Текст книги "Медицинский триллер-2. Компиляция. Книги 1-26 (СИ)"
Автор книги: Ирина Градова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 296 (всего у книги 334 страниц)
– Вот уж, поверь, у меня нет ни малейшего желания получить в нем роль! – фыркнул молодой человек.
– А тебя не спрашивали, – ухмыльнулась девушка. – Ты прошел кастинг, не выходя из дому!
– Хорош ржать, – буркнул Дэн. – Так дашь адрес или нет?
– Дам, дам, – вздохнула она. – Но ты ведь не поедешь туда один? Я думаю, ты можешь даже навредить Агнии.
– Не волнуйся, я знаю, что делаю! – самоуверенно заявил он, и Вика подумала, что это вряд ли: Дэн импульсивен, и на эмоциях может натворить глупостей, за которые придется дорого заплатить и ему самому, и, не дай бог, матери. – А как дело продвигается – вообще?
– Неплохо, – ответила Вика, радуясь смене темы. – Хоть Наталья и сбежала, Карпухин получил повод прижать к ногтю «Второй шанс». Сейчас там проводится обыск, и, думаю, ему удастся что-нибудь выяснить.
– Разве «Второй шанс» имеет отношение к «Родунице»? – удивился Дэн.
– Вряд ли, ведь они – конкуренты. С другой стороны, Наталья связывает обе эти шараги, значит, какая-никакая ниточка все же потянется! На данный момент известно, по крайней мере, что во «Втором шансе» и вправду торгуют детишками. Мамаш они обманывают и не платят им ни копейки: договор, экземпляр которого прислал Артем Иваныч, составлен так хитро, что по нему непонятно, причитаются ли роженицам деньги. С одной стороны, «Второй шанс» отрезает женщинам шанс получить бабки, с другой – комар носа не подточит, если нагрянет проверка, ведь торговля людьми – дело подсудное!
– Но ты же сказала, что Карпухин…
– Так дело обстояло до того, как я поняла, что Наталья с форума «Родуницы» и секретарша «Второго шанса» – один и тот же человек. Против «Второго шанса» и в самом деле не было никаких улик, но теперь Артем Иваныч и с ними разберется. Даже если Кравчук знать не знает Александру, она знает Наталью и сможет предоставить необходимую информацию, чтобы самой не загреметь под фанфары! Да, ты ведь не в курсе: адвокат тетки, которая на Александру в суд подала, нарыла много полезной информации о «Родунице» – в том числе и о мадам Наталье Кужелиной…
– Это та, на которую община зарегистрирована?
– Точно! Так вот, с самой Кужелиной адвокатше встретиться не удалось, так как ей начали угрожать люди Александры. Артем Иваныч тоже знал про Кужелину, но за ней никаких грехов не числилось, и она ни разу ни по какому делу не привлекалась. Адрес, указанный в документах о регистрации, оказался липовым, поэтому Кужелину сразу не нашли. Кстати, это – не преступление, ведь человек всегда может переехать, никому об этом не сообщая… Короче, совершенно ясно одно: Наталья – секретарша Кравчук и Наталья Кужелина – одно и то же лицо!
– Вот это да! – воскликнул Дэн. – Но куда же она подевалась?
– Пока неясно. На работу Наталья не пришла, и сейчас Артем Иваныч должен находиться по адресу, который надыбал для адвокатши частный детектив: теперь к Наталье есть претензии, и он получил право на обыск.
– Если и этот адрес – не липа.
– Все возможно.
– А может, Наталья у мужика своего отсиживается?
– Или уже пересекла границу с Финляндией. Но ты не волнуйся, – похлопав парня по руке, сказала Вика. – Карпухин разберется!
– Адрес «Родуницы» дай.
Вика, тяжело вздохнув, нажала на кнопку и распечатала карту местности. Взяв ярко-оранжевый маркер, она поставила на карте жирный крестик.
– Там рядом поселок Чепцы, – пояснила она, протягивая ее Дэну. – Небольшой, но «Родуница» не совсем в глуши расположена, как видишь! По нашим данным, от нее до поселка километров десять всего, дальше в лес. Андрей Эдуардович хотел сам туда ехать, как только я узнала, где община находится, но тут как раз Агния проявилась.
