Текст книги "Современный зарубежный детектив-9. Компиляция. Книги 1-20 (СИ)"

Автор книги: Стивен Кинг

Соавторы: авторов Коллектив,Роберт Антон Уилсон,Мэтью Квирк,Питер Свонсон,Кемпер Донован,Джей Ти Эллисон,Мик Геррон
сообщить о нарушении

Текущая страница: 180 (всего у книги 342 страниц)

– Ты не поверишь, – сказал он, отвечая на вопрос Уэбба.

Они выбрались из внедорожника и перешли на противоположную сторону улицы.

Лэм и его спутница ждали на тротуаре. Даффи знал, что особого выбора у этих двоих нет: можно либо вернуться в здание, что ничего не изменит, либо дать деру. Но если за рыхлым экстерьером Лэма и скрывались какие-то навыки, то спринтерские явно не входили в их число. Даффи сильно сомневался, что Лэм вообще способен бегать.

В двух ярдах от поджидающей парочки Даффи сказал:

– Горячая ночка.

– Сверхурочных захотелось? – отозвался Лэм. – По этому вопросу – не ко мне.

– Мне необходимо удостовериться, что никто из вас не вооружен, – объявил Паук Уэбб.

– Не вооружен, – сказал Лэм, не удостоив его взглядом.

– Мне необходимо удостовериться в этом лично.

По-прежнему не глядя на Уэбба, Лэм сказал:

– Слушай, Ник, я не вооружен. Ни холодным, ни горячим. И даже зубной щетки с пластитом на мне нет. Но если твоей сявке неймется, то лучше пусть сперва пошмонает мою коллегу, потому что сломанными руками это будет делать затруднительно.

– О господи, – сказал Даффи. – Никто никого шмонать не собирается. Уэбб, иди в машину. Мисс Стэндиш, садитесь вперед. Джексон, мы с тобой сзади.

– А если мы станем возражать?

– Если бы ты собирался возражать, то не задавал бы таких вопросов. Мы все тут взрослые люди и прекрасно знаем, что и как. Ну, едем в Парк, лады?

Позже Ник Даффи сообразил, что Лэм с самого начала водил его за нос. Ни с того ни с сего обратился к нему по имени. Нет, разумеется, они пересекались, но близкими приятелями не были. Даффи, старший Пес, на лесть, вообще-то, не падок. Но Лэм, в отличие от Даффи, когда-то был настоящим оперативником, тайным агентом, работал под прикрытием, что невольно внушало уважение. Желторотой молодежи, таким как Уэбб, Лэм представлялся старпером, сгоревшим на работе, но старшее поколение прекрасно помнило, отчего в те времена сгорали на работе… Черт возьми, да Лэм любого обведет вокруг пальца с той же легкостью, с какой глянет на часы. Но все эти соображения оформились гораздо позже, когда Даффи вернулся в Риджентс-Парк, а Лэма со Стэндиш и след простыл.

Все четверо сели в машину, и Уэбб включил зажигание.

* * *

Лэм дважды чихнул, потом пошмыгал и – Кэтрин этого не видела, так как смотрела прямо перед собой, – судя по донесшемуся звуку, утер нос рукавом плаща. Хорошо, что она сидит не рядом с ним.

Навстречу тек слабый ручеек машин, не идущий ни в какое сравнение с тем потоком, а позже – цунами, которые заполнят улицы в ближайшие час-два. Город все еще скрывала тьма, но тут и там уже слышались первые предрассветные шепотки, а уличные фонари начинали сдавать позиции. Кэтрин провела немало таких часов в ожидании рассвета. Первые несколько сот дней она старалась просто не думать о выпивке. Потом стало легче, и теперь она иногда даже спала до будильника. И тем не менее предрассветные часы были ей хорошо знакомы. Правда, обычно в это время она не сидела в машине; и обычно не находилась под арестом. Не важно, как это называлось официально, это был арест. Они с Лэмом арестованы. Хотя на самом деле под арестом должна быть она одна, а Лэм давно уже должен быть бог весть где. Почему он за ней пришел?

– Лой, да? – произнес у нее за спиной Лэм.

Даффи ничего не ответил.

– Да, скорее всего, Лой. Идеальный кандидат. Думаю, у Тавернер ушло минуты три, не больше.

Сидя на переднем сиденье рядом с Уэббом, Кэтрин спросила:

– Три минуты на что?

