Текст книги ""Фантастика 2025-114". Компиляция. Книги 1-32 (СИ)"

Автор книги: Владимир Поселягин

Соавторы: Андрей Сантана,Мария Лунёва,Инди Видум,Иван Шаман,Павел Ларин
сообщить о нарушении

Текущая страница: 311 (всего у книги 337 страниц)

Глава 11

Перемещался Греков по всем правилам любителя сбрасывать хвосты. Машину, из расширившегося за последнее время шелагинского парка в Дальграде, взял самую неприметную, без княжеской маркировки. И ту вел лично и только до центра. Сидел я рядом с ним, но под невидимостью. Честно говоря, так куда удобней путешествовать, чем в кузове попутного грузовика. Пока мы ехали, окончательно стемнело, и все же после выхода из машины Греков завернул еще и в темный переулок для использования артефакта личины.

– В борделе работают распознаватели, – счел нужным пояснить он, – так что все равно будут знать и кто пришел, и кого привел. Но снять компромат и потом им шантажировать уже не выйдет.

Я использовал заклинание личины сразу, чтобы не забыть. Внешность изменил самую малость – как раз настолько, чтобы не походить на себя самого. И сильно сомневался, что мою личину пробьют бордельные распознаватели. Ауру я тоже на всякий случай замаскировал.

– А бывали такие случаи? Я про шантаж.

– Разумеется, – ответил Греков. – Те, кто там работает, моральными нормами не обременены. Советую тебе про это не забывать и не вестись на слащавые истории, на которые тамошние дамочки очень горазды. Все они там по своему желанию и зарабатывают столько, что будут держаться за место до самого конца, который не всегда приходит со старостью. Занятие, в некотором роде, опасное.

«А еще имей в виду, что в реале девочка может выглядеть совсем не так, как ты ее видишь без применения магии. В ход идет не только яркая косметика, но и артефакты, меняющие внешность. Иногда капитально, иногда чуть-чуть. Уменьшить возраст или закрыть некстати выскочивший прыщ. Так что рекомендую сразу отсекать использование иллюзий, чтобы не получить первый опыт с дамочкой, которой уже пора присматривать гроб поудобней».

«Греков говорил, там элитное заведение».

«С опытными жрицами любви. А опыт, как известно, идет рука об руку с возрастом».

«По твоей логике самой опытной была бы Живетьева», – с ехидцей сказал я.

«А разве это не так?»

Греков принялся давать мне наставления уже относительно другой безопасности, касающейся необходимости предохраняться, и даже всунул упаковку презервативов, предупредив, чтобы забирал даже использованные с собой. Песец тут же подхватил эту тему и начал дополнять уже со своей стороны, заявив, что никому нельзя оставлять не только свою кровь, но и сперму.

В результате двойной обработки к борделю я подходил с уже изрядно гудящей головой и сильным желанием ничего больше не слышать. Нет, я прекрасно понимал, что они оба обо мне беспокоятся, и только поэтому еще не попросил обоих заткнуться.

Вход выглядел совершенно неприметно, никаких кричащих вывесок, никаких красных фонарей, к чему я уже был подсознательно готов. Солидная металлическая дверь, за которой находился охранник. Нет, он тоже маскировался под добропорядочного служащего в деловом костюме, но обилие артефактов при нем и огнестрел в кобуре под мышкой намекали, что не все так просто. Изучал он нас пристально. В основном меня, потому что Греков явно уже был у них там в базе и удостоился лишь поверхностного осмотра. Во мне ничего опасного не усмотрели, поэтому пропустили в обитель разврата.

За спиной охранника была еще одна дверь. Стоило ее распахнуть, как по ушам сразу ударила музыка. Низкая, тягучая, будоражащая кровь.

«О, на вас пошло распыление возбуждающих, – радостно сообщил Песец. – Ты быстро справишься, с твоей-то регенерацией да с легким веществом, а вот твой проводник в мир порока поплывет».

– Алексей Дмитриевич, а то, что на нас распыляют, это не запрещено?

Он аж застыл на месте, потом повернулся ко мне и медленно спросил:

– Что на нас распыляют?

