Текст книги "Современный зарубежный детектив-9. Компиляция. Книги 1-20 (СИ)"
Автор книги: Стивен Кинг
Соавторы: авторов Коллектив,Роберт Антон Уилсон,Мэтью Квирк,Питер Свонсон,Кемпер Донован,Джей Ти Эллисон,Мик Геррон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 305 (всего у книги 342 страниц)
Саттон проговорила два часа. За первый час она рассказала обо всем, что привело к ее побегу из Теннесси, а за второй – обо всем, что случилось после приезда в Париж. Бадо и другие слушали, не прерывая, пока она не перешла к Константину.
– Константин Раффало. Вы видели его документы? Паспорт, водительские права?
– Нет. Но вы сказали, что у вас есть видеозапись с камеры у Сакре-Кёр. Я должна была встретиться с ним там. Вот почему я туда пошла – посмотреть на восход, поработать и встретиться с ним за обедом. Он сам предложил. Может, он есть на видео. А если в том кафе на углу есть камеры, то их можно просмотреть и убедиться, что Константин появлялся там несколько раз. Он в этом замешан. Не знаю как, но я уверена в этом. Если бы у меня была паранойя, я сказала бы, что это Колин Уайлд, и он меня подставил. Но это шаткое предположение.
– Он оставался в вашей квартире один? Вы давали ему ключ?
– Нет, не давала, но это ничего не значит. Он мог сделать дубликат. Мог взломать замок. Мог подсмотреть, когда я ухожу на прогулку или за едой. И вошел, пока меня нет. Я гораздо больше времени провожу на улице. – Саттон пожала плечами. – Это же Париж. Зачем сидеть взаперти, если в этом нет необходимости?
– Очень удобно – человек-призрак, которого вы едва знаете.
– Но это правда, инспектор. Я не горжусь своим поведением, но сказала правду.
Бадо пристально посмотрела на нее и встала:
– Скоро вернусь. Принести вам кофе?
– А чай у вас есть?
Бадо кивнула и вышла.
«Она мне верит, – подумала Саттон, рухнув на стул. – Слава богу, она мне верит».
Через двадцать минут Бадо вернулась. В одной руке она держала кружку с чаем, а в другой – лист бумаги. Она поставила кружку и положила бумагу на стол перед Саттон.
Чай был сладким, горячим и с молоком. Сделав глоток, Саттон почувствовала, как наворачиваются слезы. В точности такой же чай готовил для нее Итан, хотя этот был менее крепким. И все же теплым, сахарным и утешающим, как объятия. Она сделала еще один глоток, а потом взглянула на бумагу.
Это была размытая фотография Константина.
– Это он. Это Константин.
– Вы уверены?
– Да. Где его сняли?
– У Сакре-Кёр. Вы были правы. Он тоже был там утром после убийства. Мне хотелось бы с ним поговорить. Вы знаете, как его найти?
– Нет. Сегодня утром мы расстались. Или вчера утром?
– Вы здесь уже почти двадцать четыре часа.
Неудивительно, что она так ужасно себя чувствовала. Ни сна, ни еды, только чай.
– Значит, вчера. Я сказала ему, что приехала в Париж, чтобы побыть в одиночестве, и не хочу его больше видеть.
– Его это расстроило? Рассердило? Он вам угрожал?
– Нет. Скорее… был разочарован, но не обижен и не возмущен. Он выглядел холодным, но не сердитым. Ушел без скандала. Вы сможете его найти?
– Без серьезной помощи вряд ли.
– Почему?
Бадо шлепнула на стол еще одну фотографию, более четкую. Снято было сверху. Константин, но в то же время не он. У высокого мужчины на снимке были очень светлые волосы и мрачная улыбка. Одет в штаны цвета хаки и голубую классическую рубашку, а в руках черная кожаная сумка.
