Текст книги "Избранные детективы серии "Высшая лига детектива". Компиляция. Книги 1-14 (СИ)"

Автор книги: Лорет Энн Уайт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 178 (всего у книги 320 страниц)

Глава 6

Гейб направился обратно в поселок, пытаясь вновь убедить себя, что его беспокойство было лишь следствием приспосабливания его тела к надвигающейся первой зимней буре. С тех пор как он прибыл сюда, и давление, и температура неуклонно падали, а дневного света становилось все меньше и меньше. Такое просто не может не сказаться на человеческом организме.

Рози подняла глаза на вошедшего Гейба. Ее улыбка и симпатичные ямочки на круглых щеках заставили его немного оттаять.

– Привет, сержант.

– Это теперь здесь такое официальное обращение ко мне, Рози? – спросил он, улыбнувшись в ответ. И да, улыбаться было чертовски приятно.

Улыбка ослабила тревогу, необъяснимым образом давившую его грудь.

Гейб сразу же направился в кладовку за спутниковым телефоном. Но, вставив в замок ключ, обнаружил, что дверь не заперта. Озадаченный, он толкнул дверь и замер.

Служебные спутниковые телефоны исчезли.

– Рози!

Натягивая свитер на плечи, она поспешила к нему по коридору.

– Что такое, сержант?

– Донован брал спутниковые телефоны?

– Я… я не знаю. Если бы он это сделал, он бы расписался за них.

Гейб схватил формуляр выдачи оружия. Тот был не заполнен.

Ему как будто дали кулаком под дых.

– Кто еще приходил сюда сегодня? Почему эта дверь не заперта? Это комната хранения улик, черт возьми. У нас здесь хранится оружие.

Рози смутилась.

– Я… я не знаю. Я… я не захожу в эту комнату, сэр. Только полицейские. Кажется, у Донована в ящике стола есть ключ.

– У кого еще есть ключ?

– Больше ни у кого, сэр. Только у вас, сэр.

В ее темно-карих глазах стояли слезы, и Гейб мысленно отругал себя за то, что выместил свою злость на гражданском служащем. Его гнев вспыхивал слишком быстро. Он положил руку ей на плечо.

– Извини, Рози, – сказал он, смягчив тон, и повел ее обратно к столу.

Он сел напротив нее.

– Держать эту дверь открытой – серьезный проступок. Там хранится оружие. Улики. Судебные дела могут быть проиграны, если протокол был нарушен. Пожалуйста, постарайся вспомнить, Рози. Кто-нибудь заходил сегодня сюда?

– Да, но… они прошли не дальше стойки регистрации.

– Кто заходил сюда сегодня, Рози?

Она облизала губы.

– Несколько человек. Генри Две Реки заглянул поздороваться. Эдди Линклейтер хотел подать жалобу на Джои Кийкавичика, а Джои в ответ хотел подать жалобу на Эдди. Они делают это постоянно. Я сказала им, что…

– Ты покидала стойку регистрации?

– Я выходила в туалет. Но очень быстро вернулась. Вряд ли кто-то мог за это время войти и выйти. Мы… – ее голос сорвался. – Раньше у меня никогда не было проблем с другими полицейскими.

– Ты не покидала здание?

Она покраснела.

– Я… я лишь выбежала через дорогу в магазин Эдит за супом во время ланча. И тотчас вернулась. Я отсутствовала меньше минуты.

Гейб медленно, очень медленно втянул воздух.

– И часто ты ходишь обедать к Эдит, Рози?

Она кивнула и потупила глаза.

– Почти каждый день. Я звоню заранее, делаю заказ.

– То есть это рутина… нечто такое, что кто-то мог заметить, если он наблюдал за нами, и захотел зайти и по какой-то причине взять телефоны?

Она в ужасе посмотрела на него.

– Кто бы осмелился на такое?..

– Рози. – Он наклонился вперед. – Ты выходила за супом в течение последних четырех или пяти дней?

Она кивнула.

Гейб выругался себе под нос. Придется внести серьезные изменения в систему безопасности. А пока он должен выяснить, что, черт возьми, случилось со служебными телефонами, и проверить журналы учета. Вдруг пропало что-то еще. Он вспомнил охотничий домик «Старый лось» и пустую полку в кладовой. И черное перо в своем кармане.

