Текст книги ""Фантастика 2025-114". Компиляция. Книги 1-32 (СИ)"

Автор книги: Владимир Поселягин

Соавторы: Андрей Сантана,Мария Лунёва,Инди Видум,Иван Шаман,Павел Ларин
сообщить о нарушении

Текущая страница: 255 (всего у книги 337 страниц)

Я передал Олегу предложение Песца, дядя вздохнул и пошел торговаться. Здесь скидка была побольше, но все равно выложить пришлось много. Зато упаковка прошла без сучка и задоринки: место было не слишком популярным, поэтому мы без проблем использовали иллюзию современного автомобиля, пока забрасывали в военный транспорт.

– Спасибо Шмаковым, – резюмировал Олег, когда я убрал транспорт в контейнер, а контейнер – в пространственный карман. – Золотые люди – спонсировали наш поход по магазинам, и даже на счету что-то осталось, но мало.

– Прохорова должна за штаны заплатить, – напомнил я. – Зырянов наверняка деньги привез, но мы же не в Верейске.

– Разве что. Но я так понимаю, основное у тебя есть?

– Из основного осталось купить три модуля артефакторики, модуль пространства и три модуля магии Жизни, – прикинул я. – Остальное уже не столь важно… Да вроде и не осталось уже ничего такого…

«Зря так думаешь. Нам просто ничего интересного не попадалось, – заметил Песец. – Но ты не переживай: я на страже твоих интересов, ничего важного не пропущу. Магия тем и хороша, что имеет разнообразие направлений. Какое бы ты ни выбрал, все равно приходится изучать еще и смежные.»

Песец довольно потирал лапы, радуясь нужным приобретениям. Я тоже считал, что поездка прошла продуктивно, и это я еще не смотрел содержимое контейнеров, купленных первыми: было интересно и что в том, который для кожевников, и что в том, который Песец назвал сюрпризом.

Глава 5

Больше мы никуда не успевали, так что заехали в гостиницу, забрали вещи и вызвали такси в аэропорт. Пока ехали и ожидали рейс, я привычно ковырялся на сайтах с монетами и нашел-таки по начинке Проколов почти все, кроме шестого уровня. Но до шестого мне еще пару лет, по уверению Песца, так что повода для переживаний не было. Заказы размещал на разных сайтах, но прийти они должны примерно в одно время – не придется ежедневно в центр ездить. Кстати, обнаружил, что заказанные лари уже пришли – нужно будет заехать и забрать, благо дядина машина находилась на стоянке при аэропорте.

Вообще, выбор модулей действительно увеличился и ассортимент постоянно менялся: некоторые яркие исчезали из продажи, пока я изучал содержимое сайта. Хорошо, что на них не было ничего полезного для меня. Были интересные контейнеры, но, помня о том, что с деньгами у нас сейчас не слишком хорошо, я для себя просто отмечал их наличие и с болью в своем и песцовом сердцах закрывал сайты. Военные сейфы и сейфы родов я бы непременно выкупил, но таких не попадалось. Диски я тоже глянул, но уже без особого интереса – успел убедиться, что Песец прав и там в основном обучение очень низкого уровня, иногда просто даются основы без конкретики. А вообще, я пришел к выводу, что с интересом бы прослушал лекции или почитал про любые направления магии. Потому что понял, что модули дают только основу, которая должна была шлифоваться учителем, на роль которого Песец не слишком подходил по ряду причин. К сожалению, такие материалы если и сохранились, то только в сейфах родов, в связи с чем я начал азартно прикидывать, как все же подступиться хотя бы к имеющемуся военному сейфу – Песец утверждал, что на Родовых может быть защита посерьезней.

Идеи появились, и довольно интересные. Настроение резко испортил телефонный звонок.

– Илья, привет! – радостно прощебетала Прохорова. – Как там поживает моя сумочка?

– Привет. Никак. Кожевничество – мое хобби, поэтому время на него уходит по остаточному принципу.

– Как это никак? – возмутилась она. – Ты вообще в курсе, что я невеста младшего княжича? Думать надо, кому отказываешь.

