Текст книги ""Фантастика 2025-114". Компиляция. Книги 1-32 (СИ)"

Автор книги: Владимир Поселягин

Соавторы: Андрей Сантана,Мария Лунёва,Инди Видум,Иван Шаман,Павел Ларин
сообщить о нарушении

Текущая страница: 278 (всего у книги 337 страниц)

Глава 13

Победа в соревнованиях почему-то не принесла удовлетворения. Как будто я победил не сам, а мне всего лишь позволили это сделать. Мне казалось, что я подготовился к любой неожиданности, и когда на меня перестали давить, не обрадовался, а начал усиленно высматривать очередную подлянку. Нет, умом я понимал, что действительно лучший, но подсознательно все равно ожидал какой-то пакости от императора. Ему все равно опасаются прямо высказывать претензии, а значит, пока его не отключат от реликвии, он представляет из себя серьезную угрозу. А еще мне показалось, что избыток чужой силы влияет на него так же, как и на Владика, пусть устойчивость к влиянию была повыше, так как собственной силы у императора хватало. И всё же на мозги ему точно давит. Такой правитель – залог будущих проблем в стране.

Знала ли об этом Живетьева? Наверняка. Но ей это было удобно, потому что император становился хорошо управляемым, если знать, куда давить. Если даже кража императорской реликвии не удержала Живетьеву под стражей надолго, то я даже не мог придумать, чем можно было разрушить императорскую зависимость от главы целительского рода.

Шелагин говорил, что наследник вменяемее, но не будет ли ему так же давить на мозги реликвия и не превратится ли он со временем в подобие отца? Потому что аргументы из серии «Не хочу», которые так любит император, – это не аргументы для правителя.

«Вот поэтому и были требования по силе для владельцев реликвий, что слабого она задавит и сделает зависимым, – сообщил Песец. – А не потому, что кто сильнее – тот и имеет право».

«Короче говоря, эта ваша сеть имеет кучу подводных камней, о которых мало кто догадывается».

«С чего ты взял? – удивился он. – Реликвии используются очень редко, если ты не обратил внимание. Не на постоянной основе. Значит, подозревают об опасностях. А те, кто не подозревал… Сам понимаешь, что с ними случилось».

Я вспомнил историю про свихнувшегося князя, которого удалось убить с огромным трудом и то только благодаря слаженным действиям соседей. Про его наследников не было сказано ничего, а реликвия, если не разрушена, то хранится сейчас в сокровищнице. Беседа с симбионтом, конечно, оказалась познавательной, но ни на шаг не приблизила меня к вопросу, что делать с императором. Предположим, реликвию удастся рано или поздно отключить, но вернет ли это императору мозги? И не затронет ли это обороноспособность страны?

«Ты сначала убедись, что отключить в принципе возможно, – проворчал Песец. – Нацеди крови у Зырянова, проверь. И если она подойдет, тогда и будем думать, отключать или не отключать. Возможно, просто отключить на время, чтобы попугать».

«Просто пугать особого смысла нет. Тогда испугавшийся не знает, кто пугает».

«Учить тебя и учить, – осуждающе фыркнул Песец. – Это же самое страшное, когда не знаешь, ни от кого прилетит, ни что».

Он воинственно распушил хвост, хотя опаснее от этого выглядеть не стал. Возможно, конечно, что он прав, но я не мог исключить того, что отрезание от реликвии окончательно свернет императорские мозги набекрень. Невосстановимо свернет.

Обдумывал варианты и разговаривал с Песцом я в самолете, в княжеском салоне – Шелагин перестал шифроваться, сообразив, что другого внука у него все равно не будет, а отстранять меня от себя в такой ситуации со всех сторон неправильно.

На обратной дороге он спал, потому что эти три дня вымотали не только меня, но и его. Ожидание неприятностей иногда тяжелее воспринимается, чем сами неприятности, когда не знаешь, откуда прилетит, ждешь со всех сторон и готовишься ко всему сразу.