Но когда он встал из-за стола Рози, входная дверь с грохотом распахнулась. Гейб и Рози одновременно обернулись. Сжимая в руке дробовик, на фоне солнечного света стояла Сильвер. Ее лицо было мертвенно-бледным, взгляд немного безумным. На ее рукаве была кровь.

Пульс Гейба невольно участился.

Он медленно встал. Его рука машинально потянулась к пистолету.

– Рози, – тихо сказал он, сосредоточив внимание на глазах Сильвер и на ружье двенадцатого калибра в ее руке. – Будь добра, выйди на минутку, хорошо? – Он держался спокойно, но его тон не допускал возражений.

Рози быстро вышла. Сетчатая дверь мягко захлопнулась за ней.

– Сильвер? – Он протянул руку. – Может, вы все-таки отдадите мне оружие?

Ее взгляд скользнул по нему и ненадолго остановился на его ботинках, словно она вычисляла их размер. Она нервно оглядела помещение.

– Где Донован?

– Ружье, Сильвер. Пожалуйста.

Она нехотя отдала ему ружье.

Гейб заметил, что ее руки дрожат. Направив ствол винчестера в сторону, он проверил предохранитель, разрядил ружье, выщелкнув патроны, и лишь затем опустил его.

– Донован на больничном, – сказал он. – Так почему бы вам не поговорить со мной?

Она сердито нахмурила брови.

– Остальные полицейские… их обоих еще нет в городе?

– Сильвер, в чем дело?

– Старый Ворон убит. – Ее голос был охрипшим, как будто она долго бежала или скакала верхом. – На плато. Вам нужно поехать туда. Прямо сейчас. Пока не стемнеет. – Говоря это, она вытащила из кармана сложенную бумажную салфетку и протянула ему. Ее глаза сверкнули, как голубые бриллианты.

– Что это? – спросил Гейб, глядя на тонкую бумажную салфетку.

– Вот кто его убил.

Чувствуя, как в нем нарастает напряжение, Гейб медленно развернул салфетку. На бумаге лежали несколько коротких абсолютно прямых волос, бледно-пепельного цвета. Он посмотрел на волосы, и его позвоночник пронзил холод.

– Где вы это взяли?

– Они были зажаты в руке Старого Ворона, – ответила она. – Трупное окоченение только началось. До того, как я его нашла, он был мертв часа два. У убийцы короткие светлые волосы, рост около шести футов двух дюймов и вес 180 фунтов. Очень сильный. Мускулистый.

Его глаза впились в нее.

– Вы его видели?

– Мне это не нужно. Все это мне сказали его следы.

Этого не может быть. Только не Стайгер.

Гейб попытался отогнать безумную мысль, но она пробила себе дорогу и теперь вертелась у него в голове. Он схватил ключи от квадроцикла.

– Покажите мне это место!

– Туда на квадроцикле не попасть, сержант. У меня есть свежие лошади, – сказала она. – И захватите видеокамеру, потому что следы там долго не сохранятся. – После короткой паузы Сильвер добавила: – Там вокруг… много разного зверья.

Они молча ехали бок о бок. Сильвер украдкой поглядывала на Гейба. В полицейской форме он очень даже неплохо смотрелся в седле. Чертовски хорошо на самом деле. Надежный. Настоящий. Сильный.

Она же ощущала себя странно осиротевшей. Опустошенной. Как будто выпотрошенной. Она старалась не думать о Старом Вороне, о том, что его отсутствие оставит в ее жизни разверстую рану. Он был самым близким ей человеком, почти родственником.

Она знала, что однажды он уйдет из жизни. Но не таким образом.

– Гейб? – окликнула она.

Он повернул голову. Его теплые карие глаза встретились с ее синими, и ее сердце вновь совершило глупое непроизвольное сальто. Она крепче сжала поводья.

– Когда вы увидели волосы, вы… – она замялась. – Мне показалось, будто вы о чем-то догадались.

Он поджал губы.

– Неправда.

Она выдержала его взгляд.

– Я вам не верю.

