Текст книги ""Фантастика 2025-114". Компиляция. Книги 1-32 (СИ)"

Автор книги: Владимир Поселягин

– Сержант Крапивин, на выход с экипажем! Проверить броневик.

Бойцы посыпались с кузова, у двоих немецкие карабины, винтовка у нас в кабине, когда я с матом скатился с подножки, веля занять оборону, рядом с броневиком, у его кормы, из пшеницы вдруг встали трое. Два командира, и боец.

– Эй, мы свои. Истребительный авиаполк, – крикнул один.

Там были подполковник со Звездой Героя, капитан, это он кричал, и младший сержант.

– Вижу, что петлицы голубые, – буркнул я, вставая, и отряхиваясь.

– Если бы вы своего сержанта не окрикнули. Я бы в машину гранату кинул. Нашли вот противотанковую, в разбитом грузовике, – сказал капитан, демонстрируя гранату.

– Это гранату можно как камень использовать или орехи колоть. У вас запала в ней нет.

– Да? – удивился тот. – Ну мы как-то не изучали, думали она к бою готова.

– Крапивин, не наблюдаю тебя и бойцов у броневика. Приступай, – прикрикнул я сержанту, потом потребовал к осмотру документы у встречных армейцев.

Их кстати больше было, в стороне ещё семнадцать человек поднялось. Остатки разбитого авиаполка, многие с бинтами. Эвакуировались землёй, были уничтожены авиацией, вот ирония судьбы. Долго укрывались в лесу потому как дороги немцами были забиты, а ночами шли от границы, и вот тут встали. Если бы не машина с припасами, что помогла так долго протянуть, раньше бы следом за своими двинули. Свои документы я тоже протянул, те узнали, что я пограничник. Вот и познакомились. Сигнал своим, чтобы были настороже я подал, и спросил у подполковника:

– А теперь правду говорите, а не тот бред что вы лепите. Тут до границы по прямой двадцать километров. Какой ещё полк к чёрту? Вы самолёты на разграничительной линии в линейку ставили, чтобы немцы в штаны наложили со страху? Вам тут делать просто нечего. И кто вы такие?

Подполковник смущенно прочистил горло, и пояснил. Я не знал смеяться или плакать. И ведь не шутил, видно, что правду говорит. Я понимаю, что в небе своя навигация, но как можно заблудится на земле и днём? И то, что их регулировщик в эту сторону направил, сомнительно. Если только он не ложный. В общем, история такая, уничтожили матчасть, их полк в землю вбомбили, что могло летать, отправили в тыл, остальные погрузились на машины и колонной следом. А тут регулировщики, мол, дороги блокированы сгоревшей техникой, двигайтесь по этой, и даже схему нарисовали. То, что они в сторону границы двигаются, те не сразу поняли. Тут налёт, колонна разнесена, укрылись с ранеными в роще, а та просматривается насквозь. Как раз стемнело двинули к большему лесу, думали он укроет, а тот ещё ближе к границе. С собой из машин припасов набрали, они и позволили продержаться. Двое раненых умерли, кто пережил дорогу и то что те несколько дней в лесу укрывались, двинули вот следом за нашими. Да у них припасы к концу подошли. Утро их застало тут в поле, пришлось в тени броневика дневать, ждали темноты, пока рёв нашего грузовика не услышали. Я видел примятую траву, но думал это экипаж броневика тут побегал, и та не оправилась после этого. Да уж. В пути они меньше суток. До того леса о котором те говорили, было меньше восьми километров по прямой. В принципе вполне возможно так и было. Сегодня было двадцать пятое, уже вечер, через два часа и стемнеет. У меня уже тридцать три кило в хранилище. Качается.

Мы поговорили, и авиаторы решили с нами отправиться, им уже одним надоело. Были окруженцы, видели в стороне, и не раз, но к ним никто не выходил. А так наконец от Крапивина выслушал доклад, то что движок в порядке было видно, бак заправили одним ведром, и он уже весело тарахтел.

– Ходовая и двигатель в порядке. Бак пустой. Нет боекомплекта, пулемётов, и прицела к пушке. Машина не боеспособна. Судя по раскиданным у бронемашины пустым пулемётным дискам, тут были обычные стрелки и вылущили патроны себе.

