Текст книги ""Фантастика 2025-114". Компиляция. Книги 1-32 (СИ)"

Автор книги: Владимир Поселягин

Соавторы: Андрей Сантана,Мария Лунёва,Инди Видум,Иван Шаман,Павел Ларин
сообщить о нарушении

Текущая страница: 55 (всего у книги 337 страниц)

Глава 16

– Доброе утро, если оно, конечно, доброе, – улыбнулся я, гладя по волосам девушку, лежащую у меня на груди. – Похоже, мой карантин уже закончен?

– Ну, твои анализы пришли ещё вчера вечером, и они в порядке. А сейчас мы закончили очень продолжительное кардиотестирование, – проведя по мне своим острым коготком, сказала Жанна. – И не один раз. Так что думаю, всё в порядке.

– Если честно, и не надеялся, что после твоего согласия всё случится так быстро.

– Максим, ты же собираешься туда вернуться, верно? Второго шанса может и не предоставиться. Наша жизнь к продолжительным ухаживаниям не располагает. К тому же какой кошке не хочется оказаться с тигром?

– Вот уж не знаю, я в этом не особенно разбираюсь.

– Зато я разбираюсь, – потянувшись, выгнув спинку и оттопырив попу (не хватало только вставшего дыбом хвоста), сказала инквизитор. – Если появится шанс, нужно будет обязательно повторить. Я буду не против. Очень… Наделаем котят, как минимум троих. В нашем роду тройняшки не редкость.

– Для начала неплохо было бы просто вернуться.

– Ну, ты же можешь просто не уходить? Хотя кого я обманываю, не можешь, верно? К счастью, ты не один такой, кого не может удержать никакая клетка, – Жанна начала сноровисто и быстро одеваться. – Всех кошачьих тянет погулять.

– Думаешь, дело в моём духе?

– Если нет, я очень удивлюсь, – пожала плечами девушка, а затем громко постучала в дверь. – Открывайте!

– Конечно, госпожа инквизитор, – ответили ей из-за толстой стальной перегородки, после чего заскрежетал засов, и она отворилась. – Вас уже ждут.

– Ты долго валяться собираешься? Тебя это тоже касается, – помахала мне рукой Жанна. – Идём.

– Три дня. Думал, понадобится неделя.

– Три ночи, – на автомате поправила меня инквизитор.

– В любом случае, надеюсь, эта камера не станет местом моего постоянного пребывания, – хмыкнул я, заканчивая переодевание. Мою форму, на три раза продезинфицированную, отглаженную и с поменянными бронированными вставками, просунули в окошко для передач. Так что я опять был при параде. И пусть оружие мне ещё не вернули, но наличие килограмма жидкого металла в организме предавало уверенности в завтрашнем дне.

По узким коридорам «Несокрушимой» мы поднялись в штаб, где нас уже ждали. Конечно, именно нас ждал только Кирилл, но когда он начал говорить, к столу подошли и остальные. В зале штаба заседали представители всех великих кланов, и с десяток менее значимы. Образовалась небольшая толпа, в центре которой стояли мы и стол. Вначале мне показалось, что он самый обычный, просто с разложенной поверх картой, но затем я понял, что это диорама с миниатюрными укреплениями и стенами.

– Рад вас видеть, барон. И спасибо за добытые образцы, – с ходу начал Филинов. – Раньше нам не получалось добыть столь чистые куски.

– Вы уже знаете, что это такое?

– Согласно первичным результатам анализов – это деревья. Если быть чуть точнее, то несколько их разновидностей. Вот это семена, очень похожие на одуванчик обыкновенный, но с высоким содержанием железа, – Кирилл поставил на стол стеклянную банку с чем-то напоминающим горку пыли. Секундой позже рядом оказались банки ещё с несколькими образцами. – Это нечто похожее на корни деревьев. А это – лиана или вьюн.

– Хотите сказать, что нам противостоят деревья⁈ – ошарашено проговорил я, – Нет, я разное предполагал и видел своими глазами, но думал, что это какая-то тварь.