– Мне нужно увидеть это место своими глазами, Сильвер, – сказал он. – Хочу убедиться, что это убийство.

Она отвела глаза. Он что-то знал и скрывал от нее. Из-за этого она почувствовала себя еще более неловко. Они несколько мгновений ехали молча, но она ощущала на себе его пристальный взгляд.

– Спутниковые телефоны из охотничьего домика «Старый лось», – внезапно произнес он. – Вы положили их в другое место?

Она резко повернулась к нему.

– Что?

– Они пропали из кладовой.

Она резко остановила лошадь.

– Какого черта вы делали в моей кладовой?

– Мне позвонил Джейк. Он считает, что телефоны были украдены. Я предположил, что вы просто могли положить их в другое место.

Она резко прищурилась.

– Я этого не делала.

– И вы не брали их с собой?

– Нет. Зачем Джейк вообще искал телефоны? Они для охотничьих групп. Но охотничий сезон закрыт.

– Он беспокоился о вас из-за приближающейся бури. Я тоже.

Сильвер приоткрыла рот, но тут же закрыла. Ее захлестнули неожиданные и противоречивые эмоции: недоверие, всплеск признательности, замешательство. Она остановилась на гневе, ибо с ним было легче всего совладать.

– Какого черта вы волновались?

– Я не привык к тому, что женщина уходит на охоту за…

– Значит, привыкайте! – раздраженно бросила она и, развернув свою лошадь, пустила ее галопом.

И зачем только она связалась с Гейбом Карузо? Но у нее не было выбора. На данный момент он был единственным полицейским в городе.

Они молча спешились и вошли в вигвам. Не считая звука шлепающего на ветру куска кожи на входе, там было устрашающе тихо. Пустынно.

Явно не рискуя стрелять из винтовки, Сильвер держала наготове дробовик.

Гейб осмотрел просторный вигвам, кухонную площадку перед ним, треногу над почерневшими поленьями, опрокинутую кастрюлю.

Его живот скрутило тугим узлом.

Сильвер шепотом приказала своим собакам стоять на страже. Гейб тем временем фотографировал тропу. Он остро ощущал лесные звуки. Или их отсутствие.

– Где тело? – спросил он.

Она положила руку ему на плечо, не давая ему наступить на следы.

– Их нужно сначала рассмотреть. – Она присела на корточки, приглашая его последовать ее примеру.

При этом он уловил мягкий лавандовый аромат ее волос, почувствовал, как ее кожа легонько коснулась его кожи. Его желудок инстинктивно сжался и потеплел. «Чертовски странное время для таких вещей», – подумал он.

Но она тоже это чувствовала, он это заметил. Перехватив его взгляд, она пару секунд напряженно смотрела ему в глаза. Затем ее щеки внезапно вспыхнули румянцем, и она опустила взгляд.

– Земля здесь влажная, – быстро сказала она. – Поэтому следы такие четкие.

Взяв маленькую палочку, она указала на углубления в земле. Гейб наклонился вперед, в очередной раз коснувшись ее тела. Рядом раздался громкий треск, затем в кустах снова стало тихо.

Гейб напрягся всем телом.

Он поднял голову и перехватил взгляд Сильвер. Та наблюдала за своими собаками. Их зубы были оскалены, шерсть стояла дыбом, но они молчали.

– Там что-то есть, – прошептала она. – Я чувствовала это и раньше, как будто кто-то наблюдал за мной. В зарослях воцарилась мертвая тишина. Мне стало… жутко.

Гейб напрягся еще больше: она выразила те же чувства. Значит, жутко не только ему. Невидимая угроза была реальной.

– Держитесь рядом со мной, – шепнул он.

– Нет. Это вы держитесь рядом со мной, сержант, – сказала она, отжав предохранитель ружья. – Это может быть наша медведица.

Гейб мгновенно напрягся. Он чувствовал себя незащищенным. Чьей-то добычей.

– Нам нужно двигаться быстрее, – сказала она, посмотрев на своих собак. – Видите эти маленькие круглые вмятины? – она палкой указала на следы. – Это следы полицейских муклуков. Мужской размер… двенадцатый.

– Что?

