Текст книги ""Фантастика 2025-114". Компиляция. Книги 1-32 (СИ)"

Автор книги: Владимир Поселягин

Соавторы: Андрей Сантана,Мария Лунёва,Инди Видум,Иван Шаман,Павел Ларин
сообщить о нарушении

Текущая страница: 90 (всего у книги 337 страниц)

Значит и мой Демьян был таким же. Нет, я не могла поверить в то, что мой замечательный, нежный и внимательный мужчина, когда-то выбирал жену расчетливо и с прицелом на карьерный рост. Что его родственники поспешили забыть о нем, чтобы не лишиться очередных званий.

– Семья не должна так поступать, – упрямо шепнула я.

– Знаешь, Анита, а я сам бы в их ситуации вёл себя также. Мне не в чем их винить. Я не жертва родственного произвола, я сам такой же, как и они. Мы все такие.

– Нет, – возмутилась я.

– Да, я именно такой и ничего другого от них не ждал и не жду, – уверенно повторил свои слова Демьян.

– Но ты ведь понимаешь, что они не правы! – выдохнула я.

– Нет, солнышко, я не утверждаю, что они не правы. Это их образ жизни. А мне теперь предстоит найти свою дорогу. Я сам себя сгубил. Слишком много высокомерия и амбиций, слишком рано я получил власть.

– Всё равно, неправильно это, – не сдавалась я.

Демьян только рассмеялся.

– Ну, а как было у тебя? Твоя семья... как вы жили? – такого вопроса я не ожидала, но мне было приятно окунуться в воспоминания.

– Замечательно. Счастливо и дружно. Я очень люблю маму, а она обожала меня. У неё был весёлый, но в то же время сложный характер. Она привыкла всё всегда решать сама, и возражать ей было бессмысленно. Но она всегда желала для меня только самого лучшего.

– А отец?

– Ушёл, когда я была совсем маленькой. Не пожелал взвалить на себя бремя в виде больного ребёнка. Мама мало рассказывала о нём – не любила она поднимать эту тему. Знаю только, что после развода он женился снова, и у него родилась ещё одна дочь, тоже больная. Её диагноз намного сложнее моего и девочка всю жизнь прожила в закрытом интернате. В общем, то, что его не было в нашей жизни – даже хорошо.

– Значит, у тебя только мама, и не сложно жилось вдвоём?

– Нет, – улыбнулась я, – у нас был свой преуспевающий бизнес. Мама была владельцем салона, а я занималась текущими делами, ну и, конечно, делала шикарный маникюр. Ко мне очереди расписаны были на месяц вперёд, – прихвастнула я.

– Ууу, – хитро поразился Демьян, – такой хороший мастер?!

– А ты думал! Конечно. Я всегда мечтала стать финансовым аналитиком, а стала мастером маникюра и косметологом. Но очень хорошим мастером!

– Финансовым аналитиком? – Демьян рассмеялся в голос. – Ты шутишь, солнышко?! Я никогда не встречал людей, мечтающих стать финансовым аналитиком. Вот это действительно необычно.

– Почему это, глупости! – возмутилась я. – К нам в салон приходили такие красивые ухоженные деловые решительные женщины в строгих серых костюмах. Мне так хотелось стать такой же. Я ночами зубрила математику, историю Солнечной системы, обществознание. Маме ничего не говорила о том, что готовлюсь в академию поступать. А сама заучивала учебники.

– И как, поступила? – Демьян внимательно слушал мой рассказ.

– Нет, мне не хватило четыре балла для того, чтобы поступить на бюджетную основу обучения. Представляешь! Всего четыре балла, – горько усмехнулась я.

– А ты куда образованнее и умнее, чем я думал,– голос моего мужчины был серьёзен. – Мне до бюджетной основы в Военную Академию не хватило сорока двух баллов, а поступить туда, куда проще, чем в земную экономическую академию. Ты ведь туда документы сдавала.

– Да, туда, – подтвердила я его догадку.

– Понятно, почему ты так обиделась, когда я не дал тебе заполнить бланк на корабль. Я недооценил твой интеллект, солнышко.

– Нет, я обиделась потому, что ты не проявил доверия, которое сам же от меня и требовал, – честно призналась я. – Это действительно задевает. Я слушаюсь тебя во всём, а ты не пожелал даже выслушать меня.

