Текст книги "Современный зарубежный детектив-9. Компиляция. Книги 1-20 (СИ)"

Автор книги: Стивен Кинг

Соавторы: авторов Коллектив,Роберт Антон Уилсон,Мэтью Квирк,Питер Свонсон,Кемпер Донован,Джей Ти Эллисон,Мик Геррон
сообщить о нарушении

Текущая страница: 323 (всего у книги 342 страниц)

Прорезиненная куртка.

Она висела, зацепившись за ветку. Пола бросила рюкзак, стянула сырое пальто и вместо него надела куртку. Пусть кофта и джинсы мокрые до нитки, даже один сухой предмет одежды помог.

Пола тряхнула головой, и вокруг разлетелись капли воды. Она сорвала шарф и повесила на ветку, на которой нашла куртку. Северное сияние угасло, и лес вокруг погрузился во мрак. Но в последнее мгновение в нескольких шагах от тропинки Пола успела заметить блеск металла.

Ключи.

Мастер-ключи для всех дверей на лайнере, Анна украла их у некоего Марка. И… Пола отодвинула листья и подобрала следующий предмет. Собственное учащенное дыхание вдруг показалось ей оглушительно громким.

Пропавший айфон.

Положив его в карман к найденным в рюкзаке деньгам, Пола выпрямилась и потерла грудь. Внутри расползалась и усиливалась странная боль.

Упрямо переставляя ноги, Пола пошла дальше.

* * *

– Остановите здесь, пожалуйста, – сказала Пола водителю, наклонившись вперед, когда такси свернуло к гавани.

Они подъехали к носу корабля. Вокруг лайнера на воде полыхало множество огней.

Пола сунула таксисту несколько купюр и выбралась из машины.

Стоило найти кого-нибудь из начальства или позвонить по международному номеру в полицию. Или вызвать капитана. Сказать ему, что один из пассажиров пытался ее убить. Нужно срочно найти Томми, потому что теперь Анна переключилась на него.

Но убивать его она не собирается.

Пола кивнула сама себе. Нет, пока что Томми в безопасности.

Зачесались кончики пальцев, и Пола отрешенно потерла их о молнию куртки, но думала совсем о другом.

Пассажиры рассыпались по палубе в верхней части трапа небольшими группами. Они не глядя расступались перед Полой; никто не знал, что среди них человек, из-за которого задержалось отплытие лайнера.

Пола нащупала в кармане найденные в лесу ключи.

Улики.

– Да, – пробормотала она вполголоса себе под нос.

Теперь она знала, что делать.

Если рассказать кому-нибудь о случившемся, Анне устроят допрос. Но преступница умна и с легкостью всех очарует, поэтому никто не поверит в то, что она на такое способна. Даже муж Полы.

Особенно он.

Губы женщины болезненно скривились.

Выйдя в коридор в хвосте корабля, она натянула капюшон и стремительно направилась к винтовой лестнице, по которой можно было подняться в свою каюту. Пола похлопала себя по щекам. Кровообращение уже пришло в норму. Пальцы и щеки отошли от мороза, риск переохлаждения миновал.

На этаже с каютами люкс стояла абсолютная тишина. Пола прошла мимо своей двери и остановилась на углу у люкса «Арктика». Достала из кармана ключи и вставила один их них в замок. Тот загорелся зеленым, раздался тихий щелчок.

Пола убрала ключи и проскользнула в номер.

* * *

На Анну тяжело навалились сзади. Запнувшись за ступеньку, она, пошатываясь, вышла на балкон.

Кто-то проник в номер и напал на нее! Это ли не ирония судьбы, учитывая все то, что натворила сама Анна! Человек, стоявший за ее спиной, больно толкнул ее в спину.

Нож – нож для овощей, которым она нарезала лимоны для джина, – где она его оставила? Она точно мыла его после нападения на Марка. Вернуться бы в каюту и взять его…

Эта мысль пришла в голову мгновенно, и Анна машинально вытянула руки вперед, чтобы ухватиться за балконные перила и удержаться на ногах. Тогда можно будет развернуться и дать отпор нападавшему, увернуться от него и войти в каюту.

Но что-то было не так. Анна запоздало поняла, что уцепиться не за что: перила исчезли.

