Текст книги ""Фантастика 2025-114". Компиляция. Книги 1-32 (СИ)"

Автор книги: Владимир Поселягин

Соавторы: Андрей Сантана,Мария Лунёва,Инди Видум,Иван Шаман,Павел Ларин
сообщить о нарушении

Текущая страница: 229 (всего у книги 337 страниц)

– А тебе и не надо знать, дорогая, – ласково сказала Живетьева. – Достаточно того, что это знаю я.

Я аж вздрогнул. Что она могла узнать? И главное как?

«Не дергайся ты так. Если бы она знала про возможность открывать Проколы, то этот участок вам бы не достался. Наверняка подумала про артефакт, собирающий энергию Изнанки».

– Значит, говоришь, Маше не удалось выполнить мое маленькое поручение. Странно. Я тебя, Машенька, не просто так подбирала, а по определенным критериям. Не могла же я ошибиться? Сдается мне, ты недостаточно стараешься. Ты забыла о долге твоей семьи передо мной?

– Арина Ивановна, я правда стараюсь, – испуганно затараторила Фурсова, враз растеряв свойственное ей высокомерие. – Мне кажется, что я выбрала неправильный подход и Песцов решил, что я за ним бегаю. Поэтому я прошу вашего разрешения временно переключиться на другого. Мне кажется, если Песцов решит, что я на него не имею видов, он расслабится. Потому что иначе никак: в гости приходить он отказывается, в академии не ест, а на сбор группы меня не позвали. Все остальные из одного княжества, а я для них чужачка.

Про то, что не позвали и Шмакова, Фурсова благоразумно умолчала, потому что это немного противоречило картине, которую она пыталась нарисовать.

– Хорошо, Машенька, действуй, как считаешь нужным, – неожиданно согласилась Живетьева. – Ты умная девочка. Времени прошло всего ничего, а ты уже испробовала несколько вариантов и на них не остановилась. Для меня главное – результат, способ вторичен, и я надеюсь, что ты меня не расстроишь. Отчет с тебя так рано я требовать не собиралась, но раз уж выбралась в Верейск, так хотела узнать, насколько внимательно ты отнеслась к моей маленькой просьбе. Тех, кто их выполняет со всей тщательностью, я предпочитаю держать рядом с собой, в Дальграде, а тех, кто относится к ним наплевательски, – как можно дальше от себя. И Верейск – это не предел.

Она говорила ласковым, прямо-таки сиропным голосом, но угрозы там были нешуточные, что и показали обе девушки сказав почти хором:

– Мы справимся, Арина Ивановна.

Глава 19

Больше к Живетьевой не приходил никто, и если с ее стороны слышались разговоры, то говорила она сама с собой, в духе: «Вокруг одни идиоты» и «Почему я не могу разорваться и сделать все сама?». Но подслушку я не сбрасывал, решил слушать фоном, на случай, если вдруг подойдет кто-то еще, хотя и подозревал, что она уже переговорила со всеми, с кем хотела. Но даже из почти бессвязных реплик Живетьевой кое-что можно было понять. Не относительно меня, разумеется, но относительно ее общих планов.

Дядя Володя не терял надежды уговорить нас на переселение, но напирал сейчас на Олега, пытаясь воздействовать на родственные чувства. В их разговор вмешиваться не хотелось, да и мне было что обсудить с Песцом.

«Ты говорил, что Живетьеву не убить и ящиком алхимических гранат».

«Целители высоких уровней волей-неволей прокачивают защиту, а целительская регенерация сейчас известна. То есть фактически целитель может зарастить почти любое повреждение. Разве что кроме отрубленной головы. Да и та прирастет, если ее приложить сразу».

Перспективы вырисовывались не очень. Да я уже принял разумом, что Живетьеву, а возможно и не только ее, придется уничтожить, потому что в противном случае она не задумываясь уничтожит всех, кто встанет на пути к власти. Или ей покажется, что встанет. А сколько было уже уничтожено и не только людей, а целых родов? Но способ очень уж неприятный предлагался, который к тому же не гарантировал нужного результата. Я представил, как Живетьева, ласково улыбаясь, прикладывает голову к телу, и ощутил рвотные позывы, что, с учетом приглашения дяди Володи, было совсем не к месту.

