Текст книги ""Фантастика 2025-114". Компиляция. Книги 1-32 (СИ)"

Автор книги: Владимир Поселягин

Соавторы: Андрей Сантана,Мария Лунёва,Инди Видум,Иван Шаман,Павел Ларин
сообщить о нарушении

Текущая страница: 249 (всего у книги 337 страниц)

Глава 24

Утром Олег подскочил ни свет ни заря и, когда я пришел на кухню после разминки, нервно расхаживал из угла в угол.

– Зря я телефон у Вовки забрал. Я вот подумал, а вдруг Елизавета Николаевна его выставила?

– Не выставила, – успокоил я его. – У нее внутри дома две точки Жизни обнаруживаются.

– Но ты не можешь гарантировать, что одна из них – наш родственник.

– Я даже не могу гарантировать, что вторая – это Елизавета Николаевна. Я отсюда могу видеть только точки Жизни, а что там за ними скрывается – уже нет.

Олег тяжело вздохнул.

– Что делать-то? Отец наверняка уже из Горинска выехал. Выяснит, что Вовка в гостинице не ночевал и, если тот не отзовется, то такой кипеш поднимет. Может и в полицию пойти.

– В чем проблема-то? – удивился я. – Отнеси дяде Володе телефон. Они уже точно не спят: точки перемещаются. Или я могу отнести, когда в академию пойду.

– Нет, давай я, – подхватился Олег. – Вдруг Елизавета Николаевна уйдет раньше, чем ты соберешься? А я прямо сейчас сбегаю.

Одного я его не отпустил. Пошли вместе. В случае чего я сработаю громоотводом. На звонок вышла хозяйка дома, и Олег сразу забормотал извинения. Мол, он вчера тоже был навеселе, иначе ни за что не стал бы вмешиваться в чужую личную жизнь. На разговор вышел дядя Володя. Со вчерашнего вечера он словно бы помолодел, чему сильно поспособствовала легкая небритость обычно аккуратного родственника.

– Спасибо, Олег, – сказал он. – Сам бы я не решился.

– Еще ничего не решено, – подала голос Елизавета Николаевна.

– Я теперь не уйду, – решительно бросил дядя Володя.

– Отец едет в Верейск, – сообщил Олег.

– Ты ему сказал? А впрочем, все равно. Я ему повторю прямо в глаза, что развожусь. И даже если он меня выбросит из рода, как Илью, жалеть не буду.

Олег потер лоб.

– Думаешь, до этого дойдет? – засомневался он. – Если да, то мы тебя к себе возьмем. Род Песцовых будет прирастать исключительно хорошими людьми, правда, Елизавета Николаевна?

Если он хотел таким образом дать понять, что не против прирастания рода за счет нового брака брата, то Елизавета Николаевна такой заход не оценила.

– Еще ничего не решено, – повторила она. – И вообще, мне пора на работу. Забирайте своего брата, Олег Васильевич.

– Лиза…

– Вечером поговорим. Если у вас, Владимир Васильевич, не изменятся намерения после разговора с отцом.

Она уверенно подпихнула дядю Володю в спину на выход. Он особенно не сопротивлялся, признавая ее право, но тяжело вздохнул, когда оказался за калиткой. Шанс вернуться в этот дом у него был, по моим прикидкам, немаленький.

– Илья, я тебя вношу в список на соревнования по магии, – продолжила она. – Ты мне вчера обещал.

– Я не отказываюсь от обещаний.

– Вот и замечательно. Господа, до встречи вечером, если она будет.

– Будет, Лиза, – горячо уверил дядя Володя.

Она скептически хмыкнула, развернулась и пошла к дому. Вот она выглядела не столь хорошо, как дядя, казалась нервной и немного дерганной, как будто размышляла, стоит ли ей второй раз вляпываться в дядю Володю.

Долго стоять у калитки мы не стали, пошли к нам. Мне было интересно, как отреагирует дядя Володя на наш дом, но все прошло в точности по предсказаниям Олега.

– Ого какой. Шелагины помогли?

– А кто еще нам мог помочь? Не Вьюгины же? – отвертелся от прямого ответа Олег. – Кстати, до тебя отец вчера вечером сильно хотел дозвониться.

