Текст книги ""Фантастика 2025-114". Компиляция. Книги 1-32 (СИ)"

Автор книги: Владимир Поселягин

Соавторы: Андрей Сантана,Мария Лунёва,Инди Видум,Иван Шаман,Павел Ларин
сообщить о нарушении

Текущая страница: 218 (всего у книги 337 страниц)

Глава 29

В магазин я поехал один, Олег остался с Зыряновым, сказал, что не видит проблем в том, чтобы я взял его машину. Ее и взял. Звонок от Живетьевой меня застал в дороге. Конечно, номер там высветился незнакомый, но из тех, что игнорировать не стоило, поэтому я ответил.

– Илюша, Арина Ивановна тебя беспокоит, – проворковала Живетьева в трубку. – Мои дела в Верейске завершены, я уезжаю, поэтому хотела бы услышать твой ответ сейчас.

Тон ее хоть и был донельзя благостным, но отказа не предполагал.

– Признаться, Арина Ивановна, я был уверен, что вы пошутили, – осторожно ответил я. – В любом случае этот разговор должен проходить не по телефону.

– Илюша, я не любитель шуток. Но коли считаешь, что нужен личный разговор, жду тебя в «Верейской Жемчужине». В течение часа, потому увы, мне нужно будет уезжать.

Сироп из ее речей так и сочился, поэтому я сам себе уже напоминал измазанное медом чучело, которое уже запланировано для использования. Понять бы только куда…

– Не буду вас задерживать, Арина Ивановна. Я совсем скоро подъеду.

– Вот и славненько, Илюша. Жду тебя.

Ни попрощаться, ни добавить хоть слово я не успел, потому что она сразу отключилась. Я же нашел на карте «Верейскую Жемчужину» и скорректировал маршрут, потому что туда нужно было заехать до магазина. Что примерно говорить, мы с Олегом обсудили, но все равно наверняка придется корректировать во время разговора.

У гостиницы я был через час, она поражала помпезностью, но не настолько, чтобы я испуганно жался к стенам. Швейцар предупредительно распахнул передо мной дверь, а портье сказал, что меня ждут, и вызвал провожатого. Ходить просто так здесь могли только постояльцы, да и те все время находились под прицелом камер, вокруг которых я видел легкую магическую дымку заклинаний. Невольно стало интересно: сыграло свою роль увеличение на два круга доступной силы или прокачка ДРД.

«Скорее второе, – ответил на мой невысказанный вопрос Песец. – Умение видеть магию меньше зависит от силы, чем от правильных навыков».

Провожатый осторожно постучал в дверь, после оклика из номера ее распахнул и торжественно сообщил:

– Господин Песцов к госпоже Живетьевой, – и отошел в сторону, пропуская меня.

Думаю, продолжит ждать на этаже, вне зависимости от того, сколько продлится беседа. Дверь за мной он прикрыл, позволив мне сосредоточиться исключительно на Живетьевой. Была она не одна, рядом с ней сидела улыбчивая женщина средних лет.

– Добрый день! – поздоровался я.

– Добрый, Илюша, – согласилась Живетьева. Свою компаньонку она не представила. То ли она была слишком мелкой сошкой, то ли я. Живетьева похлопала по сиденью стоящего рядом кресла. – Садись, дорогой, в ногах правды нет. Слушаю тебя.

– Арина Ивановна, мне очень льстит ваше предложение, – торжественно сказал я, как только уселся.

– Но?.. – насмешливо усмехнулась она.

Нахождение Живетьевой рядом тонизировало лучше любого зелья, заставляло мозги работать в усиленном режиме. А еще я обратил внимание на еле заметные дымки разного цвета что у Живетьевой, что у ее компаньонки. У Живетьевой разных цветов было больше, и были они насыщенней. Когда я поделился этим наблюдением с Песцом, тот ответил:

«Бонус от целительства, похоже. Видишь ауру артефактов. Я не помню такого на втором уровне, но у тебя еще и личная сила наложилась, пусть под блоком».