– С широкой точки зрения это и есть тварь. Вернее, монстр, только растительного происхождения. Или множество монстров, это пока не очень понятно. К сожалению, мы не смогли проникнуть за грань, чтобы получить данные о катаклизме, который привёл к уничтожению человечества, но в общих чертах его вполне можно назвать бунтом леса.

– Но деревья не могут думать, – возразила Жанна.

– Это распространённое заблуждение, которое нам, увы, пришлось опровергать на практике. Думать в понятном нам с вами смысле они и вправду не могут, но вполне себе чувствуют. К тому же есть деревья с общей корневой системой, которые могут передавать простейшие импульсы на расстояние. В результате каждое дерево в такой сети может являться аналогом синапсов в нашем мозге. Так что, при высоком уровне хаоса, а этот мир таков, мы вполне можем столкнуться с планетой победивших лесов.

– И как с этим бороться? Уже есть идеи?

– Для начала нужно определиться с главными угрозами. Первое – корни растут глубоко под землёй, так что никакой огонь до них не доберётся. Второе – при большом скоплении семена этого растения или кого-то из его симбионтов могут блокировать радиосигналы. Третье – они же, или нечто находящееся в схожей форме, вызывают заражение, галлюцинации и прорастание побегов внутри тела.

– Значит, если облако этих летучих семян доберётся до города, там начнётся настоящая эпидемия? – предположил я. – Но из-за огромного костра они на потоке горячего воздуха могут подняться ещё выше и улететь дальше?

– Бо́льшая часть их сгорит в процессе, – возразил Кирилл.

– А какая разница, если в городе начнётся эпидемия?

– Вы правы. Нужно немедленно ввести патрули, проверяющие на наличие заражения, – чертыхнувшись, проговорил один из присутствующих, судя по размеру и гербу на груди – из клана Буйволовых. – Я уведомлю штаб и фермерский круг.

– Семена может отнести и дальше, – покачал головой Филинов. – Ваши артефакты перезарядились? Сможете заставить фей работать?

– Не в этом сезоне. Они потеряли слишком многих в начале прошлого бедствия. А каждая потеря восстанавливается слишком медленно.

– Нам нужен контроль воздушных потоков, – вставил слово командующий из Медведевых. – Похоже, пришла пора обратиться к Соколовым и Сорокиным. Уведомите их, что нам нужна помощь их духов. Филиновы, как я понимаю, тоже приложат свою руку к воздушной обороне города?

– Естественно, – едва заметно поморщившись, ответил Кирилл. – Я передам вашу просьбу магистру, но на вашем месте я бы сосредоточился на более близких проблемах. А именно – на земле.

– Верно. Что делать будем, господа? Наш враг передвигается под землёй, а значит, убить его мы не сможем. Нужен какой-то план, – обвёл взглядом присутствующих Медведев. – В первую очередь предлагаю использовать глубинные заряды, артиллерию и бетонобойные бомбы.

– Нужно срочно выводить из крепости все экскаваторы и делать ров. Максимально глубокий и широкий. Так, чтобы корни не могли перебраться на другую сторону, – воодушевлённо проговорил другой. – Ещё есть достаточно времени на подготовку! Сгоним всех рабочих и технику, тогда у нас всё получится!

– Вы упускаете из виду более простые пути, – одёрнул их Кирилл. – В первую очередь перед нами растения, наполненные водой. То есть они подвержены тем же воздействиям, что и обычные корни. Мы должны использовать холод. Большое количество холода, чтобы затормозить их рост или вовсе свести продвижение к нулю.

– И как это сделать? Только у пары родов есть одарённые с силой льда, и то не слишком великой. Заморозить с их помощью пятьдесят километров почвы практически нереально, – нахмурившись, спросил Буйволов.

– Может, и не понадобится, – вмешался я. – Слышал, что у нас, на севере, при строительстве используют обычные трубы. Холодный воздух может только опускаться и замораживает почву, так что она становится достаточно надёжной. Словно фундамент.

– Этот вариант более реальный. Я включу его в отчёт. Но только на него полагаться нельзя, – подумав, кивнул Кирилл. – Полученные образцы не жизнеспособны сами по себе и не проявляют активности. И это очень хорошо. Значит, разделённые на куски, они безопасны.

– Но не их семена, – напомнил я.