– Слабое возбуждающее.

– А, поэтому мой артефакт это за угрозу не воспринял, – успокоился он. – В таких местах это разрешенное. Слабенькое возбуждающее – это все равно что сидр.

«Чего? – взвился Песец, став в объеме раза в два больше от вздыбившейся шерсти, и оскалился. – А я его считал нормальным человеком. Сравнить полулегальную алхимию и натуральнейший сидр, который не отравляет, а расслабляет и систематизирует мысли. Сплошная польза против сплошного вреда».

«Кто-то обещал не отсвечивать».

«Но не в случае, когда твоя жизнь подвергается опасности. Запомни, эта дрянь ничего общего с сидром не имеет».

Морда Песца увеличилась настолько, что закрыла все остальное. Он словно в душу мне глянул – и исчез.

В зале, разделенном полупрозрачными занавесками на зоны, царил полумрак. Даже центральная сцена, на которой извивалась вокруг шеста полуобнаженная красотка. А, нет, не такая уж красотка: образ создавали парик с длинными локонами и бюст, увеличенный вкладышами в лифчик. И это я молчу про накладные ресницы и роспись на физиономии. Хотя крутилась девушка красиво, ей лениво похлопывали и выкрикивали пьяные комплименты.

В воздухе витал сладковатый запах духов, смешивавшийся с парами алкоголя и чем-то приторно-тяжелым. Наверное, именно так пахнет плотское удовольствие. Нотка разгоряченного тела там точно присутствовала.

– Волнуешься? – пихнул меня в бок Греков.

Мы заняли один из столиков, и к нам уже направлялось несколько девушек, поэтому отвечать надо было быстро.

– Нет. Немного любопытно.

– Ну ты кремень.

– Скучаете, мальчики? – игриво спросила одна из подошедших девиц.

– Ой, скучаем, девочки, – игриво вторил Греков и притянул ее к себе на колени.

Рука его пробежалась по девушке, как будто проверяя, что там настоящее, а что – плод иллюзии, потом угнездилась на груди. Настоящей, не подкладной и не накачанной. Возможно, потому что это было у нее единственное натуральное. Артефакт иллюзии она использовала не только для того, чтобы снизить возраст, но и чтобы скрыть мелкие несовершенства собственной фигуры. И синяк, украшающий правую скулу. Смех был тоже фальшивым – кажется, ей было не так уж и весело. Но Грекова все это устраивало.

Наверное, это была одна из его постоянных подруг в этом месте, потому что ко мне подсели сразу два разного типажа и разной степени замаскированности. Одна казалась немного загадочной и отстраненной, зато вторая постоянно хихикала, немного глупо, но вполне естественно. И не подумаешь, что это всего лишь игра – игра желаний и иллюзий. И не особо искусная. На языке словно поселилась горечь разочарования. Почему-то я ждал совсем другого от этого места. А на деле получил посредственный спектакль в декорациях, правдоподобность и красоту которым придавали полумрак и артефакты.

Греков вовсю наслаждался пока еще поверхностным общением с девицей, а я понимал, что не смогу воспринимать это столь же легкомысленно, как он. От этого места смердело фальшью. А от девушек – равнодушием ко мне и интересом к моему кошельку.

«Ты рассчитывал в доме терпимости найти кристально чистые чувства? – недовольно фыркнул Песец. – С чего ты решил, что эти девушки должны к тебе хоть как-то относиться, чтобы лечь с тобой в постель. Это их работа, понял? И ты пришел сюда не философствовать, а решать вполне определенную задачу. А именно: добиться, чтобы снятый блок исчез и из твоих мозгов. Все. Ты думаешь, Греков притащил сюда тебя потому, что ему нужна была компания? Ему наверняка это посоветовал Зимин или другой нормальный целитель».

– Выбрал? – опять пихнул меня в бок Греков.

– Не на мой вкус.

Хохотушка что-то рассерженно прошипела, наконец перестала ко мне прижиматься и ушла, покачивая пышной задницей.

– Не нравятся толстые? – спросила оставшаяся.

