Текст книги "Современный зарубежный детектив-9. Компиляция. Книги 1-20 (СИ)"
Автор книги: Стивен Кинг
Соавторы: авторов Коллектив,Роберт Антон Уилсон,Мэтью Квирк,Питер Свонсон,Кемпер Донован,Джей Ти Эллисон,Мик Геррон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 341 (всего у книги 342 страниц)
– Вы, девочки, выходите оттуда в центр сцены. Аплодисменты, аплодисменты, аплодисменты, понятно?
Барбара кивает вместе с Тесс, Лаверн и Джем.
– Шагайте, покачиваясь. Барб, ты последняя. Правая нога и крест, левая нога и крест. В центре сцены – руки вверх, как судья, который даёт сигнал, что удар засчитан.
Все поднимают руки вверх.
– Теперь качай руки влево... и хлопай. Качай руки вправо... и щёлкай пальцами. Продолжай двигать ногами.
Группа всё ещё играет интро: бум-БАХ-БАХ-бум, бум-БАХ-БАХ-бум, бум БАХ-БАХ-бум.
– Сестра Бесси выходит справа от сцены, делает свои движения. Аплодисменты, аплодисменты, аплодисменты. Крики. Стоячие овации. Она хлопает по рукам с каждой из вас, девочки. Вы продолжаете: левая нога, правая нога, качай влево и хлопай, качай вправо и щёлкай. Двигайте бёдрами. Отступите назад, чтобы уступить ей сцену... поворот... шлёпните себя по задницам... снова поворот. Давай, покажите.
Чувствуя себя будто во сне, Барбара отступает вместе с другими «девочками», хлопает, щёлкает пальцами, поворачивается и шлёпает. У «Дикси Кристалс» большие зады, чтобы по ним шлёпать, у Барбары – не очень.
– Ещё один поворот, а потом – вперёд.
Тесс, Лаверн и Джем поют интро.
– Барбара? – спрашивает Фрида, всё ещё в микрофон. Духовые продолжают интро: бум-БАХ-БАХ-бум. – Язык проглотила, девочка?
На этот раз поют все вместе, и вдруг что-то накатывает на Барбару. Что-то хорошее. Клянусь Богом, она чувствует себя настоящей «Кристалс».
– Стоп! – кричит Фрида, и духовые замолкают. – Давайте ещё раз, и влейте в это чертову душу. Возвращайтесь к первым движениям!
Барбара следует за «Кристалс» налево от сцены. Тревога сменяется нервным предвкушением. Вдруг ей очень хочется это сделать. Как в песне – делать это до самого рассвета.
Справа от сцены она видит, как Бетти разговаривает и смеётся с Доном Гибсоном, программным директором в Мингo.
– Готова? – спрашивает Фрида.
Тесс показывает ей «класс».
– Хорошо, давайте эти бёдра! И... музыка!
Духовые начинают играть – бум-БАХ-БАХ-бум, и «Дикси Кристалс» – теперь их четверо – выходят на сцену, смотрят на пустые места и поднимают руки над головой. Барбара думает, что зрители будут аплодировать, и это будет круто. Очень.
Она ожидает, что Фрида скажет музыкантам остановиться и прикажет «девочкам» повторить, но вместо этого Бетти выходит справа от сцены, и хотя на ней джинсы-мом, свободная блузка и небрежные лоферы, когда она скользит и делает поворот в центр сцены, она – Сестра Бесси.
Она хватает микрофон, которым пользовалась Фрида, точно в такт выходит в ряд с «Кристалс» позади и начинает петь главную партию.
К концу песни Барбара понимает две важные вещи. Первая – что этот мир не её; её мир – это поэзия. Вторая – что ей бы очень хотелось навсегда быть «Дикси Кристалс». Она отдала свои стихи Бетти Брэди; Сестра Бесси подарила ей дар, одновременно ценный и мимолётный.
Эти две вещи создают нечто новое и сильное; вместе они взаимно нейтрализуют друг друга.
9
Триг обедает в своем кабинете: в одной руке – бутерброд с яичным салатом, в другой – банка холодного чая. Радио настроено на «Биг Боб».
Обычно с 11 утра до 13 там идёт шоу Гленна Бека, но сегодня вместо него – пресс-конференция из здания Мерроу. Повод – убийства «заместителей» присяжных (власти сдались и тоже начали так их называть). У микрофонов – начальник полиции Бакай-Сити Элис Пэтмор и лейтенант полиции штата Ганцингер.