Через телефон не влияла ни ее, ни моя магия, поэтому все, что могла Прохорова, – это давить авторитетом, а все, что мог я, – просто отказывать.

– Так и вам думать надо кому хамите. Меня же в княжестве ничего не держит, – приврал я. – Соберусь в два счета и перееду в другое, где правители будут полояльней. И тогда вы не получите вообще ничего.

– Илья, да я же пошутила, – захихикала Прохорова в трубку. Теперь, когда ее саму не было видно, голос казался очень неприятным и еще более лживым, чем при личной встрече. – Ну и понадеялась, что это тебя подстегнет.

– Шантаж со мной не работает.

– А премии?

– Юлианна, у меня пока нет на это времени. Займусь не раньше следующих выходных. Если ничего более срочного не вылезет.

Она тяжело вздохнула и попрощалась.

– Прохорова? – уточнил Олег. – Похоже, она с тебя теперь не слезет. А если узнает, что ты по крови Шелагин, может затребовать признания и пересмотра помолвки с изменением жениха на тебя.

Говорил он в шутку, но я действительно испугался такой перспективы.

– Не дай бог!

– Кстати, не такой уж нереальный вариант, – внезапно нахмурился Олег. – С учетом того, что княжества теперь не объединятся, могут пересмотреть вариант с невестой Шелагина-младшего, потому что нам теперь этот союз не выгоден.

– Положим, он совсем не Шелагин по крови…

– Ты же сомневался?

– Я забыл рассказать, что его видел у Живетьевой. Характер их разговора уже позволял предположить, что с отцовством там не все просто, но я дополнительно проверил. Николай Шелагин не сын князя.

Олег воспринял новость на редкость равнодушно.

– Собственно, я это и предполагал с самого начала. Это только ты сомневался. Но теперь все точно, а значит, Шелагиным нужно сообщить.

– Скандал будет, – поморщился я. – А еще на меня насядут со всякой ерундой, потому что выходит, что наследником оказываюсь я. У старшего княжича блок что-то повредил, и само там ничего не восстанавливается. Я подумываю по нему регенерацией пройтись, но, мне кажется, там слишком глубинное повреждение, требующее специального подхода. Нормальный целитель нужен.

Угрозу со стороны Николая Шелагина со счетов сбрасывать не стоило. Если его вышвырнут из Шелагиных, возможность мне гадить у него существенно снизится, а вот желание убить никуда не денется, даже усилится. Как и у его биологических родителей, которых до сих пор в живых было двое.

Странно, что Живетьев, получив разрешение от бабушки на убийство княгини, с ним не торопится. Ведь наверняка он уже давно в деталях разработал несколько планов. Осталось выбрать самый подходящий – и тогда у меня на одного врага станет меньше, а может, и на двух, если удастся убедить князя в том, что к смерти супруги приложил руки целитель.

– Так что, скорее всего, быть тебе князем, – заключил Олег. – Потому что альтернатив нет.

– А что насчет моего отказа? Знаешь, это не моя ноша, вот ни разу. Тем более если в нагрузку пойдет Прохорова, то поневоле задумаешься, не лучше ли, если княжество отойдет императору.

– Знаешь, чем это закончится? – серьезно сказал Олег. – Тебя убьют, чтобы ни ты, ни твои потомки не имели возможности претендовать на эти земли. Те князья, что отдавали земли добровольно, не имели на них права крови, что и докажет любая экспертиза. А с тобой дело другое. Тебя будут убивать, а под замес могут попасть и родственники со стороны матери. То есть мы с Вовкой. Нет, Илья, предложат признание – не ерепенься.

Перспектива была так себе. Мне казалось, что, напротив, вероятность того, что меня приговорят, повысится именно с признанием Шелагиных. Но пока все это – всего лишь сотрясение воздуха. Возможно, меня убьют раньше, чем Шелагины сделают официально заявление о моем изменившемся статусе. Пока их останавливает нежелание быть действующими лицами скандала. Но скандал все равно будет, потому что нельзя молчать об отцовстве младшего княжича. А значит, к нему надо готовиться и помнить о защитных артефактах.

