Текст книги ""Фантастика 2025-114". Компиляция. Книги 1-32 (СИ)"

Автор книги: Владимир Поселягин

Возвращаться домой? Я проверил Метки и обнаружил, что Метка Федоровой находится довольно далеко от ее дома. Если соотносить по карте, то она сейчас была в одном из отделений банка. А это значит, что у меня есть время осмотреть ее квартиру.

Рванул я туда рысью. Вряд ли Федорову будут держать в банке долго, а до ее прихода я должен буду успеть все.

У двери я на всякий случай квартиру проверил, но ни одной точки Жизни не обнаружил. Правильно, внук-то в училище, их просто так не выпускают, когда бабушке надо прогуляться до банка. После чего я запустил поиск магических ловушек, но их, разумеется, не оказалось. За дверь я переместился безбоязненно, а потом отправил заклинание по поиску тайников. Сработало оно на все сто: зацепило даже соседей. Соседские тайники я просматривать не планировал, поэтому сосредоточился на тех, что были в квартире: один на кухне, один в зале и один в спальне.

Ближе всего был кухонный, с него и начал. Там обнаружился запас алхимических зелий. Возможно, конечно, запрещенных, но я не полицейский патруль, мне экспресс-анализ было делать не на чем, да и не за алхимией я сюда пришел. Я восстановил целостность тайника и пошел к тому, что в зале.

Этим тайником оказался сейф за картиной. Простенький, у меня меньше минуты заняло снятие как магических, так и механических запоров. Внутри оказались деньги и документы, но увы, не те, что были нужны: свидетельство собственности на квартиру, паспорта и другие личные документы, не имеющие никакого отношения ни к кому, кроме самих Федоровых. Закрывал сейф я куда дольше, чем открывал, но, кажется, следов своего присутствия не оставил.

Пошел к третьему выявленному тайнику в спальне. Спальня была явно хозяйки квартиры, и я уже понадеялся, что наконец найду нужное – наверняка Федорова самое ценное держала при себе. Ценное там действительно нашлось: украшения и артефакты. И то и другое было отнюдь не дешевкой. Даже странно, что в столь скромной квартире лежит настоящее богатство. Содержимое этого тайника стоило как несколько таких квартир, но я сюда не грабить пришел. Точнее, грабить, но не ценности.

Пока было ясно одно: в тайниках документов нет, разве что только Федорова держит что-то у соседей. Но это весьма маловероятно. Значит, нужное лежит либо вне тайника, либо находится в другом месте. И тогда поход Федровой в банк выглядит очень подозрительным. Арендованная ячейка надежней охраняется, чем квартира в не самом дорогом районе.

Квартиру на предмет документов я все-таки проверил. Времени это заняло не слишком много: вещей было относительно мало, а площадь небольшая. Бумаги в этом доме практически не было: по полке с книгами у бабушки и внука. Все книги я пролистал, но внутри ничего не было заложено. С подозрением глянул на комп в комнате внука, но решил, что вряд ли на нем будет храниться то, что оказалось у Федоровой незадолго до смерти моей мамы и ее мужа. Разве что копия? И то маловероятно.

Я зачистил в квартире все следы своего пребывания, в том числе аурные, после чего ее покинул. Как оказалось, вовремя: с Федоровой я разминулся буквально на пару минут. Выглядела она довольной настолько, что вряд ли это объяснялось поступлением пенсии. Для проверки этого вообще ходить в отделение не нужно.

К банку я прогулялся. Он оказался защищен со всех сторон: и магией, и технологиями. Я начал прикидывать, как в него можно проникнуть, и переживать, что на проверку ячеек уйдет слишком много времени, а потом спохватился и решил использовать административный ресурс. Пользуясь тем, что меня не только не видно, но и не слышно, я позвонил Грекову, стоя прямо напротив банка.

– Алексей Дмитриевич, вы можете узнать о наличии банковской ячейки, принадлежащей конкретному лицу.

– Узнать-то я могу, Илья, – согласился он. – Но все фамилии и другие данные – не по телефону, а при личной встрече, понял?

– Понял, при личной встрече, – легко согласился я.

Не настолько мне были интересны тайны Федоровых, чтобы они не могли подождать еще пару дней.

Глава 10

Шалеева на ужин согласилась, и готовился к нему Олег с таким же пылом, как Беспалова – к коронации Шелагина. Порядок наводить необходимости не было, но Олег несколько раз посетовал, что наши приличные столовые приборы – в Дальграде.