– Мужчина, которого вы называете Константином Раффало, вчера ночью улетел из аэропорта Шарль де Голль. В Нью-Йорк. Мы позвонили в ФБР. К счастью, они смогут его арестовать. И тогда организуют нам разговор.
– Не понимаю. Он высветлил волосы и улетел в Нью-Йорк?
– Имя он тоже сменил. Или солгал вам. Он улетел по паспорту на имя Трента Даггана. Американский гражданин тридцати пяти лет, родился в Орландо, штат Флорида. Паспорт также выдан во Флориде. Проблема в том, что ни имя, ни адрес, ни номера социального страхования и паспорта не принадлежат ни одному жителю Флориды. Мне нужно взглянуть на паспорт, чтобы сказать точно, но полагаю, его документы фальшивые, как и ваши. И ваши документы выпустил тот же флоридский отдел.
Саттон попыталась уложить все это в голове.
– Он сказал, что его отец – военный. Что в детстве они перемещались по всему миру.
– Похоже, очередная ложь.
Бадо села. Она выглядела усталой. И неудивительно – ведь она провела здесь столько же времени, сколько и Саттон.
– Представьте, что я верю вам, мадам, и вы здесь, потому что попали в беду. Что, по-вашему, я должна сказать начальству? Вы приехали, нашли квартиру, изучили город, начали писать книгу, а потом легли в постель с мужчиной с вымышленным именем, вымышленной биографией и, судя по фотографиям, вымышленной внешностью. Вы совершенно ни в чем не виновны. А все, что произошло с момента вашего приезда, просто совпадение, в которое я, как офицер полиции, верить отказываюсь. Так?
Саттон кивнула:
– Но это правда. Я никого не убивала. Клянусь.
– И все же у нас есть два убитых в Сакре-Кёр студента, убитая женщина в Теннесси, и вы признались, что путешествуете по фальшивым документам, а это, смею заверить, серьезное преступление, особенно с учетом текущей ситуации в мире. Слишком много противоречий.
– Я не сделала ничего плохого, не считая получения фальшивого паспорта. Клянусь.
Бадо кивнула. Неужели она смягчилась? Блеснул огонек надежды.
– Расскажите еще раз, как вы получили фальшивый паспорт.
– Его достала для меня подруга. Она сказала, что знает человека, который поможет мне исчезнуть. Он работает с убежищами для женщин, делает новые документы для жертв домашнего насилия, чтобы они могли сбежать от мужей и найти работу. Он создает целую биографию, новый паспорт, права – все. Это как программа защиты свидетелей, только ей занимаются обычные люди, а не правительство.
– Мне нужно имя этого человека.
– Я его не знаю. Всем занималась моя подруга. Инспектор Бадо, прошу вас. Я знаю, вы мне не верите, и мы можем обсуждать подробности сколько захотите, но мне надо позвонить. Необходимо предупредить мужа. Если за всем этим стоит моя подруга, если она пытается подставить меня, а не помочь, я должна с ним поговорить. Чтобы он был настороже. Если он пострадает из-за моей глупости, я себе этого не прощу.
– Я должна сообщить полиции вашего штата об этой ситуации. Как только мы все обсудим, вы сможете позвонить.
– Вы меня арестуете? Официально?
– Пока нет.
– Значит, я могу уйти?
– Безусловно, нет. Как я уже сказала, еще много вопросов осталось без ответа. Вы нарушили несколько законов и должны понести наказание. Для начала мне понадобится имя вашей подруги, которая достала для вас документы.
Саттон кивнула. Она всей душой надеялась, что ошибается, но только один человек знал, где она.
– Ее зовут Айви Брукс.
Бадо спокойно записала имя, как будто, произнеся эти слова, Саттон только что не предала все, чем занималась последние несколько месяцев. Бадо встала.
– Вам принесут поесть. Я скоро вернусь, мадам.
Саттон уронила голову на руки, лежащие на столе.
Ох, Итан. Что я наделала?