«Чем ее можно отрубить? Я про голову. Я же понимаю, что мое оружие не подойдет».

«Да, твоя тыкалка не сработает, – довольно ухмыльнулся Песец. – Нужно оружие из металла Изнанки, причем клинки должны быть привязанными и иметь дополнительные свойства – напитка огнем, например, прекрасно помогает отсечь с одного удара любую голову, самую защищенную».

«То есть мне надо качать магию Металла?»

«Разумеется. Плавка металла Изнанки – третий уровень, привязка – четвертый, а напитывание нужной магией – пятый».

Я прикинул: чтобы более-менее гармонично развивать стихийную магию (если сделать перекос в сторону Земли, от которой зависит Металл, я теряю часть заклинаний), мне потребуется год, не меньше, а еще недостающие модули – та же Земля у меня ограничивается тремя уровнями, а Металл – четырьмя. Но хуже всего дело обстоит с магией Огня – там всего первые два модуля, которые уже изучены. Получается, я катастрофически не успеваю.

«Тебе нужны союзники. Причем серьезные союзники. Пусть они даже не будут знать о твоем существовании, но станут выступать против Живетьевых».

«Это как?»

«К примеру, запиши ты сегодня разговор Живетьевых, его можно было отправить в императорскую СБ и Грекову», – пояснил Песец.

«Это упирается в отсутствие модулей по артефакторике».

«Искать надо, – согласился Песец. – В крайнем случае что-то могу дать и я, но у меня настолько фрагментарные знания, что лучше без этого обойтись. Все же нужна база».

В том магазинчике, где можно было оставить заявку на нужные «монетки», я это сделал, но результат пока был только по целительству. Хороший результат – полный набор, да еще и стазисные лари.

«Шелагин к тебе расположен, может выслушать и без доказательств».

«Выслушать – да, но поверит ли?»

«На него необязательно вываливать все сразу. Можно дозированно – то, что он в состоянии проверить. Это касается и его жизни, так что скрывать столь важную инфу ты права не имеешь».

«Доступа у меня к нему все равно нет».

«Можно и Грекову сказать».

«Вот он точно не поверит».

«Поверит не поверит – дело десятое. Проверить обязан».

«А если проговорится тому же Живетьеву? Ему он точно верит больше, чем мне…»

На это Песцу ответить оказалось нечего, и он замолчал, ушел в себя. Или в меня? Во всяком случае я очень надеялся, что если он сейчас и занимается самокопанием, то это инвентаризация знаний по артефакторике, а не выкапывание моих потаенных желаний и секретов.

Тем временем дядья дошли до сожалений и раскаяний за то, что портят друг другу жизнь.

– И как мы до этого докатились, Олежка? – тяжело вздохнул дядя Володя.

– Как – не знаю, а вот про когда – могу ответить. Все началось с твоей женитьбе на Алке. Это было закатом рода Вьюгиных.

– Олег, не начинай, – возмутился дядя Володя, моментально выпадая из ностальгического настроя. – Столько, сколько сделала для рода Алла, никто из нас не сделал.

– И не поспоришь. Но только все ей сделанное – со знаком минус. Она – гробовщик Рода, – припечатал Олег и, возможно, что-то добавил бы еще, если бы не зазвонил его телефон.

– День добрый, Аристарх Петрович. … Конференция? … В Дальграде? … Звучит заманчиво, но я не уверен, что Шелагин даст разрешение… Без изображения проигрывателя только фотографии, полученные при проигрывании видео? Хм… Это может сработать. Но все равно нужно разрешение. Раскопки княжеские, артефакт и диски – их. … Если разрешение получите, я только за. … Илья? Думаю, на пару дней разрешение в академии можно взять. … Да-да, подъеду непременно, всего хорошего, Аристарх Петрович.

Разговор с Лихолетовым его немного успокоил, поэтому, убрав телефон в карман, брату он сказал:

– Вов, мы сейчас с тобой просто бессмысленно поругаемся, поэтому будет лучше, если мы с Ильей уйдем. Но совсем скоро у меня будет доказательство моим словам. Только прошу тебя вообще никому об этом не говори, а то мы с твоим племянником закончим как Соня.