Однако… Это они к встрече со мной подготовились или Живетьева всегда во всеоружии? Скорее второе: при ее наклонностях дожить до преклонных лет – задача нетривиальная. А Арина Ивановна – дама настолько возрастная, что информации о ее возрасте нет в открытых источниках.

– Можно, я скажу все честно?

– Конечно, Илюша. Все, что скажешь, останется между нами. Она. – Небрежный тычок в сторону компаньонки. – Ничего никому не скажет, если ты этого боишься.

– Я боюсь не этого, а того, что вас обижу, – ответил я. – Дело в том, что я вам не верю.

Она растерялась настолько, что маска улыбчивости сползла с ее лица.

– Не конкретно вам, а в целом. Если уж дед меня выставил из рода как ненужную вещь, то почему и вам этого не сделать, когда вы поймете, что я, в общем-то, ничего из себя не представляю?

– Не прибедняйся, Илюша, – Живетьева опять вернула на лицо улыбку. – Ты и сам по себе представляешь интерес: головка светлая, мальчик спортивный, скромный, правда, чрезмерно, но это с возрастом иногда проходит. Еще я помню, чей ты сын и надеюсь на хорошую наследственность, которая может проявиться и через поколение.

«Та тетка проверяет, говоришь ли ты правду. Будь осторожней».

Но артефакт против ментала при мне. Почему тогда Песец счел нужным меня предупредить?

«Это разве не ментальная магия?»

«Конкретно эта – нет. Проверять, говорят ли правду, можно разными способами. Но ты тяни время, говори побольше разной ерунды, надолго ее не хватит».

– У меня она сильно подпорчена посторонним вливанием. Дед так и говорил, что у меня дурная кровь.

– Есть немного, – согласилась Живетьева. – Но не настолько, чтобы ты перестал быть мне интересен.

– Это сейчас. А что будет, когда я вас разочарую? Понимаете, Арина Ивановна, я сейчас – глава Рода. Возможно, вам смешно это слышать, исходя из размера Рода и его значимости.

– Да, Илюша, это мне кажется забавным, – согласилась она с доброй улыбкой любящей бабушки. – Любой целитель моего рода более уважаем. И его возможности несоизмеримо выше твоих.

– Так ведь неизвестно, Арина Ивановна, получится ли из меня целитель.

– А алхимик получится? – развеселилась она. – Мальчик мой, ты не представляешь, насколько тебе будет сложно пробиться без рецептов, которые рода берегут как зеница ока.

– Дядя Олег поспособствовал тому, что у меня есть нужные рецепты.

– Одних рецептов мало…

– Княжеский алхимик сказал, что у меня хорошие способности к алхимии.

– Эвоно как, – удивилась она. – Неужто так сказал Рыжов?

Мне показалось, что все это она знала раньше и спрашивала лишь для того, чтобы убедиться, что я ничего не скрываю. Вот я и старательно лепил образ открытого дурачка, у которого все на виду.

– Он.

– Как тебя к нему занесло?

– Греков отвез. Он меня постоянно в чем-то подозревает, – пожаловался я. – Видно, из-за отца. Вот он, кстати, считает мою наследственность дурной. Вообще, эти раскопки из-за него в дурдом превратились. Представляете, я артефакт пробудил, археологи его даже исследовать не успели, а Греков его уже испортил.

– Ай-яй-яй, – покачала она головой. – Нехороший человек этот Греков.

– Согласен. От него хочется держаться подальше.

– Но не всегда получается, да? – она сладко улыбнулась. – Как вас угораздило попасть на эти раскопки?

Я сделал вид, что не решаюсь ей рассказать. Заминку она поняла правильно.

– Илюша, не бойся, я же говорила, ничего из того, что ты мне расскажешь, дальше не уйдет. И подруга моя, она ничего не расскажет.

«Подруга», которая вряд ли являлась таковой, явно чувствовала себя не слишком хорошо. Она побледнела и прикрыла глаза.

– Они нас шантажировали. Я зелья не только делаю, но и продаю. Вот Александр Павлович Шелагин и пообещал закрыть глаза на это, если мы с дядей займемся его раскопками, потому что у меня временами способности интуита пробуждаются. Но там ничего интересного не было, кроме того артефакта, о котором я вам говорил. Князь лично приезжал, проверил и решил законсервировать раскопки.