– На то, чтобы заставить его дать необходимые показания. Она же сейчас готовит новую версию развития событий. По которой во всем окажется виновата Слау-башня.

– Поездка будет намного приятней, – вмешался Даффи, – если мы воздержимся от бесед до прибытия на место.

– В чем виновата? – спросила Кэтрин.

– В смерти Хасана Ахмеда, – отозвался Лэм, снова чихнул, а затем продолжил: – Тавернер зачищает следы, только ей это не поможет. Именно за участие в сокрытии косяков люди и платятся карьерой, Ник. Сама-то она это знает, только вот считает, что лично она – исключение из правила. Все так считают. И неизменно ошибаются.

– Насколько мне известно, Диана Тавернер – мой босс. И пока это так, я делаю то, что она мне приказывает.

– Прибереги эту отмазку для служебного расследования. Господи, а я-то думал, что в обязанности главного Пса как раз и входит смотреть, чтобы никто не ходил в самоволку, нет?

Кэтрин покосилась на человека за рулем, которого Даффи называл Уэббом. Одного возраста и разлива с Ривером Картрайтом. Только, похоже, в отличие от последнего, на приказ «подпрыгни» чаще отвечает вопросом «как высоко?», а не «зачем?». Он заметил, что она смотрит. Боковым зрением. Основное было направлено на дорогу. Скривил губу в едва заметной ухмылке.

Она понятия не имела, что происходит, однако догадывалась, что находится по правильную сторону баррикад, и это несколько успокаивало.

– Слушай, – сказал Даффи, – мне известно лишь то, что вас необходимо доставить в Парк. Точка. Если хочешь выведать у меня, что происходит, то напрасно теряешь время.

– Я и так знаю, что происходит. Тавернер прикрывает свою задницу. Но пока она этим занимается, ей не до мальчишки по имени Хасан Ахмед. Помнишь такого, Ник?

Даффи не ответил.

– Тавернер скорее позволит, чтобы ему отрезали голову, чем признается, что это случилось по ее вине. Именно поэтому ей и нужен Лой, который, естественно, уже готов подтвердить ее версию событий. А что касается мертвого Моди, то здесь она и подавно преподнесет все в нужном ей свете. Тем более что он навряд ли станет возражать.

Кэтрин, на переднем сиденье, решила, что улицы начали приобретать свой привычный облик; пространство повседневных дел, где люди движутся свободно и спокойно, а не мечутся короткими перебежками из тени в тень. Движутся, как в естественной среде обитания.

– Но все это вскроется, Ник, – продолжал Лэм. – Самым разумным сейчас было бы забыть про лондонские правила Ди Тавернер и сконцентрировать все усилия на поисках Хасана, пока и его не прикончили. Если только его уже не прикончили. – Лэм снова чихнул. – Да что ж такое-то! Вы тут котов, что ли, возите? Стэндиш, у тебя в сумке салфеток нет?

Кэтрин подняла с пола сумку, поставила себе на колени, расстегнула молнию и достала пистолет Лэма, который он подкинул ей, пока она одевалась. Сдвинув четко маркированный рычажок предохранителя, она навела оружие на выбранную цель.

– Убивать я тебя, понятное дело, не стану, – сообщила она Уэббу, – но, если потребуется, прострелю ногу. Вот тогда и будешь ухмыляться.

– Отсюда вам пешочком недалеко, – сказал Лэм. – Если вы не против, конечно.

16

Могила Блейка находится примерно в полумиле от Слау-башни, на кладбище Банхилл-Филдс. Небольшая стела, также посвященная и его жене Кэтрин, стоит особняком, посреди выложенной каменными плитами площадки, рядом с парковыми скамейками под низкими ветвями кряжистых деревьев. Стела не отмечает точное место захоронения супругов, она лишь сообщает, что останки их покоятся где-то поблизости. Рядом со стелой высится надгробный обелиск Дефо, а в нескольких ярдах от них находится могила Беньяна. Вольнодумец на вольнодумце. Возможно, именно поэтому Лэм и выбрал это место, но никому не было дела до обсуждения данной гипотезы – все просто собрались там, где было условлено.