Сквозь мутное стеклоИтан вошел в чужой дом. Дом, их прекрасный викторианский дом, сверху донизу обновленный, все еще выглядел великолепно, но Итан уже его не узнавал. Слишком много всего произошло. Слишком много обид, лжи и мучительных ночей, проведенных под этой крышей. Слишком много призраков.
Он был измотан. Сначала жена пропала, потом погибла, потом снова пропала. А какую-то незнакомку убили, надев на нее ценные кольца Саттон. Мысль о том, что супруга пошла на такое, лишь бы от него сбежать, надломила его. Убить другого человека, чтобы выдать за себя? На это способен только коварный, злобный и извращенный разум, Итан с трудом мог поверить, что его жена может на такое пойти. И вот теперь Робинсон заявил, что возобновлено дело Дэшила. Почему? Зачем это понадобилось?
Разве что появились новые улики. Разве что Дэшила убила Саттон.
В прихожей он опустился на колени и наконец погрузился в реальность.
Как прийти в себя после такого? Его любимая жена оказалась маньяком-убийцей? И впервые ли она такое совершила?
Конечно, это подло с его стороны, но он всегда гадал, а не она ли убила Дэшила. Случайно, конечно. Не нарочно. Она была пьяна и последней заходила в детскую. Но результаты вскрытия не оставляли сомнений. Трагедия, но вы не виноваты. Вы не виноваты.
Они не были виноваты. Ни Итан, ни Саттон.
А теперь, когда полиция снова расследует смерть Дэшила, какая чудовищная правда может обнаружиться?
В дверь постучали. Итан напрягся всем телом. Друг или враг?
Он поднялся, подошел к окну и выглянул на улицу. Пресса пока не успела расположиться перед домом, журналисты остались у тюрьмы, брали интервью у полицейских.
Он открыл дверь. На крыльце стояла Айви с бутылкой вина в одной руке и желтой миской, накрытой полиэтиленом, в другой. На ее лице была полуулыбка.
– Еда и выпивка. Решила, что тебе это понадобится.
– Спасибо. Входи.
Она поставила миску на столешницу.
– Салат из пасты. Свежий. И отличное «Неббиоло». Тебе же оно нравится, да?
– Как ты умудряешься это помнить, Айви? Ты что, тайно записываешь в блокноте, пока мы не видим?
– Именно так. – Она засмеялась, достала два бокала для вина и поставила их на стол. – Я рада, что тебя выпустили. И рада, что она жива. Это дает надежду, что кошмарная неделя закончится чем-то хорошим. И раз ты свободен, стоит это отпраздновать.
Итан смотрел, как она перемещается по дому, так легко и привычно, словно по собственному. Но что-то не давало ему покоя. Он был не в настроении праздновать, да и слово совершенно неподходящее. Как он мог праздновать? Погибла женщина. Саттон по-прежнему неизвестно где.
– Я ценю твою заботу, но не голоден, правда. И собирался лечь спать пораньше. В тюрьме я совсем не спал.
Проигнорировав его слова, Айви начала откупоривать вино. Она была в красном платье, под которым Итан видел очертания кружевного белья, обхватывающего круглые ягодицы. Он ощутил постыдную смесь омерзения и желания, как всякий раз, когда она находилась поблизости.
Девушка небрежно разлила вино, и рубиновые капли забрызгали стекло, несколько попали на столешницу. Не обратив на них внимания, Айви протянула Итану бокал и подняла свой в молчаливом тосте. Глотнула.
– Ты когда-нибудь рассказывал ей о нас, Итан? В смысле, о твоей интрижке Саттон знала, тот мерзкий блогер об этом позаботился. Но ты рассказывал ей, что той ночью спал со мной?
Итан чуть не выплюнул вино. Они никогда об этом не говорили. Таков был уговор. Больше это не повторится. Итан не помнил ту ночь и не хотел помнить.
