Текст книги ""Фантастика 2025-114". Компиляция. Книги 1-32 (СИ)"

Автор книги: Владимир Поселягин

Соавторы: Андрей Сантана,Мария Лунёва,Инди Видум,Иван Шаман,Павел Ларин
сообщить о нарушении

Текущая страница: 37 (всего у книги 337 страниц)

– Это откровенная ложь! – голос Секачова сорвался на низкий визг.

– Достаточно! – поджав губы проговорил Волков, глядя на продолжающих входить людей в чёрных балахонах. – Произошло недопонимание, ваш человек…

– Мой? Ну, может и мой, – улыбнувшись ответила Жанна. – Вы, очевидно, хотели сказать: как много он сделал для города? Спас артефакты и моего собрата по ордену. Записи. Проигнорировав угрозу для собственной жизни и жизней окружающих, занимался целеуказанием на чемпионов врага. Которых вы, великий князь, позорно бежав с поля боя, проворонили. Инквизиция уже получила подробный отчёт брата Кирилла. И будьте уверены, его копия ляжет на стол Императору. Вопрос только, какая вам будет уготовлена роль в этом документе…

– Можете говорить что угодно. Император знает, что Волковы преданы!

– Что не мешает вам, ну скажем, заблуждаться. Или можем попробовать иначе – плести свои немудрёные интриги, пытаясь обвинить в собственных провалах других и приписывая себе чужие заслуги. В том числе заслуги инквизиции и её сторонников.

– Это обвинение? – чуть рыкнув, спросил Волков.

– Пока, я подчёркиваю – пока, нет. Но всё может измениться, если мы не разрешим это незначительное… как вы его назвали?.. недопонимание, – откровенно ухмыляясь, ответила Жанна. – Надеюсь, в вашем отчёте Императору не будет чужих заслуг. Только ваши, как командующего. Не заставляйте нас вмешиваться.

– Будьте уверены, я прослежу, чтобы там были только голые факты, – пробасил один из «братьев» и скинул капюшон, под которым обнаружился великий князь Медведев. – Ну что, Вова, кажется, в этот раз ты заигрался?

– Дело аннулировано. Вывести всех из зала! – рыкнув приказал Волков и ударил по столу молоточком, да только не сумел сдержаться, и деревянная рукоять переломилась пополам, а набалдашник улетел в зал. Прямо мне в руки. Довольный я сунул его в карман куртки.

– Ну что, оставим великих общаться? – сказала Барсова, подойдя ко мне. – Нам тоже есть что обсудить. Например, твою службу в инквизиции.

– Вы немного опоздали, – вмешалась Ольга, старающаяся держаться подобающе княгине. – Если бы вы появились чуть раньше, этого цирка не случилось. Пять минут назад я была вынуждена признать его дворянином из дома Борзых.

– Если «вынуждены», то ничего страшного. Инквизиция освобождает даже от кровных связей, не то что какого-то там побратимства, – продолжила настаивать Жанна, подойдя ко мне вплотную и буквально уперевшись грудью в бок. – Он пойдёт с нами.

– Не для того мы всё это устраивали и ставили на кон благополучие клана, чтобы отдать вам Старого, – ответила Ольга, и тоже шагнув ко мне, схватила за руку. – Скажи ей, что останешься с нами.

– Гхм, дамы, давайте обсудим это позже, – пробормотал я, ощущая, как в помещении резко становится слишком жарко. Чёрт, да лучше я в камере ещё посижу, чем оказавшись меж двух огней…

Конец арки Бедствия техно-зомби.

Глава 15

Как мне удалось уйти из-под перекрёстного огня? Понятия не имею. Обе то ли девушки, то ли молодых женщины, не собирались отказываться от перспективного кандидата в… и вот тут на мой вопрос они замялись и сказали совсем не то, что было у них на уме. Обошлись формальными предложениями, на которые я согласился, оба.

В результате я остался в статусе дворянина из рода Борзых, комиссара, на службе у инквизиции. Очень шаткое положение, которое тем не менее открывало множество перспектив, о которых я раньше и не задумывался. И в то же самое время оказался должен двум очень могущественным, хоть ещё и не на пике, силам.