Больше Олег к этому вопросу не возвращался, а потом началась посадка на самолет, где такие разговоры вести вообще не стоило. Поэтому дядя устроился поудобней и уснул, а я опять ушел в медитацию, которая сейчас была важна не только как возможность роста, но и как подстраивание организма к увеличившемуся потоку силы. Как любил говаривать Песец: «В любой непонятной ситуации – медитируй. Ситуация понятней станет или нет – неизвестно, а польза от медитации будет в любом случае.»

Долетели мы благополучно и приземлились даже чуть раньше срока, и вскоре уже катили к пункту выдачи. Модули все оказались рабочими, а вот один из ларей пришел с разорванным контуром, то есть использоваться не мог без починки. Хоть назад сдавай. Остановило только то, что с ходу не смог придумать уважительную причину возврата (не говорить же, что нерабочий?), а Песец сказал, что там не такая серьезная поломка, чтобы я не смог справиться уровне на втором артефакторики. Намекающе так сказал: мол, качай – и будет тебе счастье.

Так что битый ларь пошел к такому же с волковских раскопок, а рабочие я зарядил, и один отправил в военный транспорт, как и собирался. Артефакторикой решил сегодня не заниматься: завтра начинаются соревнования и на них нужно приходить отдохнувшим, а погружение в артефакторику меня пока еще выматывало, не давая ожидаемого Песцом вдохновения.

Но купленные в Дальграде контейнеры наконец открыл. Первым делом, разумеется, тот, по поводу которого Песец уверял, что Олег придет в восторг. Олег тоже про это помнил, поэтому вытанцовывал вокруг контейнера все время пока я заряжал лари.

Что могу сказать? Ожидания оказались завышенными. Из контейнера был извлечен музыкальный инструмент, больше всего напоминавший современную гитару, набор модулей, звуковая изоляция для стен, несколько типов записывающего и проигрывающего оборудования, стол, регулирующийся стул, пюпитр, дополнительные модули с композициями и носители с записью нот. Восторга на лице Олега я не увидел и в себе этого чувства не ощутил.

«И?» – вопросил я Песца.

«Что „и“? – удивился он. – Ты не представляешь, какая это была редкость во времена моего создателя. А все, потому что цена зашкаливала. Мой создатель очень даже хорошо зарабатывал, но позволить себя такой инструмент не мог. Хотя очень любил посидеть с гитарой, попивая сидр. Я же о тебе забочусь. У тебя отдыха вообще не бывает.»

Он искренне не понимал, почему мы не радуемся, поэтому добавил:

«Твоему дяде наверняка интересно, как звучала музыка тысячи лет назад. Сплошные плюсы: ты расслабляешься – он вдохновляется.»

– Мы купили жутко дорогую штуку, по мнению Песца, – сообщил я дяде.

– Насколько дорогую? – поинтересовался он.

«Как пара таких домов, неблагодарный ты потомок неизвестно кого! – ощерился Песец. – Вот так, стараешься тебя порадовать, из шкуры вон лезешь – а на выходе ни радости, ни благодарности.»

– Песец говорит, пару таких домов можно было купить за стоимость этого контейнера.

Олег удивленно присвистнул.

– Это за что такая цена?

«Авторский инструмент, изготовленный из дорогущего дерева со специальной обработкой как корпуса, так и струн. Это сделало его практически вечным.»

– За изготовителя, – ответил я, тяжело вздохнул и продолжил для Песца:

«Понимаешь, в твое время и в нынешнее ценность вещей претерпела некоторые изменения. Для меня этот инструмент имеет ценность меньшую, чем сейф какого-нибудь рода.»

«Ну ты и сравнил! – возмутился Песец. – Да сейфов по сравнению с этой штукой – как грязи. Это уникальная вещь вряд ли найдется еще одна такая, понимаешь? При этом звучание у нее такое, что Зырянов в свое время постоянно подумывал начать откладывать деньги, хотя и понимал, что копить будет до самой смерти. Эх ты, невоспитанный, необразованный потомок непонятно кого.»