Ривер, опоздавший к Кей Уайт, прибыл в одиночестве. Он перелез через кладбищенские ворота, запертые на висячий замок, и занял лавочку под деревом. За спиной постепенно нарастал гул дорожного движения. Город никогда не спит по-настоящему; лишь цепенеет белыми ночами, впадая в беспокойную полудрему. Завтракает он сигаретами, черным кофе и аспирином, а потом еще несколько часов изображает неостывший труп.

Постукивание ворот объявило, что начали подтягиваться остальные.

Появились Мин, Луиза и Родерик Хо. Хо прижимал к груди ноутбук. Мин с Луизой выглядели столь же паршиво, как чувствовал себя Ривер, однако держались бодрячком. Наконец-то настоящее дело. И они больше не на обочине.

– Правда, что Моди умер? – спросил Хо.

Ривер кивнул.

– Ясно, – сказал Хо и уселся на скамейку напротив.

Он открыл компьютер, включил его и пристроил сбоку модемчик. Никто не полюбопытствовал, чем он занимается. Вот если бы он сел и приготовился слушать или вдруг сам завел разговор, тогда это вызвало бы любопытство, а Хо, ныряющий в пучину интернета, – это в порядке вещей.

– А Уайт?

Ривер покачал головой:

– Не успел.

– Ее тоже…

– Нет-нет. Господи, нет. Ничего такого. Просто увезли. Что с Лоем?

– Неизвестно.

Луиза присела рядом с Ривером. Мин остался стоять. Неожиданно он потянулся, привстал на цыпочки и широко раскинул руки, словно на распятии.

– Псы, да?

– Скорее всего.

– Думают, что мы прикончили Джеда?

– Думают, что мы прикончили Алана Блэка. Вы двое его хорошо знали?

Оба пожали плечами.

– Ну как сказать. Он был не особо общительным.

– В Слау-башне все не особо общительные.

– Он не говорил, почему решил уволиться?

– Не при мне. А ты с ним пересекался?

– Он уволился еще до меня, – сказал Ривер.

– А с чего они решили, что его мы прикончили?

– С того что это подстава, – сказал Ривер. – Там машина, что ли?

Действительно, судя по звуку, подъехала машина. Притормозила. Потом ее припарковали и выключили двигатель. Все происходило вне поля их зрения, за деревьями вдоль западной ограды кладбища. Ривер с Луизой поднялись со скамьи. Хо, уткнувшись в экран ноутбука, не обращал никакого внимания на происходящее. Из дальнего конца аллеи донеслось позвякивание, а вслед за тем – скрежет задвижки.

– Лэм, – сказал Ривер.

– У него есть ключи?

– Это, по крайней мере, объясняет, почему он назначил сбор именно здесь.

Секунду спустя появились Лэм и Кэтрин Стэндиш.

* * *

Керли внезапно оказался в стане врага, тайно, в военное время. При этом он находится у себя на родине, но в то же время он здесь чужой – вот до чего дошло.

Они проезжали мимо мечети. Мимо гребаной мечети. Прямо здесь, в столице Англии. Офигеть. Нарочно не придумаешь.

А ведь предупреждали. Все последние годы люди предупреждали, да хрен ли толку? Любой желающий располагался тут как у себя дома: им на блюдечке подносили и работу, и жилье, и бабло, а не хочешь работать – пожалуйста, вот тебе еще и пособия. Какое, в жопу, социально ответственное общество? Страну превратили в богадельню.

К тому же они заблудились. Понятия не имели, где находятся. А ведь надо было просто следовать указателям на север. Что тут сложного-то?

Ларри запаниковал. Ссыкло, оно и есть ссыкло. «Мы же просто собирались их припугнуть». Ага, именно таким манером и выигрывают войны, правда? Седьмого июля убийцы не стали расстегивать свои рюкзачки, предъявлять бомбы и пугать: «Вот взгляните, если захотим, то можем вас взорвать». Они просто взяли и взорвали. Потому что, следует отдать им должное, в одном они были правы: идет настоящая война. А односторонней войны не бывает.

Он не догадывался, что они приближаются к мечети, до тех пор, пока здание не появилось прямо у них перед носом и стало очевидно, что ничем, кроме мечети, оно быть не может. Чужеродные, вздутые луковичные очертания. Словно они выехали за пределы карты и внезапно очутились именно там, где хотели бы очутиться в самую последнюю очередь. Его охватила паника: а что, если чурка догадается, где они сейчас находятся, – по запахам, по звукам догадается – и начнет лягаться в багажнике? Воображение рисовало картину обступающей со всех сторон толпы; толпа начинает раскачивать машину из стороны в сторону, вызволяет пацана из багажника. И что потом? Потом они их подожгут. И потащат по улицам, забрасывая камнями. Суки мракобесные, вся их средневековая шобла. А ведь с самого начала его задача была расплатиться с ними их же монетой, типа как обратка.

