Текст книги "Медицинский триллер-2. Компиляция. Книги 1-26 (СИ)"

Автор книги: Ирина Градова

Мономах зачарованно слушал, умом понимая, что в лесу ему вряд ли встретилась поповская дочка: его спасительнице явно за тридцать, а то и за тридцать пять, да и красавицей ее не назовешь. И все же история завораживала, как и все, что связано с мистикой и преступлением. Когда Аграфена закончила свой рассказ, он откашлялся и покачал головой:

– Не думаю, что это был дух… В смысле, женщина, прогнавшая кабана, намного старше девицы, описанной в вашей легенде, да и не выглядела она похожей на привидение – вполне себе живая!

– Что ж, – вздохнула старушка, – тогда, возможно, это кто-то из общины… Правда, насколько мне известно, им не разрешается выходить за ворота после отбоя. В целях безопасности: болота ведь и впрямь здесь глубокие, да и зверья всякого полно… И четвероногого, и двуногого.

– Значит, поблизости больше никто не живет?

Аграфена отрицательно помотала головой.

– А от места того, Володя, вы лучше подальше держитесь.

– От болота?

– От фермы.

– Почему?

– Плохое там место, гиблое. Оно долго пустым стояло, а в семидесятые там решили звероферму построить. Когда деревня еще жива была, старожилы говорили, что не нужно этого делать, но, с другой стороны, все понимали, что людям необходима работа. Почти все там и трудились.

– И вы?

– Нет, я, милый мой, заведовала библиотекой в райцентре. Когда на пенсию вышла, после перестройки этой треклятой, фермы уже не было – закрылась она в девяностые. Тогда же и деревня вымирать стала. И когда новый миллионер решил возобновить звероводческий бизнес, не пошло дело: его предупреждали, но он не поверил, а зря… Так что, сынок, ты в ту сторону лучше не ходи: гиблое место!

* * *

Возвращаясь в город, Алла и Антон обсуждали увиденное в общине. Оба находились под впечатлением: похоже, дела в ней идут замечательно, и «отец» Досифей – действительно талантливый руководитель. Конечно, в его идее нет ничего нового, однако создать поселение наподобие израильских кибуцев – дело не из легких, особенно когда начинаешь с нуля! Досифей с гордостью продемонстрировал им ферму, конюшню, картофельное поле, показавшееся Алле бескрайним, а также гараж, в котором, как он и предупреждал, не оказалось никакого внедорожника. Досифей также показал незваным гостям один из бараков, где проживали мужчины. Впрочем, бараком удобные деревенские дома можно назвать лишь с натяжкой: в них было уютно и удобно. Семейные пары проживали отдельно: когда создавалась семья, все поселение помогало молодоженам строить новое жилище.

– Ну, и чего мы добились? – спросил Аллу Антон, осторожно ведя машину по ухабистой дороге: та, что тянулась непосредственно к общине, закончилась, и ехать было уже не так приятно. – Судя по всему, наши потеряшки находятся в секте по собственной воле! Получается, тут мы ничего поделать не можем?

– Не можем, – согласилась со вздохом Алла. Беседа с каждым человеком из списка велась в индивидуальном порядке, поэтому никто не мог повлиять на других в процессе разговора, однако они твердили одно: всем довольны, счастливы и живут в согласии с собой и окружающим миром.

– Хотя я и не понимаю, что может толкнуть человека на уход из одного общества, чтобы оказаться в другом! – добавила она. – Я смогла бы понять отшельника, которому осточертели люди, и он жаждет уединения. Но так – на виду у всех, в гуще народа… Нет, не понимаю!