– Олег, – поморщился дядя Володя, – прекрати видеть везде заговоры. Разумеется, я никому не скажу, но исключительно чтобы ты не выглядел глупо. Ты неправ по поводу Аллы. Одно ее унижение перед Живетьевой, чтобы Илье добавили ритуалом два круга, чего стоит.

Олег не удержался и начал хохотать. От души, вытирая выступившие на глазах слезы и сгибаясь пополам.

– Вов, как ты думаешь, почему Алка?..

Договорить он не успел: я пнул его по ноге, так, чтобы второй дядя не видел, потому что это был даже не намек, а почти прямое объяснение, а мы решили пока не вовлекать дядю Володю.

– Что ты хотел спросить, Олег? – нахмурился дядя Володя.

– Ладно, проехали, – остыл тот. – Потом, все потом. Мне нужно к Лихолетову.

– А Полигон? – удивился я.

– Сходи один, мне непринципиально. Вов, спасибо за все, пока.

Он поднялся из-за стола, я последовал его примеру и тоже попрощался с дядей Володей. До Полигона меня Олег отвез, да еще и поблагодарил по дороге, что я его вовремя остановил. Ну так, как заходит речь о тете Алле, он сразу выходит из себя и взрывается. А дядя Володя ее чуть ли не мученицей считает и это кого хочешь из себя выведет. Я помянул добрым словом Власова, научившего меня держать себя в руках, а то бы мы непременно выложили все дяде Володе именно сегодня.

Живетьева тем временем выехала в аэропорт, и я прекратил ее слушать: все равно при свидетелях она отыгрывает роль бабушки божьего одуванчика, а значит лишнего не скажет.

На Полигоне мы не резервировали сегодня комнату, потому что не знали, когда освободимся, но я надеялся на удачу, так как время было непопулярным. Удача мне улыбнулась и для меня тренировочная комната Полигона нашлась. На этом мое везение закончилось, потому что, направившись к выделенной комнате, я столкнулся с Грековым.

– Ба, кого я вижу, – обрадовался он. – Как говорится, на ловца и зверь бежит. Колись, Песцов, мазь от тебя?

– Какая еще мазь? – огрызнулся я, сразу сообразивший, о чем речь идет, но решивший отпираться до последнего.

– Какая, какая… Противоожоговая. Не свисти, что тебя там не было. Ваш грузовик стоял совсем недалеко от больницы.

– Алексей Дмитриевич, в толк не возьму, о чем вы, – спокойно ответил я. – Последний раз грузовик я брал, чтобы привезти саженцы. Ни в какой больнице меня не было. Извините, у меня время оплаченное уже идет, мне бы пойти.

– Ты там зелья, что ли, готовишь? – хохотнул он. – В толк не возьму, зачем тебе, с твоими тремя кругами силы, Полигон. Он и мне-то не особо нужен.

Из-за угла вывернул Шелагин, но меня уже понесло.

– Потому что вы его не умеете использовать.

– А ты умеешь? – с насмешкой спросил Шелагин и бросил своему подчиненному: – Притормози, Леша. Даже если мазь сделана Ильей, это не преступление.

«Нужно ему сказать про планы Живетьевых, но как-нибудь поосторожнее».

Кажется, судьба давала возможность поговорить с Шелагиным наедине. Только решить нужно, о чем ему рассказать, а что пока лишнее, потому что недоказуемое.

– А я умею, – с вызовом ответил я. – И могу доказать. Но только вам и под клятву.

– Под клятву?

– О том, что вы никому не передадите эту информацию без моего разрешения.

– Александр Павлович, я бы пацану доверять не стал бы, – вмешался Греков.

Я повернулся к нему. Бесил он меня жутко. В том числе и потому, что я вынужден закрывать пробелы в его работе, в то время как он ходит здесь с довольной рожей и лыбится.

– А я бы вам доверять не стал. Вас давным-давно надо уволить за несоответствие занимаемой должности.

– Да ну? И на основании чего ты делаешь такие выдающиеся выводы? – зло спросил он.

– Хотя бы на основании того, что моя мать погибла по вашей вине.