Он сглотнул панику. Черножопый заперт в багажнике. Он не имеет ни малейшего представления о том, где они находятся.

Как, впрочем, и они сами.

– Ты хоть соображаешь, куда мы вообще едем?

– Ты сам сказал, что надо убраться подальше оттуда.

– Да, но не в гребаную же Индию?

Мечеть осталась позади. Теперь все вокруг было из бетона, с решетками на окнах. Единственный зеленый мазок в пейзаже – опущенные рольставни магазина «Все по фунту».

– Надо валить из города.

* * *

Примостившись на ограде могилы Беньяна, Лэм жевал сэндвич с беконом. В другой руке он держал еще один, завернутый в пергаментную бумагу. Его обступили слабаки.

– Тавернер завербовала Блэка, – сообщил он. – Похищение мальчишки изначально замышлялось как постановка-провокация. Теперь, когда все внезапно пошло взаправду, Тавернер нужно срочно назначить козлов отпущения. – Он проглотил прожеванный кусок. – И эта роль досталась нам.

– Почему именно нам? – спросил Мин.

– Потому, например, – сказала Кэтрин, – что по нам никто особо горевать не станет.

– А поскольку она втянула Блэка в эту махинацию, – добавила Луиза, – то, значит, один слабак уже замешан в ней изначально.

– И каких-либо возражений на этот счет от него в ближайшее время ожидать не приходится, – согласился Лэм. – У Тавернер, скорее всего, припасены соответствующие документы и показания. Согласно которым Блэк действовал не по ее указке, а по указке Слау-башни. А Парк тут вообще не при делах.

– Но она уж как-то слишком мечется, – сказал Ривер. – Нет, с одной стороны, понятно – два трупа, да и у мальчишки перспективы не самые радужные, но ведь это не первый раз, когда операция идет вразнос. Чего она так паникует-то? Чего боится?

– Имя Махмуда Гула тебе о чем-нибудь говорит? – спросил Лэм.

– Генерал в объединенном директорате служб безопасности, пакистанская разведка, – на автомате выдал Ривер.

И удостоился взгляда.

– Видно, вы с дедом играли в подкидного фотографиями сотрудников спецслужб.

Хо держал перед собой открытый ноутбук, как лоток с мороженым.

– Гул возглавляет межведомственное оперативное управление, – зачитал он с экрана. – Эквивалент нашего первого зама.

Ривер рылся в памяти, пытаясь выудить еще какие-нибудь подробности, однако не вспомнил ничего, кроме самых общих моментов.

– Довольно радикальный консерватор.

– Они все там такие.

– Под конец войны, – продолжал Хо, – появились подозрения, что кто-то из сотрудников пакистанских служб передает талибам информацию о планируемых ракетных ударах. Гул был в числе подозреваемых. Расследование ни к чему не привело, никаких обвинений не выдвинули. Однако штатный аналитик Парка оценил вероятность причастности Гула в пятьдесят процентов.

– В то же время публично он неизменно выражает поддержку правительству, – сказал Ривер. – И его кандидатура всегда рассматривается при назначении нового главы директората. – На этом познания Ривера о Гуле исчерпались. – Но какое отношение он имеет ко всему происходящему? – И, не дав Лэму ответить, воскликнул: – Нет! Секунду. Подождите, не говорите.

– Самое время поиграть в шарады, – заметила Кэтрин. – Отличная идея.

Луиза покосилась на нее. Подобное замечание было не в стиле Кэтрин. Да и выглядела Кэтрин сейчас совсем не в стиле Кэтрин. Нет, покрасневшие-то на холоде кончик носа и щеки вели себя как положено, однако в глазах блестело непривычное оживление. Возможно, ей по нраву это приключение. Тут их взгляды пересеклись, и Луиза поспешно отвела свой.

Лэм доел сэндвич и удовлетворенно рыгнул.

– Великолепно, – сказал он. – Пять звезд.

– Где в такую рань открыто? – спросила Луиза.