Но на самом деле куда больше ее занимали другие мысли – о Мономахе и его сыне, которого она неожиданно встретила в общине. Она решила пока не рассказывать об этом Шеину, намереваясь сама поговорить с доктором. Алла не удивилась бы, вздумай Мономах сам туда отправиться, но послать своего парня в волчье логово… С другой стороны, вполне вероятно, Досифей и члены его паствы не причастны к гибели Олега Князева, и все же любой вид сектантства опасен для молодых умов…

– Община процветает, – как бы между прочим заметил Антон, глядя на дорогу. Время близилось к полуночи, и сумеркам все же удавалось отхватить себе часть пространства – особенно там, где деревья по обе стороны росли гуще всего. – Ферма, сады-огороды… в общем, что бы там ни корчил из себя Досифей, он – успешный управленец, и этого у него не отнимешь! А то, что он притворяется батюшкой… ну, не наше с вами это дело, Алла Гурьевна, верно? Пусть патриарх разбирается, если ему интерес…

Шеин резко повернул руль, и Алла, не окажись она пристегнута, точно свалилась бы с сиденья. Несколько секунд спустя она поняла, что произошло: на дороге стояла высокая мужская фигура в свободных одеждах, развевающихся на ветру.

– Артем! – пробормотала Алла и, с трудом освободившись от ремня безопасности, буквально выскочила из салона. Молодой человек сделал пару шагов вперед.

– Алла Гурьевна, не убивайте меня сразу, сначала выслушайте, ладно? – протянув к ней руки, попросил он, прежде чем она успела наброситься на него с упреками.

– А что тут объяснять, Артем – вы хоть понимаете, как сильно рискуете, если Досифей поучаствовал в убийстве вашего дяди?! – почти взвизгнула Алла. – И где, скажите на милость, ваш отец – я не могу дозвониться до него!

– Здесь плохая связь, – пояснил парень.

– Вы хотите сказать, что он тоже здесь?!

– Поселился неподалеку. У одного дедушки.

– Просто отлично!

– Алла Гурьевна, почему вы злитесь – разве у нас с вами не одна задача?

– Да какая у вас может быть задача, Артем?! – возмутилась Алла. – Вы – врач, как и ваш папа, лечите людей, а расследования оставьте профессионалам!

– Да? – неожиданно лицо молодого человека окаменело, и Алла впервые за время их недолгого знакомства заметила очевидное сходство между отцом и сыном: те же высокие скулы и желваки, начинающие ходить ходуном, чуть что не нравится, лед в прозрачных глазах, появляющийся редко, но делающий лица обоих непроницаемыми и жесткими.

– И как далеко вы продвинулись в своем расследовании? – холодно продолжал он. – Вы выяснили, кто убил Олега?

Алла вынуждена была признать, что нет, и смягчила тон.

– Артем, я не подвергаю сомнению ваши способности, я лишь переживаю за вашу безопасность!

– Не стоит, Алла Гурьевна, мы с папой – взрослые мальчики и вполне в состоянии о себе позаботиться!

– Вот тут мне нечего возразить, – неожиданно встал на сторону парня Антон. Алла, не ожидавшая предательства от коллеги, часто заморгала глазами, изумленно глядя на него, будто бы не узнавая.

– Не поймите неправильно, Алла Гурьевна, – добавил он, – но ведь мы пока не уверены, что именно Досифей повинен в гибели Олегя Князева, верно? В общине мы не заметили ничего, что указывало бы на это!

– Антон, вы же знаете о моем отношении к подобным случайностям!

– Так не лучше ли, вместо того, чтобы отчитывать Артема, воспользоваться ситуацией? Он может стать нашим агентом в стане врага, так сказать, собирать сведения, которые нам недоступны!

Мышцы лица Артема расслабились после этих слов, и он вопросительно посмотрел на Аллу. Она и сама понимала, что это – прекрасная идея, но не могла заставить себя подвергнуть опасности гражданское лицо.

– Алла Гурьевна, что бы вы сделали, если я был вашим коллегой? – спросил Артем. – Заставили бы все бросить или благословили продолжать?

– Разумеется, благословила бы, – сквозь зубы ответила Алла, понимая, что кривить против правды бесполезно. – Но вы не мой коллега, вы…

– Может, спросим, что ему удалось выяснить? – снова вмешался Антон.

– Ну вот, наконец-то конструктив! – развел руками Артем. Алле стало обидно, что ее сочли неконструктивной, но она не стала оспаривать мнения мужчин: услышать новую и, возможно, полезную информацию представлялось ей куда более важным. – Во-первых, если вы хотите что-то там расследовать в общине, вам следует поторопиться!

