Текст книги "Современный зарубежный детектив-9. Компиляция. Книги 1-20 (СИ)"

Автор книги: Стивен Кинг

Соавторы: авторов Коллектив,Роберт Антон Уилсон,Мэтью Квирк,Питер Свонсон,Кемпер Донован,Джей Ти Эллисон,Мик Геррон
сообщить о нарушении

Текущая страница: 153 (всего у книги 342 страниц)

Глава 29

Домой я приехал поздно. Энни спала наверху. Я знал, что сделал опасный ход, обратившись за поддержкой к закону, и что Линч наблюдал за моим домом. Я поднялся в свой кабинет, подключился к банку и проверил, точно ли уплачен очередной взнос по страхованию жизни. Потом достал из шкафа мини-сейф, а из него – пистолет «хеклер-кох», приобретенный у Картрайта во время заварушки с моим прежним боссом. С тех пор я к нему не прикасался.

Я разобрал его и почистил, затем вставил пустой магазин и проверил работу спускового механизма. Извлек обойму, зарядил и уже собрался вернуть на место, как дверная ручка повернулась.

Я успел спрятать пистолет в стол до того, как в кабинет заглянула Энни.

– Майк?

– Могу я немного побыть один? – рявкнул я, заслоняя телом выдвижной ящик.

– Прекрасно! – отрезала она и захлопнула дверь.

Я мысленно выругался. Все это криминальное дерьмо портило меня и превращало в хама. Блестящий ход – наорать на нее, потому что я повел себя как последняя скотина.

Я вставил магазин и убрал пистолет в сейф. Вышел из кабинета и запер дверь. В спальне Энни не было. Я спустился.

– Милая? – окликнул я.

Я обвел взглядом кухню. Мои тарелки свалены в раковину, некоторые так и остались на столе рядом с кучей почты – перепиской по свадьбе. Эту почту я пока даже не прочитал. Один из минусов возвращения в преступный мир заключается в том, что остается мало времени на домашние дела.

Энни сидела в халатике за кухонным столом и, хмурясь, разбирала почту, вскрывая конверты старым складным ножом. Из гостиной доносилось негромкое бормотание телевизора, включенного на канал Си-эн-эн.

– Нам надо поговорить, – заявила она. – Что на тебя нашло?

– В «Святом Эльме»? Ерунда, дурацкая шутка. Извини. А сейчас наверху… даже не знаю. Плохой день. Мне просто надо было немного побыть одному. И зря я вел себя по-хамски.

– Что ты скрываешь?

– О чем ты?

– За домом наблюдает полиция?

– Нет… погоди. Ты что, видела полицейских, наблюдающих за домом?

– Несколько раз проезжали мимо. А что, за нами следит кто-то еще?

– Все хорошо.

– В каком мире это твое «хорошо»? Жалюзи в доме постоянно закрыты. Ты побывал в Нью-Йорке, когда я уезжала?

Она показала на чек из аптеки «Дуэйн Рид», который я оставил на столе.

– Пришлось съездить. По делам.

– А почему не сказал?

– Да когда мне было говорить? Я тебя почти и не видел.

Я начал злиться и выплескивать раздражение на нее. На миг я испытал ребяческое удовлетворение, но сразу понял, что допустил ошибку.

– Обиняками тут не обойтись, – сказала она. – Поэтому спрошу прямо. Ты с кем-то спишь?

– Что? Нет! С чего ты это взяла?

– Сегодня вечером я видела тебя с женщиной в «Четырех временах года».

– Это была Эмили Блум. Я ведь рассказывал, что она хочет помочь, чтобы в полиции посодействовали брату. Она меня связывала с ними.

Энни на секунду задумалась.

– Это та самая Блум, на которую запал Так? Господи! Я о ней слышала. Разве она не живет в городе? Отель – странное место для деловой встречи, Майк.

– Ты шпионила за мной?

– И не собиралась. Я была там с отцом, мы ужинали.

Час от часу не легче.

– Ничего не было и нет. Она знает человека в ФБР, с которым я буду завтра говорить насчет брата. Я проводил ее до отеля, где у нее была встреча с другом. Я стараюсь сделать так, чтобы проблемы Джека не ударили по нам.