– Да это всё найдём, снимем с разбитых. Заправляйте броневик и включаем его в колонну.

– Есть, – козырнул Крапивин и направился выполнять приказ.

Пришлось потесниться, хорошо кузов у машины большой, даже двоих в броневик помимо экипажа сунули, и к нам в кабину одного на пол, но забрали всех, и двинули к дороге. Первым мы, броневик за нами. Дороги пустели, вечер немцы готовились к отдыху и сну. Приметив перевёрнутый «Т-26», на боку лежал, явно авиация поработала, велел водиле:

– Останови у него, глянем что там ценного для нашего броневика.

Подъехали мы вплотную чтобы скрыть, кто покинет кузов. Впрочем, с танком ничего не вышло. Люки закрыты и изнутри такая ядрёная вонь шла, что стало ясно, экипаж танка и сейчас внутри. Я велел Крапивину открыть баки и поджечь танк, устроим погибшему экипажу огненную воинскую тризну. Так что, когда уезжали, позади разгоралось пламя, пачкая вечернее небо чёрным дымом. А через три километра встретили расстрелянную колонну, немцы сдвинули что осталось на обочину, чтобы не мешалось, или просто объезжали. Из разбитого «БТ-2» достали пулемёт, и диски. Даже с патронами нашли. Так что его начали устанавливать в броневик. Также выяснилось, что одна «полуторка» полностью на ходу. И что, что кабина прострелена и следы крови есть? Даже в баке топливо имелось. В кузове пустые ящики из-под патронов, кто-то опустошил, рядом множество вскрытых цинков раскидано, думаю отступающие войска это сделали. Непонятно почему машину не забрали. Оказалось, забился бензопровод, обычное дело для этих машин, грязный бензин, прочистили и та затарахтела на холостом ходу. Что не очень хорошо, машина с открытым кузовом, бойцов пока в кузов не усадишь, так что только водитель внутрь сел, двинул за грузовиком, броневик всё также замыкал колонну. Теперь хоть не такой беззащитный. Пулемёт есть, поставили его как спаренный с пушкой, это хорошо. А калибр пушки не совпадал, в «БТ-2» было что-то мельче. Два шлемофона из танка добыли и запасной комбез. А чуть позже новая находка.

Тут была собранная уже немцами техника. Что-то отбуксировали, что-то своим ходом пригнали.

– Пункт сбора трофейного вооружения. Я по этой дороге не ездил и про него не знал. Подождём темноты, и вырежем охрану, её вроде немного, и заберём что нам нужно.

Мы чуть отъехали, я поставил пограничникам задачу, и те внимательно наблюдали где у немцев посты и место отдыха. Сработать им нужно тихо. К сожалению, на всех всего два ножа и один штык-нож от немецкого карабина. Но авиаторы поделились ещё пятью ножами. А как окончательно стемнело, те двинули на дело. Да уж, погранцы люди серьёзные и обученные. Не все были горлохватами, но девять из всех, кого я взял, вполне были умельцами. Они и отработали и часовых, и палатку с остальными. Сам я не ходил, общее командование осуществлял. Может вскрики и были, но ни одного выстрела не раздалось. Как фонариком подали сигнал, мы подъехали к стоянке и начали отбирать технику. Да, наблюдателей выставили чтобы нас не застали врасплох. Авиаторы также выбирали себе технику. Стоит заметить, что те не хотели ожидать до седьмого июля, я сообщил что мы вынуждены задержатся, а с нами поехали чтобы добыть техники и припасов. Я планы на ближайшие сутки не скрывал. Так что на месте стоянки отряда их не будет. Расстанемся на складах, где возьмём всё что нам нужно. Теперь я был уверен, что возьмём. Надеюсь бойцы не оплошают и склады захватят также тихо. Я там всё знаю, где посты и отдыхает смена, в курсе. Так что работали. Авиаторы, кстати тоже себе взяли пушечный броневик. Я в отряд два подобрал, теперь три их, под общим командованием Крапивина. Основная наша ударная сила. Танки не смотрел, хотя были и на ходу. Да они шумные, а броневик по шуму от грузовика не отличишь. Разве, что примут за гружённую машину, та шумит сильнее.