Она откинула руки назад и уставилась на зияющую дыру. Давление на спину ненадолго ослабло, но затем злоумышленник набросился на Анну с удвоенной силой. На этот раз он схватил ее за плечи, а затем переместил руки на шею, откинул голову назад, едва не сгибая тело пополам. Анна судорожно вдохнула… и увидела перед собой лицо Полы.

Мир странно накренился, и на мгновение Анна решила, что это лишь галлюцинация. Как Пола могла оказаться здесь, в каюте?! Она же умерла подо льдом в озере Эдлидаватн!

Неужели она недооценила эту женщину?

– Ты думала, что сможешь отнять у меня жизнь? – прошипела Пола.

На ее лице застыла маска сожаления и печали – даже сейчас она почти не выказывала злости.

Пола встряхнула ее, и у Анны вырвался непроизвольный стон: она почувствовала, словно в теле затрещали кости. Вот она, ярость. Не в выражении лица Полы, а в ее теле, в ее силе.

Анна пыталась успокоиться, взять себя в руки, вспомнить, что по сравнению с ней Пола ничего собой не представляет.

Превозмогая боль, Анна рассмеялась.

– Ты не сможешь мне навредить, – с издевкой сказала она, потихоньку приходя в себя. – Просто не способна. Не создана для такого.

Пола прищурилась, но все же ответила тихо и спокойно, почти непринужденно:

– Ты понятия не имеешь, кто я и на что способна.

Анна почувствовала, что Пола перехватила ее. Внезапно она оказалась прямо перед щелью в перилах. Анна в страхе покосилась вниз и зашарила по полу в поисках орудия самозащиты. Пола, заметив это, с легкостью приподняла ее и бросила навзничь на белый бетонный пол. Мир Анны перевернулся вверх тормашками.

Воздух вышибло из легких – голова ее ударилась об пол. В шее что-то треснуло и надорвалось. За балконом над морем вновь разгоралось северное сияние. На этот раз оно было бесцветным: белые вспышки зигзагами плясали по безоблачному небу.

Анна поняла, что это вовсе не северное сияние. И не метеоритный дождь Леонид. Это повреждение в ее собственной голове, в ее собственном теле. Почти теряя сознание, она оторвала взгляд от неба и заставила себя посмотреть на Полу.

«Да, – подумала она. – Я недооценила эту женщину».

Пола начала говорить, и Анна вся обратилась в слух.

Глава 25

В прошлом

Стоя на пороге дома, куда я надеялась больше не возвращаться, я глубоко вздохнула и достала из кармана ключ.

В Эдинбурге я никому не сказала о звонке Карла и о том, что мне нужно вернуться домой. Ни соседкам по комнате, ни парню, в которого была влюблена, ни профессорам или преподавателям.

Я щелкнула выключателем в темном коридоре и тихонько прикрыла за собой входную дверь. Мне захотелось тут же выключить свет, чтобы не видеть, что с моего ухода домом никто не занимался.

Вокруг стояла мертвая тишина. Когда я сняла пальто и повесила его на перила, меня охватило тягостное предчувствие. Карл не объяснил, почему мне нужно было вернуться. Просто сказал, что дело в маме.

Я еще раз глубоко вздохнула и поднялась по лестнице, с трудом переставляя ноги.

Они были в маминой комнате. Она лежала на полу, прислонившись спиной к кровати и свесив голову. На маме не было ничего, кроме нижнего белья. Я привыкла видеть маму в халате и была потрясена ее худобой. На ум пришла моя новая привычка вызывать у себя рвоту. Мамин внешний вид послужил мне тревожным предостережением, что бывает, если вовремя не остановиться. Я поклялась, что не зайду так далеко.

Карл лежал на кровати, натянув грязную простыню до подбородка, а рядом стоял телефон. Мамин друг внимательно следил за мной в полумраке комнаты.

– Мам? – позвала я, но, не дождавшись ответа, повысила голос: – Мама!

– Я не знаю, что случилось, – вместо приветствия сказал Карл.

– Что ты имеешь в виду? – Я перевела взгляд на него, потому что это было проще, чем смотреть на маму.

Карл хмуро пожал плечами.

Мое сердце учащенно забилось. Я положила руку на грудь, тщетно пытаясь его успокоить, но тело уже готовилось к удару, о котором мой мозг еще даже не подозревал.

Опустившись на колени рядом с мамой, я первым делом осмотрела пол, ища пятна или иголки. В голове промелькнула мысль, что я надела новые джинсы и мне жалко их портить.