Песец обиделся, презрительно фыркнул и повернулся ко мне толстым задом, хотя обижаться нужно было мне: я потратил деньги на совершенно бессмысленную хрень. В моем положении от врагов не отобьешься, играя песенки под гитару, даже если гитара раритетная, а песенки – на языке Древних.

«Песец, ты не понимаешь. Мечты Зырянова и мои не обязательно совпадают, – намекнул я. – У него была спокойная жизнь, он мог позволить себе созерцать цветущие яблони, перебирая струны и потягивая сидр.»

Песец повернулся и воинственно поднял хвост.

«Это у него спокойная жизнь? Он был очень занятым человеком, но всегда находил время, чтобы расслабиться, потому что иначе жизнь превращается не в удовольствие, а в бег за никому не нужными призрачными целями. Ты хотя бы попробуй, от чего пытаешься отказаться.»

«Чтобы попробовать, мне нужно изучить модуль, а у меня и без того график плотный.»

«Глянь на него, плотный у него график! Все равно перерыв будет, как используешь оставшиеся стихийные и магии Жизни. Больше ты пока ни к чему не готов. А игра на музыкальном инструменте для мага очень полезна – развивает воображение и мелкую моторику.»

Тем временем Олег с интересом изучал древнюю гитару и даже пару раз провел рукой по струнам. Звук действительно оказался на редкость приятным.

– В этом что-то есть… – неожиданно сказал Олег. – Услышать вживую звуки Древних…

– И ты туда же… – обреченно вздохнул я.

– Положим, была бы у меня возможность выучить такой навык, я бы отказываться не стал. Это, кстати способствует популярности.

«Твой дядя дело говорит.»

«Мне популярности и без того хватает.»

«Кстати, скажи ему, что учить можно по кристаллам – здесь полный комплект.»

Родственника я обрадовал, а сам пошел разбираться со вторым контейнером. Вот в нем действительно оказались залежи полезных приспособлений, я даже пожалел, что не заполучил его раньше. Руки зачесались опробовать хоть что-то, но пока я просто любовно поглаживал вытащенные инструменты и прикидывал, куда и как их приложу.

«Настоял на свою голову на изучении кожевничества, – проворчал Песец. – А ведь тоже руками и ногами отбивался. Вот в этом Зырянов и видел мою задачу: выявить те потребности, которые ты не осознаешь, и развивать их.»

«Например, сидр?»

«Сидр развивать не нужно, – авторитетно подобрался Песец. – Он и без того – вершина эволюции. Его развивать – только портить.»

Похоже, свободное время у того Зырянова проходило достаточно однобоко: с бокалом сидра в руках, который отставлялся только для того, чтобы заменить его на гитару.

«У Зырянова семьи вообще не было?»

Песец задумался и огорченно сказал:

«А я знаю? Эту информацию он посчитал избыточной и не перенес в меня.»

«Скелет в его доме был один.»

«Остальные могли попасть под воздействие чумы раньше и рассыпаться сразу. По характеру извлеченных артефактов я бы предположил, что жил он не один и, соответственно, пил сидр в хорошей компании. Вообще, наш сидр, скорее всего, уже пора сливать с осадка.»

Он посмотрел на меня с надеждой в глазах, но я решил, что сидр без моего участия до завтра обойдется. А то стоит туда заглянуть – и на пару часов Песец меня займет, заставляя тщательно осмотреть каждую емкость. К этому делу он относился с максимальной серьезностью и шуток над сидром не понимал. Но к мелким слабостям фактически части меня я решил относиться снисходительно, но и не позволять им брать верх уже надо мной.

Поэтому я вернулся к военному сейфу и уделил почти час внимания, причем мне постоянно казалось, что вот-вот – и я его вскрою наконец. Но то ли я что-то делал неправильно, то ли нужно потренироваться на чем-то попроще, но зацепиться за нужное не получалось. Песец по этому поводу заявил, что только упорными попытками удастся прокачать этот навык и что я должен понять сам на интуитивном уровне, что и как надо делать.