– Верно, семена прорастают в телах живых организмов, используя их как переносчики и питательную среду. Заставляя двигаться как можно дальше. Пока не ясно, остались ли на той стороне хоть какие-то животные. Возможно, они приспособились или выжили только ящерицы и им подобные, способные отращивать части тел.

– И в этом нам поможет новоявленный барон Бабров, верно? – с угрожающим весельем посмотрел на меня один из Волковых, похоже, их никак не отпускало. – Клан Борзых должен был участвовать в разведывательной миссии. Где он?

– Именно их разведчики, ценой своей жизни, доставили нам живые образцы, – не став уточнять, сказал Филинов. – Их долг исполнен.

– Это решать не ордену Обелиска, а верховному совету.

– К счастью, в этом сезоне он вполне адекватен, – оборвал Волкова зычным голосом князь Буйволов. – Мы признаём их старания и считаем, что клан Борзых выполнил свой долг в этом сезоне.

– Поддерживаю, – кивнул Медведев. – Нам нужно сосредоточится на новых проблемах, а не отвлекаться на мелкие распри. Для этого совет и нужен. Формируйте строительные бригады, призовите кланы с духами-покровителями воздуха.

– И всё же в одном князь Волков прав, разведка нам нужна, – вмешался Филинов. – Старый, мы не вправе тебе приказывать, после того, что произошло, но ты единственный кто в состоянии контролировать дроны удалённо даже при глушении сигнала. Наши технологии только разрабатываются.

– Что вы хотите сделать?

– Нам нужно выяснить, что находится на той стороне. Понять насколько тяжело бедствие. Что оно несёт за собой и в каких формах. Требуется разведка за гранью, – настойчиво проговорил Филинов. – И есть только один человек, который может нам её обеспечить. Нам нужна ваша помощь, комиссар.

– Вы меня переоцениваете. И дело даже не в расстоянии. Мне как-то нужно будет добраться до границы, запустить дрона и вернуться. Учитывая, что там творилось ещё три дня назад – задача не просто сложная, она нереальная. Или хотите сказать, что умудрились выкорчевать весь тот грёбаный лес?

– Увы, он только продвинулся. Но все эти угрозы можно… нет, не обойти, облететь. Благо и вы, и ваша сопровождающая – слуги ордена, а значит, вас можно пропустить на дирижабль, – улыбнулся Филинов. – Врата границы открываются с каждой ночью всё шире. И не только вдоль, но и ввысь.

– Верно. Нужно действовать немедля. Ещё двенадцать ночей и начнётся бедствие, а мы даже не знаем толком, с чем столкнёмся. Разведка нужна кровь из носу, – кивнул Буйволов, подавшись вперёд. – Барон, в этом сезоне на передовой мои братья и сестры. Мои воины. И я буду у вас в долгу, если они сохранят свои жизни благодаря добытым сведениям. А это очень немало.

– С Борзыми работать было бы проще. Их ведёт вперёд долг, – хмыкнул Медведев, когда я задумался, прежде чем сразу дать согласие.

«Сможешь рассчитать высоту заведения дрона, так чтобы провод не пережгло?» – уточнил я. – «Или сколько нужно будет металла».

«Жидкого? Мы столько не потянем, в любом случае. Если потеряем его вне зоны досягаемости, в другом мире, не знаю, что будет и вернётся ли он», – покачала головой Сара, появившаяся у меня в голове. – «Лучше обойтись стандартными методами. Тонкий провод, оптоволокно… хотя, где его тут взять? Тогда только провод».

– Ладно, я согласен. Но мне нужен будет достаточно лёгкий и длинный провод, чтобы дрон потянул. Ну и, конечно, транспорт туда и обратно. Вряд ли сейчас до границы не то что мотоцикл, танк проедет…

– Танк – точно нет. А вот пара фортов сможет подойти впритык. Если это будет достаточно безопасно и обосновано, – ответил Буйволов. – Если это просто буйно растущие растения, а не мыслящие существа. Если у них не будет тактики, стратегии, обходных манёвров и хитростей, а только голый напор. Тогда можно поставить на прочность наших стен, надёжность фильтрации воздуха и стойкость бойцов.