Она как раз, в противоположность ушедшей, была худая как щепка и с еле оформившейся грудью. И очень сильно накрашена, отчего казалось: прикоснись к ней посильнее – и полетит штукатурка.

Вообще, после слов Грекова об элитности борделя я был несколько разочарован содержимым: создавалось впечатление, что владельцы борделя действительно ставили на опытность персонала и хорошие иллюзорные артефакты. Проблема в том, что мне даже не приходилось напрягаться, чтобы увидеть, что находится под личиной. Нет, разумеется, очень возрастных особ там не было, но видеть наложение двух картин друг на друга было раздражающе.

– Вы обе не в моем вкусе, извини.

– А я? – Подкравшаяся со спины третья работница борделя была почти натуральной. Да, раскрашенная ярко, но личиной не пользовалась, то есть я видел почти то, что было на самом деле. Почти – потому что волосы у нее все же были крашенные, но свои, не парик. – Не умеешь развлекаться? Или нравится просто смотреть?

Она улыбалась широко, но дежурно. Как улыбается администратор клиенту. Впрочем, я и был клиент.

– Не знаю, – ответил я, понимая, что она пытается установить со мной контакт, но ничуть против этого не возражая. У меня же было задание Песца. – Пока просто любопытно.

– Любопытство – это уже хорошо, – она опять призывно улыбнулась хорошо очерченными пухлыми губами. – Иногда лучше просто отпустить себя и наслаждаться моментом. Как это делаю я. Оставить все проблемы за дверью. Вон там.

Она ткнула длинным ярко раскрашенным ногтем в сторону выхода.

Греков с интересом прислушивался к нашей беседе. Мне казалось, он только и ждет, когда я отправлюсь с кем-то наверх, где были отдельные спальни, потому что ему самому не терпелось переместиться туда вместе с выбранной девушкой.

«Бери эту, – опять проявился Песец. – Она хотя бы относительно свежая».

«Это не рыба».

«Именно. В любом случае не отравишься».

– Ты здесь впервые? Думаю, я многому смогу тебя научить.

– Уверена? – усмехнулся я.

Музыка поменялась, и на сцене появилась новая исполнительница, начавшая выгибаться в такой же манере, как прежняя. Честно говоря, стало скучно, и я уже начал подумывать, не зря ли сюда выбрался. Все же я ожидал чего-то другого.

– Илья, на фиг все эти прелюдии. Хватай эту и иди наверх. Там разберетесь. И с практикой, и с теорией, – намекнул Греков.

– Пойдем и проверим, – предложила девушка.

– Я тебя буду здесь ждать. Или ты меня, – бросил Греков.

– Не надо. Я сам доберусь.

– Хорошо, – он кивнул. – Но если что – телефон при мне.

Мы поднялись по лестнице на второй этаж и заняли одну из тамошних спален. После чего мне впервые довелось использовать на практике часть полученных знаний из модуля Соблазнения. Практика получилась увлекательной, но поскольку для меня это оказалось именно практикой, занятие понравилось мне куда меньше, чем партнерше, которая лишь вначале притворялась испытывающей ко мне какие-то чувства. Под конец она уже не притворялась, а просто орала, как мартовская кошка, давая выход эмоциям. Хорошо, что здесь стоят и глушащие звук артефакты.

– Уже уходишь? – она заметила, как я положил деньги и принялся одеваться. – Не уходи. Мне еще никогда не было так хорошо. Я даже забыла, что ты случайный человек в моей жизни.

– Все мы случайные люди в чужой жизни.

Разговаривать с ней желания не было. Подумалось, что, даже целуя Грабину, я испытывал больше эмоций, чем сегодня ночью. Хотя девушка не сказать, чтобы была некрасивой и неумелой. Красивое гибкое тренированное тело, которое было приятно использовать, и только. Но не было некоей эмоциональной составляющей, которая превращает секс из механического действия в нечто большее. Возможно, потому что подсознательно ожидал едкого комментария от Песца, который был подозрительно молчалив.

Выйдя на улицу, я сначала ушел в скрытность, потом в невидимость, а потом использовал портал до своей комнаты в Верейске.

