Текст книги ""Фантастика 2025-114". Компиляция. Книги 1-32 (СИ)"

Автор книги: Владимир Поселягин

Соавторы: Андрей Сантана,Мария Лунёва,Инди Видум,Иван Шаман,Павел Ларин
сообщить о нарушении

Текущая страница: 108 (всего у книги 337 страниц)

Глава 30

Я проспала два стандартных корабельных дня. Правда, сколько это в часах – не уточняла: не до того было. За это время меня однозначно сдвинули с пьедестала самого любимого человека для Юлы, и там внезапно нарисовался несравненный дядя котик.

Моя пигалица ходила за ним хвостиком по всему кораблю.

И если меня это злило, то миранец, кажется, даже не замечал, что у него появилась поклонница.

Да она и в трюм за ним шмыгала и возвращалась с полным подолом фруктов. Мужчина, сам того не замечая, откармливал мою девочку. Мне бы радоваться, но я боялась, что, привыкнув к такому пиршеству, она станет и вовсе капризной. Но запретить ему снабжать Юлу фруктами, я не могла.

Вся ситуация и моя беспомощность очень раздражали и злили.

Первый день я была лежачей и неспособной даже сесть. Этот хвостатый периодически подходил ко мне и под звонкий смех Юлы кормил с трубочки. Я чувствовала себя чем-то немощным. И это ощущение беспомощности доводило до бешенства.

– Время ужина, девочки, – будто услышав мои мысли, провозгласил мужчина, – кто не ест бульон, тот не получает вкусных фруктов.

– Ты так до дома ничего не довезёшь, – проворчала я.

– Это не твоя забота, женщина, – отмахнулся он в ответ.

– Но да, огрызки же остаются. Ты ведь семена провозишь контрабандой. Так?

– А ты решила меня разоблачить? – его лицо стало хищным. – Так я и не скрываю, что не самый законопослушный элемент этого рукава галактики. Да контрабандист, и, более того, – пират. Судим и не раз за это дело. Но вот вопрос, чего это наша человечка сегодня такая жизнью недовольная?

Я смутилась. Ну не признаваться же, что ревную к собственной дочери и не желаю, чтобы надо мной сюсюкали. Это было противно. И непривычно.

– Молчишь, правильно, – он довольно кивнул, – а теперь открывай рот и ешь.

– Не хочу я так, это... – я недоговорила.

– Ммм, – миранец засмеялся, – кто-то больно гордый. Ну, ешь сама.

Передо мной прямо на матрас поставили контейнер, из него торчала трубочка. Потянувшись рукой, попыталась схватить её, но ничего не вышло. Мне нужно было приподняться или сесть.

– Знаешь, нет у меня времени на твою гордость, – забрав контейнер, миранец поставил его на столик, прикреплённый к капсуле. – Полежишь голодной, может, поймёшь, что ведёшь себя не очень умно.

Уткнувшись носом в матрас, прикрыла глаза. Стыдно стало. Он обо мне заботился, а я как крендель неблагодарный.

Датчик на манжете тихо пропищал, и я ощутила очередной укол.

– Снотворное, – донеслось до меня с капитанского кресла, – ты слишком медленно восстанавливаешься.

На второй день уже сидела и ела самостоятельно, но боль ещё давала о себе знать. Миранец всё так же проявлял неожиданную заботу и терпение. Юла ходила за ним хвостом, и на все мои просьбы посидеть рядом недовольно сопела.

Я злилась. Мне стало обидно. Казалось, меня просто променяли на того, у кого было больше вкусняшек.

Только когда свет в отсеке стал тусклее, сквозь лёгкую дремоту я почувствовала, как она пробирается ко мне в капсулу.

– Мама, – её шёпот совсем рядом обрадовал, – можно я с тобой посплю, а то там одной страшно.

– Конечно, милая, – я улыбнулась, – и мне с тобой нестрашно.

– Тебе не больно больше?

– Нет, всё прошло.