Гейб машинально взглянул на свою рабочую обувь – походные ботинки на шнуровке, удобные для большинства осенних, зимних и влажных весенних условий, правда, мало пригодные для суровых юконских зим. На зиму КККП выдавала своим служащим арктические муклуки темно-синего цвета из нейлона и резины с двойной внутренней подкладкой из шерсти. Он отмахнулся от тучи черной мошкары.

– С чего вы взяли, что они полицейские?

Она в упор посмотрела на него. Ее глаза под темной опушкой ресниц отражали тусклый серый свет. От этого они стали зловеще голубыми, как глаза ее собак, помеси хаски и волка.

– Я наблюдаю за людьми, сержант. В моем поселке проживает всего 389 человек, и не все из них взрослые или мужчины. Я знаю их следы. Я знаю их обувь. Так что будьте уверены, я знаю, что говорю.

Он быстро посмотрел в ее голубые глаза. С этой необычной женщиной он не мог быть уверен ни в чем.

– Муклуки – это зимняя обувь, – сказал он. – Ни Донован, ни я еще не надевали их. А других полицейских в городе нет.

– Эти ботинки не принадлежали тому, кто оставил эти следы. Видите, здесь, на подошве, свидетельства износа? – она указала палкой на отпечаток. – Это говорит о том, что у владельца этих муклуков сильная пронация стопы. При ходьбе его ступни вывернуты наружу, так что вес его тела несет на себе внутренний край подошвы.

– То есть у него утиная походка?

– Да, немного утиная, – подтвердила Сильвер. – И можно ожидать, что эта же походка будет и на месте этих следов. А также что пронация проявит себя глубиной вмятин почвы на внутренней стороне этих следов. Но этого нет. Эти следы совсем другие. Тот, у кого на ногах были эти муклуки, легко и сильно перекатывается на подушечках стоп. Совершенно другой шаг.

Гейб потер лоб.

– То есть кто-то украл полицейские ботинки? Зачем?

– Может, чтобы ввести в заблуждение полицию? – предположила она, пристально наблюдая за ним. – Или же… чтобы попытаться вам что-то сказать.

Гейба прошиб холодный пот. Он вспомнил волосы на бумажной салфетке и то, как Сильвер описала рост и вес. Нет, это не Курц. Гейб отказывался в это верить.

Но даже если и Курц, где он мог взять полицейские ботинки?

Гейб тотчас подумал про Донована. Тот из-за болезни сидел один дома. Он вспомнил причудливую походку своего констебля, то, как при ходьбе тот выворачивал стопы наружу. И его обувь была примерно двенадцатого размера. Молодой констебль проработал на Севере несколько лет – достаточно долго для того, чтобы на подошвах его муклуков появились характерные свидетельства износа. Гейб вспомнил сильную пружинистую походку Стайгера. Тот двигался, как тренированный спортсмен.

Он поднялся на ноги и взглянул на кусты, остро чувствуя винтовку в своей руке и то, как сердце колотится о грудную клетку.

Сильвер коснулась его руки, и он резко вздрогнул.

– Тело вон там, – шепнула она.

Она повела его мимо вигвама, показывая следы босых ног Старого Ворона и вмятины в почве в тех местах, где старик спотыкался и падал на четвереньки. Слабые пятна крови свидетельствовали о том, что по дороге его били.

– Он был голый?

Стиснув зубы, она кивнула.

Гейб видел такое раньше.

Туристов, убитых к северу от Джаспера, Стайгер раздел догола и заставил бежать по лесу. Он дал им несколько часов на то, чтобы убежать, а затем легко выследил пару. Раздевание жертвы было его коронной уловкой. Маленькая игра, в которую он обожал играть.

А еще он очень любил нападать на супружеские пары. Он играл на эмоциях, смотрел, как далеко может зайти мужчина в попытке спасти свою женщину. А потом насиловал женщину на глазах у мужчины, заставляя его испытать беспомощность, когда у него на глазах мучитель убивал женщину, которую тот любил.

Гейб попытался представить себе Старого Ворона: вот старика голым вытаскивают из палатки, а затем, приставив к спине ружье, гонят по тропе. Его желудок болезненно сжался. Он все еще отказывался верить, что это дело рук Лесовика.