Сотовый, ради которого Олег и устраивал утренний забег к Елизавете Николаевне, наконец вернулся к владельцу, и дядя Володя его сразу же включил.

– Да, – спохватился Олег, – надо решить, что рассказывать отцу, а что – нет.

– Ему надо рассказать все, – твердо сказал дядя Володя.

– Вов, мы тебе не все рассказали. За Аллой стоят Живетьевы. Если отец начнет возбухать, его приговорят. Не знаю, выразил ли он волю по наследнику. Если не выразил – в зону риска попадаешь и ты.

– Да ну, – усомнился дядя Володя – не станут целители таким заниматься.

– Вот ты наивный, – усмехнулся Олег. – Как ты думаешь, почему умерла Соня? Потому что узнала правду и ехала к Шелагину с доказательствами. Там все очень сложно.

Я, стараясь не демаскировать стазисный ларь, быстро достал из него пару емкостей с едой, разложил по тарелкам и выставил на стол. Можно было даже не тихариться, потому что дядя Володя ни на что не обращал внимания, лихорадочно переваривая свалившуюся информацию. Наконец он выдал:

– Еще вчера утром я бы сказал, что ты несешь дичь. Но сегодня я ни в чем не уверен. Нет, вру. В одном уверен: не хочу больше жить в том аду, который получился в доме Вьюгиных.

– Поэтому мы с Ильей очень тебя просим не рассказывать ничего отцу, и вообще никому не рассказывать. Даже про то, что с тебя слетел блок.

– А ты откуда знаешь? – напрягся дядя Володя.

– Как откуда? Зря мы тебя, что ли, потащили в тот бар? Да там излечение за излечением.

– Мне кажется, отцу нужно знать.

– Нужно, но чуть позже. Что он сделает, когда узнает правду про Соню? Правильно, попрется к Шелагину. А там все сложно. Короче, Вов, там такой клубок из змей и пауков, что лучше отца пока в эти дела не посвящать. Он слишком вспыльчивый. Может сорваться и не удержать секрет. А пока рано.

– Но я Лизе конкретно обещал…

– Это ты сказать можешь, но без подробностей, – разрешил Олег и включил кофеварку. – Но только то, что хочешь развестись и жениться на Лизе.

– Странный агрегат, – кивнул дядя Володя на кофеварку, которая уже выдала три чашки. – Под вещи Древних. И вообще у вас тут все странное.

– Стиль соблюдаем. Археолог я или нет? – напряженно хохотнул Олег. – Короче, на встречу с отцом с тобой пойду я. Прикрою в случае чего и поддержу.

– Спасибо.

Я спохватился, что за разговорами и в академию опоздаю, и рванул на занятия. И действительно успел проскользнуть в аудиторию буквально перед носом у Скоблова, читающего лекции по экономике. Сам по себе предмет мне казался скучноватым, но приходилось во все это вникать, как главе Рода, который, очень надеюсь, в будущем станет большим и процветающим. На семинарах было поинтереснее, потому что разбирались конкретные практические вещи, а вот к лекциям я относился как к неизбежному злу.

К сожалению, последняя пара, с которой мне пришлось уйти, была практикой по алхимии. Мне ее пообещали зачесть, потому что успеваемость у меня была нормальной, а пропуск случился не по моей вине: нужно к соревнованиям подготовиться и вовремя приехать, чтобы целители успели осмотреть и проверить на предмет запрещенных воздействий. Преподавательница пожелала мне успеха, а группа целиком пообещала приехать и за меня поболеть. Приятно было, хотя я и понимал, что не все обещания выполняются.

Когда я забежал домой, то дядьев уже не было. Отправились, наверное, на встречу с главой Рода. Я быстро поел, закинул в рюкзак к спортивной форме пару бутербродов и бутылку, воду в которой создал заклинанием. Под свои вкусы, разумеется. Не заниматься же этим при свидетелях? При посторонних разве что охладить можно будет.

Я уже собирался выходить, как вспомнил о заказе Фединого отца и поднялся за ним. Оружие же брать не стал: свое на соревнованиях использовать нельзя, на поединки выдаются стандартные как оружие, так и защитные артефакты.