Я положила руки маме на плечи, чтобы поднять ее и уложить отоспаться, как сотни раз до этого.

Мамина кожа была холодна и тверда, как мрамор. Я в ужасе отдернула руки, но переборола себя и провела пальцами вверх по ее шее.

Я знала, что пульса не будет, знала, что она мертва.

В глубине души я поняла это еще тогда, когда позвонил Карл, но была не готова принять.

– Как давно она в таком состоянии? – придушенным шепотом спросила я, в ужасе от увиденного.

Карл зашевелился на кровати. Я подняла глаза на это ничтожество. Он схватился за сползающую простыню.

– Не помню, – вяло и безучастно ответил Карл, потом вдруг посмотрел на меня и нахмурился. – Когда я тебе звонил?

Оставив его вопрос без ответа, я снова переключила внимание на маму. Я знала, что однажды этим все и кончится, не раз прокручивала в голове этот сценарий, а иногда даже злорадно мечтала о нем. Но теперь, когда я столкнулась с ее смертью на самом деле, меня охватила глубокая черная печаль.

Я повернула ее голову, чтобы взглянуть на лицо. Мутные невидящие глаза, рот искривился в болезненной гримасе. Какими были мамины последние слова? О чем она думала, умирая?

Могу ли я сказать себе: я сделала для нее все, что могла?

Я прижала ладонь ко рту. Мне было всего восемнадцать. Склонившись у трупа матери в старом грязном доме, где прошло мое детство, я знала, что злосчастный вопрос может преследовать меня до конца жизни.

Я не могла этого допустить. Ни за что. У меня впереди целая жизнь. Я только начала узнавать себя. В Эдинбурге у меня были друзья. Но убежать от прошлого не получилось.

Вокруг маминой левой руки был завязан мой старый розовый пояс. За эти годы он стал коричневато-серым. Меня накрыла новая волна печали. Почему мама все это время пользовалась именно им? Может быть, он каким-то страшным извращенным образом напоминал ей обо мне? А может, однажды он случайно попался ей под руку, а со временем стал частью привычного набора, как и любимая столовая ложка.

Я осторожно расстегнула пряжку и сняла пояс с маминой руки.

Карл заерзал позади меня, словно пояс что-то в нем пробудил, и сел на край кровати.

– Мне нужно кольнуться, – сказал он.

Странная грусть отступила, и меня пронзила слепящая ледяная ярость. Должно быть, так по их венам бежит коричневая дрянь.

Чертов Карл! Это он во всем виноват!

Я окинула взглядом комнату и увидела их причиндалы. Почему это произошло именно сейчас? Несмотря на распространенное мнение, люди, которые долго и продолжительно сидят на героине, редко умирают от передоза. Наверняка тут замешано что-то еще. Может, алкоголь или другой наркотик? Наверное, можно было спросить Карла, но правды от него не дождешься.

– Сиди здесь, – велела я ему.

Карл откинулся на подушку. Он выглядел покорным, усталым и разбитым.

Я спустилась на первый этаж и обыскала кухню. Я ни к чему не прикасалась, но внимательно осматривала коробки, миски и иголки, покрывавшие столешницу.

Мое внимание привлекла одна из коробочек. Фентанил. Я знала, что это такое. На прошлой неделе я прочитала статью о том, как героиновые наркоманы в Глазго умерли после того, как разбавили порошок этим опиоидным обезболивающим.

Я заглянула на кухню. Вспомнила, как организовала встречу учительницы с мамой; как в душе расцвела надежда при мысли, что скоро я смогу выбраться из домашнего ада. Мама мной гордилась и старалась вести себя как нормальный человек, как хозяйка чистого и опрятного дома. И все это под моим чутким руководством. А перед этим я наврала мисс Хейл о Ребекке Лавери, еще одной претендентке на грант. Лгать было плохо и нечестно, и пусть я оправдывала себя, но, может быть, мамина смерть стала мне наказанием?

В саду было необычно светло. Я взглянула на небо и почти улыбнулась при виде бело-голубого хвоста в небе. Комета Хейла – Боппа. Нам рассказывали о ней в школе за год до того, как появилась возможность увидеть ее невооруженным взглядом. Мне нравилось слушать о комете, а еще больше – несколько раз видеть ее собственными глазами. Однажды ночью Карл вышел узнать, почему я так поздно стою в саду. Я рассказала ему о комете, пытаясь разглядеть ее сквозь облака. Какое-то время мы молча смотрели на небо, и я подумала, что это может стать началом нашего сближения.