– Это хорошо, – детская ладонь неловко погладила меня по макушке, – ты спи, и всё быстро вылечится.

– Конечно, ложись рядом. Тут нам обеим места хватит.

Уснула я с улыбкой на губах.

***

Проснувшись в очередной раз, уставилась на горящий разноцветными огнями пульт. На сенсорной панели было столько клавиш, что глаза разбегались.

И как в этом можно разобраться?

Но вся эта аляпистая цветастость тут же забылась, стоило мне опустить взгляд чуть ниже. Под пультом управления сидела моя красавица и, прикусив кончик языка, старательно выводила на панели розовым мелком свои каракули. Рядом красовался открытый люк, на котором также обнаружились сомнительные домики и, кажется, Сатурн с тремя колечками.

– Юла! – рявкнула я охрипшим голосом. – Ты что творишь? Сколько раз тебе говорить, что на стенах не рисуют. Для этого есть планшет и многоразовая бумага. Кто теперь всё это будет мыть?

Услышав мой недовольный рык, мелочь встрепенулась и быстро спрятала мелок за спину.

– Где дядя миранец? – осмотревшись, поняла, что капитана не видать.

– Он сказал, что полежит, а сам уснул, – Юла ткнула пальчиком в каюту.

– И он тебя вот так оставил? – признаться, слабо верилось. Я этого

мужчину, конечно, плохо знала, но он мне показался обязательным и ответственным.

Моя малышка заёрзала на месте и опустила взгляд на пол.

– Юла, отвечай!

– Дядя сказал сидеть рядом с ним и играть в планшет, из каюты не выходить. Если захочу в гальюн, то его разбудить.

– Тогда почему ты его не послушалась? – я закипала как чайник.

– Скучно, – проворчала эта проказница.

– Что здесь творится? – на пороге в каюту показался и сам заспанный капитан. Волосы взъерошенные, лицо со сна помятое. Зевнув, он быстро прошёлся взглядом по мне, Юле, её каракулям.

– Сама сотру, – спохватилась я, но, кажется, роспись на стенах его мало волновала. Пройдясь вперёд, он остановился у открытого утилизационного люка. А затем опустился перед моей дочерью на корточки.

– А теперь слушай сюда, мелкая! – его голос стал просто пугающе ледяным. – Если ты ещё раз подойдёшь к этому люку и откроешь его, я тебя накажу. Ты слышишь меня, Юла?

Только сейчас я сообразила, что именно открыла моя дочь.

– Я не слышу тебя! – рычал он. – Ты меня поняла?

– Да, – малышка кивнула.

– Я говорил тебе, что нельзя?!

– Да, – её плечики опустились, она так жалобно на него глядела, но мужчина оставался предельно строг.

– Но ты считаешь, что выше капитана на этом корабле, так Юла?

– Нет, – на лице моей девочки появились слёзы, но я не вмешивалась.

Утилизационный люк – это смертельно опасно. И если я сейчас проявлю слабость, то в следующий раз Юла не просто его откроет, а ещё и решит проверить, что там внутри.

– Не плачь! Что ты слёзы льёшь? Разве ты не виновата?! Зачем ты его открыла, когда тебе взрослые сказали не делать этого. Разве послушные девочки так поступают?

– Нет, – она замотала головой.

– Здесь был специальный замок, как ты, вообще, это вскрыла? – почесав затылок, миранец поднялся и похлопал себя по карманам. – А ты у нас ещё и берёшь не своё. Ты маленькая воровка, Юла? Ты взяла мои ключики?

Моя девочка сделала такое виноватое лицо и быстро втянула голову в плечи.

Вот это да! Доработалась я до того, что и ребёнка упустила.

– Юла, – я приподнялась на локтях и села, опираясь руками на матрас. – Это ещё что такое?

– Я хотела только посмотреть.

– Ты взяла без спросу чужое. Я тебя этому учила?

– Нет, – надув губы, она жалостливо глянула на меня, словно ожидая, что я сейчас смягчусь и, как всегда, всё прощу. Но это был не тот случай.

