Текст книги "Избранные детективы серии "Высшая лига детектива". Компиляция. Книги 1-14 (СИ)"

Автор книги: Лорет Энн Уайт

Глава 72

Мэддокс гнал, нарушая правила, на полицейской машине без опознавательных знаков, взятой из тех, что прибыли в бухту Джеймс. Он мог думать только о слабом голоске дочери, заплетающимся языком просившей:

– Папа… можешь приехать? Я что-то совсем… никакая… Прости меня, пожалуйста… Прости…

От эмоций пекло в горле. Затормозив у здания, переделанного в жилой дом, он, не закрыв машины, взбежал по лестнице, перемахивая через три ступеньки, и забарабанил в дверь квартиры. Затем подергал ручку, и неожиданно дверь открылась. В квартире было темно и сыро. Уловив запах мужского пота, Мэддокс обезумел от тревоги.

– Джинни! – Он бил по выключателям, зажигая свет, и замер, увидев перевернутый стул, чашку на полу в лужице чая, и сумку Джинни. Телефон лежал рядом с сумкой. Мэддокс кинулся обыскивать маленькую квартирку, заглядывая в каждый угол, но дочери нигде не было.

– Джинни!

Сердце стучало в груди кузнечным молотом.

Мэддокс вернулся к столу, открыл ее сумочку и высыпал содержимое на стол. Ключи от квартиры, кошелек, удостоверение личности – все на месте. В груди разливался ледяной холод. Он еще раз огляделся и только тут увидел записку.

Она была написана черным маркером на кухонном столе, а рядом лежала прядь темных волос. Страх копьем пробуравил сердце Мэддокса.

Он одним прыжком оказался рядом с исписанной столешницей.

«Приходи один,

И, может, еще успеешь попрощаться

И поглядеть, как она умрет…

Старая железнодорожная эстакада через залив Скукумчак.

Тик-так, детектив Мэддокс,

Приходи, а то останешься ни с чем.

Джонни Креститель».

Господи, только не это! Он уже напал на нее, изнасиловал, изувечил? Это же его стиль – сперва насиловать и «крестить» и только затем забирать «трофей»! Мэддокс не мог отвести взгляд от пряди волос дочери.

Дыши. Не теряй головы. Думай.

Он снова пробежал черные строчки: «…может, еще успеешь попрощаться…»

Успеть. У Спенсера Аддамса винтовка и патроны, он заманивает Мэддокса в ловушку, используя Джинни как наживку. Зачем? Хочет сыграть в открытую? Хочет убить одного из копов, которые за ним охотятся? Загнан в угол и превратился из маньяка-насильника в нечто качественно новое? Или Джинни станет козырем в переговорах, чтобы ему дали беспрепятственно уйти? Нет, надо верить, что Джинни жива и что с ней все будет в порядке. Нужно только вовремя ее найти.

Направившись к выходу, он на ходу набрал Энджи.

Она ответила на первом звонке.

– Он ее похитил. Спенсер Аддамс увез Джинни к старой эстакаде через Скукумчак. Оставил записку в ее квартире. – Говоря, Мэддокс сбежал по лестнице, сел в машину и завел мотор.

– Мэддокс, это ловушка, он тебя заманивает…

– Знаю. Отправь туда еще один отряд специального назначения – все наличные силы туда. Людей у нас сейчас мало, с этой яхтой и коттеджем в бухте Джеймс, поэтому обратись за помощью к другим службам, к армии, если понадобится. Да, врачей, врачей обеспечь!.. Речь не только о моей дочери, – говорил он, выезжая на дорогу и прибавляя скорость. – На свободе разгуливает вооруженный серийный убийца, расправлявшийся с женщинами в нескольких странах. – Он пролетел на красный свет и свернул на шоссе – машину немного занесло. Под многоголосый хор сердитых гудков и скрежет тормозов Мэддокс чудом разминулся с двинувшимся встречным потоком транспорта. Даже на максимальной скорости и при пустой дороге до Скукумчака не меньше получаса.

– Я выезжа…

– Нет! Это приказ, Паллорино. Оставайся с экспертами в доме Аддамса. Помогай мне, координируя действия: спецназовцы доберутся до Скукумчака на вертолете гораздо быстрее тебя и сделают больше! Используй время с толком, собери необходимые улики на этого ублюдка! – Мэддокс сбросил звонок, включил сирену и мигалки и втопил педаль акселератора в пол, вцепившись в руль. Он не станет рисковать еще и Энджи.