Ехали мы всей пятеркой участников академии на микроавтобусе, под предводительством Богданова, местного тренера, который был не слишком оптимистично настроен даже по отношению ко мне и отравлял своим настроем всю атмосферу. Мне даже показалось, что остальные парни уже настроились на поражение – мол, ладно, съездим пять минут попозоримся, но зато плюсик от академии получим. Но меня такое отношение только подстегнуло в желании выиграть. Да с моими нынешними знаниями я всех и на общеимперских должен порвать, не то что на княжеских. Хотя, конечно, их больше можно назвать Верейскими – другие города представлены были очень скромно.

Сами соревнования проходили на базе военного училища в их спортивном зале, куда мы добрались намного раньше срока, хотя прибыли отнюдь не первыми: зал уже был прилично заполненным, хотя из знакомых лиц я заметил только двух бывших одноклассников, местных курсантов. К ним я не подошел, да и они притворились, что меня не видят. Похоже, по их меркам я был тем еще неудачником.

Зал был огромен, в нем установили небольшую изолированную площадку для собственно поединков, а остальное место отводилось для зрителей. В том числе и на галерее, опоясывающей зал, где отгородили помещение для судей.

Первым делом мы направились к месту регистрации, где нас отметили в списках и переправили в сторону целителей, которых было аж трое. Но все – не слишком сильные, что понятно: на таких соревнованиях, с тупыми клинками и защитными артефактами, серьезные травмы бывают редко, так что уровня целителей должно хватить. А уж на себе я повреждения могу залечить и сам.

Участники и болельщики постепенно подтягивались, и вскоре ко мне подошел Федя, которому я сразу передал набор зелий.

– Шустро ты.

– Напротив, затянул немного, не все ингредиенты были, – слукавил я, потому что недостающее я добрал буквально на следующий день. – Да и возможности передать раньше не было. Но твой отец говорил, что не срочно.

– Несрочно – это от месяца, – пояснил Федя. – У тебя как со Шмаковыми? Степан полон пессимизма.

– Нормально у меня со Шмаковыми. Приезжали еще раз и дополнительно извинялись.

– Да ну? – он хохотнул. – Смотрю, не унываешь, если шутить можешь. Степан говорит, что Шмаковы любят гадить исподтишка.

– Пока что их лишили княжеских заказов.

– Не из-за тебя же, – скептически сказал Федор. – Хотя, может, просто княжеское терпение на тебе закончилось, плюс плохое качество алхимии сыграло свою роль.

Тут я увидел Дашу, а она – меня, замахала руками и заулыбалась, я тоже ей улыбнулся, но несколько натянуто, потому что рядом с ней обнаружился Агеев. Тот за время, прошедшее с нашей драки, ничуть не изменился, даже зуб успел отрастить, который сейчас издевательски демонстрировал в улыбке. Кажется, у него наросло слишком много лишних зубов. У меня аж кулаки зачесались.

Дашка рядом с ним не задержалась, направилась к нам, уверенно лавируя в толпе. Агеев улыбаться перестал, но двигался за ней как привязанный.

– Привет всем! – радостно сказала Дашка. – Илюш, я сегодня буду за тебя болеть.

– А он участвует? – кисло спросил Агеев.

– Конечно. Он круто фехтует, – заявила Дашка.

– Круто – это для вашего Горинска, – снисходительно бросил Агеев. – Сегодня ты увидишь, как отличается фехтование настоящего мастера от потуг такого дилетанта, как твой приятель.

– Настоящий мастер – это ты? – усмехнулся Федя.

– Это я, – снизошел Агеев до ответа. – И у меня неплохие шансы выиграть турнир по фехтованию. По магии я тоже участвую, но там я трезво оцениваю свои силы. Может, в десятку войду, не выше.

Он явно понтовался, и я остро пожалел, что не надел сегодня новую куртку, тогда Агеев на моем фоне смотрелся бы бедным родственником. Но кто знал, кто знал… Ничего, завтра надену.

