Текст книги "Современный зарубежный детектив-9. Компиляция. Книги 1-20 (СИ)"
Автор книги: Стивен Кинг
Соавторы: авторов Коллектив,Роберт Антон Уилсон,Мэтью Квирк,Питер Свонсон,Кемпер Донован,Джей Ти Эллисон,Мик Геррон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 333 (всего у книги 342 страниц)
Глава 9
1
Корри видела фото Холли на сайте «Найдём и сохраним», но её удивляет, насколько та миниатюрна в реальности. И волосы у неё более седые, чем на фото. Когда Холли пожимает ей руку – коротко, но крепко, – Корри думает, как сильно она отличается от мужчин-охранников, которых они нанимали раньше, особенно от Элмора Пэкера с его злополучным шампанским.
«Наверное, это к лучшему, – думает Корри. Последнее, что нам сейчас нужно, – очередной качок. На неё вообще никто не обратит внимания. Просто жаль, что она такая маленькая. Выглядит почти... хрупкой».
Со своей стороны, Холли думает, что Корри Андерсон выглядит как старшеклассница. Хотя, конечно, чем старше становишься, тем моложе кажется весь остальной мир.
– Мы почти всё собрали, – говорит Корри, когда они переходят через холл «Рэдиссона». – Точнее, вообще всё. До Давенпорта ехать недалеко, это наша следующая остановка, но Кейт любит поплавать перед... перед выступлением, если получается, а у меня самой будет куча дел.
Они входят в лифт.
– Сегодня, конечно, лекция в Айова-Сити, а воскресенье свободное. Ну, почти. Поедем в Мадисон. График немного ускоряется. Я же говорила, что мы едем на машине, да?
– Говорили, – отвечает Холли. – И вы ведь на самом деле не считаете это лекциями, правда?
Корри слегка краснеет.
– Ну... Кейт умеет подать материал. Скажем так.
– Я с нетерпением ждала её выступления в Бакай-Сити, – говорит Холли. – А теперь, похоже, всё-таки услышу его.
Хотя полностью сосредоточиться на Кейт не получится. Холли здесь не ради развлечения.
Корри прикладывает ключ-карту, чтобы впустить их в небольшой люкс на четвёртом этаже.
Кейт Маккей сидит в луче солнечного света у окна, подогнув под себя ногу и делая пометки на жёлтом блокноте. У двери стоят два чемодана. Небольших.
Путешествует налегке, с одобрением думает Холли.
Кейт вскакивает, быстро оглядывает Холли с головы до ног, а потом расплывается в лучезарной улыбке – той самой, что украшала бесчисленные обложки журналов, газетные полосы и блог-посты.
– Холли Гибни! – восклицает она и хватает обе руки Холли своими. – Добро пожаловать в Великолепное Приключение Кейт и Корри!
– Приятно быть здесь. Как я уже сказала Корри, я собиралась прийти на ваше выступление в Минго.
– Нас обокрали! – восклицает Кейт. Она разводит руками, будто изображая газетный заголовок. – Соул-дива обошла Сестринство! «Get Down Tonight» победила «We Shall Overcome»! Срочно в печать!
Она смеётся, зелёные глаза сияют. Холли чувствует, будто вокруг неё есть аура, электрический заряд в воздухе. Холли могла бы сказать себе, что это ерунда, просто благоговение обычного человека перед знаменитостью, но ей кажется, что у некоторых людей действительно есть эта искра – не потому, что они стали знамениты, а потому, как они стали знамениты.
– Как думаешь, Холли, мне стоит подать протест?
– Возможно, лучше для имиджа – признать поражение с достоинством.
Кейт улыбается Корри.
– Видишь? Мы нашли ту самую женщину! Хочешь что-нибудь выпить, Холли?
– Может быть, Кока-Колу, если у вас есть в мини-баре.
– Если нет – буду жаловаться на стойке регистрации, – заявляет Кейт. – Корри, найди для этой женщины Колу.
Корри идёт к мини-бару. Кейт тем временем сосредотачивает всё своё внимание на Холли. Это ощущается, как будто на тебя направили прожектор.