Беспаловы вымотались за эти дни не меньше, поэтому попрощались в гостинице мы с взаимным облегчением. С их стороны все договоренности выполнялись в полной мере и, кроме единственной подставы с Фадеевым, больше ничего в вину поставить было нельзя. Беспалова-младшая вообще эти два дня держалась так, как я от нее не мог ожидать после нашего неудачного знакомства. Мы с ней даже разговаривали нормально, хотя и не очень много.

Успокаиваться я начал, только когда мы уже подлетали к Верейску. Появилось чувство, что еще немного – и я окажусь дома. Песец тоже стал выглядеть поспокойнее и внезапно обрадовал:

«Можно брать следующий уровень магии Пространства. Сегодня используешь?»

«Завтра, – решил я. – После него наверняка придется брать перерыв в пару дней».

«От четырех. По состоянию посмотрим. А сегодня тогда что?»

«Кулинарный, с тортами. Нужно закрыть долг перед Дашкой».

«Как бы у тебя новый не появился, – фыркнул он. – Она на тебя сразу за все обидится – и вперед, отыгрываться».

«Федей прикроюсь».

«Федей-то ты прикроешься только от Даши, но не от Зырянова».

«Нам же нужно с ним поговорить? Вот он сам и появится».

«Да ты начинаешь думать, как настоящий князь, – съехидничал Песец. – Одним действием сразу двух зайцев убиваешь. Не будет Зырянов кровью расплачиваться. Надавишь, он скорее дочери видео покажет».

«Не покажет. Он работает на свою репутацию. А слив видео с клиентом – это реально серьезный прокол».

«Он не сольет, а один раз покажет дочери. Вряд ли она об этом с кем-то, кроме тебя, переговорит».

«Я хочу встретиться одновременно и с ней, и с Федей».

А возможно, еще и с Агеевым – кажется, он рядом с Дашкой прописался очень плотно. Это устраивает Зырянова, но не факт, что устраивает родителей парня: сын второй, но семья куда весомей зыряновской. Григорий Савельевич, конечно, немного подгреб под себя все, до чего дотянулся, но возможность грести у него не бесконечная.

«Твою семью она точно не устроит, – нагло вмешался в мои „громкие“ размышления Песец. – Илья, пора подростковые страдания оставить в прошлом».

В чем-то я был с симбионтом согласен: у меня и без Дашки проблем хватало. Но вот то, что она перестала со мной общаться, – как занозой засело в сердце. И это тоже надо было как-то решать, хотя бы для себя.

В аэропорту меня уже ждал Олег. И хотя Шелагин-старший предлагал отпраздновать мою победу в тесном семейном кругу из князя, княжича и меня, я сказал, что расслабляться рано – впереди еще соревнования и Совет, поэтому попрощался со всеми и поехал домой под пересказ Олегом увиденных на видео соревнований.

Он так увлекательно делился своими впечатлениями, что я чуть не забыл забрать заказанные контейнеры, спохватился, когда уже проехали, пришлось возвращаться к пункту выдачи, куда успели перед самым закрытием.

Все три контейнера выглядели одинаково, но содержал внутри мебель только один – там оказался набор для комнаты отдыха, в описании которого я даже разбираться не стал. Выставлю в замке – там и посмотрим, что под этим понимали Древние. Два остальных контейнера оказались пустыми и вполне пригодными для перевозки больших объемов груза.

Не успел я разобраться с контейнерами, как позвонил Шелагин-младщий.

– Илья, я согласен с отцом, нужно бы как-нибудь отпраздновать твой успех.

– Предлагаю в субботу у нас. Сразу, как мы с Олегом вернемся с Изнанки.

Он хмыкнул.

– Опасно вас вдвоем туда отпускать. Может, все же согласишься на мою компанию? Я все равно уже много чего видел.

Но не базу Древних на Изнанке. Это я сначала хочу осмотреть сам.

– Извините, Александр Павлович, есть вещи, которые относятся только к нашему Роду.

– Кстати, когда вы отсоединитесь от Вьюгиных?

– С дедом переговорить надо, – вздохнул я. – У него и без того удар за ударом. Дядя Володя обещал его подготовить…

– Переговорил он уже, – вмешался в разговор Олег, который внимательно прислушивался и понял, о чем речь. – Отец, конечно, обиделся, но понял. Я только твоего приезда ждал, чтобы уточнить, ничего ли не изменилось.

