Текст книги ""Фантастика 2025-114". Компиляция. Книги 1-32 (СИ)"

Автор книги: Владимир Поселягин

Соавторы: Андрей Сантана,Мария Лунёва,Инди Видум,Иван Шаман,Павел Ларин
сообщить о нарушении

Текущая страница: 250 (всего у книги 337 страниц)

– Надолго, – ответил я. – Часа два еще как минимум. Два раунда отборочных поединков на вылет сегодня. Если отойду – могут засчитать поражение.

– И наверняка засчитают, – хихикнула Уфимцева. – После того как Илюша курсанта размазал вместо того, чтобы размазаться самому.

– Ладно, – хмуро бросил дед и огляделся. – Посижу здесь, посмотрю.

Дядя Володя отправился с ним, искать место, куда можно будет усадить главу Рода, а я тихо спросил у Олега:

– Как все прошло-то?

– Странно, но почти нормально, – ответил он. – Отец против развода не возразил. Мне кажется, он начинает прозревать, что с приходом в род Алки началась полоса неудач.

Я насмешливо хмыкнул: сейчас Олег явно выдавал желаемое за действительное. Скорее всего, деда просто подкосило то, что не так давно род почти в два раза уменьшился, а на оставшегося Владика, чья Сила резко сдулась, надежда если и есть, то только на то, что он размножится и в результате получится кто-то нормальный.

– А что там с Владиком?

– Алка наплела про редкое заболевание, вызывающее временное падение Силы.

– Временное? Значит, настроена с кого-то стянуть недостающее?

– Я тоже так подумал. До тебя ей не дотянуться, а вот отец остается с ней один на один. И это развязывает твари руки. Плюс отец проговорился, что официально наследника не назначил.

– Если хотят часть силы присвоить, то убивать точно не будут, остальное мы как-нибудь решим, – попытался я успокоить дядю.

Хотя сам невольно вспомнил, что Владик хотел убить меня и деда еще тогда, когда его положению ничего не угрожало. А сейчас в зону риска попадает еще и Елизавета Николаевна, потому что к кому уходит дядя Володя – это вовсе не тайна.

Глава 26

Больше меня выбить из турнирной таблицы не пытались и я закономерно попал в число тех, кто будет соревноваться во второй день. Мой выигрыш напрочь поломал планы Богданова, который их построил только на один день: приехать, попозориться, уехать. Теперь пришлось пересматривать дополнительно на два дня с расширением до возможного выигрыша. А это – отмена занятий на эти дни. К чести Богданова, он даже не заикнулся о том, что я мог бы отправиться на соревнования без поддержки. Правда, я предложил добираться каждому самостоятельно, чтобы не бегать туда-сюда к академии. Все равно Олег собирался со мной ехать, как и дядя Володя, остававшийся пока в Верейске.

А вот дед, оскорбленный в лучших чувствах, уехал еще вчера. Серьезный разговор заключался в том, чтобы мы с Олегом опять стали Вьюгиными, причем дед предложил выгнать и вернуть и Владика, чтобы наши права на наследования главенства уравнялись. Если честно, в этом варианте я видел слишком много минусов: необходимость подчиняться деду, у которого семь пятниц на неделе, и проблемы с Владиком, которого тетя Алла в такой ситуации не только не станет отговаривать от нашего устранения, а поможет ему словом, делом и деньгами. Такого же мнения придерживался Олег, поэтому мы дружно отказались, из-за чего дед смертельно обиделся и не стал задерживаться, чтобы поддержать меня на соревнованиях, уехал сразу после разговора.

Дядя Володя же, жутко стесняясь, сообщил, что забирает свою машину со стоянки у гостиницы и переселяется к Елизавете Николаевне. Олег щедро предложил ему поделиться своими вещами, прекрасно понимая, что в ближайшее время в Горинск тот точно не поедет. Но Дядя Володя ответил, что справится своими силами. Судя по тому, что к нам вечером он не пытался подселиться, приняли его на постой вместе с машиной.