«Насладился зрелищем?» – спросил я Песца.

«Я от тебя отключился сразу, как вы зашли в комнату, – неожиданно ответил он. – Только параметры отслеживал на всякий случай. Я не вуайерист наблюдать за чужим совокуплением, если свое недоступно».

«Если это намек, то двух песцов в своей голове я не вынесу».

«Я и не предлагаю. Это вообще никак не реализуемо, – оскорбился Песец. – Сказать такое! И это когда я проявил уважение к его личной жизни…»

Он опять исчез, напоследок оскорбленно вильнув хвостом. Все же его создатель был тем еще типчиком. Представляю, насколько тот Зырянов был сложен в общении, если это всего лишь урезанная копия его личности.

Я отправил заклинание Поиска жизни и обнаружил все три точки в нашей гостиной, поэтому, прежде чем спускаться, набросил на себя невидимость, а в гостиную заходил, громко топая от входа в дом.

Старался я зря. Глюк мирно спал в лежанке у дивана, а Олег и Ольга смотрели запись сериала Древних, причем Олег еще и переводил чуть охрипшим голосом. Видно, давно этим занимался. Но обеспокоило меня не это, а то, что он приоткрыл посторонней тайну о знании языка Древних и о том, что у нас есть их фильмы и устройство для проигрывания. Читать лекции об осторожности было поздновато, да и не при Шалеевой же это делать. Возможно, она и не посчитала это чем-то выдающимся, решив, что археологи просто имеют секреты от тех, кто далек от археологии.

– Доброй ночи, – поздоровался я от двери.

Олег вздрогнул, остановил воспроизведение и виновато на меня посмотрел.

– Я заберу Глюка и уйду. Спасибо, что вы с ним посидели.

– Он очень милый, – сказала Ольга. – А артефакт для кормления – вообще бомба. Тебе нужно срочно его запатентовать.

– Зачем? – удивился я.

– Потому что это золотое дно.

– Не думаю, что так много щенков на искусственном вскармливании.

– При чем тут щенки? Я про детей. Только для них нужно будет создать специальный дизайн. Потому что мамочки некрасивое покупать не будут.

– Я не имею права на продажу артефактов – напомнил я. – У меня профильного образования нет.

– Это не значит, что ты не имеешь права патентовать изобретение, – заметила она. – А что касается продажи, всегда можно найти выход. Как, например, это было с нами.

– Илья, – откашлялся Олег, – я должен тебе сказать первому. Мы с Ольгой решили пожениться.

Оказывается, щенки намного полезнее для устраивания личной жизни, чем хороший ужин. Или это всё в комплексе сработало?

– Замечательно, – обрадовался я. – Поздравляю. Нужно будет вторую лабораторию у нас оборудовать.

– Зачем? – удивился Олег. – Вам не хватит одной?

– Будем конкурировать, – согласилась Ольга со мной. – Только свою я хотела бы оборудовать сама.

– Уверена? – усмехнулся я. – Посмотри сначала на мою.

– Сейчас? – удивилась она.

– Можно и сейчас.

Дрыхнущего Глюка по дороге я занес в свою комнату, когда выходил, Ольга засмеялась и сказала:

– Сразу видно, на свидание с девушкой ходил, а не по делам. Ты бы хоть помаду со щеки стер. Но я за обман не в обиде.

– Мы не в обиде, – гордо сказал Олег и обнял Ольгу за талию. – Наоборот, все удачно сложилось для всех.

До лаборатории мы все же дошли, где Ольга испытала настоящий шок.

– Здесь не все оборудование, – заметил я. – Часть, так сказать, скрыта, но что и где, скажу только после вашей свадьбы.

– Много я видела шантажистов, но ты – самый наглый, – покрутила головой Ольга. – Мы уже приняли решение, и я со своей стороны менять его не собираюсь. Мне не нужны подобные стимулы.

– Это не стимул, – удивился я, – а предосторожность. Секрет Рода. Зато выбрать комнату можешь сейчас. У нас еще есть свободные на этом этаже.