– Отдай дяде его вещь, и ты наказана. Никаких тебе яблок и прочих вкусностей. Пока не попросишь у дяди прощения, и он не скажет, что ты его заслужила. Отмывать панели будешь сама. Я не для того себя угробила, чтобы ты выросла воровкой и сквернословом. Не стыдно тебе? Отдай ключи.

– Они упали, – Юла разревелась. – Я не хотела, но они выпали и улетели вниз. Я пыталась достать, но глубоко.

– Да твою же, – миранец быстро отодрал верхнюю панель и перемкнул контакты.

– У нас проблемы, детка, – повернувшись, он выразительно глянул на меня. – Без этих ключей мы не заправим ядро.

– А запасные? – я удивилась.

– А это и есть запасные. Первые на Трепе посеял, когда вас искал.

– И что делать? – я не могла сообразить, как исправить то, что сотворила дочь.

– Лезть в утиль, и я туда не протиснусь, – мне достался ещё один ну очень многозначительный взгляд.

Глава 31

Слова хвостатого капитана заставили меня здорово поволноваться. На пару мгновений даже забыла, что считаюсь девой не робкого десятка.

Миранец молча сверлил меня пристальным взглядом. А затем, усмехнувшись, приподнял тёмную бровь и стрельнул глазками в сторону утилизатора.

Я сглотнула, глядя на этот чернеющий проём.

По спине, холодя кожу, поползли мурашки.

Не желая терять своё лицо, вскинула подбородок и чётко произнесла:

– Юлу я туда спустить не дам, хоть убивай меня тут.

На лице мужчины расцветала ну совсем подленькая ухмылочка. Мурашки теперь не ползли, а понеслись галопом, заставив меня передёрнуть плечами.

– Говори, что задумал, – шепнула я. Мой голос задрожал, выдавая испуг.

Миранец деловито растёр ладони и перевёл взгляд на дочь.

– Я сказала – не дам сбросить ребёнка в мусорку, – наверное, на инстинктах метнулась в сторону и встала между ним и Юлой.

– Думай, что говоришь, – он мгновенно стал серьёзным. – Туда полезешь ты и немедленно. У нас два часа на всё. А потом ключики улетят в открытый космос, а вместе с ними и твои мечты добраться в короткий срок до Оюты.

– Я... туда.., – мои ладони покрылись липким потом.

Он медленно кивнул.

Сглотнув, одарила дочь самым убийственным взглядом, на который только была способна.

– Я больше так не буду, – проревела она напоказ.

Что-то не верилось мне, что это её последняя проказа. Моя малышка оказалась просто бомбой замедленного действия. В этот момент поняла, что, кроме работы и денег, от меня требуется ещё кое-что: быть ответственной внимательной строгой матерью. Тут уже словами не обойдёшься – необходим жёсткий контроль над всеми её поступками и действиями. Иначе получу на выходе вторую Анику. Сестра тоже была милейшим ребёнком, а выросла... я даже не знаю, кем она стала впоследствии.

– Мама, я честно-честно больше не буду, – сложив ладони, она взглянула на меня ещё жалостливее, ожидая, что я растаю и мгновенно всё прощу и забуду.

– И меньше тоже? Да, Юлианна, – покачав головой, тяжело вздохнула. – Видишь, до чего твои проказы довели. Маме теперь лезть в эту страшную трубу. А ты знаешь, как я не люблю темноту. Не жалко тебе меня? Стоило оно того?

– Я не хотела.

– А зачем тогда брала чужое? Дядя к тебе по-доброму: кормит всем самым вкусным. А ты у него украла. Это твоя благодарность? Такое "спасибо"? – я хотела достучаться до неё и вызвать искреннее раскаянье. Чтобы она поняла всю подлость своего поступка.

– Я не буду больше, правда. Честно-пречестно, – она, наконец-то, опустила взгляд на пол. Ну, уже хоть что-то.

Может в сознании что-то и отложится.

