Текст книги ""Фантастика 2025-114". Компиляция. Книги 1-32 (СИ)"

Автор книги: Владимир Поселягин

Соавторы: Андрей Сантана,Мария Лунёва,Инди Видум,Иван Шаман,Павел Ларин
сообщить о нарушении

Текущая страница: 69 (всего у книги 337 страниц)

Глава 12

– Это не должно просочиться наружу.

– Мы обязаны сохранить это в тайне.

– Такой результат не может быть явлен кланам.

– Хватит! – рявкнул Медведев, заставив остальных глав кланов замолчать. – Результат судебного поединка однозначный, великий князь Волков проиграл.

– Это просто случайность! Мальчишка воспользовался тем, что князь не успел отдохнуть после схватки с Борзой. Другого объяснения быть не может, – продолжил гнуть свою линию Алларион.

– И всё же, великий князь, поверженный бароном… это какой-то позор, – покачал головой Буйволов. – Такого исхода никто не ожидал.

– Это не исход. Ваши сиятельства, уважаемые господа, неужели вы хотите признать эту ошибку истинным результатом?

– Волков проиграл. Это не значит, что Тигр силён, возможно, Волк слаб, – проговорил глава Черепах. – Это стоит обдумать.

– Конечно, конечно, господа, – услужливо закивал Алларион, лишившийся покровителя. – Но, пока вы совещаетесь, следует признать исход поединка ошибкой. Всё уже многократно обговорено и решено…

– Нет, – оборвал его рассуждения голос из динамиков, от которого все присутствующие вытянулись по струнке. – Вы забыли, для чего служит суд поединком. Для того чтобы культивировать сильных, ловких и выносливых. Чтобы повысить шансы человечества на выживание. Исход поединка будет оставлен в тайне, но победа подтверждена. Любые дальнейшие обсуждения – ложны.

– Да, ваше императорское величество, – встав на одно колено, склонил голову Медведев, за ним повторили остальные главы великих родов, а посланник и вовсе рухнул, прижав лоб к полу.

– Довольна? – спросил император, выключив связь и повернувшись к супруге. – Теперь у нас вместо двух надёжных кланов назревающая война и мальчишка, за которым нет даже сотни человек. Не говоря уже об одарённых.

– Ты знаешь, что так поступить было правильно. Ты сам видел схватку.

– А ты её хотела остановить, дважды.

– Но ты мне не дал, за что теперь я тебе благодарна, – чуть склонилась к мужу Надежда. – Максим выиграл судебный поединок, и честно его поддержать.

– Я не узнаю тебя, дорогая, – со вздохом покачал головой император. – Ты уже давно не девочка с наивными представлениями о мире. Не ты ли уже десяток раз стравливала между собой кланы, чтобы проредить их численность и оставить сильнейших?

– Он и есть сильнейший.

– Ха! Ха-ха… постой, ты серьёзно? – император в глубокой задумчивости посмотрел на супругу. – Ты же понимаешь, что он просто един со своим духом. Любой первородный дух сильнее этого мальчишки в десятки раз. Как были сильнее их первые носители. Сейчас его дух всего лишь котёнок.

– Так дай ему подрасти. Ты видел отчёты. Видел, что они сумели сделать в юго-западном секторе. А доспехи с их эффективностью? Они могут стать новой надеждой всего города.

– И привести его к неминуемому краху. Дорогая, ты становишься предвзята, – покачал головой император, каждую из своих жён любивший искренне и одинаково. – Наша забота – не отдельные кланы, и уж тем более люди. А всё человечество этого мира. Ты же знаешь, что должно быть сделано.

– Возможно, ситуация изменилась? – не слишком уверенно проговорила супруга.

– Настолько, что ты просишь меня пересмотреть все планы ради одного человека? Борзые сами отказались от силы, ушли в тень и стали почти бесполезны для города. Меньше тысячи человек в некогда великом клане, где это видано? В то же время Секачовы сумели добыть две искры, получить нескончаемую армию, которой они без раздумий закрывают бреши в обороне, и к тому же снабжают весь город мясом, усиливая остальные кланы. Выбор очевиден.