– Почему? – не удержалась от вопроса Алла.

– Потому что скоро никакой общины здесь не будет: они переезжают.

– Куда?

– В Сибирь.

– Далеко-о! – присвистнул Шеин. – А че так?

– Насколько я понял, с самого начала так и планировалось: здешняя община – временная, а Досифей строит новую в Сибири.

– Конкретное место знаешь?

Парень покачал головой.

– Есть карта, – сказал он. – У Досифея, естественно. Это место где-то в районе Екатеринбурга вроде бы, но в глубинке, там, где никто не живет. Досифей постоянно говорит о пророчествах, которые утверждают, что весь мир уйдет под воду или будет страдать от нехватки воды и только Сибирь выживет!

– Старые сказки! – фыркнул опер.

– Сказки или нет – паства в то свято верит и готовится к переезду. Потому и церковь деревянная, и бараки – Досифей обещает, что на новом месте у каждого будет собственный дом и хозяйство.

– Что ж, с этим ясно, – сказала Алла. – Что-то еще? Вот, к примеру, меня интересует, что все-таки за религию исповедует Досифей?

– Православие, – ответил Артем. – Он и в самом деле знает обряды, хотя, насколько я в этом разбираюсь, проводит их сокращенную, если можно так выразиться – демоверсию. Он требует называть себя то «батюшкой», то «святым отцом», что уже само по себе ерунда какая-то…

– Простите мне мою серость, – прервала парня Алла, – а что, так нельзя?

– Видите ли, Алла Гурьевна, обращение «святой отец» принято у католиков. В православии же святость человека определяется только после его смерти.

– Почему?

– Чтобы не искушать, ведь тщеславие – грех.

– А католики не считают его грехом?

– Я говорю о правилах, Алла Гурьевна: ни один настоящий батюшка не потребует такого обращения к себе!

– Ладно, извините, – сказала Алла. – Что еще вы узнали о Досифее?

– Проповеди его – чистой воды отсебятина, он искажает смысл сказанного в Евангелии и Апостоле – не знаю, намеренно или случайно… Не смотрите на меня так, Алла Гурьевна: я знаю тонкости, потому что мой дядя, не забывайте, в определенный период моей жизни был мне ближе отца! Он научил меня… кое-чему. Папа возражал, но не препятствовал – считал, что я сам разберусь. Так и вышло, но Олегу я благодарен за то, что он, если можно так выразиться, расширил мои горизонты.

– А почему община называется «Святого Ангела»? – спросила Алла. – Что это за Ангел, есть ли у него имя? Я заметила, что в том месте, где в православных храмах расположен крест, в церкви Досифея – изображение существа с крыльями…

– Насчет Ангела, честно, я сказать затрудняюсь, – покачал головой Артем. – По-моему, никто толком не понимает, что это такое – вполне вероятно, и Досифей! Но у меня создалось впечатление, что в общине существует расслоение. Не в том плане, что кто-то руководит, а кто-то исполняет черную работу, а в том… Короче, часть людей там в курсе чего-то, о чем не знают остальные. И допускаю, что это касается Ангела.

– А книги их вы читали?

– О да, сделал над собой усилие – большей ереси я в жизни не читал! Это некая смесь православных историй и довольно топорно вплетенного в них откровенного сочинительства. Честно говоря, я не устаю удивляться, ведь в общине есть образованные люди!

– Что, никто не подвергает сомнению то, что написано в этих книгах? – решила уточнить Алла.

– Чего не знаю, того не знаю, – пожал плечами Артем. – Недавно Досифей отчего-то вздумал приблизить меня к себе, и я надеюсь, мне удастся узнать побольше.

Алла прекрасно понимала причину, по которой «батюшка» возжелал иметь симпатичного парня при себе: служители церкви издревле пользовались красивой внешностью людей, справедливо считая, что она помогает привлекать паству, а ее обладатели имеют влияние на других и способны убедить их в чем угодно. Она видела лица «прихожан» общины и пришла к нескольким выводам. Во-первых, большую ее часть составляют женщины средних лет. Объяснимо, ведь именно эта категория населения с неустроенной личной жизнью наиболее подвержена чужому влиянию. Мужчин примерно в два раза меньше, и большинство из них не могут похвастаться симпатичной внешностью. Правда, Алле попались несколько молодых хорошеньких девочек и парочка подростков мужеского пола, тоже с вполне себе миленькими мордашками – судя по всему, Досифей нашел им соответствующее применение. Оставалось надеяться, что в общине не практикуются преступления сексуального характера!

