Текст книги ""Фантастика 2025-114". Компиляция. Книги 1-32 (СИ)"

Автор книги: Владимир Поселягин

Соавторы: Андрей Сантана,Мария Лунёва,Инди Видум,Иван Шаман,Павел Ларин
сообщить о нарушении

Текущая страница: 314 (всего у книги 337 страниц)

– Могли найти, а могли попасться на блеф и искали то, чего не было, – скептически сказал Греков. – Проверить все же стоит, согласен. Так что список номеров я тебе выдам…

– А дальше крутись как хочешь, – хмыкнув, продолжил я за него.

– Совсем уж беспределить мы не можем. Повод нужен, чтобы вскрыть ее ячейку, – пояснил отец. – Его нет. Одни невнятные предположения. Банк нам навстречу не пойдет, а пригонять толпу и делать обыск – создавать повод для очередного скандала. Их и без того хватает. Один взрыв дворца чего стоит. Завалы там разгребать и разгребать.

– Предлагаю новый построить в другом месте, а на этом – мемориал жертвам взрыва и парк разбить, – выдал я идею Песца за свою, испытывая жуткую неловкость. Но про Песца я ни Шелагиным, ни Грекову говорить не стану.

– А это идея, да, Саш? – повернулся Греков к другу. – Павлу Тимофеевичу не придется затягивать с коронацией. Предложи ему.

– Уже думали. Проблема в том, что выделять под это землю он пока права не имеет.

– Так это государственную. А купить у частника может, – возразил Греков. – Все заказанные Ильей кирпичи Древних, кстати, прибыли. Я сегодня вечером в Дальград лечу, поговорю с Павлом Тимофеевичем сам. Нужно бы этот вопрос закрыть.

Песец опять проявился, потирая лапы в предвкушении.

«Мы ему такой дворец отгрохаем, если не будем связаны рамками необходимости повторять взорванный. У меня есть пара идей, потом покажу. И наполнение тоже можно присматривать».

«Сначала решим вопрос с Федоровой».

«Чего там решать? Лезешь в банк и смотришь следы ее ауры. Где находишь – последовательно вскрываешь ячейки и закрываешь их потом. Не сможешь ничего найти – потренируешься во вскрывании замков, всё польза».

«Раньше про ауру сказать нельзя было?».

«Моя задача – заставить твою голову работать, а не думать за тебя, – оскорбленно заявил Песец. – У тебя было всё, чтобы прийти к этим же выводам. И заметь, я предложил облегчить тебе работу, только когда появился реальный способ найти нужное в банке».

«Аура за это время могла развеяться».

«К ячейкам не так часто ходят».

Вариант Песца был признан рабочим. Единственной проблемой сейчас было выбраться так, чтобы не привлечь постороннего ненужного внимания.

Глава 17

Выехал из Философского Камня я вместе с отцом и Грековым. Последний как раз собрался на самолет. Меня же они согласились подвезти до банка, где, предположительно, у Федоровой была ячейка. Ехал я, разумеется, в невидимости, но от внимания репортеров нашу машину это не спасло, потому что мой отец был видимым. Репортерам это не сильно помогло, потому что общаться с ними никто не захотел. Я для себя отметил, что сейчас караулит у проходной намного меньше людей, чем раньше. Остались самые стойкие. Или те, кто без выполненного задания не могли вернуться к нанимателю. Глядишь, через пару дней рассосутся и эти.

– Вот ведь стервятники… – пробурчал Греков. – Может, лучше один раз дать кому-то поприличней интервью от вас обоих, а, Саш?

– Я подумаю, – недовольно ответил отец.

– Думай, только недолго. Потому что эти подождут и напридумывают от себя всякого дерьма. Вопросы заранее согласуем.

– Илья?

– Если очень надо. Только вы мне и ответы согласуйте.

– Во, дельный подход, – обрадовался Греков. – Главное, чтобы тебя в банке сегодня не засекли. Уверен, что тебе туда прям срочно нужно? Может, после интервью?

– А разница? – удивился я. – Я не собираюсь попадаться.