– Если ты прав, то они просто вымрут сами, – нежно касаясь плеча императора, произнесла Надежда. – Один цикл или сто? Какая разница для бессмертного?

– Разница в том, что я не бессмертен, и ты прекрасно это знаешь. Я пытаюсь создать устойчивую систему, способную обойтись без ручного управления. И твой брат вносит в неё разлад.

– Ну и хорошо, пусть попробует её на прочность, – вздёрнула носик супруга. – Если она не сможет прожевать и выплюнуть единственный камушек в виде Старого, то о какой стабильности и надёжности может идти речь.

Император промолчал, устало глядя на супругу. В чём-то она, конечно, права. Жаль, он не может поделиться с ней истинным положением дел. Ведь этот мир существует лишь затем, чтобы стоять на страже других, и принимать на себя удар. Но когда-нибудь даже его вахта закончится.

В кланах полиса прошла волна возмущения. Секачовы вновь не получили статус Великого клана. Больше того, за одно бедствие они лишились пятой части одарённых, наследника и половины всех гомункулов. Положение входящего в шестёрку кланов пошатнулось, и все это понимали.

Однако происходили вещи и куда более удивительные. В клане Борзых разгорелся конфликт. Никто не знал точной причины, но, кажется, дело касалось нового мелкого клана, или, вернее сказать, старого и возрождённого вновь – Тигров.

Болтали, что этот клан поглощает другие, что он уже отнял четверть башни Борзых, полностью уничтожил Мануловых и подчинил себе одну из Барсовых. А это уже угроза всем кланам первого и второго основания. Если Тигровы решили поглотить более мелкие роды, принадлежащие к их ветке, не захотят ли заняться этим Медведевы или Волковы?

К счастью, дальше опасений и разговоров дело не шло, ведь сезон продолжался, эвакуация внешних секторов перекинулась на два вспомогательных, и у людей было полно других забот. Один только слух о гигантских деревьях, выросших на месте свиноферм, пугал больше, чем любые Тигровые.

– Ну хватит!.. – рассмеявшись проговорил я и заслонился ладонью от горячего шершавого, словно наждачка, языка. В первое мгновение я подумал, что снова дома, и мой кот Васька лезет в лицо, а ведь он тем же языком вылизывал себе… везде в общем. Но стоило немного прийти в себя, как пальцы почувствовали прохладный песок.

Открывать глаза не хотелось, тем более что я прекрасно осознавал, что именно увижу. Длинные молнии пробивались даже сквозь закрытые веки. Мир без солнца, в котором свет дают лишь далёкие разряды, а из туч никогда не падает ни одной капли. Планета вечных штормов с фиолетовым песком. Моя территория.

Сколько я здесь уже? День? Неделю? Вечность? Здесь нет смены суток и даже разницы между часами. Легко потеряться во времени. Да и пространства здесь как такового не существовало. Целый мир, пожалуй, для одного меня многовато. И единственный плюс – я не чувствовал голода или жажды.

Всё, что делило для меня сутки, – это сон, в который я проваливался спустя, наверное, верно сказать – многие часы бега. Сознание выхватывало отдельные мысли и воспоминания. Мне было приятно гоняться за пушистым комком шерсти, который то шипел, то урчал у меня под боком. Игра в охоту занимала всё моё время.

– Стоп! Хватит! – я резко одёрнул себя, беря контроль над телом.

Мышцы тут же заныли, лапы дёргались, требуя мчаться вперёд. Ловить, играть…

– Хватит! – я со всего размаху отвесил себе оплеуху, оставляя на щеке длинные царапины от когтей. Тело, моё и не моё одновременно. Мысли, простые, весёлые, дикие. К чему тревоги и переживания, если можно жить такой жизнью? Лёгкой, беззаботной, вечной.

– Довольно. Это не мои мысли, – замотал я головой, рыкнул и со всей силы ударил лапой по скале. Один раз, другой, третий. До тех пор, пока на камне не остались следы крови. – Там мои люди. Там мои… девушки. Там сестра. Я не сдамся. Никогда.