– Я понял свою ошибку, – большим пальцем он погладил моё запястье, – ты очень умненькая, моя маленькая девочка.

Я смутилась и даже немного покраснела от такой похвалы. Уж чего, а комплиментов в моей жизни ещё не было, и, оказывается, так приятно их получать. Приятно и странно волнительно.

– Расскажи мне, что случилось на Земле? Что заставило тебя бежать с планеты и покупать так спешно и необдуманно билет в неизвестную систему? Насколько я успел тебя понять и изучить, тебе не свойственно такое сумбурное и импульсивное поведение.

Смущение пропало в миг, а на его место пришла жгучая боль. В душе леденящим холодом поднимались тоска и чёрная печаль. Поднявшись с кресла, я пересела на колени Демьяна, прижавшись к его груди. Он понимающе обнял меня и погладил по спине.

– Если не хочешь – не говори, я не вынуждаю, – успокоил он меня, – если неприятно или больно, то мы поговорим об этом потом когда-нибудь.

– Что рассказывать, мамы не стало, из дома вежливо попросили убраться, отец предал, – негромко пробормотала я. – Мне кажется, от такого у любого рассудок помутится. Но я сама не понимаю до конца, что тогда произошло. У нас были деньги, были тысячи возможностей улететь с Земли. Но мама так любила свой салон и наш размеренный уклад жизни, что не хотела никуда бежать и что-то менять. Сейчас я думаю, что возможно все дело во мне. Мама боялась, что перемены плохо повлияют на меня. Что я сорвусь, что снова уйду в себя. Необоснованные страхи. Но думаю причина все же в этом, – я замолчала, обдумывая те события, стоило взглянуть на них по-другому. – А еще салон. Мама в него душу вложила. Столько лет упорного труда, радости от того, что появился новый постоянный клиент. Она упорно создавала положительную репутацию, имидж нашему заведению. Я детство почти не помню, но в достатке мы не жили. Мама начинала с нуля. Выкупала здание. Мы сами делали там ремонт. Ее бизнес – это ее второй ребенок. И вот так, все бросить и улететь в неизвестность, она бы просто не смогла. Я не знаю, как бы она пережила потерю дома, салона, бизнеса. Это ее бы убило.

Демьян обнял крепче и прижал к себе.

– Как она умерла? – тихо спросил он. – Без подробностей, просто в двух словах.

Я не смогла удержать слёзы, крупными каплями они скатывались по щекам и падали Демьяну на грудь.

– Я не знаю. Я не смогла даже взглянуть на нее внимательно. Она лежала на кровати. Всё, что я сделала – это укрыла её тело своим любимым детским покрывалом – белоснежным с красивыми яркими снегирями. Мама мне его на день рождения подарила. Все дети хотят игрушек, а мне покрывало подавай. Я не знаю, что с ней сделали. Соседка что-то говорила, но я не слушала. Я поверить не могла в то, что вижу. Надо было ее самой осмотреть, но я не хочу помнить ее мертвой.

– Мне жаль, солнышко, – Демьян легонько поцеловал меня в волосы. – Но всё это уже прошло. По прилёту я попытаюсь разузнать хоть какую-то информацию о твоей маме. Я так понял, что ты не проверила, жива она или нет.

Я, ошарашенная его словами, замотала головой.

– Мы всё выясним и разузнаем где её прах в случае, если она действительно мертва. У меня остались кое-какие друзья, они смогут помочь с доставкой её погребальной урны. Её могилка будет рядом с тобой, чтобы ты могла приносить ей свежие цветы.

Не выдержав, я громко разрыдалась.

Глава 23

Последующие корабельные дни протекали спокойно и размеренно. Демьян постоянно спал в кресле первого пилота и не отходил от пульта. Мне же была отдана единственная каюта с широкой кроватью. На все настойчивые предложения выспаться рядом со мной Демьян лишь отмахивался и повторял, что и так удобно, а стеснять меня он не хочет. Хоть я и возражала, но однажды, глянув, как он лежит на койке, поняла, что мне там места рядом не остается, разве что спать прямо на его широченной мускулистой груди. Демьян как мог, создавал для меня максимально комфортные условия, часто жертвуя своим удобством.