– И как князь тебе?

– От него веет силой, – припомнил я свои ощущения.

– А княжич?

– Он тоже сильный и прекрасно фехтует. Один раз предложил мне потренироваться вместе. Мне очень понравилось, – честно признал я.

– Хотел бы потренироваться с ним еще?

– Даже не знаю. От княжеской семьи в целом хочется держаться подальше, хотя тренировочный бой был очень хорош.

У компаньонки по виску покатились мелкие капельки пота, она зашипела сквозь стиснутые зубы и откинулась на спинку кресла, зажмурив глаза с такой силой, как будто прямо сейчас у нее перед глазами что-то взорвалось.

«Все, спеклась, – довольно сказал Песец. – Неси теперь, что хочешь».

– Что с вашей подругой? – проявил я озабоченность. – Может быть, вызвать кого-то надо?

– Обижаешь, Илюша. Лучшая целительница рядом с тобой сидит.

– Простите. Но вы на нее даже не посмотрели.

– Там не такое, чему целитель помочь может. За все отмерена своя плата, это то, чем приходится платить ей. Это ненадолго, если тебя беспокоит. Вскоре она придет в себя. Но вернемся к сути нашего разговора. Ты отказываешься идти к нам в род?

– Я не отказывался. Это нужно быть идиотом, чтобы такое сделать. Ваш род – один из сильнейших в Империи, если не самый сильный, – ответил я. – Но мне кажется, стань я специалистом в алхимии, вероятность того, что я окажусь вам ненужным, резко уменьшится. Талантливые алхимики всем нужны.

Она засмеялась чуть дребезжащим, совсем старушечьим смехом.

– А ты талантливый?

– Мне кажется, да. Мне нравится этим заниматься.

– А археологией не нравится?

Насколько я понял, сейчас она перешла к выяснению того, зачем мне монеты и строительный материал Древних. Знала ли она их реальную ценность? Вряд ли, иначе в свободной продаже остались бы только курсы по макияжу.

– Археология тоже очень интересна. Дядя Олег умеет увлечь, – признал я. – У меня теперь есть собственная коллекция монет Древних, я в нее постоянно вкладываюсь. Мне кажется, я даже уловил там некую закономерность.

После этого я немного понаглел и прочитал Живетьевой лекцию по предметам Древних, старательно копируя интонации Олега, потому что у него получалось рассказывать увлекательно, а мне хотелось съехать с опасной темы.

– Хорошо, хорошо, я поняла, – чуть разочарованно сказала Живетьева. – Вернемся к этому разговору попозже, через пару лет. Если твои успехи на ниве алхимии будут велики, то оплатит дальнейшее обучение наш род. Возможно, и твоего дядю возьмем, если уж он тебе так близок. И подумаем о том, чтобы взять вас боковой ветвью.

– Спасибо, Арина Ивановна.

– Я сказала: возможно, – она чуть построжела, но из образа «доброй бабушки» не выпала. – Но тогда вы оба должны доказать свою полезность для Живетьевых. Иди, я подумаю, какую задачу вам поставить.

Она махнула рукой как-то так, что я понял: Живетьева чувствует себя даже не княгиней, императрицей. Власть кружит ей голову, несмотря на то, что целительница пока еще осторожничает.

– Спасибо, Арина Ивановна. До свидания.

Из номера я вышел и сразу наткнулся взглядом на сопровождающего, который при моем появлении подошел, чтобы провести на выход. Шел я неторопливо, потому что параллельно слушал разговор Живетьевой с той особой, что определяла, вру я или нет. К концу нашего разговора ей стало полегче, но на вторую попытку она не рискнула.

– Что скажешь? – жестко спросила Живетьева.

– В целом не врал, – едва прошелестела женщина в ответ. – Так, пару раз на грани прошелся. Он умнее, чем хочет казаться.

– Это-то понятно. Будь он дураком – и учился бы плохо. Но хитрость у него поверхностная, так?

– Так.

– Когда он говорил про княжескую семью?..

– Эмоции были отрицательные. Кроме момента про тренировку.