Как мне вернуться? Что сделать, чтобы найти проход отсюда? Меня снова клонило в сон. Необъяснимая тяжесть навалилась на веки и тянула их вниз, но вместо этого я вскочил, мотая головой. Манул тут же оказался рядом, весело мяукнул, поведя хвостом, за который так хотелось ухватить зубами. Погнаться, показывая ловкость и силу…

– Не смей. Это моя голова, мой разум и моя сила. И ты, мой, а не наоборот, – рыча проговорил я, пытаясь сосредоточится на воспоминаниях.

Там, снаружи, сотни километров стен, на которых несут дозор тысячи бойцов. Они исполняют свой долг, ежесекундно охраняя покой последних выживших. В туннелях подземных крепостей, окопах и фортах бьются насмерть самые отчаянные… а я тут…

Чем больше я думал об этом, тем больше злился сам на себя, но эта злость не давала уверенности. Больше того, всё труднее было контролировать собственные мысли, направлять их в нужном направлении.

И тогда я постарался сосредоточиться на сестре. На том, как мы жили до всего этого. Но воспоминания оказались лишь размытыми пятнами, я даже Надю едва помнил и не был до конца уверен, что узнаю её при личной встрече. А мысли всё чаще возвращались к прячущемуся за скалой манулу, от которого виднелся только бьющий по песку хвост.

Я едва успел поймать себя на желании сгруппироваться и прыгнуть на кота, играя с ним в прятки. С рыком выбросить из головы мысли моей второй сущности.

Тигрёнку во мне не хотелось наружу, ему не нужны были ни люди, ни окопы, ни сражения. Безразлична пропавшая до его рождения сестра. Он хотел лишь играть и развлекаться. Беззаботно резвиться на просторах собственного мира.

– Ну ладно, тупое животное, твоя взяла, – не собираясь сдаваться, проговорил я. – Значит, будем брать звериными инстинктами.

Зажмурившись, я сосредоточился на ближайших воспоминаниях. На новообретённых друзьях и соратниках. На Быкове с Мануловым, на Даниле и Белкове. На девушках… и когда дошёл мыслями до проведённых ночей с Ольгой и Жанной из горла сам собой раздался утробный рык, смешанный из желания, стыда и грусти.

– А, проняло? Они сюда не явятся. Если хочешь самочку, придётся выбираться наружу, – проговорил я, снова возвращаясь мыслями к девушкам. Тигрёнок в моей голове будто съёжился, чуть отступая, и я заметил, что песок струится между удлинившихся пальцев. Ступни погрузились по лодыжку там, где ещё секунду назад я спокойно стоял. Центр тяжести сместился.

– Мяф, – раздалось не слишком довольное высказывание сбоку, а затем мир будто выгнуло, исказив как гигантскую линзу, и меня выкинуло наружу.

Под ухом раздался противный писк, и с трудом открыв глаза, я обнаружил, что лежу в белой больничной палате. Единственным светом в комнате была красная мигающая лампочка на стоящем у койки приборе. Но вот в коридоре загорелся яркий свет, в комнату ворвалось сразу несколько силуэтов, и меня ослепила вспыхнувшая под потолком лампа.

«Сара, где я?» – спросил я мысленно, но ответа не получил.

– Пациент очнулся, – услышал я неприятный каркающий голос. – Посмотрите на меня, на свет. Реакция зрачков нормальная, но наблюдается небольшая дезориентация.

– Сара, какого черта происходит? – спросил я, обращаясь к ассистентке.

– Здесь нет никакой Сары. Меня зовут доктор Леонид Васильевич Ворокин. В данный момент ваш лечащий врач. Вы меня понимаете?

– Да, понимаю. Но и Сара должна быть где-то здесь, – щурясь сказал я. – Сара!

– Пациент дезориентирован. Возможная причина – пребывание в святилище, – спокойно продолжил врач, которого я едва видел через слёзы в глазах. – Бредит, зовёт…

– Да здесь я, сколько можно орать, – недовольно пропищала фея, и, сморгнув, я наконец сумел её разглядеть. Что сказать, в весе она потеряла порядком. А вот в размахе крыльев, наоборот, прибавила раза в два.

– Это ещё что? – ошарашенно проговорил врач.

– Что происходит? Где ты была и почему я тебя не слышу.