– Понял, – сказал Шелагин. – Слышал, что Олег Васильевич говорил.

– Завтра с утра и начнем процедуру, – ответил я. – Так как, пропустят нас в Прокол в субботу?

– Пропустят, – решил Шелагин. – Времени вам сколько нужно?

– Часа два, не больше, – прикинул я. – Должны сделать все что нужно, и не устать сильно. Воскресенье – на отдых уйдет.

Договорившись с Шелагиным завтра встретиться в Полигоне, я разговор закончил и отправился на второй этаж в музыкальную комнату, где взял в руки гитару. Если уж начал, нужно заниматься, а не филонить. Хотя я пропустил три дня, получалось лучше, чем до поездки в Дальград. Руки уже запомнили и двигались сами по себе, лишь изредка спотыкаясь на тех пассажах, которые были немного посложнее.

– Грех это, держать такое при себе, – внезапно высказался Олег. – Что скажешь по поводу того, чтобы выступить на следующей конференции с музыкой Древних?

Я невольно расхохотался.

– Олег, это не перебор? Я только-только струны научился перебирать. И как ты собираешься объяснять наличие как инструмента, так и музыки?

– Как, как, в запасниках у Шелагиных нашли, – Олег отвечал столь уверенно, что было понятно: размышлял по этому поводу. – И инструмент, и обучающее видео.

– Влетим. Сразу свяжут с нашим интересом к кирпичам и монетам. Слухи и без того пошли. Меня Вернигоров пытал, зачем мне столько кирпичей.

– Вернигоров – это кто?

– Курсант, второе место в Верейске по фехтованию занял. Мы одной командой в Дальград летали.

– И что ты ответил?

– Раскладываю фигуры и медитирую.

– Поверил?

– Не особо.

– Может, тебе на самом деле видео с медитацией снять на фоне кирпичей Древних? Мол, археология вдохновляет? – оживился Олег.

– А если и вправду решат, что они как-то воздействуют? Тогда цены взлетят, а количество в продаже упадет.

– Ненадолго. Как только поймут, что не действует ничего, так опять перестанут покупать. А может, и не перестанут…

Олег задумался и замолчал, а я опять сосредоточился на музыке. Действовала она успокаивающе. Все тревоги и проблемы уходили куда-то далеко, становясь чем-то совершенно незначительным. А еще приходила уверенность, что я все делаю правильно.

Перед сном я использовал выбранный заранее модуль и рухнул в кровать, чувствуя, что никуда идти завтра не хочу.

Прогуливать я права не имел, поэтому утром после зарядки и завтрака отправился в академию, где понял, что значит стать звездой местного разлива. Со мной пообщаться хотели все, и даже преподаватели, поэтому после звонка расспросы не прекратились. Как философски заметил Песец, требовалось просто пережить несколько дней и все схлынет. Ага, чтобы потом нахлынуть после соревнований по магии?

Я впервые задумался, может, стоит их проиграть? Не показывать своего настоящего уровня? Или это даст недоброжелателям возможность утверждать, что уж тут-то наверняка был Шелагиными использован административный ресурс? Скорее всего, да, а значит, проигрывать нельзя. Нужно будет попристальней изучить видео участников прошлых соревнований, чтобы понять, что я могу засветить, а чего делать в принципе нельзя. Так, нельзя показывать ни невидимость, ни телепортацию —это и не страшно, бой все равно, как правило, идет дистанционно. Щиты у меня на уровне, а если поставить еще стену из песка, то противник меня попросту не будет видеть, в то время как я всегда его найду магией Жизни. Артефакты регистрируют лишь тип магии, а не конкретное использованное заклинание, хотя заклинания из модулей ДРД использовать всё равно не стоит, потому что они отобразятся непонятно как. Сам я сходу даже и не определю, к какой стихии их могут приписать.

