Текст книги "Медицинский триллер-2. Компиляция. Книги 1-26 (СИ)"

Автор книги: Ирина Градова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 320 (всего у книги 334 страниц)

Усевшись на стул, Валерий с восторгом воззрился на Нелю, буквально пожирая ее глазами. Удивительно, как легко общаться, если знаешь, как разговаривать с таким человеком!

– Значит, вы – она и есть, да? – констатировал Древлин, и на лице его появилась широкая улыбка. – Я догадывался, что вы меня найдете, только вот не знал когда!

– Ну да, я… то есть мы, Сестры Света, долго вас разыскивали, – кивнула Неля, напустив на себя важный вид.

– И теперь вы меня обучите? – с надеждой спросил он. – Я хочу стать настоящим магом, понимаете? Я уже многое умею, но мне не хватает умения управлять своим «хань».

– Я понимаю, Валерий, – улыбнулась она. – Сделаем, что сможем, но и вы должны нам помочь.

– Я готов!

– Вы не принимаете лекарства.

– От них у меня голова кружится!

– Это только по первости. Потом все придет в норму, и вы почувствуете, как становится лучше.

– А я смогу контролировать свою силу?

– Если будете меня слушаться. Во всем есть свои правила, и, только следуя им, мы сумеем вас… обучить, – она едва не сказала «вылечить», но вовремя спохватилась.

– Хорошо, Сестра, – покорно склонил голову Древлин. – Я буду слушаться. Когда моя сила станет полностью мне подвластна, я сумею вас отблагодарить!

Не успела Неля выпроводить «волшебника», как зазвонил телефон.

– Дядя Илья, что случилось? – удивилась Неля, услышав в трубке голос крестного.

– Я нашел сестру Лычко, – ответил тот. – Мы с ней подали в полицию заявление о пропаже Марии.

– Лычко пропала?!

– Похоже, последним, кто ее видел, был наш добрый доктор Ракитин. И еще одно. Оказывается, некоторое время назад на территории лечебницы имел место пожар. Его потушили, но погибли три пациента. Попытайся выяснить что-нибудь об этом, ладно?

– Вам придется мне помочь.

– Сделаю, что смогу.

– Мне нужно, чтобы Ракитин убрался на пару дней. На самом деле, чем дольше он будет отсутствовать, тем лучше.

– Что ты задумала, девонька? – забеспокоился Любавин.

– Не спрашивайте!

– Хорошо, только…

– Что?

– Ты там поосторожнее, ладно? Не прощу себе, если с тобой что-то случится!

– Да что может случиться? Тут же полно народу, дядя Илья!

– То-то и оно, – пробормотал он едва слышно. – То-то и оно!

* * *

Она сидела в кабинете, внося в компьютер данные по Древлину, когда дверь приоткрылась и в нее просунулась голова тети Клепы.

– Он здесь! – заговорщическим шепотом объявила она.

– Кто – он?

– Тот мужик.

– Да какой мужик-то?

– Который к Сашку приходил, – пояснила санитарка медленно, словно втолковывая прописную истину одному из своих подопечных. – Адвокат.

– Адвокат?!

Неля подскочила к тете Клепе так быстро, что та отпрянула.

– Ракитин там? – выпалила Неля, хватаясь за ручку двери.

– Нет, они уже пообщались, и он, кажись, в кабинете заперся.

– Тогда пошли!

Неля быстро бежала по коридорам, тетя Клепа едва поспевала за длинноногой спутницей. Ворвавшись в комнату отдыха, Неля огляделась. Диана, подняв голову от вязания, посмотрела на Нелю и с улыбкой ей кивнула. Девушка едва ответила на приветствие, устремившись в дальний конец помещения, к окну, у которого стояла коляска с Александром Незнановым. Вернее, как ей теперь было доподлинно известно, с Максом Рощиным. Пациент, как всегда безучастный, сидел, склонив голову набок. Со стороны могло показаться, что он любуется пейзажем за окном. Напротив Макса сидел немолодой импозантный мужчина в светло-сером костюме и толстом шарфе, повязанном вокруг шеи. Его черные волосы, тронутые сединой, все еще сохраняли густоту, как это частенько встречается у восточных мужчин. При приближении Нели он поднял глаза.