– А нечего было выпадать из реальности на несколько дней, – буркнула Сара, подлетев к моей левой ладони и быстро втягиваясь в тело. – Мне понадобится несколько минут на повторную адаптацию.

– Почему тебя не было в моём мире?

«Потому что вы меня чуть не сожрали, несколько раз», – с мрачной удовлетворённостью ответила фея. – «Не знаю уж, за кого вы меня принимали. Может, за птицу или крупное насекомое, но достучатся я до тебя не смогла, пришлось искать способы убраться подальше. Хорошо, что были жучки, которые я использовала для синхронизации и перемещения сознания».

– Прекратите использовать силы и расслабьтесь, – сказал доктор. – Я должен вас осмотреть.

– Не собираюсь вам мешать, осматривайте, – легко согласился я. – «Рассказывай, сколько меня не было, и что происходит».

«Почти неделю. Семь дней», – начала отвечать Сара, и я на автомате её поправил «ночей». – «Да… Так, продолжу… За это время бедствие вышло к своему пику. Несокрушимая крепость была эвакуирована к самым стенам. Чудище почти выбралось, похоже, ему не хватает каких-то пару сотен метров по ночам. Но оно продолжает лезть, обдирая бока. Артиллерия против него почти бесполезна. Огонь и даже напалм не действует вообще. Снаряды уходят словно в желе».

– Следите за моим пальцем, – напомнил о себе врач. – Теперь вытяните руки и дотроньтесь до кончика своего носа. Согните колени…

«Что с судом и кланом? Борзые в порядке?»

«Нет, никто не в порядке. Суд поединком был засчитан, но пока шло разбирательство, что-то изменилось. Тебе лучше поговорить об этом с Ольгой. А вот с твоими новыми товарищами, принёсшими клятву, пришлось общаться мне», – недовольно сказала Сара, представ в моём воображении в виде крылатой феи и уперев руки в бока. – «Очень, знаешь ли, тяжело заработать авторитет, когда ты ростом с Дюймовочку. Хорошо хоть из металла. А то бы они меня вообще всерьёз не воспринимали».

«Так, ты меня несколько пугаешь, и зачем же тебе понадобилось нарабатывать авторитет?» – с опаской спросил я.

«Ну, например, чтобы тебя не похоронили заживо, и не держали в медикаментозной коме. Некоторые из Мануловых очень настаивали, для возвращения своего духа». – прокомментировала Сара. – «У княгини сейчас своих проблем выше крыши. Инквизитор приходит раз в день, но не задерживается дольше, чем на пару минут».

«Ещё бы, учитывая ситуацию на фронте».

«Боюсь, дело тут в другом. Вернее нет, дело как раз в тебе, а фронт ни при чём. Она просто боится того, чем ты стал. Был, всё это время».

– Отлично, базовые реакции в норме, рефлексы тоже, видимых повреждений нет. Следов мутаций или оборотничества не осталось, – с явным облегчением проговорил врач. – Я прошу оставаться вас в койке. В ближайшее время я уведомлю ваших соратников и попечителей о том, что вы очнулись.

– В этом нет нужды, они уже здесь, – ответил я, заметив мелькнувший в дверях силуэт. – Княгиня?

– Княжна, – мрачно проговорила Ольга, войдя в палату. – Извини, я не вовремя.

– Совсем наоборот. Что-то случилось?

– Давай поговорим об этом наедине, – выдохнула девушка, совершенно сбивая меня с толку. – Когда он будет здоров?

– Подобные симптомы описывались задолго до моего рождения, и с тех пор не встречались, – пожав плечами, ответил врач. – Поэтому я не могу сказать, что именно с ним произойдёт, и когда ему стоит покидать палату.

– Я уже вполне в состоянии, – проговорил я, садясь на край койки. Голова тут же закружилась, всё вокруг заходило ходуном. – Нормально, всё в полном порядке.

Мне понадобилось несколько секунд, чтобы прийти в себя.

– Пожалуй, я вас покину. Если вам нужно поговорить, можете сделать это в палате, вас никто не побеспокоит, – сказал врач и, чуть поклонившись, вышел и закрыл за собой двери.