– Мама объяснила, почему не сразу на связь вышла?
– У Андрея Эдуардовича создалось впечатление, что она была не одна, поэтому не смогла ничего толком рассказать. Зато теперь известно, что она вне опасности!
– Мне вовсе так не кажется, – пробурчал Дэн, засовывая карту в карман джинсов.
– Что ты намерен делать?
– Поеду туда – хоть рядом побуду… А ты, это, Лицкявичусу ничего не говори, ладно?
– То есть как это – не говорить?! – возмутилась Вика.
– Обещаю, что не стану вламываться в «Родуницу» с требованием вернуть маму, но ей может понадобиться страховка.
– Это ты, что ли, «страховка»-то? – недоверчиво изогнула бровь девушка.
– А что?
– Да ничего…
Дэн, разумеется, парень здоровый и спортивный, но у него совершенно нет бойцовских навыков: Вика считала, что он вряд ли смог бы по-настоящему сильно ударить человека. Андрею Эдуардовичу она, конечно, сообщать ничего не станет, но вот кое-кому другому – обязательно.
* * *
Андрей осмотрелся в гостиной, пока Елена Артемьева пошла успокаивать плачущего ребенка. Обстановка обычная, ничем не отличающаяся от той, в которой проживает большая часть питерского населения. Сразу видно, что Артемьевы не шикуют, и деньги им очень нужны.
– Простите, – сказала молодая женщина, входя. – Сами знаете, как тяжело быть матерью такого ребенка!
Она не сказала «инвалида», но это подразумевалось, ведь у маленького Гоши был сломан позвоночник. Несмотря на несколько операций, которые пришлось пережить малышу, пока нет никаких гарантий, что он сможет ходить, когда подрастет.
– Я не совсем поняла по телефону, о чем вы хотели поговорить, но уловила имя человека, который исковеркал нам жизнь! – продолжила молодая мать, убирая со лба прядь выбившихся из тонкого «хвостика» волос. Выглядела она усталой и измученной.
– Александра Шаповалова?
– Она самая, – кивнула Елена. – И как таких земля носит?
– Вы были первой, кто написал на нее жалобу, – отметил Андрей.
– Так все ж боятся! А чего, спрашивается, ведь все самое худшее уже произошло! Гошка вот вряд ли своими ногами ходить будет…
– Почему не удалось привлечь Шаповалову, ведь вас было несколько жалобщиков?
– Да потому, что больнице выгодно, чтобы все шито-крыто было! Ну, прислали проверку из Комитета, поперебирали они бумажки… Сами знаете, что за это время все могли переписать и оформить, как надо! Некоторые женщины, что со мной на письме подписи поставили, впоследствии от претензий отказались.
– Почему?
– Откуда я знаю? Может, денег им дали, а может, и запугали. Короче, я еще и виновата оказалась, что бучу подняла. Но ведь Шаповалову все-таки убрали из больницы: если бы она ни при чем была, разве стали бы это делать?
– Вряд ли, – согласился Андрей.
– Я уж рукой махнула, а муж… Он все никак смириться не может с тем, что нашего ребенка инвалидом сделали, поэтому Илья копать начал.
– В смысле – копать?
– Сходил в юридическую консультацию, и там ему сказали, что можно возбудить иск против Шаповаловой, но для этого потребуются весомые улики. Полиция и пальцем бы не пошевелила без них. Илья даже работу забросил – все пытался сыщика из себя строить, чтобы подноготную этой бабы выяснить.
– И как, успешно?
– Да не особенно, – вздохнула Елена. – А то, что узнал, к делу не пришьешь – так адвокат и сказал.
– И все-таки? – настаивал Андрей.
– Ну, узнал он, что Шаповалова однажды уже привлекалась, но до суда дело так и не дошло…
– Погодите, – перебил Андрей, – как это – Шаповалова привлекалась: мы проводили проверку, и ничего такого не выяснили!
– Так говорю же – до суда дело не дошло, потому, может, и сведения не сохранились… Да, у нее ведь тогда другая фамилия была – вдруг в этом дело? Это она по мужу Шаповалова, а девичья фамилия – Семагина.
– Как? – переспросил Андрей, широко распахнув глаза.