После занятий пришлось задержаться с группой, от меня потребовали полный пересказ соревнований в Дальграде, причем если парней больше интересовали бой и мои противники, то девушек – княжна Беспалова, которая возникла рядом со мной из ниоткуда на второй день. Как ни странно, никто из допрашивающих меня не заметил, что в первый день она была рядом с Фадеевым. Что интересно, информация об этом была подчищена везде, как будто они и не приходили вместе. Не знаю уж, как этого добился Фадеев-старший, но это было одним из требований Беспаловых. Собственно, это и в его интересах было, потому что вкупе с заключением менталиста такие видео– и фотоматериалы наводили на определенные выводы.

К сожалению, память тем, кто был на соревнованиях, так не подчистишь. К счастью, большинство все же интересовалось боями, а не гостьями, даже такими красивыми. Так что скандала не случилось, как бы ни хотелось этого Живетьевой. Или императору? Скорее второе: Живетьева могла бы разыграть карту Грабиной, но не стала. Дарина держалась со мной подчеркнуто отстраненно, даже на обещанном мной ужине не настаивала. И это меня тоже беспокоило: насколько я успел понять, в характере Дарины было добиваться намеченной цели. И если она отступилась, то значит, получила четкие инструкции от Живетьевой. Опять остро встал вопрос недостатка информации и необходимости прокачки артефакторики до уровня, достаточного для изготовления подслушивающих устройств.

От жаждущих ответов одногруппников я еле вырвался, сославшись на то, что мне необходимо готовиться к следующим соревнованиям, рванул домой, а там занялся кулинарией. Нет, за торт я взялся не сразу, для разминки сделал пару блюд, уже привычных, чтобы пополнить запасы стазисного ларя, а то там уже не хватало разнообразия.

А уже после этого принялся прикидывать, что смогу сделать из имеющегося у меня набора рецептов. Всякие муссовые и желейные отпадали, потому что у них может не хватить времени нормально застыть, пришлось выбрать бисквитный с пропиткой из вишневого сиропа и коньяка. Пропитка мне удалась, это я понял сразу, когда попробовал. С шоколадными бисквитными коржами проблем тоже не было: я сделал тесто и отправил в разогревшуюся до нужной температуры духовку.

Пока выпекался бисквит, закрыл пару позиций по алхимии, в том числе сделал банку противоожоговой мази, которую обещал поставлять в больницу. Нужно будет завезти сегодня.

Вернулся на кухню, вытащил коржи, разрезал и оставил их остывать. Из кухни теперь уже не стал уходить, приготовил еще пару блюд для отправки в стазисный ларь. После чего, убедившись, что бисквит остыл, начал взбивать сливки с сахарной пудрой.

Оставалось только собрать торт, точнее – два торта, потому что я решил, что мы с Олегом имеем право на собственный. Разложил коржи, полил сиропом с коньяком, разложил вишню и принялся собирать коржи в две стопки, промазывая взбитыми сливками.

Торты получились высокими и, на мой взгляд, красивыми. Нет, в голове была информация о том, как на них сделать еще дополнительные украшения, но я заниматься этим не стал. Во-первых, это время, во-вторых, Дашка может не поверить, что я сделал сам, а в-третьих, вкуснее от этого они не станут. Так что смысл делать лишнюю работу?

Торты я запихнул в холодильник, а не в стазисный ларь, потому что пропитаться им все же надо будет, а уже после этого позвонил Феде.

– О, привет, – жизнерадостно бросил он. – Поздравляю, чемпион ты наш! Я думал, после победы возгордишься, вообще не станешь с нами общаться.

– Наоборот, хочу вечером к вам подъехать. Я Дашке тортик задолжал лично сделанный, хочу сразу и победу отпраздновать и долг закрыть. Реально с ней пересечься?

– Даже не знаю. Ты же в курсе, что за ней Агеев ухлестывает? Серьезно так.

– В курсе, – ответил я и, кажется, скрипнул зубами при ответе, потому что Федя сурово сказал:

– Илья, не дури. Не порть Дашке жизнь. Лучше, если мы все останемся просто друзьями.

– Я не собираюсь дурить. Я хочу приехать сегодня к вам в гости, как к друзьям, и отметить мою победу. С кем мне еще отмечать, сам подумай? Я часам к восьми подъеду. К тебе или Дашке? Она на меня обиделась, не отвечает.