– Сегодня вечером у меня шоу, – говорит она. Слово «шоу» у неё на языке звучит гораздо увереннее, чем у Корри. – Хочу, чтобы ты была с нами. «Макбрайд-холл», Норт-Клинтон-стрит, 19:00.
У Холли в сумке есть блокнот. Она записывает эту информацию.
– Могу я спросить, ты вооружена, Холли?
– На ваших выступлениях – буду, – отвечает она... и ей это совсем не по душе.
– Только бы, Господи, ни в кого не пришлось стрелять, – говорит Кейт. – После Де-Мойна это последнее, чего мне не хватало. Разве что они заслужили, конечно.
– Бокал, Холли? – спрашивает Корри.
– Нет, спасибо, – отвечает Холли, берёт банку Колы у Корри и делает глоток. Холодная и вкусная. Кейт она говорит: – Если будем соблюдать разумную осторожность, всё будет хорошо. Здесь и в других местах. Никто не пострадает. Никаких столкновений. Мы их просто избежим.
– Столкновения – это часть того, что делает Кейт, – замечает Корри.
Кейт разворачивается к ней с поднятыми бровями. По виду Корри кажется, что она бы с радостью взяла свои слова обратно. Но тут Кейт снова заливается своим пронзительным смехом:
– Она права, но с этого момента я бы предпочла ограничиться только словесными фейерверками. Всем весело, и никто не страдает.
– Меня это устраивает, мисс Маккей.
– Зови меня Кейт. Мы ведь станем подругами
«Нет, – думает Холли, – сомневаюсь, что мы станем подругами. Я здесь на правах сотрудника, как и юная мисс Андерсон». Хотя Кейт Маккей, возможно, из тех, кто хочет, чтобы все вокруг становились её друзьями. Чтобы попадали под её обаяние. У некоторых людей, Холли знает, это прямо-таки навязчивая потребность. Может, она ошибается – поспешные суждения редко бывают верными, – но, скорее всего, нет.
– Хорошо, Кейт. Моя главная задача – убедиться, что вы можете спокойно заниматься своими делами и не подвергаетесь опасности. Было бы легче её выполнять, если бы ту женщину, что вас преследует, удалось найти и арестовать. Поэтому я бы хотела изучить все её послания. И выяснить...
– Моих врагов? – Кейт смеётся. – Этот список будет длинным, но большинство ограничиваются остротами в ток-шоу и злобными твитами. Никого не припомню, кто бы отправил мне открытку с сибирской язвой.
– Если подумаем вместе, может, и найдём такого. А может, и не одного.
– Ладно, – соглашается Кейт, – но позже. У меня скоро звонок по Zoom, потом я хочу поплавать, потом пресс-конференция, вечером – «Макбрайд-холл», а завтра – «Ривер-Центр» в Давенпорте. А что насчёт воскресенья? Вот хоть какое-то утешение – выходной. Правда, с переездом в Мэдисон. Корри тебе говорила?..
– Что вы поедете на машине? Да. У меня своя. Корри расскажет мне ваш маршрут. Иногда я буду ехать сзади – вы меня увидите, у меня синий Крайслер 300, сложно не заметить. Иногда – впереди, и тогда вы меня не увидите.
Кейт указывает пальцем на Холли и подмигивает ей.
– Пытаешься выследить нашего сталкера. Молодец. Мы тебя скоро во всём подробно проинформируем.
Холли это не нравится. Сейчас всего лишь пятница – наверняка можно найти время, чтобы разобраться с посланиями сталкера до воскресенья. Кейт, например, могла бы пропустить свой запланированный заплыв в бассейне отеля. («Отельные бассейны и молочница – понятия родственные, – думает Холли. – Фу»). Ей кажется, что Кейт не воспринимает ситуацию так серьёзно, как следовало бы.
«Да и вообще, думает Холли, трудно понять, насколько серьёзно Кейт относится лично ко мне». Ничего удивительного – её часто недооценивают.
Иногда это идёт на пользу. Но в данном случае – вряд ли.
– У меня ещё есть GPS-трекер, который я хотела бы установить на вашу машину, если вы не против.
– Это не машина, а пикап, и я не возражаю.