– Еще я знаю, что в общине есть «Дом Святого Ангела», – сказал вдруг Артем.

– Что еще за дом? – переспросил Антон.

– А вот это мне как раз и неизвестно! Думаю, еще одна церковь… или часовня, может быть. Или просто чей-то дом, куда пускают избранных.

– Для чего?

– Для поклонения идолу, вероятно.

– Вы думаете, что в общине есть что-то вроде языческого святилища? – удивилась Алла.

– Типа как у буддистов, что ли? – заинтересовался Антон. – Куча богов и для каждого – храм?

– Это у индуистов, – поправила коллегу Алла. – Буддисты верят только в Будду.

– Без разницы, – отмахнулся Шеин. – Так как? – его вопрос был обращен к Артему.

– Не знаю, но надеюсь в скором времени разобраться, – ответил тот. – Если что-то выясню, обязательно сообщу вам через папу: здесь связь плохая или ее вообще нет, и даже с ним мне приходится встречаться лично. Он позвонит вам и все передаст.

– Слушай, Тема, – проговорил Антон, называя парня на «ты» и уменьшительным именем, даже и не подумав спросить на это разрешения, – у меня будет к тебе конкретное поручение. Сделаешь?

Артема не смутила такая фамильярность, и Алла снова мысленно попеняла на пресловутую мужскую солидарность, позволяющую представителям сильного пола свободно общаться, игнорируя условности любого рода: назови мужик мужика «друг», «приятель», «кореш» и так далее, и вот они уже и в самом деле близки, как братья!

– Постараюсь, – ответил между тем сын Мономаха. – О чем речь?

– Нас заинтересовали два человека в общине – ну, помимо Досифея…

– Я даже знаю кто! – перебил опера Артем. – Марфа и Константин?

– Точно! Пугающие личности, не находите, Алла Гурьевна?

– И не говорите, – согласилась она, – особенно Марфа – просто сбежавший с острова Пасхи каменный идол!

– Ее все боятся, – кивнул Артем. – А она трепещет только перед Досифеем.

– Прям трепещет?

– Видимо, он знает о ней то, чего никому другому знать не положено, – предположил парень. – Или еще как-то на нее воздействует…

– А Константин этот, – вмешался Антон, – что о нем можешь сказать?

– Он не лучше Марфы, – ответил Аартем, – только вот между ними расклад иной: похоже, именно Досифей опасается Константина, а не наоборот!

– Надо бы выяснить, кто эти ребята, – пробормотал Антон. – Я хотел их сфоткать на мобилу втихую, но сотовый разрядился, как назло, а зарядить-то и негде было! Можно, конечно, художника нашего привлечь… Сможешь их ДНК добыть?

– Попытаюсь.

– Отличная мысль! – похвалила коллегу Алла. – Если эти двое попадали в поле зрения следственных органов в последние десять лет, мы, скорее всего, найдем их в базе! Это расскажет нам лишь об их прошлом, если повезет, но надо же с чего-то начинать! К сожалению, мы не обнаружили в гараже общины внедорожников, поэтому пока что связать смерть вашего дяди и членов общины не представляется возможным. Единственное, что их связывает, это место убийства…

– Я уверен, что связь есть! – воскликнул Артем. – Просто мы еще мало знаем!

– Только осторожнее, ради всего святого! – предупредила Алла. – Если вы правы, и кто-то в общине способен на убийство, вы тоже в опасности!

– Алла Гурьевна, я не вчера родился, – отмахнулся Артем. – Обещаю, что буду осторожен: папа мне все уши на эту тему прожужжал!

– И правильно сделал!

Было уже около полуночи, когда они расстались с Артемом. Алла и Антон уселись обратно в машину и тронулись в путь. Настроение Шеина заметно улучшилось – он прямо-таки лучился оптимизмом.