– Твоя мать, щенок, погибла по вине твоего наркомана-папаши, что бы тебе в уши ни дудели Вьюгины.

– Хватит! – резко бросил Шелагин и взял меня за плечо. – Пойдем покажешь, как правильно использовать Полигон.

– А заодно он тебе по ушам поездит, – напрочь забыв о формальной субординации, бросил Греков придвинувшись. – Смотрю, в его роду умений хватает. Его сучка-мать знатная лгунья была. Врала как дышала.

Двинул ему я в челюсть от души.

– Не тебе, скотина, марать имя моей матери!

Шелагин встал между нами.

– Я сказал: хватит! – рявкнул он. – Заткнулись оба. Алексей Дмитриевич, по морде ты за дело получил. Нечего оскорблять тех, кто не может за себя постоять.

– Извиняться не буду. За правду извиняться не привык, – отрезал Греков, буравя меня ненавидящим взглядом. – Нельзя замарать того, кто сам в грязи по уши, щенок. А тебе, Сашка, я скажу: хочешь опять оказаться оплеванным – нянчись со своим Песцовым, но меня потом не вини.

Он махнул рукой и двинулся дальше по коридору, обойдя нас по широкой дуге. И правильно сделал: желание наподдать ему у меня было слишком сильным, чтобы я смог устоять, окажись он в зоне досягаемости. Не удержала бы меня рука Шелагина, которую он опять положил на мое плечо.

– Не пропало желание показывать мне секреты Полигона? – с легкой насмешкой спросил он.

– Если у вас не пропало желание дать клятву и есть при себе оружие, – в свою очередь ответил я, отводя взгляд от ненавистного Грекова, – то я готов хоть сейчас.

– Оружие всегда при мне. В чем там клясться нужно?

– В том, что вы никому не передадите эту информацию без моего разрешения. Вообще ничего из того, что вы узнаете в том зале Полигона, где мы будем, не станет достоянием кого бы то ни было.

Шелагин усмехнулся и клятву такую дал. Когда же мы вошли в тренировочную комнату и я активировал защиту, он внезапно сказал:

– Чтобы не было недоговоренностей. Я очень любил твою мать, я хотел на ней жениться, но ее вранье убило все между нами. Греков питал некие иллюзии, потому что связи между ней и Федоровым не находил, и он, признаться, взбесился, когда Зимин подтвердил, что ты не мой сын.

– А он подтвердил, что я сын Федорова? – заинтересовался я.

– Зачем это было проверять? Илья, ты же не собираешься утверждать, что Зимин ошибся и ты мой сын? Я в это не поверю. Детей у меня быть не может. Это подтверждено несколькими целителями.

Интересно, все ли они были из Живетьевых или Ведищевы тоже отметились?

– Не начну. Я вам другую историю расскажу. Запомните эти фамилии.

И я перечислил княжеские Рода, которые накопал Олег.

– Возможно, это не все, – предупредил я.

– И что между ними общего? – спросил Шелагин.

– Я предлагаю вам это найти самому, потому что ваш Род в этом же списке, хотя стоит немного особняком. Это первое, что я вам хотел рассказать. И второе. Греков сказал, что у меня три круга. Это неправда. Официально у меня не так давно зарегистрировано пять.

– Скачок на два круг? Это нереально.

– Это оказалось реальным при помощи главы Рода Живетьевых.

– Разве что целительская практика.

– Интересная целительская практика, после которой моему кузену стало намного лучше, а у меня прибавилось два круга.

– На что ты намекаешь? – напрягся он. Неужели слышал про Пиявку?

– Я ни на что не намекаю. Я хочу вам напомнить про обещание никому это не рассказывать, потому что эта информация опасна и для вас, и для меня. Недостающие детали мозаики у меня есть, но я пока не готов их вам передать, потому что не смогу доказать. Теперь давайте перейдем к тому, ради чего вы согласились со мной пойти – к секретам Полигона.

Терминал я вызывать не стал, чтобы уж совсем все секреты не выдавать, но и голосовое управление прекрасно работало. Когда из стены зазвучал голос, Шелагин начал озираться, рассчитывая увидеть динамик, но от этого увлекательного занятия ему пришлось оторваться, когда на нас пошла толпа изнаночных тварей.