– Точно? Со стороны создается впечатление, что тебе это в кайф. Ты ведь всегда воображал, как твой братец завалится в город и втянет тебя в какую-нибудь историю. Взгляни на себя, Майк. Ты огрызаешься на меня. Тебя каждый вечер нет дома. Ты что-то от меня скрываешь.

– Он мой брат, Энни. Я просто не могу его бросить, сказав, что это не мое дело. На этот раз все иначе.

– Иначе на этот раз? Ты себя слышишь? Говоришь так, словно тебе промыли мозги. Ты что, снова пошел за ним по той же дорожке? Он тебя во что-то втягивает? Снова предлагает пойти на дело?

– Все совершенно не так, Энни.

Я шагнул к ней.

– Ты уверен? Подумай как следует, Майк. Значит, ты не просто валяешь дурака, потому что устал от всего этого, потому что тебе не хватает прежнего риска и все наскучило, включая меня? Просто скажи правду.

В выпуске новостей на экране телевизора появилось фото Сакса. «Полиция утверждает, что продвинулась в расследовании убийства вашингтонского экономиста, произошедшего на глазах у всех на прошлой неделе».

Я поднял руку, вслушиваясь.

– Ты можешь помолчать? – попросил я.

– Помолчать?

Энни произнесла это очень невозмутимо и терпеливо, но по холодному голосу я понял, что мне все-таки удалось непоправимо разозлить ее. Причиной тому стал мой тон: я с тем же успехом мог бы попросить ее заткнуться.

– Нет. Я не это имел в виду. Я просто хотел послушать кое-что в новостях. Это связано с одним делом.

– Ты что, за дуру меня держишь? Какие еще новости посреди такого разговора?

– Извини. Мне сейчас приходится нелегко. И пожалуйста, не выставляй меня злодеем, у которого крышу снесло. Я этого и так нахлебался от твоей семьи.

Она подняла руки:

– Ты только что в кафе тыкал ножом в человека! – Она глубоко вдохнула. – Я не сошла с ума. Я даже была бы не против, если бы все обстояло так, Майк. Было бы намного легче. Но это не так. Я упорно размышляла обо всем, что происходит. Поэтому выслушай меня. Внимательно выслушай. Ты меня знаешь. Я не люблю театральных эффектов. Я не собираюсь вопить на тебя или ставить ультиматумы. Но наша свадьба зажила своей жизнью, которая становится слишком насыщенной, чтобы все рухнуло.

Я предпочел бы услышать вопли, а не медленную, размеренную речь, этот голос для залов заседаний, исполненный дальновидности и рассчитанной силы. Каждое ее слово было взвешенно, как у переговорщика по освобождению заложников.

– Так что это последний выход, – продолжила она. – Надеюсь, все обстоит именно так, как ты говоришь. Но меня тревожит, что я теряю тебя или что ты чем-то одурманен и пытаешься сбежать, отделаться от всего этого. Мы можем поговорить об этом, Майк. Просто не лги мне.

– Нет, все совершенно не так.

– Последний шанс.

– Энни. Насчет Джека…

Она хлопнула ладонью по столу и скривилась от боли. Я увидел на ее пальце набухающую капельку крови – Энни поранилась ножом. Я встал, чтобы помочь ей.

– Ничего страшного, – заявила она, посмотрела на палец и раздавила красную капельку о конверт. – Разговор не о Джеке, Майк. Разговор о нас. – Она отодвинула стул от стола. – Знаешь, я очень устала. И вряд ли смогу обсуждать это сию секунду. Можем договорить утром.

Мы вымотались, слишком много работая и недосыпая.

– Я все могу объяснить, Энни. И все будет хорошо.

Она направилась к лестнице, я пошел следом.

– Мне хочется побыть одной.

– Конечно. Извини, милая. Поговорим утром.

– Хорошо.

Она покачала головой и пошла наверх.

Я прибрался в кухне и поднялся наверх. Моя подушка обнаружилась возле двери спальни. Утром все уладится. Я разберусь с этим бардаком. Я взял подушку, пошел в кабинет и улегся на диван.