Но вдруг Карл нарушил уютную тишину и разразился хриплым смехом. Он рассказал мне об американской секте под названием «Врата рая». Тридцать девять человек решили, что комета Хейла—Боппа на самом деле НЛО. Сектанты массово покончили с собой, веря, что их души попадут на космический корабль, летящий за хвостом кометы, и тот отвезет их к Богу.

Карл с усмешкой удалился, оставив меня одну в темном саду. Я посидела еще немного и вернулась домой.

Он все испортил, волшебство рассеялось.

До этого дня я больше никогда не смотрела на небо.

Во время того небольшого, на первый взгляд незначительного эпизода, длившегося всего несколько минут, мамы со мной не было.

Как и всегда.

Я закрыла глаза и подумала о том, какой она была, а какой могла бы быть.

* * *

Карл неподвижно сидел в маминой комнате. Он не смотрел на маму. Шорох длинных ногтей о жесткую щетину – Карл почесал лицо. Ему нужна была доза.

– Хочешь, я?.. – И замолчала, держа в руках подготовленный шприц.

Темные глаза Карла вспыхнули, и он вытянул руку.

Я покачала головой и указала на другую руку:

– Нет, ту.

Он посмотрел на свою татуировку:

– На ней шрам. Со мной произошел несчастный случай, поэтому я и набил татуху, чтобы его перекрыть, видишь? В этой руке не так торкает. Она не такая чувствительная.

Я слушала его непрерывную болтовню. В последний раз такую длинную тираду я слышала от него во время разговора про «Врата рая». Это было скорее монологом, как и в предыдущий раз. Я молча кивала, но внутри меня клокотала ярость. В двух шагах от нас лежало мертвое тело матери, а Карл, как всегда, думал только о самом себе. Словно прочитав мои мысли, он замолчал и положил руку на подушку.

Было странно прикасаться к его разрисованному предплечью с фиолетовой сеткой сосудов. Вблизи я увидела шрамы, о которых он говорил.

Я повязала свой старый пояс вокруг плеча Карла, действуя так умело и ловко, словно кололась сама. Затем поднесла конец пояса к его мокрому рту.

– Держи, – велела я.

Карл послушно прикусил его.

Я подождала, пока набухнут вены, и под углом ввела шприц.

Он наблюдал за мной с полуулыбкой. До чего раздутое самомнение! Карл думал, что заполучил меня. Легкая замена матери. Нахал. Самовлюбленный мерзавец.

Когда жидкость попала Карлу в кровь, я почувствовала в нем перемену. Глаза превратились в черные бездонные омуты, и в первый раз в жизни я прочитала в них страх. Карл знал, что я сделала, он понял, что я подмешала слишком много фентанила.

Нижняя губа Карла задрожала, и он из последних сил вырвал руку из моей хватки. На его лице отразились шок, ужас и неверие.

Неужели я задела его чувства? Я расхохоталась, но смех был дрожащим, на грани истерики.

– За что? – жалобно спросил он, срываясь на шепот.

Я взглянула на маму, на то, во что он ее превратил за годы их совместной жизни. Вот за что.

Карл едва дышал. Какое-то время мы молча смотрели друг на друга. Он часто заморгал, и из его левого глаза скатилась слеза.

Мы оба знали, что следующий вздох станет для него последним. На выдохе он произнес мое имя, в первый раз на моей памяти. И в последний.

– Пола… – выдохнул Карл.

Глава 26

Анна слушала Полу с закрытыми глазами. Она не сопротивлялась, не пыталась кричать.

– Ты слышала? – угрожающе спросила Пола, когда молчание затянулось. – Ты слышала, на что я способна, что делала в прошлом?

Анна открыла глаза, и Пола резко вдохнула. Левый зрачок девушки расплылся и практически перекрыл голубую радужку.

В горле у Анны забулькало, и Пола отвела взгляд. На нее было тяжело смотреть.

Интересно, назовет ли Анна ее по имени, как Карл. Внезапно Полу охватила щемящая грусть.

Почему я?

Вместе с этой мыслью на нее накатила ярость, как волна на берег, и расплескалась внутри. Небо, вторя ее эмоциям, вновь залилось яркими красками.

– Смотри, – сказала Пола. – Опять северное сияние.