Повертеться пришлось хорошо, потому что я сразу запустил третий уровень и добавил тварей по максимуму, но я был уверен, что вдвоем мы справимся. Заруба получилась та еще. Не знаю как Шелагин, а я получил настоящее удовольствие, используя попеременно то оружие, то заклинания.

Добили мы всех, и голос поинтересовался, отправлять ли новую волну, я ответил, что не надо, и спросил Шелагина:

– Ну как, знали вы об этой возможности Полигона?

– Признаться, даже намеков не слышал. А откуда знаешь ты?

– Родовой секрет, – отрезал я.

– Вьюгиных?

– Песцовых. Вьюгины ничем подобным не владеют. Не владела и моя мама.

Он нахмурился, явно не желая говорить о ней, и спросил совсем другое:

– Почему ты это рассказываешь?

– Вы мне не поверите, но я все же скажу. Вы мешаете Живетьевым, и они рассматривают возможность вас устранить.

– Целители? – он недоверчиво усмехнулся. – Эрнесту Арсеньевичу доверяю и я, и мой отец.

– Совершенно напрасно, особенно ваш отец, – намекнул я на роман Живетьева с княгиней.

– Илья, не нужно этой таинственности.

«Не верит он тебе. Расскажи про Живетьева и мазь. Попроси про тебя не говорить».

– Хорошо, больше ни слова не скажу, пока сами не спросите. Просьбу выполните?

– Смотря какую.

– Когда Живетьев захочет узнать об источнике антиожоговой мази, мое имя не должно звучать. Попросите об этом Грекова.

А когда Живетьев спросит, это будет еще одна крупинка на чашку весов в мою пользу. Пока Шелагин мне не верит.

– Ты так уверен, что он захочет узнать?

– Ему задание Арина Ивановна сегодня оставила. – Я ответил и сразу перевел разговор на другое: – Второй круг? С тварями или с людьми?

– Давай с людьми, хотя они тоже бывают теми еще тварями.

Не знаю, поверил ли он мне хоть немного – больше мы не разговаривали, отрабатывали все оплаченное мной время. Когда время вышло, мы оба стали мокрыми, но довольно улыбались. Метку на Шелагина я все же поставил на случай, если он каким-то образом умудрится проговориться, поставив тем самым нас с Олегом под угрозу смерти. И его разговор с Грековым тоже послушаю. На Грекова бы еще поставить – и ведь возможность была да не использовал.

– Спасибо, – сказал Шелагин. – Действительно, удивил. Такой возможности я не знал. Вопрос, откуда знал ты?

– Я вам и без того сказал больше, чем следовало, – буркнул я.

– Это ты про заговор целителей относительно меня? – Он рассмеялся.

Я все же постарался до него достучаться.

– Пока вы верите Живетьевым, вы в опасности. Посмотрите, что стало с теми родами, про которые я вам говорил.

– Договорились, посмотрю, – он усмехнулся, явно не собираясь этого делать. Что ж, моя совесть чиста. – Может, повторим как-нибудь поход на Полигон?

Я помотал головой. Только слухов не хватало, что я часто бываю в обществе княжича. Живетьев тогда точно реализует свои маньяческие наклонности.

Глава 20

Подслушивать разговор Шелагина с Грековым я начал еще в душе, котрый решил принять до ухода отсюда.

– Ни у как? Стоило оно того? – проворчал Греков.

– Стоило, – удивил его Шелагин. – Еще бы понять, как это делать самому.

– Что делать?

– Да уж не оскорблять покойных родственников того, с кем разговариваю. Ты прошелся и по отцу, и по матери Песцова. Леш, это вообще ни в какие рамки. Ты взрослый человек, он пацан, только окончивший школу, а ты его сразу подозреваешь во всех грехах.

– Есть в кого, Саша, есть в кого, – многозначительно протянул Греков.

– Он остался сиротой совсем маленьким. Родители в его воспитании почти не участвовали.

– Да и хрен бы с ним, с этим Песцовым, если бы не непонятная мазь в больнице. Врачи о ней отзываются, как о панацее, а гильдия алхимиков требует найти изготовителя.