– Я здесь работаю, – сказала она, возвышаясь над сидящим. – Вы – адвокат?

Мужчина поднялся.

– С кем имею честь?

– Нелли Аркадьевна Тарле, – представилась она с опозданием.

– Самвел Вартанович Симонян, – кивнул он. – Очень приятно. Чем могу служить? Мне казалось, что Михаил Андреевич…

– Я не от него, – быстро прервала адвоката Неля.

– Поня-а-тно, – протянул он, с интересом ее разглядывая. – Тогда почему вы интересуетесь, не адвокат ли я?

– Потому что мне не все равно, что происходит с этим пациентом, – она указала на Рощина.

– Неужели? – слегка улыбнулся Симонян. – Ну, тогда мы с вами подружимся!

Неля попыталась разглядеть в его лице намек на иронию, но ничего подобного не обнаружила. Она не знала, можно ли доверять этому человеку, поэтому решила не говорить, что ей известно настоящее имя Макса.

– Зачем вы здесь? – спросила она. – Что он может сказать адвокату?

– А я здесь не за тем, чтобы беседовать, – пожал плечами мужчина.

– Тогда зачем же?

– Убедиться, что с ним все в порядке и что за ним хорошо ухаживают.

– За Сашком отлично ухаживают! – выступила из-за спины Нели тетя Клепа, выглядевшая так, словно адвокат только что смертельно оскорбил ее. Тот с удивлением посмотрел на новое действующее лицо.

– Нисколько не сомневаюсь, – сказал он. – Но это – моя работа, и я намерен ее делать, что бы ни случалось.

– Да что с ним может случиться-то? – возмутилась санитарка.

– Что у вас за работа? – спросила Неля. – Вас наняла его сестра?

– Вы знаете его сестру? – Брови Симоняна взлетели к линии роста волос.

– Встречала, – уклончиво ответила Неля.

– Тогда вы должны знать, что я не имею к ней никакого отношения, – голос его внезапно зазвучал жестко, и от былой вежливости не осталось и следа. – Прошу прощения, мне пора!

Неля с тетей Клепой проводили адвоката изумленными взглядами.

– Странный мужик, – пробормотала санитарка. – Разозлился чего-то?

– Непонятно, – ответила Неля. – Клеопатра Вадимовна, а этот Симонян обычно один приходит или с сестрой… Александра?

– Один, всегда один.

– Интересно.

Подойдя к Максу, Неля приподняла его голову за подбородок. Она долго вглядывалась в его глаза, но, как и ожидалось, не обнаружила в них ни проблеска сознания.

– Рвет его от этих лекарств, – сообщила тетя Клепа, салфеткой вытирая струйку слюны, медленно вытекающую из уголка рта пациента. – Я сказала Ракитину.

– А он что? – спросила Неля, не сводя взгляда с Макса.

– Посоветовал не лезть не в свое дело! – фыркнула санитарка. – У Сашка, дескать, имеется лечащий врач, и ему решать, чего и сколько ему давать.

– Кто бы сомневался… А скажите-ка мне, Клеопатра Вадимовна, что вам известно о пожаре?

– Откуда вы знаете? – удивилась та.

– Не важно. Так что там произошло?

– Кажется, кто-то из больных курил в постели.

– Разве санитары не пресекают таких попыток?

– Пресекают, конечно. Если поймают! Трое тогда угорели.

– А тушил кто?

– Да санитары тушили, врачи дежурные и мужики из поселка. Потом пожарная бригада приехала – к шапочному разбору! Долго ехали – мы уже и сами справились.

– И сколько же они ехали?

– Да час почти.

– Ничего себе!

Решив еще кое-что проверить, Неля закатала рукав больничной робы Макса и повернула его запястье так, чтобы на него падал свет.

– Что это вы делаете? – поинтересовалась санитарка, перегибаясь через ее плечо.

На правом запястье явственно проступали два шрама. Один, поперечный, несомненно, довольно старый – как и говорил Аарне. А вот второй, продольный и глубокий, точно свежий.

– Что вам об этом известно? – спросила Неля у тети Клепы.

– То же, что и вам, – пожала плечами санитарка. – Я в его истории болезни прочитала, что у Сашка склонность к самоубийству. Но вы же тоже читали, так?