Я потихоньку обживалась. Кое-какие наши вещи перекочевали из рюкзаков в шкаф в каюте. В санитарной комнатке я повесила свой мешочек с бельём. Сама возможность постоянно принимать душ приводила в восторг. А когда я внимательно рассмотрела все полотенчики и бутылочки с гелями и шампунями, что принёс в коробках во время побега с крейсера со складов Демьян, так и вовсе возликовала. Теперь я по полчаса занимала санблок утром и перед сном.

Время мы решили на корабле выставить пока земное: сутки – двадцать четыре часа, в одном часе – шестьдесят минут. Ведь с планетой, на которой мы будем жить так и не определились. В системе Оюта существовало аж четыре планеты, пригодные для заселения, и на каждой из них можно было либо получить, либо купить земельный участок. Величины времени там естественно будут иные, и придется адаптироваться.

Но привыкать к новому времяисчислению мы будем позже.

А пока всё по родному, по земному. Тем более что сутки на Марсе больше земных всего на один час, поэтому и Демьяну комфортно.

Выйдя из душа, я старательно спрятала постиранное бельё, сжав его в кулак и заведя руку за спину. Но моя попытка незаметно проскользнуть в каюту была мгновенно пресечена.

– Анита, вот если не умеешь, солнышко, хитрить, так и не начинай. Я же сказал, что мыло слишком щелочное, вот к чему тебе стирать ручки в кровь?

Выругавшись про себя, я натянула улыбку на лицо.

– А если не умеешь фальшивить и изображать мнимое довольство жизнью, то и нечего улыбаться таким образом, – припечатал меня мой мужчина.

Повторно выругавшись, я стёрла всё «довольство жизнью» с лица.

– Уже лучше, ну, и что тебя заставило взяться за кусок мыла? – допытывался сидящий ко мне спиной Демьян. Как он только спалил меня?! Зеркала или камеры у него там какие, что ли?

– Нуу… – деланно взвыла я, – моё бельё слишком дорогое и качественное, а там, – я указала пальцем на санитарную комнату, – там влажно. Оно лежит и начинает неприятно пахнуть плесенью. И вообще, как ты узнал, что я стираю?

И главное – правду же сказала про запах и влажность: все грязные вещи, что я сложила там вчера, жутко пахли отсыревшей тканью.

– Тазами громко гремишь, – хмыкнул Демьян. – И у нас на корабле нет плесени, милая, – обернувшись, сообщил Демьян, его бровь странно поползла вверх, – всё обеззараживается согласно графику.

Его неверие меня возмутило.

– Я не знаю, что и где тут обеззараживается, – насупившись, пробурчала я. – Но вот уже пару дней я чувствую запах гнилости и плесени; особенно он проявляется, если оставишь что-нибудь из одежды в санблоке.

Демьян всё также недоверчиво смотрел на меня, не мигая, словно пытаясь понять: обманываю я его или говорю правду.

– Ну, если не веришь, то иди и посмотри сам, – с этими словами я вернулась в душевую и схватила не выстиранную футболку, что лежала тут на столике уже пару дней. Запах от неё хоть и несильно, но присутствовал.

Вернувшись, я протянула вещь марионеру.

– Вот, Демьян, пахнет отчётливо, – я сунула ему вещь под нос.

Он взял из моих рук футболку, поднёс её к лицу и, принюхавшись, сморщился, словно лимон съел.

– Действительно, запах специфический, что за ерунда? – с задумчивым выражением пробормотал он, – система, получается, срабатывает не до конца и второстепенные функции не отрабатываются.

Признаться, я вообще не поняла ничего о системе и о второстепенных функциях, но, похоже, что мне поверили. Прихватив мокрые трусики, я шмыгнула с ними в каюту и развесила сушиться их на металлическую спинку койки.

– Но это всё-таки не объясняет, почему ты не попросила постирать меня, – донеслось мне вслед из основного отсека.

– Вот признайся, что тебе просто нравится моё грязное бельё, – скрипнув зубами, буркнула я себе под нос.

Меня услышали. По кабине корабля разнесся громкий мужской смех.

– Конечно, долго же ты соображала, – тут же прокомментировали мой выпад из общего отсека, – я просто обожаю твои крохотные гладкие трусики, брежу ими с тех самых пор, как поднял одни при досмотре личных вещей. Так что не отнимай у меня эту маленькую радость жизни.