– Ладно, обговорю с ней и перезвоню, – предложил Федя и отключился.

А я сообразил, что если праздновать, то одного торта мало будет, нужно еще всяких деликатесов набрать. И чего-нибудь запить…

«Сидр не бери, – заволновался песец. – Сидра нам самим мало. И вообще, идти к девушке с алкоголем – намекать на продолжение встречи».

Сидр у нас еще оставался, пара бутылок ситуацию бы особо не ухудшила, но я поразмыслил и пришел к выводу, что алкоголь сейчас не стоит употреблять уже мне: впереди соревнования по магии, и еще неизвестно, чем могут посчитать следы алкоголя подконтрольные Живетьевой целители. Так что только чай и травяные сборы, среди которых у меня встречались очень вкусные варианты.

Глава 14

В Полигоне сегодня занимались исключительно магией, причем Шелагин-младший делал упор именно на семейные техники. К сожалению, неизвестных приемов среди них не нашлолось, зато я обнаружил, что у Шелагиных были в активе заклинания из всех Стихий, пусть некоторые присутствовали в довольно урезанном виде. Для меня эта новость оказалась весьма кстати: не придется ломать голову, как строить бой, чтобы избежать заклинаний, которые не могли мне достаться ни от Шелагиных, ни от Вьюгиных. Использовать могу всё. А что никто не показывал раньше – так хранилось в секрете внутри рода.

После отработанного в зале часа я так устал, что идти никуда не хотелось, но увы, с Федей мы уже договорились и он предупредил Дашку. Даже встреча была назначена не у него, а у нее.

До дома, где друзья снимали квартиры, меня подвез Олег, по дороге я немного пришел в себя и почему-то вспомнил про Федорову, желание навестить которую у меня то появлялось, то пропадало. То казалось, что она ничего нового не сможет добавить в уже сложившуюся картину, то, напротив, возникала уверенность, что у нее есть что-то важное. Не натравить ли на нее Грекова? Или там есть что-то нежелательное для показа Шелагиным и лучше сначала просмотреть имеющиеся у нее документы самому? Для последнего придется караулить часами, а то и днями, пока Федорова не выйдет из квартиры, на что времени пока не было. Конечно, если столько лет терпело, то пару недель еще потерпит, но всё же вопрос хотелось закрыть. Или забить на него окончательно?

До Дашкиного дома мы доехали, а я так и не решил, что делать с этой бабкой, жаждущей моих денег. Теоретически ей даже можно было заплатить, если она запросит разумную сумму, в чем я сомневался. Лучше обыскать квартиру, когда там никого не будет. Возможно, в конце следующей недели, после соревнований? Или лучше после княжеского Совета?

Выбросив Федорову из головы, я вылез из машины, открыл багажник и забрал всё, приготовленное для сегодняшнего празднования с друзьями. Набралось прилично, хотя я ничего спиртного решил не брать, два пакета с закусками и контейнер с тортом и места занимали много, и весили хорошо.

С Олегом я попрощался, сказал, что доберусь сам, и нырнул в подъезд, торопясь на встречу.

Открыл мне Агеев. То ли заметил, что я приехал, то ли случайно проходил мимо, но факт остается фактом: в Дашкиной квартире он себя чувствовал если не как дома, то близко к этому. И меня ничуть не порадовало, что Федя тоже выглянул из комнаты.

– Вообще, на посторонних я не рассчитывал, – сразу определил я свою позицию, – потому что речь пойдет о секретных вопросах.

– Секретных? Это о том, что ты сын старшего княжича, что ли? – хмыкнул Агеев. – Так это давно уже не секрет. И то, что младший на пару с княгиней хотели тебя прибить – тоже. Об этом, конечно, известно не всем, но тайной это не является. Или ты про помолвку с княжной Беспаловой? Так после того, как вы с ней на соревнованиях как два голубка сидели, это тоже не секрет.

Он усмехнулся. Подошедшая Дашка нахмурилась.

– С Беспаловыми у меня договор всего лишь о намерениях, – буркнул я в ответ. – А причина, по которой ей пришлось появиться на соревнованиях, тебя не касается. Даш, куда продукты нести?