Для алхимической академии мой проход на второй тур оказался невиданным достижением. Кто только не подходил ко мне на перерывах между занятиями и не поздравлял. Даже после дуэли не было такого ажиотажа. Так что до ухода я знатно задолбался от такой популярности, очень для меня непривычной. В школе к моим спортивным достижениям относились куда равнодушней. Сам я не особо хвастался, а администрация их к своим успехам не относила.

Как только добрался домой принялся в темпе собираться. В этот раз оружие я взял свое, поскольку планировал на Полигон после конца соревнований. Нужно было отработать заклинания из модуля Льда третьего уровня, который я все-таки решил взять вчера, так как планировал делать упор именно на Лед, чтобы использование магии меньше вызывало вопросов на соревнованиях следующей недели. Может, и зря, потому что набор заклинаний оказался не слишком впечатляющим: ледяное копье, ледяной клинок (напитывает оружие магией льда, требует Рубящее оружие 2 и Колюще-рубящее оружие 2), дыхание мороза, ледяные колья (вырастающие из любой поверхности), усиленное ледяное лезвие (требует Воздух 2). Скорее всего, на соревнованиях я смогу обойтись заклинаниями второго уровня, но, если что, запас знаний никогда не лишний. А если эти знания еще и отработаны в Полигоне до автоматизма, то успешность применения резко возрастает.

В сумку отправились и пробники для Грекова. Я все больше склонялся к тому, чтобы согласиться на поставки: как оказалось, престиж подобных договоров высокий, а нашему роду не помешает, если о нем будут говорить не только в ключе дуэли со шмаковским бретером и моих фехтовальных побед.

Я подхватил новую куртку и спустился на кухню, где уже сидел Олег.

– Владимир поедет с Елизаветой Николаевной и позже, – сообщил он мне. – Так что отправляемся вдвоем. О, куртку закончил? Посмотрю?

Я молча протянул ему свое изделие и быстро набросал в тарелку по ложке из нескольких емкостей: и голодным идти не стоит, и наедаться сильно нельзя. Пару бутербродов я тоже сделал, но их возьму с собой – в конце таких мероприятий есть иногда хочется так, что живот подводит. Да и пить тоже: вчерашнюю бутылку я опустошил до конца дня и сегодня наполнял ее заново.

– Куртка получилась выше всяких похвал, – с тяжелым вздохом сказал Олег, когда после всестороннего изучения возвращал мне изделие.

– Тебе сделать?

– Мне? Не по возрасту вроде… – неуверенно сказал он.

– С чего вдруг не по возрасту? – удивился я. – Если хочешь куртку такого типа – сделаю. Можно и другую, посолидней и из чего-нибудь изнаночного.

– Ты и без того загружен по горло.

– Мне все равно то же кожевничество прокачивать. На третьем уровне наверняка добавятся дополнительные плюшки. Пока я ботинки хочу себе сделать.

Правда, тут именно что хочу: на обувь известные мне изнаночные твари не годились – там была своя обработка кожи, предполагавшая тварей более высокого уровня. Можно было сделать из обычной кожи, к чему я и склонялся, но это даст куда меньше прибавки к развитию, плюс почти не затронет алхимию на этапе подготовки кожи. Но, может, так будет и лучше, чтобы не слишком уж выделяться?

Олег недолго поборолся с собой, потом махнул рукой:

– А, сделай, если время будет. Но не в ущерб чему-нибудь важному.

– Я приоритеты выставляю, не беспокойся.

Правда, иногда сдвигаю их в пользу того, что хочется именно мне, пусть это и не самое важное. Но делать только то, что необходимо, неимоверно скучно и мешает развитию намного сильнее, чем отсутствие нужных ингредиентов.

– Поехали? Я смотрю, ты уже готов, – предложил Олег. – Как бы тебе опять какую-нибудь свинью не попытались подложить.

– Не должны, – возразил я, почистил тарелки заклинанием и встал. – Смысл мне гадить?

– Ну ты и наивный… – покрутил головой Олег. – Лучший должен быть из военного училища, иначе их престиж падает. Желательно и второе-третье место тоже им.

– Обломаются.

– С твоей группой поддержки – весьма вероятно, – согласился Олег, – Но ухо надо держать востро.