Еще бы им быть положительными. Шелагин не поверил моей матери и тем самым запустил уничтожение как своего княжеского рода, так и Вьюгиных. Греков мог бы прислушаться к своей интуиции и раскрутить все это, но нет, они привыкли верить целителям. Додоверялись. В княжество раковой опухолью влезли Живетьевы, и если ничего не предпринимать, то рано или поздно перейдет оно полностью под руку императора.

– Это понятно. Мальчик любит махать железками, а тут его, считай, по шерстке погладили… По отношению ко мне?

– Он вас боится. Возможно, поэтому не хочет идти к вам под руку. Но не хочет однозначно, что бы ни говорил.

– Боится? Умненький какой мальчик, – с умилением сказала Живетьева. – Однозначно нужно брать. С такой развитой интуицией в его возрасте редко кто выявляется. Ты заметила, что он на встречу увешанный артефактами пришел? Со всех сторон хороший мальчик, нам пригодится. Если есть способности к алхимии, пусть будет алхимиком. У нас даже наставник есть. Средненький, конечно, но умненький мальчик и с такого возьмет по максимуму. Чем бы только его повязать, чтобы не отвертелся? Терять такой материал будет жалко, но если он не достанется нам, то в свободное плавание не уйдет. Неповязанный он может размышлять на ненужные темы и получать ненужные ответы. Нам, разумеется, ненужные, не ему. Мозгами он в мать пошел. Она не только смогла во всем разобраться, но и раскрутила эту сучку Алку на признание. Хорошо хоть не успела ни с кем поделиться. Здесь Алка оперативно сработала, иначе бы наказание получила посерьезнее. А так отделалась легким испугом, можно сказать, да еще и выкрутила в нашу пользу. Правда, сейчас активно вертится, пытаясь спрыгнуть. Не понимает, что ее сына нельзя ставить во главе чего бы то ни было, если не собираешься это развалить. А мы не собираемся.

Я чуть не треснул рукой по стене, мимо которой проходил. Ползучие, скользкие гадины. Что она, что тетя Алла. Теперь я был уверен, что смерть моих родителей и бабушки неслучайна. Знали ли спутники мамы, зачем ехали в Верейск? Если знали, тогда отец, точнее, отчим мог что-то отправить матери Александра, из-за чего ее и убили. Дед и дядя Володя точно не знали. Или… делали вид? Потому что это безопасно. Но это безопасность кажущаяся, это сродни тому, как страусы засовывают в песок голову и думают, что им ничего больше не грозит. Это в характере дяди Володи, но не в характере деда. Но на последнего могла повлиять и Алла, заставив кое-что забыть, а на кое-что посмотреть по-другому.

– Вы о чем, Арина Ивановна?

– Не обращай внимания. Это я ворчу немного, сама с собой. Старческие изменения, не иначе.

– Кто бы жаловался, Арина Ивановна. Вашей голове иные молодые позавидуют.

Я вышел из гостиницы и немного посидел в машине без движения, не столько пытаясь отдышаться после непростого разговора и обрушившейся лавины информации, сколько надеясь услышать еще что-то полезное. Но дальше Живетьева потеряла ко мне интерес и занималась только сборами в дорогу, отправляя свою компаньонку проверить, не забыли ли забрать то одно, то другое. А уж когда речь пошла про ожидающую машину, я счел необходимым убраться подальше, чтобы меня не засекли. Больше моя прослушка смысла не имела, потому что при посторонних Живетьева не станет обсуждать свои злодейские планы. Мне вообще казалось, что она обсуждает их, в основном, сама с собой, а если с кем и делится, то только фрагментами. Целиком картину видит только она.

«Можно как-то полностью заблокировать себя от чужого чтения? – спросил я. – Не только мыслей, но даже эмоций».

«Высокие уровни целительства плюс высокие уровни магии Разума дают почти полную гарантию того, что у тебя в мозгах никто не покопается».

«Почти?»

«Есть всякие нехорошие зелья, позволяющие это обойти. Из запретных. Но при прокачке алхимии ты получаешь возможность выявлять яды. Начиная с третьего уровня».