* * *

Спал я урывками и проснулся около шести утра. Энни еще не встала. Я вышел из кабинета и направился в ванную. Тут я и услышал внизу то ли удар, то ли хлопок. Я подождал, прислушиваясь, и тот повторился. Спустившись, я увидел, что входная дверь открыта, но был совершенно уверен, что запер все двери и окна. В последнее время меры безопасности давались мне особенно хорошо.

Я вернулся в кабинет и достал из сейфа пистолет. Запер за собой дверь и пошел вниз. Передняя и задняя двери были распахнуты, болтались под порывами холодного весеннего ветра и хлопали. Держа пистолет наготове, я осмотрел дом комнату за комнатой, проверяя, не находится ли взломщик еще внутри.

Дом оказался пуст.

Я вышел на улицу. Наверно, соседи насторожились при виде парня в трусах и халате, обходящего свою собственность с пистолетом в руке, но в тот момент мне было на это наплевать.

Взломщик бесследно исчез. Я вернулся в дом.

– Энни! – позвал я, по второму разу обходя первый этаж.

Она не откликнулась. Кухня была пуста. Спальня тоже. Там, где она спала, одеяло было откинуто.

– Милая! – крикнул я, уже громче.

Она не ответила.

Я поднялся наверх, в коридор. Теперь и дверь моего кабинета оказалась распахнутой.

– Энни?

Опять молчание. Я ощутил, как во мне закипает кровь. Адреналин обострил зрение. Я стал подкрадываться бочком, прижав пистолет к себе, потом шагнул в кабинет.

Энни склонилась над моим столом, держа отмычку и тензометрический ключ и разглядывая то, что я приготовил для проникновения в банк: планы девятого и десятого этажей, расположения офисов, заготовки фальшивых пропусков, бумажники, где лежали документы с моими фото и чужими именами, открытую коробку с патронами, десятки отмычек и приспособлений для взлома и особо – грозного вида нож.

Она повернулась и уставилась на меня:

– Что это такое, Майк?

Скрывая пистолет, я боком прошел мимо нее и сунул его подальше на полку.

– Что ты здесь делаешь?

– Пытаюсь разобраться, что за чертовщина с тобой происходит.

– Это ты открыла двери внизу?

– Нет.

– Точно?

– Да.

Она положила отмычку и ключ. Потом взяла нож, выщелкнула лезвие и повертела его в свете лампы.

– Значит, дело вовсе не в трусости?

– Нет, – согласился я.

Я внимательнее присмотрелся к отмычке, которую положила Энни. Это оказалась одна из тех, что я выбросил, когда коп шел следом за мной к дому.

– Вообще-то, не так уж это и трудно, – сказала она, взглянув на дверь кабинета. – Надо лишь пошевелить ею в замке.

– Конечно, если взять отмычку.

– У тебя есть право на личное пространство, но я должна знать. Прежде ты никогда не запирал дверей. И вот после всего, что было вечером, я просыпаюсь, а тебя нет.

– А что ты ожидала здесь найти?

Похоже, накал страстей между нами ослабел.

– Сама не знаю. В худшем случае какой-нибудь музей трофеев твоей неверности, спички и рецепты, запасной электронный адрес, второй телефон.

Я достал из кармана телефон, которым пользовался для связи с Линчем.

– У меня есть второй телефон, однако он не для шашней у тебя за спиной.

– Значит, вот что ты задумал? – Она внимательно разглядывала схемы охраны, фотографии различных замков и компьютеров банка. – Ты для этого исчезал?

Я мог бы изобразить оскорбленность из-за вторжения в мою личную жизнь, но я это заслужил. Вот уже несколько дней вел себя подозрительно, многое скрывал и теперь чувствовал странное облегчение. Мне было нужно с кем-то поговорить.

Она взяла фальшивый документ, над которым я трудился.

– Это же для проникновения куда-то, – сказала она и рассмеялась. – Господи! Может, и в самом деле было бы лучше, появись у тебя другая женщина. Чем ты занимаешься?