– Так-то так, – пробормотала Неля.

То, что она, благодаря тете Клепе, прочла в истории болезни Макса Рощина, ее удивило. Если верить написанному, Макс не только склонен к самоубийству, но и является буйным пациентом, нуждающимся в контроле при помощи седативных препаратов. Тем не менее его содержат не в отделении для буйных, а в обычном. А еще адвокат, время от времени приходящий навестить Макса… Нет, что-то тут не то, и нужно обязательно выяснить что, пока Рощин окончательно не превратился в кабачок… Если, конечно, уже не поздно!

* * *

С утра Неля находилась в приподнятом настроении: Любавин сообщил, что устроил вызов Ракитина в Комитет по поводу расследования обстоятельств пожара. Он использовал связи и «накрутил» кого надо, чтобы главврача «Горки» как можно дольше промурыжили в Питере. Любавин надеялся, что за время его отсутствия крестница успеет что-то нарыть.

– То-то он поволнуется! – радостно отреагировала на известие Неля.

– Точно, – подтвердил профессор. – Станет гадать, кто мог его сдать! Ну, ничего, нам это на пользу, пусть они все там перегрызутся – глядишь, что-то интересненькое и всплывет кверху брюшком… А ты времени не теряй, пока Ракитин в отъезде.

– Я уже кое-что узнала. Официальная версия – один из больных курил в постели, так и началось возгорание. Только вот почему-то пожарные очень долго добирались до места, а тут езды-то минут десять!

– Не переусердствуй, – предупредил Любавин. – Ты мне нужна живая и здоровая, понятно?

Главврач отбыл с рассветом, оставив заместителем заведующего буйным отделением Гурзо. Неля надеялась, что, занятый в своем отделении, Гурзо не станет часто заходить в главный корпус. Палата, где лежал Макс, называлась «наблюдательной», и это означало, что в ней находится круглосуточный медицинский пост. Тем не менее сестры частенько отлучались, тем более что пациент находился под действием медикаментов и не мог никуда уйти.

– Клеопатра Вадимовна, мне нужно попасть в палату Александра Незнанова! – сказала она тете Клепе, столкнувшись с ней в столовой.

– Ракитину это не понравится! – нахмурилась та.

– Он уехал.

– Я знаю, но… Зачем вам это?

– Хочу изменить ему назначения.

– Но он же не ваш пациент!

– Если продолжать старое лечение, он загнется! Мне казалось, Саша вам нравится?

– Конечно нравится, и все-таки это не дело – менять назначения пациенту без ведома лечащего врача…

– Нужно, чтобы вы задержали медсестру с поста, – перебила Неля.

– Как?

– Придумайте что-нибудь!

Неля не просчиталась, положившись на изобретательность санитарки: после обеда пост был свободен. Зайдя в палату Рощина, Неля застала его лежащим на кровати и глядящим в потолок. Ремни, которыми была оборудована койка, свисали по обе стороны, не найдя себе применения: действительно, необходимость в них отсутствовала. Подойдя, Неля взяла безвольную руку пациента в свою, проверяя пульс.

– Как же тебе досталось! – пробормотала она сквозь зубы.

Прежде чем опустить руку Рощина на место, Неля коснулась подушечек его пальцев. Это определенно были руки музыканта, с твердыми мозолями и безупречно красивой, удлиненной ладонью, которую портили только начинавшиеся сразу под ней шрамы с внутренней стороны.

– Ничего, – проговорила она, не думая о том, что Рощин ее не слышит, – мы разберемся с этим, обещаю!

Взяв в руки блокнот с назначениями, прикрепленный у кровати, Неля бегло прочла все, что он принял за неделю.

– А у тебя крепкий желудок! – тихо присвистнула она. – Ну-ка, посмотрим, что с этим можно сделать…

Она не могла полностью исключить препараты, которые на протяжении месяцев давались Рощину, но в ее силах максимально уменьшить дозы, сохранив при этом безобидные лекарства, включая витамины. Медсестре ни к чему задумываться о внезапной смене лечения, тем более что, реши она спросить, Ракитина все равно нет на месте.