– Именно требует? – хмыкнул Шелагин. – Они не оборзели вконец? А ты решил убить сразу двух зайцев и сдать им Песцова?

– Основания были, – уперся Греков. – Во-первых, Рыжов сказал, что по уровню и качеству это либо Песцов, либо его учитель.

– Даже так? А что во-вторых?

– А во-вторых, машина Песцова во время прихода в ожоговое отделение Огонькова находилась недалеко. А вот самого его камеры нигде не срисовали, в магазине он появился позже.

– Ты еще скажи, что он и исцелял вместо Огонькова.

– Это уже перебор, – сконфуженно ответил Греков. – Ты прав, заносит меня.

– Значит так. Всем любопытствующим отвечать, что следы производителя уходят в соседнее княжество. И если о мази спросит Живетьев, ему ответить то же самое, а мне сразу донести.

– А Живетьеву-то зачем?

– Вот и узнаем зачем. Так, напомни-ка мне, что ты знаешь о… – И Шелагин произнес одну из тех фамилий, что я ему называл.

Кажется, начало положено, и если Греков сработает нормально, у меня могут появиться союзники.

– Соседнее княжество, – чуть удивленно ответил Греков. – Князь передал его под управление империи, сохранив некоторое количество привилегий для семьи.

– Причину не знаешь?

– Слухи ходили, что реликвия не признала, но это именно что на уровне слухов, потому что княжеских детей после рождения, как ты помнишь, проверяет целитель именно на княжескую кровь.

– Кто там целитель был?

Все-таки не пропустил мои слова между ушей. Узнает правду – задумается о том, что врут в этой истории именно целители.

– Ну ты и спросил… Это столько лет назад было… Узнать?

– Узнай, но так, чтобы интерес был не явным.

– Поучи еще. По всем приближенным сделаю запрос. Слушай, а все же, что тебе Песцов показал?

– Леш, я ж клятву дал. Но реально неожиданно и очень полезно. Жаль, сам не могу воспользоваться: непонятно, что делать.

– Купи у него секрет? – предложил Греков.

– Не продаст. Такие вещи за деньги не отдают.

– Купи за вещи Древних. Пацан ими реально увлекается. Всякую фигню скупает, как только деньги появляются.

– Думаешь, на артефакты купится?

– Вот артефакты он как раз не покупает. Монеты, кирпичи и, вон недавно, пару ящиков Древних купил. Причем ящик-то – штуковина бесполезная, а стоит как полноценный артефакт. Думаю, он знает что-то, чего не знаем мы, – неожиданно заключил Греков. – Причем именно о той цивилизации. Полигон это подтверждает.

Заключение было неприятным, хотя и верным. Не подозревал, что Греков за мной присматривает настолько плотно. Отследить покупки в сети просто, но я стазисные лари покупал за наличку. Значит, информация из магазина утекла.

– Дядя у него археолог.

– Так не дядя же покупает. А он сам в магазин приходит и выбирает. Может, реально фигню покупает, на что глаз упадет, а может и нет. Сам не скажет. Мазь-то, выходит, он делал?

– Прямо не подтвердил.

Греков мне не нравился все сильнее и сильнее. Спрашивается, зачем ему за мной следить? Что он собирается мне предъявлять? И ведь подчистить такие покупки пока невозможно. Разве что в другое княжество ездить или в Дальград, да и то не факт, что покупки удастся сохранить в тайне.

– Дело-то хорошее. Рыжов говорит, аналога не знает. Хм… Еще один фактик в копилочку. Зуб даю, у него доступ к информации о цивилизации Древних.

– Тогда бы скорее у дяди был.

– Может, и есть, только он не палится. Поумнее будет.

– Не любишь ты младшего Песцова.

– Не то что не люблю. Бесит меня несоответствие между тем, что я вижу, и что там на самом деле.

– А если на самом деле там то, что ты видишь?

– Это точно нет. Хочешь, честно скажу? Вижу я тебя в молодости, Саш. Прям копия, чего быть не может. И по силе, и по реакции. Он мне в морду дал. Признаю, за дело, но сам факт, что он до меня добрался… Это почти невозможно, но выходит, что у него реакция лучше моей.