Пока интуиция у меня напрочь отказывалась работать. Наверное, потому, что я попросту устал за эти выходные, которые дали мне максимальную нагрузку вместо отдыха. Поэтому я решительно отставил сейф и пошел спать.

Перед сном проверил все свои Метки. Огоньков, Живетьева и Николай Шелагин остались в Дальграде. Метка Фурсовой сияла совсем рядом, по меркам карты, разумеется. Так-то девушка была у себя в комнате, а не караулила меня у ограды нашего дома. Метки Александра Шелагина и Грекова были рядом, в Полигоне – там они часто зависали после того, как узнали, как именно пользоваться залами. Тетя Алла все также торчала в Верейске, наверняка надеясь уговорить Живетьева, Метка которого была от нее очень и очень далеко. Метка Федоровой горела на уже привычном месте, которое у меня так и оставалось только в плане на посещение. А Владик… Владик, судя по направлению и расстоянию, был в Горинске. На этом доступные метки заканчивались.

Я прикинул, что ни Воздух, ни Огонь без тренировки не смогу использовать на соревнованиях, потому что не буду уверен в этих техниках. И выбрал для изучения магию Жизни: если уж не могу брать больше меток, то хотя бы с каждой буду получать больше информации.

На удивление Песец отговаривать меня не стал, признал правильность моего выбора, хотя я и не исключал, что ему просто надоело сегодня со мной спорить и что-то доказывать.

Глава 6

Утром я убедился в том, что выбор магии Жизни был правильным. Конечно, ускоренное проращивание семян и укоренение черенков, а также воздействия на растения мне были не слишком нужны. Но улучшенная Общая кровь позволяла договариваться уже с более высокоуровневыми животными, Рой – призывал множество насекомых, жалящих противника, и имел аналог в наше время, так что я ничем не рисковал при его использовании. Сигнальный контур первого уровня тоже оказался полезной штукой, поскольку отличался по многим параметрам от сигналок из военных защитных заклинаний. Ну и вишенкой на торте была, разумеется, улучшенная Метка. Она передавала эмоции и состояние организма, причем в состояние входили не только бодрствование и сон, но и болезнь и бессознательность. Все носители моих меток были здоровы, но не спали пока только я и Живетьева, бесившаяся наверняка из-за своего заточения. Ее душевное состояние оставляло желать лучшего, хотя внешне она наверняка продолжала изображать несчастную несправедливо обиженную старушку.

На мой взгляд, сложно переоценить полезность понимания эмоций опасного для тебя человека, хотя с этим тоже нужно учиться работать. Но тут уж только постоянной практикой, методами проб и ошибок. И Песец мне в этом не помощник: честно признался, что его создатель не владел магией Жизни, почитая ее для себя бесполезной.

Так что я отложил рассматривание Меток до времени, когда носители проснутся, и отправился делать традиционную разминку, усиленного типа и потому что вчера пришлось ее пропустить, и потому что нужно было подготовиться к сегодняшним соревнованиям.

Песец все время мелькал на заднем плане, и сам волнуясь, и меня отвлекая, поэтому сразу после разминки и душа я отправился к сидру, который действительно было пора сливать с осадка. Не знаю, что там получилось, но я добросовестно провозился с ним до самого завтрака, разливая по бутылкам, которые сразу отправлял в холодильник.

«Пару дней постоят, дойдут – и можно будет снять пробу, – мечтательно сказал успокоившийся Песец. – Под правильную закуску и правильную музыку.»

Я сделал вид, что намек не понял, и отправился завтракать. Поскольку встал я сегодня рано, то времени до занятий еще оставалось прилично и можно было выбрать, чем заняться: продолжить попытки с военным сейфом, опробовать новые кожевнические инструменты или почитать целительские записи. Я прикинул, что в первых двух случаях могу увлечься и забыть про время или, что еще хуже, придется прерваться на середине процесса, поэтому выбрал записи.