В конце концов, Том сказал, что все улики указывают на то, что Стайгер утонул. Гейба просто преследовали воспоминания. Он был захвачен собственным гневом. Ему нужно оставаться сосредоточенным, иначе он упустит что-то важное.

Но он так и не смог подавить темный и мрачный шепоток в своей душе.

Как вдруг он увидел их.

Из небольшого камня у края тропы торчали три черных пера. Гейб застыл на месте и впился в них взглядом. Его одновременно бросило и в жар, и в холод.

Хлоп. Хлоп. Хлоп.

Унылый звук хлопающей при порыве ветра по вигваму коровьей кожи действовал на нервы.

– Что это? – хрипло спросил он, указывая ружьем на перья. Сильвер недоуменно посмотрела на него.

– Вороньи перья, – ответила она. – Ничего особенного. У птиц линька.

Присев на корточки, он поднял одно перо и осмотрел его.

– Гейб, – тихо спросила Сильвер. – В чем дело?

Он сглотнул. Сказать ей про перо ворона в ее кладовой? И что служебные телефоны тоже пропали?

Она была гражданским лицом, он – полицейским. Это было убийство. Но, похоже, правила здесь не действуют. Ничто не действует. Она же в данный момент, по сути, была детективом, следователем… правда, в этаком нецивилизованном стиле.

Он достал из кармана второе перо.

– Я нашел это в вашей кладовой, где обычно хранятся ваши спутниковые телефоны.

Она взяла у него перья и, нахмурившись, сравнила их.

– Все эти перья были выщипаны, – сказала она. – Вырваны из живой птицы. Это не обычная линька, Гейб, их базальные оболочки все еще на них.

Он поднялся на ноги. Сердце забилось сильнее.

– И что это значит?

– Это может быть признаком хищника. Нет ничего необычного в том, чтобы найти здесь перья, вырванные из птичьей тушки. Но…

– Но довольно необычно найти такое перо в вашей кладовой?

Сильвер в упор посмотрела на него, и в ее глазах промелькнуло что-то непонятное. Она кивнула.

Кровь в его венах заледенела, разум отчаянно сопротивлялся, пытаясь принять то, что говорили ему эти знаки.

Он вспомнил красный самолетик, хаотично описывающий круги в небе на фоне зазубренного гранитного хребта.

Если Курц Стайгер прилетел в Блэк-Эрроу-Фоллз, это могло означать только одно: он прилетел за Гейбом. Прилетел, чтобы завершить начатое.

И если он убил Старого Ворона, это означало, что Сильвер теперь тоже эмоционально вовлечена. Входило ли это изначально в намерения Стайгера – взбудоражить чувства женщины-следопыта, талантливого охотника?

Гейб подумал о сложных и садистских играх разума, в которые любил играть Стайгер, о, казалось бы, невыполнимых задачах, которые тот ставил перед собой, о том, как ему нравилось измываться над парочками. О том, с каким удовольствием он мучил Джию, а затем дал об этом знать ему, Гейбу.

Неужели он теперь хочет увидеть, как Гейб не сможет защитить другую женщину? Должны ли они с Сильвер против своей воли принять участие в его новой, извращенной игре?

Если Стайгер узнал про дружбу Сильвер со Старым Вороном, это означало, что он уже мог какое-то время наблюдать за ней. Как он наблюдал за ним и Джией в Уильямс-Лейке.

Гейб тихонько выругался себе под нос. Если Сильвер попала под прицел Стайгера, то это целиком и полностью его вина.

Это он привел за собой в Блэк-Эрроу-Фоллз этого монстра.

Гейб стиснул зубы.

– Покажите мне его тело, Сильвер, – процедил он. Ее нужно увести отсюда. Причем как можно скорее.

Глава 7

Сильвер сняла ветки, которыми она прикрыла труп своего старого наставника. При виде изуродованного тела желудок Гейба моментально скрутило. Он поднял взгляд на Сильвер. Она вся была напряжена, ее лицо как будто окаменело.