– И не хуже моей точно, – задумчиво сказал Шелагин. – Причем, когда я его первый раз увидел, ну, в том происшествии с пучеглазом, помнишь? Реакция была неплохая, но даже не близкая к тому, что он показал сегодня. Почти невозможный прогресс…

– Сильно хитровыделанный этот Песцов. Секретов у него на приличный княжеский род, – проворчал Греков. – Ладно, фиг с ним, угрозы от него княжеству пока нет, но вариант с покупкой секрета Полигона рассмотри. Предложи вещи Древних из хранилища выбрать на определенную сумму.

Идея мне понравилась. В княжеском хранилище наверняка можно будет найти много чего интересного, и не только монет. Как сокрушался дядя, попавшее туда больше археологам на изучение не доставалось.

– Или можно пожизненный абонемент на посещение Полигона предложить, – продолжал двигать идеи Греков. – Если уж он как-то хитро его использует, то возможность пользоваться бесплатно не упустит. Вам тогда это вообще стоить ничего не будет. Полигон редко полностью загружен.

Греков мне стал казаться еще симпатичнее. Такие замечательные идеи не могли родиться в голове плохого человека. А если он еще выкопает информацию о Живетьевых, то ему цены не будет. В конце концов, он верил моей маме до целительского вердикта о том, являюсь ли я родственником Шелагиных. Откуда бы ему знать, что есть целители, которые врут, и есть целители, которые мало знают? Не видел ли Зимин маскирующее заклинание или видел, но предпочел смолчать, для моей матери на тот момент было без разницы. А вот для меня нет, от этого зависело, стоило ли ему доверять в принципе, потому что от идеи ткнуть носом Шелагина в наше родство, я не отказался. Это снимает пятно с репутации моей матери, а что при этом будет думать княжич, – не моя забота. К чему он вообще мне рассказал о чувствах к моей матери?.

«Вообще странно, что у Шелагина и моей матери при его блоке на либидо получился я», – поделился я с Песцом.

«С чего ты взял про блок на либидо? – удивился он. – Сейчас-то он сто пудов есть, иначе Шелагин либо женился бы, либо ходили бы слухи о его любовнице. А тогда, скорее всего, речь шла о противозачаточном блоке. Вот он у двух сильных магов мог пробиться. Потом-то точно решили не рисковать и поставили блок на либидо. Одного неучтенного Шелагина оказалось достаточно. Хе-хе. Но это пока неточно. Вот возьмешь следующий уровень – тогда будешь уверен. А пока… Не прогуляться ли до ожогового отделения и добить целительство?»

«Палевно».

«На Огонькова отнесут. Он с утра еще без блока был. А потом вообще докачаешь – и снимешь ему блок, пусть Живетьева начнет переживать, что ее блоки слетают. Ты с высокой вероятностью закроешь сегодня уровень».

И тогда у меня встанет вопрос: ДРД или целительство. Как не так давно сказала Живетьева самой себе, хоть разорвись, потому что подряд их не возьмешь, после любого из модулей нужно будет брать паузу. Но после ДРД меньше, так что его и возьму, если вдруг докачаю целительство. Или все же целительство? Я усмехнулся. Пока я делил шкуру неубитого медведя, до которой еще надо добраться. Песец был прав – нельзя упускать возможность.

Олегу я позвонил. Он еще сидел у Лихолетова, так что я сказал, что подойду к Гильдии, но чуть попозже, и выключил телефон. Вышел я в направлении Гильдии, которая располагалась немного не там, где ожоговое отделение, куда я нацелился. Если уж Греков за мной присматривает, не надо давать ему подсказок. Разговаривать они с Шелагиным прекратили, разошлись по делам, которые, как я уверен, будут двигаться в нужном направлении.

Когда-то и этот Полигон находился за городом, но границы города сдвигались и сдвигались, пока не поглотили и этот участок. Селиться поблизости опасались, некоторая зона отчуждения была, но не столь большая, чтобы ее нельзя было пересечь быстро.

В первой же зоне, где камер поблизости не было, я ушел сначала в скрытность, а потом в невидимость и рванул на всех парах до больницы. Время было ограничено: должен уложиться в то, которое бы ушло при неспешной прогулке от Полигона до Гильдии.

