Текст книги "Цель оправдывает средства. Том третий (СИ)"

Автор книги: Илья Модус

сообщить о нарушении

Текущая страница: 64 (всего у книги 194 страниц)

– А зачем кровь? – решила узнать как можно больше Оли. – Я тоже немного колдую, и раз ты решил сохранить мне жизнь, может поделишься парой тройкой секретов?

– И зачем мне это делать? – правая бровь сита взметнулась вверх. – Твоя судьба мне безразлична.

– То есть, судьба моего учителя – нет, – поймала Вишейта на слове Оли.

Тот многозначительно молчал.

Он вообще особо не отличался словоохотливостью с тех самых пор, как подчинил себе Монолит. Устроил вакханалию в Гордианском пределе, уничтожив десятки кораблей и десятки тысяч разумных – подданных Вечной Империи. А затем… Просто увел сооружение в гиперпространство. Куда они летели девушка не знала. Но всеми силами пыталась разузнать у своего пленителя побольше.

И очень надеялась на то, что Ак’гар Усар, приставленный к ней на последней миссии дашейд, находится где-то рядом. Ибо его смерти в Силе она не уловила. И сильно надеялась, что тот находится где-нибудь рядом, скрываясь при помощью Маскировки Силы, которая не только скрывала одаренного при помощи оптических фокусов с преломлением света, но и не позволяла обнаружить его с помощью Силы.

Поэтому, сообразив, что маньяк не просто так демонстрировал ее учителю якобы ее «убийство», решила во что бы это не стало, разговорить Вишейта. Даже если она все же погибнет, то, возможно произнесенное древним ситом услышит и запомнит Теневой Убийца. И донесет до Доугана.

– Ты права, – неожиданно, когда Оли уже не надеялась на ответ, произнес Вишейт. – Он мне небезразличен. Как и тебе.

– Ну, я-то с ним сплю, – махнула рукой девушка, – а ты…

Она осеклась, с легким испугом посмотрев на «Дуку».

– Не… Не говори только, что ты по мальчикам, а мой учитель так тебе нравится, и ты творишь геноцид из-за того, что тебя никто не любит…

– Начинаю понимать, почему Рик не стал искать тебя, – хмыкнул Вишейт.

– Он же не дурак, чтобы не понимать – ты сознательно выводишь его на эмоции, чтобы заманить в ловушку, – ответила той же любезностью Оли. – Так что, меня ждет рассказ большого и страшного Императора ситов о том, в чем же заключается суть твоего тайного и коварного плана?

– Провокация и бравада, – констатировал Вишейт. – Излюбленное оружие ситов-инквизиторов. Ты не так бесполезна, как это кажется на первый взгляд.

– Звучит как похвала, – фыркнула Оли. – Пытаешься переманить меня на свою сторону?

– Мне нет нужды тебя в чем-то убеждать – заметил Вишейт. – Я вижу твои желания. Твои попытки скрыть от меня твою истинную природу смехотворны.

– Слова прирожденного неудачника, – отмахнулась Оли. – Напомни, сколько твоих Империй развалилось, едва тебя натянули на световой меч?

– Хорошо, – на губах Вишейта появилась улыбка. – Ты почти уловила суть. Ни одно государство в нашей галактике не может пережить кризис власти.

– Республика пережила немало канцлеров, – возразила Оли.

– Но не избежала своей участи, – уточнил Вишейт.

Старстоун помолчала, обдумывая слова сита. Из общения с учителем она знала, что верить древнему маньяку на слово – неблагодарное дело. Но эта пикировка… В ней есть что-то стоящее. Следует взвесить его слова и оценить их всесторонне. Нельзя упускать случая получить от него еще больше информации. В будущем возможно такого шанса и не выпадет.

– Ты хотел рассказать почему тебе важен мой учитель, – напомнила она.

– Это хочется узнать тебе, – уточнил Вишейт. – Мои интересы далеки от пустой болтовни.

– А как же священная заповедь для каждого древнего сита – поделиться знаниями с молодыми, да перспективными? – подпустила шпильку Оли.

Смех Вишейта был похож на хруст перемалываемых костей. Девушка вздрогнула от испуга. Однако, она задавила страх в корне, взирая на «Дуку» невозмутимым взглядом.

– Четыре тысячи лет назад это почти сработало, – внезапно произнес он. – Почти сработало…

– Но, традиционно для тебя, «что-то пошло не так»? – усмехнулась Оли. Кажется, она нащупала способ как настроить Вишейта на откровенность. В этом он мало отличался от Рика Доугана.

– О нет, – усмехнулся Вишейт. – Все произошло именно так, как я и запланировал. Я имел удовольствие встретиться с парой амбициозных джедаев, ищущих знаний, в том числе и о Темной Стороне.

– И что произошло? – полюбопытствовала девушка.

– Я дал им то, чего они хотели, – просто ответил Вишейт.

– И…?

– Мне не понятен твой вопрос.

– Ты вот так просто поделился своими знаниями? – недоверчиво произнесла она. – Сомневаюсь в твоем благородстве.