– Где вы собираетесь остановиться в Давенпорте?
Кейт пожимает плечами, но Корри знает ответ.
– В «Аксисе». На самом деле он через границу, в Иллинойсе.
– Оставьте эту бронь, но забронируйте другой отель, – говорит Холли. – Три комнаты на моё имя. Ваш сталкер знает ваши имена, но моего она знать не будет.
– Мне нужна будет люкс-комната, – говорит Кейт. – Соединённая с комнатой Корри. И, если возможно, с вашей.
«Да, я сотрудник, и не спорю», – думает Холли.
– А что с пресс-конференцией? – спрашивает Корри у Холли. Видно, что ей не нравится это изменение. Может, ей и не нравится, что Холли берёт на себя инициативу.
– Пресс-конференция будет в любом случае.
– Она может пройти в «Аксисе». Корри, я понимаю, что это раздражает. Я сама люблю, когда всё расписано по минутам, и понимаю твоё недовольство. Но ваш сталкер знает ваш график, он висит на сайте Кейт для всеобщего доступа, и этот сумасшедший уже показал, что способен причинить серьёзный вред. Если вы действительно хотите защиты, нам нужно изменить планы.
Холли надеется, что, сбив сталкера с толку изменениями в расписании, удастся его поймать. Если бы с ней был Пит Хантли или Джером, один из них мог бы устроить засаду у «Аксиса», высматривая тех, кто ищет Кейт и Корри. Но Пит на пенсии, а Джером следит за делом Иззи. Холли надеется, что он уже вернулся к работе над своей новой книгой.
– Поняла, – говорит Корри. – Дай мне свою кредитную карту, Холли. Значит, мы будем менять отели на всём протяжении тура? Все даты?
– Боюсь, да.
Корри вздыхает, но больше не возражает. Холли догадывается, что она уже начинает привыкать к этим изменениям. А Кейт? Ей всё равно, для неё главное – шоу. Холли знает, даже после короткого знакомства, что если бы она предложила изменить что-то, что напрямую затронет Кейт – например, отменить одно из выступлений, – та отреагировала бы гораздо сильнее, чем просто вздохом. Это ещё больше ей нравится в молодой женщине, и Холли быстро понимает, почему. «Она как я».
2
Крисси одета в простое коричневое платье горничной, купленное вчера в магазине A-1 Uniforms в Коралвилле, и оплачено наличными – пожертвования от организации Церковь Истинного Святого Христа через Энди Фэллоуза. Она выходит из своей Киа, обходит отель пешком и заходит через служебный вход, который приоткрыт кирпичом. Наверное, для курильщиков. В одной руке у неё пластиковый пакет, который может показаться мусорным. На самом деле там не мусор, а отбросы. Крисси добралась до Айова-Сити по второстепенным дорогам и по пути нашла много подходящего: белок, раздавленных птиц, суслика, разорванного кота.
Кейт Маккей – поклонница крови и разрушений?
Ну что ж.
Вот тебе целый пакет.
3
Холли не хочет ждать воскресенья, чтобы взяться за сталкера. Она спрашивает у Корри, есть ли у неё переписка с этой женщиной на телефоне или планшете.
– У меня есть компьютерный файл со всем материалом, включая полицейские отчёты.
– Отлично. Пришли мне файл. Может, я смогу изучить его после твоей лекции сегодня вечером, Кейт.
– Там на самом деле не так уж много, – говорит Кейт. – Открытка с сибирской язвой была…
В этот момент в отеле срабатывает пожарная сигнализация – серия почти оглушительных сигналов. Через мгновение включается громкоговоритель.
– Сработала сигнализация, – говорит автоматический голос. – Пожалуйста, покиньте здание. Не пользуйтесь лифтами. Ожидайте разрешения войти. Сработала сигнализация. Пожалуйста, покиньте–
– Не сомневаюсь, что сигнализация сработала, – раздражённо говорит Кейт. – Сейчас у меня в ушах лопнут барабанные перепонки.
– Что делать? – спрашивает Корри Холли.