– А если там этим дерьмом антимагическим все обсыпано?

– Вы же сами говорите: большая редкость. Откуда в мелком заштатном отделении будет такая защита?

– И то правда.

Высадился я недалеко от банка на соседней улице, по которой мы проехали. До этого Греков успел заручиться нашим с отцом обещанием тайно приехать в Дальград завтра, чтобы переговорить с князем Шелагиным. И не только по вопросам возможного переноса дворца, но и по связанным с реликвиями. Так, вопрос шелагинской остался подвешенным, потому что Павел Тимофеевич не торопился отказываться от княжеской, а вот императорскую окончательно подгребать под себя опасался, предпочитал работать через меня.

Прежде чем лезть внутрь, банк я просканировал со всех сторон, поскольку слова Грекова о возможной защите от магии запали в голову, и я сам начал опасаться, что действительно могу так глупо попасться. Заклинания проходили насквозь со всех сторон, так что на их пути точно не стояло ничего антимагического, а вот защитных и оповещательных заклинаний хватало. Все они были стандартными, такими, что на портал внутри помещения не среагируют.

Поиск Жизни выявил внутри двух человек. По помещению банка они не ходили, судя по расположению точек, находились в комнате охраны и сейчас не спали, но вряд ли безостановочно пялились в камеры.

План самого банка выдал мне Греков, уж не знаю, каким образом ему удалось добыть столь секретные сведения. Нужное мне помещение с банковскими ячейками находилось в подвале, но прыгать прямо туда – форменное безумие. Вот оттуда я уйду порталом, а туда придется проникать, используя минимум магии.

Проходить удобнее всего было через огромное стеклянное окно, за которым помещение было очень хорошо видно – ни во что не врежешься. Я совершил перенос и замер, прислушиваясь как к звукам, так и к возмущениям на магическом плане. Но мое вторжение в банк произошло незаметно.

«Взломщик из тебя получился идеальный, – хихикнул Песец. – Не получится с троном, без куска хлеба не останешься».

И я внезапно понял, что отношусь к этому уже почти как к рутине. Если первый раз я проникал в архив и трясся от того, что меня могут поймать, то сейчас я уверен, что поймать меня не смогут, а это расхолаживает.

«Именно, – подтвердил Песец. – А еще ты наверняка подсознательно уверен, что даже если попадешься, тебя непременно отмажут. Поэтому что?»

«Поэтому нужно бояться, как в первый раз. Иначе вообще попадусь по-глупому на какой-нибудь ерунде. Хотя мне кажется, Греков оставил какие-то указания на случай моего провала. Слишком спокоен он был, когда передавал информацию по ячейкам».

«Как вариант, выставит это тренировкой наследника, – согласился Песец. – Но расслабляться все равно нельзя. Подстраховка может есть, а может ее нет. И не факт, что, если она есть сейчас, будет и потом».

На всякий случай я отправил заклинания вверх и вниз, чтобы уж наверняка исключить вероятность того, что попаду в зону без магии. Никаких препятствий для собственных заклинаний не выявил, успокоился и приступил к вскрытию первой же двери, поставив с обеих сторон дверного проема иллюзии, чтобы на камерах не отразился момент открытия-закрытия двери. Запирать ее, разумеется, тоже пришлось – никто не должен догадаться, что в банке кто-то побывал.

Двигался я тихо, никуда не торопясь, не только аккуратно закрывая за собой двери и не забывая ставить и развеивать иллюзии, но и постоянно сканируя пространство во всех направлениях относительно себя. Охранники так и сидели в одном месте, никаких признаков беспокойства не проявили, даже когда я добрался до подвального помещения, где находились в том числе и комнаты с ячейками. Номера ячеек на предъявителя у меня были, но вот незадача – они все находились по разным комнатам.

«Какую будем проверять первой? – спросил у Песца. – Вдруг сразу повезет».

«То есть собираешься найти одну ячейку Федоровой и уйти?»

Я прям нутром почувствовал какой-то подвох.

«Хочешь сказать, что ячеек может быть несколько?»

«А сам как думаешь?»