Она приподняла Анну и развернула лицом к океану, а сама опустилась рядом на колени:

– Впечатляет, да?

Анна вздрогнула.

* * *

Пола выжидала. Анна сидела тихо и неподвижно. Вскоре северное сияние вспыхнуло в последний раз и погасло. Пола тут же почувствовала, как напряглась Анна.

Она знала, что все кончено.

Тянуть было незачем.

В конце концов, Пола не психопатка. Так было и с Карлом: он поступил неправильно и пришлось с ним разобраться. Пола не стремилась наказать Анну или преподать ей урок. Она просто знала, что сидящий перед ней человек очень опасен и от него нужно избавиться.

Так было и с Карлом.

Приготовившись, Пола протянула руку, сначала легонько накрыв запястье Анны, а после резко усилила хватку и одновременно поднялась.

Анна не издала ни звука, пока Пола тащила ее по полу в тусклом свете наружной лампы. Раздался треск, и Пола почувствовала, что рука Анны почему-то внезапно стала длиннее. Она остановилась и взглянула на свою жертву.

Здоровый глаз Анны поблескивал в лунном свете.

Пола опустилась на колени и толкнула ее субтильную фигурку к самому краю.

«Извини», – едва не сказала она, но вовремя прикусила губу. Хоть Анна и не заслуживала извинений, хорошие манеры так глубоко укоренились в Поле, что превратились в привычку.

Она вдруг осознала всю абсурдность сложившейся ситуации и теперь закусила губу, чтобы не рассмеяться.

«Не впадай в истерику», – велела себе Пола.

Последний толчок – и нижняя часть тела Анны свесилась за борт.

Это заставило полуживую девушку встрепенуться. Она вцепилась сломанной рукой в запястье Полы и болезненно зашипела сквозь стиснутые зубы. Тело ее било крупной дрожью. Она еще ниже сползла за борт.

Пола, стиснув зубы, дернула рукой, стараясь вырваться из хватки Анны, но та держала по-прежнему крепко.

Ни одна из них не проронила ни слова. Пола лежала на полу, чувствуя, как по телу пробирается холод.

Их глаза встретились. Ночная тишина мрачно сгустилась.

После рассказа о смерти Карла Поле не давала покоя какая-то смутная мысль. Воспоминания детства, таившиеся в глубинах сознания, внезапно нахлынули на нее с пугающей яркостью северного сияния.

– О боже… – заикаясь, пролепетала Пола. – Я же… я тебя знаю.

Анна смотрела на нее хмуро и тускло, но на этих словах ее здоровый глаз расширился от ужаса.

Пола пристально уставилась на нее, удивляясь, как не поняла этого с самого начала. Девушка, о которой она так много думала в годы детства, которой так завидовала… Девушка, чью жизнь она украла с помощью лжи.

И посмотрите, что стало теперь.

– Ребекка. – Пола произнесла ее имя.

Она знала, что не ошиблась, и выражение лица Анны подтвердило догадку.

– Ты – Ребекка! – едва ли не прокричала Пола. Это открытие почему-то рассердило ее и обескуражило. – А я тебе завидовала!

Анна открыла рот. Ее передний зуб был выбит, и Пола удивилась, когда это могло произойти.

Пола попыталась приподнять ее, стиснув зубы от напряжения. Анна барахталась на полу, как рыба, выброшенная на берег: голова наклонена, здоровый глаз злобно и обвиняюще вперился в Полу.

«А теперь сломлена я», – подумала женщина.

Анна, с трудом приняв сидячее положение, обхватила и осмотрела свою больную руку.

– Что с тобой случилось тогда? – прошептала Пола.

Она вспомнила ночь, когда вышла купить для матери героин, и увидела Ребекку: платье, каблуки… Она была невероятно красива, но при этом выглядела очень печальной.

Анна опустила голову, по-детски прижав подбородок к груди. Один этот жест рассказал Поле все, что она хотела знать.

– Тебя все равно домогались, – догадалась Пола и судорожно вдохнула.

Анна медленно поднялась на ноги. Боже, каких усилий ей это стоило… Пола прижалась спиной к холодной белой балконной стене, чувствуя, как учащенно заколотилось сердце. Анну не победить, потому что она обладает какой-то сверхчеловеческой неиссякаемой силой. У нее сломана рука, она ослепла на один глаз, изморила себя голодом, но не сдалась.

Они вдруг внезапно поменялись ролями. Пола устало прикрыла глаза и стала ждать.