* * *

Демонстративно посмотрев на часы, снова вышел из укрытия, а был в своей форме командира-пограничника, и встав на виду, сделал полуоборот, подняв руки. Минуты три стоял, и вернулся в укрытие. Я это делал в третий раз за последние полчаса, так что вернувшись, сообщил бойцам, что меня прикрывали.

– Всё, похоже спецов не будет. Или выполнили задание или немцам попались. Как стемнеет, грузимся на технику и идём к нашим.

Я продолжал легенду по спасению красноармейца Райнова. Якобы у меня тут встреча назначена. И привёл я сюда весь отряд, включая жену с дочкой. Да, был вечер седьмого июля. У меня на данный момент сто шестьдесят три кило накачалось в хранилище. Уже два дня как запустилась опция управления големами, и я активно её тренировал. Вообще с той встречи с авиаторами, особо ничего не произошло. Погранцы неплохо сработали на складах, подогнали грузовики, и началась погрузка. Я знал где и что брать. Да, на пункте сбора мой отряд увеличился на два броневика, пять «Зисов», четыре грузовых крытых и один с зенитной пулемётной счетверённой установкой в кузове, вполне целой, мы её даже зарядили. К одному «Зису» полевую кухню прицепили, нашу, советскую, в порядке та. Даже странно, что немцы её к делу не пристроили. Броневик свой первый в порядок привели, боезапас полный. Также взяли две «полуторки» с лавками для перевозки личного состава, тяжелый мотоцикл с коляской для дозора. Едва хватило людей на всю технику для перегона. Даже я за руль сел, «Ситроен» вёл. Заправил понятно, да тут на пункте сбора небольшие запасы были, их почти все авиаторы забрали. Вот те себе взяли один пушечный броневик, а больше на ходу не было, два «Зиса», и «эмку» для комполка. Это тот подполковник. На складах, как сняли часовых, час пограничники потратили пока не убедились, что живых там, включая смену, не осталось, документы убитых мне в планшетку. Ну а дальше я показывал куда встать и что грузить. Командовал.

Машины быстро заполнялись одна за другой, и мы, покинув склады, двинули к месту стоянки отряда. По пути авиаторы отпочковались. Я им на тот день обстановку дал, что вокруг происходит и посоветовал куда ехать. Причём как, чего бояться, и где лучше выйти. Может и доедут. Сами вернулись, технику загнали вглубь леса, броневик передовой проложил тропу, замаскировали следы колёс, и до седьмого июля, до часу ночи, лес не покидали. А ночью нужного дня, сделали рывок сюда, якобы к месту встречи. Технику замаскировали, тут войск уже мало, охраны тыла только подразделения, фронт далеко, легче уже ездить. И вот дождавшись вечера, многие спали, дневали, дальше я опознался, чтобы издалека видно было, но «спецы не вышли», как я сообщил. Тут один из бойцов, вдруг воскликнул:

– Товарищ лейтенант, движение!

Обернувшись, я увидел, как на лугу, метрах в двухстах от нас, поднялся травяной холм в виде человека, и это голем, я его пока полчаса держу, но дистанционно туда отогнал плетение, и вот поднял. Да, я решил продемонстрировать бойцам, что договорённость с неизвестным майором ГБ действительно была, а то всё на словах. Так что я оставил бойцов, велел внимательно за округой наблюдать, да прикрывать меня, и бегом к холму. Голем уже лёг и как будто не было там никого. Подойдя к месту где тот вставал, я присел, встал на одно колено и склонил голову, как будто что-то слушал. Минуты три, после этого встал, выпрямив спину и чётко козырнув, побежал обратно, придерживая «ППД» на боку. Собрав командиров отряда, я сообщил:

– Всё, хана спецгруппе. Выжил один боец, да у него своё задание в стадии выполнения. Так что можем двигаться к своим свободно. Там отправим Райнова в Москву. Уже там с ним решат. Похоже пролетаем мы мимо наград. Ну хоть дело немалое сделали. Значит так, до темноты ждём тут, а я отъеду. Готовьте «Ситроен», я пока в немецкую форму переоденусь. Проведу разведку. Спец сообщил что мост, где я собрался вести колонну, разрушен, нужно это узнать, иначе маршрут будет серьёзно удлинён, что в мои планы не входит.