– Семагина… А что?
– Н-нет, ничего, – пробормотал он. – А… за что Шаповалова едва под суд не попала?
– За криминальные аборты. Видимо, в больнице, куда она потом устроилась, этот факт ее биографии остался за кадром. А может, им и наплевать, ведь дела-то не было!
Видя, что Андрей ожидает продолжения, Елена добавила:
– Шаповалова, то есть Семагина, тогда в частной стоматологической клинике работала.
– Стоматологической?!
– Представьте себе! Но она, конечно, не дантистом была, а только кабинет арендовала на пару еще с одной теткой. Вот там-то они и делали аборты – и несовершеннолетним без уведомления родителей, и на поздних сроках… В общем, одна девочка умерла у них на столе вроде бы.
– И что, Ша… Семагина все равно избежала наказания?
– Я точно не знаю, как это вышло, ведь Илья разговаривал с людьми, которые знали Александру, а не со следователями. Кажется, Семагина, по совету адвоката, стала сотрудничать со следствием и свалила все на коллегу. Не знаю, чем все закончилось для второй женщины, но Семагина не получила даже условного срока и просто перебралась в другое место – на мою беду, в тот самый роддом, где я рожала!
* * *
Александра немало удивилась, узнав о моем желании съездить в райцентр вместе с другими девушками, где предполагалось продать часть продукции. Как раз в эти выходные там планировалась ярмарка, и члены общины надеялись неплохо заработать.
– Зачем тебе это надо? – спросила она.
– Посмотрю, как все происходит, – пояснила я. – Да и на людей хоть погляжу. Нет, я, конечно, ничего против узкого круга «сестер» не имею, – тут же спохватилась я, поймав неодобрительный взгляд «матери-настоятельницы», – но я никогда в райцентре не бывала, и мне все интересно!
Пожевав нижнюю губу, Александра наконец сказала:
– Ладно, все равно нужен кто-то третий: Лариса сказала, что приболела… Поедешь вместе с Полиной и Риммой.
Лариса выполнила свое задание и освободила место для меня, но, честно говоря, я удивилась, что Александра отправляет в райцентр Полину, такую ленивую девушку. С другой стороны, оно и к лучшему: благодаря отличным отношениям с Полиной я сумею легко смыться на некоторое время и связаться с Андреем или Викой. Да и с сынулей не мешало бы поболтать, а то он наверняка с ума от беспокойства сходит!
– Полина, конечно, не самая трудолюбивая сестра из всех, – словно прочитав мои мысли, добавила между тем Александра, – но она отлично умеет торговаться – в этом ей просто нет равных в общине!
Что ж, все идет неплохо, ведь могло случиться, что Александра откажет в моей просьбе или пошлет меня с какими-нибудь неприятными бабами, которые не будут сводить с меня глаз.
Поездку в райцентр назначили на воскресенье, а сегодня суббота, и мне впервые предстояло встретиться с гинекологом Романом. После того, что я о нем узнала, меня, признаться, слегка потряхивало, когда я направлялась в «смотровую». Я была готова немедленно дать отпор любым грязным поползновениям этого человека, но меня пугали последствия: что, если он пожалуется жене и меня попросят «выйти вон»? Тогда все дальнейшее расследование окажется под угрозой. С другой стороны, не побежит же Роман к Александре с сообщением о том, что одна из «сестер» отказала ему в сексуальных услугах? Эти мысли не давали мне покоя, но я успокаивала себя тем, что девушки, к которым испытывал влечение любвеобильный гинеколог, были молоденькими: вряд ли его заинтересует тетка вроде меня!
К счастью, мои опасения оказались напрасными. Глядя на представительного, приятного мужчину в очках, я с трудом себе представляла, что слова Ларисы о нем – правда. Он интеллигентно и доброжелательно расспросил меня о моем состоянии, потом тщательно осмотрел. В кабинете все соответствовало санитарно-гигиеническим требованиям, и он почти ничем не отличался от гинекологического кабинета в любой женской консультации. Неужели Лариса сказала правду о Романе? Почему я так сразу поверила девушке – после всего, через что пришлось пройти из-за нее Андрею и его бывшей жене? Видно, что муж Александры – высококвалифицированный специалист, который точно знает, что делает… Не поторопилась ли я с выводами?