– Ничего, – говорит Кейт ещё до того, как Холли успевает ответить. – Кто-то, наверное, покурил травку в ванной, и…
– Мы уйдём, – перебивает Холли. Она жалеет, что её револьвер – 38-й Билла Ходжеса – всё ещё в багажнике её машины, запертый в специальном кейсе.
– Я едва ли думаю, что…
– Извини, Кейт, но именно за это ты мне и платишь. Идём со мной по коридору. Ждите у двери лестничной клетки, пока я не скажу, что можно идти. На каждом этаже то же самое – ждите моего «чисто». Понимаете?
Кейт решает воспринимать это как забаву, а не раздражение. Она не боится, но Корри боится. «Потому что именно она получила тот самый отбеливающий душ», – думает Холли. Пока что с Кейт ничего не произошло. Холли подходит к двери гостиной Кейт и выглядывает в коридор. В это время на этаже мало гостей, и только четверо-пятеро направляются к лестнице. Ещё двое стоят у дверей, с таким же раздражённым выражением лица, какое Холли увидела на лице Кейт, когда сигнализация начала орать. Очередная ложная тревога, конечно, думают они. Со мной ничего не случится, всегда с кем-то другим. Я исключение. Эти двери закрываются, даже когда Холли зовёт Кейт и Корри выйти.
Они идут по коридору, теперь пустому, друг за другом. Холли заглядывает в лестничную клетку, держась низко. Там никого нет; немногие гости, которые послушались сигнала, уже почти на спуске. Она кричит:
– Чисто!
Кейт и Корри спускаются за ней, останавливаясь на лестнице, пока Холли осматривает площадку и коридор третьего этажа, где горничная в коричневом платье идёт, толкая тележку, и, кажется, совсем не обращает внимания на сигнализацию.
Так они и добрались до вестибюля. Там сотрудники отеля и мужчина в костюме – вероятно, менеджер – выводили гостей из здания.
– Извините, мисс Маккей, – сказал он им вслед. – Наверное, ложная тревога.
– Женщины с ложными тревогами знакомы не понаслышке, – ответила Кейт. Мужчина в костюме рассмеялся, словно это была самая смешная шутка в его жизни.
Снаружи две-три дюжины гостей толпились под навесом у входа в отель, где Холли впервые увидела Корри, ждущую её. Кейт посмотрела на часы.
– Я надеялась, что к этому времени уже буду на следующем звонке, – сказала она. – Сначала ты опоздала, Холли, теперь вот это. Очевидно, ложная тревога.
– Думаю... – начала Холли, но Кейт уже приняла решение.
– К чёрту всё, я возвращаюсь.
Холли была расстроена. Следует ли ей пойти вместе? Попробовать удержать Кейт? Ей казалось, что попытка удержать её может стоить ей работы. Но решение принимать не пришлось: сигнализация прекратилась, и мужчина в костюме вышел.
– Всем можно возвращаться в номера. Приносим извинения за неудобства.
– Вам есть за что извиняться, – сказала Кейт.
– Похоже, какой-то шутник… – начал менеджер, но Кейт уже быстро прошла мимо.
– Где сработала сигнализация? – спросила Холли. – На каком этаже?
– Не уверен, – ответил менеджер.
Холли задумалась, правда ли это, но сейчас не время выяснять. Её клиентка уже подходила к лифтам – типичная «перфекционистка», старающаяся первой попасть в свободный лифт. Корри шла рядом, но оглянулась на Холли, которая догнала их и вошла в лифт как раз перед тем, как двери начали закрываться.
– Ложная тревога, как я и говорила, – заявила Кейт.
– Похоже на то, – ответила Холли, хоть и не была до конца уверена. Что-то в этом было неправильным.
– Я ценю твою преданность делу, Холли, – сказала Кейт, – но, возможно, ты слишком рвёшься показать свои способности.
Она наблюдала, как цифровой индикатор этажей поднялся, давая Корри возможность бросить Холли быстрый укоризненный взгляд, который говорил: извини, извини.
Холли не ответила, но когда двери лифта открылись, она вышла первой. Сделала четыре шага по коридору к номеру Кейт, затем расправила руки.
– Стой, стой.
– Ради всего святого, что такое? – Кейт уже не просто раздражена, а почти злится.