Лэм неопределенно помахал в направлении Олд-стрит:

– Есть тут одно местечко. Круглосуточно. Практически по дороге. Мы подумали, что вы не будете в претензии, если мы подзадержимся.

– Извините, что вмешиваюсь, – сказал Ривер. – Хасан Ахмед – один из людей Гула, так?

– Только не сотрудник.

– Точно?

В ответ Лэм лишь глубоко и шумно выдохнул.

– Так, хорошо. Ладно. Тогда… О господи! – Истина осенила Ривера наотмашь. – Он его родственник?

– Сын сестры.

– То есть мы – вернее, Тавернер – организовали похищение племянника Махмуда Гула шайкой фашиствующих отморозков? Она соображала, что делает?

– Она полагает, что играет в стратегию. «Считай это способом установить профессиональный контакт», – процитировал Лэм. – Так и сказала. «Мы спасаем Хасана – получаем союзника».

– Они в близких отношениях? – спросил Мин Харпер.

Хо продолжал рыться в досье Гула из базы данных Риджентс-Парка.

– Мать и отец Хасана познакомились в Карачи, но отец тогда уже жил здесь. Он вывез свою невесту в Англию. С тех пор она на родину не возвращалась. Нет никаких сведений о том, что Гул их навещал.

– Но полностью исключать такую возможность нельзя, учитывая его место работы, – заметил Мин.

– Как бы там ни было, – сказал Лэм, – можно с определенной долей уверенности предположить, что ему не особо понравится, если его племяннику отрубят голову в прямом эфире.

Он развернул второй сэндвич. По воздуху поплыл теплый аромат жареных колбасок.

– И что она себе думала? – пытаясь не обращать внимания на запахи, спросил Ривер. – Очаровать Махмуда Гула, вызволив его племянника из рук фанатиков?

– Ключевой момент в том, – пояснил Лэм, – что это наши собственные фанатики. Вот что важно.

– То есть таким образом Гул окажется у нас в долгу, – продолжила Луиза, – и, когда станет очередным главой разведки, будет больше расположен к сотрудничеству с нами.

– Гениально, – вздохнул Ривер. – А она не задумывалась о том, что произойдет, если спасти Хасана не удастся?

– Судя по всему, нет, – сказал Лэм. – И сейчас все идет к тому, что примерно через двадцать четыре часа с помощью британских спецслужб будет осуществлено жестокое убийство племянника первого зама разведки более-менее дружественной нам державы.

– И это в том случае, если убийцы будут продолжать придерживаться заявленного графика, – заметила Кэтрин. – Которого им придерживаться теперь незачем. Они знают, что спалились.

– Значит, мальчишку все равно прикончат, – подытожил Мин. – Охренеть. Войны-то начинают и по менее серьезным поводам.

– Именно поэтому Леди Ди изо всех сил пытается повесить это дело на нас, – сказал Лэм. – Потому что если Хасан погибнет – это одно. Но если он погибнет, а потом выяснится, что ответственность за его смерть лежит на Пятерке, то это уже не просто бесславная страничка в послужном списке Тавернер. – (Кусочек колбасного фарша вывалился из сэндвича и, скользнув по штанине и оставив там майонезный мазок, упал на землю.) – Черт. Ненавижу, когда такое случается. – Лэм сердито уставился на желтоватый сальный росчерк, который, признаться, был не то чтобы особенно выдающимся среди остальных пятен на данной штанине, а потом перевел взгляд на окружающих и закончил: – Ей светит не вступление в наши ряды в Слау-башне, а небо в клеточку. Если только сначала мешок на голову не наденут.

– Мешок на голову первому заму? А что, такое возможно?

– Прецеденты, скорее всего, имеются, – ответил Лэм. – Поинтересуйся как-нибудь у своего деда, может, он знает. Тем временем Хасана никто толком не разыскивает. Тавернер изначально было известно, где его держат, но делиться этой информацией было не в ее интересах, так что полиции приходится работать без каких-либо наводок от Конторы. А до тех пор пока туда не внедрился Блэк, «Голос Альбиона» ни разу не поднимал волну ни на чьих радарах.

– На радарах, – начал Хо, – не волны…

– Заткнись.

– Мы имеем дело с дилетантами, так что шансов у них не много, – сказала Кэтрин. – В какой-то момент они просто споткнутся о собственные…

– Мудя?