Уже через десять минут я катил по дороге за рулём «Ситроена». Кстати, номер бортовой изменили, этот грузовик в розыске, я уверен. Так вот, крутил баранку, тут до Высоко-Литовска три километра, скоро на месте буду, ну а пока ехал, размышлял. Я не всё рассказал, только важные моменты. Для начала, когда тут склады грабили, я навестил двоих, важных для меня людей. Пекаря, заказал на вечер седьмого июля мне сделать двадцать обычных нарезных батонов и десять французских булок. Я люблю бутерброды из них. Ну и навестил контрабандиста. Его дома не было, но жена вполне, она заказ и деньги приняла. Те марки передал, что я с солдат собирал, обещала выполнить к седьмому. Бойцы за городом ожидали пока я заказы сделаю, потом уже поехали к отряду. Что набрали на складах. Вооружение и боеприпасов, советского. Десять «СВТ», пять «ДП», десять «ППД», пять ящиков с ручными гранатами. Пятнадцать пистолетов «ТТ», для экипажей броневиков. Плюс тридцать противотанковых ружей, польских, и боезапас к ним. В машину с кухней припасов, всего разного, соль и сахар, пачки чая. Форму комплекты подобрал по списку старшины, вещмешки, котелки армейские, наконец сапоги себе, как и хотел две пары, офицерские. Снаряжение усилил, мне командирское, с «ТТ», но и «Наган» взял. В общем, хорошо затарились. Потом, пока до седьмого июля время шло, проводили обслуживание и ремонт техники, пришлось засылать группы снимать с разбитых детали, осваивали добытое. Кухня работала в пол силы, но главное она есть. А тот котёл на двадцать литров я прибрал обратно в своё хранилище. На будущее. На кухне милиционерша с неприятной мне фамилией Катукова и Анна властвовали, поваров у нас не было, им делегировали право готовить.

С Анной всё сложилось, уже дошло до постели. И видимо чем-то выдал себя. Ну опыт у меня большой, вот та из-под ресниц задумчиво на меня поглядывала, но ничего не говорила. С Аришкой много играл и возился. Светлый ребёнок. Ну и понятно командовал отрядом. К нам ещё четверо вышли, бежали из плена. Один командир, танкист, младший лейтенант. После проверки принял один броневик. Стрелков из пульбата на зенитку, так что порядок, мы готовились, и времени было достаточно. Что по аурному хранилищу, сильно не заполнял, только нужное и важное. Винтовку «СВТ» в полном порядке, с оптикой, запас патронов, триста штук к ней. «ППД» новенький, с двумя запасными дисками, пятьсот патронов в запасе. И нет, тот что у немцев увёл, это официальный, он будет при мне, а этот второй в хранилище к бою готов. Для неприятностей. Потом два «ТТ», и «Наган». Один «ТТ» имел кобуру, ремень командирский и портупею в комплекте. Если снова попаду в плен и с меня всё снимут, чтобы было что носить, когда из плена сбегу. Ну и противотанковое польское ружье с тридцатью патронами в запасе. Я не первую жизнь живу и знаю, что иметь нужно в первую очередь в запасе. Оно здорово меня выручало не раз, стоит иметь. Кстати, если дать это ружьё голему и использовать его в качестве зенитки, то он сможет сшибать немецкие самолёты один за другим. Если конечно на дальности стрельбы будут. Я об этом не сразу догадался, уже слил личность Никитина, и когда под другими данными пытался устроиться в армии, попробовал. Да, это работает, двух тогда сбил, и не бомбардировщики, а шустрые «мессеры». «Охотники», по дороге работала пара.

Ладно, не об этом речь. Из оружия всё. Разве что пять «лимонок», но их не считаю. Из одежды, та форма лейтенанта что ношу, потом плащ-палатка, тот синий комбинезон сохранил, запасное командирское исподнее, два комплекта портянок, и солдатский полный комплект формы рядового Вермахта. Он как раз на мне. Подобрал с солдат, что склады охраняли, когда мы их взяли. Это всё, место экономил. Потом тот котёл, солдатский плоский немецкий котелок с кружкой, ложкой-вилкой и запасом соли. Из припасов самый минимум, повторюсь, что место экономил. Десять банок тушенки, пять пачек макарон, три кило крупы, три риса, бойцов мешочки заставил шить, из запасных гимнастёрок, что мы набрали. Три кило соли, и три дроблённого сахара. Пачка чая, в пять кило, непочатая банка какао, немецкий трофей, и пачка ржаных сухарей. Она десять кило. Ну и документы держу в хранилище. Это всё. Я когда уезжал, под присмотром Ани свою форму оставил, вещмешок с мелочёвкой, оружие и планшетку. Да, те две шинели мы сохранили, с собой возим. Итак немало набрал, девяносто один килограмм вышел. Вот остальное, шестьдесят с мелочью и потрачу на заказы и посещение молочной фермы. На фронте, иметь такой дефицит, дорого стоит. А так въехал в город, на въезде даже поста не было, без проблем доехал до дома контрабандиста. Решил с него начать. Дом пекаря как раз на выезде на дорогу, что к ферме вела.