Дорога прошла на удивление гладко: дядя почти не ругался и даже никого не обозвал криворуким идиотом. Поскольку мы опять приехали заранее, то и проблем с парковочным местом тоже не было. Зелья из сумки на всякий случай я выложил в багажник, чтобы не придрались и не заявили, что пытаюсь использовать запрещенные методы.

Я отметился у стола регистрации, потом у целителей, которые в этот раз проверяли меня подозрительно долго, причем попросили снять куртку.

«Интересный эффект, – отметил Песец, пребывавший в благодушном настроении, поскольку утренняя проверка сидра показала, что больше переставших бродить емкостей нет. – Целительские заклинания не проходят через обработанную кожу. То есть они не могут просканировать то, что у тебя прикрыто курткой».

Проверявшие меня целители действительно выглядели озадаченными, да и сам я почувствовал щекочущее сканирование только после того, как снял и отдал куртку Олегу.

– Артефакт? – уточнил целитель, кивая на куртку.

– Алхимия, – ответил я.

– Да вы что? – удивился он. – Впервые слышу о таких возможностях алхимии. Дорогая штука?

– Так-то дорогая, но я сам все делал.

Уважения в глазах целителя еще прибавилось, причем настолько, что он чуть было не забыл записать результаты моей проверки. Олегу пришлось напомнить. А я подумал: так ли уж была интересна целителю моя куртка или он рассчитывал заболтать меня настолько, чтобы я не обратил на это внимание? Идея глупая при постоянной трансляции и записи из зала, но тут я проверил камеру, направленную на угол целителей, и обнаружил, что она выключена.

– Разрешите? – Я навел телефон на запись и сфотографировал, лишая возможности сфальсифицировать.

Целители переглянулись, но возмущаться не стали, решив не привлекать внимания к этому инциденту. Но когда мы отошли, я краем глаза заметил, что один из них начал кому-то названивать. Совпадение? Не уверен.

– Кажется, легко не будет, – бросил Олег, тоже обративший внимание на все это. – Пойдем-ка вместе в раздевалку, во избежание, так сказать.

Возражать я не подумал: в раздевалках камер не было, а значит, могла случиться любая провокация. Так что переоделся я в спортивную форму под присмотром дяди, после чего забрал у него свою куртку и накинул на плечи. Не потому, что было холодно, а потому что получилась реально классная вещь, которую было удобно носить и которая обладала кучей дополнительных полезных свойств.

– Просьба. Записывай все мои бои.

– Проанализировать потом хочешь?

– Нет. На случай отключения камер и над помостом. Чтобы иметь видеосвидетельство.

– Думаешь?

Я пожал плечами. Разговор на этом пришлось завершить, потому что на меня налетела Дашка.

– Ну ты вчера и отжег, – радостно сказала она. – Важный такой победитель. К тебе и не подойти было. Эти две девицы на тебя вешались как на собственность.

– Брось, – усмехнулся я. – Мы просто вместе учимся. А у одной из них вообще роман с одногруппником.

О том, что этот роман был нужен, чтобы вызвать у меня ревность, я благополучно умолчал. Чтобы не вызывать ревность у Дашки.

Олег заметил кого-то из знакомых и отошел. Даша тоже заметила, но не кого-то, а что-то.

– Ух ты, какая курточка, – восхитилась она, проведя рукой по коже. – Необычная. Очень похоже, что из того же источника, что и прохоровская, хотя там – изнаночная кожа, а тут – с нашей стороны.

– И что? – усмехнулся я.

– Шутишь, да? – обиделась Дашка. – Оно же жуть как дорого.

Минут пять разговор вертелся только вокруг куртки. В конце концов Дашка у меня выклянчила ее примерить и сидела, гордо ее на себя накинув. Боюсь, если бы эту сцену увидел Зырянов, он бы к ней отнесся без всякого умиления. Как и подошедший Агеев.

– Даш, мужская куртка тебе не идет, – мрачно сказал он.

– Она очень уютная, – ответила та. – Илья мне поручил ее охранять.