«Она не похожа на человека, складывающего все яйца в одну корзину, – согласился я. – Тогда и банков может быть несколько?»

Песец развел лапы в стороны.

«Зависит от склонности Федоровой к паранойе. Все-таки она старая, и ходить ей тяжело. Если другие отделения далеко, то…»

«То у нее есть внук, он точно в деле».

«Как вариант. Для начала проверим все здесь».

Камер оказалось слишком много для комфортной работы. Постоянно приходилось перепроверять, насколько правильно выставлена иллюзия и не забыл ли я ее снять, когда покидал обследованное помещение. В первом же, кстати, оказались две ячейки со следами федоровской ауры. Изучать содержимое на месте, разумеется, не стал, отправил в пространственный карман, благо нашлись не ценности, а бумаги в пронумерованных папках, которые Федорова наверняка собиралась обратить в эти самые ценности порицаемым законом способом.

Прошелся я и по остальным помещениям. Нашел еще три ячейки со следами нужной мне ауры. Содержимое одной оставил на месте, поскольку там бумаг не оказалось, зато были разнообразные артефакты довольно высокой общей стоимости. Возможно, они даже имели ценность как улики, но уверенности у меня в этом не было, а откровенным грабежом заниматься я не хотел. Нужно же что-то старушке и на жизнь оставить, я ведь не зверь какой.

Я еще раз проверил, что все закрыл и нигде не наследил, а где наследил – все затер, после чего перенесся в свою комнату в Философском Камне. Спустился за Глюком, с которым сидел Олег в гостиной. С недовольным видом сидел, поскольку Ольга как уехала по вопросам своего платья, так и не вернулась и даже телефон отключила.

– Вдруг она передумала? – похоронным тоном сказал он.

– Точно не передумала, – попытался я его успокоить, – потому что тогда ей придется возвращать подарок к вашей свадьбе, на что она точно не пойдет.

– Какой еще подарок? – подозрительно спросил Олег.

– Мне с моей фабрики привезли рулон шелка, – пояснил я. – И Ольга из него собралась делать свадебное платье.

– Шелк? Из-за какого-то шелка она меня игнорит? – возмутился Олег. – У меня даже вдохновение пропало…

– Когда ты ее увидишь в платье из этого шелка, оно у тебя опять появится, – пообещал я. – Потому что там шелк не простой, снаружи аналогов нет, только на Изнанке. Короче говоря, увидишь – поймешь.

Олег недоверчиво скривился, и я решил, что Ольга его убедит куда лучше меня. А еще, что его нужно отвлечь, а то он себя сейчас накрутит и выскажет потом невесте, что если между ним и шелком она выбирает шелк, то пусть за шелк и выходит замуж.

– Поможешь разобрать документы? – спросил я.

– Какие еще документы?

– Понятия не имею, но подозреваю, что среди них есть что-то очерняющее светлый облик Вьюгиных.

– Нам-то что до Вьюгиных? – проворчал Олег. – Мы теперь Песцовы, а ты вообще Песцов-Шелагин.

– А дядя Володя?

– Разве что Вовке помочь? – через силу выдавил из себя Олег. – Ладно, давай глянем, что за документы.

Свалены папки были безо всякого порядка. Для начала я вытащил верхние, две самые тонкие. Как оказалось, там были в основном заметки, сделанные Федоровым-младшим на основании того, что говорили курсанты. К заметкам были приложены отдельные документы и флешка с фотографиями и аудиофайлами.

– Это что? – удивленно спросил Олег.

– Архив Федоровой, матери Евгения, – пояснил я. – Конкретно это уже задел для архива ее внука. Вряд ли он что-то пустил бы в дело прямо сейчас, но основа для шантажа уже есть. Мелкого, конечно, но все же.

– То есть ты хочешь сказать, что Женька занимался шантажом? – изумленно посмотрел на меня Олег. – Мне всегда казалось, что он в нашей семейке один из самых нормальных.