– А ведь она права, – сказала Луиза.

– Наоборот. Тот факт, что до сих пор они сидели по щелям и не высовывались, сыграл им на руку. Никто раньше про них не слышал, а значит, никто теперь и не знает, где их искать.

– Но ведь Алан Блэк на них как-то вышел?

– Ага, – сказал Лэм. – Вышел. И где он сейчас?

* * *

Ривер слушал вполуха; мозг обрабатывал новую информацию, сопоставляя ее с той, что уже находилась в его распоряжении, или казалось, что находится, или находилась, но забылась, а теперь вспомнилась. А еще безумно хотелось есть. Лэм, сволочь, мог бы принести сэндвичи и для других, как поступил бы любой нормальный начальник в любой организации, отправляясь на предрассветное совещание с подчиненными. Если, конечно, принять за данность, что какой-то начальник какой-то организации назначил бы предрассветное совещание на кладбище… Ривер точно не помнил, когда в последний раз ел или пил. Скорее всего, когда они с Сид караулили Хобдена, когда Сид все еще сидела вертикально, а не лежала распластанная на больничной каталке или на операционном столе, а то и накрытая простыней с головы до ног. Он до сих пор не знал, что с ней. До сих пор не уяснил всего, что произошло, не говоря уже об известии, что в Слау-башню Сид откомандировали приглядывать за ним. По приказу Тавернер, скорее всего. Что все это значило?

Лэм тем временем говорил что-то насчет безголовых куриц, а на Ривера неожиданно навалилась слабость. Ему нужен был заряд энергии, что-нибудь сладкое, что-нибудь горячее.

Господи, он сейчас убил бы за чашку кофе…

В глубине памяти щелкнул рычажок.

* * *

Лэм откусил солидный кусок от сэндвича с колбасками и с набитым ртом продолжил:

– Все дело в том, что Блэк был таким же тайным суперагентом, как и вся ваша шайка-лейка, или, другими словами, полным чайником. А значит, он обязательно где-то напортачил.

– Вот спасибо, – сказала Луиза.

– И что из того? – сказал Мин Харпер. – Блэк убит. Похитители чикнут Хасана при первом удобном случае, а потом снова расползутся по своим щелям.

– Если бы они хотели… чикнуть Хасана при первом удобном случае, – заметила Кэтрин, – то его труп лежал бы рядом с трупом Блэка.

Мин, подумав, согласно кивнул.

– Чайник или нет, – сказал Хо, – но в ночь похищения Блэк обеспечил им чистый отход из Лидса. Видеонаблюдение на трассах отключилось на несколько часов.

– Наверное, это Леди Ди постаралась, – сказал Лэм. – Но теперь они остались без кукловодов. Блэк уже не принимает все решения за них. Они будут метаться, как безголовые курицы, пытаясь спасти хоть какую-то часть их изначального плана. Который, понятное дело, был разработан Блэком. Итак… – Он обвел взглядом присутствующих; все смотрели на него, кроме Ривера, который уставился в небо, словно ожидал появления вертолета. – Представьте себя на месте Блэка. Ваши действия?

– Ну, для начала… – сказал Мин.

– Что?

– Я не стал бы ввязываться в такое гнилое дело.

– А что-нибудь более конструктивное?

– Мне он никогда не нравился, – сказал Хо.

– Кто?

– Блэк.

– Ему недавно отрезали голову, – напомнил Лэм. – И оставили на столе.

– Я просто так сказал.

– Офигеть. И это все, на что вы способны?

– Вспомнил, – сказал Ривер. – Я вспомнил, где его видел.

* * *

В каждом ужастике рано или поздно случается сцена в коридоре. Длинный коридор с потолочным освещением, которое шумно вырубается, секция за секцией: бац, бац, бац. И ты остаешься в потемках.

Именно там сейчас и находился Хасан.

В потемках.

Последний виденный им цвет был красный, цвет адовой кухни, где на столе, по центру, лежала голова Мо, словно хеллоуинская тыква. В ее глазницах никогда уже не вспыхнет огонек. Чтобы эти глаза снова засияли, потребуется нечто поярче свечки. Бац. Бац. Багряное озеро на полу, стены в осклизлой мерзости. «Мы отрежем тебе голову и выложим это в интернет». Так и произошло. А теперь то же самое произойдет с ним.

Освещение в мозгу продолжало вырубаться.