Господи, только бы Аддамс не успел изнасиловать и изрезать Джинни, как те девичьи тела на металлических столах в морге…

Впереди показался нужный съезд. Мэддокс свернул с шоссе на узкую, извилистую дорогу между исполинских, мокрых, обросших мхом деревьев. Это единственная дорога от побережья к заливу Скукумчак, знаменитому своими бурными стремнинами и водоворотами, образующимися во время прилива, когда огромный объем морской воды с силой заходит в «бутылочное горлышко», за несколько минут поднимая уровень воды больше чем на десять футов и создавая течения, скорость которых превышает шестнадцать узлов. Скукумчак, недаром прозванный аборигенами бешеной водой, держал и другой рекорд – по количеству утопленников.

╬

Энджи делала необходимые звонки. Силы быстрого реагирования были мобилизованы, смежные службы поставлены в известность. Через восемь минут операция началась. Сейчас Паллорино говорила по телефону с Фицем, сообщая последние новости по делу Аддамса – в частности, о найденном в морозильнике теле женщины с отрубленными конечностями, судя по всему, матери маньяка Бьюлы Аддамс. Патологоанатом Барб О’Хейган и коронер Чарли Альфонс уже ехали на место.

– В подвале нашлись еще фотографии, – сказала Энджи, думая не столько об этом доме ужасов, сколько о Мэддоксе, сорвавшемся спасать свою дочь и ехавшем прямо в ловушку. Паллорино взглянула на часы: после его звонка прошло девять минут. – На некоторых замороженный женский труп усажен в вольтеровское кресло в подвале, – продолжала она. – С помощью веревок, перекинутых через балку под потолком, преступник привязывал труп так, чтобы создавалась иллюзия, будто женщина сидит в кресле. На снимках замороженные ноги прислонены к основанию кресла… – Кивнув эксперту, Энджи ткнула пальцем в направлении двери из подвала и начала подниматься в гостиную. – Судя по всему, Аддамс вынимал ее из морозильника и усаживал в кресло компании ради, а сам садился на металлический стул напротив и смотрел видеозаписи, сделанные через камеры наблюдения в каютах клуба «Вакханалия».

Через окно гостиной Энджи увидела, как под фонарем затормозил фургон коронера. Квартал уже был оцеплен. Над головой в темном еще небе рокотали вертолеты.

Девять с половиной минут после звонка Мэддокса.

– Паллорино, – тихо сказал Фиц. Его обычный скрипучий голос изменился настолько, что Энджи внутренне напряглась. – Я хочу, чтобы ты держалась подальше от Скукумчака. Оставайся на осмотре места происшествия.

Энджи сжала мобильный. Фицсиммонс что-то угадал между ней и Мэддоксом – может, уже все в управлении догадываются – и просчитал ее следующий шаг: лететь туда на всех парусах и сделать все, лишь бы не потерять нового партнера, который уже стал ей дорог.

– Когда вертолет спецназа будет на месте? – спросила она. – Во сколько они поднялись в воздух?

– Паллорино…

– Они и не взлетали?

– Не твое дело. Занимайся своей работой.

– Сэр, – учтиво отозвалась она и сбросила звонок. С силой обхватив себя руками, Энджи смотрела, как по дорожке к крыльцу идут О’Хейган и Альфонс в черных куртках с желтыми надписями «коронер».

В свете переносного прожектора они двигались как в замедленной съемке. Все вокруг замедлилось – звуки отдавались в ушах тягучими, длинными, искаженными тонами.

Иногда, в сотый раз подумала Энджи, разница между раем и адом действительно в людях. Порой хоть из кожи вон вылези, никакой разницы не заметишь. Она снова подумала о Грейси Драммонд и страдальческом лице ее матери.

«Думаешь, что впереди у тебя все время мира, а потом… потом жалеешь, что…»

Жалеешь, что ничего не сделала.

Снаружи шквалистый ветер трепал ветки деревьев. С моря наползал туман, обволакивая фонари мерцающим ореолом. На город наступал новый грозовой фронт. Вертолету придется нелегко.

Энджи хорошо знала Скукумчакский парк – в колледже они ходили туда в поход и жили в палатках. Возле треклятой старой эстакады негде посадить вертолет, разве что пилот рискнет оседлать саму развалюху из дерева и камня и не заденет лопастями гигантские деревья и скалистые уступы, нависающие по обе стороны ущелья. Это требует высочайшего мастерства даже при идеальной погоде, а уж в шквал и туман… Приземляться там означало рисковать жизнями всех на борту – командир вертолета на это не пойдет. Есть еще выход – спустить спецназовцев по веревке, но и это потребует исключительной слаженности от всех участников операции, особенно в густом тумане.

И это займет время.