Машину не глушил, покинув кабину, ремень карабина на плечо, он в зажимах ранее был, и спокойно, как хозяин, толкнув дверь калитки, прошёл во двор подворья. Лицо у меня уже чистое, синяки почти сошли, так что выглядел неплохо. Из дома уже спешил хозяин, на ходу накидывая рубаху. Судя по тому как жевал, у того поздний ужин был.

– Вам что-то нужно, герр солдат? – спросил он. Через дверь в сени испуганно выглядывала супруга контрабандиста.

– Заказ, – ответил я также на немецком. – Вечер седьмого. Он готов?

Тот изучающе меня разглядывая, вдруг на русский перешёл:

– Да, только вчера доставил. Всё, как и заказывали, две коробки туалетной бумаги класса экстра. Пять флаконов мужского шампуня и два женского. Духов десять флаконов. Две зубные щётки и четыре тюбика зубной пасты, два больших банных полотенца. Две надувные подушки и зимний спальник с подстилкой. Это всё.

– Я что сверху должен? – также перейдя на русский, уточнил у того.

– Цены поднялись, – кивнул тот и назвал сумму, так что я отсчитал, марки у меня были.

Дальше тот помог мне всё перенести в кузов машины, я откинул тент и задний борт, ещё и забрался, якобы относя ближе к кабине, но на самом деле всё кроме одной коробки с рулонами туалетной бумаги, убрал в хранилище. Как раз спрыгнул и закрывал борт, когда стоявший у ворот контрабандист, подумав, подошёл и спросил:

– Вы ведь из советских военных?

– Допустим.

– У меня раненый. Тут обыски начали проходить. Он лейтенант, пограничник, как-то помог мне, вот отдаю долг. Я к этому серьёзно отношусь. Ранения ног, он не ходок.

– Ваши принципы делают вам честь. Да я заберу его. Сам пограничник.

Я подогнал машину к воротам и заехал наполовину во двор, дальше мы втроем, жена хозяина дома помогала, подняли раненого в кузов. Тот вполне в сознании был, и что важно, как увидел меня, опустил пистолет, удивлённо-радостно воскликнул:

– А, Крайнов? Не ожидал тебя увидеть. Что ты тут делаешь?

– Всё потом, грузимся.

И не простой лейтенант он был, а старший лейтенант. Форма с ним была, ещё на пол кузова хозяин старый тулуп бросил, чтобы было на чём ехать, а жена его узелок с едой передала. Так что закрыл борт, поблагодарил их, понимая, что снял с тех немалую обузу, и выехав на улицу, покатил к пекарю. Дальше зашёл к пекарю. Забрал заказ, честно расплатившись марками. По сути остатки ушли, не так и много у меня их было. После этого покатил к молочной ферме. Добрался нормально, даже заехал на территорию. Тут немцы командовали, ферма учтена и снабжает местные части и Вермахт, своей продукцией. Тут командовал тучный интендант, в довольно низком звании. Сообщил ему, тот от жилого дома шёл, который видимо и занимал, что прибыл за заказом, за мной офицеры едут, на легковой машине, они всё и оформят. Попросил показать, что на леднике есть. Тот подумав, отказывать не стал. Там ударом штык-ножа лишил того жизни. Часы снял, документы забрал, пистолет с кобурой. «Вальтер» был. Дальше забирал что мне нужно. Масло уже брикетировано по два килограмма. Вот и убирал бруски. Сливок три литра взял. И всё, только масло. Повезло что есть что взять, свежий товар. Всё, хранилище полное. «Вальтер» в кармане, так что покинул ледник, в машину, и развернувшись, покатил обратно. Кстати, в кабине противотанковое ружьё и патроны, достал чтобы места побольше было в хранилище. Масла добыл тридцать два килограмма, шестнадцать брусков, и три литра сливок. Люблю с какао их. Это всё.