* * *
– Ну, вот они, Чепцы! – сказал Денис, притормаживая у лабаза с красочной вывеской «Габриэль» над обшарпанной дверью. Само это иностранное имя выглядело чужеродным в окружении деревянных домишек, покосившихся заборов и раздолбанного асфальта.
Денис примчался вечером, когда Дэн упаковывал свою спортивную сумку, размышляя о том, как лучше добраться до поселка. Вика, болтушка, не удержалась и рассказала Денису о плане Дэна отправиться поддержать мать. Денис и слышать не желал о том, чтобы отпустить друга одного, и Дэну ничего не оставалось, как согласиться принять помощь. Надо признать, это сильно облегчало его задачу, не говоря уж о моральной поддержке: Дэну было неуютно думать о том, чтобы ехать в одиночку в полную неизвестность, но просить Дениса или Шурика отправиться с ним казалось ему неправильным. В конце концов, это – его мать, и поездка была исключительно его решением, вопреки мнению и желанию Лицкявичуса! Зато Дэн лишний раз убедился в том, что настоящих друзей не надо ни о чем просить – они сами приходят на помощь, когда это больше всего нужно.
Выйдя из машины Дениса, ребята в растерянности огляделись. Может, в летнее время Чепцы и выглядят более оживленно, но сейчас, в начале октября, здесь, похоже, все вымерло или залегло в спячку до весны. Правда, парочка местных жителей околачивалась возле ларька со спиртными напитками, расположенного рядом с магазином, но они не выглядели людьми, с которыми приятно пообщаться.
– Ну, что делать будем? – спросил Денис, глядя на Дэна. Все правильно: он эту кашу заварил, ему и руководить действиями!
– Э-э… Давай зайдем внутрь? – предложил Дэн. – Вдруг там можно с кем-нибудь поболтать?
Внутри лабазик оказался весьма цивильным – в нем даже стояли три столика у окна, где можно было попить кофе с пирожками, продаваемыми тут же. Парни воспользовались возможностью, тем более что оба не завтракали. Дебелая, но симпатичная молодая женщина в теплой мохеровой кофте стояла за прилавком и, едва молодые люди вошли, с интересом на них уставилась.
– Проездом? – поинтересовалась она дружелюбно.
– Мы-то? – переспросил Дэн. – Да…
– На самом деле мы бы остановились тут на пару дней, – вмешался Денис, облокачиваясь на прилавок. – Не знаете, кто сдает комнаты?
– Да любой не прочь заработать, – пожала плечами женщина. – Я бы и сама с удовольствием, да сейчас вот родственники из райцентра понаехали – как будто мне делать больше нечего, как их обслуживать!
Друзья заказали пирожков и кофе (растворимого и отвратительного на вкус) и уселись за крайний столик, откуда хорошо просматривались и весь магазинчик, и улица, и дорога, по которой время от времени проезжали автомобили.
– Зачем ты сказал, что мы ищем постоя? – спросил Дэн, жуя вкусный горячий пирожок с рисом.
– А как еще оправдать наше присутствие здесь? – пожал плечами Денис. – Кроме того, в любом случае надо подумать о ночлеге, ведь мы вряд ли будем дома к вечеру!
– Я только хочу вернуть маму! – словно оправдываясь, воскликнул Дэн. – Она ведь уже почти неделю в «Родунице» и наверняка узнала кое-что, что поможет в расследовании, так? И ей нет необходимости торчать там дольше…
И тут вдруг он, будто внезапно вспомнив о чем-то, широко раскрыл глаза и уставился на Дениса:
– А ты… – начал он. – Ты ведь под подпиской находишься, да?
– Ну?
– Значит, тебе нельзя выезжать из города?
– Да брось ты! – отмахнулся Денис. – Кто узнает-то?
– А если все-таки узнает?
– Тогда и буду думать, а пока…
В эту секунду дверь открылась, и в лабаз вошел пожилой мужчина в телогрейке и шапке, напоминающей буденовку, только без красной звезды на лбу. В руках у него был пакет с логотипом косметической фирмы «Рив Гош».