Триг знает имена детективов полиции Бакай-Сити, назначенных на дело, встречался с Джейнс и Аттой, но их здесь нет. Кажется, дело перехватила полиция штата.
Триг работал большую часть жизни с влиятельными людьми, и хотя слушает, словно от этого зависит его жизнь и свобода, он не может не восхищаться тем, как ловко начальник Пэтмор передала это уродливое, кричащее дитя другой организации. Которая и возьмёт на себя всю вину, если убийства продолжатся. «Не «если», – думает он. – «Когда».
После краткого обзора того, что известно о последнем убийстве, Ганцингер говорит:
– У нас есть важная новая информация о преступнике. Мы полагаем, что имя, под которым он известен, вероятно, прозвище – Триг. Т-Р-И-Г.
Триг замирает с бутербродом перед ртом. Потом откусывает. Знал ли он, что это случится? Конечно. Начальник Пэтмор добавляет:
– Учитывая псевдоним Билл Уилсон, который он использовал в первом угрожающем сообщении нашему департаменту, мы полагаем, что этот человек может – подчёркиваю, может – быть членом реабилитационного сообщества, вероятно, Анонимных Алкоголиков или Анонимных Наркоманов. Если кто-либо из участников одной из этих программ знает человека, называющего себя Триг, мы надеемся, что вы выйдете на связь. Ваша анонимность будет защищена.
Хуже и хуже... но и ожидалось. Вопрос – зачем он использовал имя Билла Уилсона в письме к Уорику, главе городского детективного отдела, и начальнику полиции Пэтмор. Тогда это казалось естественным и правильным – зачем ещё он это делал, если не для того, чтобы загладить вину? Разве заглаживание вины не было главным в Программе, которую основал Билл Уилсон?
«Ты не сделал этого ради этого. Ты сделал это, потому что хотел, чтобы тебя поймали. Возможно, именно поэтому ты и написал те письма изначально».
Это его отец говорит, и Триг отказывается это принимать. Он писал письма, чтобы виновные почувствовали вину. Им нужно было это почувствовать.
Пэтмор и Ганцингер открывают пресс-конференцию для вопросов. Первый вопрос:
– Есть ли у вас описание этого Билла Уилсона, также известного как Триг?
Рука Трига тянется к шраму на челюсти и обводит его по длине. Чтобы зашить, понадобилось всего семь швов, но шрам заметен и спустя столько лет.
– Пока нет, – говорит лейтенант Ганцингер.
Это успокаивает, но только если правда. Что если они знают про шрам? Триг смотрел немало криминальных фильмов и знает, что полиция умеет держать информацию при себе. Возможно, они не раскрывают данные свидетелей, которые видели, как он стоял на ступеньке трактора и притворялся, что разговаривает с фермером, которого только что убил.
Начальник Пэтмор добавляет:
– Мы точно знаем лишь то, что этот человек расчетлив, но психически неуравновешен.
Триг думает: «Это справедливо».
Кто-то спрашивает:
– Можете назвать имя присяжного по делу Даффри, которое было найдено в руке мистера Дилла?
Пэтмор:
– Не вижу смысла называть это имя или имена других присяжных. Они не являются целями.
Тот же репортер:
– Но в каком-то смысле они являются, не так ли?
Ганцингер, сдержанно:
– По нашим данным, эти убийства совершенно случайны. Это затрудняет поимку преступника.
Тот же надоедливый репортёр:
– А как присяжные справляются с этим? Кажется, цель убийств – заставить их чувствовать себя виновными в смерти Алана Даффри…
Начальник Пэтмор:
– Позвольте прервать вас. Смерть Алана Даффри – убийство Алана Даффри – это дело заключённого государственной тюрьмы, которого ещё не выявили... но выявят и накажут. Присяжные по делу Даффри ни в чём не виноваты. Повторяю – ни в чём.
Триг, сидя за столом и смотря на недоеденный бутерброд, бормочет: «Ты такой кусок дерьма, что скрипишь.» Он берёт ещё один кусок, жуёт медленно.
– Присяжные по делу Даффри выполнили свой долг как американские граждане и граждане этого города, основываясь на имеющихся фактах.
Надоедливый репортёр:
– Но мистер Уэнтворт и мистер Финкель…
На этот раз его прерывает Ганцингер:
– Те самоубийства никак не связаны с делом Даффри, уверяю вас.