Мне тоже вспоминался молодой мужчина, симпатичный, постоянно улыбающийся и находивший подход ко всем членам семьи. Даже тетя Алла, кажется, относилась к нему с некоей симпатией. Что не помешало ей недрогнувшей рукой отправить зятя на смерть. Да еще и повесить на него вину в аварии. Или повесила вину покойная княгиня?

– Откуда мне знать? Греков сказал, что Федорову судили за мошенничество, не за шантаж. Про самого Евгения он ничего не говорил. Может, из них никто шантажом и не занимался, а использовал информацию для других целей.

Олег вздохнул, пробежался глазами по записям и перелистнул пару документов.

– Похоже на обычный сбор информации по семье. Нас это не касается. Сожжем? – предложил он, брезгливо взвешивая на руках тощую папку.

– Зачем? – удивился я. – Грекову отдадим. Ему архив нужен. И папок у меня еще много…

– Тогда смотрим поверхностно, если нас не касается. – Олег поморщился. – Не особо хочется в этой грязи ковыряться.

– Не археологическая? – рассмеялся я. – Но подозреваю, чем дальше, тем древнее будут папки.

– Это не те изыскания, которыми я привык заниматься, – пренебрежительно бросил Олег. – Кстати, я с тем пищевым артефактом заявился на ближайшую конференцию.

– Фурор произведешь, – согласился я и выложил на диван сразу все папки. Чтобы было видно, сколько работы проделано, а сколько еще осталось.

– Твою ж мать… – Олег обреченно уставился на внезапно выросшую кучу работы. – А может, ну его? Пусть грековская служба сама просматривает.

– А если там что про Вьюгиных такого, что придется дать делу ход? Просматриваем поверхностно, – предложил я. – Если фамилии незнакомы ни тебе, ни мне, то к нам они отношение не имеют.

Надо признать, что хоть в одном нам повезло: младший Федоров оказался весьма ответственным товарищем и часть папок занимали исключительно собранные им материалы. Их мы после быстрого просмотра откладывали в сторону. Папки с Владиком там не оказалось, а ведь шантажировать его точно было чем, поэтому я заподозрил, что материалы по нему находятся в папке с Вьюгиными. Не мог же младший Федоров отказаться от столь перспективной жертвы. Личностные характеристики он составлял довольно точные – в этом я убедился, когда мне попалось досье на одноклассника. Точнее, даже на его семью. Потому что Горшков рассказывал очень много чего такого, чего посторонним говорить не следует. А Федоров все это аккуратно записывал. Так, выяснилось, что Горшковы не только знали о нелегальном Проколе, но и активно его использовали, за что платили отчисления отнюдь не в императорскую казну.

Эти папки можно было назвать тренировочными по сравнению с теми, что собирались старшей Федоровой. Возможности у нее были ограничены, и тем не менее по верейским родам информации хватало. В основном за счет того, что Федорова легко втиралась в доверие к прислуге, в том числе княжеской. А ведь клятва – не гарантия, что из твоих слов не сделают определенных выводов. И Федорова делала. И не только она, но и Евгений. Из записей следовало, что он дважды получал деньги с Маргариты Шелагиной – значит, ей было за что платить, и она наверняка с облегчением восприняла известие о его гибели. Но того, за что она могла бы платить, в папке не оказалось – видно, именно это искали у матери Александра, когда ее убили. И скорее всего, нашли, иначе бы записей о том, что Маргарита платила, было бы больше. Значит, все-таки шантаж.

Что интересно, ни по Павлу Тимофеевичу, ни по моему отцу у нее зацепок не было, хотя на листе по младшему Шелагину было указано: «Предположительно, Илья Вьюгин – его сын. Софья уверена. Целители темнят». Запись явно была сделана Евгением, а не его матерью.

– Нашел, – обрадованно объявил Олег. – Вот она, вьюгинская папка.

Я отложил шелагинскую и придвинулся к Олегу, чтобы читать вместе. Папка оказалась толстенькой, но информация в ней в основном поставлялась Евгением, как и по остальным родам Горинска. То есть была в некотором роде устаревшей. Часть упоминаемых персон уже даже успели отбыть в мир иной, а некоторые фамилии я вообще слышал впервые. И тем не менее либо они Вьюгиным, либо Вьюгины им успели подстроить ряд неприятностей.