– Резать что-то надо? – спросила она, пытаясь сделать вид, что ничего не случилось.

– Надо, – признал я. – И хлеб, и колбасу, и мясо. Разве что вяленое не надо – оно уже порезано.

– Тогда на кухню неси, там разберемся, – скомандовала она.

На кухню мы отправились всей толпой: я – с пакетами, Дашка – как хозяйка, Агеев – чтобы мы не оставались вдвоем, и Федя – чтобы попытаться урегулировать конфликт, если он начнется.

Я конфликт инициировать не собирался. Если Дашка пригласила Агеева на наши посиделки, которые предполагались быть встречей одноклассников, то тем самым подруга показывала, что Агеев для неё уже свой. Вообще, чувствовалась некая скованность в общении между всеми. И кто знает, не потому ли, что здесь был посторонний в лице Агеева…

– О, – оживилась Даша, запустившая руки в первый же пакет, – глаза меня не обманывают? Это же то самое мясо, которое ты уже привозил?

– Оно, – согласился я. – Я запомнил, оно тебе понравилось. Но главное блюдо сегодняшнего вечера – торт. Помнишь же, что я тебе обещал собственноручно сделанный?

Жестом фокусника я вытащил контейнер с тортом и снял с него крышку.

– Мы этим не отравимся? – скептически спросил Агеев.

Его сомнения имели под собой основания: торт при транспортировке немного перекосило. Хорошо еще, что я не стал его украшать, всё равно получилось бы месиво на месте любых кремовых декораций.

– Можешь не есть, – предложил я. – Тем более что это не тебе, а Даше.

– Я буду, – сразу определилась она. – Попробую точно. Ты правда сам делал?

– Достаточно посмотреть на этот торт, чтобы получить ответ, – хохотнул Агеев.

А ведь в кулинарии у меня есть заклинание жесткой фиксации блюда, которое не вспомнилось в нужный момент. Ничего, в следующий раз не забуду.

– Главное – вкус, а не вид, – дипломатично сказал Федя. – Готовит Илья классно. Я лично в этом убедился.

– Когда это? – удивилась Дашка.

– На раскопках с Песцовыми немного пробыл, – пояснил Федя. – Илья из простого набора продуктов такой шедевр может сделать, что язык проглотишь.

У Агеева физиономия стала такой кислой, как будто он собирался сказать: «Зато я на гитаре играю». Не сказал, и правильно, потому что теперь я тоже играю.

«В тебе чувство собственности говорит, – проворчал Песец. – Потому что раньше ее внимание принадлежало только тебе, а сейчас она отвлекается на Агеева».

Я проигнорировал его мудрую сентенцию и предложил заварить чай, пока все принесенное мной режется и раскладывается по тарелкам. Чтобы потом больше ни на что не отвлекаться, сидеть себе и болтать.

Правда, расспрашивать меня начали задолго до того, как мы переместились в Дашкину гостиную. На удивление, Агеев почти нормально интересовался именно тем, как проходили соревнования: ему-то посмотреть такие соревнования изнутри не грозило. Пришлось разочаровать отсутствием принципиальных отличий: если в местные могла вмешаться княжеская семья, то в имперские – императорская. Вот и вся разница.

– А по уровню участников?

– Да по-всякому. Были княжества, все представители которых слились в первую половину первого дня.

– А Дальградское военное училище?

– Разумеется, они посильнее. Так там и отбор.

– Отбор там приличный, согласен. Фадеева ты разделал, конечно, – заметил он, – но пишут, что он по болезни снялся. То есть на соревнованиях плохо себя чувствовал. Поэтому и проиграл.

Зря я все-таки посчитал Агеева нормальным – так и норовит подколоть.

– Фадеев снялся, потому что знатно накосячил и рисковал нарваться от меня на вызов со смертельным исходом, – резко бросил я. – Подробностей не будет, но он и в прошлом году обманом получил первое место. Сняли несколько человек из тех, кто посильнее, под надуманными предлогами. Это я так предполагаю, если что. Со мной тоже пытались пару финтов провернуть.