Триг этому не верит. Ни на секунду. Он довёл их до самоубийства, как загоняют упрямую корову в убойный загон, и если сможет довести остальных – будет считать это успешной работой.
Триг узнаёт голос следующего вопросителя. Это подкастер, борец за правду и разоблачитель, Народный Герой, Бакайский Брэндон.
– В свете этих убийств, начальник Пэтмор, как вы оправдываете проведение благотворительной игры «Пистолеты и Шланги» в Дингли-парке?
Триг делает паузу, собираясь откусить ещё один кусок. Он не хочет, чтобы игру отменили. Эта игра – часть его плана.
Ответ Элис Пэтмор звучит гладко, без всяких «эээ» и «ну». Как человек, побывавший на многих напряжённых совещаниях и имевший дело с подобным эго, Триг понимает, что слышит заранее подготовленный ответ.
– Этот трусливый убийца не отнимет у двух достойных благотворительных организаций – педиатрии больницы Кинера и общества борьбы с мышечной дистрофией – деньги, которые принесёт эта игра в пятницу. Значительные деньги. Городская полиция, окружной шериф и полиция штата задействуют на улицах офицеров в пятницу днём и вечером…
– Многие в штатском, – вставляет Ганцингер.
– Многие в штатском, – соглашается Пэтмор. – И я призываю всех, кто интересуется игрой – или хочет услышать вживую национальный гимн в исполнении Сестры Бесси – прийти, потому что это будет весело, а в пятницу вечером собравшаяся толпа болельщиков Бакай-Сити будет самым безопасным местом.
«Будет безопасно», – думает Триг, выключая радио. Но не будет безопасно на другой стороне парка.
Если, конечно, у него будет ещё четыре дня. Они знают имя, которое он использует на собраниях, но знают ли они его настоящее имя? Он думает, что нет. Надеется, что нет. И та версия Трига имела бороду (которая скрывала шрам) и носила контактные линзы. После того как его фото попало в газету в связи с делом Даффри, он сбрил бороду и вернулся к очкам.
Ему нужно ещё четыре дня. До тех пор он прекратит – никаких убийств.
Потом – ещё два.
По крайней мере два.
Глава 16
1
Холли догоняет пикап Кейт у ресторана «Барбекю Шарко» на трассе 59 в округе ДюПейдж. Они едят, а потом продолжают путь вместе.
Данные для официальной регистрации Кейт и её двоих спутников указаны в отеле «Уолдорф Астория» в Чикаго, на Ист-Уолтон-стрит. На самом деле же Холли забронировала сьют и два смежных номера на своё имя в Пенинсула, на Ист-Супериор. Ранее такой план уже срабатывал, но сейчас – нет. И не только потому, что за Кейт из Мэдисона тянется всё более длинный хвост еБэйщиков. Некоторые из этих фанатов, жаждущих автографов, связались с чикагскими еБэйщиками, а те, в свою очередь, контактировали с противниками Кейт – так называемой анти-Кейт бригадой. Они тоже ждут и готовы устроить, как сказал один из протестующих, «чикагскую гадость». Полиция держит их на другой стороне улицы, но когда Кейт и Корри выходят из её Форда F-150, на них сыплется дождь из детских кукол, облитых фальшивой кровью. Большинство промахивается, но одна кукла попадает Корри Андерсон в плечо, оставляя красное пятно на её белой блузке. Корри удивлённо смотрит на это, потом, словно на автопилоте, наклоняется, чтобы поднять куклу.
– Не надо, – говорит Холли. Она припарковала свой Крайслер так близко за пикапом Кейт на зоне загрузки, что бамперы почти касаются друг друга. Холли хватает Корри за руку и торопливо ведёт её под навес. Кейт уже зашла внутрь, не оборачиваясь.
– Новый Холокост! – кричит женщина. Звучит так, будто она плачет. ЕБэйщики расходятся, поняв, что их цель уже ушла, но остальные протестующие подхватывают слова плачущей женщины и превращают их в скандирование: «Холокост! Холокост! Холокост!»
Это их встреча в Чикаго, в этом городе путешественников.
В своём сьюте Кейт говорит Корри, что прессу стоило бы собрать здесь, а не проводить послеполуденную сессию вопросов и ответов в отеле Уолдорф. Обратившись к Холли, она добавляет:
– На моих предыдущих турах такого не было.
Холли не говорит, что тогда никто не пытался её убить.
– Да к черту всё, я устала прятаться от этих пропагандистов из «Рассказа служанки».