– Не знаю, стоит ли это вообще обсуждать. Теперь, – морщась проговорила Ольга.

– Погоди. Нужно проверить комнату на предмет жучков, – предостерёг я подругу, выпуская несколько серебристых насекомых. И только когда Сара обезвредила всё, что нашла, решил продолжить. – Так в чём дело? Почему княжна?

– Волковы не прекратили свои нападки. Судебный поединок закрыл лишь часть вопросов, – ответила девушка, отведя взгляд. – Я не знала, когда ты очнёшься и вернёшься ли вообще. И чтобы за наши действия клан не нёс ответа, решила отречься от престола в пользу дяди.

Глава 13

– Отреклась от престола? – не веря переспросил я. – Ты же так держалась за это место, чуть не убила Владимира! Старейшины прошлого созыва погибли…

– Не напоминай, и так тошно, – прикрыла глаза рукой Ольга.

– И кто ты теперь? Княгиня или княжна?

– Моё сиятельство. А вообще, по имени, как и раньше, – буркнула девушка, а потом несколько раз ударилась затылком о стену. – Я тогда вообще не понимала, где мои желания, а где инстинкты духа.

Она села на койку рядом со мной и, откинувшись на стену, запрокинула голову к потолку. Было видно, что она едва сдерживает слёзы. Но я не мог придумать ничего умнее, чем приобнять её и прижать к себе.

– Я понятия не имею, что теперь делать, – чуть всхлипнув, проговорила Ольга.

– А что Борзая?

– А что она? Дух-покровитель в своём святилище, – недовольно посмотрела на меня девушка, но затем вновь положила голову на плечо. – Прости, я просто… после того, что с тобой случилось, я не знала, как мне быть. До последнего не понимала, насколько опасным может стать сродство с духом.

– Ты же видела финал нашего боя с Волковым? Если бы не объединение, я бы проиграл, а с высокой долей вероятности и умер.

– В том-то и дело, что видела. Да ещё и не сама, его мне показала Борзая, встав за спиной. А потом… В общем, именно поэтому отец так резко согласился на уход от благословений. Мама… на одном из поединков использовала сродство с духом, и её не смогли остановить. Она убила четверых охранников, что пытались вмешаться. И жену Волкова. А потом растворилась в духе Борзой.

– И ты не знала этого до моего судебного поединка? – удивился я, и когда Ольга кивнула, уточнил: – Не думаешь, что он тебе соврал, потому что выгодно?

– Он показал мне записи тех дней. Они реально старые и… после этого я уже не смогла так же относится к Борзой, как раньше, – тихо ответила девушка. – А может, просто с самого начала неправильно на неё смотрела, как на защитницу…

– Борзая и есть дух-защитник. Только не человек, а зверь, со своими приоритетами и понятиями о том, что правильно, а что нет, – заметил я, но в ответ услышал лишь грустный вздох.

Ольгу можно было понять. Покровитель из зверя такой себе. Который вне твоего желания поглощает весь совет старейшин и большую часть людей старше пятидесяти пяти. Без всякого сожаления, лишь потому что девушка пожаловалась на то, что не может справиться с ситуацией самостоятельно.

Это пусть и очень могущественные, но животные. У них нет эмпатии, только инстинкты и наработанный опыт. Не человеческий, без наших социальных заморочек. Возможно, в этом плане они куда честнее нас, пусть и примитивней.

Хотела силы – вот тебе сила. Хотела отомстить – ты убила главу Секачовых. Хотела, чтобы перестали мешать старейшины – пожалуйста, их души теперь впитались в великую адскую гончую. Дух дала всё, о чём просила Ольга. Пусть и по-своему. Пожалуй, на самом деле именно так и должен был называться клан – Адских гончих, а не Борзых. Так было бы куда честнее. Волковы – волки Фенрира. Буйволовы – Апис. Медведевы…

– Что теперь? – спросил я, пытаясь понять, как мне действовать дальше. – Если хочешь, ты можешь присоединиться к моему клану.

– Вот ещё. Я княгиня клана Борзых! И «присоединяться» к любому другому клану я не намерена, – с гордостью ответила Ольга.