– Ольга их увидит, если вольется в нашу семью. А если нет, то и видеть ей необязательно.

– Иногда я забываю, кто из нас дядя, а кто племянник, – проворчал Олег. – Этот ужин для меня очень важен, понимаешь?

– Да понял уже, – усмехнулся я. – Для хорошего ужина у нас есть все: отличная еда и хорошая компания.

– Десерта нет, – намекнул дядя.

– Будет тебе десерт. Несколько.

Дядя просиял и успокоился, а я на самом деле пошел готовить десерты: и на сегодня понадобятся, и на встречу с друзьями. Да и группу нужно будет чем-то угощать, даже если придут в урезанном составе, без Фурсовой и Бизунова. Вообще, если не считать небольшого скандала с этой парой, то день прошел даже удачно: что-то сдал, о сдаче чего-то договорился.

Поскольку до визита Шалеевой времени было не так много, ничего из того, что требовало пропитки, не подходило. Не подходили и варианты муссовых тортов, большим любителем которых был Олег, – они просто не успеют застыть. Пришлось обойтись заварными пирожными и песочным тортиком. Даже если Шалеева не оценит, мы съедим сами.

Глюк активно намекал, что он тоже в этом поучаствует, но обошелся очередной крошечной порцией размолотого изнаночного мяса.

Появилась Шалеева без опоздания и сразу перешла к делу:

– Илья Александрович, Олег Васильевич сказал, что у вас ко мне есть деловое предложение.

Кажется, пробежавшая между ней и дядей черная кошка оказалась куда толще, чем Олег пытался мне показать…

– Скорее, деловой ужин, – осторожно ответил я. – Нельзя же сразу переходить к серьезным разговорам?

– Почему же нельзя? Очень даже можно, – ответила она, всем своим видом показывая, что ни на что, кроме делового общения, не подписывается. Даже одежда у нее была такая, что наводила мысли о служащем в преуспевающем предприятии: строгий костюм, минимум косметики и волосы, затянутые в тугой пучок на затылке. Это не делало ее менее привлекательной, зато делало куда более неприступной.

– Олег рассказывал, что благодаря вам ему удалось продать первую картину. Сложно было договориться с галереей?

– Почему вдруг сложно? Ваш дядя – прекрасный художник. Я показала несколько фотографий его работ, и владелица галереи согласилась, что в них есть потенциал, а значит, найдутся те, кто станет вкладывать в это деньги. Картина, кстати, была продана через час после того, как ее вывесили.

– Владелица галереи – ваша подруга? – предположил я.

– Что это меняет?

Она вздернула подбородок, стараясь не встречаться глазами с Олегом.

– Мы хотим получить консультацию относительно продаж картин Древних, – сказал я, – но не знаем к кому обратиться.

– Настоящие картины Древних? – удивилась она.

– Именно, – поддержал меня дядя. – Совершенно случайно достались. Хочешь взглянуть?

Она хотела сказать нет, но любопытство победило.

– Было бы интересно.

– Сейчас принесу, – подхватился Олег и рванул к себе за картинами.

– Где он умудрился их достать? – спросила Шалеева уже вполне человеческим голосом.

– В помещении Древних, с которого только недавно спала защита, – ответил я. – Вы же знаете, что он специалист по археологии, которого за знания и удачливость уважают коллеги.

– Коллеги…. Да уж. – Она поджала губы явно вспомнив соперницу.

– Не все, конечно. Некоторые завидуют и хотят подставить. Недавно буквально был случай со знакомой дяди… Впрочем, не думаю, что я имею право это рассказывать. Очень уж некрасивая история получилась, – навел я тумана. – К сожалению, в археологической среде очень много завистников. И много желающих примазаться к чужому успеху. Олег не всегда может твердо сказать нет, он бывает слишком мягким.

Холодок из глаз Ольги уходил. Возможно, она мне не верила, но очень хотела верить – уж это-то я чувствовал, благодаря навыкам Соблазнения – вот такой интересный эффект от впитанного модуля. На всякий случай я проверил, не использую ли чего неосознанно – только влюбленной Шалеевой мне не хватало. Но нет, не использовал.

Олег подошел с картинами и сразу выставил их перед Ольгой.