«Я еще второй не взял».

«Возьмешь сегодня, если позанимаешься алхимией, – там самой малости не хватает, добьешь».

Это бы порадовало, если бы не понимание, что против Живетьевой надо выступать полностью вооруженным. Со вторым уровнем что алхимии, что целительства, против давно и хорошо практикующего целителя я как щенок болонки против матерого волкодава. Я не обольщался ни добрыми улыбочками, ни субтильным сложением – эта дама всегда метит в горло и если вцепится, то отпустит жертву только после смерти.

Глава 30

После подслушанного разговора я кипел от злости, поэтому, отъехав подальше от гостиницы, остановился, чтобы успокоиться. Как ни странно, помогла медитация. Мысли прояснились, наступило отрезвление. Вообще, вспыльчивость – наследственная черта Вьюгиных, она только дяде Володе не досталась. Мама запомнилась ровным улыбчивым характером, но, по воспоминаниям деда и дядьев, она легко вспыхивала, даже при намеке на несправедливость, и полностью теряла при этом голову.

Самому мне постоянно приходилось бороться с этой своей особенностью. Очень много для этого сделал Власов. «Бойцу нужно иметь холодную голову, – говаривал он. – Вышел из себя – наполовину проиграл». Правдивость его слов неоднократно доказывали соревнования, поэтому эмоции я старательно давил разными способами.

Сейчас же для меня умение держать себя в руках было жизненно необходимо. Если я себя хоть чем-то выдам, труп не только я, но и дядя Олег. Проблема в том, что не хватает всего: магических умений, знаний клановых взаимоотношений, союзников.

Зырянов полезен, но до определенного уровня. Выше потолка ему не прыгнуть: от Власова прикроет, а Живетьевы его закопают сами и не заметят потраченных на это сил. Да и не попрет он против матриарха целителей, это игра на принципиально другом уровне. Союзниками могут стать Шелагины, но все упирается в доверие. И не только его ко мне.

Была ли мамина связь с Шелагиным основана на голом расчете? Я этого не мог исключить, хотя считал маловероятным. Я слишком был мал, чтобы судить о личностных качествах самого близкого мне человека. Одно точно: она меня любила и ни разу не позволила себе даже намека на то, что я оказался причиной крушения ее жизни. Ничего в моих воспоминаниях не указывало на то, что она была расчетливой.

Что из себя представлял Шелагин, я тоже не понимал, слишком коротким и неоднозначным было наше общение. Возможно, он испытывает ко мне симпатию, как к сыну небезразличной ему когда-то Сони. Но при этом он вряд ли поверит в фантастическую историю, которую я могу рассказать. «Александр Павлович, тут такое дело, я ваш сын, которого от вас прячут злобные Живетьевы, потому что они нацелились на ваше княжество». Чушь же? Чушь. Посмеется и отправит восвояси. И хорошо если с Грековым не поделится, а тот – с целителем. Нет, нужны жесткие доказательства, только где их взять?

«Можно ли как-то записывать подслушанное заклинанием?»

«Можно, – обрадовал меня Песец. – Существовали артефакты для спецслужб. Варианты их глушения тоже были. Но это все – очень высокий уровень артефакторики».

«Сам артефакт как выглядит?»

«Единообразия там не было, по большей части они работали на накопителях, но были и самозарядные. Если хочешь найти, нужно смотреть там, где будет много всего на армейскую тематику – значит, склад вскрыли».

«Пожалуй, сейчас это предмет особой значимости».

«Понял. Если что, обращу внимание».

Еще можно попытаться напоить алхимией княжеского целителя. Зелье болтливости, рецепт которого у меня есть сейчас, и зелье Правды, рецепт которого я получу на втором уровне алхимии, вместе должны дать убойный эффект, и это можно будет записать на обычный носитель. Правда при этом нужно потом как-то целителя будет изолировать, потому что иначе он придет в себя и сразу помчится к Арине Ивановне.

«На третьем уровне алхимии есть зелье, гарантирующее потерю памяти за последние два часа».