– Да? – удивились мы почти одновременно с Агеевым.

– Тебе же не жалко? – повернулась она ко мне.

– Конечно, нет, – уверил я.

– Женская бы тебе пошла больше, – мрачно бросил Агеев.

В этом с ним я не мог не согласиться и непременно бы сделал подобную подруге, но договор с ее отцом стоял на пути моих желаний. А еще понимание, что нарушь я его – и хуже будет в том числе и Даше.

– Я в ней только здесь посижу, – ответила она и опять провела рукой по коже. – Потрогай. Правда, здоровская?

Агеев неохотно подтвердил:

– Стильная. И наверняка дорогая. – Он смерил меня подозрительным взглядом, но говорить о том, что мне такая вещь не по карману, не стал, вместо этого зашел с другой стороны: – Даш, пойдем к нашим?

– Я разве не со своими? Мы с Ильей учились вместе. И с Федей. – Она приподнялась и просигнализировала еще одному нашему однокласснику, как раз входившему в зал. – И вообще, за Ильей долг.

Агеев с тяжелым вздохом сел так, чтобы для Феди место оставалось только рядом со мной. Если уж не удается увести отсюда девушку, то нужно хотя бы сделать так, чтобы рядом с этой девушкой сидело как можно меньше посторонних парней.

Федя тоже остался с нами, потому что от его учебного заведения был заявлен только один человек, и тот вчера отсеялся. В принципе, это даже не обидно, потому что у юристов оружие совсем другое. Впрочем, как и у алхимиков.

Минут через пять подошла моя группа опять в полном составе, а потом и тренер. Напутственных слов в этот раз он решил не говорить, за что я ему был только благодарен. А вскоре вообще отошел на беседу с другим тренером.

– О, смотрите, Одинцова с кавалером, – оживилась Уфимцева. – А ничего так. Для нее, разумеется. Так-то, конечно, он староват.

Я повернулся.

– Это мой дядя.

– Шутишь? Мы что, твоего дядю не видели?

– Этого – нет.

– Как интересно…

Она явно рассчитывала на свежую сплетню, потому что эта пара смотрела друг на друга совсем не равнодушными глазами, но я добавлять что-то еще не стал.

Оставалось буквально минут пять до начала, когда я увидел того, кого не ожидал увидеть вовсе: Александра Федорова. Хотя его присутствие здесь было как раз оправданно, потому что на нем была курсантская форма. Был он не один. Рядом с ним стояла пожилая особа, которая наверняка планировала меня осчастливить разговором. То, что они специально пришли сюда, говорило о том, что разговор этот им зачем-то нужен. Или как минимум только ей.

Я сделал вид, что их не заметил, а вот они смотрели на меня, причем во взгляде Александра светилась яркая, ничем не прикрытая ненависть. Похоже, это его обычное состояние. Вчера, кстати, я его в зале не заметил? Видно, не слишком хорошо управляется с оружием, если даже посмотреть не захотел.

Наконец настало время очередной пафосной речи и жеребьевки сразу после нее. В этот раз разбивали на четверки, в которой каждый должен был сразиться по разу с каждым, и на следующий этап уходили двое самых сильных. Неожиданно, но мы попали в одну группу с Агеевым.

– Вот гадство! – выругался он, когда услышал состав четверки. – Угораздило же. Остальные двое – неслабые такие фехтовальщики из училища.

– Не паникуй. Мне вчера вообще прошлогодний чемпион от них попался, – напомнил я. – И что?

Было странно успокаивать фактически соперника, и то он это не оценил.

– Да не паникую я! – вспылил он. – Просто сложно будет. Вчера-то мне совсем простые соперники попались. А сегодня, напротив, повышенной сложности.

Насколько я помнил, с одним из вчерашних он сам чуть не вылетел, с трудом вытащив победу. Так что он сейчас либо рисовался перед девушками, либо соперники действительно были серьезные. И хотя вчерашний чемпион меня не впечатлил, расслабляться я не собирался. Мало ли как он свое чемпионство получил. Может, путем запугивания остальных, как пытались провернуть со мной вчера.