– Вас можно поздравить? – сказал мне Филинов старший, встретивший нашу делегацию. Мы как раз выходили из импровизированного зала суда. – Вы удивительным образом сумели выполнить обещание, данное на совете князей, и нарушить его.

– Приветствую вас. Удивительно, что вы лично решили со мной увидеться.

– О, это такая малость. Я всего лишь находился рядом, думал зайти на само судилище, но всё закончилось быстрее, – усмехнулся Филинов, явно давая понять, что собирался сделать меня должником. Или оказать поддержку, как повернёшь.

– Надеюсь, что этот эпизод не станет препятствием к нашему обговорённому сотрудничеству по артефактам.

– А у вас есть что-то ещё? – с явным удивлением спросил магистр.

– Учитывая формулировку вопроса, я бы сказал, что у меня есть совесть, и просил вернуть артефакты, за которые орден ещё не расплатился. Ведь даже за пульт вы мне ещё остались должны детали для квадрокоптера, – напомнил я, но Филинов посмотрел на меня с детским недоумением в глазах.

– Вы же дворянин, как вам не стыдно торговаться, да ещё и требовать что-то от ордена, защищающего империю? – сокрушённо покачал он головой.

– Дворянин я только пятнадцать минут, а вот артефакты принёс с собой аж из другой эпохи. В идеальном состоянии. Так что, думаю, за такое не грех и заплатить сполна.

– Так понимаю, нашего благоволения уже недостаточно?

– Я его ценю настолько, что согласился остаться в рядах комиссаров, не уходя полностью в дела рода Борзых, – ответил я, провожая взглядом делегацию, возглавляемую Ольгой.

– Необычайная ситуация, редкость, которая достояна упоминания. Однако на мой взгляд, род княгини Борзых получил многое, а отдал всего ничего – благоволение и дворянский статус одному человеку. Мы же не получили от этого конфликта ничего, зато одарили вас своим расположением. Не стоит его разменивать так дёшево.

– Вы правы, не будем мелочными, – улыбнулся я, понимая, что мои вещи, унесённые Кириллом, скорее всего, не вернуть. – В таком случае я прошу предоставить мне официальные полномочия комиссара, и поддержку от ордена, без обязательств с моей стороны. Думаю, за те три артефакта, что я вам передал, а также коллекцию художественных книг, это вполне уместная цена.

– За те три? – ухватился за мои слова магистр. – Значит, есть и другие. Хотя неважно… Что значит художественных?

– Ещё в моём распоряжении есть флешка с большим объёмом научных трудов по химии, геологии, физике…

– Насколько большим?

– Ну не библиотека, конечно, но я как раз ехал сдавать курсовую, а в документах остались десятки книг, по которым я её готовил. Плюс моему приживале удалось выудить небольшое количество специализированной, в том числе инженерной литературы из чипов заражённых. Но там я ещё сам не начал разбираться, что к чему, поэтому о ценности этих трудов даже не готов разговаривать.

– И где сейчас эта информация?

– Вот здесь, – улыбнувшись постучал я по бугорку на шее. – Но с помощью очков я могу выгрузить её на флешку.

– Везучий ты сукин сын, – выдохнул спустя несколько секунд тишины Филинов. – Что же. Дам совет. Ты больше не одиночка, ты в клане. Понимаю, что для тебя это дикость и тебе нужно время, чтобы прийти в себя, но одним своим предложением ты нарушаешь с десяток правил приличия.

– А при чём тут моя везучесть?

– Так, к слову, пришлось, – вновь обретя благодушный вид, ответил магистр. – Думаю, вам стоит поговорить об этом с княгиней, прежде чем род Борзых начнёт переговоры о передаче столь ценной информации ордену.

– Благодарю за совет, ваше сиятельство, обязательно им воспользуюсь.

– Орден благодарен за столь щедрое пожертвование с вашей стороны, и подготовит все необходимые бумаги. Освобождение от формальных обязанностей, при соблюдении привилегий, будет довольно проблематично. Но, думаю, куратор из инквизиции легко это нивелирует, – подумав, сказал Филинов, а потом хитро улыбнулся. – Кажется, у вас с Барсовой хорошие отношения, вот она и станет вашим начальством.

– Боюсь, у меня некоторые проблемы с подчинением.