– Иди в каюту. Возьми мою старую белую футболку, намочи её в раковине и оттирай своё творчество, – сердито произнесла я. – Быстро! Я больше за тебя вступаться не буду и художества твои прикрывать тоже. Ты сделала – ты и исправляй.

Вскочив на ноги, Юла поплелась выполнять, что сказали. Да, мне было жалко её и хотелось замять всё это дело. Но, нет. Она должна научиться чувствовать ту грань дозволенного, через которую переступать никак нельзя.

– Извини за неё, – мне было стыдно перед миранцем. – Это моё упущение.

– Сам виноват. Тебя нужно было будить, – он размял шею и уже без улыбки продолжил. – Вот если бы она туда упала – спасать было бы некого. Высота там приличная.

– А я как туда протиснусь? – мне было жутко страшно лезть в утилизатор. – Но судя по тому, как от злости на лице мужчины заходили желваки, дело было серьёзным.

– Я тебя спущу на тросе. По идее, ключи сверху должны лежать. Схватишь их, и сразу потянешь дважды за трос, а я подниму.

– А если, что пойдёт не так? – колени подгибались от ужаса. Я ненавидела темноту.

– Девочка, я бы твоей жизнью рисковать не стал, – в его голосе я слышала искренность и нотки волнения, – даже ради этих ключей. Ничего не бойся. Я бы сам туда полез, но просто не протиснусь. А ты худенькая, стройненькая, легко проскользнёшь. Как рана, не тревожит? Я всё потом осмотрю, могу обезболить сейчас, если это требуется?

– Нет, – глухо шепнула я, – всё нормально. Там очень темно?

– Ты по-настоящему боишься темноты? – уголки его губ поползли вверх. – Серьёзно?

– Очень, если честно, – покаялась я в своей слабости. – Это фобия.

– Да ты по ночам по улицам шарахалась, – он явно не верил мне.

– Они освещены, дома ночники. Да и вообще, как я найду там хоть что-нибудь? – я кивнула на тёмный провал в стене.

– Горе с тобой, – запустив пятерню в густые чёрные волосы, миранец призадумался.

Я же, морщась, стала ровнее. Всей правды не сказала: у меня всё ещё болела спина. Да и слабость в теле никуда не делась. Некритично, но всё же. Скажу сейчас, что не могу туда, так действительно Юла полезет. Выхода-то иного нет.

Моя мелкая проказа выглянула из санитарного отсека и пробежалась по комнате взглядом, пробивая обстановку.

– А ну, марш каракули свои отмывать, – рявкнула, не сдержавшись, – и не подслушивай, о чём взрослые говорят. А если ещё раз без спроса что-нибудь откроешь или возьмёшь, ну ты поняла.

– Угу, – плечики дочери поникли, и с печальным видом она отправилась тереть свои художества.

Миранец же, открыв люк в полу, спустился в грузовой отсек. Там что-то загромыхало, и мужчина спешно вернулся. В руках у него был прочный металлический эластичный трос.

Я видела такие на овощной базе. Они выдерживали вес огромного контейнера. Бывало, тянулись так, что толщина в пару волосков оставалась, а не рвались. Мне стало спокойнее.

Подойдя, мужчина обвязал меня тросом за талию и плечи, а затем резко поднял на руки. От неожиданности я взвизгнула и ухватилась за его плечи.

– Что ты делаешь?

– Как что?! Несу тебя в мусорку, – выдал этот... в общем, весь романтический момент коту под хвост.

– Главное, вытащи меня обратно, – слёзно взмолилась, сглатывая вязкую слюну.

– Конечно, у тебя же будут мои ключи, – спокойно ответил он. Но я заметила, как его губы изогнулись в улыбке. Похоже, наш капитан веселился за мой счёт.

Ушастый несносный тип.

Опустив мои ноги в трубу, мужчина обмотал свободный конец троса вокруг своей правой руки.

– А ты, вообще, в высшие силы веришь? – премило поинтересовался он.