Зрителей сегодня было куда меньше. Сказалось то, что часть вузов сегодня не была представлена ни одним участником – а это и родственники, и болельщики из вуза. За схватками я смотрел с интересом, но ничего особо выдающегося не видел, хотя и допускал, что часть финтов в простых схватках показывать не хотят, чтобы иметь дополнительный козырь в сложной.

С Агеевым мы попали не только в одну четверку, нам назначили и первый бой из нее. Ничего неожиданного от него я не ожидал, да и сам Агеев почти сразу ушел в глухую оборону, изредка пытаясь огрызнуться. Это приводило только к тому, что в его обороне появлялась брешь, куда сразу же отправлялся мой клинок. Будь это реальный бой, противник уже был бы весь истыкан и вряд ли бы смог стоять на ногах, но так только артефакт фиксировал уколы, а сам Агеев оставался до отвращения целым.

Бой наш прекратили до окончания обязательного времени, за явным преимуществом одного из противников. Жюри порадовало и в этот раз. Если результаты прошлого боя объявлял уже привычный мужской голос, то в этот раз послышался красивый женский:

– За явным преимуществом победа присуждается Агееву Антону.

Слабый голос на заднем фоне прошептал: «Песцову Илье», на что женский невозмутимо возразил: «Мне лучше знать, кому присуждать».

Мой тренер воинственно вздернул подбородок и заторопился на галерею, по пути к нему присоединилась возмущенная Елизавета Николаевна. Не знаю, кто там объявлял результат, но сейчас ей точно не поздоровится.

В зале опять раздались возмущенные вопли и свист, как и после вчерашнего боя с чемпионом. Мы с Агевым с помоста не уходили, причем он не выглядел довольным озвученным результатом.

– Вот, блин, теперь затянется. Княгине шлея под хвост попала.

– Княгине?

– Не узнал? Она результат сообщила. С чего вдруг вылезла? Пока ее переубеждать будут, времени уйдет куча. Если она упрется, то все – туши свет. Но переубедят. Так что постоим пока. Мне чужих побед не надо.

В отличие от Агеева, у меня такой уверенности не было, потому что я понимал причину, заставившую княгиню заведомо солгать: она не могла допустить, чтобы призером стал непризнанный сын ее пасынка. Моя хорошая репутация играла против нее.

Глава 27

Разборки затянулись, и нас попросили освободить площадку для поединков, чтобы не затягивать время. От нас действительно ничего не зависело. Я даже подслушать разговор с жюри не мог, потому что ни на ком из находящихся там не было метки, а без метки я мог слушать только тех, кого видел. А увидеть жюри у меня возможности не было: с нашей стороны окно в их помещении было непрозрачным.

– Безобразие! – возмутилась Дашка.

– Совершенно с тобой согласен, – торопливо ввернул Агеев. – Мне тоже не нравится, когда мне ни с того ни с сего приписывают чужие заслуги. Но обещали разобраться. Княгиню иногда удается убедить в том, что она неправа.

– Вот именно что иногда, – скептически сказал Темников. – Проблема в том, что вряд ли кто из жюри пойдет на прямую конфронтацию с членом княжеской семьи. А Маргарита Григорьевна иной раз упирается так, что повернуть ее в правильную сторону не удается. Ничего, Илья. Ей наверняка скоро надоест, и она уйдет, тогда остальные поединки будут за тобой.

– Ты забыл про Шмаковых – напомнила Мацийовская. – Она наверняка считает, что из-за Ильи лишилась дополнительного дохода.

– А что такого случилось со Шмаковыми? – заинтересовалась Дашка.

Мацийовская хоть и посматривала на нее неприязненно, все же рассказала про дуэль, на которой Шмаковы против меня выставили бретера, за что и поплатились, скорее всего отлучением от княжеской казны.

– Она раньше с них процент получала за то, что требовала внутри клана покупать только их продукцию. А сейчас князь конкретно так разозлился, Шмаковых вообще выставил, а своим подчиненным заявил, что они имеют право заказывать там, где хотят, но в пределах определенного бюджета, как это и было раньше.

– Ого, как у вас сложно, – удивилась Дашка.