Время, которого у Мэддокса и его дочери, скорее всего, нет.

К коттеджу подъезжали все новые машины. Из одной вылезли Хольгерсен и Лео и остановились, разглядывая дом. Из другой показался Фиц с двумя ветеранами убойного отдела, привлеченными к операции «Улитка». Полицейский в форме указал им на жилище Аддамса. Энджи втянула воздух.

Мэддокс – ее напарник. Он там один, и помощи не будет. Погода не позволит.

Она взглянула на часы. Одиннадцать минут после звонка Мэддокса.

В прихожей послышались шаги О’Хейган и Альфонса.

Молниеносно приняв решение, Энджи развернулась и быстро пошла ко второму выходу из дома.

Сбежав по ступеням во двор, она пересекла лужайку и, пригнувшись, юркнула в переулок.

«Я хочу, чтобы ты держалась подальше от Скукумчака. Оставайся на осмотре места происшествия».

– Да пошло оно все, – пробормотала себе под нос Паллорино. Мэддокс ради нее рискнул всем, но его великодушие окажется напрасным, если он сегодня погибнет или потеряет дочь. На тротуаре Энджи перешла на бег – ее машина была припаркована чуть дальше остальных.

Тринадцать минут после звонка Мэддокса. Энджи вылетела на шоссе с единственной мыслью: помочь напарнику. Помочь своему любимому.

╬

Глава 73

Покрышки заскрипели на мокром асфальте, когда Мэддокс подъехал к началу пешеходной тропы, ведущей к ущелью. «Дворники» пытались очищать лобовое стекло от липкой слякоти, летевшей с неба. Между старых узловатых стволов наплывал плотный туман.

Парковка у Скукумчака была достаточно большой, чтобы принять автобусы с туристами, приезжавшими поглазеть, как лосось идет на нерест: смотровые площадки оборудованы высоко на скалах над самыми бурными порогами. Сейчас здесь было пусто.

Одинокий «Лексус» брошен на тропе – фары машины Мэддокса выхватили его при повороте. Номер «БХ3 99Е». Значит, Аддамс здесь.

Тревога комком стояла в горле Мэддокса, когда он остановился возле «Лексуса». Он проверил, на месте ли пистолет, затем открыл багажник и выбрался из машины. Мокрый снег прилипал к волосам. Издалека слышался рев прибоя – волны разбивались о скалы. Начинался прилив. На растущей луне он будет еще выше обычного… Из багажника Мэддокс достал фонарик, винтовку и патроны и повесил винтовку за спину.

Он был в пуленепробиваемом жилете, который не успел снять после захвата «Аманды Роуз». Прежде чем идти по тропе, он проверил, заперт ли «Лексус», и через окошко посветил внутрь. На сиденьях пусто, только свернутые веревки и какие-то инструменты.

Мэддокс пошел по тропе, освещая путь лучом сильного фонарика, и вскоре углубился в лес. Густая грязь засасывала сапоги, а там, где скальная порода выходила на поверхность, Мэддокс скользил на влажных, обросших мхом камнях. Пахло землей, сосновой хвоей, мокрой палой листвой и океанской солью. В грязи виднелись чьи-то следы, но по ним сложно было что-нибудь определить в темноте и под мокрым снегом.

Мэддокс ускорил шаг.

Он почти бежал, и свет фонарика метался по деревьям. Тени вырастали, приседали и метались. Туман тянул между деревьями полупрозрачные лохмотья, будто пытаясь схватить Мэддокса, но не решаясь. Ощущение бескрайности парка – поистине гигантская площадь и высота у этого древнего леса – вызывало тихое отчаяние: ни одной живой души на много миль вокруг! Тропа пошла в гору; ближе к вершине угол наклона стал угрожающим. Отсюда шум океанского прилива слышался громче.

Мэддокс вскарабкался на вершину и вышел на деревянную смотровую платформу, обнесенную металлическими перилами. Скала обрывалась почти вертикально до самой воды. Далеко внизу прилив с шумом прорывался в ущелье, катя перед собой волны с белыми гребешками, громоздившиеся своеобразной водной лестницей между выступами скалы, образующими знаменитое «бутылочное горлышко». Ветер едва не валил с ног, когда Мэддокс подошел к перилам. Справа сквозь туман он различил старую железнодорожную эстакаду, перекинутую над узкой частью залива от одной вершины до другой.

На противоположном склоне горы между деревьев мелькнуло пятнышко света. Мэддокс быстро выключил фонарь – Аддамс вооружен винтовкой 22-го калибра. Сняв с плеча собственную винтовку, Мэддокс зарядил ее и двинулся, придерживаясь за перила, пока глаза привыкали к темноте. Он хотел отойти в сторону на случай, если Аддамс, наверняка заметивший, где он только что стоял, выстрелит.