Я включил музыку – на случай, если нас подслушивают.

– Теми, кто преследует Джека. Они его убьют, если он не сделает для них кое-какую работу. И теперь они давят на меня, чтобы я ему помог.

Она взяла водительские права на имя Томаса Санделы с моей фотографией.

– Значит, Майк Форд, который косит под милого обывателя, но в глубине души обожает власть, просто помогает, уступив бразды правления своему брату, который в жизни не сделал ничего путного?

– Я не собираюсь идти до конца, но мне надо заставить их думать, что пойду. И изображать это достаточно долго, чтобы вывести их на чистую воду.

Она взглянула на планы и схемы:

– И что это за работа?

– Не хочу тебя впутывать, Энни. Если ты предстанешь перед жюри присяжных…

Она пролистала несколько контрактов на перестройку помещений.

– Нью-йоркский банк Федерального резерва? Да ты меня разыгрываешь!

– Рад бы.

– Джек принуждает тебя, Майк?

– Я тоже поначалу так думал, но эти гады убьют его.

– Убьют? Да брось!

Я не смог бы ее одурачить, да и не хотел. Придется говорить начистоту.

– То убийство на Молл в Вашингтоне… Я был там. А убитый был ко всему этому причастен и собирался все рассказать властям. Его прикончили у меня на глазах. Если я не стану сотрудничать, они повесят его смерть на меня. Мужчина в кафе – их главарь, вот почему я взбесился. Они следят за мной.

– Ты хотел немного развлечься. Кажется, у тебя получается. – Она отступила на шаг. – Почему ты мне ничего не сказал?

– Чтобы обезопасить тебя, не сделать сопричастной.

Она приподняла бровь и словно вздернула меня на дыбу. Я прислонился к столу.

– Так вот, предположим, что человек, который тебе дорог, приходит и говорит, что некие люди выставляют его бандитом и убийцей. Он клянется, что это ложь, и ты решаешь ему поверить. И это очень любезно с твоей стороны. Но если после всего, что мы с тобой пережили, я снова заведу ту же песню, ты будешь стопроцентно права, спросив у себя: «Послушайте, да что же это за тип? Не найти ли себе другого, которому меньше везет на уголовщину?»

– Я помню тот день, – сказала она. – Насилие… на какое-то время оно привело меня в смятение, и я больше не хочу видеть тебя таким, никогда. Но я пережила. Поэтому будь собой и просто никого не убивай. Это даст тебе достаточно пространства для маневра. Я уже давно поняла, что выхожу замуж не за обычного пенька. Но я на такое согласилась. Будь со мной честен. Меня трудно напугать.

– Знаю. Отчасти поэтому я тебе ничего и не рассказывал. Боялся, что ты присоединишься ко мне.

Она просмотрела мои заметки по банковским компьютерам.

– Ты пытался их взломать?

– Энни, ты ведь не хочешь стать соучастницей.

– Я стану ею, только если помогу тебе. – Она показала на заметки. – Защищенные терминалы наверняка будут с беспроводной связью и не подключены к Интернету. Там у них собственные локальные сети. Плюс опознавание пользователей при входе – не менее чем по двум признакам. Тебе понадобится криптографическая карта и ПИН-код.

– Откуда ты знаешь?

– Я когда-то работала в Административно-бюджетном управлении.

– У тебя есть допуск?

– Возможно. У меня тоже есть тайны, Майк Форд.

– Какого уровня?

– Не имею права это разглашать, – улыбнулась она.

– Сегодня я пойду в ФБР. И все закончится.

– Свидание с Блум прошло хорошо?

– Нет… ну да – в том смысле, что удалось выйти на человека из правоохранительных органов, с которым можно потолковать. Но не как свидание. Короче, я пойду к федералам. Договоренность уже есть.

– Хорошо, – сказала она, ставя точку.

– Так мы помирились?

– Даже больше. Ты все еще в немилости, но был, по крайней мере, честен. Теперь я это знаю, Майк. Ты пообещал положить этому конец, и я тебе поверила. Потому что все эти твои увертки и выдумки должны закончиться прямо сейчас. Иначе я уйду.