– Если… – хмыкнул Волков, поведя плечами.

– Мы предоставим всё необходимое! – решительно сказал Филинов. – Сейчас разведка – приоритетная цель для всего ордена. Выживание человечества – прежде всего.

На это мне оставалось только согласиться. По факту и выбора как такового не было, у них и в самом деле пока не было ни дронов, ни операторов, ни контролёров. Дирижабли как разведывательное средство, а одновременно и бомбардировщики – уже чудо для столь ограниченного технологического пространства, когда каждый гвоздь на счету.

Собираться мне было недолго. Форма, броня, пистолет да кортик. От покорёженного огнемёта я благоразумно отказался, таскать с собой набор бесполезных железяк… зачем? А вот другой груз, для большинства представляющий собой груду обломков, наоборот, привлекал всё больше внимания.

Мы отправлялись на передовую, хоть и над полем боя. Лезли в самое пекло. И я не собирался идти туда с голыми руками. Сердце демона, как его назвали в ордене. Миниатюрная батарея, которой хватит на добрую сотню лет. И покорёженная лапа Старшего, бывшее рельсовое орудие.

Теперь они лежали передо мной, покрытые тонким слоем серебристого металла, а на соседнем кресле быстро таяли остатки металлолома. Чтобы ускорить процесс, я подавал Саре детали. Кидал винтики и гайки в нужное место, экономя время на доставку. За одну секунду молекулы жидкого металла могли сдвинуть собственную массу на один миллиметр. Хотя процесс был куда сложнее, чем можно описать словами.

Материал без оксидной плёнки срастался с себе подобным совершенно без следа. Не нужна была ни сварка, ни давление или трение. Подобное притягивает подобное – для металла это верно так же, как и для жидкостей. А вот с плетением углеродных трубок и атомарными композитами всё было сложнее. Их приходилось выстраивать ещё и по узорам, слоям и… а впрочем, важно ли?

К тому моменту, как над нами завис дирижабль, и лифт на тросах пристыковался к стене, у меня на коленях лежало единое устройство, связанное несколькими жгутами проводов, каждый толщиной в два пальца. Небольшое, я бы даже сказал компактное, дуло с единственным рычагом спуска. И ранец на лямках.

«Это не слишком надёжная конструкция. Я бы добавила для безопасности жёсткий каркас и бронированный корпус», – отображая чертежи из записей инженерного комплекса, говорила Сара. – «Всё же у нас получилось слишком кустарно».

– Можно подумать, у кого-то выйдет лучше, – пробормотал я.

– Ты что-то сказал? – спросила Жанна обернувшись. В этот момент лифт качнуло порывом ветра, и она мёртвой хваткой вцепилась в перила.

– Говорю, что можно не беспокоиться, лучше эти тросы всё равно никто не сделает, – попытался успокоить я инквизитора.

– Да уж…

Судя по всему, убедить её не удалось, но сейчас это было и не принципиально.

«Что со скоростью и точностью?»

«Километр в секунду на срезе ствола. Точность не гарантирую от слова вообще. Если попадёшь со ста метров – уже успех. С моей помощью и расчётом прицела могу гарантировать примерно семидесятипроцентное попадание в десятисантиметровую мишень. Но лучше не рисковать и использовать в катапульте дробь. Теперь подойдёт всё что угодно, начиная от камней и заканчивая болтами».

«Я бы предпочёл не одиночные выстрелы, а хорошую очередь».

«Зато вместо пригоршни гвоздей можно сунуть одну большую и тяжёлую пулю. Или даже стальную стрелу, весом под двести грамм. Но тут с точностью будет ещё хуже», – Сара показала несколько кругов разного диаметра и показала десяток мишеней на расстоянии от двадцати пяти до трёхсот метров.

«Сила и мощь! Вот только без толку, если не попадёшь».

– Старый, долго в облаках витать собираешься? – одёрнула меня Жанна, когда трос с лязганьем остановился и лифт вошёл в кабину гондолы. – Мы наконец на месте.

– Не сказал бы, теперь нам ещё лететь, – поправил её Кирилл. – Проволоку уже доставили, бухта в грузовом отсеке. Вам лучше подготовится.