Что-то лязгнуло, и Пола открыла глаза. Анна стояла в проеме слева от нее, держась за перила, браслет царапнул по металлу. Когда девушка улыбнулась, Пола поняла, что она собирается сделать.

Очевидно, Анна – Ребекка не допустит, чтобы кто-то знал, что ее образ – всего лишь маска. Жизнь, полная притворства и фальши.

Пола вскрикнула. Какая-то ее часть все еще была одержима девочкой, которую она на самом деле никогда толком не знала. Но она понимала Анну, потому что тоже прошла через ад.

Пола бросилась вперед, хватая пальцами воздух, и в ужасе уставилась на бледное, как фарфор, лицо Анны: глаза закрыты, нет ни выражения жестокости, ни фальшивого дружелюбия, ни коварства, ни обмана.

А только тихое умиротворение.

Брызг на воде почти не было. Белое лицо еще пару секунд покачалось на волнах, прежде чем его поглотила черная вода.

* * *

Приняв душ, согревшись и переодевшись, Пола вернулась к выходу на нижнюю палубу. Совсем недавно она стояла здесь, готовясь провести день в Исландии.

«Как круто все может измениться всего за несколько часов», – думала она, глядя на снующих вокруг членов экипажа и полицейских.

За ними, на опушке леса, мелькали огни фонариков. Пола услышала, как вдалеке кто-то позвал ее по имени, и улыбнулась про себя.

Момент настал.

Она оттолкнулась от дверного косяка и вышла на палубу.

Томми стоял в одиночестве. Люди вокруг держались от него на почтительном расстоянии. Среди них был Дермот, который, держась одной рукой за поручень, разговаривал по телефону, бросая тревожные взгляды вдаль, где полиция и добровольцы неустанно вели поиски.

Томми выглядел потерянным, и Пола замедлила шаг. За мужем было любопытно наблюдать. Он наверняка замерз, но не двигался, как остальные. Все вокруг переминались с ноги на ногу, натягивали на кисти рукава, обхватывали себя руками. А Томми стоял, не шелохнувшись, и смотрел куда-то вдаль. На его лице читалась печаль.

Пола подошла к мужу сзади и положила руку ему на плечо.

– Что случилось? – спросила она нетерпеливым тоном. – Разве мы не должны были уже отплыть?

Вылупившись на жену, Томми сначала было потянулся рукой, чтобы прикрыть свой открытый рот, но замер на полпути и вместо этого обеими руками вцепился Поле в плечи.

– Где ты была?! – зашипел он.

Его пальцы больно впились в кожу. От этого Поле стало еще тоскливей. Любой другой человек крепко обнял бы любимую жену, но Томми, похоже, разозлился не на шутку.

– Господи, Пола! – Дермот подошел к ней и мягко потрепал по затылку.

Его прикосновение ощущалось совсем иначе.

Пола вывернулась из рук обоих мужчин. На контрасте она почувствовала, что имеет и чего ей не хватает.

– Что происходит? – спросила она.

Томми молча открывал и закрывал рот, казалось, что он вовсе потерял дар речи.

Дермот прочистил горло.

– Мы подумали, что ты потерялась, – произнес он. – Все тебя ищут.

Пола нахмурилась и склонила голову набок.

– Как же я могла потеряться, если даже не сходила на берег? – удивилась она.

Рискованное заявление. В конце концов, ее могла узнать группа пеших туристов, к которой она изначально прибилась. Впрочем, никто из них не обратил на нее особого внимания. К тому же всегда можно сказать, что передумала и вернулась на лайнер.

– Не сходила на берег? – сквозь стиснутые зубы повторил Томми.

Покачав головой, Пола взглянула на часы.

– Нет, было слишком холодно. – Она лучезарно улыбнулась мужу. – Хорошо провел день? Съездил на термальное озеро? О, а ты видел северное сияние? Невероятное зрелище!

Томми сжал ее ладонь.

– По-моему, ты не понимаешь, какая из-за тебя поднялась суматоха, – резко и отрывисто проговорил он. – Вызвали полицию.

Она звонко рассмеялась и оглядела собравшихся вокруг пассажиров. Все пришли взглянуть на женщину, которая ушла в какую-то глушь, но вернулась целой и невредимой.

– Кто вызвал полицию? – притворно удивилась Пола.

– Я. – Томми стиснул зубы.