– Я обо всем позабочусь.

– Ты будешь осторожен?

– Как всегда.

В это она не поверила.

– Я не собирался тащить это в дом, – сказал я. – Знаю, что ситуация безумная, но я ее разрулю. Ты уезжаешь из города?

– Да. Сперва к отцу, а потом в спа вместе с подружками невесты.

– Хорошо. Может, мне стоило бы поехать с тобой и успокоиться после всех треволнений.

– Ты хочешь поехать на мой девичник?

– Я могу просто побыть рядом, присмотреть. Встреча с ФБР у меня в три. Когда ты уезжаешь?

– После завтрака.

– Возможно, я смогу кого-нибудь прислать.

– Вроде охраны?

– Да. Пусть присматривает, чтобы не случилось беды.

– Ничего со мной не случится. Я и сама могу о себе позаботиться, а отец чуточку одержим безопасностью, так что не волнуйся. И поберегись. Ты почти не спишь. Ведешь себя как параноик. Вполне может оказаться, что все не так плохо, как тебе кажется.

– Но и не прекрасно. Зато ты, похоже, расслабилась.

– Я многое пережила и не знаю… Во всей этой истории, в том, что ты рассказал о Джеке, что-то не сходится. Не афера ли это? Такое уже бывало.

– Как афера эта затея бессмысленна. Она зашла слишком далеко.

– Я лишь размышляю вслух. Я знаю, что тебе хочется воссоединить семью. Понимаю, как это важно, но не наделай глупостей. Семья – это не совсем то, чем кажется со стороны. Уж поверь.

– Ты попросишь отцовских охранников быть начеку?

– Конечно.

– Хорошо. – Я взял отмычку и ключ. – Уезжай из города. Отдохни. Все, чем ты занимаешься, получается изумительно. Я недостоин тебя.

– Возможно, ты и прав. Поживем – увидим.

Глава 30

Когда Энни уехала, я вернулся в кабинет и пересмотрел все, что знал о Линче, чтобы подготовиться к встрече с Лэссетером из ФБР. Проходя мимо зеркала на пути в ванную, я заметил на губах следы красного вина. Наверно, это не укрепит доверия ко мне, поэтому я долго стоял под душем. Обернувшись полотенцем, я уселся на скамеечку в ногах нашей кровати. И ощутил, как что-то уткнулось мне в ногу. Наклонившись вбок, я пошарил по одеялу, которое Энни откинула, когда вставала.

Предмет был холодным, маленьким, около дюйма длиной. Я поднял его к глазам и повертел, разглядывая: экспансивная оболочечная пуля сорок пятого калибра.[390]390
  Пуля, конструкция которой предусматривает существенное увеличение диаметра при попадании в мягкие ткани с целью повышения поражающей способности и/или уменьшения глубины проникновения.


[Закрыть] Не моя и уж точно не Энни.

Я вспомнил события этого утра. Мне ничего не почудилось. Пуля ждала меня как предупреждение: отступись. Кто-то вломился в мой дом, в мою спальню, где находились мы с Энни, и положил пулю к нашим ногам.

Я попробовал дозвониться до Энни, но она, наверное, была уже в горах.

* * *

После этого я заехал к брату. В голове у меня упорно вертелись слова Энни насчет Джека. Прежде чем говорить с ФБР, я должен был полностью разобраться в этой истории. Но еще сильнее меня одолевали злость и подозрения, и я решил, что будет только справедливо излить их на Джека.

Я с силой постучал в его дверь. Он открыл, наполовину прикрывшись створкой. Впустив меня, он положил пистолет на столик у входа.

– Что случилось? – спросил Джек. – Узнал что-нибудь через эти камеры? Кофе хочешь?

– Выпью чашечку.

Он взял с полки кружку и наполнил ее. Я сел за кухонный стол. Джек устроился напротив и положил перед собой телефон.

– Мне надо, чтобы ты рассказал обо всем еще раз, с самого начала.

– Да что случилось? – спросил он.

– Я рискую жизнью из-за тебя, так что ответь на вопросы, черт побери! Выкладывай, как ты начал работать на Линча.