Мэддокс вглядывался во мрак и туман, ища этот проблеск света, но везде было темно. Новое движение привлекло его взгляд – под эстакадой, где пенные гребешки волн светились белым в темноте. Туман немного разошелся, позволив различить силуэт над водой.

Мозг судорожно пытался уяснить смысл того, что видели глаза, и спустя мгновение кровь застыла у Мэддокса в жилах. Аддамс снова воспользовался веревкой – как на острове Тетис и в подвале собственного дома. Замотав Дженни в полиэтиленовую пленку, он подвесил ее под полусгнившим мостом над самой водой. Скоро пленочный кокон захлестнет стремительно поднимающийся прилив.

Аддамс заставил Мэддокса приехать, чтобы тот увидел, как умрет Джинни.

╬

Глава 74

Мэддокс присел на корточки у северного конца смотровой платформы: отсюда в лес почти вертикально уходила какая-то тропа. Не исключено, что это короткий путь к эстакаде.

Но когда Мэддокс двинулся туда, в воздухе треснул выстрел. Мэддокс пригнулся. Пуля свистнула мимо и с глухим стуком врезалась в ствол дерева. Полетела кора. Сердце Мэддокса учащенно забилось: значит, вот она, ловушка!

Если он попытается добраться к мосту и спасти дочь, то получит пулю с другой стороны ущелья. Его застрелят, и Джинни утонет.

Оставалось сидеть на смотровой платформе и смотреть, как она умирает.

И неизвестно, жива ли еще Джинни.

Мозг лихорадочно искал выход. Мэддокс взглянул на часы: удалось ли Паллорино получить подкрепление? У него кончается время – наступает прилив. Время и прилив никого не ждут… Никогда еще пословица не казалась такой очевидной. С моря снова пошел туман – густые клубы полностью закрыли соседний утес. Вдруг с неба донесся гул вертолета. Мэддокс возблагодарил было небеса, но тут до него дошло реальное положение дел.

Кругом скалы, высоченные вековые деревья и густейший туман. Вертолету негде сесть.

Рокот моторов стал громче и, отражаясь от стен каменного ущелья, превратился в нарастающий рев. Раздался новый выстрел, затем еще один.

Мэддокс выругался: Аддамс палил в вертушку! Вертолет снова набрал высоту, скрылся в облаках и взял курс на запад. Мэддокс еще никогда не ощущал себя таким одиноким.

Помощь рядом, но ее не получить. И время работает против него.

Проходили минуты. Вертолет не возвращался. Мэддокс снова взглянул на часы. Больше ждать нельзя, придется действовать в одиночку.

Но как?

Треск ветки за спиной привлек внимание Мэддокса. Он тут же прицелился на звук.

– Мэддокс! – прошептал кто-то. – Ты здесь?

Из чащи появилась фигура с налобным фонарем. Энджи.

Выстрел не замедлил раздаться. Снова полетела кора, заныли задетые металлические перила.

– Погаси фонарь! – прошипел он. – Пригнись!

Она послушалась. Над платформой просвистела новая пуля. Энджи бросилась на землю. После этого все стихло. Мэддокс слышал ее тяжелое дыхание.

– Ты в порядке? – позвал он.

– Где этот козел? – спросила Энджи, ползком пробираясь по деревянному полу в угол, где Мэддокс сидел на корточках.

– На той стороне.

– Джинни у него?

Необходимость ответить вдруг сделала ситуацию реальной, заставив померкнуть самые жуткие ночные кошмары.

– Он подвесил ее под эстакадой, над самой водой.

Энджи кое-как села рядом с ним. Дыхание облачком клубилось у рта, плечо прижалось к Мэддоксу, когда он указывал, где висит сверток. Энджи бежала от самой дороги, и Мэддокс чувствовал тепло ее разгоряченного тела. От кожи веяло слабым ароматом цветов и какого-то мыла. Никогда еще прикосновение женщины и ее запах не казались нежнее и желаннее. Осознание, что у него появился союзник, принесло Мэддоксу огромное облегчение.

– Ты что здесь делаешь? – вспомнил он.

– Я твоя напарница, – ответила Энджи, снимая с плеча бухту тонкого троса. – Я приехала почти сразу после тебя. Спецназ здесь высадиться не сможет… – Она высвободила плечи из лямок рюкзака и открыла его. – Значит, будем действовать вдвоем.