Идти далеко не пришлось, место в гондоле дирижабля было сильно ограничено. Пара шагов и я оказался возле бобины плотно накрученной медной проволоки. Конец нашёлся очень легко – его приклеили бумажкой к боковой стороне. Взяв провод пальцами, попытался оценить его толщину.

«Чуть меньше миллиметра. Но двигатели коптера маломощные. Общее соотношение около семи грамм на метр», – наскоро рассчитала ассистент. – «При текущем соотношении грузоподъёмности и веса максимальная дальность лёта получается около трёхсот метров».

– На какое расстояние мы можем подойти к границе?

– Минимальное? Нам нужно поддерживать безопасную дистанцию. Так что не меньше двухсот метров. Кто знает, что оттуда выпрыгнет, – ответил Филинов не оборачиваясь. – Если найдётся какая-нибудь тварь, которая напрыгнет на баллон и проникнет через оболочку, мы его уже не сдержим.

– Ясно. Удерживать стабильную позицию сможете?

– В пределах пятнадцати-двадцати метров. Тут от ветра зависит, парусность большая, – сказал Кирилл, глядя на приборы. – Возле границы порывы до ста метров в секунду бывают, такое не выправить.

«Зато можно компенсировать длиной провода. Только дрон столько не вытянет».

«Нам же главное, чтобы жидкий металл на этой стороне остался, верно? Попробуем сделать несколько промежуточных подпорок в виде стальных жуков», – подумав, решил я. – «Какие есть схемы в инженерном комплексе?»

Нашлось несколько десятков, начиная от классического вертолёта, до стальных насекомых. Учитывая, что к каждому прилагалось описание, в котором в том числе была устойчивость к боковому ветру, выбрали схему стрекозы. А когда прибыли на место, стало понятно, что использовать придётся куда больше одного промежуточного звена.

Из-за пожарища внизу поток поднимающегося ветра был такой, что дрону приходилось идти на спуск с усилием. Но время от времени огонь расходился в стороны, затихал, и тогда вся конструкция рушилась на несколько десятков метров, чтобы в следующую секунду снова взмыть вверх.

– Держи ровнее свою удочку, иначе может отрезать гранью! – предупредил Филинов, когда я повёл дрона на сближение.

После недолгого обсуждения было решено проводить разведку днём. Чтобы обеспечить лучше качество съёмки. И всё было б великолепно, если бы днём размер прохода за грань не уменьшался в несколько раз. В результате пришлось опуститься на опасно низкую высоту и работать в шлейфе горячего воздуха.

Дроны выпорхнули один за другим, вися словно поплавки на длинной удочке. Их сносило в то вверх, то вниз, провод опасно провисал, но в целом конструкция работала нормально, и через десяток минут я сумел загнать ведущую птичку за грань.

Серые всполохи, отражающие пламя, исчезли, резко сменившись яркой изумрудной листвой от горизонта до горизонта. Вначале меня даже дезориентировало: ведь даже небеса были не привычно голубыми, а бирюзовыми, но чем дольше я всматривался, тем больше видел различных цветов и отдельных растений.

– Что там? Есть картинка? – обеспокоенно спросила Жанна, которая в отличие от Кирилла была ничем не занята и могла только ждать.

– Да, вывести не на что, но там лес. Сплошной. Температура выше, чем у нас градусов на пять. Фактически джунгли. Птиц и животных не вижу… – начал описывать я, вглядываясь в листву.

«Отработай фильтры, надо понять, что выделяется на общем фоне», – приказал я Саре, и в следующую секунду калейдоскопом пронеслось несколько десятков наложенных ограничений. В одном из них я без труда различил движущиеся сгустки концентрированного тепла, выше окружающей среды. Но когда переключился обратно, увидел лишь бочкообразные стволы.

– Не знаю, что это за чертовщина, но, кажется, этот лес теплокровный. Или они гниют изнутри. Или… – договорить я не успел, один из стволов наклонился и в дрон ударила тугая струя. Я едва вывел птичку из-под удара, когда в воздухе зависло, медленно опускаясь, кислотное облако. – Они меня видят!