– Хм. Тогда партнёром, – усмехнулся магистр, но тут же добавил: – По работе, естественно. Хотя вас никто не ограничивает… передумать и влиться в ряды ордена полностью. Смелые и неглупые люди нам очень нужны.

– Спасибо за доверие, я постараюсь его оправдать, но пока ещё слишком мало знаю, чтобы принять окончательное решение. Если позволите, я бы хотел обдумать это предложение, по крайней мере, пару недель.

– У вас будет тридцать три ночи. До нового сезона, – с отеческой улыбкой ответил Филинов. – Вам, безусловно, расскажут обо всём, но просто знайте – двери ордена всегда открыты для вас.

– Ещё раз благодарю, – я чуть поклонился и, разминувшись с магистром, направился дальше. Но не за Ольгой, а к своим бойцам, с которыми провёл на передовой последние тридцать… ночей. По дороге прихватил документы, начальника караула и пришёл уже во всеоружии.

– Ваше благородие, какими судьбами? – спросил Манулов. Он играл в карты с соседней камерой и сейчас быстро сгребал свои сокровища. Вместе с ним сидел, вернее, отжимался, Быков. А на койке лежал Михалыч и один из бойцов, пришедших ещё с подземной крепости.

– Да вот, хотел посмотреть, удобно ли вас устроили, а заодно поделиться радостными новостями.

– Нас отпустят? – тут же бросив занятия, спросил Быков.

– А это тут при чём? Главная новость – меня повысили и заодно даровали дворянский титул!

– Наши поздравления, ваше высокоблагородие, – сказал, повернувшись набок, Белков. – Это же отличные новости.

– А нам с них чего? – нахмурившись удивился Быков.

– Толстолобая твоя башка, – усмехнулся Васька. – Раз не повесили, а повысили, то его благородие оправдали, а раз так, и нам всем ничего не грозит.

– Всё верно говоришь, – улыбнувшись ответил я. – Вас выпустят немедля, а через пару часов можно будет и до города собраться.

– Наконец-то, – улыбнулся Быков, – по домам!

– Ну да, по домам… – проговорил Белков, севшим голосом, и откинулся на подушку. – По домам…

– Не стоит отчаиваться. Ноженьки твои зарастут, пусть и не сразу. А доехать мы тебе поможем, – сказал я, приободрив инженера. – Пока собирайтесь, я выясню, что насчёт транспорта. Именем инквизиции, открывайте!

– Слушаюсь, – неохотно проговорил караульный и пошёл открывать клетки. Организовав движение и проследив, чтобы никого не забыли, мы спокойно спустились в кладовые, где пришлось отстоять немаленькую очередь. Просто потому, что война за выживание человечества и не думала останавливаться, а значит наверх должны бесперебойно поступать припасы, а тут мы за своими пожитками пришли.

– Кто ответственный? – спросил взмыленный интендант.

– Моё благородие комиссар Старый.

– Ага, воровать не будете, – устало кивнул мужчина средних лет с давно лысеющей черепушкой и опрятной форме. – Вот вам опись, вот номера полок…

– Ясно, понятно, – пробормотал я, ошарашенный таким доверием, а потом понял, что тут и в самом деле тащить нечего. Нет, если постараться, то найти всегда можно. Только зачем мне те же патроны на дымном порохе, когда своих ящик?

– Подходим по одному, по названной фамилии, – крикнул я и начал выносить вещи. Удивительно, но справились мы всего за какой-то час, а когда толпа добралась до внешнего шлюза, как раз подъехал транспорт.

Не знаю, чего я ожидал, опять увидеть городской двухэтажный троллейбус? Но реальность вносила свои коррективы, и перед нами выстроился настоящий бронепоезд, который жирной улиткой двигался по кругу, постепенно загружая людей. Мы оказались не единственными, кто покидал Несокрушимую, но заняли почти целый сидячий вагон. За общением и суетой я не заметил, как к нам подошёл Данила.

– Вот ты где, а я тебя ищу повсюду, – сказал княжич усталым, хоть и довольным голосом. – Идём, её сиятельство уже заждалась.

– Обязательно, только с людьми своими попрощаюсь, у меня ещё кое-какие обязательства остались.