– Но по магии поединки куда зрелищней, – тем временем распинался Агеев. – Поэтому стоит на них сходить посмотреть в любом случае, даже если недостаточно хорош для участия.

– Я достаточно хорош, – бросил я. – В тех я участвую тоже.

– У вас всегда проблемы были с участниками. Выставляют кого попало, – пренебрежительно бросил Агеев.

– Я в Илью верю, – с долей сомнения в голосе сказала Даша: она же знала, что никакой атакующей магией я владеть не должен. – И не удивлюсь, если он и в этих соревнованиях высоко поднимется.

– Я собираюсь победить, – заявил я.

Агеев гнусно захихикал.

– Тогда это будет рекорд вашей академии. За то время, что я участвую в межвузовских соревнованиях, алхимики всегда вылетали на первом отборочном туре, – бросил он. – Не думаю, что в этот раз будет исключение.

– Ну и не думай, – Федя невежливо повернулся к нему спиной и спросил уже у меня: – Правда, что ли, в соревнованиях по магии участвуешь?

– Не хотел, но пришлось замдекану пообещать за оказанную ею услугу.

– Понятно, никто у вас позориться не хочет, вот они кого попало и вынуждают, – издевательски продолжил Агеев.

Чувство, что у него слишком много зубов и слишком ровный нос, становилось все сильнее. Хотелось ему раз и навсегда показать, что рядом с Дашкой ему не место. Но показать, что она мне дорога, означало натравить на нее Живетьевых. Это сейчас им не до меня, но вечно так не будет. Поэтому я сдерживался и показывал полное равнодушие.

Дашка чувствовала что-то неладное и нервно теребила лямку рюкзака. Того самого рюкзака, который я делал для нее. И выглядел он как новенький и очень любимый. Дашка перехватила мой взгляд и обрадовалась:

– Ой, ты же не видел мой рюкзачок. Классный, правда?

Она стащила рюкзачок со спины и, хвастаясь, повертела его прямо перед моим носом. И пусть основное достоинство этой вещицы было внутри, но и снаружи она выглядела достойно.

– Согласен, классный.

– Да что он понимает в классных вещах? – буркнул Агеев. – Это в моем роду могут позволить себе покупать вещи такого уровня.

– Слушай, – не выдержал Федя. – У тебя друзей, что ли, не осталось, возле нас трешься? Шел бы ты к своим, к горнодобывательским.

Агеев ничего не успел ответить, как на мне кто-то сзади повис и промурлыкал голосом Фурсовой:

– Вот мы тебя и нашли, Илюша.

Даша на нее глянула так, как будто заподозрила, что лысой Фурсова будет выглядеть куда приятней ее сердцу.

– Маш, я не прятался вроде. Как отзанимались?

Она прошла чуть вперед и встала рядом.

– Без тебя все пошло наперекосяк, – она намекнула, что некому было улучшать ингредиенты, но Агеев этого не знал, поэтому насмешливо откашлялся, намекая специально для Даши на мои отношения с Фурсовой. – Но преподша отнесла это на наши переживания.

– Сильно переживали? – усмехнулся Федя.

– Ой, сильно, – ответила ему Уфимцева, которая, в отличие от Фурсовой, подойдя, повисла не на спине, а на руке. – Мы вообще за Илюшу сильно переживаем. А уж как за него переживает наша целительница. Прям на занятия бегает.

– Неужели? – холодно бросила Дашка. – Целительницы обычно ни за кем не бегают.

Остальная часть группы, как я успел заметить, тоже подтянулась, но пока в разговор не вступали.

– Так это обычно, – манерно протянула Фурсова, и отбросила назад мешающую ей прядь, продемонстрировав свою выдающуюся шевелюру. Вообще, Арина Ивановна ради меня расстаралась: подобрала действительно красивую девушку. – А эта бегает, да только безрезультатно. – Она посмотрела на насупившуюся Дашку и добавила специально для нее: – Или небезрезультатно? В гости-то Илюша к ней сходил, и они точно там не алхимией занимались. Свечку над ними я не держала, но Дарина делилась очень интересными впечатлениями.

– Даш, пойдем к своим? – предложил Агеев. – Нужно нам слушать, про то, кто с кем встречается в этой убогой алхимической академии?