Ага, значит, набор уже собирается. На третьем уровне можно будет допросить местного Живетьева так, чтобы он и выложил все, и потом об этом забыл. Значит, качать алхимию до посинения.

«До посинения не надо. Сдохнешь раньше, чем до тебя доберется Живетьева, – заметил Песец. – Не будешь полноценно отдыхать – будешь допускать ошибки в магии и в отношениях, не заметишь чего-нибудь важного, не будешь полноценно качаться – этот список можно продолжать долго, но я не буду. Главное, чтобы ты понял: для мага отдых не менее важен, чем изучение нового».

«Похоже, это дает медитация».

«Медитация только помогает. Отдых же должен быть полноценным. Бери пример с дяди: у вас почти военные действия, а это не мешает ему расслабляться в беседке с жареным мясом и пивом. Все должно быть гармонично».

«Был бы рад действовать гармонично, если бы не опасность для жизни», – огрызнулся я.

«Тебе надо успокоиться и расставить приоритеты. Ты даже еще не все проблемные места выявил».

Не все? Точно! Хорошо было бы иметь хоть какое-то представление о взаимодействии кланов. В школе был такой курс, но, поскольку он шел за дополнительные деньги, оплачивали его только Владику, хотя я сомневаюсь, что он что-то оттуда вынес. Из моих друзей туда ходил Федя, но одно дело – разовая дружеская консультация, и совсем другое – консультации на постоянной основе. Так что, хочешь не хочешь, а разбираться придется самому, делая упор на те рода, у которых терки с Живетьевыми, и на те княжества, куда эта целительская зараза еще не проникла. Где бы еще времени на все это набрать?

Но если продолжить сидеть и бесцельно пялиться на дорогу, не прибавится ни времени, ни умений, поэтому я еще раз пропустил энергию через тело, резко выдохнул и заставил машину тронуться с места. Меня ждал магазин с модулями. Почему-то казалось, что я оттуда вынесу не только один модуль.

Продавец там обнаружился тот же, который бронировал для меня нужные «монетки». Оба модуля: и второго, и третьего уровней – были рабочими, но второй мне был уже не нужен, поэтому я отложил только третий и выразил желание посмотреть, что еще у них появилось нового.

– Мы пока не выкладывали, – сообщил продавец. – Только ценники выписали и отзвонились тем, кто заказы оставлял. Раскладывать будем сегодня после закрытия магазина, чтобы ничего не отвлекало.

– Но ценники-то выписали, значит, продавать уже можете.

– Можем, но там пока все навалом, – сопротивлялся он.

– Но посмотреть-то можно?

– С меня хозяин шкуру сдерет, если я постороннего в подсобку допущу.

– Но что хоть появилось?

– Монет – куча, среди них много ярких. Артефакты разнообразные, ни одного повторяющегося. Строительный материал Древних, тоже в ассортименте. Штук двадцать ящиков Древних для хранения. Вот они вообще почти все одинаковые.

На последнее я прямо стойку сделал.

– А глянуть на ящики можно, не заходя в подсобку? У меня один есть, хотел к нему в пару прикупить.

Продавец оценивающе на меня посмотрел. Да, ящик Древних для хранения – это не монетка, стоит дорого, а толку от него ноль. Одни понты.

– Ну разве что как исключение… – протянул продавец. – Но только их смотрите и, если кто зайдет еще из покупателей, – сразу на выход.

– Договорились.

Он дверь открыл и встал на пороге, чтобы контролировать и меня, и торговый зал. Стазисные лари красовались почти у выхода, и в этот раз интуиция меня не обманула: там были два, которые я мог пробудить.

– По цене они как? – уточнил я, потому что как ни хотелось упереть их к себе, но финансами я был в некоторой степени ограничен. Но стоимость была лишь чуть выше указанной в каталоге Гильдии, поэтому я сразу решил: – Эти два я беру.

– Замечательно, – расцвел продавец.

Из подсобки он меня выставил и вытащил лари в торговый зал.

– Что-то еще?

– Мне бы монетки глянуть… – намекнул я. – А то не знаю, когда к вам выберусь в следующий раз, а значит то, что мог бы купить здесь, куплю в другом месте.