– Даже в качестве супруги главы клана? – решил пошутить я, но улыбка испарилась, стоило на меня взглянуть девушке. В её глазах я увидел целую бурю эмоций. От надежды и радости до ярости и отрицания. – Извини, если обидел. Понимаю, я-то всего лишь барон, если таковым остался, а ты целая княгиня.

– Что? – теперь Ольга искренне удивилась, а её брови взлетели. – Да нет же!

– Нет? Хм…

– Да! – тут же чуть не выкрикнула Ольга и сама смутилась от такого порыва. – В смысле если это предложение, то да, но… ох, великие духи, почему с тобой так сложно?

– Потому что я не из вашего мира?.. – осторожно сказал я, только сейчас догадавшись, что вылетевшая шутка превратилась в предложение. На которое она ответила согласием! Как неловко-то вышло…

– Какие у вас требования и традиции по поводу брака? – решив не останавливаться, спросил я. – Выкуп невесты? Похищение?

– Похищение? Выкуп? Мы точно о браке говорим? – ошарашенно посмотрела на меня Ольга. – Ещё скажи, что нужно было убить предыдущего главу семейства, чтобы занять его место.

– Нет, может, раньше… но в моё время было достаточно съехать на собственную квартиру, взятую в ипотеку. Это когда ты при покупке квартиры платишь только часть суммы сразу, а остальное с большой переплатой, иногда в два-три раза, выплачиваешь после. Учитывая, что выплаты растягивались на десять-пятнадцать лет, а иногда и больше, за это время успевали родиться, а то и вырасти и съехать дети.

– У вас можно было купить квартиру навсегда? – Ольга задала совсем не тот вопрос, который я ожидал. – А если дети не продолжали выплаты, их не выселяли?

– Ну, была квартплата, но, чтобы она достигла стоимости квартиры и… погоди, а те же Белковы? Они же купили себе квартиру? Выходит, не навсегда?

– Конечно, нет. Поэтому ему и приходится каждый сезон лезть на передовую, чтобы дети росли в достатке. Приходилось. А теперь… я сомневаюсь, что дядя разорвёт ваши договорённости, за них проголосовал совет. Но стоимость аренды…

– Думаешь, он пойдёт на дальнейшее ослабление клана?

– Не столько клана, сколько Борзой. Он много раз говорил, что дух слишком непредсказуемый и своевольный. Что он слишком сильно держит нас в узде. А единственный шанс её приструнить – оставлять голодной. Не сражаться благословенным оружием, вообще уйти с передовой, не подвергая жизни семьи опасности.

– Как всё не вовремя, – взъерошив волосы пятернёй, проговорил я. – Ладно! Значит, нужно вернуться и разобраться со всем происходящим. Только уведомить инквизицию о том, что я выздоровел.

– Жанну? – стрельнув в меня глазками, спросила Ольга.

– Ты что-то имеешь против неё?

– Нет, она, конечно, сильна, и может пригодиться. Но ты же не станешь брать её в жены? – отвернувшись, проговорила девушка. – Она из инквизиции.

– Формально я тоже.

– Знаешь, дорогой, думаю, о браке нам говорить рано! – вспыхнула Ольга, и чуть не пулей выскочила из палаты, оставив меня разве что разводить руками.

– Так. Стоп, – выдохнул я, успокаиваясь, что удалось с некоторым трудом, ведь какая-то часть меня рвалась немедля догнать девушку. – Когда я говорил про самочек, я не имел в виду прямо это и здесь. Возьми себя в лапы и двигайся постепенно.

Я так и сделал. Для начала прошёл обследование, собрал вещи, уведомил дежурного брата аптекаря и вышел на третье кольцо. Благодаря дронам у меня в голове был довольно подробный план города. Не потеряешься. Другое дело, что пока добираюсь до сталинки, нужно хоть приблизительно план действий обмозговать. Прикинуть, что я буду делать, если Владимир откажется от нашего сотрудничества.

Может, наоборот, пойти на обострение и самому съехать? Я единственный, кто может создавать микропроцессоры в этом мире. Без моего прямого участия максимум чего они смогут добиться – это технологий семидесятых-восьмидесятых годов, когда процессоры делались по микрометровым, а не нанометровым технологиям. В тысячи раз менее производительные.