Подозреваю, что Живетьева из них смогла извлечь не больше одного процента информации, и то только потому, что в тексте были рисунки. Для понимания всего нужно было знание языка, которое у меня, как я подозревал, хоть и не было на уровне носителя, но близко к этому. Проблем с пониманием что текста, что речи у меня не было, а общаться ни с кем мне никогда не придется: носителей языка Древних больше нет.

Родовые целительские записи были настолько подробными, как будто основатель Рода опасался, что когда-нибудь последнему выжившему потомку придется учить семейное дело исключительно с листа. Тщательно описывались все тонкости, о которых я бы никогда не догадался и которые существенно облегчали целительскую жизнь. Поневоле задумаешься, что пойди я по стопам целителя – был бы самым знающим. Но целительство в качестве основной деятельности меня не привлекало, поэтому можно было рассмотреть вариант создания целительского крыла внутри Рода, где под клятву передавались бы знания уже другим. Для такого обучения даже модули не нужны – в тексте есть абсолютно все. Развиваться нам, как Роду Песцовых все равно придется – так почему бы и не за счет привлечения новых полезных персон?

Пока мы не были привлекательны людям со стороны, но это только потому, что они не знали, какую возможность могло бы дать сотрудничество с нами. Проблема в том, что возможности эти желательно не светить, во избежание неприятностей со стороны куда более крупных игроков.

Как соблюсти баланс, я размышлял даже во время занятий, но так и не пришел к какому-нибудь решению. Заодно временами проверял Метки своего набора. Настроение Живетьевой не улучшилось, напротив – от нее исходила почти животная злоба. Сейчас как разработает план мести императору, включающий в себя захват власти на особо жестоких условиях… Живетьев фонил странной смесью раздражения и довольства. Тетя Алла – злости и обиды. Сынок ее так и дрых до обеда, на этом фоне он светился полнейшим удовлетворением. Младший княжич частенько вспыхивал раздражением, а вот со стороны Фурсовой ко мне тянулась ниточка интереса. Огоньков сиял явным довольством в свете обожания своих поклонников. Федорова особых эмоций не испытывала, от нее шло что-то вроде ожидания, но очень неявного, смазанного. Шелагин и Греков были по отдельности, причем на большом расстоянии друг от друга, но это не мешало им почти одновременно злиться.

Короче говоря, все были при деле, и это дело не было связано со мной, так что можно было немного расслабиться. После занятий я подошел к Поморцеву, который отвечал за доставку участников от нашей академии на соревнования и сказал, что буду добираться отдельно от остальных.

– Смотри сам, конечно, – нахмурился он. – Но после твоей победы на фехтовальной части возможны провокации.

– Я с дядей еду и буду делать все под запись, – пообещал я. – Я и прошлый раз так делал, причем демонстративно. Сразу часть проблем снимает.

– Это да, – расплылся Поморцев в улыбке. – Но толпой все равно лучше.

– Дядя все равно едет, а мне туда-сюда бегать неинтересно.

– Алхимия нужна какая? – уточнил Поморцев, когда я уже собрался уходить. – На этих поединках разрешена.

– Своя есть.

– Не забудь предъявить весь набор при регистрации, – спохватился он. – А то не все разрешены. Вынесут потом вердикт про нарушение.

Я прикинул: моей базы заклинаний хватало, чтобы перекрыть все усиления от алхимии.

– В принципе могу обойтись без зелий.

– Это ты зря, – ответил Поморцев. – При средненьком уровне даже виртуозное владение техникой не поможет, когда твой противник имеет кругов десять и тупо тебя передавит количеством атак. Вот достанется тебе кто-нибудь с десятью кругами, что будешь делать?

– Тупо передавлю его своими четырнадцатью? – предположил я, спародировав собеседника.

«Пятнадцатью», – педантично поправил Песец.

– Откуда четырнадцать-то? – удивился Поморцев. – Про пять знаю, про четырнадцать нет.

– После эксперимента Грабиной, – напомнил я, уверенный, что собеседник в курсе.