Холли почти не обращает внимания. Её внутренние датчики, которые уже мигали жёлтым, теперь загораются ярко-красным.
– Останьтесь на месте.
– Мне не нужно, чтобы ты… – Кейт толкает Холли в сторону, но останавливается. – Кто из вас оставил дверь открытой?
– Никто, – отвечает Корри.
Дверь в номер Кейт, поменьше, открывается внутрь. Холли видит часть ковра в гостиной и уголок окна, у которого Кейт сидела, освещённая солнцем с блокнотом в руках. Она также замечает щепки на ковре в коридоре.
– Дверь не открыта, её взломали. Наверное, пнули.
Первым её порывом было загнать их обратно в лифт, спуститься в лобби и поручить менеджеру вызвать охрану отеля. Но менеджер, скорее всего, и есть вся охрана в дневную смену, да и Холли не доверяет Кейт – та наверняка побежит в комнату вперёд. – Останьтесь здесь, обе. Пожалуйста.
– Я хочу… – начинает Кейт.
– Дай ей работать, Кейт. Ты ведь ради этого её наняла, – говорит Корри.
Холли идёт к двери плавными скользящими шагами, прижимаясь спиной к стене и дверям других номеров. Она снова думает о револьвере, запертом в багажнике, и обещает себе никогда больше не оставлять его там – разве не поэтому она взяла с собой большую, пусть и некрасивую сумку? Подойдя ближе, она замечает, что на двери что-то написано. И хотя это выглядит так, будто написано кровью, она чуть-чуть успокаивается. Если оставили послание, значит, посланник уже ушёл. Наверное...
Рука хватает её за руку. Холли вздрагивает и издаёт тихий писк. Это Кейт, которая, очевидно, не очень любит выполнять указания. Она заглядывает через плечо Холли.
– Что, чёрт возьми, это значит? – спрашивает она. На двери нечётко написано: «Исх. 21 22 23». – Это кровь?
Холли не отвечает. Отдёргивает руку Кейт и подходит к открытому проему двери. Кейт остаётся на месте. Холли заглядывает внутрь, оглядывая разбитую дверную коробку. То, что она видит, совсем не приятно – далеко не так, – но только убеждает её, что тот, кто это сделал, уже ушёл.
Аккуратные маленькие чемоданы Кейт Маккей залиты кровью и лежат среди изуродованных трупов птиц и мелких животных. «Дорожное мясо, – думает Холли. – Фу».
На ковре лежит белый пластиковый пакет, в котором были мёртвые животные.
– Нам нужно вернуться к стойке регистрации, – говорит Холли, но Кейт бросается мимо неё и, не веря своим глазам, смотрит на кровь и внутренности, вываленные на её ранее безупречный багаж. Она издаёт крик, от которого гости, оставшиеся в своих номерах, открывают двери и выглядывают наружу. Несколько человек, которые уже вышли из-за ложной тревоги, останавливаются. Холли слышала такие крики раньше – по крайней мере один раз они исходили из её собственного горла. Это не был страх. Скорее ужас, но больше – ярость. Кейт больше не исключение.
4
Иззи и Том рассматривают биотуалет, где бойскаут нашёл тело. С ними стоит лейтенант детектив полиции штата по имени Ральф Ганцингер. Туалет ограждён лентой с надписью «НЕ ПЕРЕСЕКАТЬ», но дверь приоткрыта. Скамейка, писсуар и пластиковые стены покрыты чёрной пудрой для обнаружения отпечатков пальцев. Судебная полиция уже была здесь и ушла.
– Они нашли много отпечатков, – говорит Ганцингер, – но, скорее всего, они бесполезны. Большинство – в одном месте. Мужчины, пользующиеся писсуаром, обычно опираются пальцами на стену во время дела. Иззи думает, что сказала бы Холли по этому поводу: «Фу». Даже при открытой двери туалета разносится запах человеческих отходов.
– Камеры наблюдения? – спрашивает Том.