– Конечно не рассказывал. Ей и без того было больно. И я тебе уже говорил, без обид, но я был так пьян, что ничего не помню. Я знаю ту историю только от говнюка-блогера.
Ее лицо побелело, а губы сжались в тонкую ниточку.
– Ничего не помнишь? А это было отлично. Вообще-то, просто восхитительно. Мне всегда хотелось повторить. – Она поставила бокал и наклонилась чуть ближе. А потом поддернула платье выше. – Что скажешь, Итан? Может, стоит попробовать еще раз? И на этот раз ты все запомнишь, клянусь.
– Айви. Сейчас не время.
– А я думаю, сейчас идеальное время, Итан. Ты сам знаешь, что хочешь этого. Я вижу, как ты на меня смотришь. Вижу, как не сводишь с меня глаз, когда я хожу по кухне. Каково тебе было все это время жить с холодной, как рыба, Саттон, зная, что я всегда готова и жду?
– Я этого не хочу, Айви.
– Ты всегда этого хотел, Итан. Саттон ушла, а я готова на все в твоей постели. Вот что ты сказал мне той ночью. По твоим словам, ты не помнишь, но я вижу иное в твоем взгляде. Вижу, как сильно ты меня хочешь. Теперь, когда ее нет, нам можно больше не скрываться.
Она подвинулась еще ближе. Итан уже чувствовал запах ее духов, видел кружевные стринги. У платья был глубокий треугольный вырез; белье она надела в тон. Совсем как в то ужасное утро, когда он проснулся голым и со страшным похмельем. А она была в красных кружевах, горячая, как зажженная динамитная шашка, и готовая к новому раунду.
Итан ей отказал. Он ненавидел себя из-за измены жене, и одна мысль о повторении была омерзительна. Сейчас он испытывал то же отвращение. Он не хотел Айви. И никогда не хотел. Да, что-то в ней было. Она красива и умна, но никогда не вызывала такого же желания, как Саттон.
Девушка схватила его руку и потянула к своим трусикам.
– Остановись, Айви. Она твоя лучшая подруга. Что ты делаешь?
– Я сделаю все, что ты захочешь, – промурлыкала она.
Мужчина послабее уже вытащил бы член. Итан даже не возбудился.
Их взгляды встретились. Итан отвернулся первым. Он выдернул руку.
– Я не хочу.
Зазвонил городской телефон.
– Нет, хочешь. Ты сам знаешь, что хочешь.
Итану было плевать, кто звонит, ему надо было выкрутиться из этой ситуации, и быстро.
Он развернулся, схватил трубку и гаркнул:
– Алло!
– Итан? Слава богу, с тобой все хорошо.
Его сердце остановилось. В буквальном смысле, он не мог вздохнуть.
– Саттон? Боже мой, Саттон, это правда ты? Ты где?
– Итан, выслушай меня. Ты в…
Он с улыбкой обернулся, чтобы сказать Айви, но дверь в дом была открыта.
И там никого.
Пусто.
– Айви? – позвал он.
– Я сзади, – ответила она.
Он заметил доску за секунду до того, как получил удар в лицо и грохнулся на пол. Телефон закружился перед глазами, и Саттон кричала:
– Итан! Итан!
Ядовитая АйвиНу вот, теперь вы знаете.
Меня зовут Айви. Как ядовитый плющ[602]602
Ivy – ядовитый плющ (англ.).
[Закрыть].
Я с самого начала сказала, что вам не понравлюсь. И теперь я вам не нравлюсь, верно? Я ужасный человек, да? Омерзительный. Угадали. Я – зло до мозга костей.
И я вас предупреждала. Предупреждала, а вы не слушали. Я знаю, о чем вы думаете. Почему? Почему я пытаюсь причинить боль людям, которые с самого первого дня знакомства относились ко мне с любовью и по-дружески?
Боюсь, я не готова сейчас открыть вам правду, простите. Но вот что я вам скажу. Они не те, кем вы их считаете.