Холли хотелось сказать: «Это твои похороны», но она молчит и вместо этого отвечает:
– Ты наняла меня для защиты, Кейт. Я делаю всё возможное. Я не понимаю, как эти... эти охотники за автографами постоянно нас опережают.
– Не переживай из-за охотников, просто кидайся передо мной, если увидишь, что кто-то направил на меня оружие, – говорит Кейт. Видя выражение на лице Холли, она добавляет: – Шучу, женщина! Шучу!
Холли чувствует, как у неё краснеют щеки.
– Это не шутка. Тебе знакомо имя Лори Карлтон?
Прошло почти два года с тех пор, как женщина по имени Карлтон была застрелена человеком, которому не понравился её флаг гордости ЛГБТ, но Кейт знает это имя. Конечно, знает.
– Что ты хочешь, чтобы я сделала, Холли? Сдала позиции? Проявила трусость? Именно этого они и хотят!
Холли вздыхает.
– Я понимаю, что ты не можешь так поступить, и что проводить пресс-конференцию в Уолдорф сейчас не имеет смысла, но...
– Но что? – Кейт ставит ноги шире, руки на талии. – Но что?
– Ты могла бы подумать о том, чтобы отменить её.
– Ни за что, – говорит Кейт и добавляет: – Никогда.
Корри уходит в соседнюю комнату, чтобы позвонить и избежать возможных словесных искр, но их не возникает. Холли Гибни не из тех, кто любит спорить, особенно с клиентами. Её задача – делать всё наилучшим образом. Поэтому она говорит, что понимает, и идёт в свою комнату.
У неё два сообщения: первое от Корри, второе от Джерома Робинсона.
Корри: Думала, вы уж точно поссоритесь.
Холли: Нет.
Корри: Я иду на место – театр «Кадиллак Палас». Надо разобраться с делами. Вернусь к раннему ужину. Сможешь привести Кейт на пресс-конференцию?
Холли: Да. Будь начеку. (к сообщению добавляет эмодзи с глазами).
Холли не любит думать о том, что Корри – та, кто больше всех пострадала от преследователя – идёт на место встречи одна. Но Холли одна, и её работа – это Кейт. Она открывает другое сообщение.
Джером: Только начал, а уже обошёл восемь церквей с «ревущими» прихожанами, которые имели проблемы с законом из-за протестов, закончившихся арестами. Чаще всего – нарушение частной собственности, но были и случаи насилия. Вернулся назад на десять лет. Каждый год всё больше, хуже с пандемией. Нашёл настоящую «Карту ненависти». Правда! Проверь почту. Знаю, ты занята, но если что-то бросится в глаза – скажи.
– Занята? – думает Холли. – Ты и не представляешь, Джей.
Она открывает письмо под заголовком (вот это неподобающе) «Безумные церкви». В приложении – список восьми церквей с краткими описаниями, чем каждая заработала проблемы. Две в Айдахо, одна в Висконсине, две в Алабаме, две в Теннесси и одна в Апстейт, Нью-Йорк. Прежде чем она успевает прочесть описания, приходит ещё одно сообщение – от Кейт: Пресс-конференция через 45 минут. Будь там или будь квадратной.[609]609
Труднопереводимая идиома или шутка, смысл которой не вполне ясен даже носителям языка. Вероятно, имеется в виду, что квадрат плохо катится, цепляется углами. То есть квадратный человек – нелюдимый, неуживчивый, бука, зануда. Помните, как Мия рисовала пальцами квадрат в «Криминальном чтиве»?
[Закрыть]
«Я квадратная, и мне всё равно», – думает Холли. Проверяет в сумке перцовый баллончик, сирену для отпугивания и – хоть ей это и не нравится – револьвер Билла, который теперь её револьвер. Всё необходимое от «безумцев» на месте.
Холли думает позвонить Джону Акерли, узнать, нашёл ли он неуловимого Трига, но он бы сам уже позвонил или написал, если бы нашёл его или хотя бы зацепку. К тому же, дело Иззи – дело Иззи... хотя на этой неделе, кажется, приоритет Иззи – благотворительный софтбольный матч.
Тем не менее, она не может перестать думать о Триге, проверяя волосы и помаду в зеркале ванной. Билл Ходжес раньше говорил ей, что большинство дел просты, потому что большинство преступников ленивы и глупы. Если же кто-то умнее, Билл советовал остановиться, подумать и выделить главный вопрос в деле. Ответ на него – и дело раскрыто. Так в чём главный вопрос с Тригом? Что он из АА? Должно быть, АА, потому что та женщина 2-Тон сказала Джону, что он пьёт, а не употребляет наркотики.