– Извращенец, – обречённо вздохнула я.

– Нет, просто озабочен тобой, – хохотнули в ответ.

Покачав головой, я воздержалась от ответа. Почесав ребро ладони, с изумлением обнаружила там свежие язвочки и сукровицу. А Демьян-то не шутил: мыло оказалось и, правда, жутко щелочным. И, как на зло, ведь никакого крема нет. Ну чего я, правда, с этой стиркой зачастила, надо было просто замочить, а потом легко бы вся грязь отошла. Вот же глупая, никакого жизненного бытового опыта.

– Ты чего там притихла, Анита? – поинтересовался Демьян.

– Скажу – ругаться будешь, – тут же отозвалась я.

В основном отсеке повисла минутная тишина, слышно было лишь мужское сопение.

– Руки испортила? – сделал своё предположение этот прозорливый тип.

– Угу, – удручённо выдохнула я.

– Упрямица. Иди ко мне, кажется, у нас назревают небольшие проблемы.

Вздрогнув, я выскочила из каюты в основной отсек и поспешила занять место возле своего марионера. Взглянув на экран пульта управления, ничего не смогла понять в текущих ручейком цифрах.

– Что у нас опять не так? – прямо спросила я.

– Точно не знаю пока, но заряд ядра медленно снижается. Думаю, что на заводе ядро не зарядили даже наполовину, так часто бывает. Только после третьей или четвёртой зарядки оно начинает работать по полной.

– А в чём сложность? Ты же говорил, что подзарядить не проблема, – припомнила я ему его же слова.

– Да, это не проблема, но, похоже, что заряд ниже, чем я думаю, и показывают датчики. У нас начинают отказывать вторичные функции: дезинфекция, подача горячей воды в душ, климат-контроль в общем отсеке. Я уже нашёл ближайшую заправочную станцию. Она законсервирована, но должна работать в аварийном режиме. Лететь туда двое суток, так что пока, милая, без стирки, без душа и оденься теплее. Я максимально освобождаю ядро от нагрузки. Так что придётся, солнышко, потерпеть немного холод.

Я подвисла, обдумывая всё, что он мне сказал. Ну, без купания и стирки я выживу, но вот что с температурой будет? Вспомнился карантин и тот лютый холод. Невольно поёжившись, я бросила на Демьяна испуганный взгляд.

– А насколько похолодает? – как можно спокойнее произнесла я, пытаясь скрыть свой страх.

– Ты не замёрзнешь со мной, моя нежная девочка. Я же марионер! Я буду твоей индивидуальной грелкой, – пафосно, но со смешинкой в голосе, заявил он.

Улыбнувшись, я поддалась его обаянию. И, правда, чего мне бояться холода рядом с таким большим и мускулистым коренным марсианином. Земляне только купол над Марсом строили и зеркала над полярными шапками красной планеты размещали, а они уже спокойно повышали температуру своего тела на пару градусов, чтобы не умереть, замёрзнув. Это была первая жизнеспособная мутация тогда ещё переселенцев с Земли.

Космос в эпоху расселения много людей сгубил, многие сгинули, но в тоже время теперь в нашей звёздной системе проживают не одна, а две полноценные расы, а в последнее время уже идет речь о том, чтобы и венерианцев признать отдельным видом. Уж больно много генетических различий с землянами.

– Задан новый курс. Подтвердите координаты, – из раздумий меня вывел неживой голос автопилота.

– Смену курса подтверждаю, – лениво протянул Демьян. – Анита, принеси ужин, солнышко.

– Но ещё же рано, – взглянув на часы, возразила я, – может попозже?

– Анита, я голоден. Неси мужчине еду, женщина.

Пожав плечами, я встала и, нажав нужные кнопки на пищевом автомате, принесла Демьяну пластиковый контейнер с белковой кашей.

– Я этой бурдой никогда наесться не мог. Вроде и ем много, а постоянно голоден, – пожаловался он, открывая крышечку. – Как же я соскучился по тарелке обычного супа с картофелем и макаронами.

Я невольно расплылась в улыбке.