– Соревнования такого уровня не всегда бывают честными, – признал Агеев. – Перемещаемся в гостиную?

Он подхватил две тарелки с закусками и понес в комнату.

– Она красивая, – сказала Дашка.

Я подумал, что она говорит про Грабину, удивился и уточнил:

– Кто?

– Княжна Беспалова. Хороший выбор.

– Это не выбор, это временная необходимость, потому что на меня решили перебросить обязательство Прохоровы. Юлианна – тоже красивая, но смотреть на нее лучше издалека.

– А то ты вблизи смотрел, – фыркнула Дашка и взяла вазочку с вяленым мясом клювоголовой змеи. Даже к себе прижала – настолько ей оно понравилось.

– И смотрел, и разговаривал. Разговаривал еще и по телефону, – ответил я. – Она вблизи кажется куда менее привлекательной, чем издалека. И менталом балуется, чтобы получить желаемое.

Агеев вернулся на кухню, поэтому наш разговор о Прохоровой слышал и вмешался:

– Смысл ей Николая на тебя менять? Николай – будущий князь, а ты – незаконнорожденный сын старшего княжича.

– Видишь ли, Антон, проблема в том, что Прохоровых я устраиваю больше Николая, – ответил я, досадуя, что не могу рассказать о том, что Николай – не Шелагин по крови, а значит, его не признает реликвия. Если Шелагины не хотят скандала, то не мне запускать слухи.

– Неужели у него кругов мало? – продолжил допытываться Агеев.

– Дался тебе Николай, – не выдержал я. – Я пришел сюда отпраздновать свою победу с друзьями, а не обсуждать всякую ерунду.

– Там точно не ерунда, – заметил Федя, – если он до сих пор под домашним арестом.

– Это вы так пытаетесь уйти от дегустации торта? Уверяю вас, он съедобный, просто немного помялся.

Разговор удалось перевести не только на другую тему, но и в гостиную, где мы устроились вокруг журнального столика – ничего крупнее там не было. Хорошо хоть столик был не слишком мелкий и, хоть с трудом, но поместилось все.

Дашка предложила вывести на экран большого телевизора мои бои, но я ее отговорил: не было никакого желания опять погружаться в ту атмосферу, хотелось как можно скорее отстраниться от тех соревнований. И настроиться на новые.

Разговор не клеился. Агеев в нашей кампании казался лишним, но только мне и Феде, по Даше было видно, что с тортом я безнадежно опоздал. Понемногу мы все же разговорились, но тут в дверь позвонили и в квартиру ввалился запыхавшийся Зырянов. Следит за дочерью, не иначе.

– О, Илья, надо же, и ты тут, – обрадовался он. – Не ожидал тебя встретить, но рад. У меня как раз к тебе есть деловой разговор.

Не ожидал он, как же. Специально ради меня подорвался и приехал – по нему видно.

– Какие у меня могут быть с вами дела, Григорий Савельевич? – усмехнулся я. – Вы сами разорвали договор.

«Эй, не торопись ругаться, – заволновался Песец. – Нам с него еще кровь цедить».

– На то у меня была веская причина, – ответил Зырянов. – И она никуда не делась, Илья.

Намек в его голосе не услышал бы только глухой.

– Пап, ты опять за свое! – возмутилась Дашка. – Илья – мой друг, прекрати требовать, чтобы мы с ним не встречались.

Агеев удивленно дернул бровью и посмотрел на Зырянова с большой приязнью, чего тот даже не заметил, потому что глядел на дочь.

– Дарья, да при чем тут ты? Ты, прости, не пуп земли, чтобы всё вокруг тебя вертелось. Мои дела с Ильей к тебе никакого отношения не имеют. Во всяком случае сейчас. У нас с ним был договор, в котором ты даже не упоминалась.

Письменно – да, а устно Зырянов постоянно твердил, что я должен держаться от Дашки подальше. Но теперь-то что? Почти все разрешилось, на взгляд постороннего человека. Или Зырянов знает что-то еще?

Поэтому я не стал возражать, когда он предложил уединиться на кухне. И даже защиту поставил, чтобы слишком любопытные уши не услышали им не предназначенного.