– Давай тогда соседнюю с твоей? – предложила она.

– В принципе можно, – согласился я. – Перенесу кожевничество. Будем консультировать друг друга в сложных случаях.

– И приходить на помощь, если что.

– «Если что» при моем подходе к алхимии исключено, – усмехнулся я, – но это все потом. Спокойной ночи.

– Спокойной ночи, – почти хором ответили они. Ольга с небольшим запозданием: она все так же восхищенно разглядывала мою лабораторию.

«Правильное воздействие должно быть комплексным, – опять проявился Песец, – только не забудь заказать контейнер».

И опять исчез. И после этого он будет говорить, что не отслеживает происходящее?

«Я больше по твоим эмоциям ориентируюсь, – пробурчал он где-то на краю сознания. – И вообще, мы с тобой практически единое целое. Какие ко мне претензии?»

Перед сном я все-таки залез на сайт, где покупал алхимические лаборатории. На удивление, они там еще были. Я заказал, а потом отправил сообщение Грекову с вопросом, не прибыли ли мои контейнеры в Дальград. Те, что я заказывал для строительства дворца. Пусть поймет, что со мной все в порядке и до дома я добрался.

Глава 12

Я уже почти уснул, когда Песец внезапно проявился и сообщил:

«Я проверил и обнаружил, что можно взять следующий модуль, мозги не перегрузит. Или на завтра отложим?»

«Нет уж, давай сегодня, – сразу проснулся я. – Тогда завтра я наконец извлеку кокон из машины и смогу использовать. А на выходных доберусь до шелковой фабрики».

«Ты слишком рассудительный. Для юноши, впервые пообщавшимся с противоположным полом в горизонтальном положении».

«Если бы я не был рассудительным, то давно свихнулся бы и от голоса в голове, и от постоянного наблюдателя за моей жизнью».

«Я часть тебя».

«И при этом ты – совершенно посторонняя личность, которая не только за мной подсматривает, но и подслушивает мои мысли».

«Только если ты думаешь громко или направленно, – возмутился Песец. – Намеренно я этого не делаю. Я уважаю твою частную жизнь и стараюсь в нее не вмешиваться».

«Поэтому даже проститутку выбрал ты?»

Песец надулся от возмущения.

«У тебя к той отторжения не было, как к первым двум. Если я и повлиял на твой выбор, то лишь самую малость. Ты упертый, если что в голову вобьешь – сделаешь по-своему. С тебя сталось бы вообще оттуда уйти».

«Может, это и к лучшему было бы. Чувство, будто на тренажере что-то отрабатывал».

«Не к лучшему. Ты успокоил Грекова по поводу своего интереса к женщинам. Мне показалось, он переживал, не нарушил ли у тебя что-то этот блок, как у твоего отца».

«У отца с либидо нарушений не должно быть».

«Такие вещи дают проблемы не только с физиологией, но и с психологией. И последние иной раз лечатся куда дольше, и лечение не всегда дает результат. Ты видел рядом со своим отцом женщину?»

«Нет, но это ничего и не значит».

«Поверь мне, мужчины у которых есть женщины, выглядят иначе. Даже если твой вариант с регенерацией сработает и фертильность восстановится, не факт, что у тебя появится брат или сестра».

Разговор был неприятным. Мне казалось, что Песец постоянно намекает, что мы с отцом стали не совсем нормальными. Хотя будешь здесь нормальным с постоянным-то голосом в голове…

«Бесполезный разговор, – решил я. – Каждый останется при своем мнении. Давай я использую модуль с алхимией и усну».

«Уходя от проблемы, ты ее не решаешь, – внезапно ударился в философию Песец. – По-хорошему, что тебе, что твоему отцу нужен умелый менталист, чтобы мозги вправить, но во-первых, где их взять, умелых, а во-вторых, умелый слишком много ненужного вытянет из твоей головы. Конечно, его можно убить. Но одного сеанса точно не хватит, а убивать после каждого сеанса по менталисту – менталисты закончатся быстрее, чем ваши проблемы решатся…»

Я сжал зубы и достал из пространственного кармана кляссер с модулями, извлек из него нужный с четвертым уровнем алхимии и зажал между пальцами. В этот раз впитывание шло куда дольше, чем вчера, так что я засыпал с мыслью, что завтра резко вырасту как алхимик.