– А точно, – взмахнул он рукой. – Как это я забыл? И что, реально до четырнадцати подняла?

Я скромно пожал плечами.

– У-у-у, – выдохнул он огорченно. – Знал бы, что правда, насел бы на нее. А сейчас ее услали, не дотянешься. Поди, потому и услали, что родовую технику перед посторонним засветила.

– Экспериментальную.

– Тогда даже не знаю, стоило ли оно того. Может, со временем бахнется все на прежний уровень, а то и ниже? Эксперименты – дело такое, непредсказуемое. Я бы не согласился, наверное.

– Меня никто не спрашивал.

– Да ты что? Целители вообще все со сдвигом, но это как-то перебор. Правильно ее наказали.

– Ладно, пойду я собираться. Поболтать можно и потом.

Из академии я ушел, оставив Поморцева в сомнениях, упустил ли он шанс или благополучно избежал проблем с магией.

Олег в этот раз обнаружился не у бассейна, а в той комнате, где мы распаковывали музыкальный контейнер. Причем занимался он тем, что старательно перебирал струны, пытаясь разучить композицию, которая звучала по кристаллу. Приспособление для проигрывания имело голографический экран, на котором показывалось, куда надо переставлять пальцы в процессе игры. Честно говоря, получалось у дяди так, что сразу стало понятно, зачем были нужны звукоизолирующие пластины. Зря он их не использовал, ох зря…

При моем появлении Олег гитару отложил в сторону, и даже с некоторым облегчением.

– Фух, – выдохнул он. – Пальцы устали, пора и перерыв устроить. Вообще, вариант изучения по кристаллам очень муторный, но интересный, ничего не скажу. Слышал, как классно у меня получается?

Проигрыш на виртуальном экране не прекратился, только теперь не тормозился за счет нерадивого ученика и звучал так, как должен звучать в идеале. Стоило признать, что музыка оказалась действительно красивой.

– Слышать – слышал, а вот как классно – пока нет, – съехидничал я.

– Нет чтобы поддержать любимого родственника, – обиделся Олег. – Сам бы попробовал, потом критиковал. Ничего, вот выучу и еще слова придумаю, чтобы положить на музыку, тогда поймешь, насколько меня недооценивал.

«Я же говорил: дядя будет в восторге.»

Фразу Песца я проигнорировал, а то он зацепится за ответ и очередь на использование Модулей опять придется сдвигать, теперь в сторону изучения музыкальных инструментов. Маг должен быть многосторонне развитым, потому что однобокое развитие ведет к перекосу и на магическом плане – я так часто это слышал от Песца, что разбуди меня ночью и спроси, какое самое важное качество мага, отвечу не задумываясь: разносторонность.

Олег помотал кистью в воздухе с покрасневшими кончиками пальцев, я отправил точечную регенерацию (как раз потренировался использовать навыки из прочитанного) и сказал:

– Я никогда не сомневался в твоих талантах, но думаю, что тебе еще долго придется репетировать. А пока стоит сделать перерыв. Пойдем пообедаем и поедем.

Олег провел рукой по деке, прощаясь с полюбившимся инструментом и явно про себя обещая к нему вернуться в ближайшее время. Любовь с первого взгляда – жаль только, что не взаимная: Олег новую игрушку любит куда сильнее, чем она его.

– Зырянов, кстати, звонил. Обещал во вторник-среду подъехать, – сообщил Олег, уже когда мы ели. – Деньги получил за продажу, они теперь ему карман жгут.

– Больше эти деньги жечь его карман не будут, – заметил я, заставив Олега хохотнуть. – При торговле напрямую посредники не нужны.

Я опять вспомнил Прохорову и поморщился. Умеют же некоторые производить впечатление. Отрицательное.

– От Шалеевых ничего не слышно? – спросил я, лишь бы перевести тему.

Теперь поморщился Олег.

– Пока сертификаты не получат, ничего слышно и не будет. Хотя Ольга звонила и предлагала отдать на тестирование косметику паре знакомых.