Она посмотрела Гейбу прямо в глаза. Он тотчас ощутил всю силу ее гнева, ее жажду отмщения. Нет, эта женщина не предавалась скорби… она полыхала яростью. Гейб знал, сколько энергии нужно, чтобы скрыть боль за такой яростью. Он сам мучился этим больше года.

В его груди внезапно вспыхнуло горько-сладкое желание заключить ее в объятия, крепко прижать к себе. Ему нужно было установить с ней контакт на каком-то базовом уровне. Дать ей знать, что он понимает ее, причем даже больше, чем она могла себе это представить. Не успев даже что-то объяснить, он прижал ладонь к ее щеке, не давая ей отвернуться. Ее кожа была бархатистой и прохладной.

– Мне жаль, – сказал он. – Мне очень жаль, Сильвер.

Она сглотнула, отодвинулась от его прикосновения и поспешила опустить глаза.

– Видите? – Она указала на ровный, острый порез на шее жертвы. Затем медленно подняла голову и встретилась с ним взглядом. – Гризли не пользуются ножами, сержант.

Зато им пользовался Курц Стайгер.

– Волосы, – тихо сказала она, – они были зажаты вот в этой руке. Старый Ворон хотел оставить нам подсказку. Он… он знал, что я буду искать его и найду.

Или же это знал Стайгер.

Если это работа Лесовика, то все зацепки были оставлены намеренно. От следов полицейских ботинок до волос и вороньих перьев в качестве визитной карточки – Стайгер был любитель играть в такие игры. А также любил поизмываться над полицией. Это до последней буквы соответствовало его психологическому профилю.

Темнело. Небо приобретало бронзово-серый оттенок, воздух становился холоднее. Гейб вынул фонарик и направил луч света на кулак Старого Ворона, сжатый в мертвой хватке. Руки старейшины были морщинистыми и грубыми, ногти изломанные, окровавленные. Он отважно боролся за свою жизнь.

Гейб щелкнул фотоаппаратом. Вспышка на миг гротескно высветила изуродованное тело.

Метод убийства также был классическим методом Стайгера.

Лесовик любил низвести человека до его самых низменных инстинктов. Он считал, что если загнать жертву в угол и отобрать у нее все, то человек превратится в животное. Это придавало Стайгеру силу, наполняло садистским восторгом. Сначала ему нужно было слой за слоем снять с жертвы все человеческое. Один из способов добиться этого – заставить жертву снять одежду. Гейб еле слышно выругался.

– Я должен вызвать сюда команду криминалистов, – сказал он, думая о пропавших спутниковых телефонах. Вот что сейчас ему бы пригодилось.

Воспоминания о том, как он оказался отрезан от мира в Уильямс-Лейке, не имея возможности вызвать помощь, внезапно вызвали ощущение тугой петли на шее.

– У нас уже к утру тут может быть команда из Уайтхорса, – сказал он. – Если я на обратном пути смогу связаться по радио с Донованом, я прикажу ему сообщить властям о случившемся.

– К утру от Старого Ворона ничего не останется, Гейб, – прошептала она. – Гризли вернется. Как и остальные звери из гильдии падальщиков. Лисы, койоты, росомахи… сегодня вечером они подчистят все, что осталось. Переработчики биоотходов. Вот почему мне нужно было, чтобы вы пришли сюда как можно быстрее.

Гейб замер. Луч его фонарика высветил в грязи рядом с телом след огромной лапы.

– Это след того самого гризли, который это сделал?

– Это передняя левая лапа медведицы, которую я выслеживала ранее. Видите след от сломанного когтя?

Он вопросительно посмотрел на нее.

– Это та самая медведица, что напала на охотника?

Сильвер прищурилась.

– Она не убийца, Гейб. Это не ее вина. Вы видели ту ножевую рану. Вот от чего умер Старый Ворон. Медведица пришла потом. Видите, ее отпечатки поверх человеческих следов? Вон и там тоже.

Он направил луч фонарика туда, куда она указывала. Она была права.

– Тогда нам нужно найти способ транспортировать его, – сказал он. – Мы должны сохранить как можно больше улик.

Она явно смутилась, ее взгляд стал каким-то затравленным, почти испуганным. На него тотчас накатилась очередная волна дурного предчувствия. Пульс участился.