– Как только у нас появится своя кухня, я сразу же тебе сварю большую кастрюлю супчика со звёздочками. И ты сможешь есть его весь день, – подбодрила я голодающего.

– Со звёздочками, – мечтательно протянул мужчина. – С кусочками мяса?

Я кивнула. И мысленно обрадовалась, что элементарный минимум кулинарных способностей я освоила. И суп могу, и гуляш, и каши: гречневую да рисовую. Как говорила мама: «Была бы курочка – приготовит и дурочка». Тут я была с ней согласна: если есть хорошие продукты, то кулинария – это легко. Это из ничего приготовить ужин сложно.

– А чем ещё побалуешь? Ну так, помечтать на будущее? – жалобно спросил Демьян, поглощая белковую кашу ложка за ложкой.

– А что ты любишь? – поинтересовалась я.

– Естественно, мясо, – с честным лицом признался он. – Земную кухню люблю очень. Курочку под маринадом, запечённую рыбку, тефтели, бобы с острым соусом, рагу из печени. Да вообще, всё люблю, где мясо присутствует.

– А, то есть стейки, жаренные отбивные, утиное филе под томатами, – подхватила я его мысль.

– Продолжай, солнышко, – довольно расплылся в улыбке мой марсианин, – мне так эта склизкая жижа аппетитней кажется.

– Манты, бешбармак, пельмени, голубцы, ножки индейки с сочной корочкой, – подразнила я его, вспоминая национальные блюда землян. Правда, я и половину из них не представляла, как готовить.

– Ммм, – выдохнул Демьян, – вот приготовишь мне хоть кусок варёного мяса, и я взлечу в стратосферу от счастья.

– Суп и макароны с подливой тебе обеспечены. Спагетти с пастой и колбасками тоже хорошо готовлю, – честно призналась я, – также на завтрак будут всевозможные каши, сдобренные маслом. На ужин мясной пирог...

– Всё, Анита, – Демьян закатил глаза к потолку, – я весь твой с потрохами.

– Я запомнила,– поддела я его,– дёшево отдался.

– Ничего ты не понимаешь, женщина, – хмыкнул он в ответ, – я бы и за суп перед тобой на колени встал. Наваристый такой с пятнышками жира на поверхности. Ты его помешиваешь, а от кастрюли запах такой, что слюной на пол капаешь.

Картинка тут же встала перед глазами, и, кажется, что даже запах в воздухе витал.

– Всё, Демьян, хватит, а то теперь и я есть захотела, – взмолилась я.

Ответом мне был весёлый громкий смех.

***

Два последующих дня пробежали быстро. В душ за всё это время я сходила только раз, что вводило меня в лёгкое уныние. Запах плесени сильно усилился, а сегодня утром я увидела на стенках душевой лёгкий чёрный налёт. Испугавшись, я позвала Демьяна. Тот, невесело хмыкнув, всё-таки запустил систему дезинфекции. Налёт исчез, но в помещении стало заметно холоднее.

Вырядившись в две футболки, я натянула сверху ещё и рубашку своего мужчины, при этом без тени смущения вытащив её из его же рюкзака. Странный код на спине меня не смущал. Зато Демьяна повеселил.

– Какой у меня тут криминальный элемент на корабле завёлся, – отвешивал он шутки в мою сторону. – Ну, как срок отбывать будете, девушка: трудом и со слезами, или весело в моей постели.

– У тебя нет постели, марсианин, – пакостно немного с вызовом, посвятила я его в реалии нашей жизни, – единственная койка в каюте уже давно оккупирована мною.

Демьян от моего заявления аж поперхнулся напитком. Моего боевого настроя это не поубавило, я демонстративно уселась в кресло второго пилота и поджала под себя ноги. По полу шёл непонятно откуда взявшийся страшный сквозняк.

– Молодец, Анита, – рассмеялся Демьян, – растёшь, солнышко. А по началу, ну такая испуганная была, прямо, как мышонок.

– Это ты преувеличиваешь, – возмущённо вскрикнула я, – да, я растерялась, но чтобы испуганный мышонок – это ты приврал.

Что-то над нашими головами громко скрипнуло и загудело с такой протяжкой, что у меня мгновенно вспотели ладошки. Уж больно звук походил на то, что мы просто разваливаемся. Вскрикнув, не раздумывая, я запрыгнула Демьяну на колени и прижалась к нему.