– Дай мне, Марусь, два хлеба, полкило творога, сметаны вот сюда, – он плюхнул на прилавок стеклянную банку, – и чекушку – спина что-то побаливает.
Продавщица принялась доставать все необходимое.
– Эй, Акимыч, – сказала она, распрямляясь, – не хочешь постояльцев на несколько деньков взять?
– Этих, что ли? – вскинул густые, кустистые брови старик, взглянув на ребят.
– Ага, – кивнула она.
– Не бандиты, чаем? – нахмурился покупатель.
– Почему ж сразу бандиты-то, отец? – спросил Денис.
– Так тут редко приезжие бывают! – развел руками тот. – В нашей-то глуши, пропади она пропадом, кому что понадобиться может?
– Не хотите с нами кофе выпить? – предложил Дэн дружелюбно, пытаясь наладить связь с «туземцем». – С пирожками?
Старик почесал обвисшую щетинистую щеку.
– А что, хочу! – ответил он. – Мне с капустой, Марусь. Два давай!
И дед уселся на услужливо подвинутый Денисом стул.
* * *
Мне очень хотелось поговорить с Ларисой, но случай так и не представился: казалось, девушка меня старательно избегает. В принципе это не выглядело удивительным: разве мы именно так и не договаривались? Отъезд в райцентр был назначен на восемь утра. До места около двух часов езды, а ярмарка начиналась в десять. Сергей с Петькой погрузили товары в большой багажник автомобиля. Римма, девушка, которую я знала плохо ввиду ее молчаливости, села рядом с водителем. Мы с Полиной устроились на задних сиденьях и коротали время болтовней.
– Ты, небось, мужику своему хочешь позвонить? – подмигнула мне Полина, понизив голос, чтобы сидящая впереди Римма не услышала.
– С чего ты взяла? – невинно пожала я плечами.
– А зачем тогда в райцентр напросилась?
Я решила, что скрывать не имеет смысла: в конце концов, Полина хорошая девушка и приятная соседка.
– Ну да, – призналась я, – хочу поговорить с родными, а то они, наверное, решили, что я сбрендила: засела тут, в глуши, ни с кем не общаюсь…
– Понимаю! – закивала Полина. – Если бы у меня была настоящая семья, я бы тоже волком выла, а так… Некуда мне идти, так что и здесь неплохо. Когда устроимся на месте, я тебя отпущу: там телефонные будки есть, на выходе с рынка, без проблем позвонить сможешь!
Оказалось, что за «Родуницей» закреплено торговое место, и Полина с Риммой по-хозяйски принялись раскладывать товар, который выгружал из машины Сергей. Угрюмый водитель время от времени поглядывал в нашу сторону. Странно, мы ни разу даже словом не перемолвились, но создавалось впечатление, что Сергей меня недолюбливает.
Примерно через сорок минут я сказала, что мне нужно в туалет, и Полина отпустила меня. Карточку на полчаса я купила в киоске на выходе. Теперь требовалось срочно отыскать телефонную будку. Как назло, у нее столпились несколько человек, и мне пришлось ждать. За это время мне и в самом деле понадобился туалет, но я не могла себе позволить пропустить очередь. Пришлось помучиться: беременность порой доставляет немалые неудобства, в частности, невозможность контролировать собственный мочевой пузырь! Наконец я вошла и, прикрыв дверцу будки, вставила карточку в прорезь. Услышав голос Андрея после первого же гудка, я ощутила невероятное облегчение, и, едва произнеся слова приветствия, начала рассказывать обо всем, что сумела узнать. Он внимательно слушал, не прерывая вопросами. Наконец я дошла до самого главного:
– Андрей, Лариса здесь.
– Какая Ла… – Тут его голос прервался, словно ему понадобилось глотнуть воздуха. – Моя… дочь?
– Да. У меня мало времени, но я знаю, что она уже почти год живет в «Родунице». И еще – она родила дочку, так что ты теперь дедушка!
Андрей ответил не сразу, а когда это произошло, его голос вновь звучал, как обычно.