– Меня порекомендовали.

– Кто?

– Один тип, которого я знал по Флориде.

– Как его зовут?

– Я всегда знал его под именем Флорес. Джефф Флорес.

– А номер его телефона?

– Могу отыскать.

– Ищи.

– Прямо сейчас? Он наверху, в кабинете. В старом мобильнике. Сперва надо будет найти его зарядник.

– Мы его найдем до моего ухода. Мне нужно знать график всех твоих встреч с Линчем. Всю хронологию подхода к Саксу. Каждый адрес. Тебе известно его настоящее имя?

– Погоди. Почему ты обо всем этом спрашиваешь?

Я резко встал, отодвинув стул:

– Потому что сегодня утром кто-то оставил у меня в спальне гребаную пулю! Потому что Энни от меня уйдет, если это не прекратится сегодня же. Потому что ты погубил мою жизнь. Доволен? У меня есть право на кое-какие ответы, и я намерен их получить.

– Это сделал Линч?

– Просто ответь на вопросы, Джек.

– Прости, что втянул тебя, Майк, но ты не можешь держать меня в неведении. Они угрожали Энни?

Я выложил на стол пулю. Джек подался ко мне:

– Ты должен мне доверять, Майк.

– Тебе-то? Я никого не знаю лучше, чем тебя, и никому не доверяю меньше, чем тебе.

– Мы сделаем эту работу, и ничего плохого не случится. Ты должен мне верить. Клянусь! Мы ее выполним, и всем будет хорошо.

– Почему ты так уверен?

– Уверен.

– Эти ребята отправили тебя в больницу.

– Если будем ссориться, нам только хуже станет, Майк. Нужно сосредоточиться на том, как сделать дело и покончить с этой проблемой.

– Погоди. Откуда такая уверенность?

– Потому что я знаю их. Потому что…

– Ты абсолютно уверен?

– Да.

Он пытался меня успокоить, но лишь выдал себя.

– Скотина, – холодно проговорил я, оцепенев. До меня начало доходить, и я испытал шок. – Я был прав с самого начала. Ты действовал с ними заодно. В тот первый вечер.

Я всегда знал, что у Джека имелся потенциал стать величайшим мошенником на доверии. Раньше мне часто казалось, что он способен придумать и воплотить в жизнь нечто прекрасное, хитроумное, почти на уровне произведения искусства – на свежую голову, если когда-нибудь окончательно протрезвеет. Вот я и дождался: многоходовка, хорошо просчитанная искусная игра – всегда знал, что он на нее способен. Великолепная, как я и мечтал. Одна незадача: объектом этой игры был я.

Внезапно испугавшись, он приложил палец к губам и скосил глаза на телефон.

Нас слушали.

Я подошел к Джеку и положил руку ему на плечо. Как будто утешал, но я резко повернулся и, удерживая его за рубашку, зашел ему за спину и поймал шею в захват. Стащив Джека со стула, я поволок его в ванную.

Там включил воду на полную мощь, втянул Джека внутрь и прижал его спиной к ванне. Потом, пока помещение наполнялось паром, включил радио на полочке и врубил на полную громкость музыку.

Теперь нас никто не слышал. И никакой «жучок» не выживет в горячей воде.

– Ты меня подставил, – заявил я. – Ты работал на них с самого начала.

– Нет, Майк. Я говорил, что был порядочным человеком. И это правда, но потом они добрались до меня. Выбора не было.

Я стиснул его промокшую рубашку и резко встряхнул.

– Хватит заливать! – рявкнул я.

– Да пошел ты!

Он сильно ткнул меня кулаком в скулу, но я его не выпустил.

– Вся моя жизнь. Работа. Энни. Все это рухнуло из-за тебя.

– Ты сам в душе этого хотел. Честного не подбить на преступление.

– Так ты еще и обвиняешь меня?

– В этом и закавыка. Все было затеяно ради тебя. Есть миллион спецов, которые справились бы лучше, так почему они нацелились именно на тебя? Они подставили меня только для того, чтобы добраться до тебя, Майк. Это ты втянул меня во все это.