– Отец-то раньше куда активней был, – с некоторым одобрением сказал Олег, хотя речь шла о, прямо скажем, противоправной деятельности.

– А потом появилась тетя Алла, – заметил я, вытаскивая листок по ней, в котором ясно было указано: «Не гнушается использовать ментальные техники. Планирует подмять род под сына».

С нее он тоже получил деньги, если судить по записи. Правда, не такие большие, как с княгини Шелагиной. Все же у тети Аллы доступ к финансам был куда скромнее. Похоже, ошибся я с ее отношением к зятю. Она наверняка была счастлива, когда он разбился. А может, и поспособствовала аварии. Целителем тетя Алла была слабым, но то, что умела, всегда могла с легкостью повернуть во зло. Как, например, пыталась использовать на мне контроль над пациентом на вокзале, когда мы с Олегом вернулись с раскопок в Оборинске. Нужно бы Грекову сказать, чтобы ее допросили по поводу той давней аварии, если этого еще не сделали.

Компромат на Владика действительно оказался в этой же папке. Кузен успел уже отличиться и в училище с вольным отношением к чужим вещам, что было скрупулезно отмечено Федоровым-младшим, как и то, что можно было полезного вычленить из болтовни между курсантами.

Нашел я и лист с описанием себя, в котором Евгений указывал, что я сын княжича Шелагина и что он засек рядом со мной тетю Аллу явно не с целительским заклинанием, после которого Зимин и объявил Грекову, что шелагинской крови во мне нет. Все это представляло бы интерес пару лет назад, но сейчас здесь не нашлось ничего, чего бы я не знал. Разве что информация о подворовывающих директорах на нескольких вьюгинских предприятиях? Но это не та информация, за которую бы я заплатил. С другой стороны, и выносить ее на всеобщее обозрение тоже было нельзя.

– Я бы сказал, что здесь мелкие грешки, – заявил Олег. – Ничего такого, что могло грозить чем-то посерьезней штрафа. Кроме Алкиных делишек. Покажу-ка я это Вовке, а то он до сих пор переживает из-за этой грымзы.

– Мы еще не закончили, – напомнил я. – Может там не одна папка?

– Вряд ли. Здесь все, что нарыл Евгений. С его смертью доступ этой семейки к Вьюгиным прекратился. Как только Соня умудрилась вляпаться в это дерьмо?

– Мне кажется, ей было все равно, кто станет моим фиктивным отцом. Она могла не знать, что он из себя представлял. Ты же вон не подозревал.

– Думаю, отец тоже. Он бы точно не стал платить.

– Судя по записям, из Вьюгиных платила одна тетя Алла.

Просмотрели мы все папки, но больше ничего для нас интересного не нашли. Перед сном я включил телефон, о котором напрочь забыл, и обнаружил там сообщение от Дашки, благодарившей за Агеева. Когда только Греков успел распорядиться?

Глава 18

Олег все-таки показал документы, связанные с тетей Аллой, дяде Володе на случай, если остались какие-то иллюзии или сожаления, связанные с бывшей женой. Остальное, касающееся как меня, так и Вьюгиных, мы решили никому не показывать, даже старшему Вьюгину, не говоря уж про Грекова. Последнему сюда и носа совать нельзя – моему бывшему роду можно было много за что предъявить. А вот по тете Алле – показали дяде Володе и с его разрешения отложили для правоохранителей. Чую, там отнюдь не все она делала по поручению Живетьева, часть точно шла по ее инициативе.

Ольга появилась утром, но уже после нашего разговора с дядей Володей, и смущенно оправдывалась перед Олегом, что ей никак нельзя было отвлекаться от обсуждения фасона. В искупление вины она была готова на все, даже на то, чтобы посидеть с Глюком, которого я решил в Дальград не брать, потому что там будет много скучных разговоров, а он слишком ответственно относится к моей охране. Все же Живетьевы что-то принципиально изменили в этой породе с помощью магии, потому что щенок чем дальше, тем сильнее чувствовал, что именно я от него хочу, и в точности это выполнял. Ему не нужно было говорить: «Сидеть», достаточно было отправить мысленный посыл. Поэтому я оттранслировал ему, что у него сегодня свободный день и он волен в перемещениях. В пределах участка, разумеется.