– Сейчас это не имеет значения, – сказал он. – Мы подумаем об этом позже, а пока у меня вопрос: удалось ли тебе обнаружить факты, могущие послужить доказательством того, что в «Родунице» занимаются чем-то незаконным? Какие-нибудь документы…
– Никаких бумаг, – ответила я. – Если у Александры они и есть, то она хранит их в недосягаемом для нас месте. Но я предлагаю вот что: мне помнится, что на сайте «Родуницы» размещены фотографии. Думаю, они из того самого места, что демонстрировала нам Александра.
– Ты имеешь в виду места в Сибири, куда она намерена перевезти общину?
– Именно. И туда, судя по всему, первым делом отправят детей. Тогда у их матерей не останется выхода, кроме как последовать за ними.
– Знаешь, Агния, мне кажется, что все не так просто.
– То есть?
– Мы тут кое-что выяснили… – Он замолк, словно собираясь с мыслями и соображая, что из известной ему информации сообщать мне, а что стоит попридержать. – Видишь ли, нашлось связующее звено между «Родуницей» и «Вторым шансом»… Нашлось и тут же потерялось.
– Погоди, что значит – потерялось?
– Обнаружилась Наталья Кужелина.
– Кужелина? Это та, на которую оформлена «Родуница»?
– Да. Наталья сбежала, и мы пока не можем ее найти. Этим занимается весь отдел Артема, так что рано или поздно она найдется!
– Да, – фыркнула я в трубку, – если к тому времени она уже не будет греться на солнышке где-нибудь в Эмиратах!
– Артем провел обыск у нее на съемной квартире. Знаешь, что выяснилось?
– Ну, не томи!
– Она знала покойного Тимура Семагина.
– Знала – в смысле?
– Очень близко знала, – подтвердил Андрей. – В квартире обнаружились их совместные фотографии и его вещи: он даже свой диплом об окончании медицинского университета хранил у Натальи!
– Таким образом, – медленно произнесла я, – без Натальи у нас ничего нет… Александра руководит «Родуницей» как тоталитарной сектой, наказывая членов общины по своему усмотрению и пугая наступлением Апокалипсиса, но ни в чем противозаконном ее не обвинить?
– Ты еще кое-чего не знаешь: девичья фамилия Александры – Семагина, и она приходится родной сестрицей убиенному Тимуру!
– Ничего себе!
Я никак не могла ожидать такого поворота событий, а Андрей продолжал:
– Рано или поздно Артем все равно бы это узнал, но благодаря Никите не пришлось терять время!
– И что теперь? – спросила я. – Александру можно хоть за что-то привлечь?
– С тем, что есть на данный момент, – нет. Только если найдутся в общине люди, которые решатся подать на Александру в суд. К примеру, если бы тебе удалось убедить в этом Татьяну…
– Я же сказала, что она все еще сидит в подвале! Но Александре все равно придется ее выпустить, и я могу попытаться.
– Сделай это, – сказал Андрей. – Лишение человека свободы – дело подсудное… Если, конечно, Татьяна не станет потом говорить, что претензий к Александре не имеет!
– Да разве может такое быть?! – удивилась я.
– В некоторых сектах людям так мозги промывают, что они потом и сами не знают, что правда, а что нет. Кстати, ты сказала, что сначала в новую общину перевезут детей?
– Так все говорят.
– Как ты думаешь, что происходит с теми детьми, которые не нужны матерям? – спросил Андрей напряженным голосом.
– Что ты имеешь в виду?
– Ну, те мамаши, кто хочет, уедут в Сибирь, а что будет с отказными детишками?
– Наверное, их тоже заберут с собой? – предположила я. – Общине ведь нужна «новая кровь», как выражается Александра!
– Что ж, – пробормотал Андрей, – может, ты и права.
– А у тебя какие версии?
– Если бы они были, я бы тебе непременно сообщил. Лучше скажи, как ты сама?
– Огурцом! – бодро отозвалась я. – Ну что со мной может случиться?
– Надеюсь, ничего! Но будь поосторожней, ладно? Все-таки вас теперь двое…
Я уже собиралась пошутить на эту тему, но тут подняла глаза и увидела лицо Сергея в десяти сантиметрах от меня, через стекло кабинки. Он не сделал ни единого движения, чтобы отобрать у меня трубку, но я поняла, что моя афера провалилась.
– Мне пора идти, – быстро сказала я Андрею.
– Погоди, но…
– Прости!
