней что-то случится»?

Сэм несколько раз кивнул.

– Вот и я ее спросил… А она сказала – если она умрет, неожиданно исчезнет или еще что-то в этом роде.

Мэл бросила быстрый взгляд на Бенуа.

– Она не говорила, что ее напугало?

Сэм грустно покачал головой.

– Нет, только… Примерно неделю назад или чуть раньше Кит спросила, не видел ли я накануне вечером кого-то подозрительного в тени напротив нашего здания. Кит сказала – он наблюдал за ее окнами.

– Он? – переспросил Бенуа.

Берковиц кивнул.

– А несколько дней назад она упомянула, что кто-то шел за ней от станции «Скайтрейна»[76] 76
  «Скайтрейн» – система легкого метро в Ванкувере. Маршруты линий проложены преимущественно на наземных эстакадах.


[Закрыть]. Мужчина, одетый в черное, – так Кит сказала.

– Она описала вам этого мужчину? – спросил Бенуа.

– Кит сказала – высокий, хорошо сложенный, светло-русые волосы. Больше она ничего не рассмотрела.

– Кит еще что-нибудь говорила? – уточнила Мэл.

– Нет. Но я все равно за нее волновался. А потом… я не слышал, чтобы вчера вечером она вернулась домой. Ее машины на обычном месте на стоянке за домом тоже не было. А сегодня утром появилась Страшила: сначала она несколько раз пролетела мимо моего окна, а потом села на балкон. Можно было подумать – она хочет мне что-то сказать, вся такая растрепанная, беспокойная, прыгает на одной ноге и все поглядывает на меня. У меня оставалось немного птичьего корма, я высыпал его в кормушку, а сам пошел и постучал Кит в дверь, но мне никто не открыл. А потом приехал этот ее приятель – Бун. Он зашел ко мне и спросил, не видел ли я Кит. У него был очень озабоченный вид. Бун сказал, что Кит не подходит к телефону, и мы взяли мой ключ и пошли сюда, к ней, чтобы проверить, вдруг она упала в душе и ударилась головой. Но в квартире никого не было, и Бун ушел.

Пока Сэм говорил, Мэл внимательно осматривала квартиру. Она была маленькой, но уютной. На стенах и свободных поверхностях висели и стояли разные сувениры, интерьер был выдержан в стиле бохо[77] 77
  Бохо, или бохо-шик – стиль, основанный на различных богемных влияниях и влияниях хиппи.


[Закрыть]. Солевая лампа. Свечи. Чехлы для диванных подушек расшиты по углам крошечными зеркалами, как принято в Азии. Салфетки и панно-макраме. Много комнатных растений. Театральные афиши. Греческие театральные маски на стенах. Книжные полки.

– Скажите, сэр, – обратилась она к Сэму, – может быть, в последнее время Кит вела себя необычно или встречалась с кем-то, кто не входил в круг ее постоянного общения?