Что касается второго дела, Неля позаботилась о деталях за несколько дней до отъезда шефа. Ей требовался ключ от кабинета Ракитина, ведь только так она могла добраться до его компьютера и ящиков стола. Неля знала, что дубликат ключей хранится у охранника Семена. Она побаивалась здоровенного и на вид тупого парня, который охранял вверенную ему территорию, как Цербер – подземное царство. Привлекать к делу тетю Клепу опасно: она и так уже достаточно посвящена в планы Нели относительно Макса Рощина – неизвестно, как поведет себя старожилка «Горки», почувствовав угрозу своему приятному существованию в этой синекуре. Ее доброе отношение к пациенту – одно, а помочь «прижучить» человека, дающего санитарке средства к существованию, – совершенно другое! Поэтому Неля решила задействовать Анюту, попросив ее вызвать Ракитина из кабинета по какому-нибудь «важному» делу, когда она придет к нему с отчетом. Анюта удивилась, но согласилась сделать так, как просила Неля. Ей потребовалось всего несколько секунд, чтобы сделать слепок с ключа, который Ракитин оставил в двери: для этого Неля припасла кусок пластилина. Раньше ей не приходилось делать ничего подобного, и она надеялась, что со слепка удастся изготовить хороший дубликат. Когда Ракитин вернулся, она спокойно сидела на стуле в ожидании.

Вечером того же дня Неля сгоняла в Питер. Там она в течение часа искала подходящую мастерскую по изготовлению ключей: ей обязательно нужна была женщина-мастер. Только в восьмой или девятой мастерской Неле повезло: за прилавком скучала дама средних лет с ярким макияжем на помятом лице. Оставалось надеяться, что удастся сыграть убедительно.

– Мне нужен ключ! – выпалила Неля, просовывая голову в окошко.

Дама медленным движением сдвинула очки на кончик курносого носа.

– Что-то странный у вас «оригинал»! – заметила она, сверля заказчицу подозрительным взглядом.

– Понимаете, – жалобно заговорила Неля, – мой муж… В общем, он закрутил интрижку, и это… это – слепок ключа от съемной квартиры, где он с ней…

Неля пожалела, что не умеет пускать слезу по заказу, как профессиональные актрисы, – здорово пригодилось бы в данный момент. К счастью, этого не потребовалось. Лицо «ключницы» менялось на глазах, принимая сочувствующее выражение.

– Как я вас понимаю! – закивала она. – Вы хотите его поймать?

– Точно! – обрадовалась Неля. – Иначе я окажусь на улице. Так, по крайней мере, я смогу выдвигать условия…

– Давайте ваш слепок, дорогуша: все сделаем в лучшем виде!

Через час Неля получила вожделенный ключ и доброжелательное напутствие от мастерицы.

* * *

Время до обеда проскочило быстро: взглянув на часы, Неля увидела, что до встречи с Татьяной, о которой они договорились утром, остались считаные минуты. Она сложила папки с историями болезней в стопку и собралась было уже выйти из кабинета, как вдруг дверь распахнулась и на пороге возник высоченный мужик с растрепанной шевелюрой. Его светлые глаза сверкали, и в ее голове мелькнула мысль, не нажать ли на красную кнопочку, расположенную под столом. Что, если этот человек каким-то образом сбежал из отделения для «буйных» и теперь мечется по территории, мечтая покрошить персонал на фарш? Однако при виде одежды незнакомца, косухи и черных потрепанных джинсов, она сообразила, что, пожалуй, поторопилась с выводами: местное население такого не носит. Поэтому Неля решила не предпринимать радикальных мер, хоть и отступила за свой стол, так как вошедший практически задавил ее своими габаритами – казалось, объем воздуха в помещении уменьшился вдвое.

– Вы, что ли, Тарле? – проревел незнакомец, приближаясь. Рука Нели сама потянулась к красной кнопке, однако он и не думал нападать. Схватив за спинку стул, стоявший у стены, он приставил его к столу и уселся.

– Я – Егор Рубцов, – сообщил вновь прибывший, буравя Нелю пронзительным взглядом.

– Кто, простите?

– Рубцов. Егор. Аарне. Тойваннен.

Эти четыре слова он проговорил отрывисто, будто пролаял. И тогда до Нели дошло: Егор Рубцов, гитарист из группы Макса Рощина!