Ей нужно чуть-чуть теней для век? Нет, не для пресс-конференции в четыре часа дня – её покойная мама бы упала в обморок. Просто немного консилера. И, кстати, разве причина, по которой Триг ходит на собрания АА, не главный вопрос? Загадка? Нет. Главный вопрос, понимает Холли, гораздо проще и, возможно, ключ ко всему.
Она смотрит на своё отражение в зеркале и вслух задаёт вопрос: «Почему ему так важна судьба Алана Даффри, что он готов убивать людей?»
2
Крисси приближается к Чикаго, уже видит силуэт города, когда внезапно решает изменить маршрут. Она едет на юг по I-57, а в Гилмане повернёт на восток. В отличие от Холли, Крисси не имеет проблем с разговорами по телефону за рулём. Она звонит диакону Энди. Тот берёт трубку с первого звонка и задаёт два вопроса: всё ли в порядке и пользуется ли Крисси «одноразовым» телефоном.
Крисси отвечает утвердительно на оба вопроса, не уточняя, что сегодня Энди неправильно называет её. Для Фэллоуза, с кем она разговаривает, Крисси всегда остаётся мужчиной. Это устраивает Крисси (которая ни за что не стала бы использовать новые местоимения вроде «они» или «им»), потому что у неё и у диакона Энди общая цель – положить конец кровавому правлению Кейт Маккей.
– Чикаго не подходит, – говорит Крисси. – Слишком много копов и эта чертова охранница. Эта сука хорошо справляется со своей работой.
– Но ведь того парня в Давенпорте остановила помощница, – возражает Фэллоуз.
Он явно следит за новостями, но не слишком внимательно.
– Это была не Андерсон, а Гибни. Пресса перепутала, как обычно. Но Бакай-Сити – родной город Гибни, и я надеюсь, что когда они туда приедут, она немного расслабится. К тому же полиция занята охотой на какого-то сумасшедшего убийцу. Это должно отвлечь их внимание от нашей проблемы.
– Хорошо, твоё решение, лишь бы церковь в это не вмешивалась. Что тебе от меня нужно?
– Город будет переполнен, потому что выступает не только Маккей. Эта чернокожая певица начинает там своё турне в субботу. Это большое событие. Маккей теперь выступает в пятницу, время изменили – семь вечера.
Телохранитель заставлял их менять отели, но в Бакай-Сити это не сработает – все гостиницы забронированы под завязку.
– Хочу, чтобы ты узнал, где они остановились, и забронировал для меня номер там. Сможешь? – спросила Крисси.
– Смогу, – ответил диакон Фэллоуз. Без сомнений. Как и женщина Гибни, он отлично знает своё дело.
– Ладно, – сказала Крисси. – Так или иначе, всё закончится в Бакай-Сити. Я чертовски не хочу ехать за ней аж до Мэна.
Она заканчивает разговор. Через час Энди Фэллоуз присылает ей сообщение:
Вечеринка КМ забронирована в «Гарден-Сити-Плаза» в Бакай-Сити. Номера 1109, 1110, 1111. Для тебя забронирован одноместный номер на два этажа ниже, 919. Номер оплачен кредиткой «Хот Флэш», но используй свою карту и проследи, чтобы данные «Хот Флэш» удалили. Ты знаешь зачем. Также удали это сообщение.
Они не могут полностью стереть цифровой след, ведущий к Церкви Истинного Святого Христа, но хотя бы могут его замаскировать. Это важно, потому что Крисси вполне может попасть в беду или погибнуть. Единственная сложность – сделать остановку по пути и снова стать Кристофером. У Кристины есть только одно удостоверение личности с фото – водительские права Висконсина, но нет кредитной карты. Мужская часть его двойственной личности – у него Visa.
3
Джером продолжает исследовать радикально-фундаменталистские церкви, замешанные в насильственных протестах (включая события, которые можно назвать терроризмом), когда звонит телефон. Код звонящего – 818, Джером узнаёт, что звонок из Лос-Анджелеса. Подражание – лучшая форма лести, поэтому он отвечает, как Холли:
– Здравствуйте, Джером слушает, чем могу помочь?
– Энтони Келли, менеджер тура Сестры Бесси. Номер взял у твоей сестры. Мы все любим Барбару.
– Я тоже, по крайней мере, когда она не капризничает. Чем могу помочь, мистер Келли?