– Ты прости уж, но какие у тебя к ним обязательства? – удивлённо проговорил он. – Это же наёмники. Вскормыши бедствия. Сейчас с нами, а завтра с другими. Главное, чтобы платили. А ты – Борзых!

– Я Бабров, ну или Максим. Или Старый, если уж совсем привычное. – напомнил я, заставив парня нахмуриться. – А это люди, с которыми мы вместе сражались и проливали кровь. Как свою, так и чужую. Вначале с их делами закончу, а после вернусь в башню.

– Но как же клан?

– А он куда-то денется за несколько часов? Как дела закончу, я приду. Если хочешь, можешь мне компанию составить. Полезно будет.

– И куда ты сейчас?

– К Сорокину, нужно утрясти вопросы с платой, – ответил я, и парни заулыбались. Ну да, пусть я и воспринимаю их в первую очередь как соратников, но это крошечный эпизод в долгой жизни. И не факт, что мы вообще с ними столкнёмся в ближайшем будущем. У каждого свои цели.

А для наёмника главное что? Верно, чтобы оплата поступала вовремя и в полном объёме. И я этому собирался поспособствовать. Если придётся, надавив новыми титулами и должностями. Но к моему огромному удивлению обошлось вообще без проблем. Данила, согласившийся пойти со мной, сидел тихо, а делец на удивление радовался.

– Из наёмников первой линии вернулось только тридцать, отлично! – довольно сказал Сорокин, и я с трудом подавил в себе желание съездить ему по морде. Этот урод радовался, что некоторых из наших прикончили. – А вы оказались правы! В начале места, конечно, дешевели, но, когда крепость сбежала к стенам, цена взлетела до небес!

– Значит, наши обязательства будут исполнены в полном объёме. Верно? – горько усмехнувшись, спросил я.

– Даже не сомневайтесь. И в следующий раз, если у вас будет такой же острый нюх на опасности, обязательно приходите ко мне. Это ни в коем случае не оскорбление, не смотрите на меня так. Готов предложить восемьдесят на двадцать, восемьдесят естественно мне, за риски.

– Я здесь не для того, чтобы торговаться. Тем более что мне теперь не с руки, дворянин как-никак, – усмехнулся я, заставив его выгнуть бровь. – Так что прошу предоставить документы о причитающейся мне доле.

– Ну прямо-таки доля не такая чтобы большая, – тут же начал юлить Сорокин.

– Я не в настроении. Мы только с передовой. Впрочем, по нашему наряду это должно быть заметно, – оборвал я его. – Расплатитесь с наёмниками, выпишите мне мою долю и закончим на этом.

– Да-да, я понимаю, – прощебетал барон-делец, и через пару минут передо мной лежали документы как на каждого из моих выживших бойцов, пофамильно, так и на меня лично.

Благодаря махинации с местами клана Борзых, Сорокин умудрился загнать их в десять раз дороже, мне же доставался крохотный процент в единовременное размещение десяти мест в схроне. Правда, просмотрев документы, я понял, что никто, включая десятников, не получил больше трёх. Вот же, сумел навариться. А потом я понял, что в списках нет того же Белкова и многих других выживших, что пришли с крепости.

С одной стороны, заниматься благотворительностью – точно не моё дело. Вообще, за ветеранами должно ухаживать государство. Но учитывая, что тут почти все ветераны, ситуация неоднозначная.

– А как у вас обозначаются отдельные места? Если не по договору? – спросил я у Данилы, когда мы выходили из кабинета Сорокина.

– Расписки на место, или одноразовые, или постоянные. Как они ещё называются – билеты или жетоны. Тебе твой ещё не выдали, но будет вот такой, только из серебра, – пояснил Данила, вытянув из-за ворота цепочку с золотым жетоном, на котором был изображён монолит. На противоположной стороне красовался герб Борзых.

– И подделка билетов, естественно, карается смертью? – уточнил я, понимая, что Сара не просто сфотографировала, она отсканировала жетон.

– Конечно. Представь, что будет, если сразу несколько человек придёт на одно место? Хаос, споры, может до кровопролития дойти.

– Даже не сомневаюсь, – кивнул я, а затем, когда мы спустились к ресепшену и кассам, попросил у девушек разменять мне несколько билетов.