Хасан не закричал бы, даже если бы во рту не было скомканного носового платка. У него не осталось слов. Он был весь кости да жижа.

Бац.

У каждого события есть свой звук. Когда с Мо делали то, что с ним сделали, Хасан сидел прямо под кухней, в подвале, но слышал лишь набор шумов, который мог сопровождать что угодно. Во всяком случае, в воображении Хасана это не было звуковым оформлением сцены, разыгранной наверху. Он рассчитывал услышать сначала глухой удар, а потом звук чего-то медленно катящегося по полу.

Эти мрачные мысли ускользали по мере того, как в голове вырубался свет: бац, бац, бац. И вот он уже был Хасаном лишь в том смысле, что каждый должен быть кем-то, вот он им и был, до тех пор пока не вырубится последняя секция: бац, бац.

И тогда он станет просто поклажей.

Бац.

* * *

Когда Ривер закончил, все еще немного помолчали. Где-то неподалеку чирикала птичка. Должно быть, получила инсайдерскую информацию о рассвете. Над Сити-роуд мерцало разноцветное зарево, которому вторили приглушенные отблески зарева в противоположной стороне; и то и другое сочилось сквозь вуаль ветвей.

– Это точно? – спросил Лэм.

Ривер кивнул.

– Так… – Лэм задумался.

– Это не поможет отыскать Хасана, – сказал Мин Харпер.

– Ты у нас прямо благовест какой-то. Что бы мы без тебя делали?

– Я просто так сказал.

– Здесь поблизости открыто что-нибудь, – спросил Хо, – где есть вайфай?

– И горячие завтраки, – добавила Луиза.

– Боже мой, – сказал Лэм. – Вы вообще способны думать о чем-нибудь еще, кроме жратвы? – Он проглотил последний кусок сэндвича и швырнул скомканную пергаментную обертку в сторону ближайшей урны. – Мальчишку сегодня прикончат. Может, сконцентрируемся на данной проблеме? – Он вытащил сигареты.

– Тавернер не выпутается из этой истории, – сказал Ривер.

– Ну что ж, свои приоритеты ты озвучил, – сказал Лэм.

– Я не о том, что она со мной сделала. Она стоит за всей этой затеей. Если мы хотим спасти Хасана, надо прижать ее к стенке.

– Мы?

– Никто, кроме нас, этим заниматься не станет.

– Ну тогда пацану точно крышка.

– Ты мог оставить нас Псам, – сказала Кэтрин. – Однако не оставил. Из каких соображений?

– По-твоему, в глубине души я восхищаюсь вашими талантами?

– По-моему, ты никогда и ничего не делаешь просто так.

– Когда я позволю Риджентс-Парку меня вздрючить, то немедленно завяжу с бухлом, – пообещал Лэм. – Если бы Псы попытались слямзить у меня хоть точилку, я бы ее хорошенько припрятал. Но точилки у меня нет.

– Что такое точилка? – спросил Хо.

– Очень смешно.

Хо недоуменно посмотрел на него.

– Так чего ради мы тут собрались? – спросила Луиза.

Лэм закурил. Лицо его окуталось дымом, и на какой-то момент почудилось, что оно материализовалось из надгробия у него за спиной.

– Не стройте иллюзий. Не успеете вы позавтракать, как вас сграбастают Псы. Но теперь вам хотя бы известно, что именно происходит. Тавернер уже заполучила Лоя с Уайт и наверняка их обработала. Теперь они под присягой подтвердят, что истинной является та версия событий, которую скормила им Тавернер. То есть что вся эта заварушка была спланирована в Слау-башне. Конкретно мной.

– Ну что ж, свои приоритеты вы озвучили, – сказал Ривер.

– Ага. Только, видишь ли, у меня, в отличие от вас, есть пара-тройка недурных страничек в послужном списке, и я не позволю Тавернер их изгадить.

– И это все? – спросил Мин Харпер. – Нам теперь просто сидеть и ждать Псов?

– У тебя есть альтернативное предложение?

– Хасана все еще держат в заложниках, – напомнила Луиза. – Может быть, даже где-то неподалеку отсюда. Нельзя же сидеть сложа руки и ждать, когда обнаружат его тело.

– По-моему, тебя только что больше беспокоил завтрак.

– Вы это нарочно, чтобы разозлить нас?