Хотя я подозреваю, что вся компания не отойдет от бассейна: там тепло, солнечно и Олег уже предложил Ольге провести весь день на свежем воздухе. Он даже оттащил какие-то бутылки в холодильник для напитков при бассейне. Кажется, у нас при доме получился небольшой филиал курортного места. Консервировать на зиму бассейн мы уже точно не будем: в беседке всегда комфортная температура. Олег утверждал, что накопители и по дому, и по бассейну ему совершенно не напряжно поддерживать в заполненном состоянии. Все же технологии Древних работали на редкость оптимально.

Я предупредил о режиме питания Глюка и выдал мясного пюре на весь день. Пюре было немного, но основное питание у щенка было пока молоком. Артефакт для кормления я полностью заправил как сухой смесью, так и энергией, поэтому не опасался, что щенок останется голодным.

Отец приехал, как мы и договаривались, с утра, разве что чуть позже Ольги, и мы сразу сунулись в Прокол. Поскольку время было, я по дороге пособирал ингредиенты для алхимии, которых всегда не хватало. И не только их – изнаночный металл тоже нашелся. Сейчас он мне не был столь актуален, но я хотел создать в пару к клинку еще и кинжал, а уж привязывать сразу все оружие. И создать уже из того, что соберу сам на Изнанке, а не по сокровищницам князей, ни один из которых пока не заявил о том, что его ограбили.

– До банка ты вчера добрался? – спросил отец.

– Добрался и много чего занимательного вытащил, – подтвердил я. – Грекову будет интересно. Может, и сама семья Федоровых будет интересна. Там такой анализаторский талант пропадает. Младший уже компромата на курсантов набрал про запас.

– И много? – удивился он.

– Прилично. Могу показать, но не здесь, а в Дальграде. Кстати, у нас возможность будет до того Прокола съездить? А то я немного промахнулся с шелком, не объяснил, что хочу получить, и получил на выходе красивую ткань, но не ту.

«И камнеплюев бы нам еще, – меланхолично заметил Песец. – Ольге тоже нужна шуба. Чем она хуже Лизы? Шелка на два подклада хватит и еще останется».

«Если по дороге попадутся. Специально искать не будем».

– До того лучше от нас, – предложил отец.

– Здесь ближе добираться.

– Зато тот мы полностью контролируем. И лучше туда ехать в светлое время суток. Мы пока с делами разберемся в Дальграде и вернемся, уже начнет темнеть. Давай завтра после твоих занятий. Часа два нам же хватит?

Он явно собирался ехать со мной, поэтому я уточнил:

– А как же твои дела? Не пострадают?

– Полдня без меня обойдутся, – он усмехнулся. – Обходятся же сейчас.

В оранжерее при выходе из Прокола мы лишь чудом не наткнулись на Таисию, которая стояла совсем недалеко, хорошо хоть к нам спиной. Невидимость я на нас с отцом еще на Изнанке набросил, но Прокол еле успел закрыть, как Таисия повернулась и недоумевающе посмотрела сквозь меня, явно не понимая, что же ее встревожило. Видеть она нас не могла, и все же чувство, что мы почти попались, появилось.

«А я тебе предлагал не глушить запахи, – проворчал Песец. – С тем бы она здесь и пары секунд не пробыла. А так только дополнительное строение сооружать внутри».

Я потянул отца к выходу, и мы тихо прошли мимо девушки, все также прислушивающейся к почудившимся ей звукам, как она считала. Но с моим комплексом из ДРД услышать меня было можно, только если я сам захочу. Сейчас не хотел. Видеть Таисию в оранжерее оказалось неприятно – она пришла сюда не любоваться зеленью, а явно пыталась понять, чем же мы здесь занимались, когда запирались и отгораживались от остальных Строительным Туманом.