– Зови меня Тонс. Надеюсь, ты присоединишься к туру, хоть ненадолго. По приглашению мэра, Бетти споёт гимн в пятницу вечером на благотворительном софтбольном матче. Где-то в Динго-парке?
Джером улыбается.
– Дингли-парк.
– Точно, точно, точно. Ей нужна охрана от концертной площадки до отеля, потом на поле и на пути обратно в отель. Это ради страховки. Твоя сестра тебя рекомендовала. Говорит, ты работал неполный день в местном агентстве расследований.
– «Найдём и сохраним». Как раз так вышло, что женщина, на которую я работаю, сейчас сама занимается обеспечением безопасности.
– Барбара говорит, что она из движения за права женщин.
Основываясь на том, что Холли ему рассказывала, Джером думает, что Кейт предпочла бы термин «политический активист», но не говорит об этом.
– На какое примерно время понадобится охрана, мистер Келли? Тонс?
– Всего около четырёх часов. Встретишь её в «Аудитории Минго» около пяти тридцати вечера, где она будет обсуждать наряды с Албертой Винг, в её гримёрной. Потом отвезёшь её в отель «Гарден-Сити-Плаза». У Альберты свой транспорт. У тебя есть машина, да?
– Конечно.
– Служебная?
– Нет, моя собственная.
– Полностью застрахована? От столкновений, ответственности? Извиняюсь за вопросы, но Global Insurance наложила на нас огромную страховку. Деньги решают всё. Прошу прощения за выражение.
– Не стоит извиняться. Мой босс так же думает, и у нас куча страховок, и личная, и корпоративная. Босс платит меньше. У нас Прогрессивка, а не Говорящий Осел.
– Да, я ненавижу этого осла – у него слишком большие зубы. В отеле Бетти примет душ и переоденется из репетиционной одежды, а ты будешь ждать в нашем гостевом номере дальше по коридору. В 18:15 или 18:20 ты её сопроводишь вниз. Там уже будет машина. Алонзо Эстевес, менеджер отеля, согласился отвезти её в Дингли-парк. Ты поедешь с ней на поле, где для неё подготовили отдельную гримёрку. Она не собирается переодеваться снова, ей просто нужно немного уединения перед выступлением. Понимаешь, о чём я?
– Да.
– Немного раньше семи вечера Рэд – её саксофонист – проводит её к горке питчера. Рэд играет, она поёт. Потом ты везешь её обратно в отель, работа выполнена. Что думаешь?
– Разве коп не был бы лучшим выбором?
– Коп – это именно то, чего она не хочет. Ей нужен брат Барбары, который пишет книги и, по словам Бетс, к тому же чернокожий и красивый. Я тебя не видел, так что насчёт красивого я верю ей на слово. Компания Сестры Бетти в «Концертс» заплатит тебе шестьсот долларов за твоё время.
Джером думает недолго.
– Ладно, звучит хорошо. Может, приведу коллегу, если это не проблема.
– Конечно, но я могу оплатить только одного. Вы с твоим, эээ, коллегой пойдёте на шоу в субботу вечером?
– План такой. Я буду с родителями. Они не могут дождаться, чтобы увидеть Барб на большой сцене. Я тоже.
– У меня для вас будут места в третьем ряду, – говорит Тонс. – Первый ряд слишком близко, уши оглохнут, а шея затечёт от того, что придётся смотреть вверх. Только трое? У меня весь ряд забронирован. Партия феминисток тоже придёт.
Джером обдумывает, улыбается. Это действительно круто.
– Лучше сделайте восемь мест. Тёти Барб и их мужья приедут из Кливленда, если будут места.
– Семейное воссоединение, мне нравится, сделано. Пропуска за кулисы тоже будут. Забирайте их в кассе, в окне для брони.
– Спасибо.
– Нет, спасибо тебе. В пятницу я не увижу тебя – буду проверять звук и следить, чтобы феминистка не испортила оборудование после выступления. Она говорит, что может работать рядом с усилителями и микрофонами без проблем, но я из Миссури.[610]610
Штат Миссури носит неофициальное прозвище «Покажи мне» из-за недоверчивости его жителей.
[Закрыть]
Джером не понимает, что это значит, поэтому просто повторяет инструкции – как настояла Холли, когда он работает на «Найдём и сохраним» – и заканчивает звонок. Тут же звонит ещё раз.
– Это «Хэппи», – говорит Джон. – Эй, Джей, как дела?