В реанимации ожогового отделения оказались два новых пациента. Мазь на них наносили, поэтому я обошелся одной Целительской Волной во славу Огонькова, чтобы не было сразу понятно, когда было воздействие, и потом прошелся по палатам, добавляя кому Волну, кому Регенерацию, а кому – и то и другое. Три раза пришлось восстанавливаться медитацией, но зато, когда я уходил, Песец гордо сказал:

«Что я говорил? И Целительство можно брать, и медитацию – все прокачалось до максимума».

Хороший получился поход. И если что – огребать не мне, а Огонькову. Может, все же взять первым Целительство и снять с него блок? Вот будет радости… Время на обдумывание было, поэтому всю пробежку до Гильдии я крутил в голове так и этак, находя плюсы как в ДРД, так и в целительстве. В медитации они тоже были, но не столь существенные, чтобы ее брать раньше остального. В конце концов я не выдержал и спросил:

«Что посоветуешь брать первым?»

«Медитацию, за ней – ДРД и уже потом – целительство, – предложил Песец. – Я понимаю, что для тебя Целительство – приоритетно, но сейчас упор нужно делать на выживание. ДРД даст защиту от прослушки и выявление электронных устройств рядом, а еще выживание на нижних уровнях Изнанки, а медитация – прокачку и эластичность каналов, что для тебя, чья сила возрастет резко, очень даже немаловажно, и она задерживает всего на день в отличие от остальных модулей».

«Целительство на третьем уровне дает прибавку к регенерации», – напомнил я.

«Которую ты должен как-то маскировать, если сейчас ее дают дозированно. И не только ее. Кстати, я бы вам рекомендовал стройматериалы закупать, потому что если Греков за вами пристально следит, то вопрос, как вы выживаете в летней палатке, он тоже непременно задаст. И не только он».

Предложение было правильным, а стройматериалы можно было отвезти на Изнанку. Например, можно было бы вставить в домик окна. Правда, сначала придется разобраться с жалюзи, которые за давностью лет перестали функционировать. Одно хорошо, не развалились пока – защитный контур с дома слетел с них в последнюю очередь.

К Гильдии я подходил спокойным, размеренным шагом человека, совершившего длительную оздоровительную прогулку. Позвонил дяде с проходной, тот подниматься к Лихолетову не предложил, сказал, что спустится сам. И действительно минут через пять он был уже внизу. Выглядел уставшим, как будто лично производил раскопки имея в руках одну лишь лопату.

– Уф, не верю, что вырвался. Лихолетов как клещ вцепился, тебя тоже хотел, но тут уж я отбрехался. Но завтра придется подъехать.

– Зачем? – удивился я.

– Один из коллег сдает все Гильдии. Лихолетов предложил тебе право приоритетного выкупа по их ценам. Нельзя упускать. Еще он уболтал князя, и тот дал разрешение на доклад без опубликования вида артефакта и без опубликования видео. Фото в количестве до десяти штук. Но там особо и не повыбираешь из того отрывка, что я отправил Лихолетову, так что в десять уложимся.

– Там и ценного ничего нет: виды природы, и только.

– Потому и разрешили, – вздохнул Олег. – Меня подмывает что-нибудь посерьезней добавить, но тогда проблем не оберешься. Официально на шелагинских раскопках первый раз сработал подобный проигрыватель.

– А неофициально их может быть много.

– Именно, – Олег опять вздохнул. – Домой?

– В магазин стройматериалов, – возразил я. – Нам пора окна для дома покупать.

– Думаешь? – удивился Олег.

– Если мы не хотим зимовать в палатке, то пора купить и установить, – с нажимом сказал я. – И отделкой потихоньку начинать заниматься.

Олег перестал удивляться, понятливо кивнул, только уточнил полушепотом, когда мы уже выезжали с площадки:

– А точно покупать надо или достаточно будет посмотреть?

– Точно, – подтвердил я. – Два окна. Размеры у меня есть.

Замерил еще в первый раз, когда попали в тот домик на Изнанке. Потому что оконные проемы следовало чем-то закрыть, если мы хотим открывать жалюзи. Того, что к нам кто-то заберется, я не опасался – решетка там сохранилась и была достаточно крепкой, чтобы выдержать атаку.