– Ясно, – пробормотала она, успокаиваясь. – Мне сейчас некогда…

– Мне тоже, знаете ли, некогда! – рявкнул мужчина, дернувшись на стуле, который печально скрипнул от этого телодвижения. – Пришлось кое-что отменить.

– Мне очень жаль, – холодно проговорила Неля: она боялась опоздать на встречу, да и вообще ей не понравилось, как ведет себя незваный гость. – И все-таки, – добавила она, – это не повод вот так вламываться: вам вряд ли понравится, если я ворвусь на сцену во время вашего выступления!

Как его пропустили? Охрана на входе редко позволяет людям «с воли» входить без предварительной записи. Лицо Рубцова на мгновение застыло, словно он вот-вот сорвется и кинется-таки на нее, однако он вновь обманул ее ожидания.

– Слушайте, я ведь не ругаться приехал! – воскликнул он. – Мне действительно пришлось отменить запись, чтобы встретиться с вами, и я не уйду, не поговорив!

– Надо же, а ведь вы отказались разговаривать со мной!

– Я же не знал, о чем пойдет речь! Аарне позвонил мне и вывалил все, что узнал от вас. Честно говоря, я не поверил, хотя он обычно не склонен к сочинительству. Я хочу увидеть человека, которого вы называете Максом Рощиным!

– Вы еще с кем-то здесь говорили о Максе? – спросила Неля, кидая взгляд на полуоткрытую дверь.

Мужчина мотнул взлохмаченной головой.

– И не смейте этого делать! – предупредила она. – Вы и меня подставите, и другу принесете больше вреда, чем пользы!

– Почему? Разве Макса… вернее, того парня, которого вы так называете, держат тут против воли?

Вызов, прозвучавший в словах Егора, сказал Неле о двух вещах: во-первых, он не верит, что речь идет о Рощине и, во вторых, отказывается признавать ее, Нелины, добрые намерения.

– Вы не можете встретиться с ним, – жестко сказала она, выходя из-за стола. – Во всяком случае, не сейчас: он не в том состоянии, чтобы беседовать. Однако если желаете, я позвоню вам, когда придет время.

– Я хочу говорить с вашим начальством!

– Это было бы самой большой ошибкой, какую вы вообще способны совершить. Главврач отсутствует, но если вы все-таки решите жаловаться, предупреждаю: Макс может пострадать. Если вам наплевать – валяйте!

Она знала, что действует грубо, но Рубцов грозил нарушить ее планы. И это сейчас, когда она так близка к тому, чтобы осуществить их! Вот так всегда: только подумаешь, что все получится, как на пути возникает неожиданное препятствие, ломающее отлично выстроенную схему. Откуда он взялся, этот Егор?!

Однако когда Рубцов заговорил вновь, из его интонаций исчезли обвиняющие нотки.

– Ну, извините, если обидел! Хоть Аарне и уверял меня, что вы показали ему фотки Макса…

– Понимаю, – кивнула Неля. – Хотите их увидеть?

Доставая телефон, она взглянула на циферблат часов: пять минут третьего! Найдя снимки, Неля протянула мужчине телефон. Некоторое время он молча смотрел. Ей показалось, что прошла целая вечность, прежде чем она вновь услышала голос гитариста.

– Что… я могу сделать?

– Простите? – не поняла Неля.

Аккуратно положив телефон на стол, словно это была бомба, Рубцов поднял на нее глаза.

– Вы сказали, что мне нельзя встретиться с Максом, но ведь я могу помочь как-то иначе? Может, нужны деньги или…

– Нет-нет, никаких денег, что вы! – поспешила перебить Неля. – И все же вы действительно можете помочь.

– Говорите!

– Вы знаете, где сейчас находится скрипка Макса?

– Какая именно? У него несколько скрипок. Некоторые весьма ценные – пара «Страдивари», например.

– А есть какая-то самая любимая? Та, на которой он предпочитал играть?

Егор задумался ненадолго.

– Пожалуй, да. Первого «Страдивари» ему подарил посол Италии, когда Максу было двенадцать или тринадцать лет. Тысяча семьсот третий год – можете себе представить?

Неля только головой качнула.

– Так вот, эту скрипку он всегда возил с собой – даже когда не брал ее в руки. Думаю, Макс считал ее своим талисманом.