– Ага. В точку. Чтобы пробудить в вас героизм. – Он помолчал. – Знаете, что я вам скажу? Обычно я таких вещей никому не говорю, но вам сейчас скажу. – Лэм сделал затяжку. – Вы все – никчемные, рукожопые бестолочи…

Все ждали, когда он скажет «но».

– Нет, я серьезно. Не будь вы бестолочами, сидели бы сейчас в Риджентс-Парке. И если Хасану Ахмеду, кроме вас, надеяться не на кого, то я, в свою очередь, надеюсь, что мальчишка верит хоть в какого-то бога. – Он выронил окурок и втоптал его в прелую листву. – А теперь, поскольку лишь у Картрайта есть относительно полезное предложение, он пойдет со мной.

– Куда? – спросил Ривер.

– Унять прыть Тавернер, – сказал Лэм. – А остальные пусть делают, что им заблагорассудится.

* * *

По пути к воротам Ривер, следуя на полшага позади Лэма, спросил:

– Вы их нарочно разозлили?

– Нет, – ответил Лэм. – Я сказал именно то, что думал.

– Но результат будет тот же самый: они разозлятся.

– Ну, вреда от этого будет не много, – сказал Лэм. – Хотя и особой пользы ожидать навряд ли стоит. – Он вытащил ключ и бросил его Риверу, который отпер калитку, пропустил Лэма вперед и вышел на тротуар следом.

Лэм уже переходил дорогу, направляясь к большому черному внедорожнику, двумя колесами припаркованному на тротуаре.

– Откуда машина? – поинтересовался Ривер.

– Служебная, – ответил Лэм. – Ты в районе Слау-башни не был?

– Нет, с тех пор, как мы все вместе оттуда ушли.

– То есть неизвестно, наведывались ли туда уборщики.

Ривер не сразу сообразил, о каких уборщиках идет речь, – неужели в Слау-башне бывает уборка? – но тут же вспомнил о Моди:

– Прошло уже несколько часов. Может, приходили и ушли.

– А может, он все еще там, – сказал Лэм, включая зажигание. – Сейчас проверим.

* * *

Все смотрели, как Лэм с Картрайтом скрылись за стволами деревьев.

– Сволочь, – сказала Луиза.

– Он обозвал нас бестолочами потому, – сказала Кэтрин Стэндиш, – что хочет, чтобы мы доказали ему обратное.

– Как бы не так. Просто прикрывает собственную жопу.

– А если допустить, что нет? – спросила Кэтрин.

– Ну и что с того?

– То, что ему хочется, чтобы мы доказали обратное.

– Мне его мнение совершенно до лампочки.

– А вот Хасану Ахмеду может оказаться не до лампочки.

– Хасана Ахмеда вся страна уже второй день ищет и никак не найдет, – сказал Мин. – Мы-то что тут можем сделать?

– Мы знаем, где его до недавних пор держали, – ответила Кэтрин. – И в любом случае мы ищем не его, а тех, кто его захватил.

– А есть разница?

– Он же сказал: «Представьте себя на месте Блэка». Именно так он и сказал, а потом его перебил Картрайт, – продолжала Кэтрин. – Поэтому давайте представим, что мы – это Алан Блэк. Как бы мы поступили на его месте?

– Ты права, – сказала Луиза. – Это дает нам зацепку.

– Правда, что ли? – спросил Хо.

– А что такого?

Хо пожал плечами:

– Я с ним вообще ни разу не разговаривал.

– Тогда почему он тебе не нравился?

– Он все время открывал окна.

– Это, разумеется, было зверство с его стороны, – сухо сказала Кэтрин.

Хо вытащил из ноутбука модемчик и опустил экран.

– Нечего здесь сидеть. Тут холодно и сыро. Где эта ваша забегаловка?

– На Олд-стрит.

– Пошли туда.

– Все вместе?

– Ну хотя бы кто-то. А то я деньги с собой не взял. А вайфай там есть?

Луиза посмотрела на Мина, затем снова на Хо:

– Ты будешь искать Хасана?

– Типа того, – пожал плечами Хо.

– Что, тебя так беспокоит мнение Лэма?

– Мне насрать на его мнение, – сказал Хо. – Просто хочу доказать мудаку, что он не прав.

* * *

Машина остановилась, и тело Хасана ударилось о крышку багажника. Он едва заметил. Синяки и ссадины не имели значения.