Обратно снова через город ехал. А отряд с другой стороны, и объезжать долго, тем более я на сыроварню заехать хотел. Уже стемнело, оставил машину неподалёку, в кабине «ППД» выложил, и проверил ледник, там даже охраны не было, только замок. Убрал его в хранилище и сразу достал, бросив под ноги. Спустился вниз, освещая всё трофейным фонариком. Взял два круга сыра. Как раз место, что автомат ранее занимал, заняли. Темный сорт сыра и светлый. Плюс ещё три круга, это уже бойцам. Дальше в машину и покинул город. Так до отряда и доехал, посигналив на подъезде, как и условились. Там два сигнала, срочный сбор, то есть выгнать машины на дорогу и выстроить в колонну, или внимание опасность. К бою. Я первый сыграл. Дальше поставив машину впереди колонны, я покинул кабину, передал старшине сыр, чтобы позаботился о нём, не заветрился, и включил в рацион, выяснил как дела, подтвердив, что да, мост разрушен, поедем в объезд, и подошёл к заднему борту. Пока сержанты бегали и всё проверяли, я узнал, как там Анна с дочкой, после чего забравшись в кузов, присел у старлея, что меня разглядывал. Света фонарика хватало, освещал, вот и сказал:

– Я не знаю кто ты. Двадцать второго под разрыв снаряда попал, стенкой кирпичной завалило, бойцы откопали, под присмотром немцев, так в первый раз в плен попал. Потом и второй раз. Оба бежал. Память у меня отшибло, всё что было до двадцать второго, из памяти вынесло. Тут задание московских выполнял, а сейчас набрав брошенной техники, нагоняем своих.

– Они далеко? Слухи ходили.

– Минск сдали, под Могилевом и Смоленском дерутся. Прибалтика почти вся у них, местные немцам помогали, в спину били. Пинск недавно сдали, мы туда и двинем. На Украине чуть лучше, но именно что чуть. Тут у нас на Западном фронте полная задница. Уже слышал Павлова к стенке и немало командиров. За провал обороны. Всё, сейчас сюда часть груза с других машин перекидают, и пару бойцов, они присмотрят. Если что, стучите в стенку. Я за рулём буду.

Переодеваться я не стал. Поеду впереди, с мотоциклом буду дозор изображать, но уничтожение постов на големе. Торопится я не хочу. Дня четыре потрачу чтобы к своим выйти, тут хранилище накачается, уберу вторую коробку с туалетной бумагой, «ППД» и ружьё. По весу за четыре дня накопленного не входят, но я что-нибудь придумаю. А выстроились таким образом. Впереди мотоцикл, с двумя пограничниками в немецкой форме, напомню, что мы её набрали, когда склады взяли. Надеюсь в темноте немцы не поймут, что это советская машина. Потом мой «Ситроен». Это весь дозор. Отстав на триста метров идёт остальная колонна, Крапивин ведёт. Впереди два броневика, дальше грузовики и третий «БА» замыкает. Что ж, с Богом!

* * *

Нарком Берия вполне благожелательно смотрел на то, как я с Анной кружусь в вихре вальса. Ловил его взгляды. А я танцевать умел, в Испании серьёзно танцами и музыкой занялся. Та не имела такой опыт, но я вёл её, так что мы смотрелись красивой парой. Да и были ею. Был банкет по случаю награждения в Кремле. А то что Берия присутствовал, так пограничные войска это подчинённое ему ведомство, и тот также принимал поздравления от других командиров и высших сановников. На мне новенькая парадная форма старшего лейтенанта пограничных войск. Три награды, Берия по доброте душевной пробил. Звезда Героя с орденом «Ленина», и второй орден «Ленина». Он за то, что боевую технику и людей вывел. А Героя, за то, что повторил историю Никитина, взял в плен генерала, причём того же самого, и германский стяг дивизии, освободив наше полковое знамя. Не поскупился.