Затем настал самый радостный и долгожданный, для большинства, момент – получение заработанного. Даже болтающийся на плечах Быкова Михалыч улыбался, радовался за соратников, хотя в глубине его глаз плескалась боль и грусть. Ему, как и ещё нескольким выжившим, никакая оплата была не положена. Но когда все уже собирались расходиться, я взбежал на ступеньки крыльца, заведения Сорокина.

– Минутку внимания! – прокашлявшись, проговорил я, и все повернулись в мою сторону. – Мы вместе прошли через три десятка страшных и кровавых ночей. Через боль, смерть и битвы. А потому, неважно, из какого вы клана или рода, я считаю вас своими соратниками. Что бы вас ни привело в передовой капонир, вы с честью выдержали испытание на самом острие атаки!

– Да! – поддержали меня одобрительными возгласами воины.

– Многим из нас не повезло, они погибли в бою, или и вовсе осознанно пожертвовали собой, чтобы выжили остальные. Их подвиг останется в наших сердцах навсегда. Но есть среди нас те, кто сражался до конца, но не получил за это никакой награды, кроме свободы. Хотя некоторые могли бы сказать, что и этого уже достаточно. Но я с этим не согласен. Пусть у меня почти нет средств, я вручаю семь билетов старшему инженеру, завхозу передового капонира, Белкину.

– Что? Зачем мне это? – ошарашенно проговорил мужчина. – Я не могу…

– Шесть билетов он, по справедливости, разделит между теми, кто вернулся из крепости, и семьями тех, кто не вернулся. А последний возьмёт как плату за свои усилия, чтобы всем нам было чем сражаться, что есть и где спать. Это не подарок, и не подачка, это заработная плата за тяжёлый труд, который нужно сделать.

– Но как же, я же не всех знаю. А семьи? – нахмурился Белков. – А как же я буду к ним ходить по домам.

– Не нужно ходить, пусть они сами к тебе приходят, – сказал я. – Адрес только им дай и день назначь, чтобы не толпились.

– Если что, я помогу! – прогудел Быков. – Дело нужное.

– Вот же заладили, – поморщился Манулов, чуть отвернувшись, и потёр нос. – Я тоже помогу, если надо. В конце концов, мы, десятники, должны отвечать за своих людей. Но только до конца этого сезона!

– Думаю, это даже больше, чем требуется, – я улыбнулся и кивнул. – Кто захочет встретиться, в первый день нового сезона можем собраться здесь же, в полдень. А теперь, по домам!

– Верно! Всего хорошего вам, ваше благородие, – кланяясь и маша руками, бойцы вначале начали делиться на кучки, а потом рассасывались в разные стороны. Только Быков неуверенно смотрел по сторонам, да Манулов никуда не спешил. Ну и Белков, но он нынче не ходок.

– Чего суетишься?

– Так мне на окраины, в деревню, – пробасил Иван. – Но не могу же я его бросить.

– Это точно. Куда вас, товарищ лейтенант?

– Мне в центр, – слабо улыбнувшись, ответил Михалыч. – У нас небольшой дом в третьем секторе центра.

– Здорово, значит, нам по пути. Мы всё равно в клановые будем добираться, – ответил я, и Быков помог мне взвалить инженера на шею. – А ты что, Вась?

– Мне тоже в центр. Я же говорил – я городской!

Глава 16

Внеочередная глава! – спасибо за хорошее настроение, вашу поддержку и лайки.

Особая благодарность Владимиру – спасибо и приятного чтения!

После непродолжительных раздумий Быков решил дотащить Михалыча домой вместе с нами, чем существенно облегчил мне жизнь. И только Данила был не слишком рад тому, что мы занимаемся посторонними. К счастью, у него хватило тактичности не высказывать это вслух, но взгляд парня был более чем красноречивый.

– Здесь направо, – предупредил Белков, и мы свернули в небольшой проулок с вжавшимися друг в друга домами. Никаких двориков или тротуаров, лишь смотрящие друг на друга в упор окна, так что реши соседи напротив поздороваться, могли бы пожать руки, просто протянув через улицу.

Спрашивать я ничего не стал, и так понятно: центральный округ, хоть и не самый богатый район. Здания здесь буквально были продолжением стены, и, судя по проводам с рельсами, их жителям не поздоровится, если какое-то из Бедствий доберётся до центрального пояса.