– Ее забрала его сестра?

– Эту я не отдал.

– Как же она позволила?

– В скрипках Арина разбирается, как свинья в апельсинах, пардон, хоть, между прочим, именно она начала первой заниматься.

Неля уже слышала это от Аарне.

– Да, Арина научилась, как говорится, пиликать довольно сносно, – продолжал Егор, – однако ни о каких достижениях речи не шло. Она уже лет тридцать, наверное, к скрипке не прикасалась, а потому понятия не имеет, сколько стоят инструменты ее брата, ведь он не жил дома с тех пор, как ему исполнилось шестнадцать.

– И все-таки почему вы оставили себе «Страдивари»? – поинтересовалась Неля.

– Из чисто материальных соображений. Я тогда был зол на Макса – он пропал, на нас насели кредиторы, и я решил ее продать.

– Так почему не продали?

– Не смог! Честно пытался несколько раз, даже покупателей нашел, а потом – как вспомню, как Макс ее в руках держал, как играл… Короче, не вышло ничего с продажей, я запрятал «Страдивари» в самый дальний угол и не доставал с тех пор. А почему вы спрашиваете про скрипку? – задал он запоздалый вопрос.

– Не могли бы вы мне ее дать на время?

– Зачем?

– Возможно, увидев инструмент, с которым связано множество приятных воспоминаний, Макс быстрее придет в себя?

– Если его пичкают таблетками, это вряд ли возможно!

– Думаю, мне удастся кое-что с этим сделать.

– Знаете, так сложно было поверить, что Макс нас бросил в тяжелом положении… Теперь мне намного легче!

Договорившись о новой встрече, Неля выпроводила Рубцова за дверь.

– Больше не приходите сюда, – сказала она напоследок. – Я встречусь с вами на нейтральной территории.

– Вы темните, доктор, – покачал головой Егор. – Но почему-то я вам верю.

Неля со всех ног бросилась к старому фонтану. Она опаздывала почти на полчаса, но все же надеялась, что медсестра ждет. Татьяна оказалась на месте.

– Уф, простите! – с облегчением воскликнула Неля, приближаясь.

– Да ничего, – махнула рукой та, – я успела покурить.

В правой руке медсестра сжимала тонкую ментоловую сигарету.

– Угощайтесь! – предложила она, протягивая Неле пачку, прочтя в ее глазах страстное желание подымить.

Неля с благодарностью вытащила сигарету и глубоко затянулась.

– Так о чем речь? – поинтересовалась Татьяна, дав ей несколько минут насладиться процессом. – С чего такая спешка?

– Таня, я хотела поговорить о пожаре.

– О каком пожаре?

– А что, в «Горке» было несколько пожаров?

Медсестра изумленно изогнула красивые брови.

– А вам-то откуда об этом известно?

– Так, всплыло в разговоре. И обстоятельства того возгорания показались странными не только мне.

– Что ж, вы правы, странностей хватало.

– Вы о том, что пожарная команда приехала слишком поздно?

– Да нет, не об этом. Вы в курсе, что огня практически не было? Один дым. Горели матрасы и прочие тряпки в бельевой.

– Говорили, что кто-то из пациентов закурил…

– В нашем отделении такое вряд ли возможно. У вас на это смотрят сквозь пальцы, а у нас пациентов обыскивают по нескольку раз на дню на предмет наличия колюще-режущих предметов, зажигалок, алкоголя и так далее. Кроме того, большинство из них, даже те, кто находится в состоянии ремиссии, под воздействием препаратов круглосуточно! Их общение с внешним миром сведено к нулю, родственники навещают редко, а у большинства их и вовсе нет. Когда человек попадает к нам, он перестает существовать для остального мира.

– «Оставь надежду, всяк сюда входящий!» – едва слышно процитировала Неля.

– Ну, как-то так, – согласно кивнула Татьяна. – Большинство никогда не вернутся к нормальной жизни.

– А не мог кто-то из охраны или санитаров стать причиной пожара?