Сейчас любой мой ответ показался бы жалким оправданием. Меня спасло только то, что наконец закончилась регистрация и началась жеребьевка. Происходила она исключительно электронным путем, поэтому на табло постоянно вспыхивали парами фамилии. К сожалению, мы с Агеевым в ближайшем поединке не сойдемся: его фамилия появилась одной из первых, а мне назначили другого соперника. Агеев тоже внимательно отслеживал и довольно заметил:

– Все, Даш, болей не болей – без разницы. Илье прошлогодний призер достался из военного училища. Вылетит твой друг после первого же боя, так что пойдем к своим, поболеем за более достойных.

Даша сделала шаг к нему, потом повернулась ко мне и сказала:

– Я все равно буду за тебя болеть и надеяться, что тебе повезет.

– Спасибо, Даша, – сказал я уже ей в спину и даже не был уверен, что она услышала. Повернулся к Фурсовой: – Маш, тебя какая муха укусила? Тебе никто не говорил, что сплетничать нехорошо? Ты не только меня задеваешь, но и свою подругу.

– Она мне не подруга, – зло ответила Фурсова.

– Пойду я тоже к своим, – сказал Федя. – А то у вас тут внутренние разборки намечаются. Но я тоже буду болеть за тебя. Подойду после поединка, сходим куда-нибудь, хорошо?

Похоже, в мою победу он не верил. Ребята из группы тоже мрачно молчали, а тут еще подошел Богданов с паническим:

– Вот же не повезло нам с жеребьевкой. Как чувствовал. Вся надежда была на тебя, что хотя бы во второй тур пройдешь. Но первый день – бои на выбывание.

– Я выбывать не собираюсь.

– Оптимист, – он махнул рукой и пошел воодушевлять других участников нашей команды.

Глава 25

Пока ждал свою очередь, смотрел с интересом на остальные поединки. Нужно же было прикинуть средний уровень соперников. Победители обычно определялись сразу, хотя пару раз наблюдал и бои противников примерно одного уровня. Как получилось с Агеевым, например. Ему с противником даже дополнительное время пришлось дать, на котором Агееву повезло и удалось проскочить дальше. Его противник откровенно расстроился, потащился на галерею к отсеку жюри и начал качать права, но его быстро выставили. Хотя шанс добиться пересмотра был: на мой взгляд, оба участника выступили примерно одинаково.

Скоро должна была подойти моя очередь, поэтому очередной бой я смотреть не стал, отошел в раздевалку и быстро переоделся в спортивную форму, которая не сковывала движений. Вернулся я аккурат к окончанию поединка, который в этот раз был короче выделенного времени за явным преимуществом одного из соперников.

Это было правильным решением, потому что участников оказалось много, и сокращение даже на пару минут давали такую себе неплохую экономию времени. По-хорошему, следовало бы пару помостов для поединков устроить, тогда дело пошло бы бодрее, но, видно, решили, что жюри за всеми не усмотрит, а на одни защитные артефакты со встроенными датчиками касаний полагаться не стали.

Честно говоря, поединки по большей части были совсем неинтересными. Первый же с участием парня из нашей академии остановили через две минуты, потому что это был не бой примерно равных, а избиение более слабого более сильным. Моя группа после этого сильно загрустила, начали проскальзывать выражения в духе: «Важна не победа, а участие». Это реально злило, поэтому я перестал отвлекаться на посторонние разговоры и занялся прокачиванием одного из доступных сейчас навыков: медитации. Причем занимался я ей, продолжая следить за обстановкой, поэтому начало своего боя не пропустил и подошел к площадке для поединков вовремя.

Наш тренер подойти не соизволил, в то время как участник от Военной академии был в компании своего, который сразу обратился ко мне с предложением:

– Слышь, парень, может, сразу сдашься, позориться не будешь? И тебе хорошо, и мы время сэкономим.

Голос показался знакомым. Похоже, со мной сейчас говорил тот самый преподаватель, который посчитал совершенно ненужными для Владика знания о дуэлях.

– Вы так в прошлый раз соревнования и выиграли? – поинтересовался я. – Настолько не уверены в своем участнике?