– Ну да, с мышонком это перебор, – шепнул он мне в макушку, легко целуя в волосы, – ты больше на котёнка похожа. Но мне нравится, как ты ко мне жмёшься.

Проказливые мужские губы скользнули по моему виску. Рука Демьяна проворно забралась под слои моей одежды и быстро нашла грудь, чуть сжав её.

– Что ты делаешь? – севшим от страха голосом шепнула я.

– Как «что»? – таким же шёпотом ответил мне он. – Отвлекаю тебя от продувки системы. Это самый верный способ и приятный к тому же – ты не находишь?

– Откуда у тебя только силы берутся? – я устало пристроила голову на его крепкое плечо. – Я кажусь тебе сейчас смешной, наверное.

– Откуда силы?! – обведя овал моего лица пальцем, Демьян заставил меня посмотреть на него, придерживая голову за подбородок. – У меня восемь лет женщины не было, а сейчас в руках такая сладкая нежная девочка. Ты кажешься мне очень женственной и храброй. И очень желанной, особенно в моей тюремной робе.

– Она тёплая, – прошептала я, глядя на него,– и я не храбрая.

– Храбрая,– возразил он,– я никогда не забуду, как все вокруг в панике метались, а ты невозмутимо определяла стадию носителя, шикая на меня. Ты в тот момент выглядела просто фантастически. Собранная, смелая, уверенная в себе. Моя женщина!

Смущённо я опустила взгляд. Я всё ещё не могла спокойно, без покрасневших щёк, реагировать на такие комплименты.

– А когда ты смущаешься, то выглядишь так очаровательно, – последние слова он буквально выдохнул мне на ушко, покусывая мочку.

– Демьян, – простонала я, – сейчас холодно.

– Я знаю, что не время, – тихо посмеялся он мне в волосы. – Но ты мне задолжала.

Счастливо зажмурившись, я уткнулась носом ему в шею. Рядом с ним, в кольце его рук, было тепло и хорошо.

– Станция уже близко, пришвартуемся примерно через десять минут, сходи, возьми в рюкзаке мою куртку.

Спустившись с колен, я выполнила его просьбу. Вернувшись, я протянула ему тяжёлую чёрную куртку подбитую мехом, но тут же натолкнулась на его непонимающий взгляд.

– Чтобы зарядить ядро, мне придётся выйти. На станции очень холодно, куртка для тебя, милая. Одевайся сейчас, чтобы успеть накопить тепло.

– Но я внутри останусь,– пролепетала я.

– Дверь будет открыта, всё помещение выстудится моментально, – пояснил мне Демьян.

– А как же ты, замёрзнешь ведь.

– Земляночка, ну я же марионер. Для меня такой холод ощутим, но вполне приемлем.

– Я могу взять одеяло, а ты – куртку, – предложила я компромисс.

– И одеяло возьми тоже, завернёшься сверху в него,– подхватил мою мысль он, но переиначил на своё усмотрение.

– Но ты замёрзнешь,– вырвалось у меня, – там холодно.

– Анита, вспомни карантин,– мягко возразил он, – ты от холода зубами стучала, а мне было вполне комфортно. Мне очень трудно замёрзнуть, я чистокровный марсианин.

Поджав губы, я всё же надела куртку. Хотя так и не согласилась с ним.

– У меня в рюкзаке есть ещё одна, но тоньше немного. Я надену её, обещаю. Чтобы ты не переживала обо мне. Хорошо?

Я кивнула, моментально просияв, за что и получила жгучий страстный поцелуй.

– Это, оказывается, так приятно – когда о тебе любимая женщина переживает и беспокоится, – поддел меня Демьян, заметя мою довольную моську.

Глава 24

Зарядно -заправочная установка оказалась расположена на небольшом изолированном астероиде, который служил платформой для когда-то работающей рудодобывающей станции. На мониторе я созерцала приближение огромной металлической махины, под которой и куска космического камня, на которой она стоит, не видно было. Словно станция парила в космическом пространстве сама по себе. Такое я видела разве что на картинках.

Пришвартовка к этой громадине оказалась настоящим испытанием для моего нетренированного организма. Нет, кровь носом не пошла, но в кресло меня припечатало знатно.