Потрясающая наглость! Стремление не только исказить правду, но и перевернуть ее с ног на голову.

– Не смей мне лгать! В этом ли причина? Уж не ты ли стоишь за всей этой гребаной махинацией? Может, все они работают на тебя? Убью!

Я встряхнул его сильнее, ударив головой о край ванны. Джек закрыл глаза, поморщился и заплакал:

– Прости, Майк! Я просто кусок дерьма. Я пытался! Честно пытался, но они меня подловили. Я не могу измениться, Майк! Но ты должен знать, что ничего подобного не должно было произойти. Никто не должен был пострадать. И никто не пострадает. Нам нужно просто сделать эту работу, и мы будем свободны и чисты. Давай вернемся и что-нибудь придумаем. Мы все исправим.

Господи… Лучше бы Джек врезал мне в глаз, чем слушать это сопливое самобичевание.

– Я больше знать тебя не желаю.

– Они убьют меня, Майк. И ты это знаешь. Ты их видел.

– Я больше в это не верю, Джек.

– Нам надо вернуться и сдать назад. Если они узнают о том, что ты разгадал подставу, мне конец.

– Нет, Джек.

– Если ты уйдешь, они поймут. Они слышали, о чем ты говорил. Они следили за мной. Я хотел тебе рассказать, Майк, но они бы меня убили.

– Придумай что-нибудь посвежее.

Я развернулся и вышел.

* * *

Удаляясь от дома Джека, я был настолько взвинчен, что едва заметил, как разогнался до шестидесяти миль в час на жилой улице. Я придавил тормоз и глубоко вдохнул. Я так и не узнал, что происходит: либо Джек действительно был лишь жалкой наживкой, либо каким-то образом дирижировал событиями, загнав меня в ловушку с самого начала.

Ожил телефон. Звонил Джек. По идее, мне следовало проигнорировать этот звонок, но у меня появилось еще несколько обвинений, которые хотелось бросить ему в лицо. И я ответил, поворачивая руль вправо и проезжая на красный свет.

– Даже не звони, Джек. Ты для меня умер.

– Майкл? – осведомился голос Линча.

– Что?

– Я подумал, что надо бы сообщить: Джек пока еще жив, но умрет… точно не скажу… минут через десять или пятнадцать. Я не врач. Так что вам, наверное, стоит поторопиться. И перестаньте рыпаться, Майк. Из-за этого только люди страдают.

Разговор прервался. Я развернулся, взметнув шинами гравий на обочине, и помчался обратно к дому Джека.

Входная дверь была распахнута. Войдя, я сразу увидел его ноги в проеме кухонной двери. Джек лежал лицом вниз. Я подошел. Вокруг головы Джека растекалась лужа крови, медленно заливая кухонный нож.

Линч глубоко рассек кожу на его голове. Я сложил несколько бумажных полотенец в компресс, прижал его к мокрым от крови волосам брата и набрал 911. Джек дышал, то приходя в сознание, то теряя его. На столе еще остывала кружка кофе, к которому я так и не притронулся.

«Скорая» приехала минут через десять. Медики выглядели на удивление спокойными, пока несли Джека по входной лестнице и грузили в машину – во всяком случае, пока не обследовали. Один сказал что-то о нитевидном пульсе и резко сниженном давлении. Ему сразу начали вливать внутривенно что-то прозрачное. Джек на секунду открыл глаза, посмотрел на меня и снова отключился. Пока мы ехали, я позвонил отцу.

В больнице уже ждали хирург и два ассистента. Брата сразу повезли в травматологию. Через открытую дверь я видел, как его перекладывали на операционный стол.

– Разрежьте ему брюки, подготовьте бедренную артерию и принесите катетер и набор для венесекции, – распорядился хирург. – Надо поскорее накачать его жидкостью.

Он взял скальпель, обернулся, увидел меня и рявкнул помощнику, чтобы тот закрыл дверь.

Кто-то отвел меня в комнату ожидания. Там я и принялся коротать время вместе с другими горемыками, следя, как стрелка часов приближает мою встречу с агентом ФБР.