– Фактически сейчас выстраивается рейтинг алхимиков в княжестве, – продолжила Мацийовская, довольная тем, как внимательно ее выслушивают. – Самое престижное – это поставки Грекову. У него не самое большое подразделение, так что по деньгам будет не слишком жирно, зато это показатель качества и возможные поставки другим родам. Плюс значок поставщика княжеского двора.

Однако. О таких вещах я даже не подозревал, но сейчас захотелось этот значок заполучить, причем на законных основаниях, а не по знакомству.

– Но Илья-то не виноват, что Шмаковы берега попутали, – возмутилась Дашка. – Более того, он от их отставки не выигрывает.

– Они от меня предприятием откупились, – важно сказал я, не уточняя размер приобретения. – Так что всё, скоро все прилавки будут заполнены продукцией Песцовых.

– Ага, как же, – хмыкнул Темников. – Чтобы завалить, таких предприятий с сотню нужно. Жалко, что Греков пока с алхимиком не определился, а то бы княгиня с Ильи переключилась бы на него.

Вслух я свое сомнение не выразил, но это не значит, что его не было. Княгиня ненавидела мою мать настолько, что не погнушалась ее лично убить. Она могла перенести на меня ненависть, при этом ограничение от тети Аллы наверняка уже снято, потому что Владик больше мою силу сосать не сможет. Кроме того, в свете открытой информации от Живетьевых сейчас я представляю опасность уже для сына Шелагиной. На этом фоне скандал с лоббируемыми ею Шмаковыми выглядит совсем уж мелочевкой, хотя и добавляет что-то к ее претензиям ко мне. Поэтому она пытается уронить мою репутацию, но роняет в первую очередь свою.

Собственно, я даже не удивился, когда результат моего следующего боя опять озвучивала княгиня, хотя на предыдущих поединках ее не было слышно. И опять победу присудили моему противнику. Хотелось плюнуть и уйти с этого представления, но, возможно, она добивалась именно этого?

Вернулся расстроенный Богданов.

– Почему-то записей твоих боев ни одной нет, – заявил он. – Сбой какой-то. Начало есть – и все.

Я глянул на камеры, направленные на площадку, сейчас они все работали. Но во время поединка, разумеется, я их и не отслеживал, хотя мог.

– Я просил дядю снимать на телефон.

– Я записывал твой бой, – вмешался Темников. – Могу сбросить кому-нибудь, но с условием, чтобы наша фамилия нигде не прозвучала, иначе отец с меня голову снимет.

Дядю, которому бояться было уже нечего, я не заметил, пришлось соглашаться на помощь Темникова на обговоренных им условиях. Он переслал видео мне, а я – тренеру. Как только Богданов отправился к жюри, в зале появились Шелагин-младший и Греков. Первый пошел на галерею, а Греков отправился к нам.

– Что у вас тут происходит, Илья? Олег Васильевич звонил, возмущался.

– Княгиня, – коротко пояснил я.

– Что княгиня?

– Вмешивается в судейство в пользу моих соперников.

– Да она не вмешивается, а присуждает победу противнику Ильи, – экспрессивно возмутилась Дашка. – Еще и видео боев волшебным образом пропадают с местных камер. Но у нас есть свое. Так что, если ничего не сделаете, мы выложим в сеть с комментариями.

– Не волнуйтесь, Дарья, сделаем, – ответом Греков заодно показал, что знает мое окружение. – Александр Павлович как раз пошел разбираться. Илья, я хотел бы переговорить с тобой без свидетелей.

– Подкупать будут, – непримиримо проворчала Дашка. – Не соглашайся, Илья. Они тебе и без того уже задолжали.

С Грековым мы отошли не столь далеко, просто чтобы не зацепить сферой от прослушивания посторонних любопытствующих. После установки защиты он сказал:

– Вы должны были еще вчера позвонить, когда все это началось.

– С чего бы мы должны? Мы рассчитываем на справедливое судейство.

– Ты же понимаешь, что с Маргаритой Григорьевной его не будет? От княжеской семьи сегодня никто не должен был явиться, но она возмутилась тем, что ее приказ не выполнили вчера, и решила сама указать всем место. Ты же понимаешь, что у нее на тебя зуб?