– Знаешь, земляночка, всё-таки космические перелёты – это не твоё, – чётко подметил Демьян.

– Угу, – страдальческим голосом подтвердила я его слова, – была бы моя воля, я бы с твёрдой поверхности планеты не сходила.

– Потерпи, до Оюты. Путь, конечно, не близкий, но если здесь хорошо подзарядимся, то нужна будет только ещё одна остановка на заправочной станции. Я попытаюсь подобрать какое-нибудь более для тебя щадящее место.

Потянувшись, Демьян пригладил мои волосы. Этот такой простой жест подействовал успокаивающе.

– Например? – заинтересованно простонала я.

– Стратосфера какой-нибудь планеты, чтобы не требовалось пришвартовываться так жёстко, – задумчиво произнес он.

– Это было бы чудесно, – вздохнула я, – у меня сосуды не выдержат ещё одной такой посадки.

– Всё приходит со временем, – попытался взбодрить меня он. – Ты привыкнешь, организм адаптируется.

– Не хочу, – взмолилась я, – это ужасно!

– Ужасно?! Ну, Анита, где твоя романтичность? Здесь сейчас только ты и я!

– Ага, и целая Вселенная в придачу!

– Ну да, земляночка. Ты, я и вся Вселенная. Разве не это истинная романтика?

– Возможно, но только без посадок, пришвартовок и взлётов,– уже не так обречённо пробурчала я.

– Постараюсь, чтобы эти мелкие неприятности не портили всю чудесную атмосферу нашего путешествия, – хмыкнул этот романтик.

Наконец, встав, я не удержалась и ласково поцеловала своего романтичного мужчину. А затем отправилась к автомату за чашечкой напитка. В горле у меня стоял комок, да и подташнивало сильно.

– Сейчас система нас просканирует и я разгерметизирую корабль. Потом выйду наружу, чтобы подсоединить зарядное устройство к нашему ядру. Станция законсервирована, так что кроме нас тут никого нет. Мы задержимся примерно на два часа. Ну, если установка у них допотопная, то на три. Я буду снаружи, ты останешься здесь. Так что никаких кнопок не нажимать, наружу не выходить. Лучше всего иди в каюту и поспи, – принялся раздавать приказы прямо по-армейски Демьян.

– А дышать-то можно,– подразнила я его.

– Можно. Это единственное, что можно, всё остальное строго воспрещается.

Наш разговор прервал короткий сигнал. Словно на автовокзале, когда рейсовый автобус объявляют. Я любила кататься в пригородные деревни за натуральными овощами. Мама хоть и с опаской, но отпускала меня одну. Автобусы я обожала. Удобные сидения, мягкая воздушная подушка вместо допотопных колёс и бесшумный мотор, работающий от солнечных батарей делали поездку комфортным расслабляющим отдыхом. Если бы не вечно брюзжащие старушки да тётки, которым в жару холодно, а зимой невыносимо жарко, то всё было бы вообще замечательно. А так захлопнут все окна и сидят, потом обливаются, а окружающим от них страдай. И ведь скажи только им слово – так обругают.

Предаваясь воспоминаниям, я не сразу поняла, почему Демьян так внимательно смотрит на меня.

– Что? – спросила я.

– Ты иногда выпадаешь из реальности, – мягко ответил он. – Это конечно не страшно, но будь немного внимательней. Ты поняла, что я тебе сказал?

– Да, – кивнула я ему, – ничего не трогать, никуда не нажимать, наружу не выходить. Мы взлетим через два – три часа.

– Молодец, – довольно кивнул мужчина.

Встав, он сходил в каюту и вернулся оттуда уже в куртке. В его руках я увидела сложенное одеяло. Расправив его, Демьян укрыл меня по самый нос и подоткнул концы под мои ножки.

– Вот, так уже лучше, – довольно подметил он. – Сиди тут и ничего не делай. Только дыши.

Поцеловав меня, Демьян скрылся за первой дверью. Раздался ещё один сигнал, и распахнулась вторая дверь, выпуская мужчину наружу.

Я осталась совсем одна.