Дашка бы спросила прямо, не стала бы вот так втайне вынюхивать. Почему-то вспомнилось, как подруга переживала даже не за самого Агеева, а за его отца. А вот Таисия в таком случае спокойно отошла бы в сторону. Но упрекать ее за это? У нас с ней всего лишь договорная помолвка, которая неизвестно еще, перейдет ли в брак. И с обеих сторон всего лишь симпатия.

Когда мы добрались до грековских апартаментов, первым делом отец недовольно спросил:

– Леш, почему в оранжерее шляются посторонние?

– Кто там шляется? – удивился Греков.

– Беспалова-младшая.

– Странно. Я их обеих предупреждал, что там может быть опасно. Следовая магия, все такое…

– Нужно было не предупреждать, а запретить. Узрела бы прокол Таисия – и что, убивать теперь?

Потому что клятву с нее взять нам бы никто не дал. Та же Калерия Кирилловна наверняка вызверилась бы так, что с убийством проблем было бы меньше…

– Замок поменяю, – мрачно сказал Греков. – Я вот думаю, что она не просто так там шлялась, а по заказу мамаши. Ключ же откуда-то взяла? Беспалова-старшая в последнее время вообще вразнос пошла. Представляете, за завтраком начала мне выговаривать, что я одет неподобающе. Нужно их инициативность как-то притушить. Илья, будешь уходить, если младшая так и торчит в оранжерее – приголубь оглушением. Последствий для здоровья практически нет, зато запомнит, что, если хозяева дома говорят не лезть, значит, не просто так говорят.

– Не хотелось бы, – поморщился я. – Невеста всё-таки.

– Когда женой станет, учить будет поздно. Если станет, конечно, – хохотнул Греков. – Павлу Тимофеевичу активно намекают, что можно было бы сделать выбор и получше.

– Меня устраивает, – отрезал я.

Потому что не видел я смысла менять одну княжну на другую. От этой я хотя бы знаю, чего ждать, а другая может оказаться вообще копией Юлианны Прохоровой, торгующей артефактами семьи ради своих интересов.

– Нужно, чтобы не тебя устраивало, а страну, – наставительно сказал Греков. – Кстати, из других стран тоже намеки были. Прямо говорить будут только после коронации. Беспалова потому и суетиться начала, что поняла: договор она неправильный заключила. Надо было с обязательством с нашей стороны. И никакого расторжения.

Греков опять заржал, но его никто из нас не поддержал, поэтому смеялся он недолго, а отсмеявшись спросил:

– Ну что, Павла Тимофеевича вызываю?

– Давно уже пора было, Алексей Дмитриевич, – холодно ответил я.

В последнее время единственным моим желанием было, чтобы меня хоть ненадолго оставили в покое, и в это желание смена невесты никак не вписывалась. Хотя, конечно, Беспаловы уже здесь обжились. Калерия Кирилловна похоже, вообще рассматривала это здание как свою столичную резиденцию. После смерти Живетьевой ее перестало что-либо сдерживать, и это было не слишком хорошо. Лезть в секреты хозяина дома, который великодушно разрешил вам остаться в его отсутствие – это вообще ни в какие ворота. Дворец построим – всех выставлю. И прислугу в том числе. А то шагу не ступить – на кого-нибудь наткнешься.

Шелагин-старший примчался к Грекову через несколько минут после звонка.

– Все в сборе? – оглядел он нас. – Алексей Дмитриевич передал мне ваше предложение, и я склонен с ним согласиться. Мы смотрели земли для обещанного яблоневого сада Ильи, подобрали несколько вариантов поближе к этому особняку, думаю перепрофилировать их можно. Сначала хотели сюрпризом, – извиняющимся тоном сказал он, – потом решили, что если земля тебе не подойдет, то сюрприз окажется так себе.

«Скажи ему, что мы любую землю под себя перекроим, – заволновался Песец. – Главное, чтобы она была в удобном месте».

Примерно это я и сказал Шелагину, разве что заменив «мы» на «я».