Думаете, мне плевать на чувства Итана? Думаете, мне безразлично, что почувствует Саттон, когда все узнает? Нет, мне отнюдь не безразлично. Настолько, что болит душа.
И я делаю это, чтобы им было так же больно, как и мне. Я делаю это, чтобы они поняли, кто и почему с ними так поступает. Они понятия не имеют, чего мне стоило отыскать ее, выследить и разработать этот план. На подготовку ушли годы.
Саттон считает, что можно сбежать от правды, можно спрятаться от меня. Но она ошибается. Очень сильно ошибается.
Итак, теперь, когда я представилась как подобает, расскажу о своих целях.
Я хочу разоблачить Элизабет Саттон Уилсон Хили Монклер. Она притворщица. Она хищница. Я увидела это с первого взгляда. У нее ледяная душа. Знаете, как это можно определить? Посмотрите на ее фотографию. Вживую она гламурная дива с рыжими волосами и стройной фигурой. Но попробуйте запечатлеть ее на пленке и увидите, какая она на самом деле. Объектив – неодушевленный предмет. Его нельзя околдовать, нельзя обмануть. Шарм на него не действует. Он показывает правду. А правда в том, что ее душа пуста. Черная, прогнившая и бездонная. Она уродлива, она отвратительна.
Она дрянной человек, и ничто не сделает меня счастливее, чем ее падение.
Итан такой же. Изменник и лгун, худший представитель мужского племени. Сами убедитесь, когда узнаете, что он сделал. Сразу увидите, что он за человек. И не станете меня винить.
Они заслуживают друг друга. И я позабочусь о том, чтобы они получили по заслугам.
За все.
Я хочу увидеть, как они истекают кровью. Так и будет. Уж поверьте. Итан уже истекает кровью. Похоже, я сломала ему нос.
Упс.
Мне еще предстоит повеселиться. Но сначала надо кое-что сделать. Вы со мной, верно?
Новая личинаЛежащий на столе Холли телефон зазвонил – обычно на него поступали только местные звонки от других полицейских или администратор переводил внешний вызов. Пятьдесят на пятьдесят. Она предпочла бы звонок от коллеги, чем непонятно от кого и зачем. И все же пришлось ответить. Такова была политика. Она схватила трубку, продолжая одной рукой печатать.
– Грэм слушает.
Это был администратор.
– Вам звонят из парижской полиции.
– Из Парижа?
– Так она сказала. Да и акцент характерный. Точно француженка.
– Ладно. Соедините.
Раздался щелчок, а потом шорох статики.
– Грэм слушает.
– Bonsoir, madame. Меня зовут Амели Бадо. Я инспектор парижской полиции. Мы задержали женщину, которую зовут Саттон Монклер.
Холли перестала печатать:
– Да вы шутите.
– Нет. Мы задержали ее по подозрению в двойном убийстве. Она настаивает на своей невиновности. Но мне нужно больше информации. У вас есть время поговорить?
– Ну еще бы, – ответила Холли, вытаскивая блокнот. – Пожалуйста, расскажите все подробно.
– Вам знакома некая Айви Брукс?
– Да. Она одна из ближайших подруг Саттон. И очень помогла нам в расследовании исчезновения Саттон Монклер.
– Если мне сказали правду, вы должны как можно скорее задержать мадемуазель Брукс. Она очень опасна.
Холли слушала Бадо в полном недоумении. Через пятнадцать минут та сказала:
– Я вышлю вам всю имеющуюся у меня документацию. Как вы понимаете, мы очень хотим поговорить с мадемуазель Брукс, а месье Даггана сейчас разыскивает ФБР. Надеюсь, его быстро найдут.
– Мне нужен номер, по которому я могу связаться с вами в любое время в случае необходимости.