– Что такое, Сильвер?

– Мне… я… хочу показать вам кое-что еще. Вон по той дорожке. – Она кивнула в сторону едва различимой тропинки, уходящей в густой кустарник.

– Почему? Что там внизу?

Она сглотнула.

– Я… вы… должны это увидеть.

Она пошла впереди, подсвечивая дорогу фонариком.

Гейб медленно выдохнул, пытаясь взять себя в руки, и последовал за ней в чащу. Тропа была для него слишком узкой, растительность слишком густой, слишком плотной. Он ощущал себя крысой, угодившей в лабиринт. Легкой добычей. Несмотря на все его попытки сохранять спокойствие, сердце бешено колотилось.

То и дело поглядывая на своих собак, она провела его за собой ярдов сто. Ей тоже было не по себе. Но нервы Гейба сильнее давали о себе знать.

Тропа неожиданно вывела их на небольшую поляну.

– Там, наверху. – Она направила фонарик на скрюченные черные ветки голого дерева. Полосы темной, рваной ткани хлопали на ветру, словно этакое хэллоуинское чучело.

– Что за?..

– Кровавая приманка, – объяснила она. – Убийца пропитал полоски рубашки Старого Ворона кровью, чтобы привлечь диких животных. Чтобы скрыть свое преступление.

– Нет, – прошептал Гейб, глядя на жуткие полоски ткани. – Он бы этого не сделал. Он не стал бы скрывать улики.

Она посмотрела ему прямо в глаза.

– Кто бы этого не сделал? О чем вы?

– Если только… это не часть головоломки, – прошептал он. – Часть игры.

– Гейб! – ее голос прозвучал сердито, напряженно. – Черт возьми, о чем вы говорите?

Им овладел страх. Теперь у него не оставалось абсолютно никаких сомнений. Курц Стайгер был здесь. Он совершил это убийство. И тест ДНК прядей волос это подтвердит.

Он обернулся. По его спине градом катился пот. Пока не стало слишком темно, им нужно срочно убираться с этого плато.

– Уходим, Сильвер. Сейчас.

– Гейб! – произнесла она. – Расскажите мне…

Но прежде чем она успела договорить, они услышали новый звук – резкий треск, за которым последовал тяжелый хруст ломаемой сухой растительности. И низкое, кашляющее рычание.

Гейб дернулся назад. Адреналин выбросился в кровь, каждый волосок на теле встал дыбом. Он вскинул ружье, прижал приклад к плечу и, держа палец на спусковом крючке, развернулся на звук. В его ушах гудела кровь.

Собаки Сильвер зарычали.

Одним плавным движением она вскинула дробовик на уровень плеча и навела его ствол туда, откуда исходил звук. Шепотом подозвала своих собак, легонько шлепнула Гейба по руке и взглядом велела ему пятиться за ней.

Ни за что на свете. Его долг – защитить ее.

Гейб сердито прищурился и взглядом приказал ей отойти от него.

– Нет, – прошипела она. – Начинайте двигаться. Быстрее!

Но прежде чем он успел отреагировать, из густых зарослей поднялось на дыбы массивное существо.

Это была медведица, вернувшаяся к своей заначке с едой.

Она была примерно в пятидесяти ярдах от них. Разинув пасть, втягивала ноздрями их запах и, мотая головой из стороны в сторону, клацала челюстями. Сильвер негромко приказала своим собакам стоять на месте. Гейб почувствовал, как одна из них, что у его ноги, вся дрожит, готовясь к прыжку.

Не сводя с них глаз, прижав уши и блестя слюной, медведица внезапно опустилась четырьмя лапами на землю. Из глубины ее груди донесся низкий раскатистый рык. Она немного неуклюже продвинулась на несколько футов вперед, а затем с силой стукнула передней лапой по земле.

Гейб ощутил горячее дыхание животного, тошнотворный запах падали из его пасти.

Собаки Сильвер угрожающе зарычали. Она вновь приказала им не двигаться. Они послушались – застыли на месте, не сводя глаз с медведицы. Теперь они находились в напряженном противостоянии… одно неверное движение, и их ждет мгновенная смерть.