«А я тут совершенно ни при чём», – недовольно прокомментировала Сара.

– Я тебя от себя не отличаю. Мы одно целое, сама говорила, – буркнул я в ответ, и стражи стены, в которой я в тот момент проходил проверку артефактом, нервно оглядывались, сжимая оружие. Но кристалл загорелся зелёным, и меня пропустили.

«Надо скорее восстанавливаться, иначе могут возникнуть проблемы».

«Такое чувство, что пока ты лежал в отключке, их было меньше», – с сарказмом заметила Сара. – «Зачем было влюблённую и отчаявшуюся девушку прогонять?»

«Ты издеваешься? Какое прогонять?»

«Даже не представляешь, на какие жуткие ходы может быть способна отвергнутая женщина. И лучше бы тебе не знать, но увы».

«Я никого не отвергал! О браке пока думать рано, я только начал обустраиваться, а за стенами апокалипсис. Чудище рвётся сквозь границу».

«Здесь каждый сезон Бедствие. Да такое, после которого многие миры бы не выжили. Им повезло, что граница размывается только на девяносто дней, а полностью открывается лишь на несколько. Иначе они и прошлое не сумели бы пережить, а уж это – тем более. Пока прошло чуть больше половины сезона, а уже пришлось эвакуировать два сектора и объявить карантин в четырёх».

А ведь, верно. В первом сезоне, когда я был, тут не дошло даже до эвакуации, а теперь два сектора. Серьёзные проблемы.

«Ты даже не представляешь насколько. Но это легко исправить», – прокомментировала ассистент, и у меня перед глазами появилось изображение с нескольких дронов. Самый дальний давал обзор прямо на границу, а там…

Гигантские, многокилометровые щупальца охватывали всё видимое пространство. Под некоторыми из них ещё виднелись обломки укреплений, покорёженной техники и дирижаблей. Несокрушимый форт отступил почти к самой внешней стене, но и здесь, в эвакуированном секторе, не утихало сражение.

На редких свободных участках шумел удивительно густой и высокий лес. Но радости это не добавляло, ведь я увидел, как одно из деревьев поднимается, вырывая корни из земли, и начинает ползти в сторону города. Противник выращивал себе войска уже на нашей территории.

Тут и там расцветали яркие цветы взрывов, валил чёрный дым от пожарища. Но стоило огню утихнуть, как обгоревшая кора сменялась свежей, а замершее на несколько секунд щупальце скручивалось, погружаясь в землю и мгновенно прорастая в ней сотнями живых крючьев. Словно якоря или канаты, они вытягивали из-за границы тело древесного спрута, и с того тоннами лился сок и пласты коры.

На этой стороне уже оказалась большая часть монстра, но в отличие от головоногих, похожих лишь внешне, он не обладал гибким, способным протиснуться в любую щель телом. А рос если не тысячелетиями, то минимум сотнями лет. И теперь единственное, что спасало нас от скорой гибели, – он не влезал. Вот только проблему это не решало.

Как вообще справиться с чем-то подобным? Ядерный взрыв? Если тактический, он оставит воронку метров двести, выжжет целиком пятьдесят. А у нас тут монстр, у которого одно туловище четверть горизонта занимает. Ему это, может, и не дробина, но точно недостаточно. Полноценный термоядерный заряд в мегатонну? Всё бы ничего, но эта тварь уже на нашей стороне, от города почти ничего не останется. Погибнет процентов семьдесят, разрушения составят половину от всех укреплений.

Даже если это было бы единственное бедствие, последнее испытание, потенциальные потери слишком велики. Но проблема не в этом. А в том, что, даже если кто-то переживёт столкновение со спрутом, через сорок дней откроется новая граница и вновь толпы тварей ударят в оставшуюся оборону. Выживет ли кто-нибудь после этого?

– Ядерка – не вариант, – с сожалением проговорил я. – Иначе инквизиция её уже применила бы. Значит, что? Пора изобретать контактное оружие? Которое могло бы врезаться в плоть монстра. Пиломеч? Маловат будет.