– Кто?

– Деревья! Не знаю как, но они видят дрон и целятся в него! – выпалил я, резко смещая аппарат в сторону.

Плотные серные струи, оставляющие за собой кислотные облака, били одна за другой, оставляя всё меньше пространства для манёвра, а через десяток минут мне пришлось выводить дрона.

– Всё, больше не могу. Вытаскивайте! – скомандовал я, и Жанна начала бешено крутить ручку бобины, скручивая проводку.

Одна за другой стрекозы втягивались в грузовой отсек и возвращались ко мне, восполняя запас жидкого металла. Я уже решил, что всё закончилось, когда птичка оказалась на нашей стороне, но в этот момент пламя разом погасло на нескольких десятках метров.

Дрон упал к самой земле, и тут же нечто рвануло вверх на добрый десяток метров, и сигнал пропал. Я даже не успел осознать, что это было. К счастью, оставались записи, которые я тут же скинул на флешку и протянул её Кириллу. А перед глазами прокручивалась замедленная съёмка с камеры. И разинутая пасть с тремя рядами острых зубов.

Глава 17

– Ты потерял дрон? Провод оборван!

– Вот, здесь всё, – проговорил я, отдав карту памяти Филинову. – Разбирайте сколько угодно. Но кажется, этот сезон будет ещё жарче предыдущего.

– Что ты увидел?

– Живой лес. Бродящие деревья. Прыгающие хищные цветы. Не знаю, что произошло в том мире и что привело к такой катастрофе, но нам придётся готовиться куда усерднее. Одними рвами и замороженной землёй тут не обойтись.

Внизу отчётливо громыхнуло, потоки топлива лишь увеличились, да только огонь будто не доставал до земли. Под нами расползалось зелёное поле, но радости от этого я не испытывал ни на грош.

– Кажется, мы их спровоцировали… – растерянно проговорил Кирилл, глядя вниз. Отстранив его, я добрался до микрофона и вжал кнопку вызова.

– Говорит разведка. Враг активизировал наступление! Требуется удар бетонобоями и напалм. Немедленно!

– Принято, бомбометание через пять… четыре… – отозвался уже знакомый голос капитана первого ранга. Но не успел отсчёт закончиться, как с той стороны границы полетели ядовито-зелёные сгустки. Точность у них была отвратительной, но и дирижабль – это не крохотная маневрирующая мишень.

– Мы под огнём противника! Мы под огнём… повреждены секции с пятой по двенадцатую! Сбрасываем весь боезапас и отходим.

– Не покидать дислокацию. Подняться до тысячи, – услышал я в динамике знакомый голос магистра. – Обеспечьте огневое прикрытие. Продолжить наблюдение.

– Есть обеспечить наблюдение, – незамедлительно ответил Кирилл. – Набираем высоту. Расчётная планка – тысяча метров.

– Отходим на обозначенные позиции. Сброс бомб начат, – послышался другой голос, и железные бочки одна за другой с диким воем полетели вниз. Даже меня пробрало, хоть я и находился в безопасности гондолы дирижабля. И спустя несколько мгновений разверзся огненный ад.

Бомбы, предназначенные для уничтожения бункеров и максимально бронированных целей, погружались под землю и лишь потом взрывались, выталкивая фонтаны из тонн почвы и камней. Следом за ними, без всякого перерыва, лился напалм, с одинаковой лёгкостью плавя асфальт, песок и остатки растений.

Но их было уже не остановить. Там, где ещё совсем недавно ползли редкие корни, теперь сквозь узкое горлышко границы валил сплошной поток переплетённых лиан, деревьев и прочей неразличимой мешанины. Будто кто-то положил тюбик с зубной пастой под многотонный пресс.

Растения вываливались в совершенном беспорядке. Многие тут же загорались, вспыхивая словно спички, но другие впивались корнями в землю и вставали вертикально. Хуже всего, что среди последних уж слишком часто встречались толстые стволы кислотных плевунов. Они тут же начали набухать и сжиматься, готовясь выстрелить.

– Выше! Они заряжают артиллерию! – сказал я, но Кирилл и так вдавил ручку подъёма до максимума.