– Это точно картины Древних? – недоверчиво уточнила она. – Но ты рисуешь куда лучше.

– Это картины древнего художника, – подтвердил Олег. – Он был не очень талантливым, но усердным. С художественной стороны они ценности не представляют, только с археологической. Мы подумывали сделать их основой нашей картинной галереи.

– Если что и делать основой, то только твои картины, – категорично сказала Ольга. – Эта мазня твоим работам в подметки не годится.

– То есть продажу поддерживаешь?

– В этом я не уверена, – покрутила она головой. – Это раритет, стоимость которого с годами только вырастет. Или у вас проблемы с деньгами?

– Шутишь? – удивился Олег. – Да они сейчас к нам со всех сторон липнут. Я и свою работу решился продать только потому, что ты предложила…

– Давайте мы все это обсудим за столом, – предложил уже я.

Я чувствовал себя лишним, но никак не мог придумать предлог, чтобы удалиться. А ведь без меня они сейчас точно договорятся лучше. Спас ситуацию позвонивший мне Греков. Извинившись, я поставил защиту от прослушивания и ответил:

– Да, Алексей Дмитриевич?

– Илья, как там у тебя дела в академии? Помощь не нужна?

Это были кодовые слова для разговора по телефону, означавшие, что как раз моя помощь нужна в Дальграде.

– Спасибо, нет, сам справляюсь, – ответил я, что подразумевало: постараюсь прибыть как можно скорее.

Возможно, это была перестраховка и никто нас не слушал, но в последнем сомневался не только Греков, но и я. Все же государственные структуры были относительно независимыми, а статус Шелагина пока не подтвержден.

– Тогда не отвлекаю, – бросил Греков и отключился.

Я снял защиту от прослушивания и сказал:

– Простите, но я должен вас покинуть. Срочные дела.

Наверное, я был убедителен, потому что на лице Ольги не появилось ни грана сомнения, Олег, как мне показалось, даже обрадовался, но вид принял сожалеющий и заявил:

– Илья, мы все прекрасно понимаем. Надо так надо. За щенком я присмотрю.

– У вас есть щенок? – удивилась Шалеева.

Вынес я Глюка и его вещи в гостиную ничуть не переживая, что он испортит романтический вечер дяде. Глюк внимательно обнюхал новое лицо в своем окружении и даже не стал ворчать – первый признак, что все пройдет хорошо.

Я сделал вид, что ушел, но на самом деле выключил телефон и перенесся по Маяку в Дальград. Назад вернусь по Маяку в Философском Камне. Стоял он у меня в комнате ровно посередине. И при невозможности никому, кроме меня, попасть в мою спальню был относительно безопасен для перехода.

В Дальграде я вышел в своей башне, набросил невидимость и пошел к Грекову. Находился он в отведенных ему апартаментах. Видимо, чтобы меня не демаскировать.

– Что случилось Алексей Дмитриевич? – спросил я, войдя, как мы договаривались, без стука и тут же развеивая невидимость.

– О, Илья, быстро ты, – обрадовался он. – Не верил, что так возможно, а поди ж ты…

– Я же сказал, что появлюсь быстро при необходимости. Необходимость-то какая?

– Реликвию надо настроить под одного из губернаторов. С теми же оповещениями, что и на Фадеева. Он сейчас у Павла Тимофеевича, на клятву они договорились, но тот выставил условие увидеть реликвию до клятвы.

– В принципе риска нет. Ее как привязать, так и отвязать можно.

– Истину глаголешь, вьюнош, – кивнул Греков. – Павел Тимофеевич решил пойти навстречу. И поручил мне найти нужную реликвию. Посетитель предупрежден, что дело это небыстрое, но он уперся и не хочет уходить, пока не получит желаемое.

Я извлек контейнер с реликвиями, который хранился у меня в пространственном кармане.

– Ты прямо филиал императорской сокровищницы, – заржал Греков. – Кстати, а что там в ней было-то?

– Я не смотрел. Реально не до этого. У меня и без того уже запасов на несколько поколений.

– Разгребать пора.

– И это мне говорит человек, который предлагал сводить в бордель на экскурсию.

– Не совсем на экскурсию, но сводить. Отвлекаться от разгребания тоже надо. Никак надумал?

Неожиданно Песец проявился и активно закивал, потирая лапы. Наверное, захотел сравнить жриц любви во времена своего создания и нынче. Почему-то показалось, что эта информация у него точно есть. Но ведь спросишь напрямую – пойдет в отказ.