– Нет, но такое ощущение, что как только окажусь там – мне резко захочется помолиться.

У вас есть какие-нибудь кошачьи божества на такие случаи?

– Боюсь, что нет, – и, главное, столько сожаления на его лице было в этот момент.

– Миранец, ну, может, хоть фонарик, – вся бравада сошла на нет. Я растеряла напускную смелость. – Там же темень такая.

Мой голос упал до шёпота.

– Не переживай, я тебе подсвечу, – кивнув, пообещал он.

– Как?

– Там увидишь, – с этими словами миранец спихнул меня в трубу.

Да, я визжала!

Просто думала, что он медленно будет спускать трос. А по факту, я слетела в утиль как с горки. С визгом, с писком, чтобы все крысы, если тут есть, знали, что к ним летит сломя голову чужак.

Удар вышел очень мягким. Капитан всё же придерживал трос. Можно сказать, что над самым полом я приостановилась и пружинисто села на свой пышный зад.

При этом звук вышел очень странный. "Пуф" и облачко чего-то вокруг. Я его скорее кожей почувствовала, ну и скрежет пыли на зубах. Чихнув, затравленно повертела головой.

Жуть.

Я оказалась в кромешной темноте.

– Ключи. Где они? – мой голос отозвался тихим эхом.

Сглотнув, пошарила вокруг себя, но под руками была лишь странная липкая грязь. Поднявшись на четвереньки, принялась масштабнее обыскивать пространство.

– Ну, где же они, – мои руки утопали в чём-то странном, похожем на мелкий песок. Только текстура была жирной, что ли. Утерев ладонью лицо, пытаясь не расплакаться. Проползла ещё немного вперёд, но ничего.

– Ну, Юла, – паника грозила накрыть с головой, – ну, возьмусь я за тебя. Где свет?

У меня от страха действительно поджилки тряслись.

И вдруг мир озарило пламенем. Со стен высоко надо мной со всех сторон повалил огонь. Глянув вниз на пол, поняла, что ковыряюсь в толстом слое пепла.

Громко завизжав, уже схватилась за трос, чтобы потянуть на себя, как вдруг заметила эти ключи. Совсем рядом, там, где, судя по специфичному следу ягодиц, приземлилась я. Электронные чипы-активаторы весело поблескивали оранжевыми бликами.

Воздух вокруг накалялся, пламя не стихало. Переборов весь ужас ситуации, я стремительно поползла вперёд, схватила эти шершавые жестяные пластинки, нанизанные на кольцо, и резко дёрнула трос.

И ничего...

Глава 32

Время словно замерло. Я снова со всей силы потянула трос. Ничего! Потребовалось ещё пара мгновений, чтобы осознать возникшую проблему, и только потом до меня дошло, что нужно было дважды за него дёргать.

Дважды!

В панике я принялась тянуть трос на себя: раз, другой. Пауза и меня, наконец-то, потащили вверх.

Пламя медленно стихло и сошло на нет. Мир снова погрузился во мрак.

Зависая в трубе, как рыба на крючке, я прижимала ладони к лицу, боясь расплакаться от страха. В моей руке были крепко стиснуты эти чёртовы ключи. Главное, их опять не уронить. Чипы-активаторы больно врезались в кожу, но от этого мне становилось спокойнее. Значит, они всё ещё у меня.

Я их всё-таки нашла. Справилась.

В глазах предательски щипало. Я напрягала голову, вспоминая смешные истории, приколы: лишь бы отвлечь себя. Не сорваться в истерику.

Хорошо, что у меня стойкий недельный макияж, даже если слёзы пушу – не сотрётся.

Я так боялась опозориться и показать себя слабачкой.

Подумаешь, в пепле поковырялась, ну чуть не поджарилась с корочкой.

– Ничего страшно не произошло, – уговаривала я себя шёпотом, – всего лишь пепел и пламя. Но далеко же от меня. Тут ничего такого, чтобы реветь. Не будь тряпкой. Засмеют же.