Военный разозлился, но ответил почти спокойно:

– Ты совсем не смотришь за новостями фехтования? Твой нынешний противник – победитель состязаний прошлого года. Так что, если не хочешь опозориться на глазах своих друзей, прими предложение о сдаче до начала поединка.

– Прекрасное предложение! – воодушевленно заявил Богданов, как раз подошедший к этому моменту. – Илья, я считаю, надо соглашаться.

– Это вы так считаете.

– Может, договоримся без его участия? – предложил военный, поворачиваясь к тренеру из нашей академии. – А то парень какой-то упертый.

– Я подам жалобу, – сразу бросил я. – И сейчас в жюри, и потом в ректорат академии. О вашем сговоре с целью пропихнуть своего участника без отбора.

– Мне не надо его пропихивать! – рявкнул военный. – Даже если он вдруг проиграет на отборочном этапе, он проходит в следующий тур как победитель прошлых соревнований.

– Тогда я вообще не понимаю, чего вы боитесь?

– Я боюсь? Ах ты мелкий говнюк, – окончательно разозлился он. – Макс, размажь его с особой жестокостью тонким слоем по помосту. Как можно унизительнее. Будут тут всякие алхимики умничать.

«Алхимики» он произнес настолько пренебрежительно, как будто говорил не о полезной профессии, а о каких-то сомнительных во всех отношениях личностях. Ладно, косметика, но существовало множество полезных зелий, без набора которых ни один уважающий себя военных не обходится.

– Смотрю, вам алхимические товары без надобности, – заметил я. – Это хорошо, потому что род Песцовых вам не продаст никогда и ничего.

Насколько я успел услышать, обязаловка по покупке шмаковской продукции для княжеских заведений была отменена и теперь все алхимические рода суетились, пытаясь отщипнуть от вкусного пирога хоть крошку.

– Больно надо всякое дерьмо покупать, – насмешливо хмыкнул военный. – Я посмотрю, у кого Греков будет закупаться – слыхал, поди, что ему дали карт-бланш в выборе поставщика для своей группы – вот там училище и разместит заказ. Нам дерьма не надо.

Появился весьма серьезный довод в пользу согласия на предложение Грекова. Увидеть рожу этого придурка, когда он узнает грековского поставщика, будет бесценно.

– Илья, может все-таки сдашься? – подал голос Богданов.

– А идите-ка вы к черту! – вызверился я. – От вас сегодня только и слышишь: «Сдавайтесь» и «Все пропало». С таким настроем в фехтовании делать вообще нечего. Сюда идут, чтобы побеждать, а не чтобы удобно сдаваться.

– Хочешь позориться – твое право, – разозлился теперь уже Богданов. – Хотя ты должен понять, что против прошлогоднего победителя тебе не выстоять. Получится избиение младенца. И академия будет выглядеть не лучшим образом. Но тебе, видать, плевать. Хочешь потешить собственное эго. Что ж, тебе его просто опустят ниже плинтуса.

Вдохновляющие слова наконец закончились, но не потому, что у Богданова внезапно отнялась речь, а потому что нас вызвали на помост. Выдали по клинку и по защитному амулету, который я тут же проверил на работоспособность.

«Интересное решение, – неожиданно проснулся Песец. – Такое впечатление, что из моего времени. Но сам артефакт – определенно новодел».

«Потом поговоришь. Не отвлекай».

«От чего не отвлекать? Да ты всех в этом зале должен с закрытыми глазами размазать. Зря ты, что ли, столько времени проводишь в Полигоне?»

«Хоть кто-то уверен в моей непобедимости».

Песец гордо выпрямился.

«Разумеется. Я же тебя знаю лучше, чем кто другой».

– Ничего личного, – сказал Макс, – но не выполнить приказ я не смогу. Извини, но сказали размазать с особой жестокостью – размажу.

– Ничего личного, – повторил я за ним. – Но выполнить приказ у тебя не получится.

Он издевательски усмехнулся и отсалютовал мне, я ответил тем же, после чего мы разошлись и раздался сигнал к началу боя. Противник сразу бросился в атаку, намереваясь излупить меня тупым клинком, который можно было использовать только в качестве дубины. Тренировочное оружие отличалось на редкость отвратительным качеством, но мне с ним на Изнанку не ходить.