– Вы что-то сказали, господин? – повернулся ко мне прохожий, но я лишь виновато улыбнулся и, качнув рукой, направился дальше. Тварь здоровенная, значит, и оружие должно быть соответствующее. Такое, чтобы его нельзя было сломать, сдавив в древесных объятьях.

Моноколесо, или даже шар, у которого вся внешняя поверхность состоит из пил! А если монстр проглотит его? Закопает, ну или просто подкинет как мячик? Метров на двести. Такого ни одна конструкция не переживёт, а если и переживёт, нужно будет как-то выкарабкиваться из-под завалов.

Парашют? Порвётся после первого же раза, а тварь может играться словно дворовая команда или собака с веткой. Может, бур, в виде снаряда? Несколько штук, так чтобы запустить его в качестве головной части орудия и пусть себе сверлит, пока заряд не кончится. Штук пять-семь я сделать точно успею.

«На управление каждым из них уйдёт много живого металла, который, скорее всего, не вернуть», – возразила Сара.

«Там не нужно управление. По этой туше не промазать. Поставить бур в головной части. Топлива для вращения, на сколько хватит. В идеале ещё и мину в корпус вмонтировать, чтобы при окончании топлива она взрывалась внутри твари. Может, это её и не убьёт, но продвижение замедлит».

«Исходя из плотности, гашения ударной волны гелеобразным соком, объёма противника…» – представ в образе строгой, но сексуальной учительницы, проговорила Сара и поправила очки. – «А ведь может и получиться, нужно только прямо отказаться от управления и сосредоточиться на количестве. Взрывы будут не поверхностные, а внутренние, гидроудар позволит распределить их на большую площадь. Убить не убьёт, но беспокойство доставит».

«У нас пока на большее и надежды нет», – удовлетворённо проговорил я и, подходя к высотке, уже вовсю погрузился в чертежи и выработку конкретного решения. Когда понял, что мне преградили путь сразу несколько солдат.

– В чём дело? – спросил я, подняв бровь. – Я направляюсь в свою лабораторию.

– Приказ главы клана, никого чужого не пускать, – бодро отрапортовал один из них. Присмотревшись, я понял, что даже видел его и не раз, только ни разу не обратил внимание на имя. Обычный, рядовой боец Борзых, который и до этого беспрекословно слушался руководства. Правда, оно сменилось.

– Вот как. Ну тогда у тебя есть пара минут сообщить Владимиру, что я забираю свой клан, оружие и все разработки, – махнул я, отойдя от дверей. Ну не драться же с ним, тем более что у меня на самом деле задача куда важнее, а заниматься ей можно в любом месте.

«Сара, мой доспех внутри? Подготовь его для эвакуации и соедини меня с Мануловым и Быковым», – попросил я, вновь погружаясь в чертежи. Но не прошло и минуты, как дверь распахнулась и на пороге появился новоявленный глава Борзых.

– Ваше благородие, Старый, – с достоинством поздоровался он. – Давно вас не было видно. Слышал, что вы в коме и не можете вернуться.

– Слухи о моей смерти сильно преувеличены, князь, – широко улыбнувшись, ответил я. – Правильно ли понимаю, что договор между кланом Борзых и кланом Тигровых расторгнут?

– Какой договор? У нас есть договор с мастеровым Старым, вольным бароном. Однако так уж вышло, что ваш статус сменился. А я обязан защищать свой род и свою семью. Любыми способами.

– Вот как? И что же стало с моими людьми?

– Хорошо, что вы спросили. Мы были вынуждены передать их с рук на руки страже, ведь клан Тигровых не зарегистрирован в императорской канцелярии. А значит, их статус пока не установлен. Они находятся там с вчерашнего дня, думаю, ничего плохого с ними не произошло за прошедшее время.

– Ясно. А как моё оборудование?

– Оборудование, предоставленное бывшим мастеровым клану Борзых в качестве оплаты по договору полностью функционально, спасибо, – не сдержав улыбку ответил Владимир.

– Вернуть его не хотите?

– Вы нарушили договор, не мы. Сменили статус. Теперь оно по праву принадлежит нам, – спокойно ответил князь. – Если что, оно было зарегистрировано в администрации ордена обелиска. Все документы оформлены, поставки не прекращались.