– Вполне вероятно. Однако не только источник пожара неясен. – Медсестра выпустила колечко дыма идеально круглой формы. Неля невольно проследила глазами за тем, как оно поднялось в воздух и медленно поплыло вверх, постепенно расширяясь, рассасываясь и теряя цвет. – Видите ли, угорели всего трое. Каким-то образом они оказались в соседних палатах, а все остальные пациенты находились в другом коридоре. К счастью, их успели эвакуировать.

– То есть в том злополучном коридоре были всего трое?

– Верно.

Неля задумалась.

– А правда, что их перевели с нашего отделения? – спросила она.

– Вот это мне неизвестно, – покачала головой Татьяна.

– А вы знаете, сколько у вас пациентов?

– Разумеется – восемьдесят девять.

– А есть среди них те, кто попал к вам через суд?

– Больше половины.

– Значит, здание не пострадало?

– Абсолютно. Потому-то и расследования не было. Мы ожидали большой бучи, однако Ракитину удалось отбрехаться, и гроза прошла стороной.

– Я заметила, что на территории «Горки» есть несколько пустующих зданий. Для чего они предназначены?

– Точно не скажу, – пожала плечами молодая женщина. – Думаю, раньше больных было больше. Тогда наше отделение располагалось в другом корпусе. Его закрыли на ремонт, пациентов перевели… А ремонт, по-моему, так и не закончили: финансирования нет. Теперь можно я спрошу? Почему вы задаете мне все эти вопросы, Нелли Аркадьевна?

Прекрасные глаза медсестры пристально уставились в Нелины.

– Боюсь, мне нечего вам ответить, – честно сказала та. – Во всяком случае – пока.

Татьяна помолчала, виртуозно пуская дымовые колечки.

– Мне нужно беспокоиться? – спросила она через некоторое время.

– Вам? – удивилась Неля.

– Вы отлично понимаете, о чем я, – передернула плечами Татьяна. – Искать другую работу?

– Не стоит торопиться.

– Хорошо, а то мне здесь нравится. Я сразу поняла, что вы – не та, за кого себя выдаете.

– В самом деле? – напряглась Неля.

– Ну да, это же очевидно. Не бойтесь, я никому не скажу: если «Горкой» заинтересовались, значит, пора!

Вздохнув с облегчением, Неля решила задать еще один вопрос:

– Татьяна, а вы не знаете, проводилось ли вскрытие погибших пациентов?

– Вскрытие? Зачем его проводить, ведь причина смерти очевидна – отравление угарным газом!

* * *

Неля заканчивала работу с бумагами, когда зазвонил стационарный телефон. Она не сразу поняла, кто звонит, а когда поняла, едва не бросила трубку.

– Еще работаете, док? – поинтересовался Паратов. – Когда у вас там рабочий день заканчивается?

– По сути, мы работаем круглосуточно, – осторожно ответила она.

– Понятно, держите руку «на пульсе»?

– Вы хотите поговорить об Ольге?

– Да нет, не о ней. Я насчет вашей просьбы.

– Моей… просьбы?

– Ну, вы же сами просили меня узнать о том, что произошло в семье Макса Рощина, или уже забыли?

Неля не то чтобы забыла, она просто не рассчитывала, что следователь, при его загруженности и предвзятом отношении к ней и как к человеку, и как к профессионалу, серьезно отнесется к ее словам.

– Извините, – пробормотала она в трубку, – просто голова другим занята! Вам удалось что-то выяснить?

– По правде говоря, немного. Такое впечатление, что кто-то упорно старался замять дело, чтобы его обстоятельства не получили огласки!

– Так что же вы узнали?

– Пока лишь официальную версию: имело место ограбление и двойное убийство. Только кое-что во всей этой истории не вяжется.

– А именно? – от нетерпения Неля начала кусать колпачок ручки, которую держала в руке.

– Во-первых, Марк Рощин зачем-то отпустил прислугу, а ее в его загородном доме было немало.

– Ну… – протянула Неля. – Решил отдохнуть без посторонних?

– Может, вы и правы, но дом оборудован сигнализацией: как только чужак проникает внутрь, она срабатывает, и наряд полиции приезжает в течение десяти минут. Воры просто не успели бы обокрасть дом и убить двух человек!

– Но они успели!

– Сигнализация не сработала.

– Ее отключили?

– Она оказалась сломана, и почему-то никто этого в течение дня не заметил.

– Бывает.