Повесив трубку, я медленно отворила дверцу и вышла.
– Тебя не было слишком долго, – холодно сказал водитель. – Возвращайся на место: нам надо все продать до закрытия рынка!
* * *
– Вы не представляете, что я узнала! – заверещала Вика, едва Андрей вошел в двери офиса.
– И что же? – устало спросил он. После трех тяжелых операций и визита к Артему за новостями он ощущал себя сдувшимся воздушным шариком – вроде того, который Пятачок презентовал на день рождения ослику Иа в известном детском мультике. Андрею не хотелось идти домой, где нет Агнии, поэтому он вернулся в офис. За долгие годы холостяцкой жизни Андрей, казалось бы, должен был привыкнуть к одиночеству, но то недолгое время, что Агния присутствовала в его жизни, полностью изменило его отношение ко многим вещам: теперь дом без нее казался пустым. Придя в офис так поздно, Андрей не ожидал застать там Вику.
– Это о снимках на сайте «Родуницы», – затараторила она. – И как мне раньше не пришло в голову поискать соответствия, но я ведь не знала, что представляют собой эти картинки, пока Агния…
– Вика, давай покороче, а? – взмолился Андрей.
– Можно и покороче, – согласилась девушка. – То, что Александра выдает за строящуюся общину в сибирской тайге, на самом деле база отдыха для охотников!
– Правда, что ли? – мгновенно взбодрился Андрей. – Ты уверена?
– Как в своем собственном имени! – чуть не прыгая от восторга, подтвердила Вика. – База называется «Привал», и я уже списалась с ними по Интернету: они подтвердили, что никогда не слышали ни о какой «Родунице» и никто из общины к ним не обращался!
– Значит, по меньшей мере, налицо факт мошенничества! – пробормотал Андрей, запуская руку в густую седую шевелюру. – Александра Семагина-Шаповалова обманывает членов общины, уверяя их, что деньги, которые они сдают в «Родуницу» и зарабатывают ремеслами, идут на строительство…
– А на самом деле она все забирала себе! Знаете, почему мы ничего не нашли на Александру? Потому что она, умная тварь, все оформила на собственного мужа! Теперь, когда Агния рассказала о Романе Шаповалове, Артем Иваныч напряг человечка в налоговой, и выяснился интересный факт: на имя мужа Александры оформлена огромная двухэтажная квартира в Кейптауне.
– Где-где?! – едва не поперхнулся вопросом Андрей.
– В Южной Африке. Шаповалов около полугода назад приобрел недвижимость в этой стране. Я считаю, что «Родуница» доживает последние дни, и не сегодня завтра наша сладкая парочка свалит из России. Они насобирали достаточно, убеждая женщин в том, что грядет конец света, а сами, видать, собираются пережидать его, попивая коктейли с маракуйей на океанском побережье! Кроме апартаментов, у Шаповалова имеется кругленький счет в двух банках – отечественном и южноафриканском, так что они до конца жизни могут жить припеваючи!
– А на саму Александру что-нибудь записано? – поинтересовался Андрей.
– В том-то и дело, что нет! – хлопнув себя по худым бокам, воскликнула Вика. – Александра сделала все, чтобы не «засветиться»!
– Возможно, поэтому, судя по словам Агнии, она так боится потерять мужа? Агния сообщила, что Илона вроде бы добивалась внимания Шаповалова…
– Если бы он решил бросить Александру, – подхватила Вика, – то все имущество и денежки утекли бы вместе с ним, а она осталась бы с носом! Наталья Кужелина была привязана к ней через ее братца Тимура… Интересно только, имела ли Александра отношение к его смерти?
– Может, они поссорились?
– Деньги не поделили?
– Все возможно…
– Так мы можем прямо сейчас отправиться в «Родуницу» и повязать всю эту теплую компанию, пока они не разлетелись в разные стороны?
– Это так быстро не делается, – покачал головой Андрей. – Но Агнию пора оттуда вызволять – это точно. Как только Наталью задержат люди Артема, присутствие Агнии в общине потеряет смысл, а опасность, напротив, с каждым днем все возрастает: нет ничего хуже, чем оказаться на пути тех, кто намерен сбежать, заметая следы!