Первые залпы достали нас уже через секунду. Обшивка шипела, покрываясь пузырями и расходясь в стороны, но баллоны не касались её напрямую, и воздушное судно не теряло хода. Гораздо хуже пришлось тяжёлым бомбардировщикам, не сумевшим набрать высоту. Даже сбросив значительный вес бомб и напалма, они не успели подняться до нашей позиции и сквозь прорехи в их баллонах уже виднелись каркасы и шары.

– Говорит Настойчивый. Мы потеряли двадцать процентов баллонов, производим экстренный сброс груза. Всем отойти на максимальное расстояние. Сброс начат!

– Сядьте и держитесь за что-нибудь! – крикнул Кирилл, сам вцепившись в подлокотники. – Удар через три. Две…

Вспышка десятков одновременных взрывов накрыла нас, выжигая малейшие тени, а затем пришла ударная волна. Лёгкое судёнышко заколыхалось, сквозь грохот бомб и снарядов я услышал, как рвётся ткань и со скрежетом сгибаются рёбра жёсткости. А потом нас отбросило на несколько десятков метров.

Лишь благодаря чуду и мастерству Кирилла, мы сумели разминуться с Настойчивым, который хоть и смог взмыть в небеса, но получил значительные повреждения от взрыва. Его мотало из стороны в сторону, а команда уверенно держала управление, стараясь вывести судно из боя и вернуть на базу.

– После такого ничего выжить не может, – уверенно проговорил я, вот только взглянув вниз, понял, что это не имеет никакого значения.

Пусть бомбы и уничтожили растения, что граница выдавила из себя, но за считаные мгновения поток зелени заполнил уже выжженные границы и пошёл дальше.

– Небздящий закончил бомбометание. Отходим на запасную позицию, – предупредил командир второго дирижабля, и направил свой корабль от границы. Вслед ему летели десятки всполохов кислоты, светящейся от перенасыщенности, словно неоновые лампы.

– Так себе у них ПВО, слабовато, – с облегчением сказала Жанна, когда все дирижабли оказались вне радиуса применения кислотных пушек.

– А ещё она одноразовая, – дополнил я наблюдения. – Стволы буквально лопаются изнутри. После выстрела они уже ни на что не годятся.

– Так может нам их просто подразнить, чтобы сами себя изничтожили?

– С этими темпами прироста они заполонят всю долину на десятки километров за пару ночей, – обеспокоенно проговорил Кирилл. – И что-то не похоже, чтобы поток флоры сокращался. Их будто прессом впихивают.

– Может, и так. Я не очень понимаю механизм их распространения. Главное, что мы сейчас над врагом и можем наводить артиллерию. Свяжись со штабом, нужно продолжить бомбардировку, хотя бы из мортир. Это, по крайней мере, замедлит продвижение зелёного потопа.

– Хорошая аналогия. Продолжай запись и наблюдение, я поговорю с магистром, – кивнул Филинов, не отрывая взгляда от приборов. – Говорит судно Вперёдсмотрящий, брат-библиарий Кирилл. Прошу артиллерийскую поддержку по координатам. Зажигательные снаряды низкой интенсивности.

– Понял вас, Смотрящий. Артиллерия на подходе, будем через пятнадцать минут, – сквозь помехи донёсся до нас голос великого князя Михаила Медведева.

– Ты что-нибудь видишь сквозь гарь? – спросила Жанна, без толку всматриваясь в чёрный дым, закрывающий обзор на долину.

– Мало. Там не только дым. Они снова выбросили семена.

– Эти растения не могли выработать такие эволюционные механизмы сами, – пробормотал Кирилл. – Вероятность такого события ничтожно мала.

– Значит, нужно будет выяснить, что там случилось.

«Может, тебе это приснится?» – ехидно поинтересовалась Сара.

«Надеюсь, это был просто кошмар. Смотреть на то, как люди просто умирают без всякой надежды на будущее, и знать, чем всё кончится. Спасибо, не надо».

– Смотрите, что это? – Жанна указала прямо по курсу.