Утро получилось прекрасным. Во-первых, потому что Песец молчал, а во-вторых, потому что я неожиданно получил заклинание защиты от алхимического взрыва. И получил его не просто так, а потому, что некоторые новые рецепты оказались довольно опасными и требовали дополнительной защиты, которая была очень и очень магиезатратна. Причем применение части зелий в этом наборе было под вопросом, потому что они требовались для неизвестных сейчас технологий. И подозреваю, чем выше уровень, тем больший процент будет подобных знаний. Из полученного в этом блоке я мог использовать разве что то самое зелье для обработки изнаночной паутины, да еще парочку типа эликсира хождения по воде или зелья для обострения чувства предвидения. И все это было, на мой взгляд, сущей ерундой.

«Зато в процессе их изготовления ты не взорвешься», – Песец отреагировал на мое возмущение и решил его немного притушить.

«И зачем мне хождение по воде, если я могу это сделать магией или пролевитировать над водной поверхностью?»

«Зелья работают даже там, где ты отрезан от собственной магии, – намекнул Песец. – Но, если честно, я не знал, что находится в этом алхимическом блоке, кроме зелья для обработки паутины. Но мы же модуль и брали ради этого знания?»

Выглядел он немного виноватым, пришлось успокоить:

«Ты сразу предупреждал, что знаешь не все. Это было моим решением. Со следующим уровнем алхимии не будем торопиться, если только там нет какой-нибудь обработки изнаночной кости».

«Не волнуйся, она есть в третьем модуле кожевничества. И вообще, мне кажется, имеющейся алхимии тебе хватит до конца жизни. Разве что ты захочешь развиваться в этом направлении?..»

Я задумался. Поначалу все это было действительно прикольно, но потом… Алхимик изо дня в день делает одно и то же. Нет, существуют единицы, которым интересно придумывать новое, но я не чувствовал тяги ни к придумыванию новых зелий, ни к придумыванию новых блюд. А вот к изобретению чего-то из артефакторики – очень даже. Но, возможно, это влияние Песца?

«Вряд ли, – все же ответил я. – Мне оно интересно как инструмент. Но я не вижу потенциала для творчества, как в том же кожевничестве, где дают инструменты – а дальше ты все придумываешь сам, только их используя».

«Согласен, алхимия хороша на низких уровнях, в помощь тому же артефактору. Или кожевнику…»

В Песцовых интонациях слышался вопрос, поэтому я сразу обозначил отношение:

«Кожевничество интересно как хобби, не как основной вид деятельности. У меня еще есть время, не буду торопиться. Может, вообще окажется, что созидающая деятельность – не для меня».

«У тебя появилась потребность убивать? Тогда точно нужен менталист, – всполошился Песец. – Я попытаюсь прикрыть то, что нельзя показывать другим».

«Да нет у меня такого желания! – разозлился я. – Просто меня готовили в боевики».

«А внезапно оказалось, что еще и мозги нужно развивать, да? Нужен курс дипломатии и психологии?»

«Где-то присмотрел?» – напрягся я.

«Не присмотрел, но лишним не будет. Если увидишь – бери».

В лабораторию я отправился раньше, чем на разминку, благо времени хватало. Глюка опять пришлось брать с собой – и без того у него здесь компании не доставало. Оставлять его, что ли, в гостиной, когда ухожу, чтобы дядя присматривал? Хотя там безопасность сложней обеспечить.

Иначе щенок скоро станет специалистом в алхимии – который раз присутствует при моей работе. Зелья пришлось варить не так уж много: получался концентрат, который потом разводился в определенных пропорциях уже в выбранной таре, больше всего напоминавшей огромное корыто. И правильно: готовить сразу в объемах, нужных для замачивания кокона, – это ж никаких емкостей не хватит.