– Слушай, возможно, я не смогу поучаствовать в игре в пятницу вечером, – говорит Джером, – но чтобы компенсировать, хочешь быть в охране Сестры Бесси?
– Чувак, ты шутишь? Я ж топал ногами под её музыку в старые добрые времена!
– Не шучу. К тому же бесплатные билеты на её шоу в субботу и пропуск за кулисы. Мне заплатят шестьсот, я поделюсь с тобой. Как думаешь?
– Как ты думаешь, что я думаю? Я в деле. Дай все подробности.
Джером рассказывает, думая: «триста каждому за четыре часа работы. Похоже, слишком просто».
Но он даже не подозревает, насколько всё сложнее.
4
В тот вторник вечером Кейт выходит на сцену в кепке «Чикаго Кабс» и майке «Уайт Сокс» с её именем на спине. Толпа обожает её за это и за каждое сказанное слово. Холли видела это не раз и знает, что в тёмно-синем Чикаго Кейт обращается к своим (только немного недоброжелателей), но её красноречие по-прежнему завораживает. Она ходит туда-сюда – призывает, умоляет, шутит, злится, говорит от сердца, возмущается, надеется. Холли обнаружила, что Кейт может быть мелочной и неуверенной в себе. Но в тот вечер в Чикаго это не имеет значения. В тот вечер она даёт выступление, которое войдёт в историю.
– Я хочу закончить сегодня, попросив вас вспомнить слова апостола Иоанна. Он сказал: «Если кто любит мир, то любовь Отца Божьего не в нём». Но теология, которую проповедуют христианские фундаменталисты, – это всё про мир. Смешивание религии с политикой опасно. Это не путь на Голгофу, а дорога к фашизму.
Из зала кричат: «Ты врёшь!»
– Проверьте свою Библию, – отвечает Кейт. – Первое послание Иоанна, глава 2, стих 15.
– ЛЖЕЦУ УГОТОВАН ОГОНЬ АДА! – отвечает кричащий. Неподалеку стоят вышибалы, но он стоит на ходунках, и они не решаются подходить, чтобы их не обвиняли в насилии над инвалидом.
– Я рискну адом, – говорит Кейт, – но Чикаго было для меня раем. Вы были замечательной аудиторией. Спасибо от всего сердца.
Её вызывают на бис три раза, аплодисменты не утихают, и она сходит со сцены, искрящаяся энергией. Она обнимает Холли. Холли, которая часто избегает физического контакта, отвечает на объятие.
– Сегодня было хорошо, правда? – тихо говорит Кейт.
– Лучше чем просто хорошо, – отвечает Холли, и холодная мысль – «Эту женщину хотят убить» – заставляет её крепче прижать Кейт к себе. – Это было потрясающе.
5
В среду утром Холли встала рано – ей предстояло четыре часа за рулём из Чикаго в Толидо. Выйдя из душа, она находит сообщения от Джона Акерли и Джерома.
Джон: Кажется, я видел твоего парня Трига, но он выглядел иначе и, похоже, был под другим именем. Жаль, не могу вспомнить.
Холли: Постарайся.
Джон: Стараюсь.
Джером: У меня теперь своё задание по охране. Сестра Бесси, пятничный вечер. Она поёт гимн на Дингли. Барбара порекомендовала меня.
Холли: Удачи. Уверена, ты отлично справишься. Мне охранять кого-то не очень по душе. Возможно, у тебя другое мнение.
Джером: У меня билеты на концерт Сестры Бесси в субботу вечером. Смогла бы прийти? Посмотреть на Барб на сцене?
Холли: Я бы с удовольствием, но мы уже едем дальше – в Цинциннати. Пришли видео. Заходи в отель, если сможешь. «Гарден-Сити-Плаза».
Джером: Принято.
Появляются бегущие точки – Джером хочет что-то добавить, но Холли не может ждать. Она собирается выключить телефон и закинуть чемодан в Крайслер, когда сообщение всё же приходит:
Джером: Холлиберри. И у меня ещё один остался.
За этим следует смайлик, смеющийся до слёз. Холли не может не рассмеяться сама.
6
Поездка в Толидо проходит спокойно, и к середине дня Холли снова наблюдает за своей клиенткой у бассейна отеля. Кейт в своём красном купальнике снова и снова рассекает воду – быстро и мощно. Без четверти три спускается Корри и говорит Кейт, что, возможно, ей стоит выйти из воды. Плохие новости, говорит она.