– Вот сюда. Пятый этаж… – извиняющимся тоном проговорил Белков, и я вдруг понял, что лифты тут – роскошь. Что могу сказать? Хорошо, что мы пошли впятером. Под конец пути запыхались все, включая Михалыча, которого мы поочерёдно тащили на себе.

– Кто там? – раздался испуганный женский голос, когда я постучал в дверь.

– Это я, дорогая, – громко крикнул Белков, и нам тут же отворили.

– Ох, батюшки! – всплеснула руками полноватая брюнетка лет сорока, в фартуке с пятнами муки. – Что? Как же? Что случилось? Вы что с моим мужем сделали, ироды?

– Успокойся, дорогая, всё в порядке. Давай позже поговорим, – попросил Белков.

– Да что ж вы на пороге встали, заходите скорее!.. – запричитала хозяйка, отодвигаясь в сторону и показывая на диван. Квартира была вполне стандартной, я бы даже сказал привычной хрущёвкой-полуторкой, вот только кухня располагалась в комнате прямо у окна. – Вот, сюда кладите. Ну, рассказывай!

– Давай не при гостях… – вздохнул Белков, приподнимаясь на локтях. – Спасибо вам за всё, ваше благородие, без вас я бы не выжил.

– Не выжил⁈ – вскрикнула женщина, прижимая руки ко рту. – Что случилось? Что там произошло⁈

– Ничего такого…

– Крепость, в которой служил ваш муж, пала при нападении тварей, но, как видите, он жив и почти здоров. За полгода-год ноги заживут окончательно, но я бы рекомендовал обратиться к врачу.

– К врачу? Полгода? – ошарашенно посмотрела на меня хозяйка.

– Всё будет в порядке, дорогая. Комиссар просто имел в виду, что мне потребуется немного времени на отдых. Сезон, может, два. Но мы протянем…

– Что значит сезон или два? А дети? – вскинулась женщина, уперев руки в бока. – Как мы жить будем? На что продлевать аренду?

– Я, пожалуй, в коридоре подожду, – проговорил Манулов, быстро ретировавшись, Иван последовал за ним следом, как и Данила.

– Думаю, вам стоит поговорить об этом наедине, – вежливо улыбнулся я, направляясь к выходу.

– Постойте! Я была не права! Если мой муженёк выжил только благодаря вам, то примите мой искренний поклон, – сказала женщина, и как могла, склонилась. Я уже думал, что на этом разговор окончен, но она продолжила. – Но раз вы его спасли, ваше благородие, то и ответственность за него несёте.

– Клара, не говори глупостей! – оборвал её Михалыч, поднимаясь на локтях.

– Глупостей⁈ – возмущённо выкрикнула женщина. – Ты вернулся, благодарю всех богов и его благородие тоже, конечно. Но на что мы теперь будем жить? Если ты не сможешь пойти на работу – мне останется только вернуться в лавку. Упасть в ноги к сестре и просить взять меня обратно на работу. Ты этого хочешь?

– Мне в самом деле пора, – чувствуя себя совершенно неуютно, пробормотал я.

– На следующий сезон денег у нас хватит. Его благородие оправдан перед советом кланов, никакие обвинения нам предъявлены не будут, а значит, и оклад должны заплатить. А ещё господин Старый пожаловал мне один билет за то, что я распределю для нуждающихся ресурсы.

– Суд? Оправдание? Нуждающимся⁈ Самые нуждающиеся здесь мы! – вновь уперев руки в бока, возмутилась хозяйка.

– Нет, – жёстко ответил Михалыч, и от этой смены тона вздрогнула не только его супруга, но и я. – Не извольте беспокоится, ваше благородие, я всё сделаю, по справедливости. Средств хватит, чтобы сходить к костоправам и встать на ноги. Так что уже через сезон я вновь отправлюсь в крепость. Или придумаю что-то другое.

– И как часто ты на передовой? – нахмурившись спросил я.

– Каждый второй сезон, ваше благородие. Иначе нам, бездарным, денег не заработать, – ответил Михалыч, и его супруга потупилась, пряча взгляд.

– Бездарным? Но у тебя же говорящая фамилия.