Зелья получилось всего каких-то литров пять. Я создал нужный объем воды в самой большой емкости, которая у меня нашлась, вылил в нее зелье, тщательно размешал и пошел за коконом. Для этого пришлось спускаться в гараж – больше у нас нигде нельзя было распаковать военный транспорт. На сам кокон не пришлось еще раз воздействовать заклинанием уменьшения веса, потому что поставленное на Изнанке продолжало действовать. Хватило вложенной энергии.

В лабораторию кокон я притащил и чуть было не отправил сразу в корыто, но спохватился:

«Слушай, там внутри же что-то есть под шелком?»

«Конечно. Продуктовые паучьи запасы».

«Их наверное нужно сначала выковырять?»

«Сдурел? Шелк попортишь. Клади так, растворится все ненужное, а что не растворится, потом выполоскаешь. Или вытащишь, если там окажутся артефакты».

«Артефакты? То есть там может быть человек?»

«А чем, по твоему мнению, питаются изнаночные паучки? Всем, что движется и не успевает себя защитить».

«Тогда не правильней ли извлечь тело и вернуть родным?»

«Что ты собираешься возвращать? – закатил глаза Песец. – Пауки в жертву впрыскивают состав, разъедающий внутри кокона все. Там сейчас равномерный кисель, по которому невозможно определить, что же внутри находилось. Если ты разрежешь, тем самым испортив шелк, изнутри потечет мутная дурнопахнущая густая жижа, которую никто не захочет признавать за своего родственника».

Тем временем Глюк активно обнюхивал кокон и, кажется, был не прочь попробовать содержимое на зуб. Судя по виду щенка, запах ему очень и очень нравился. Но в тех справочных материалах, что прислала Грабина, не было ничего про кормление щенков продуктами паучьей переработки. Так что обойдется. Не отравится, так щенячий гастрит заработает.

– Фу, Глюк, – сурово сказал я и отправил кокон в емкость. Пришлось его хорошенько притопить, чтобы жидкость нашла лазейки и начала обрабатывать сразу все. Убедившись, что ни миллиметра не осталось сухим, я закрыл емкость прилагающейся крышкой с защелками, к вящему неудовольствию щенка, который почему-то пребывал в уверенности, что именно оттуда получит новую порцию прикорма.

На пробежку мы отправились вдвоем. Бегал, разумеется, только я, потому что Глюк за мной все равно не успевал бы, да и холодно для него снаружи. Разве что вокруг бассейна бегать? Но тогда нужно следить, чтобы щенок в него не свалился. Бортики там, увы, не предусмотрены.

«Зато предусмотрена защита от детей, – проворчал Песец. – Не свалится».

Я решил положиться на его знание и разминку делал около бассейна, предварительно опустив щенка на землю. Тот довольно уверенно отправился в сторону воды, но добраться до нее не смог: его словно невидимая стена не пускала. После этого я успокоился и посматривал в сторону Глюка, только чтобы быть уверенным, что не задавлю в процессе отработки очередного приема. Просто удивительно, насколько шустрым он стал за это время.

За завтраком он получил свою порцию правильного мясного пюре, которое задаст вектор его развития в нужную сторону. А вот после завтрака нам пришлось расстаться: он отправился в мою комнату, а я – на занятия.

Через толпу репортеров удачно прошел в невидимости, она пригодилось и для того, чтобы обойти тех, кто караулил у академии. Надо же, какая прорва людей желает со мной пообщаться. Невидимость я снял только в академии, убедившись, что рядом никого нет, после чего спокойно отправился на занятия.

Отношение ко мне преподавателей оставалось настороженным, но мне удалось сдать один долг и договориться о сдаче еще трех по пропущенным практическим занятиям. Бизунов пару раз пытался спровоцировать меня на конфликт, но я не велся, а его быстро урезонивали. В основном, Темников или Юричев, но и другие тоже, бывало, вмешивались. Все, кроме Фурсовой. Ей эта суета, связанная с ее персоной, напротив, нравилась.

– Паш, можно тебя попросить об услуге? – обратился я к Темникову перед уходом.

– Смотря о какой.