– Да вы шантажист, – усмехнулся он. – Но вы мне сегодня хорошие продажи уже сделали, так что в качестве исключения. По одной буду выносить.

Он вышел, а я позвонил Олегу, попросил перевести деньги, потому что личных средств могло не хватить, если захочу взять что-то еще. Олег только сказал: «Ага», и через пару минут телефон звякнул, подтверждая перевод. В это время я уже рассматривал первый лоток с модулями. Продавец расщедрился, притащил самые яркие, поскольку они были подписаны нормально, без всяких сокращений, то мне даже помощь Песца не была нужна, чтобы понять, что это хлам.

Я их честно досмотрел до конца, а потом сказал:

– Мне бы из той же серии, что те, которые я заказывал.

– Голубенькие? Вроде были. Сейчас посмотрю.

– Яркие меня не интересуют, если что, – сказал я ему уже в спину.

Он кивнул, показывая, что понял и исчез в подсобке, откуда вынырнул с двумя коробками, в которые виднелись голубые вкрапления. Очень-очень ценными коробками, потому что в них наконец мне удалось набрать все необходимые модули по целительству, а еще неожиданно – по магии Воды. Тоже все закрыл. Итого получилось десять штук. Я вдохновился, но в следующих двух коробках не нашел для себя ничего.

– Последние остались, – с этими словами продавец вынес еще две коробки и поставил передо мной на прилавок. – В толк не возьму, как вы выбираете. Вроде выношу то, что вам нужно, а берете совсем другое.

– У меня своя система, – туманно ответил я и вытащил модуль магии Земли третьего уровня, который сразу отложил к тем, что беру. – Я собираю однотипные к тем, которые у меня появились первыми. Может, они не самые красивые, но и не самые дорогие.

В этих двух коробках модули были вообще свалены вперемешку, и в основном – начальные модули стихийной магии, которые у меня уже были. Но были и курсы игры на всевозможных музыкальных инструментах, названия которых мне ничего не говорили даже при умении читать на языке Древних. Нашлись курсы по рисованию в разных техниках, курсы по массажу, курсы кройки и шитья, курсы вязания, подборка танцевальных курсов и даже курс игры на фондовой бирже. Последний оказался авторским, с припиской мелкими буквами о том, что результат не гарантирован. И когда я уже окончательно собрался отодвинуть последнюю коробку, на радость Песцу нашелся он – модуль по кожевничеству. Песец отметил это громким писком и подпрыгиванием, как будто я мог оставить столь нужную вещь на произвол судьбы. Или как будто это были модули по артефакторике или магическому конструированию. Вот уж их мне ни разу вживую не попадалось, видел только на картинках. Но то, что видел – уже настраивало на позитивный настрой.

Итого двенадцать штук, из них пять – жизненно мне необходимые. Да это праздник какой-то! Настроение несколько подпортилось, когда мне назвали итоговую сумму. Такими темпами мы с Олегом скоро без денег останемся, нужно изыскивать источники финансирования. Тимур от Власова пока не появлялся, а у меня для него уже приличный набор зелий стоял, занимал место в стазисном ларе. Ну ничего, теперь ларей будет три.

«Они очень скоро забьются доверху. Сам не заметишь, как наполнятся. Почему-то наличие стазисных ларей сильно расслабляет, – остудил мою радость Песец, грустно вздохнул и зажал в лапе невесть откуда взявшийся запотевший бокал. Наверняка с виртуальным сидром. Почему-то симбионт выправлял себе настроение всегда одним способом, правда действенным. – Поедешь хвастаться к Олегу?»

«Попрокачиваю ДРД и целительство, – возразил я. – Здесь как раз рядом травмпункт, подежурю вместе с врачами на приеме больных».

Песец не стал говорить, что мне нужно больше отдыхать, как я уж было подумал, а деловито заметил:

«Скрытность не подойдет, в невидимости придется, а она жрет много».

«Мне два круга добавили, а еще у меня есть медитация для восстановления. Но так-то вариантов все равно нет».

«Это да. Теперь у тебя даже оправдания нет по затягиванию прокачки».