– Ни звука! – прошептала она Гейбу. – Встаньте позади меня, слегка под углом.

– Ни за что. Идите, – шепнул он ей.

– Черт возьми, не стройте из себя джентльмена, Карузо, – прошипела она, не сводя глаз с медведицы. – Немедленно встаньте позади меня!

Вместо этого он прицелился и слегка усилил давление пальца на спусковой крючок ружья.

– Нажмете на курок, Гейб, – сердито прошептала она, – и нам конец еще до того, как ваша пуля попадет в цель.

Он был в нерешительности.

Сильвер права. Если он не попадет точно в цель, его ружье не остановит пятисотфунтового разъяренного гризли, который бросится на них через густые заросли со скоростью сорок футов в секунду.

У Сильвер с ее дробовиком было больше шансов постоять за себя.

– Не стреляйте! – прошипела она. – Если она атакует, стойте на месте. Несмотря ни на что, не бегите. А теперь попробуйте пятиться. Медленно. Всегда поддерживайте с ней зрительный контакт.

– Я думал, это опасно, – прошептал он.

– Больше нет. Теперь давайте, отступайте назад.

Гейб сделал два неуверенных шага назад. Медведица тут же опустила голову и бросилась к нему.

Каждая молекула в теле Гейба кричала, что нужно бежать, стрелять, делать хоть что-то, а не стоять, словно потная мишень перед пятисотфунтовой, поросшей мехом тушей, полной крепких костей, мускулов и зубов. Время растянулось, и он подумал: ну все, конец. Он погибнет здесь.

Как вдруг, совершенно неожиданно, Гейб понял, чего он не хочет. Возможно, прежде чем он отправился на Север, ему хотелось подвергнуть себя риску, и вот теперь, когда такая возможность ему представилась, он был не готов расстаться с жизнью.

Гейб прищурился, глядя на гризли, на ее глазки-бусинки и блестящие зубы. В его ушах шумела кровь, сердце было готово выскочить из груди. Затем, в последнюю минуту, медведица резко повернула влево. Его желудок тотчас подкатился к горлу, а тело покрылось испариной.

Но это еще не был конец. Медведица, пыхтя, резко развернулась и снова повернулась к ним мордой. В прохладном вечернем воздухе ее горячее дыхание застывало белыми облачками. Она била лапами по земле, разгребала когтями землю, мотала головой из стороны в сторону, из ее пасти капала слюна.

Боже, им нужно срочно выбраться отсюда… медведица явно готовится еще раз наброситься на них.

Но Сильвер, не двигаясь, все так же стояла рядом с ним.

– Снова начинайте отступать, – прошептала она, нацелив на медведицу дробовик. – Спокойно и медленно, как будто вы ее вовсе не испугались и не собираетесь никуда бежать. Просто дайте ей понять, что вам не нужна ее заначка, что вы не представляете угрозы. Это все, о чем она беспокоится. Не поворачивайтесь спиной, Гейб. Не бегите. Иначе она бросится за вами. И убьет.

Гейб слегка шевельнулся. Медведица тотчас бросилась к ним, и на этот раз едва не наткнулась на ствол ружья Сильвер, но та в последнюю минуту отпрянула. Животное стояло совсем близко. В лучах заходящего солнца шкура отливала золотом. Сильвер застыла на месте, но стрелять не стала.

Медведица вновь принялась агрессивно бить по земле лапой и рычать.

– Продолжайте пятиться, – прошептала Сильвер. – Она зла как черт. Я… я не знаю, сможем ли мы мирно уйти от нее.

Замечательно.

На этот раз Гейб приготовился стрелять.

Он целился в плечо медведицы, надеясь первым выстрелом перебить ей лопатку и тем самым парализовать ее. Его следующая пуля будет направлена ей в грудь. Он мысленно проверил нож, висевший на ремне на случай рукопашного боя. Его тотчас накрыла новая волна адреналина, мускулы напряглись в предвкушении схватки.

Медведица опустила голову и вновь бросилась вперед. В горле Гейба пересохло. Инстинктивно зная, что теперь его пуле не остановить медведя, он все же начал медленно нажимать на спусковой крючок.