– Присмотреть за Бизуновым. Перед академией меня караулят журналисты, но в мое отсутствие не откажутся пообщаться и с одногруппниками, а Романа в присутствии Фурсовой наверняка понесет.

– Это да, – Темников вздохнул. – При ней у него мозги напрочь отшибает, совсем как от спиртного, только отрезвляющее зелье не действует. Присмотрю, чтобы не общался. А девочек попрошу, чтобы Фурсову раньше увели.

Относительно ее я был совершенно спокоен: она точно лишнего не ляпнет, как бы ни была на меня обижена, а вот Бизунов… У него как тормоза отказывают, то сразу включается воображение, которое оказывается на редкость развитым…

Возвращался тем же манером: в невидимости, огибая журналистов по широкой дуге. Общаться ни с кем из них желания не было. Хотя особо ушлые уже даже слали сообщения в личку с вопросами про интервью. Пришлось личку закрыть для всех, кроме тех, с кем я общаюсь по своему желанию. То есть не только друзья, но и тот же Греков, приславший сообщение о прибытии в Дальград части контейнеров.

Использовать их я все равно буду не раньше, чем разберут завалы. Этим занимались до сих пор в надежде найти живых, хотя уже несколько именитых целителей подтвердили, что выживших после взрыва не осталось.

Гнев обрушился на родственников Евгении Павловны, которые боялись выйти из своего особняка в собственном княжестве. Впрочем, реликвии они были лишены еще до этого трагического события, а теперь встанет еще и вопрос о лишении княжества.

Примерно так же относились и к Живетьевым, которые были вынуждены даже закрыть часть лечебниц, потому что именно на обычных целителей выливали то, что не могли донести до главы клана. Арсений Ромуальдович интервью давал охотно, но во всех утверждал, что вины на нем нет, с великой княгиней он не встречался и вообще ни в чем невиновен. При взгляде на этого благообразного седого мужчину с честным лицом и проницательными глазами поневоле возникало убеждение в его правоте. Может и вывернется…

Дома меня уже ждали не только Олег, но и Ольга, которая уже добыла образец для заявки на регистрацию артефакторного патента. Как оказалось, с ней нужно предъявлять еще и действующий прототип.

– Ты не будешь возражать, если я привлеку дизайнера к разработке внешнего вида артефакта? Да, она моя подруга, но у нее множество успешных проектов. Она умеет подобрать то, что вызывает интерес у покупателя.

– Не буду. Но должен предупредить, что не на всякую форму ляжет схема. Особенно если там будет много металла.

– Основу можно взять ту же, что и у тебя, а оформление силиконом сделать. Я узнавала, он не взаимодействует ни с чем в артефакторике.

– Сделаем прототип – посмотрим, – уклончиво ответил я. – Я не такой уж большой специалист в этом вопросе, поэтому не могу с уверенностью утверждать об инертности любого материала.

«Пусть образец принесет – тестанем».

– Образец материала я бы все-таки хотел увидеть, – пересказал я слова симбионта тем, кто не мог его слышать. – Тогда приблизительно сможем понять, повлияет ли изменение формы.

– Хорошо, образец привезу. По дизайнеру ты согласен?

– Согласен, но повторю, не факт, что ее работа пойдет в дело. Артефакторика довольно сложна в этом вопросе, там все со всем взаимодействует.

– Проверим, – кивнула она. – Главное – твое принципиальное согласие запустить процесс, а дальше разберемся.

– Даю принципиальное согласие. Хотя я был уверен, что вы с Олегом будете заниматься свадьбой, а на остальное не хватит ни времени, ни сил.

– Мы решили, что у нас будет скромное торжество в кругу семьи. Только родственники, – сказал Олег. – Кроме Владислава. Его у меня желания видеть нет.

– Мне кажется, видеть его нет желания даже у дяди Володи, – заметил я. – И вообще, если тупость можно объяснить излишним влиянием магии, то гнилость натуры – уже нет.

– В Алку пошел, – резюмировал Олег.

После ареста тети Аллы он отношения к ней не изменил, само упоминание имени бывшей родственницы выводило его из себя, и он сразу начинал ругаться.