Бадо назвала ряд цифр. Холли дала ей свой мобильный и прямой номер отдела убийств. Потом быстро поблагодарила инспектора, положила трубку и побежала в конференц-зал. Там почти никого не осталось – группа по расследованию убийства переместилась в отдел, только Джим занимался своими компьютерами.
– Где Морено?
Джим поправил очки:
– Дома. Пошел домой спать. Он уже неделю глаз не смыкал. В чем дело? Выглядишь так, будто вот-вот вспыхнешь.
– Так и есть. Мне нужна твоя магия.
– Положись на меня, сестренка.
– Несколько дней назад Итан Монклер спросил, можно ли поменять пароль удаленно.
– Я помню. Конечно можно.
– А мог ли кто-то удаленно следить за их действиями в интернете?
– Учитывая, сколько шпионских программ стояло на компьютерах Монклеров, за ними могли следить даже русские. Но ведь совершенно очевидно, что это Монклер следил за женой.
– А если это не он? Можно подделать IP-адрес, чтобы выглядело так, будто это адрес его компьютера?
– Можно. Но ты же не решила, что Монклер невиновен?
– Не знаю даже, что и думать. Но скажи вот что. Реально ли подставить человека, чтобы все выглядело так, будто он кого-то преследует?
Джим взбодрился, из его голоса исчезли нотки усталости.
– Хочешь сказать, что есть кто-то третий?
– Именно это я и говорю.
– Монклер заявил, что Колин Уайлд несколько месяцев преследовал его и его жену.
– И все указывает на то, что Колин Уайлд – марионетка, созданная Монклером, чтобы запугать жену, унизить, разрушить ее карьеру. И все это дело рук самого Монклера. Но вдруг мы ошибаемся? Что, если Колин Уайлд существует?
– Допустим. И кто же он?
– Если верить Саттон Монклер, вероятно, это человек по имени Трент Дагган. И он работает вместе с Айви Брукс.
– Стой-стой-стой. Повтори еще раз. Откуда ты все это взяла? Брукс – одна из наших самых ценных свидетельниц.
– Да, была. Но Саттон Монклер сейчас сидит в тюремной камере в Париже и утверждает, что оставила свои кольца Брукс, которая помогла ей сбежать. Если это правда, Айви Брукс – убийца.
– Ты нашла Саттон Монклер?
– Да. Мне только что звонили из парижской полиции. Ее взяли за убийство. Двойное убийство. Она, конечно, все отрицает, а инспектор, которая расследует дело, похоже, считает Саттон невиновной. И должна признаться, Джим, Итан Монклер никогда не казался мне подходящим подозреваемым. Он просто не вписывается в эту роль. Зачем систематически портить жизнь жене? Почему просто не развестись или не съехать? Пусть он и не идеал, но и злодеем не выглядит.
– Ты просто положила на него глаз.
– Я пропущу это заявление мимо ушей, и когда выяснится, что я права, ты извинишься и пригласишь меня на стейк.
Глаза Джима загорелись.
– Заметано. И чего ты хочешь от меня?
– Если за этим стоит Брукс, должны остаться следы, верно? Она не могла не наследить.
– Точно. Я нашел один фантомный IP-адрес из Франклина, но так и не смог его отследить. Соединение прошло примерно через пятьдесят маршрутизаторов, разбросанных по всему миру. Но, похоже, адрес нигде не зарегистрирован. Ведет в никуда.
– Так найди его, Джим. Не ищи внутри, посмотри наружу. Представь, что кто-то намеренно пускает нас по ложному следу. Зная, что источник не в доме Монклеров, а снаружи, попробуй его вычислить.
– Даже не знаю, Холли. Все указывает на Монклера.
– Я знаю. Сколько раз ты видел такое идеальное дело? Чтобы все было так четко и ясно? Все указывает на него. Уж больно аккуратно собраны все улики, может быть, кто-то хотел, чтобы они так выглядели. И если этот кто-то имеет контакты с людьми, подделывающими документы, и помог Саттон Монклер выбраться из города… Поверь мне, Джим. Чутье меня не обманывает. Переключись на эту точку зрения и найди мне доказательства, чтобы я могла обстоятельно побеседовать с Айви Брукс.