На случай, если кто-нибудь вдруг за мной наблюдает, в скрытность я перешел, завернув за угол, а из нее уже в невидимость, чтобы уж наверняка никто не смог проследить мой путь.

Травмпункт этот был центральным, поэтому, кроме медиков, там дежурил еще и целитель. Это оказалось неприятным сюрпризом, потому что Песец тут же заметил, что хорошо прокачанный целитель способен чувствовать посторонние ауры человека, находящегося под любым скрытом. Не успел я испугаться, как симбионт добавил, что эта особенность свойственна только целителям, взявшим седьмой уровень.

«Замаскироваться от целителя высокого уровня можно?»

«В ДРД должно быть, – с некоторым сомнением ответил Песец. – Но тоже на высоких уровнях».

Целитель, сидевший в приемной травмпункта, на специалиста высокого уровня не походил, более того, пациентами он не интересовался вообще, будучи поглощен какой-то игрушкой в ноуте. Похоже, он просто отсиживал положенное время.

Как раз сейчас его пытались отвлечь.

– У девочки будут шрамы, если ею не займетесь вы.

– Ожоги – дело такое, опасное, – согласился целитель. – Я тут не для мелкой помощи, а на случай серьезных повреждений. Если вы хотите убрать шрамы, вам нужно обратиться в любую целительскую клинику.

– Но это же будет за деньги, а не по страховке.

– Разумеется. – Он приподнял голову и посмотрел на собеседника со всем высокомерием, которое у него нашлось. – Целители работают бесплатно только при угрозе жизни пациента. Шрамы жизни не угрожают.

Пока они болтали, я воздействовал заклинаниями на всхлипывающую девчушку лет пяти, правая рука которой была замотана толстым слоем бинтов. Общее Малое Исцеление, Целительская Волна и Обезболивание – этого набора должно было хватить, чтобы свежие ожоги прошли бесследно, а девчушка прекратила реветь. Опасения, что мои заклинания почувствует целитель, оказались напрасными: он ни на что внимания не обращал. Кроме картинки в ноуте, конечно. Вот на нее он пялился с особым усердием.

– Но вы же должны помогать людям.

– Ресурс целителя ограничен. Всем людям не поможешь, поэтому на ерунду мы не размениваемся, – равнодушно ответил он.

«Вот поэтому сильного целителя из него никогда не выйдет. Целитель должен практиковаться при каждом удобном случае. Он может себе позволить исцелить всех в этом зале, при этом у него не будет проблем с резервом. Но…»

«Но предпочитает делать это только за деньги», – закончил я за Песца.

Я применял заклинания дозированно, не на каждого пациента, но за счет нахождения в невидимости мой собственный резерв истощался куда быстрее, чем я рассчитывал. Даже периодическая медитация не особо помогала, потому что занимался я ей тоже в невидимости. В результате большая часть энергии шла на поддержание невидимости, а не в копилку для целительских заклинаний. С одной стороны, это было ужасно неудобно, а с другой – я прокачивал три навыка одновременно.

«Так. Двигай на выход, хватит».

«Ничего не хватит, я еще много могу. А вечером еще докачаю алхимию».

«Тебе нужно было модуль по гробостроению в первую очередь брать, – проворчал Песец. – С твоими суицидальными наклонностями смог бы сделать на свой вкус то, куда ты так стремишься. Никакой алхимии сегодня, понял?»

«Хотелось бы сегодня следующий модуль взять», – намекнул я.

«Завтра возьмешь, – непреклонно бросил Песец. – Ты сейчас уже как выжатый лимон. Отдых тебе сегодня нужен. Возьми вон кожевничество и успокойся. И вообще, хватит болтать, пора на выход, это я тебе как диагност говорю, а то доехать не сможешь».

Говорил он уже обеспокоенно, и причину этого я понял, когда сел в машину. Но до этого я еще отправил пару целительских заклинаний на пациентов после перевязки и сделал это зря. Пока был в тонусе от осознания опасной ситуации, даже не замечал, что силы исчерпал почти полностью. Я положил руки на руль, они подрагивали, а голова немного кружилась. В таком состоянии я если куда доеду, только до первого столба.