– Илья, я тебя о чем просил? – начал он с наезда.

– Сейчас рядом со мной безопасно, – напомнил я.

– Ты меня разочаровываешь, – выдал он. – С чего ты взял такую глупость? Ты здорово потоптался на Живетьевых, из-за тебя Эрнесту пришлось сбежать…

– И обнаружилось, что Николай Шелагин – его сын. И что?

– Ты совсем идиот? – разозлился Зырянов. – Живетьева – не из тех, кто прощает. Она, как ядовитая змея, затаится, а потом укусит тогда, когда ты меньше всего этого ожидаешь. И я не хочу, чтобы на тот момент рядом с тобой оказалась Дарья. Она у меня одна. Усек?

– Зато вы хотите, чтобы рядом с ней оказался Агеев.

– Не то что бы я этого хотел, но он всяко лучше, чем ты, – недовольно бросил Зырянов.

«Теоретически ему можно дать по голове и нацедить крови с бессознательного тела, – зло ощерился Песец. – Ранку залечишь – он даже не заметит, что его использовали. Ишь ты, Агеев лучше тебя. Такое оскорбление смывается только кровью».

Зырянов не подозревал о кровожадных планах, которые зрели внутри меня, и к которым я имел лишь косвенное отношение. Он понял, что я отвечать не собираюсь, и продолжил:

– Илья, ты извини, если что не так. Человек я прямой, политесам не обучен. Ты мне всегда нравился, честно скажу. Но в нынешней ситуации тебя либо убьют, либо ты станешь князем в перспективе, поэтому Дарья тебе не пара. Вот княжна, с которой ты помолвку заключил – самое оно. Не морочь Дарье голову, по-хорошему прошу. Как её отец прошу.

В этот раз он шантажировать даже не пытался.

– Просто по-дружески встречаться мы не можем, по-вашему?

– Да какое по-дружески? – досадливо сказал он. – Будешь перед ней маячить, она так и не определится, кто ей нужен.

– По-моему, она уже определилась.

– Близко к этому, согласен. Но я Дарью слишком хорошо знаю, чтобы не опасаться последствий даже ваших сегодняшних посиделок.

Я тоже хорошо знал Дашку, поэтому был уверен, что нынешние посиделки ничего не изменят. Она если что-то решила, то с концами. Только терять ее как друга не хотелось. Да и благодарен я ей был за всё. Объяснять это паникующему Дашкиному отцу смысла не было, все равно не воспримет сейчас. Он примчался, как только узнал, что я пришел к его дочери, а значит, присматривает и часто бывает в Верейске.

– Григорий Савельевич, я ваше беспокойство понимаю…

– А если понимаешь, то давай я тебя сейчас в Философский Камень подброшу? – предложил Зырянов. – Дарье скажем, что мне срочно нужны зелья, по которым у нас договор. Мне они действительно нужны, у меня и список при себе.

Я чуть не рассмеялся прямо ему в лицо. Вот ведь жук, везде ищет выгоду, и, даже убирая меня от дочери, хочет добиться еще одной цели.

– Вы его расторгли, Григорий Савельевич, – опять напомнил я. – Так что придется вам закупаться в другом месте. Нет у меня времени заниматься вашими заказами. Разве что…

Я посмотрел на него с сомнением. Согласится или нет поделиться кровью? Вариант Песца я не отвергал, но опыта по точечным кровопусканиям у меня не было. Могу накосячить.

– Разве что что? – поторопил меня Зырянов.

– Разве что согласитесь поделиться образцом своей крови.

– В смысле? – опешил он.

– В смысле нацедите миллилитров пятьдесят. Нужно для проверки одного артефакта Древних.

И пузырек, и стазисный контейнер были при мне, так что при согласии было куда отправлять на хранение.

– Именно моя кровь? – деловито уточнил Зырянов. – Или набор из разных источников?

– Именно ваша, – подтвердил я. – Есть основания полагать, что на вашу он может сработать. Правда, совпадает всего один фактор, так что тоже без гарантии. Но у других и он не совпадает.

– И какой именно фактор?

– Это для вас лишнее, Григорий Савельевич.