Макс был быстр, но, к его сожалению, я оказался быстрее, поэтому не только ушел от атаки, но и издевательски приложил клинком плашмя по заднице противника. До его фразы про размазывание я бы до этого не опустился, но теперь это стало делом принципа.

– Тебе сказали размазать, а не мазать, – напомнил я. – Эти понятия немного отличаются.

Говоря это, я опять коснулся его тупым клинком в районе плеча и ушел от встречного выпада. Месяца два назад Макс представлял бы для меня серьезную проблему, да и то я не был уверен, что не смог бы ему чего-нибудь противопоставить. Но сейчас и скорость моих движений, и скорость моего мышления были намного выше, чем у противника. И это сказывалось на характере боя: я наносил удар за ударом, уклоняясь от всех попыток меня достать. Получилось действительно избиение младенца, но немного не того, которого рассчитывали размазать.

Макс перестал переть напролом, откатился на противоположный край и явно начал торопливо выстраивать новую стратегию победы. Заведомо провальную.

– Продолжим размазывать меня с особой жестокостью? – предложил я, помахивая клинком и не торопясь к нему подходить.

И это я еще не показывал большую часть своих навыков. Пока хватало скорости, и это было хорошо – в мои планы не входило засветить лишнее. Еще как-то нужно будет вывернуться на соревнованиях по магии. Наверное, стоит взять третий модуль магии Льда и отработать заклинания с них. Эту магию можно будет отнести на родовую Вьюгиных, хотя тот же Владик и половину уже известного мне не показал бы. Из скромности, не иначе. Так скажу в случае чего.

Тем временем Макс опять надумал идти в атаку и использовал какую-то технику ускорения, которая все равно не принесла нужного результата, и он теперь кружил вокруг меня, как мелкая аквариумная рыбка, с какого-то перепугу вообразившая себя акулой. Пришлось еще пару раз напомнить ему про его статус сидящего в глухой обороне.

До меня доносились вопли как «Илюха, жги!», так и «Макс, чего тупишь? Выноси алхимика под ноль!», обидные кричалки с упоминанием как меня, так и моего соперника. Но сотрясения воздуха не могли кардинально что-то изменить: я был намного тренированней соперника. И если бой пока не останавливали, то лишь потому, что были уверены: со стороны курсанта это всего лишь хитрая игра, чтобы как можно сильнее унизить жалкого алхимика, поманив его возможностью победы, а после показав полную несостоятельность.

Думаю, в боевых условиях при таком противнике, как я, Макс был бы уже давно мертв, потому что враги не лупят лезвием плашмя по заднице, а втыкают в спину на всю длину клинка.

За все отведенное время Максу ни разу не удалось меня достать. Хотя он старался, очень старался. Издевательская улыбочка давно покинула его физиономию, и на смену ей пришел злой оскал. Курсант был в бешенстве, и это заставило его сделать еще несколько ошибок, что довело счет в мою пользу до совершенно неприличных чисел с учетом того, что мой противник был будущим военным, а я относился к той группе населения, которую должны защищать специально обученные люди. Такие, как Макс.

Как только отзвенел таймер, тренер курсантов выволок на помост целителя с воплем:

– Хреново работаете. Парня под допингом пропустили.

– Мы всех тщательно проверяем, – отбрыкивался тот.

– Значит, здесь принял.

– К нам какие претензии? Это уже зона вашей ответственности, – огрызнулся целитель и переключился на меня. – Нет на нем влияния ни зелий, ни заклинаний. Просто ваш чемпион оказался не столь хорош, как вы всем впариваете.

– Не может того быть. Проверяй повторно! – заревел военный с силой поднятого посреди зимы и знатно разозленного медведя.

Целитель скорчил выразительную рожу и закатил глаза к потолку.

– Нельзя найти то, чего нет.

– Победитель – Максим Вернигоров, – проорал динамик.

– Да вы вконец охренели! – возмутился я и повернулся к Богданову, знатно обалдевшему от всего происходящего: – Берите пример с коллеги. Вон как своего защищает. А вы? Неужели так оставите? Ваша обязанность – разобраться с жюри.