– Шесть, – Ганцингер показывает большим пальцем в сторону леса. – Пять направлены на тропинки. Шестая – на той вышке, смотрит на туалеты. Но она сломана с прошлого года. Парковый служащий сказал, что её регулярно портят. Что происходит, так это то, что люди, не желающие быть замеченными, иногда используют эти туалеты для, скажем так, сомнительных целей. В этот раз камера была слишком сломана, чтобы её починить, и денег на замену нет.
– Довольно высоко она установлена, – говорит Иззи. – Кто-то с хорошей меткостью, наверное, бросил в неё камень.
– Уверен, ты бы попала, – отвечает Том и обращается к Ганцингеру: – Она будет нашим стартовым питчером на игре «Пистолеты и Шланги» на следующей неделе.
– Не напоминай мне, – говорит Иззи.
Лью Уорик приказал – нет, обязал – её появиться сегодня днём на пресс-конференции в Городском Центре, чтобы повысить интерес к игре и, соответственно, увеличить благотворительные пожертвования. Он обещал, что ей не придётся много говорить, но она не до конца ему доверяет, а хотя Лью и её начальник, она не удержалась от замечания, что с Сестрой Бесси, которая будет петь гимн, «повышать интерес» не нужно – игра и так соберёт полный зал. Она знает, что пресс-конференция – всего лишь повод для начальницы полиции Элис Пэтмор и пожарного комиссара Дарби Дингли (самое глупое имя во вселенной, по мнению Иззи) появиться в вечерних новостях. Но всё это – потом.
Сейчас она спрашивает Ганцингера, были ли следы шин.
– Да. Хорошие, – он поднимает блокнот, прикрывая его рукой от солнца, чтобы она и Том могли рассмотреть фотографии. – Мы уверены, что следы оставила машина преступника. Это было импульсивное преступление.
– Убийство на эмоциях, – говорит Том.
Ганцингер кивает. – Синклер пытался автостопом добраться до Вашингтона, а может, дальше – в Нью-Йорк. Преступник не взял его кошелёк, поэтому нам удалось поговорить с его родителями.
– Ненавижу делать такие звонки, – говорит Том.
– Кто ж их любит? – отвечает Ганцингер. – У нас на посту есть девушка, которая хорошо справляется с такими новостями.
Иззи думает, что никто не справляется с ними хорошо.
– Во всяком случае, преступник подбирает Синклера, заезжает в парк, просто объезжает шлагбаум – именно там и оставил эти следы шин. Несколько раз стреляет в машине – так тише, но вожатый скаутов всё равно слышал – затем тащит тело в туалет. Следы перетаскивания начинаются возле шин.
– Следы шин полезны? – спрашивает Том. – Пожалуйста, скажи, что да.
Ганцингер качает головой.
– Нам сразу удалось получить компьютерное совпадение, потому что следы были чёткими. Toyo Celsius II. Их ставят на Тойоты, Хайлендеры, РАВ4. Ещё на некоторых моделях, например Приусах, но машина, оставившая эти следы, была больше. Думаю, это был седан Тойоты.
– Которых в штате – куча, – говорит Иззи. – А у парня был какой-то знак?
– Знак? – Ганцингер удивлён.
– Автостопщики иногда показывают таблички с названием пункта назначения, – говорит Иззи.
– Мы ничего подобного не нашли, – отвечает Ганцингер. – Хотите осмотреться ещё немного?
Иззи и Том переглядываются. Том пожимает плечами. Иззи говорит:
– Нам лучше возвращаться в город. У меня выступление, которое нельзя пропустить. Если будут какие-то интересные результаты по отпечаткам, дайте знать.
– Обязательно. Хорошего дня, ребята.
По пути к машине Том говорит:
– Был бы хороший день, если бы этот парень остановился пописать, после того как усадил жертву на туалет.
– И облокотился бы на стену пальцами, – добавляет Иззи.
– Вот было бы здорово. Хочешь сесть за руль?
5
В Айова-Сити Кейт и Холли консультируются с детективом Дэниелом Спеком в кабинете менеджера отеля «Рэдиссон». Корри ушла искать новый чемодан для своей начальницы. Холли не в восторге от того, что девушка отправилась одна, но у Корри есть свои распоряжения, и по крайней мере её не перепутают снова с той женщиной, за которой охотится преследователь.
По крайней мере, Холли так надеется.