Тут вообще, как всё происходило. Вышли мы к своим через шесть дней после начала движения колонны от Высоко-Литовска. На три дня у Кобрина задержались и на два у Пинска. Вели боевые действия пока боеприпасы были, несколько колонн перехватили, уничтожив, освободив с пяток колонн пленных, но вышли своей компактной группой. В Кобрине генерала и знамёна лично взял. Да я тут подумал, конечно себя тихо вести нужно, но я беспамятный, подвиг совершу, может где в тылу устроят, снова опыта и знаний наберусь. А такая награда по жизни всегда пригодится. Так и добрались. «ППД» и ружьё с патронами убрал в хранилище, место накопилось, а с коробкой бумаги нет. Старшина с чего-то решил, что она на балансе отряда, и рулоны как-то быстро разошлись, даже Анна два прихватила. Да и на всех не хватало, командирам и женщинам в основном. Ну и ладно, не жалко. До сорок второго точно хватит одной коробки, да и до конца войны, если так честно, а там самолёт будет, начну навещать тылы немцев. Надеюсь тут всё пройдёт без проблем, отключил же опцию усиления эмоций. Кстати да, вижу, что не давят те. А давили с момента как аурное хранилище запустилось, а не опция «Повелитель големов», я до самого отключения этого не замечал. Да, тут скажу одно, опция конечно отключена, но есть один момент, та обидчивость. На Катукова, на командование Триста Двадцать Четвёртой стрелковой дивизии. Оно было. Вот только дело в том, что опция усиления тут совсем не причем. А я по жизни такой, обидчивый. Жена говорила, что со мной живёт, как по минному полю ходит. В молодости я сильнее обижался, к взрослению, уже с опытом не так сильно, чтобы к старости было, не знаю, недожил. А так молодой, эмоции прут, да ещё усиление это. Хотя Катукова и командование той дивизии, я и сейчас прощать не намеревался. Пошли они.

Вот так мы вышли к своим мотогруппой. Там Особый отдел армии быстро разобрался что происходит, у меня и рапорты все написаны. Так что всех, кто причастен, быстро на эшелон и в Москву. Тут самолёт не гоняли. Технику Особый отдел армии принял, вроде как отойдёт полку НКВД всё. Дальше по прибытию шли допросы и опросы. Райнова в госпиталь, как и того старлея. Он командиром заставы был, фамилия Аксёнов. Никакого майора Зиновьева в Московском управлении нет, скорее всего немецкие диверсанты шалили, или наши, но армейские, это не исключали, запросы уже отправили, но зачем им Райнов, никто не понял. Его тоже допрашивали, даже жена приехала, подтвердила, это её муж. В общем, глухарь пока. На меня особо не давили из-за пленного генерала и знамён. У врачей побывал, диагноз амнезия, подтвердили. Вот, сегодня восемнадцатое, два дня как в Москву прибыли. Награждали, быстро всё провели. Высшую награду я один получил, старлею с сержантами и со старшиной «Боевики», остальным «Красные Звёзды». Даже Анне и Катуковой. Бойцов в казармах дивизии Дзержинского награждали сегодня утром, я присутствовал, а тут один с супругой. Осталось узнать, что по мне решат, и на сколько в Москве задержаться позволят. В общем, самое страшное и тяжёлое, как я считал, позади, осталось пережить войну.

– Значит, ты хочешь свой дом купить? – спросила Анна, когда мы закончили и я повёл ту к столу, где официант разливал напитки. Себе взял лёгкое вино, жене, впрочем, тоже.

– Понимаешь, война это не на один день, она надолго. В тылу будет дефицит всего, особенно продуктов. Свой дом с огородом позволит вам пережить эти страшные годы. На три семьи огород, нашу, твоих и моих родителей. С банькой дом возьмём, будут в субботу в баню приходить. Понятно с огородом помогать. Поэтому покупка своего дома, на территории Москвы, важное, и очень нужное для нас дело. Козу заведём, для Арины. Молоко будет, творог или сыр может научишься делать. Соседки научат. Хозяйство дело такое, соленья и варенья дело нужное. Поэтому серьёзно всё подумай. Оформим дом на тебя, понятное дело. Пока я тут, всё сделаем. Насчёт средств на покупку не думай. Трофеи взял, их потрачу.