– Это безумие! – процедила Алла, сердитая и на него, и на Артема, и, больше всего, на Мономаха. – Как можно проявлять такую беспечность?! Князев совсем умом тронулся, если не видит, какой опасности подвергает сына! Кто, скажите на милость, дал ему право заниматься частным расследованием? Он нам только мешает!

– Ну, Алла Гурьевна, я бы сказал, что он оказался успешнее, чем мы с вами, – хмыкнул опер.

– Это в чем же? – нахмурилась она.

– Ему удалось внедрить своего человека в общину, а мы об этом даже не подумали!

– Тоже мне, Штирлиц! – фыркнула Алла. – А вам не приходило в голову, Антон, что для работы под прикрытием людей специально готовят, и далеко не каждый сотрудник для этого годится!

– К сожалению, у нас нет возможности всякий раз заранее натаскивать агентов, мы ведь не в Голливуде! – парировал Шеин. – Но вот вам – уже готовый засланец, разве это не подарок судьбы?

Алла подумала, что и сама посчитала бы так, не будь Артем сыном Мономаха: она слишком близко к сердцу принимала судьбу тех, кого любит человек, к которому она питает нежные чувства. Что, если Артем пострадает – как тогда она посмотрит в глаза его отцу? И плевать, что это была не ее идея, ведь она, получается, поощряет их опасный план и ничем не сумеет помочь в случае чего – просто не успеет!

Но ничего этого она не сказала Антону, лишь насупилась и уставилась в окно, за которым проплывали мирные сельские пейзажи, тонущие в сгустившихся сумерках.

* * *

Возвращаясь в общину через лес, Артем думал лишь о том, как бы незаметно проникнуть в барак. Его могли хватиться, ведь гуляние в вечернее время суток за пределами территории не поощрялось и могло вызвать ненужные подозрения. К счастью, на днях он обнаружил дыру в заборе со стороны леса, которую пока никто не заметил – через нее он и покинул общину и так же рассчитывал вернуться незамеченным. По дороге он обдумывал «легенду», которую изложит тому, кто заметит его отсутствие.

Хрустнула ветка, и Артем замер: Досифей и другие члены общины предупреждали его о диких кабанах, которые водятся тут в изобилии. Они редко нападают на человека, но кто знает, что может взбрести в голову дикому зверю? Честно сказать, Артем больше опасался людей, нежели четвероногих, поэтому он принялся оглядываться в поисках источника тревожного звука. Шорох раздался снова, и на тропинку, освещенную бледной луной, выступила женщина. Артем сразу ее узнал: она занималась скотиной, поэтому сталкивались они лишь в общей трапезной – кажется, ее зовут Натальей.

– Ты в курсе, что Досифей накажет тебя, если узнает о твоих ночных гулянках? – спросила она, и Артем поразился звонкости ее голоса: похоже, она моложе, чем он думал, но из-за платка на волосах и отсутствия макияжа с возрастом вполне мог и ошибиться.

– Вот, решил пройтись на сон грядущий, – не моргнув глазом ответил он.

– У шоссе? – уточнила она. – Не пытайся врать: я видела, что ты говорил с людьми из следственного комитета – шла за тобой от самого забора!

– Ты… преследовала меня? – пробормотал Артем, холодея: неужели он так легко спалился?! – Зачем?

– Хотела узнать, зачем тебя понесло в лес на ночь глядя, – спокойно пояснила она. – Я не слышала, о чем ты говорил со следовательшей, но поняла, что вы хорошо знакомы. Ты что, тоже из СК? Или, может, из полиции?

– Нет, я не оттуда. Я… – Артем попытался придумать причину, по которой он мог бы встречаться с Аллой и Антоном, но понял, что любой повод будет выглядеть смехотворно неубедительным.

– Тебя Досифей послал? – спросил он. – Или Марфа?

Наталья покачала головой.

– Если Марфа узнает, что я тут шляюсь, мне несдобровать, – все так же спокойно ответила она. – Я хочу знать, что связывает тебя и людей из СК, и не вздумай врать, иначе я подниму тревогу и скажу, что ты уходил из общины ночью, а потом пытался меня изнасиловать!