– Я понимаю, что она убила моих близких и это сошло ей с рук, – зло ответил я. – На этом фоне ее выступление тут выглядит детскими играми.

Греков нахмурился.

– Пока что твоим словам доказательств нет. Твой отец запросил информацию о расследовании. Дело не нашли.

– У меня есть фотографии всех документов оттуда.

– Откуда? – изумился Греков.

– В вашей системе безопасности очень много дырявых мест.

– Не так много, чтобы не найти того, кто тебе это дело вынес.

– Мне его никто не выносил. А вам бы лучше озаботиться поиском того, кто его уничтожил.

Тем временем очередной бой подошел к концу, а с ним и переговоры в закрытой комнате, потому что после объявления о результатах этого боя, было сообщено, что проверили бои с моим участием и пришли к выводу о неоправданном назначении победителя. Теперь победителем считался я.

– Понимаешь, Илья, там не все так просто. Тот, кто должен заниматься поиском, похоже, не на нашей стороне. От твоего отца мало чего сейчас зависит.

– Не стоит называть Александра Павловича моим отцом.

– Привыкай называть вещи своими именами.

Не стоило на меня, давить особенно в таких вопросах.

– Я пойду, – резко сказал я и пошел к своей группе поддержки.

Греков неопределенно хмыкнул, но пошел за мной и напомнил:

– Ты мне образцы зелий обещал.

– Они в машине, в багажнике. В сложившихся обстоятельствах я решил, что так будет безопаснее. Я сейчас отойти не рискну, но могу попросить дядю принести их вам.

– Я сам могу, – отмахнулся Греков и пошел к Олегу, который сейчас как раз спускался с галереи. Вместе с Елизаветой Николаевной и вторым моим дядей. Обсуждали они что-то довольно экспрессивно. Беседу, наверное, с княгиней. Ни княгини, ни Шелагина видно не было, но это ни о чем не говорило: они могли как находиться в помещении для жюри, так и давно уйти через вторую дверь, которая вела во внутренние помещения училища.

Я сел на место, заботливо сохраненное Дашей, и оказался под прицелом глаз всей группы.

– Илья, я правильно понял, что Греков хочет заключать договор с тобой? – прямо спросил Темников.

– Ему Рыжов расхвалил мои зелья, так что он хочет взять пробники и проверить, насколько похвалы соответствуют реальному уровню, – осторожно ответил я. – Еще ничего не решено.

– Господи, ну и наивность, – высказался Агеев. – Такие контракты посторонним не дают, так что не светит он вашему Илье, расслабьтесь.

– Думаешь, княжич пошел на конфликт с княгиней ради постороннего? – неожиданно спросила Мацийовская.

– Он вообще поборник справедливости, – напомнил Агеев. – И не первый раз конфликтует с мачехой. Маргарита Григорьевна в данном случае конкретно так подставляет княжескую семью. Не говоря уже об этом скандале, на имперские соревнования будет отправлен не лучший представитель княжества. Но может, в этом и состоит план? Чтобы не показать силу княжества?

– Почему ты так думаешь? – удивленно повернулась к нему Дашка.

– Потому что есть некоторые признаки, указывающие на проблемы княжества с императором, – важно ответил Агеев.

– Не выдумывай, – пренебрежительно бросил Темников. – Нет у нас проблем с императором.

– У вас, может, и нет, а у князя точно что-то есть. Вы это и сами могли бы понять, сложив между собой некоторые факты.

– Например?

– Например, то, что зелья хотят взять не по самым выгодным расценкам, а самый качественный вариант. Обычно это бывает перед началом военных действий.

Нес он откровенную чушь, но с таким важным видом, что его слушали, пооткрывав рты. Императору при его нынешней политике ползучего захвата княжеств не было необходимости развязывать военные действия на, по факту, своей же земле. Более того, в последнее время военных стычек между княжествами тоже не было, потому что император их очень жестко пресекал. Действительно, зачем поддерживать войну на собственной территории? Это плохо сказывается на развитии государства.