* * *
Акимыч, или Илья Акимович Усольцев, жил в самом крайнем доме поселка, вдалеке от дороги. Он держал кур и гусей, а также двух огромных беспородных псов, которые оказались вполне дружелюбными, как только поняли, что Дэн и Денис – не вторженцы, а гости хозяина. Старик жил один. Дом насчитывал четыре небольшие комнаты, в одной из которых Акимыч и поселил ребят. Им повезло, что хозяин оказался человеком разговорчивым и не прочь был поболтать о всякой всячине. Дэну удалось развязать старику язык, расспрашивая о детях, давно перебравшихся в райцентр, и вскоре он решил, что пора плавно перевести беседу в другое русло.
– Мы, в сущности, не просто так сюда приехали, – сказал он, когда старик уселся на крылечке покурить, а они с Денисом устроились на ступеньках, у подножия которых улеглись псы.
– Ну, я так и понял, – усмехнулся дед, раскуривая старую, корявую трубку, явно самоделку. – Такие, как вы, в нашу глухомань редко заглядывают, потому-то я и решил, что вы, должно быть, бандиты. Может, вам деньги должны?
– Нет, не деньги. И мы не бандиты, вы не думайте: нас интересует местная община, которая тут неподалеку расположена.
– Секта наша, что ли? – уточнил Акимыч, выдувая из широких ноздрей облачко сизого дыма.
– Секта? – переспросил Денис. – А мы вот слышали, что это что-то вроде родильного дома, только на природе.
– Беременных там хватает. Мы их тут не видим, потому что они в поселок не захаживают. Но в райцентр наведываются – они там поделки свои продают.
– Поделки?
– Вышитые скатерти, вязаные вещички для детей, кукол тряпичных и прочую ерундень, – пояснил Акимыч.
– А почему вы «Родуницу» сектой назвали? – спросил Денис.
– Секта и есть! Вы бы видели тех бабенок – все в черном, что твои монашки, юбки до пола, платки на головах… А вот начальница ихняя – та совсем другая, когда из секты выезжает.
– То есть?
– Обычно она тоже в монашеской одежде ходит, но я пару раз видал ее в нашем лабазе, и тогда она совершенно иначе выглядела – в модных платьях таких, в костюмах.
– В самом деле?
– Зачем мне врать-то?
Действительно, врать старику совершенно незачем.
– И все-таки, почему – секта? – спросил Денис. – То, что женщины тут рожают и продают изделия собственного изготовления, еще не…
– Дак это же не самое главное! – воскликнул Акимыч. – Они к концу света активно готовятся, представляете?
– Откуда вам знать, они же в поселок не заходят – сами говорите?
– Слухами земля полнится. Водитель их, Серега Усатов, отсюда родом, – ответил дед, любуясь только что выпущенным ровным колечком дыма.
– Неужели? – заинтересовался Дэн. – То есть он не живет в… секте?
– Обычно он домой возвращается, ближе к вечеру. Любит Серега дернуть… выпить то есть, а хозяйка этого не терпит. Если тяпнет как следует, то рассказывает, что в секте делается, – смешно, ей-богу! Он приезжает в поселок, чтобы в лабаз наведаться, к Марусе, – у них что-то вроде любви… А с чего это вы интересуетесь? – вдруг спросил старик. – Что вам секта-то наша?
Парни замялись.
– У вас кто-то там есть, да? – снова спросил Акимыч, переводя испытующий взгляд с одного гостя на другого. – В «Родунице»-то?
– Д-да, – кивнул Дэн. – И мы хотим ее вытащить.
– Понятно, – кивнул дед, словно молодой человек подтвердил его подозрения. – И правильно, нечего в этом дурдоме порядочной бабенке делать! Одна вот сбегла оттуда не так давно – в лабазе сидела, ждала кого-то.
– Что за девушка – тоже беременная?
– Ага. Маленькая такая, щуплая, но с гонором: когда Маруся ей кофе подала, девчонка нос сморщила и сказала, что он отвратительный на вкус, а стоит так же, как заварной!
И она права, подумал Дэн: кофе и в самом деле отвратный! Интересно, что за девушка сбежала из «Родуницы» – знают ли ее мама и Андрей Эдуардович?