– А сама-то как объяснишь свое нахождение по эту сторону забора?

Наталья собралась было ответить, но вдруг рассмеялась. Артем немного расслабился: так смеяться мог только человек, не имеющих дурных намерений.

– Уел ты меня! – признала она. – Да, нас обоих накажут, но я-то смогу оправдаться, рассказав про тебя, а ты?

Теперь Артем вынужден был признать, что крыть ему нечем: он и впрямь совершил куда большее преступление против общины, нежели Наталья.

– Чего ты хочешь? – спросил он, стараясь, чтобы голос звучал твердо и чтобы она не смогла уловить в нем панических ноток.

– Расскажи, кто ты такой, – ответила она, глядя ему прямо в глаза: Артем не мог не видеть, что молодая женщина чувствует себя куда уверенней, чем он. – И тогда, возможно, я тоже кое-что тебе расскажу.

Последняя фраза заинтриговала его. Он собирался что-нибудь соврать, но неожиданно для себя самого передумал. Опуская детали, Артем поведал Наталье о гибели Олега. Она слушала молча, ни разу не перебив. Когда он закончил, повисла пауза, а потом Наталья спросила:

– Так ты думаешь, что кто-то из нашей общины… или даже сам Досифей убил твоего дядю?

– Я пока не знаю, что думать, но, согласись, таких совпадений не бывает! Если бы с Олегом произошел несчастный случай – одно дело, но ведь экспертами доказано, что это было убийство, а значит…

– Значит, скорее всего, ты прав, – перебила его Наталья.

Неужели она, женщина, добровольно выбравшая здешнюю жизнь, поверила человеку, который находится здесь с целью разоблачения главы этой общины?!

– Значит, ты…

– Я тебе верю, – снова перебила она. – Потому что я тоже думаю, что Досифей… Ну, может, не он сам, а кто-то другой…

– Наталья, что ты пытаешься сказать? – спросил Артем, видя, что она не решается произнести вслух что-то кажущееся ей крамольным. – Тебе что-то известно о Досифее? Что-то плохое?

– Нет, – вздохнула она. – Толком я ничего не знаю, но… Вот, возьми это, – и она сунула ему в руку сложенный тетрадный листок. Развернув его, Артем прочел незнакомое имя и короткий текст.

– Кто этот Вениамин Рашетов? – спросил он.

– Мой муж, Веня, – ответила она, и Артем заметил, как смягчился ее голос, когда она произнесла его уменьшительное имя. – Он пропал. Ушел из общины три недели назад, поэтому вы не встречались, ведь ты появился позже… Здесь его полное имя, телефон и адреса, по которым его можно найти.

– Зачем ты даешь мне эту информацию?

– Я хочу, чтобы ты помог мне его разыскать.

– Я? Но как я могу, ведь я так же безвылазно сижу за забором…

– Неправда! Во-первых, Досифей отпускает тебя в город. Во-вторых, я не требую, чтобы ты лично разыскивал Веню – я прошу тебя обратиться к твоим друзьям из СК!

– Но с чего ты взяла, что он пропал? – спросил Артем. – Может, ему просто надоело здесь, и он…

– Глупости! Мы с Веней одни из первых пошли за Досифеем! Здесь еще ничего не было, мы с нуля начинали… Досифей обещал, что мы переедем в Сибирь, как только паства разрастется. Я продала квартиру в Девяткино, практически новую, чтобы поселиться здесь, и все это время мы зарабатываем деньги на переезд. Досифей купил землю в Сибири и планирует взять еще, после чего мы должны отправиться туда на постоянное место жительства.

– Вы с Вениамином были женаты, когда приехали?

– Мы познакомились здесь. Досифей сам нас свел, если можно так выразиться, он же и повенчал нас в церкви… Она тогда совсем не так выглядела, как сейчас – просто маленькая деревянная часовенка!

– Наташа, у тебя вроде с головой все в порядке, так что заставило тебя бросить все и начать жизнь заново?