"Я тебе подсвечу" – вспомнила я и снова слёзы подступили к глазам.

Я была не готова к такому приключению.

Не готова ковыряться в этом жирном пепле, когда сверху поливает пламя.

Просто не готова.

Вся моя несокрушимая вера в собственные силы разлеталась вдребезги, столкнувшись со страхом, быть сожжённой заживо.

Меня слегка качнуло в сторону.

Это резко отрезвило и привело в чувство. Схватившись руками за трос, с надеждой посмотрела вверх. Там был свет. Темнота рассеивалась.

Моё сердце стало биться ровнее и медленнее, хотя тревога никуда не делась.

Вот как сорвусь сейчас.

Передёрнув плечами, принялась, перебирая руками, карабкаться наверх, правда, получалось у меня не очень, ключи мешали.

Наконец, прямо передо мной возник проём люка. Сильная рука, ухватив за шиворот, потащила наружу.

Я даже пискнуть не посмела по поводу столь неделикатного обращения.

Хоть за уши путь волочёт, абы из трубы достал.

– Нашла? – во взгляде миранца появилось что-то странное.

Я кивнула и тут же заподозрила неладное. Он поджимал губы и, кажется, готов был рассмеяться. Переведя взгляд на дочь, и вовсе растерялась. На лице Юлы виноватое выражение исчезло. Она, не удержавшись, хрюкнула и всё-таки хихикнула.

– В чём дело? – их поведение мне не понравилось.

В ответ на мой вопрос Юла разразилась громким детским смехом. Миранец, прикусив губу, тоже откровенно веселился.

– Да, что не так? Что ключи не нужны были? Так я их сейчас обратно выброшу, – мою ладонь мгновенно перехватили и вынули из неё связку пластин. – Да что вы смеётесь надо мной?

Терпеть не могла быть в центре внимая, когда при этом все ещё и резвятся за твой счёт. Это выбивало из равновесия.

Миранец, всё так же весело улыбаясь, отвязал от меня трос.

– Мама, ты как свинка чумазая, – прохрюкала, смеясь, дочь.

– Что? – я, наконец, обратила внимание на свои чёрные от пепла ладони.

– И лицо, – Юла показала на щёки, – ты грязная, мама. Как хрюша.

Резко развернувшись, я демонстративно отправилась в санзону. Они бы там поползали, поковырялись в этом липком пепле. А я бы потом оценила их внешний вид.

Будут они ещё надо мной смеяться. Одна ключи выбросила, второй – ещё раньше набор оригиналов профукал.

Я их выручила, и что в итоге?

Нет, не спасибо. И не молодец. А мама ты свинка. Очень приятно! Никакого уважения и благодарности.

Открыв дверь в кабинку вертикального душа, включила обычную воду и принялась осторожно, чтобы не повредить очень качественный макияж, смывать с себя пепел и сажу. Сначала оттёрла, как смогла, руки. А потом взялась за лицо. Как ни старалась, а на подбородке маска чуть растеклась.

Это окончательно добило.

И надо было миранцу выбросить дорогой "МэйкАп" сестры. Как хорошо он держался, а теперь опять придётся каждый день заново внешность корректировать.

– Что ты делаешь? – раздался за моей спиной недовольный голос.

– А не видно? – рявкнула я. – Мог бы предупредить, что там как в чистилище. Особенно, когда ты мне подсветил. Это было незабываемо!

– Я врубил на минимальную мощь, – словно извиняясь, пробурчал он.

– Поверь, я на своей шкуре ощутила это по максимуму.

Отвернувшись, я намочила пальцы и начала теперь лоб, понимая, что и тут маску уже не спасти.

– Слушай, женщина, а тебе не говорили, что нужно быть благодарной? Ты пролезла ко мне на корабль. Да, я тебя выкинул, но после выручил же. Твоя мелкая дел натворила, а я опять ни слова не сказал. Достали эти ключи и хорошо. Тебе бы спасибо сказать, а вместо этого ты тут ещё и фыркаешь на меня.