Кейт в ярости из-за испорченных чемоданов L.L.Bean, но рада, что эта сволочь не успела их разорвать и испортить её одежду.
Холли тоже интересуется одеждой, но не Кейт. Она спрашивает у менеджера, в чём ходят горничные «Рэдиссона». Он отвечает, что в синих платьях с волнистыми воротничками. Холли обращается к детективу Спеку:
– Я почти уверена, что видела женщину, которая это сделала. Она была на третьем этаже, притворялась, что толкает тележку. В коричневом платье, очень... очень похожем на форму горничной.
– Я проверю записи с камер наблюдения, – говорит Спек, – но если она достаточно умна, чтобы не выделяться...
– Она так и делала, когда принесла конверт с сибирской язвой, – добавляет Кейт. – И в Рено была в парике.
Детектив Спек говорит:
– К этому моменту она уже давно скрылась.
«Если да, значит ветер сейчас несёт её в Давенпорт, – думает Холли. – Если нет, она сегодня вечером будет в Макбрайде. Может, с пистолетом».
– Ты собираешься говорить об этом сегодня вечером, Кейт? – спрашивает Холли. – Или на своей пресс-конференции?
– Чёрт возьми, конечно.
Холли, стараясь говорить спокойно и (как надеется) без конфронтации, говорит:
– Эта женщина будет в восторге.
Кейт смотрит на неё с удивлением, затем задумывается.
– Как я могу иначе? Не могу выглядеть так, будто что-то скрываю. Это бы выглядело так, будто мне стыдно.
Холли вздыхает.
– Понимаю, но можно я дам совет?
– Говори.
– Будь краткой. Пусть это будет почти шуткой. И, может быть... назови её трусом?
– Это не будет подстрекать её? – Но Кейт улыбается. Ей нравится идея.
– Да, – говорит Холли. – Иногда лучше всего заставить ситуацию выйти наружу. И с этого момента я буду носить с собой пистолет.
«Потому что чем скорее поймают этого человека, тем легче будет моя работа».
Спек говорит:
– А надпись на двери?
– Исход, глава 22, – отвечает Холли. Открывает iPad и читает: – «Если кто-то побьёт беременную женщину, и плод её выйдет, но вреда не последует, он должен быть наказан, как определит муж женщины, и возместит, сколько назначат судьи».
Кейт сухо смеётся, без намёка на юмор.
– Слышала это раньше, просто без указания источника. Любят богоугодники цитировать это. Стих на самом деле про избиение – мужики дерутся и случайно сбивают беременную, из-за чего у неё случается выкидыш. Ты знаешь, что на самом деле Библия говорит об абортах? Ничего. Совсем ничего. Они всё искажают.
– Это первый стих, – говорит Холли. – Следующим идёт: «Если же вред наступит, отнимай жизнь за жизнь.» – Закрывает планшет. – Для этой женщины, Кейт, ты – источник вреда.
– Ты думала отменить сегодня вечер? – спрашивает Спек.
Кейт смотрит на него с ледяной улыбкой.
– Ни за что.
6
Мэйзи звонит Тригу в четверть второго и напоминает, что сегодня День Д – то есть, визит к стоматологу.
– Лучше тебе уже собираться, если хочешь успеть вовремя, – говорит она. – По пятницам движение через весь город начинает сильно нарастать с раннего утра.
Триг благодарит её и желает приятных выходных. Его Тойота припаркована рядом с Ниссаном Мэйзи у стены здания. Он пристёгивается и начинает сдавать назад, глядя направо, чтобы не поцарапать машину Мэйзи. Вдруг видит что-то тревожное и резко тормозит. Под пассажирским креслом лежит табличка автостопщика, с надписью «ИЛИ КУДА-ТО».
На ней несколько капель засохшей крови.
– Как ты мог быть таким тупым? – спрашивает себя он. Нет, это не вопрос, а крик – и это не он, а его отец. Триг будто видит папу на пассажирском сиденье, в коричневых рабочих брюках и с цепочкой, на которой висит кошелёк. – Ты хочешь, чтобы тебя поймали? Это так?