– Возможно, имеет смысл? Как рекламная акция?

– Да какая рекламная акция? Она чисто по знакомым распихает и себе возьмет про запас, – возразил Олег.

Такое отношение к противоположному полу для Олега было несвойственно, поэтому я сразу сделал вывод:

– Отшила?

– Есть такое, – согласился Олег. – И дала понять, что мы для нее слишком бедный род. А сама-то…

Он недовольно фыркнул, напомнив мне Песца. Даже странно, что симбионт, так удачно копирующий привычки дяди, достался не ему, а мне. Случай, однако.

– Одно хорошо, что меркантильность выявилась сразу, – продолжал Олег. – Тоже мне, принцесса. Будет сидеть при папе до старости, а потом нужна будет только могильным червям.

Похоже, Олега отказ уязвил куда сильнее, чем он хотел показать. Но и Ольга мне не показалась столь меркантильной. Скорее хваткой и постоянно пытающейся найти выгоду хоть в чем-то для своего угасающего Рода.

– Возможно, на ее решение повлиял наш конфликт с княгиней? – предположил я. – Потому что она думает, что княгиня может стопорнуть всю торговлю косметикой определенной марки в княжестве.

– Если на решение девушки влияют такие вещи, значит, я ей не очень интересен.

– У Шалеевых самих проблемы, – напомнил я. – И неизвестно, откуда хвост тянется. Может, из того же конфликта с княгиней.

Олег ничего отвечать не стал, подошел к кофеварке, поставил чашку и выбрал полюбившийся вариант в двойном размере.

– Знаешь, что я подумал? – внезапно сказал он. – К кофе было бы неплохо иметь печенье и конфеты.

– Дойдут руки и до этих модулей, – правильно понял я его. – Когда-нибудь.

Очень нескоро.

– Ладно, пью кофе – и выезжаем, – решил Олег. – Ты как, собрался?

– Куртку только возьму, как дополнительную защиту. Артефакты и алхимию решил не брать, еще отнесут к запрещенным. А защитный там с датчиком выдают.

– Это ты зря, – возразил Олег. – На соревнование можешь не надевать, но остальное время чтобы был при артефактах. Перед поединком просто отдашь мне.

На том и порешили, хотя мне пристальное внимание к нашим артефактам было не особо нужно. Более того, оно представляло определенную опасность, если поймут, что артефакты не столь просты, как должны быть у нашего небогатого рода.

Приехали мы не самыми первыми, основной поток уже прошел, поэтому практически не пришлось постоять в очереди на регистрацию и осмотр. Удивило, что среди целителей, осматривающих участников, обнаружился Живетьев. Сам он лишь наблюдал, никого не сканировал, и все же его присутствие меня напрягало. Сюрпризом его появление, разумеется, не стало, потому что я постоянно мониторил свои метки и видел, что с живетьевской мы неумолимо сближались. При моем появлении метка отразила резкую вспышку недовольства, я бы даже сказал – раздражения, но сам княжеский целитель ничем не показал, как ему неприятно меня видеть. Такую равнодушную рожу еще поискать надо, и не факт, что обнаружится. Вид у Живетьева был настолько скучающим, как будто он вовсе не интересовался тем, как проводят обследования подчиненные ему целители.

Когда дошла очередь до меня и я положил куртку в сторону, Олег сразу включил телефон под запись, целитель состроил недовольную рожу, но возмущаться не стал, занялся тем, что прошёлся по мне комплексом заклинаний в точности таким же, как и у предыдущего участника.

– Ничего не найдено, – наконец сообщил он.

– А «ничего» – это в данном случае что? – въедливо уточнил Олег. – Потому что при племяннике есть набор артефактов.

– Мы только по запрещенным препаратам, – ответил целитель. – Влияния посторонней алхимии на организм не найдено, поэтому осталось проверить только те зелья, что у вас с собой. Вон там.

Он указал на Рыжова с подчиненными, который был настолько близко, что никто не смог бы незаметно принять зелье, переходя от стола целителей к столу алхимиков.