– Верно, ещё прадед мой её заслужил своим трудолюбием и исполнительностью. Десять поколений инженеров и техников, неустанно работающих день за днём, цикл за циклом, – с гордостью произнёс Михалыч. – Да только духа нам это не добавило.

– Неожиданно. Ладно, раз средств у вас пока хватает – я пойду. Но если что придумаю, буду иметь тебя в виду.

– Спасибо, ваше благородие, – дружно заулыбались супруги.

– А сколько у тебя детей? – уже на пороге спросил я, обернувшись.

– Четверо, ваше благородие. Старшему в этом цикле – семнадцать, младшей семь, она уже школу заканчивает, как раз на занятиях, – тут же ответила хозяйка. – Все умницы и умники, работящие, как на подбор. Так что, если вам какую работу выполнить нужно, только скажите. Мы за всё возьмёмся.

– Я подумаю. Всего доброго, – не стал ничего обещать я, видя, как супруги шикают друг на друга, и, выйдя, покачал головой.

– Ну, у них хотя бы своё жильё в центре есть, – прогудел Быков, когда я спустился к подъезду.

– Не своё, а арендное, – поправил его Манулов, перебрасывая неизвестно откуда взявшуюся веточку из одного уголка рта в другой. – Но тут если не клановое, всё арендное. Ладно, пойду я.

– А нас в гости позвать не хочешь? – насмешливо спросил я.

– Ну, если надо, то идём… – не слишком уверенно ответил Василий. – Но у меня таких хором, как у Белкова, не водится.

Спрашивать, как можно называть хрущёвку хоромами, я не стал, тем более что буквально через полчаса мы дошли до похожего, спрятавшегося в переулке дома, но вместо того чтобы подниматься, спустились в подвал. Тяжёлый воздух, узкий, словно в катакомбах, коридор. Слабое освещение и дверь, которая, похоже, не закрывалась на замок. А сразу за ней…

– Папка! Папка вернулся! – раздались радостные крики, и вошедшего первым Манулова буквально облепили с ног до головы. Кто-то успел прыгнуть на шею, кто-то хватался за ноги. А самый младший из малышей уверенно полз на четвереньках.

– Котятки мои ненаглядные, как же я по вам соскучился! – хохоча и улыбаясь проговорил Василий, целуя детей и гладя их по разноцветным головам. Я уж думал объяснить ему, что у двоих родителей не может быть рыжих, русых и чёрненьких детей, это немного против генетики, но затем…

– А ну отлипли! Дайте и нам отца пообнимать, – со смехом сказала молодая рыжая женщина, ещё недавно девушка. А рядом с ней стояла русая женщина около тридцати пяти, и тоже улыбалась, поглаживая большой живот. Так, в принципе, да…

– М-м… дорогие мои! – отстранив детей, Василий начал обнимать и целовать жён, будто совершенно позабыв о нас, пока я не кашлянул.

– А гостей нам представить не хочешь? – рассмеявшись спросила старшая. – Проходите, пожалуйста, у нас хоть и тесно, зато дружно.

– Тут не поспоришь, – вежливо улыбнулся я, рассмотрев единственную комнату, где они все ютились. Трёхъярусные узкие кровати стояли у всех стен, оставляя лишь небольшой пятачок. Судя по немногочисленным игрушкам, дети играли и жили прямо на кроватях. Вон даже столик-полка виднелся, на котором что-то рисовали.

– Это мой напарник, Иван. Из деревенских. А это его благородие Старый. Там вон княжич Борзых, но он решил не заходить, – махнул рукой Вася. – А это моё семейство. Маша и Даша, и наши деточки…

– Па-а… – произнёс в этот момент доползший-таки малыш, и все взгляды сосредоточились на нём.

– Заговорил… заговорил мелкий! Ха-ха! – рассмеялся Манулов, подхватив малыша на руки и прижав его к своей щетине. – Вот! А я говорил. Кто у нас такой умненький?

– Мы, пожалуй, пойдём, – прокашлявшись, сказал я. – Не будем мешать вашей семейной идиллии.

– Если ещё нанимать будете, ваше благородие, обязательно меня не забудьте, – отвлёкшись, но не прекращая улыбаться, крикнул нам вслед Манулов. – Я вам даже скидку сделаю. Вы же шкуру мою не раз спасали, без этого я бы домой не вернулся.