– А зачем было надо мной смеяться? Я клоун, по-твоему?!

Не разворачиваясь, снова смочила пальцы и принялась приводить в порядок щёки. Какое-то время он молчал. Видимо, обдумывал мои претензии.

– Знаешь, нам не мешало бы представиться друг другу, – выдохнув, негромко произнёс миранец.

Тут он был прав, обернувшись, недовольно протянула ему руку и произнесла:

– Криста Карс, не скажу, что счастлива знакомству, но всё же.

На его лице появилась злая усмешка. Не успела я сообразить, что к чему, как меня за шиворот запихали под душ и врубили его по полной. Сверху обрушился не просто поток тёплой воды, а со специальными мыльными добавками. При этом их было так много, что моё тело буквально обрастало пеной.

– Зачем? – заверещала я. – Что ты делаешь, зараза ушастая?

На мои губы легла тяжёлая мужская рука. Миранец принялся меня умывать. Он делал это так качественно, что пена забивалась в мой рот.

– А это, чтобы не оскорбляла, – прошипел он, видя, как я сплёвываю мыло.

– Перестань, – украдкой прокричала я и тут же проглотила новую порцию мыльной воды.

Поняв, что возмущаться и сопротивляться бесполезно, выдержала экзекуцию до конца. Но стоило вырубить воду, как я попыталась врезать ему хорошенько в живот.

Мой кулак поймали.

Миранец легко завернул мою руку за спину и, дёрнув, прижал меня к своей груди.

– Вот теперь будем знакомы, Криста Карс. Я привык знать всех в лицо. А на тебе было столько краски, что удивительно, как эта маска не растрескалась и не осыпалась на пол.

Удерживая меня одной рукой, второй он ухватил за подбородок и развернул к себе лицо.

– Вот это да, – мужчина странно вскинул брови, – а у нас тут премилая

малышка. Невинные глазки, пухлые губки. Да ты самая красивая детка из всех мною виденных.

– Я тебе не девочка, козёл.

– Хм, всё же стоит узнать, что значит это слово. Не нравится мне его интонация. Позвоню домой да спрошу у некровной сестрицы, она у меня землянка.

– Это плохое слово, дядя. Оно вам не понравится, – услышала я от двери, – мама ты смешная и мокрая.

Закатив глаза, я только фыркнула в их сторону.

– Ну, раз уж пошло такое интересное знакомство, то я Сунир ми Сол.

– Да мне по барабану, кто ты там, – проворчала я, – главное, довези меня до ближайшей нормальной перевалочной станции.

Его пальцы сильнее стиснули мой подбородок удерживая.

– Юла, а твоя мама всегда такая вежливая? – премило пропел он.

– Мама хорошая, но когда она злится, то лучше смотреть мультики и не говорить ей под

ру^ку.

– Ммм, какой хороший совет, – я снова услышала его смех.

– Но мама редко злится, – словно оправдывая меня, продолжила Юла. – Только когда денег нет, и когда тётя Аника у нас живёт и грозится меня забрать. Но её уже нет. Она полетела в чёрную дыру.

– Забрать? А почему тётя тебя может забрать у мамы? – миранец, ожидая ответ, снова взглянул на меня оценивающе.

Не успела я открыть рот, чтобы заставить Юлу замолчать, как моя мелкая нас сдала с потрохами.

– Потому что меня в роддоме выдали тёте, она моя настоящая мама. Но ей нужна не я, а деньги. А Криста, она крутая. Обо мне заботится. Мне больше нравится называть её мама. Она лучше и любит меня. А тётя Аника злая.

– Не надо так, Юла? – мне не понравилась, что она говорит.

– Но она правда злая, – насупилась моя мелочь, – я видела, как она воровала с твоей счёткарты. А ещё она постоянно говорила, что я умру, и поэтому никаких документов мне никогда не выдадут. А она родит другого ребёнка, и папа будет ему рад, потому что он здоровый. Только дулю ей: мама не даст мне умереть. Вот так!