– Согласен. Дальше: сразу после ограбления Макс Рощин, сын убитого, попал в больницу.

– В психиатрическую, – подтвердила Неля.

– Ничего подобного, в частную клинику общего профиля.

– И с каким же диагнозом?

– Врачебная тайна. Что характерно, материалы его допроса отсутствуют: похоже, эта процедура с ним вообще не проводилась. После больницы он как будто растворился в воздухе. Удивительно, ведь Макс Рощин был мировой знаменитостью, и вдруг – ни следа!

– А как шло расследование?

– Провели ряд обычных в таких случаях мероприятий, поставили дело на контроль «наверху» – все-таки известный человек погиб. Убийц нашли.

– Так дело закрыто?

– Да. Удивительно другое.

– Что?

– Все прошло как-то слишком тихо и быстро. Семья погибшего не пыталась воздействовать на следствие. Обычно все происходит наоборот! Люди с деньгами в состоянии «подстегнуть» органы, иногда они даже нанимают частных детективов. Арина Шевчук результатов не требовала и даже на суде не присутствовала.

– Шевчук?

– У нее фамилия матери. А теперь, может, расскажете, почему вас так интересует это дело – вы знакомы с семьей?

– Можно и так сказать.

– Нет уж, Нелли Аркадьевна, давайте рассказывайте, а то мне приходится действовать вслепую! – Она по голосу слышала, что следователь сердится. – Подряжаете меня наводить справки о деле, которое никоим образом меня не касается, поэтому…

– Извините меня, – мягко перебила Неля. – Конечно, вы имеете право знать правду, но это – не телефонный разговор. Давайте встретимся в выходные?

«Надеюсь, – подумала она про себя, – к тому времени у меня появятся хоть какие-то факты!»

* * *

Она взглянула на часы: половина первого. В это время все в здании обычно спят, и вряд ли можно опасаться столкнуться с кем-то из персонала по пути в главный корпус. Другое дело – миновать пост охраны, но Неля хорошо изучила график этих ребят, чтобы понимать: скорее всего, они будут в комнате отдыха смотреть кабельное телевидение и глушить пиво.

Откинув одеяло, девушка поднялась. В помещении было зябко, и она поежилась: хлопчатобумажная футболка не спасала от холода. От одной мысли о том, что придется выйти в морозную ночь, причиняла почти физическую боль, однако делать нечего, придется. Неля натянула свитер поверх футболки, нацепила джинсы и, накинув пуховик, выскользнула за дверь. В коридоре горел тусклый свет и стояла мертвая тишина, нарушаемая только жужжанием ламп. Неля шла быстро, постоянно оглядываясь. Она беспрепятственно покинула жилой корпус и направилась к аллее. В это время она выглядела зловеще и неприветливо. Деревья стояли голые, вырисовываясь на темном облачном небе черными, растопыренными силуэтами корявых веток. Их стройные ряды, словно шеренги готовых к бою солдат, тянулись вдаль. Войдя в аллею, Неля почувствовала, как вокруг сгущается воздух, и тряхнула головой: нельзя поддаваться девчачьим страхам! Это – все те же деревья, что и днем, только темно, поэтому они и выглядят пугающе. Здесь гораздо менее вероятно встретить человека со злыми намерениями, нежели в любом другом месте за пределами забора.

Главный корпус располагался слева, а справа находились подсобные постройки и оранжерея дяди Бори с кочегаркой, которая и отапливала оранжерею. Нелино внимание привлек дым, валивший из трубы. Зачем дяде Боре понадобилось топить печь среди ночи?

Как и предполагалось, на посту не оказалось ни души, однако будка была предусмотрительно заперта: не хватало еще, чтобы кто-то из пациентов умыкнул ключи! Неля знала, как миновать комнату отдыха незамеченной: у кабинета Ракитина сходились два коридора, образовывая маленькую рекреацию. Поэтому она пошла по второму коридору – так меньше риска. Все вышло легче, чем Неля предполагала, и сейчас она боялась поверить в то, насколько близка к цели. Правда, ее посещали сомнения. Что, если в компьютере Ракитина ничего ценного не обнаружится? Вдруг он хранит информацию дома? Или в этой информации не найдется ничего, что можно предъявить Комитету по здравоохранению или следственным органам?