– Просто скажи, – выдыхает Кейт. – Хочу ещё четыре заплыва сделать.
– Не думаю, что тебе захочется это слышать во время плавания.
Кейт отталкивается ногами и подплывает к краю бассейна, кладёт руки на борт. Волосы прилипли к щекам.
– Говори.
– Сегодняшнее выступление отменено.
– Что?
– Анонимный звонивший сообщил, что во время выступления, группа DOOM (Защита наших матерей) начнёт штурм здания с пулемётами и гранатами. Звонивший предупредил, что будут массовые жертвы.
Кейт не столько вылезает из бассейна, сколько выпрыгивает из него. Холли протягивает полотенце, но Кейт игнорирует его.
– Они отменяют моё выступление из-за какого-то грёбаного фейкового звонка в SWAT?
– Звонил сам начальник полиции…
– Мне плевать, хоть бы это был сам Папа Римский! Отменять мою встречу из-за какого-то анонимного звонка? Пытаются заткнуть мне рот? – Кейт разворачивается к Холли. – Они могут так поступить?
– Могут. Это вопрос общественной безопасности.
– Но если они могут сделать это здесь, они смогут и где угодно! Ты понимаешь, да? Кто-то делает один звонок – и всё, меня можно заглушить? Херня! Полная… ХЕРНЯ!
– Во сколько пресс-конференция? – спрашивает Холли.
– В четыре, – отвечает Корри.
– Скажи об этом, – говорит Холли. – Подчеркни, что полиция идёт на поводу у…
– Подчеркну? Да я это в лоб скажу!
«Конечно скажешь», – думает Холли. И она почти уверена, что Кейт права: никакой группировки DOOM не существует. Это мог быть кто угодно – фанатик из «За жизнь», какая-нибудь «Мама за свободу» или прихожанин одной из церквей, про которые говорил Джером. А может, просто школьник, решивший подшутить.
Холли говорит тихо и спокойно, как обычно с эмоциональными клиентами – но не уверена, поможет ли. Кейт не просто расстроена – она кипит от ярости.
– Я к тому, что тебе нужно думать о продолжении тура. Это может даже сыграть тебе на руку.
«А заодно и мне, потому что чем больше у тебя будет полицейской охраны, тем проще мне работать».
Хотя Холли знает: теперь полиция будет заботиться не столько о безопасности Кейт, сколько о безопасности её слушателей. По дороге из Чикаго она уже приняла решение – хоть и с неохотой – довести это дело до самого конца.
Отец и дядя Генри всегда говорили ей: работу не бросают, пока она не закончена.
Теперь Кейт говорит:
– Что-то изменится, если я позвоню начальнику полиции? Скажу ему, что на пресс-конференции выставлю его департамент трусами и слабаками?
– Пресса уже уведомлена, – отвечает Корри. – Начальник Трондл сказал мне это сразу. Сказал, если где-то и случится массовый расстрел, то только не в его городе.
Кейт ходит туда-сюда, оставляя босыми ногами следы, которые быстро исчезают.
Холли никогда не чувствовала сексуального влечения к женщинам, но может оценить ухоженное, подтянутое тело Кейт. И то, как от неё снова словно искры летят – не только физически, но энергетически.
– Завтра у нас день в пути, верно?
– Да, – говорит Корри. – Едем в Бакай-Сити. В пятницу ты выступаешь в Минго. Прямо среди аппаратуры группы Сестры Бесси.
– Поняла, поняла. Но сегодня мы в Толидо. Здесь есть парк, где можно провести митинг сегодня вечером?
– Тебе понадобится разрешение от местного паркового управления, – говорит Холли, – или как у них это называется. А они его не дадут.
– То есть, по сути, Толидо просто отымел меня на вынос, – бросает Кейт, расхаживая взад-вперёд, руки сцеплены за спиной. Холли думает, что она напоминает капитана Блая, шагавшего по палубе «Баунти».[611]611
Капитан Блай командовал британским кораблем «Баунти», экипаж которого поднял мятеж. Имя капитана и название корабля стали нарицательными.
[Закрыть]
– А если мы всё равно проведём митинг?
Выражение лица Корри говорит, что она это предчувствовала, но не хочет первой произносить вслух.
– Можешь попробовать, – говорит Холли, – но тебя вполне могут арестовать. И ты застрянешь здесь надолго, достаточно, чтобы сорвать весь тур. Особенно если кто-то действительно пострадает. Мой совет…