– Ты правда веришь, что это подстава?
– И очень умелая. Мы на нее купились, а потом задергались, арестовали Монклера, а оказалось, что девчонка в поле не его жена, и у нас нет никаких улик против него. И его жена арестована в Париже за убийство? Я в это не верю. Думаю, их намеренно топят. Может, я и ошибаюсь, но тогда за стейк заплачу я.
– Позвони лучше Морено.
– Прямо сейчас этим займусь. Сразу после звонка Итану. Потому что, если мы правы, он в опасности. У нас уже есть один труп.
– Это просто безумие, сама знаешь.
– Да.
Она набрала мобильный Монклера. После шести гудков включился автоответчик. Холли позвонила по городскому ему домой и тоже не получила ответа. Что-то не так, подсказало чутье.
– Надо к нему забежать. Позвоню Морено из машины.
– Холли?
Она остановилась у двери, положив ладонь на ручку.
– Что?
– Будь осторожна. С нетерпением жду ужина.
Она улыбнулась:
– Я тоже.
* * *
Когда раздался звонок, Холли была на полпути к дому Монклера. Номер, с которого звонили, был ей незнаком, но она все равно ответила.
– Это детектив Грэм? – раздался вежливый мужской голос с заметным акцентом.
– Да. А вы кто?
– Могу я не называть свое имя? Я видел фоторобот. Могу дать наводку касательно тела в поле.
Холли съехала на обочину, шины заскользили по осыпи, и она остановилась. Она схватила блокнот и положила его на колено.
– Говорите.
– Думаю, ее зовут Марита Гонсалес. Она пропала неделю назад.
– Откуда вы ее знаете?
– Мы вместе занимаемся уборкой. В газете было объявление о поиске уборщицы. Она ответила. Работа на все выходные. Это было на той неделе. Но в прошлый понедельник она так и не вышла на работу, и я забеспокоился. Она ответственный человек.
– Где она живет? У нее есть родные, друзья?
– Она живет вместе с несколькими другими семьями в доме на Ноленсвилл-роуд, – ответил он после паузы.
До Холли дошло.
– А, так она здесь нелегально? Ничего страшного, я не собираюсь выдворять ее или ее семью. Я хочу лишь опознать найденную жертву и найти того, кто это сделал.
– Объявление в газете, – повторил он. – Марита Гонсалес.
И повесил трубку.
Выезжая обратно на шоссе, Холли позвонила Джиму и все ему рассказала.
– Можешь найти это объявление, позвонить судмедэкспертам и сказать, что мы, возможно, знаем имя жертвы?
– Да. А еще…
На мгновение он замолчал, а потом раздался громовой голос Морено:
– Грэм. Ты превращаешься в настоящего детектива. Введи меня в курс дела.
Когда она это сделала, Морено сказал:
– Мы займемся этой женщиной и объявлением. Хорошая работа. У меня тоже кое-что для тебя есть. ФБР взяла сообщника. Они помариновали его и в конце концов предложили сделку. По его словам, его втянула Брукс. У нас есть новый адрес, думаю, именно оттуда она все это устроила. Джим связал его с фантомным IP. Я отправил туда группу. Отличная догадка, Грэм.
– Спасибо. Ее трудно будет подловить. Чтобы прищучить ее, любая помощь будет нелишней.
– Позвони от Монклера, дай знать, что с ним все в порядке. Я пошлю туда еще пару человек. Не входи одна, пока эта безумная стерва разгуливает на свободе.
– Да, сэр. Я позвоню. Спасибо, что прикрываете мне спину.
– Когда дело раскрыто, все происходит очень быстро. Хорошая работа, Грэм. Молодец.