– Что ж, давайте выбирать, – предложил он. – Мы рассматривали участки недалеко от этого дома, поэтому сейчас можем прикинуть, что подойдет и для дворца. Затягивать с ним нельзя. Коронация должна проводиться по всем правилам, поскольку это легитимность, чего сейчас нет. Вроде и сижу уже почти на троне, а вроде и нет. Неустойчивое положение, при котором меня постоянно проверяют на предмет того, не удастся ли заставить меня расстаться с властью.

– Возведение дворца за считаные дни показывает силу, – дополнил Греков. – Кроме того, Илья наверняка хочет, чтобы его дом освободили посторонние люди. Это я сейчас про Беспаловых. Младшая ходит там, куда ей было категорически запрещено входить.

– Я зря разрешил Калерии Кирилловне проживание дочери на время учебы? – нахмурился пока еще князь. – Извини, Илья, что без твоего разрешения, но мне казалось, что против Таисии ты возражать не будешь.

– Не буду, но лучше бы вы все равно спросили. И поговорить бы с ней нужно. Но вернемся к важным вопросам. Итак, что у нас по землям?

Греков раскрыл ноут с картами, и мы все уткнулись в дисплей. Песца в первую очень интересовала земля для сада, но и по поводу дворца он дал несколько дельных советов, так что по обоим участкам мы пришли к согласию.

Для императорской резиденции был выбран кусок земли побольше, чем она занимала в Дальграде, поэтому Песец сразу начал прикидывать, что придется докупать растения и парковое наполнение в виде скамеек, фонарей, скульптур и фонтанов. Не только для нового строения, но и для запланированного парка Памяти в Дальграде. Парк Павел Тимофеевич тоже одобрил. Но с отложенным до лета устройством, потому что работы там все еще велись.

Проекта взорванного дворца у нас на руках не было, но Песец предложил его не придерживаться, строить в стиле, современном ему, тем более что здание можно было сделать куда больше, чем первоначально планировалось. Разрешение на изменение внешнего вида я у Шелагина получил, правда, несколько неуверенное:

– Делай, как считаешь нужным. В крайнем случае вы же всегда сможете снести и все исправить. Мы рискуем не такой уж большой суммой, – воодушевленно сказал он. – Когда ты сможешь приступить к строительству?

– Заказанные раньше приехали все. Но территория увеличилась. Пару контейнеров придется докупить, – прикинул я масштаб изменений. – Как придут – можно приступать.

– Заказывай, – скомандовал Шелагин. – Оплачу все.

Они перешли к обсуждению дел в княжестве, а я полез на знакомые сайты. Поскольку я получил карт-бланш вообще на любые закупки, Песец предложил не ограничиваться контейнерами для будущего дворца (Откладывали мы не только строительные и парковые, но и все обнаруженные транспортировочные, в которых перевозили предметы роскоши – ведь дворец придется чем-то заставлять. Хотя бы пару помещений под коронацию…), а положить основу для нашего маленького сидрового завода, для чего мы взяли контейнер со зданием, отдельно – оборудование и все стазисные лари, которые нашли в продаже. Песец, правда, уверял, что еще чуть-чуть – и я смогу делать их сам, но у нас к тому времени и урожай возрастет, а значит, закупленных не хватит. Прошлись мы и по модулям, но ничего из волнующих нынче Песца дисциплин не обнаружили, к его большому сожалению. Не на чем оказалось воспитывать будущего императора.

С изучением сайтов я закончил, а Шелагины и Греков продолжали обсуждать проблемы княжества. На мой взгляд, ничего серьезного там не было. После последней чистки криминала наше княжество стало одним из самых безопасных. В разговоре я не участвовал, поскольку Песец внезапно так возбудился от перспективы собственного сидрового заводика, что строил планы уже не только по производству, но и по реализации, для чего, как он был уверен, непременно нужно придумать броский логотип и название, чем он сейчас и занимался.

«На этикетке должна быть императорская корона. – Он встал на задние лапы и важно расхаживал взад-вперед, заложив передние за спину. Хвост у него нервно развевался из стороны в сторону. – Это будет знак качества».