Он стоял с каменным лицом, от печали не осталось и следа.

– Ты заявил о моей пропаже и задержал отправление лайнера? – недоверчиво спросила Пола. – И все это время я была на борту!

У Томми раздулись крылья носа. Поле захотелось надавить побольнее и выставить мужа полным дураком. Внезапная власть опьяняла.

– Тебе, наверное, жутко неловко!

Впервые за всю совместную жизнь Пола почувствовала, что муж может ее ударить. Они встретились взглядами. Неужели он наконец ее по-настоящему увидел? Разглядел в ней то, что она подавляла всю сознательную жизнь?

Появился капитан. Пола наблюдала, как Дермот поспешил к нему и, склонив голову, принялся что-то объяснять. Вскоре на борт взошли полицейские. Пола слушала, как Томми сбивчиво объяснял им, что жену нашли целой и невредимой.

– Вообще-то, я не сходила с лайнера, – вклинилась она в разговор. – Вышла на палубу, но замерзла и передумала.

Полицейские смотрели не на Полу, а на ее мужа. На лицах стражей порядка читалась тихая ярость из-за того, что он впустую потратил их время. Томми густо покраснел.

Пола, довольная собой, поднялась обратно на борт. Муж догнал ее и пошел рядом. Подойдя к лифту, она нажала на кнопку вниз.

– Ты куда? – поднял брови Томми.

– Хочу поужинать, – ответила она. – Обед был уже давно.

Он молча шевелил губами, подбирая слова:

– А случайно, не хочешь рассказать мне, что произошло? Где ты была?

– Ты ошибся, Томми. – Пола вздохнула. – Мне жаль, если ты чувствуешь себя глупо, но я в этом не виновата.

Он молча хлопал глазами, потеряв дар речи.

Двери распахнулись. Пола ступила в лифт и нажала на кнопку ресторана. Томми стоял в коридоре, изумленно пялясь на жену, словно вовсе ее не узнавая.

* * *

Пола наложила полную тарелку еды и села за столик в углу. Было уже поздно, и ресторан фактически пустовал. Немногочисленные посетители то и дело поглядывали на Полу, но никто не решился подойти к ее столику.

С треском включился громкоговоритель. Пола застыла, приподняв голову.

– Добрый вечер, уважаемые пассажиры. Приносим извинения за сегодняшнюю задержку отплытия и благодарим за терпение. «Рубиновый дух» готов отчалить… – Капитан выдержал паузу, словно ждал одобрительных возгласов или восторженных аплодисментов. – Мы выйдем из гавани Скарфабакки и будем двигаться со скоростью около восемнадцати-двадцати узлов.

Уже рано утром мы увидим следующее небесное чудо – соединение Юпитера и Венеры. Его можно наблюдать примерно раз в год, но завтра вам выпадет второй за год шанс стать свидетелями этого особенного события.

На самом деле эти планеты разделяют миллионы миль, но невооруженному глазу кажется, что они приблизились друг к другу вплотную.

Пола иронично усмехнулась. Капитан словно описывал их с Томми. Посторонним людям казалось, что они идеально подходят друг другу. На самом деле все обстояло совсем иначе.

Пола с жадностью принялась за ужин. Она не в силах была припомнить, когда в последний раз без угрызений совести наслаждалась едой. Как жаль, что она столько лет лишала себя этого простого удовольствия. И все ради чего?

Нет, не ради чего, а ради кого?

Пола подумала об Анне, о том, как редко та ела и какой была маленькой и хрупкой. Ради кого она сидела на диете?

Но для Анны это была не диета, а нечто совсем другое.

В голове мелькнуло недавнее воспоминание. Она тащила Анну по балкону и вдруг почувствовала, что ее рука оборвалась. На здоровый глаз Анны навернулись слезы. Пола завороженно наблюдала за ней, понимая, что эта искалеченная девушка, скорее всего, уже очень давно не плакала по-настоящему.

Желудок Полы болезненно сжался. Последний кусок лазаньи встал поперек горла. Пола отложила вилку и выпила стакан воды.

Она попыталась отрешиться от мыслей об Анне, отогнать захлестнувшие ее воспоминания. Но именно так она повела себя после случая с Карлом, и за эту ошибку пришлось дорого расплатиться.

Развернувшись на стуле, Пола взглянула на темный океан и опустила голову. Она перестала бегать от прошлого и вместо этого позволила себе осознать, что с ней произошло.