Средства действительно были, почти сто тысяч рублей, в Кобрине добыл, в сберкассе. Даже вывезти не успели. Немцы уже там свой банк развернули, так что ещё тридцать тысяч марок добыл, и золотых монет двести штук. Особо не загружал хранилище, и этого достаточно для начала. Кстати, с момента выхода, это было утро четырнадцатого, хранилище качалось, я ничего туда не убирал. Для начала постоянно под присмотром был, да допросы и разное общение шло, так что на данный момент у меня сорок пять кило свободного, можно будет что тут прикупить. Было бы время. А что с ним не знаю. У меня свободного и как в Москву прибыли, не было, на квартиру к родителям только спать приходил, да поздно, а с утра снова на Лубянку.

– Трофеи, – вздохнула та. – Да тут и думать нечего, дом с огородом нужен, прав ты во всём. Просто я городская девочка, в колхозах бывала, со школой, или школьный огород, помогали, но своё хозяйство… Научимся, да?

– Это верно. О, Берия освободился, хочу узнать куда меня направят. Может в курсе?

Однако тут меня отвлекли, и нарком ушёл, так что не узнал. Догуляли и поехали домой. Мы жили у моих родителей. Аришка сейчас у них. Да, Анна заранее позвонила своим, чтобы у нас были, мои родители-опекуны тоже дома, ждали нас с награждения, отметить награды наши. И держали совет, как отметили награды, первые рюмки опустошили, сидя за общим столом. Общее решение таково, покупке дома быть. Но мы не одни будем выбирать и смотреть, все остальные тоже хотят поучаствовать. С утра и начнём, тем более мне нужно прибыть на Лубянку в два часа дня, времени мало, но оно есть. С утра дома поедем смотреть, в службу такси я позвонил и заказал, а пока отдыхать. Родители и сёстры Анны с нами устроились, поздно и домой не отпустили, всем место нашлось. А мы с Анной мой зимний спальник обновили, спали в нём, он считай полуторный, на полу.

С утра, кто на работу, а кто с нами на такси объезжать дома. Да сразу выбрали. Сразу подошёл. Для начала он как раз между квартирами родителей Анны и моих, да опекуны мне понравились, пожилые и добрые люди, и я стал их называть мамой и папой, мне не сложно, а им приятно. Те с Аришкой как с внучкой возились, нарадоваться на неё не могли. В общем, очень удачное местоположение дома. Недалеко трамвайная остановка. Хороший огород, фруктовый сад, да и сам дом. Причём, выкупали с урожаем. Хозяева картошку и разные овощи посадили, за это доплата. Дальше на Анну начали оформлять, такси нанято на весь день, возит их. Тут тёща помогала, с нею ездила. Моя мама с Аришкой сидела, у неё отгулы. А вот я рынок посетил.

Да, тут опишу что взял, офицерскую английскую палатку. Похоже туже самую, что в теле Никитина взял. Велосипед, новенький, такой же как брал Никитиным. Но этот другой, цвет не совпадал, темно-зелёный. Потом купил варений, в стеклянных банках, что редкость, обычно в бочонках их делают. Тут двухлитровые банки с крышками, явно не наши, оплачиваю и за них тоже. Взял две с малиновым вареньем, одно вишнёвое, два грушевых и одно яблочное. Потом солёного сала, белоснежное, с чесноком, мягкое, наисвежайшее. Взял всё что было, двенадцать килограмм. Тут и в хранилище заполнил и три килограмма домой. Плюс три каравая хлеба взял. Да и всё. После этого посетил храм, меня крестили, крестик на шею и благословили как воина. Штука нужная, я давно это осознал. Там домой, к родителям. Как раз и Анна с тёщей приехали. Ну да, тёща в этой структуре работает, мигом всё провели, Анна стала владелицей дома, она москвичка, ей не сложно. Я покупками похвастался, салом и хлебом. Обед как раз, вот и сели за стол. Отец пришёл с работы. Сестры Анны тут же были, сопровождали их, а после обеда на речку убежали, как я понял. Анна с тёщей и моей мамой, прихватив Арину, в новый дом, я денег дал на обустройство, немало, на покупку живности, и на смену замков. А сам на службу. Вечером, если время будет, помогу Анне по дому, та уже переедет, и я к ним. Родители обоих помогут.