– А нечего было бросать-то! – развела она руками. – Я детдомовская, родителей и братьев-сестер нет. Получила квартиру от государства, когда мне исполнилось восемнадцать, поступила в педагогическое училище. Не потому что обожаю учить детей, а просто потому, что туда таких, как я, берут практически с любыми результатами экзаменов. Денег на жизнь не хватало, я подрабатывала официанткой в кафе, но все равно еле-еле сводила концы с концами… Познакомилась на работе с парнем, стали вместе жить в моей квартире. Когда я сказала ему, что беременна, он свинтил, а я осталась одна со своими проблемами. Сделала аборт, но потом все мучилась, спрашивала себя, правильно ли поступила, убив ребенка. Одна знакомая на работе посоветовала пойти в церковь, покаяться, исповедоваться батюшке…

– И там-то тебя и подцепил кто-то из общины?

– Откуда ты знаешь? – удивленно спросила Наталья.

– Просто как раз таким образом большинство людей и попали к Досифею: его агенты вербуют их в церквях, постепенно убеждая присоединиться к общине.

– Не знала… Но, с другой стороны, где еще искать – не пойдешь же по домам, верно? А в общине жизнь у меня наладилась – вот, Веню встретила, вышла замуж, ведь я всегда мечтала иметь дом и семью, которой у меня никогда не было!

– Так почему ты решила, что Вениамин пропал, а не сбежал?

– Не мог он сбежать, мы любим друг друга, и у нас ребенок будет… Месяцев через шесть!

Артем не стал говорить, что такое известие вполне могло заставить не слишком честного мужика свалить восвояси, дабы не нести ответственность за будущее потомство и свою женщину.

– Веня в последнее время стал какой-то странный, – продолжала она, не глядя на Артема, и он был этому только рад: лицо могло выдать его мысли, которые вряд ли понравятся Наталье. – Он все время исчезал куда-то…

– Уходил из общины?

– Нет, конечно, это не так-то легко сделать – на все требуется благословение Досифея. Но иногда, когда я приходила к нему в обеденное время, его не оказывалось на месте!

– А ты не думала, что…

– Что у него другая? – Похоже, постоянно перебивать собеседника вошло у Натальи в привычку. – Ты еще не понял, как здесь все устроено: в общине каждый человек на виду, и я бы непременно узнала, если бы Веня решил сходить налево! Нет, тут что-то другое, но когда я спрашивала, он сердился и говорил, что лучше мне пока не знать – для моей же пользы.

– Он считал, что совершает что-то опасное?

– Мне так показалось, да.

– А перед тем, как он пропал, не происходило ли чего-то особенного?

– Кое-что было. Веня собирался ехать в город на рынок – раз в две недели он продает там масло и сыр, который мы здесь делаем. Накануне вечером он сказал, что должен найти компьютер, чтобы выйти в Интернет, а для этого ему нужно оторваться от тех, с кем он едет: Досифей отправляет трех-четырех человек вместе, а не по одному.

И в этом есть резон, подумал Артем, ведь один человек может в какой-то момент передумать возвращаться в общину и сбежать, а так другие удержат его от рискованного шага. Ему вспомнились рассказы дедушки о том, как в советские времена ездили за границу. Дед был светилом в кардиохирургии, и его частенько приглашали в различные больницы за пределами СССР, особенно в так называемом соцлагере. Дедушка рассказывал, что его и других российских коллег постоянно звали в гости к местным врачам, однако человек из Первого отдела, обязательно сопровождавший их в каждой командировке, настаивал на том, чтобы они ходили строго по три-четыре человека, боясь того, что кто-то может завербовать советского врача, сделать его шпионом или как минимум заставить говорить гадости о советской системе здравоохранения. Причины, по которой Досифей и кагэбист так поступали, различались, но цель они преследовали одну – не позволить одиночкам отделиться от коллектива и пойти собственным путем. А как иначе контролировать большее количество людей? Один или даже несколько человек не в состоянии держать в поле зрения всех, для этого необходимо, чтобы каждый не упускал из виду другого, и только в этом случае контроль будет полным.