Грань, будто состоящая из обломков зеркала, налилась тенью. Туман, размывающий изображение и скрывающий ограниченность этого мира, скованность в шести стенах, стал чернеть, а через несколько секунд по грани пошла волна, словно в мутный пруд кинули камень. А затем сквозь грань проступил контур гигантского спрута.

Чудовищное, в сотни метров шириной, на километры в высоту. Его туловище перекрыло весь проход, а тысячи щупалец елозили по границе, пытаясь пробиться к нам, но его надёжно удерживало силой Обелиска. Пока одно из щупалец не нашло проход и поток древесных монстров буквально взорвался, вылетев наружу, а затем…

– Внимание! Чемпион подошёл к входу! Уровень угрозы максимальный! – схватив микрофон, выпалила Жанна. – Чемпион сезона подошёл к вратам! Это гигантский спрут в несколько километров…

– Кирилл, назад и вверх! Быстрее! – скомандовал я, не отрывая взгляда от окна.

Щупальце, вылезшее вслед за выкинутыми обрубками, начало медленно проникать в наш мир, расталкивая землю, а затем взмыло в воздух и начало быстро приближаться в явной попытке достать наш кораблик. Как он это делает, вслепую, совершенно непонятно, но сейчас это было и неважно. Главное – тварь тянулась именно к нам и просовывала свою лапу всё дальше.

Хорошо хоть Кирилл вовремя вытянул руль на себя, и двигатели выдернули нас наверх, уводя дирижабль дальше от границы. И всё равно, щупальце приближалось, позволяя рассмотреть себя во всей чудовищной красе. В отличие от гладких корней, которые пытались схватить меня раньше, оно состояло из тысяч переплетённых, словно мышечные волокна, лиан и стеблей.

Вместо присосок на щупальце были тысячи торчащих в стороны гибких ветвей, изгибающихся словно «реснички» у простейших и морских звёзд. Темно-зелёные полосы сменялись ярко салатовыми, а те перемешивались коричневыми точками плотной коры. Зачем она, при таком объёме древесины, неясно.

В гондоле повисла мрачная, напряжённая тишина. Щупальце продолжало вырываться через проход, вдавливая в землю остатки флоры, выброшенной в наш мир до этого. И чем выше оно поднималось, тем более угрожающе качалось из стороны в сторону и продавливало землю, углубившись уже на десятки метров.

– Давай, ещё немножко… – сквозь зубы бормотал Кирилл.

Он вытянул штурвал до предела, но двигатели просто молотили воздух не в состоянии поднимать дирижабль быстрее. Казалось, ещё немного, и конец древесной плети захлестнёт кораблик и раздавит его словно букашку.

– Боги войны здесь! – раздался из динамика голос, а в следующее мгновение десяток огненных росчерков пронёсся под нами, и только потом раздался грохот выстрелов, и сразу за ним – разрывы снарядов. Щупальце качнулось чуть сильнее и завалилось на границу, начав сползать.

– Любят они выпендриться… – с облегчением выдохнула Жанна.

– Куда мы? – спросил я у Кирилла, когда наш пилот направил дирижабль к стене.

– Время мы выиграли, сколько смогли. Отвлекли на себя тварь. Хватит рисковать уникальной техникой, – ответил Филинов, и в этот момент щупальце окончательно рухнуло вниз, подняв такое облако пыли и грязи, что стало совершенно нереально рассмотреть, что там происходит. Если бы у меня не было помощников из жидкого металла. Задав их вид, я выкинул гроздь жучков из грузового люка.

– Притормози, нельзя оставлять артиллерию без разведки и целеуказаний.

– По этой дуре невозможно промахнуться, – уверенно проговорила Жанна.

– Согласен с инквизитором, нет никакого смысла рисковать, – кивнул Филинов, но скорость чуть снизил, и мне было этого достаточно.

– Пять минут, просто убедится, что всё идёт как надо, – попросил я и, прикрыв глаза, сосредоточился на управлении миниатюрными дронами.

«Сара, задай им программу, чтобы они вернулись, если потеряют связь».

«Они часть тебя, а не просто машины, сколько раз повторять?» – беззлобно ответила фея. – «То, что мне удаётся использовать память и адаптировать для тебя всё, показывая привычный интерфейс, не значит, что оно такое же, как и было».