– Мне часа два лучше не возвращаться в Верейск. Дядя личную жизнь устраивает.

– То есть надумал? – непонятно чему обрадовался Греков. – Сделаем. Решим вопрос с реликвией – и двинем.

– Двинем, – согласился я.

«Ну и правильно – заявил Песец. – Каждому знанию нужна отработка на практике».

«На практике я отрабатывал уже. На той же Грабиной».

«Да разве это практика? Это так, жалкое ее подобие. Легко пробудить интерес в девушке, которая в тебе уже заинтересована».

«А то в борделе никто во мне не заинтересован будет».

«Ты не путай себя и свой кошелек. Вот и поучишься различать разницу. Только не забудь личину попроще подобрать».

«С попроще меня туда не пустят».

«С Грековым-то? Он там явный постоянный посетитель. Поди, каждый раз как в Дальграде бывает, захаживает, чтобы не на виду по бабам шастать».

Разговаривая, я времени не терял, подготавливал императорскую реликвию к тому, чтобы привязать княжескую реликвию к определенному человеку. Вывел карту на голографический экран, на котором Греков ткнул в нужную область, после чего осталось только поработать с княжеской реликвией, запрограммировав ее на принятие новой крови.

– Все. Осталось только ткнуть пальцем в шип.

– И сообщение разослать, – напомнил Греков.

– Из кабинета и отправлю, – предложил я. – Сразу, как уйдет первое на непонятном нынче языке. Пройду под невидимостью вместе с основной реликвией.

– Как вариант, – прикинул Греков. – Сможешь пройти незаметно?

– Обижаете, Алексей Дмитриевич.

– Уточняю, – хмыкнул он и взял нужную княжескую реликвию. – Идем?

Я взял императорскую и ушел в невидимость, поэтому для посторонних в коридор вышел один Греков. Важно вышел, неся на вытянутых руках княжескую реликвию. Подозреваю, что руки он вытянул не просто так, а из опасения, что оцарапается и станет новым князем. Вряд ли кто-то это поймет из короткого разосланного сообщения, но реликвию придется перенастраивать, а это время. Становиться князем Греков точно не хотел. Честно говоря, я тоже, но для меня вариантов уже не было.

В гостиной, которую Шелагин использовал под кабинет, в этот раз, кроме него и секретаря, был незнакомый мужчина, который явно волновался и постоянно вытирал потеющие руки носовым платком.

– Павел Тимофеевич, вот нужная реликвия, – радостно сообщил Греков.

– А как я пойму, что она именно та, которая от моих земель, – подозрительно спросил визитер.

– Игорь Николаевич, – укоризненно посмотрел на него Шелагин, – мы с вами это уже обсуждали. Вы почувствуете свою реликвию сразу, как и те земли, за которые она отвечает. Вам нужно уколоться об этот шип – и все.

Игорь Николаевич протянул палец и тут же его отдернул.

– Подозрительно это все, – заявил он. – Зачем вам моя кровь, Павел Тимофеевич?

– Мне не нужна. Нужна реликвии, чтобы она на вас настроилась.

– Это вы так говорите. А реально она может собирать таким образом образцы крови.

– Господи, Игорь Николаевич, – закатил глаза секретарь в явном сильном раздражении, – как вы всем со своей перестраховкой надоели. Вы же прекрасно понимаете, что образец вашей крови можно взять, не прибегая к таким ухищрениям. Если бы Павлу Тимофеевичу он понадобился, он получил бы образец так, что вы об этом даже не узнали.

– Игнат Трофимович, еще мой дедушка постоянно твердил, что кровью разбрасываться нельзя.

– Разбрасываться нельзя, а доказывать свое право на владение реликвией – можно и нужно. Если вы отказываетесь, то найдутся и другие желающие, как вы понимаете. Вы уже перебрали отведенное вам время. Из-за вас другим приходится ожидать больше необходимого. И Павел Тимофеевич уже устал от вашей бестолковости и наверняка думает, не лучше ли передать управление реликвикй более понятливому человеку. Реликвий, знаете ли, мало свободных, претендентов на них хватает.

– Но этот предмет собирает мою кровь.