– Энджи, ты не…

– Слушай, хватит уже болтать, а? Ты прекрасно понимаешь, что они не станут рисковать вертолетом и людьми в заведомо обреченной попытке спасти одного-единственного копа и его дочь. Им известно, что Аддамс где-то здесь, за несколько дней они его отследят с собаками. Если надо, привлекут военную технику, следопытов. Рано или поздно его возьмут, или сам сдохнет в лесу. Они могут позволить себе подождать. А мы – нет.

Мэддокс смотрел ей в глаза, темные и блестящие в слабом свете брезжившего рассвета. Скоро он осветит мир, и начнется самый короткий день в году. И в этот момент Мэддокс понял, что любит Энджи. Всем своим существом. И он не хотел – не мог – рисковать ее жизнью. Он даже не знал, жива ли Джинни.

Будто прочитав его мысли, Энджи сказала:

– Она жива, Мэддокс, ты о плохом не думай. Мы ее спасем. Слушай…

В этот момент раздался новый выстрел, и оба инстинктивно пригнулись.

Сидя на корточках, сблизив лица и смешивая туман дыханий, они прислушивались и ждали. Вновь поваливший с моря густой туман выиграл им несколько секунд. Вода в ущелье неудержимо поднималась, а рассвет скоро сделает их легкими мишенями.

– Я знаю этот парк, – продолжала Энджи, копаясь в рюкзаке. Оттуда была извлечена связка карабинов. – Я сюда ходила в походы, пока училась в колледже. А в детстве папа… – Она поколебалась. Проворные пальцы быстро распутывали карабины. – Джозеф Паллорино водил меня сюда гулять. Мы собирали креветок в жидкой грязи во время отлива… Я знаю, как быстро вода заполняет ущелье.

Она чуть выпрямилась, глядя в глаза Мэддоксу. В ее взгляде читалась решимость.

– Ты хорошо плаваешь?

– Нормально.

– Значит, лучше моего. – Она подала ему свернутый альпинистский шнур и обвязку с карабинами. – Спускайся. От этой платформы вниз идет виа феррата, типа каната такого. Держись за него и отталкивайся ногами от скалы, пока не спустишься к воде. Примерно на уровне высокого прилива попадешь на широкий каменный выступ, он тянется до самой эстакады – его за много лет промыло приливной волной. Иди по этому выступу почти до самого моста, и увидишь железное кольцо, которое давным-давно вделали в скалу для швартовки. Надеюсь, оно еще на месте… К нему раньше плоты привязывали во время отлива. Привяжешь трос к кольцу, другим концом обвяжешься, и заходи в воду, понемногу травя трос. Тогда течение тебе не страшно. Длины хватит, чтобы дойти до Джинни.

Энджи поднялась на ноги, забросила на спину рюкзак и подхватила второй моток троса.

– А я пойду на эстакаду. Попытаюсь сверху обрезать веревку, на которой она висит. За гребнем горы есть тропинка.

– Он застрелит тебя, как только разойдется туман!

– Он и тебя может подстрелить, пока ты будешь спускаться. Будем молиться, чтобы туман не рассеялся. Я буду отвлекать внимание, пока ты не спустишься до каменной «полки». Вот, – Паллорино подала свисток, – два коротких, и я буду знать – ты под эстакадой. Как только услышу сигнал, тут же режу ее веревку. Давай сюда винтовку.

– Энджи, я не могу тебе позволить…

– Молчи, – прошептала она, прижимая пальцы в перчатке к его губам. – Пожалуйста, замолчи и сосредоточься… Мэддокс, другого выхода нет. Я должна это сделать. Я должна попытаться.

Он угадал недосказанное. Энджи уже потеряла напарника, не смогла спасти Тиффи, не защитила Мерри Уинстон, лишилась собственной личности и привычного имени. Новой потери ей не выдержать.

– Я справлюсь – с тобой или без тебя, сержант Джеймс Мэддокс, слышишь меня? Но винтовка мне пригодится. С эстакады из нее стрелять удобнее, чем стоя по шею в воде.

Он подал ей винтовку и запасные патроны. Энджи рассовала патроны по карманам, накинула на плечо ремень винтовки, а моток троса надела через плечо.

– Ну чтобы все было хорошо, – прошептала она и исчезла в тумане. С бьющимся сердцем Мэддокс смотрел ей вслед. Снизу долетал шум поднимающихся волн. Он тоже надел на плечо свернутую веревку и осторожно перебрался через перила, нащупав металлический трос. Соскользнут руки или ноги – и из этой стремнины не выплыть.

Погибнет и Энджи, если оступится на трухлявой эстакаде.

Или если не выдержат гнилые доски.

╬