– Нет, папа, – бормочет он. Эти мысли про «хотеть быть пойманным» – чистая психологическая чушь. Он просто был расстроен, ему хотелось поскорее уехать из парка.
Но Мэйзи припарковалась рядом. А что если она заглянула в окно и увидела табличку? Видела капли крови?
– Она не видела. Она бы что-нибудь сказала.
– Правда?
Триг выходит из машины, обходит её, быстро оглядывается, чтобы убедиться, что один, хватает табличку и бросает её в багажник. Позади офиса «Элм-Гроув» стоит бочка для сжигания мусора, там он собирается сжечь картонную табличку сегодня вечером. Жителям вроде как запрещено её использовать – из-за загрязнения воздуха – но все, в общем-то, пользуются, а руководство на это смотрит сквозь пальцы.
Он садится обратно в машину, пот сходит с лба. «Она не видела. Я в этом уверен. Почти уверен. Может, мне стоит подумать о...»
Но он отсекает эту мысль. Отсекает её, словно ампутирует конечность. Как он мог подумать о том, чтобы выстрелить в Мэйзи? Добродушную, немного полноватую, которая постоянно думает о Оземпике? Никогда!
«Никогда? Правда?»
Это мысль... или голос?
Он смотрит в зеркало заднего вида и на мгновение видит там папу – теперь уже сзади, а не на пассажирском сиденье – улыбающегося. Потом он исчезает.
7
Ротман, стоматолог Трига, указывает на экран монитора, где сейчас рентгеновский снимок его зубов.
– Восемнадцатый, ваш второй моляр, – говорит он как директор похоронного бюро. – Его нужно удалить. Спасти нельзя. Под ним инфекция. – Потом оживляется. – Хорошая новость: ваша страховка покроет восемьдесят процентов расходов. Можно приступать?
– У меня есть выбор?
– Нет, если вы не хотите продолжать пить антибиотики из-за хронической инфекции дёсен. И вам стоит подумать о ночной каппе. Вы скрипите зубами, и этот бедный моляр пострадал больше всех.
Триг вздыхает. «Я думал, что риск ареста – это моя единственная сегодняшняя проблема».
– Приступайте.
– Я сделаю местную анестезию, но рекомендую закись азота, чтобы процесс был максимально комфортным. – Ротман задумался. – Хотя... удаление зуба никогда не бывает приятным, но так будет удобнее.
Триг обдумывает. У него нет проблем с наркотиками, алкоголь стал его слабостью (не говоря уже о своенравной уверенности – сомнительном даре от отца), но он слышал, что под закисью люди могут быть... как это сказать? Несдержанными? Но с резиновой прикуской, которая удержит рот открытым, он сможет говорить только «ууу» и «ааа».
– Закись – обязательно, – говорит он.
После нескольких обезболивающих уколов помощник Ротмана надевает на Трига носовую маску и инструктирует дышать только носом.
– Расслабьтесь.
Триг расслабляется. Впервые после Аннет Макэлрой он расслабляется полностью. Почти не замечает, как Ротман тычет, копается, сверлит и – наконец – расшатывает плохой зуб в его лунке, уговаривая корни отпустить.
«Нужно закончить как можно скорее, – думает он, чтобы наконец-то отпустить всё». Эта мысль не нова, но теперь его разум свободен, и следующая мысль тоже – а что если я смогу быть как тот портной, который одним ударом убил семерых? Семеро – слишком много, но что если получится разобраться с несколькими сразу? Включая самого главного виновного? Есть ли способ это сделать?
Освободившись от тревог, Триг понимает, что это возможно. И если так случится, его дело станет мировым событием; стрельба в ухо Трампа покажется детской шалостью по сравнению с этим. Он не стремится к славе (так он себе говорит), но что если его поступок сможет начать полезный разговор о том, как часто невинных обвиняют в преступлениях?
На следующей неделе в город приедут одна – возможно, две – знаменитые женщины, и если бы была возможность сделать их частью искупления за смерть Алана Даффри...
– Уже заканчиваю, – говорит Ротман.
– Еиные ожны аить, – отвечает Триг.
– Что-что?
Триг лишь улыбается, насколько позволяет распорка во рту.
Невинные должны платить.