– Этот предмет, – раздраженно бросил Шелагин, – называется княжеской реликвией. Вы либо завершаете привязку и убираетесь вместе с реликвией, либо убираетесь без нее, если в течение пяти минут так и будете действовать мне на нервы. Сколько можно? Игнат Трофимович совершенно прав.

– Так я отнесу опять в хранилище, Павел Тимофеевич? – предложил Греков. – До следующего претендента?

– А это точно реликвия? – завел свою шарманку Игорь Николаевич. – Какая-то она невзрачная… У других князей она производит куда более солидное впечатление.

– Можете тоже сделать для нее футляр, но не советую, – бросил Шелагин, терпение которого уже было на исходе. – Потому что неправильно сделанное обрамление изменяет влияние реликвии на носителя и превращает ее из помощника в причину проблем с психическим здоровьем.

– Откуда вам это знать?

– Так. Вон отсюда! – рявкнул взбешенный Шелагин. – Вопрос о принадлежности княжества, где вы губернаторствуете, будет поставлен на ближайшем Совете.

– Зачем же сразу так волноваться? Я проявляю разумную осторожность, – возразил Игорь Николаевич

Он посмотрел на секретаря, приближающегося с явным намерением вышвырнуть надоеду из гостиной, и быстро ткнул пальцем в выступ, после чего застыл, наверняка получив непонятное сообщение. Шелагин удовлетворенно кивнул, и я отправил рассылку с картинкой о появлении нового князя.

– Получилось! Глазам своим не верю. – Игорь Николаевич смотрел на реликвию влюбленными глазами, и его совсем не смущала ее невзрачность. – Неужели все?

– С вас клятва, – сухо сказал Шелагин. – После чего вы уберетесь с глаз моих долой.

– Я бы предпочел сделать это без свидетелей.

– Павел Тимофеевич, я могу быть свободен? – спросил Греков. – Собираюсь вечером отдохнуть в Дальграде.

– Я бы тоже вечером отдохнул в Дальграде, – вздохнул Шелагин.

– У вас остались запланированные встречи, – напомнил секретарь, – которые сдвинулись из-за Игоря Николаевича. А он все также тянет время. Вот текст клятвы, и покончим наконец с этим.

Бывший губернатор, а ныне новоявленный князь клятву забормотал безо всякого вдохновения. Поди, рассчитывал, что про нее забудут и позволят ему вынести реликвию без клятвы.

Когда он покидал кабинет, вздоха облегчения не удержал никто, а Шелагин спросил:

– Игнат Трофимович, вы уверены, что мы не сделали ошибку с этим назначением?

– Совершенно уверен. Сам Игорь Николаевич не производит благоприятного впечатления, но у него, как и его сына, достаточно кругов Силы для управления реликвией, и сын намного разумней, в матушку пошел, которая, собственно, и управляет княжеством. Так что не переживайте, реликвия в правильных руках.

Греков откашлялся, привлекая к себе внимание:

– Павел Тимофеевич, так я могу быть свободен?

– Можете, Алексей Дмитриевич. Еще одной привязки реликвии я не перенесу точно.

Грекову повторять второй раз не пришлось, он испарился из кабинета почти со скоростью владеющего телепортацией. Я тоже от него не отстал. Слушать обсуждения будущих князей, возможно, и полезно, но неинтересно. Вернулись мы в апартаменты Грекова, где я снял невидимость.

– А реликвия? – заволновался Греков.

– Я ее еще в кабинете убрал, – пояснил я. – Вы мне обещали узнать про банковскую ячейку. Нужно по вот этой особе.

Всю известную мне информацию по Федоровой я выписал заранее на листок и отдал его Грекову.

– Сделаем. Насколько срочно?

– Пока не горит.

– Тогда нормально, – успокоился он. – Едем? Не передумал?

– Я от своих слов никогда не отказываюсь.

Хотя после инструкций Песца желание отправиться в бордель в компании Грекова резко уменьшилось. Потому что симбионт не ограничится инструкциями, которые он уже выдал. Если он считает это этапом обучения, с него станется влезть в процессе.

«Не влезу, – опровергая свои же слова, влез в мои мысли Песец. – Обещаю только со стороны наблюдать. Ты меня не увидишь, не услышишь и не почувствуешь. А разбор сделаю потом».

«Какой еще разбор?»

«Ошибок, конечно».

Песец выглядел сейчас в точности, как на той иллюзии, что я оставил Олегу для изображения символа нашего рода: важный и уверенный в собственной правоте.