Агеев о таких тонкостях не думал и вовсю сочинял, придавая себе важности в глазах окружающих. От меня отвлеклись, что было мне на руку, и я перенес внимание на Олега, который как раз переговорил с Грековым и махнул мне рукой, намекая, что хочет переговорить без свидетелей.

Агеева слушали столь внимательно, что на мой уход обратила внимание разве что Дашка, которая тут же поставила свой рюкзачок на мое место, чтобы его никто не занял.

– Греков просит выдать ему что-то из нашего багажника, – с вопросительной интонацией сказал Олег.

– Выдай. Набор пробников зелий, стоит там в небольшой коробке. Что в комнате жюри-то было?

– Дура-княгиня была. – Олег выругался, ничуть не переживая о нежных ушах окружающих, поэтому я быстро поставил защиту от прослушивания, еще до того, как он продолжил: – Решила, что она стоит и над законом, и над правилами. А судьи жюри только блеять могли и отказывались говорить ей что-то поперек. Вот она и обнаглела. Не позвони я Шелагину, совсем бы тебя загнобили. Проблемный ты, как сказала Елизавета Николаевна. Она, кстати, на пару с Богдановым за тебя бились как львы. Правда, если бы не появление Шелагина, это ничего бы не изменило. А он сказал только одну фразу: «Мне отцу позвонить?», после чего княгиня оскорбленно ушла, ничего не ответив. Будут с ней еще проблемы.

– Может, ей Живетьев как раз сегодня устроит несчастный случай?

– А знаешь, только порадуюсь, – в сердцах сказал Олег. – Потому что нормальное расследование ей все равно не грозит, а расплата должна быть. И без того уже эта сука зажилась на этом свете.

На этой кровожадной ноте мы с ним расстались, и я намерился было вернуться к своей группе поддержки. Но не тут-то было. По дороге меня все-таки умудрилась отловить Федорова. Внука при ней не было – и правильно, он не умеет сдерживать эмоции и сейчас только помешал бы беседе.

– Здравствуй, Илья, – торжественно сказала она.

– Здравствуйте. Что вы хотели?

– Не так я представляла первый разговор с внуком, – она укоризненно покачала головой.

Разводить политесы я не собирался. Да и день выдался тяжелый, не способствующий вежливости и расшаркиваниям.

– Вы знаете, что я не ваш внук. Я знаю, что я не ваш внук. Так что либо говорите прямо, что вы от меня хотите, либо мы прекращаем этот разговор.

Улыбка любящей бабушки сползла с физиономии быстро, оставив после себя деловитое выражение прирожденного торговца.

– Если уж ты хочешь прямого разговора, да будет так. У меня есть кое-какие документы, которые я могу тебе продать. Владение ими в твоих интересах, – четко по существу сказала она. – Как тебе такое предложение?

– Не интересует, – ответил я. – Подозреваю, что и денег у меня нет, достаточных, чтобы удовлетворить ваши аппетиты.

– А ты подумай, Илюша, подумай, – ничуть она не расстроилась. – Документы нужны тебе. Но поскольку мне нужны деньги, то я могу их и другой стороне предложить. Я это не планировала, но, признаться, ты меня сейчас знатно разозлил, дорогой.

– Другая сторона вам платить не будет, документы заберет, а вас убьет, чтобы под ногами не мешались, – уверенно ответил я. – Я думаю, вы это прекрасно понимаете.

Что бы ни было на руках у Федоровых, вряд ли там было что-то, могущее повлиять на нынешнюю ситуацию. Более того, понимание, что Федорова хочет заработать на смерти сына и невестки, а не отомстить их убийцам, вызывало у меня по отношению к ней чувство брезгливости, а не желание заплатить. При этом я прекрасно понимал, что она ни к кому не пойдет, кроме меня, из опасения расстаться с жизнью.

– И все же, Илья, у меня есть очень полезные для тебя документы, – продолжила она. – Надумаешь купить – позвони. Так и быть, они будут тебя ждать. Могу даже по одной бумажке продавать. Но от самой бесполезной – к самой важной.