Вслушиваясь в тишину, я пыталась расслышать шаги своего марсианина или гул активированного зарядного аппарата. Щелчок. Шипение. Звук звеньев цепи. И снова тишина. Через пару минут она начала нервировать. Встав, я накинула одеяло на плечи и прошлась по помещению. Накручивая круги, я изрядно волновалась. Уж не знаю, что меня тревожило, но неконтролируемая паника нарастала.

Снаружи послышался отдалённый удар, словно кто-то с размаху обрушил металлическую трубу об пол или об стену. Странный звук. Пугающий.

Тяжело вздохнув, я попыталась взять себя в руки. Демьян сказал, что станция нежилая. Работают только аварийные системы. Тут всё вокруг спокойно и безопасно. Скрипнула дверь, и эхо донесло до меня мужское покашливание. Это успокоило. К тому же на входе, ведущем на трап, слабо отсвечивала сеть красных лазерных нитей, тех самых, что препятствуют проникновению на корабль посторонних.

– Всё хорошо, – твердила я себе под нос. – Всё хорошо! Мы заправляемся или заряжаемся, – я раздражённо махнула рукой, – неважно, что мы делаем, главное – всё хорошо.

Мой разум со мной соглашался, а вот внутренняя интуиция вопила и требовала бежать за Демьяном, чтобы затащить его на корабль.

– Успокойся, Анита Корф, – шикнула я на себя. – Ты просто никогда не была в такой ситуации. Вот она тебя и пугает. Это отголоски болезни. Нужно слушать разум. Всё хорошо.

На пульте что-то противно пискнуло, и на моих глазах автопилот развернул голографический экран. Помимо непонятных кодов там вспыхнул и отсчёт времени. О таком Демьян не предупреждал и я занервничала. Вот что это за циферки бегут в обратном направлении. Что они отсчитывают?

«Позвать Демьяна!» – завопил мой мозг. Ну и пусть поругает, если тревога ложная, а если нет?

Уже миновав первую дверь и оказавшись в тесной зоне первичной дезинфекции, я отчетливо услышала ещё один, но уже более громкий удар. И доносился он откуда-то с верхних ярусов станции. Остановившись, я выглянула наружу и, поставив одну ногу на покатый трап с узкими лесенками, взглянула вверх.

Мелькнувшая собачья тень на третьем ярусе не могла мне показаться.

Сглотнув, я тихо опустилась на колени и более настороженно и пристально всмотрелась в темноту. Очередной удар заставил меня вздрогнуть и сжаться от ужаса. Мой страх обрел свои черты. Мне не нравились ни этот звук, ни увиденная тень.

План действия быстро сформировался у меня в голове.

Вернувшись на корабль, я сбросила одеяло и, прихватив импульсный пистолет, небрежно откинутый Демьяном, как не самое эффективное оружие, снова крадучись отправилась на выход искать своего мужчину. Расскажу ему и о шуме сверху, о тенях, об отсчёте.

А дальше пусть сам думает, что это такое!

Спустившись на пару ступеней, я буквально села, услышав уже не один, а четыре методичных удара с равным интервалом, следом ещё один и кто бы ни создавал эти звуки, он приближался к нам. Ускорившись, я спустилась по трапу и быстрым шагом, уговаривая себя не бежать, обошла наш, сейчас кажущийся довольно большим, корабль.

Демьяна нигде не было. Зато я увидела зарядное устройство, похожее на гигантский пожарный гидрант, из которого, как змея, тянулся толстый кабель к нашему кораблю. Как всё это работало, не понимала. Наверное, по типу заправки электромобиля, только вот где тут главная розетка непонятно.

Очередная очередь громких ударов заставила меня действовать быстрее. Покрутившись, я оббежала корабль дважды. Но даже следов пребывания тут кого-то помимо меня не обнаружила. Запаниковав, я уже собралась вернуться на «осу» в надежде, что мой мужчина уже там, как прямо передо мной из тьмы высунулась чья-то морда и тут же скрылась.

Икнув, я медленно подняла оружие и направила его на то место, где увидела чудовище. Мои руки тряслись. Пистолет ходил ходуном, а палец на спусковом устройстве буквально онемел. Неуверенно я шагнула вперёд на маленький шажок. Ещё один.

Поражаясь своей глупой смелости, я напомнила себе, что где-то здесь Демьян и возможно ему нужна моя помощь. Хотя, откровенно говоря, помощь сейчас нужна была мне.