– Я спросила, зачем ему Интернет, – продолжала между тем Наталья, – но Веня опять сказал, что мне лучше не знать. Правда, он добавил, что, если все так, как он думает, нам придется делать ноги!

– Делать ноги?

– Это его слова. И еще Веня сказал, что, если он не вернется, я должна уходить одна.

– Он не вернулся, а ты осталась?

– Он не сказал, сколько ждать, – опустив глаза, ответила женщина. – И потом, куда мне идти? Квартиры нет, родственников в Питере – тоже, а я беременна… Нет, община – мой дом, и я не могу отсюда уйти! Я верю, что Веня вернется… Если, конечно, он жив! – ее лицо погрустнело. – Но я не планирую уходить… мы оба не планировали, ведь скоро переезжать, и там, в Сибири, начнется другая жизнь!

– Ты действительно в это веришь? – недоверчиво спросил Артем.

– Ты уже видел Ангела?

– Кого?

– Значит, не видел… Тогда все с тобой понятно!

– Что тебе понятно?

– Ты увидишь. И когда это произойдет, ты тоже поймешь.

– Пойму что?

Наталья не ответила, и тогда Артем сам заговорил.

– Слушай, – сказал он, – а тебя не смущает, что каждый пришедший к Досифею должен внести свой материальный вклад – продать квартиру, опустошить банковский счет?

– А почему меня должно это смущать? – пожала плечами Наталья. – Все стоит денег, бесплатно, как говорится, только кошки плодятся! На то, чтобы основать такое поселение, как наше, требуются большие суммы – одна земля сколько стоит – и здесь, и в Сибири! Так что все справедливо: зачем нам другое жилье, если мы решили обосноваться в общине? А тут у нас все свое – и еда, и вода… Правда, вот колодец пересох, пока спасает колонка на краю села, но нам ее уже не хватает.

– И как вы теперь?

– Мужчины копают новый колодец, в районе бывшей зверофермы. Там есть источник, прямо из-под земли бьет, на том месте и копают… В любом случае нам не долго здесь оставаться… А в Сибири, Досифей говорит, воды пруд пруди!

* * *

После поездки в общину Алла была вся на нервах, поэтому вид Дамира Ахметова, спокойного и деловитого, возымел на нее благоприятное действие. Она не сомневалась, что Антон все ему рассказал, и была рада, что ей не придется этого делать.

– Ну, Дамир, что удалось выяснить вам в наше отсутствие? – спросила она, указывая ему на стул.

– Не много, Алла Гурьевна, но кое-что, от чего можно оттолкнуться, имеется. Вблизи общины есть две автозаправки. Я подумал, что, если не в день гибели Олега Князева, то, возможно, в какой-то другой в течение месяца там появлялся черный внедорожник с кенгурятником.

– Отличная идея! – оценила Алла. – И как успехи?

– Как я и ожидал, в тот самый день похожих авто не было, но я запросил все сохранившиеся записи с камер наружного наблюдения, и сейчас мы с Шуркой их отсматриваем.

– А вы не опрашивали работников заправочных станций – вдруг они видели черный внедорожник с помятым кенгурятником? После инсценировки аварии на нем не могло не остаться следов!

– Конечно же, я это сделал, но никто ничего не видел. Ну, или просто не хочет говорить во избежание неприятностей.

– Ясно. Чем сейчас занимается Антон?

– Третирует нашего художника, пытаясь воссоздать портреты этих, как там их…

– Марфы и Константина?

– Точно. Алла Гурьевна, вы-то сами как считаете: виновен Досифей в убийстве или нет? Что он за человек?

– Определенно – человек, любящий власть и умеющий ее использовать. Община при нем процветает, каждый занят своим делом. Оставляя за скобками то, что никакой он не батюшка, а проповеди его – чистой воды набор слов вперемежку с цитатами из православной литературы, Досифей – хороший управленец. Что же касается того, способен ли он на убийство… Никогда не знаешь, на что может решиться человек, когда делу его жизни что-то или кто-то угрожает! Абсолютно уверена я лишь в том, что он не стал бы этого делать собственноручно. Более того, допускаю, что убить Олега мог кто-то даже без его приказа, полагая, что совершает благое деяние!