Зрители в зале начали орать и свистеть, не соглашаясь с решением о победителе. Их пыталась заткнуть принимающая сторона, которая явно преобладала, но безуспешно. Народ сильно возмутился, потому что ни у кого с нормальным зрением не могло появиться сомнения в том, кто выиграл.

Богданов принял деловой вид и шустро побежал на гадерею к жюри. Я же не торопился покидать место схватки, поскольку с озвученным результатом был категорически не согласен. В попытках доказать, что я использовал что-то запрещенное, военный притащил и остальных целителей, которые дружно подтвердили, что я чист в их глазах.

– Вот дерьмо! – ругнулся представитель училища. – Макс, как ты умудрился так опозориться? Месяц без увольнительных, если не возьмешь себя в руки и не выиграешь этот турнир.

Макс трезво оценил свои шансы получить увольнительную в ближайшее время и посмотрел с ненавистью почему-то на меня.

– Минуту внимания, – ожил микрофон. – Произошло досадное недоразумение. Разумеется, победитель поединка – Илья Песцов.

– Ура! – заорала Дашка. – Справедливость восторжествовала.

Она протолкалась практически к самой арене и теперь стояла совсем рядом, счастливо улыбаясь. Где-то на заднем фоне маячила кислая физиономия Агеева, которая меня порадовала даже больше, чем торжество справедливости.

Не успел я спуститься, как меня окружили ребята из группы. Парни поздравляли и жали руку, а девочки полезли с поцелуями. Дашка при виде этой картины затормозила и раздумала ко мне подходить. Я уж было хотел вырваться из загребущих лапок одногруппниц и пойти к ней сам, но тут внезапно мне на плечо легла рука, и Олег сказал:

– Уф, насилу тебя нашли. У тебя бои уже были?

– Бой как раз прошел. Я выиграл.

– Кто бы сомневался.

– Я сомневался. – С другой стороны оказывается, уже подкрался тренер Максима. – Парень, это бессовестно – зарывать такой талант в землю. Вы должны перейти к нам.

– Зачем?

– Затем, что у нас самое хорошее обучение военным навыкам, – снисходительно пояснил он.

– Извините, но это несерьезно. Я же жалкий умничающий алхимик. Для моих целей моих навыков достаточно. Учите, вон, своих чемпионов.

Олег почувствовал, что пока его не было, что-то случилось, поэтому, бросив на меня единственный вопросительный взгляд, тут же сориентировался и сказал:

– Отстаньте от моего племянника со своими дикими идеями.

– Что этот тип хочет от Ильи? – сурово спросил подошедший дед.

Был он в компании дяди Володи, одного взгляда на которого было достаточно, чтобы понять: переговоры завершились либо успехом, либо очень к этому близко.

– Перевод в Военное училище, – пояснил Олег.

– Перебьется, – бросил дед. – Одного внука там извели, другого не отпущу.

– Но позвольте! – возмутился военный. – Алхимия куда опасней. И вообще, алхимией занимаются только слабаки и неудачники. Настоящие мужчины должны знать, с какой стороны браться за оружие.

– Вам самому не смешно? – вмешался в разговор стоявший рядом Темников. – А, нет, не смешно. Вы просто хотите прийти на готовое и заполучить чужую славу тренера.

– Наглец! – побагровел военный. – Илья, мы еще вернемся к этому разговору. Смотрю, вообще все алхимики отличаются крайней невоспитанностью. Но и на вас найдется управа.

Он ушел, а дед неодобрительно буркнул:

– Ты и тут себе врагов умудрился нажить.

– Мне нужно было сложить лапки и поддаться курсанту? – огрызнулся я.

– Да они вообще его пытались законной победы лишить, – возмущенно сообщил моим родственникам Темников. – Сначала этот вояка притащил целителя, утверждая, что Илья использовал запрещенные техники. А когда это не сработало, жюри внезапно объявило победителем его противника.

– Безобразие, – возмутился дед. – Илья, это мероприятие еще надолго? Я хотел бы с тобой переговорить.