– Какая от тебя скидка, тебе вон сколько малышни поднимать надо, – покачал я головой, а затем, махнув на прощание, вышел на свежий воздух.

– Ну что, теперь мы, наконец, можем возвращаться в башню? – нетерпеливо спросил Данила.

– А мне на трамвай успеть надо, – прогудел Быков.

– Ну вот Ивана проводим, и домой! – сказал я. – Но, если хочешь, можешь сам идти, я не потеряюсь.

– Нет уж. Меня Оля в клочья порвёт, если ты где-то потеряешься в дороге.

– Хорошо. Идём! – пожав плечами ответил я, и некоторое время мы шли в тишине. Шум отдыхающих, характерный для начала сезона, стих. На улочках было практически пусто, но мне хватало впечатлений и от окружающего.

Когда-то тут были широкие проспекты, многополосные магистрали, а сейчас остались лишь узкие прогулочные улочки и одна колея для транспорта. Да и та, похоже, была занята только во время массовой доставки на фронт. Выросшие посреди дорог здания выглядели неказисто и аляповато. Низкие потолки, узкие окна-бойницы. Там, где в обычных хрущовках и брежневках было пять этажей, тут втискивали все семь.

– Хорошо тут жить, – пробасил Иван, вырывая меня из раздумий. – Только дорого очень. Да и отрывать жену и детей от семьи, я бы не смог.

– И много у тебя детей? – поперхнувшись, спросил я.

– Пятеро, – заулыбался Быков, а затем сжал полученные жетоны, которые он повесил на шею. – Может, если накоплю, тоже смогу жильё снять. Не здесь, так в квартале лавочников. Будем торговать нашими овощами и мясом…

– Там и так всё доверху забито, – раздражённо бросил Данила. – А если и попытаешься, торговцы тебя с потрохами сожрут.

– Это да… – разочарованно прогудел Иван.

– И сколько такие квартиры как у Михалыча или Васи стоят? В аренду имею в виду, – поинтересовался я.

– Не знаю. Это пока мечты… – сказал Быков, вздохнув. – Нужно новые инструменты купить, скотину, да и отложить на обучение.

– На меня даже не смотри, мне-то откуда знать? Мы клановые, о таких вещах даже не задумываемся.

– Так, они тоже клановые, – кивнул я в сторону Быкова.

– Ну хорошо. Не клановые, княжеские рода, – уточнил Данила.

– У нас больше семья, чем клан, – поправил меня Иван. – Живём небогато, но места, конечно, побольше, не сидим друг у друга на головах, как заводские. Им-то привычно, они, говорят, постоянно по механизмам в своих фабриках ползают, даже спят на них. Вот и дома так же. А нам для урожая простор и свет нужны. Даже там, где фермы многоэтажные – без них не обойтись.

– Ага, значит, и простор, и еда у вас своя. Знаешь, звучит куда лучше, чем ютиться ввосьмером в комнате два на три.

– Зато тут безопасно. Через внешнюю стену что-то нет-нет да пролетает, прорывается. А через центральную, это раз в сто циклов. На памяти стариков такое есть, а на нашем веку не было.

– Было. И не так давно, но не в нашем секторе, – заметил Данила. Он шёл рядом, чуть сгорбившись и сунув руки в карманы, а когда я взглянул на него – поспешно отвернулся.

– А сколько тебе? – спросил я, повернувшись к Ивану и попробовав прикинуть, сколько Василию. Лет сорок пять и тридцать шесть?

– Двадцать три, в следующем сезоне будет, – ответил Быков. Сбивая меня со счёта. Так и подмывало переспросить – какие двадцать три, и только потом я вспомнил, что в цикле восемнадцать месяцев, значит Ивану как раз около тридцати четырёх. И при этом четверо детей? Притом что у Манулова минимум пятеро, а у Белкова – тоже четыре, но он лет на десять старше. И от чего это зависит? только от усердия, или духи тоже помогают?

– О! Трамвай отходит! – неожиданно крикнул Иван, и, помахав нам рукой, побежал к вагону с открытыми дверьми. – Я вас позже в гости приглашу!