– Могущество имеет свою цену, – философски заметил Вишейт. – Знания, которые даю я – имеют гораздо большую цену. Реван согласился ее заплатить.

– Реван? – удивилась Оли. – Он же… Был джедаем.

– Он был выдающимся человеком своего времени, – ей показалось или в голосе Вишейта прозвучала похвала. – Наши мировоззрения на Темную Сторону во многом были схожи. Немудрено, что мы нашли общий язык.

– Погоди, Реван был твоим подручным?

– У меня нет подручных, – возразил Вишейт. – Только слуги и враги.

– А Реван…

– Он первый, кто не вписался ни в одну из этих категорий.

– Звучит как начало охуительной истории, – улыбнулась Оли. Так, похоже старика проняло.

– В ней нет ничего занимательного, – ответил Вишейт. – Реван, во время своих игр с мандалорцами, пришел к крайне интересным взглядам на Темную Сторону Силы. Что она должна быть сосредоточена в немногих сосудах – учителе и ученике. Один – воплощение мощи, второй – жаждущий этого. Со временем, второй должен возвыситься над первым и убрать его с доски для голошахмат. Найти нового ученика и воспитать его еще более сильным.

– Правило двух, – охнула Оли. – Я думала, что его придумал Дарт Бейн, живший намного позже Ревана.

– Реван оказался крайне полезен, – заметил Вишейт. – Он понял суть Темной Стороны Силы. И для этого ему не потребовались тысячелетия, как мне в свое время. Я поведал ему многие из своих тайн, намереваясь сделать своим учеником.

– Но он кинул тебя, не так ли?

– Он узнал больше, чем следовало, – уточнил древний монстр.

– Не любишь, когда твои планы узнают раньше времени?

– Особенно, когда их пытаются сорвать, – снова уточнил Вишейт. – Реван оказался сильнее, чем я ожидал. Он вернулся в пространство Республики, должен был стать моей марионеткой. Но оказался слишком силен. Он сделал то, что я хотел от него, но не так как должен был. В результате, все его приготовления для вторжения Империи, оказались напрасными – мы не узнали о его удачном походе и не сумели этим воспользоваться. Уже после того как он вернулся ко мне, я понял, что он преодолел мои ментальные закладки. Его сила воли оказалась сильнее моего ситского колдовства. Я многое почерпнул из его разума. И сделал все, чтобы он мог мне пригодиться еще раз.

– Это как? – удивилась девушка.

– В нем, как и в твоем учителе боролись Светлая и Темная стороны Силы, – пояснил Вишейт. – Они находились в гармонии, равновесии. Я извратил его восприятие Темной Стороны, и поэтому, когда его освободили, а впоследствии и убили – джедайская его часть отправилась в Силу. Но тело оказалось во власти Темной Стороны. Страх передо мной и самомнение ослепили его – как и любого, кто верит лишь в Темную сторону Силы. Он воскресил меня и мой самый глобальный план продолжил свое воплощение.

– Ничего не поняла, – констатировала Оли. – Но звучит интересно. Итак, ты умеешь хорошо планировать. Но как это связано с моим учителем?

– Происходящее сейчас – следствие моих старых замыслов.

– Ох, как я люблю эту пафосную загадочность, – хмыкнула Оли. – Намеки, намеки и никакой конкретики.

– Умение видеть меж строк – это великая способность каждого выдающегося индивида, – заметил Вишейт. – У тебя есть хорошие задатки. Ты разительно отличаешься от той чахлой джедайской воспитанницы, какой предстала при первой встрече с моим учеником. Это интригует.

– У меня хороший учитель, – съязвила Оли. – Которого, между прочим, ты недооцениваешь.

– Я оцениваю его по его поступкам, – констатировал Вишейт. – Он многого добился за прошедшее время. Этого нельзя отрицать. Но этого недостаточно, чтобы хоть отдаленно считать себя правителем. Захватить власть просто. Но удержать ее – гораздо сложнее. Он должен быть готов идти на крайние меры тогда, когда это необходимо. И не испытывать моральных терзаний от последствий своих поступков.

– То есть, ты учишь его? – сощурилась Оли.

– Да.

– Несмотря на то, что он фактически выставил тебя на мороз из своей головы? – удивилась она. – И даже перемалывает твои войска, уничтожает твои корабли… Твоим замыслам об управлении галактикой пришел конец.

– А кто сказал, что я намереваюсь править этой галактикой? – поинтересовался Вишейт.

– Эм… – смутилась девочка. – А чего тогда ты хочешь?

– Мира, – неожиданно тихо произнес Вишейт.

– Не поняла, – захлопала глазами Оли. – Ты что, устал что ли строить пакости?

– Я устал от своего бессмертия, – произнес Вишейт. – Когда я впервые узрел будущее, мне казалось, что вся галактика будет у моих ног. Я видел угрозы для себя и разделил свое сознание, чтобы замедлить собственное безумие, неизменно настигшее бы меня после нафемского ритуала. Теперь, вместо одного живого существа – Дарта Вишейта, нас было трое – Император Вишейт, Валкорион и Тенебри. Каждый из нас должен был заняться своей работой, которая, в конечном итоге привела бы к грандиозному триумфу.

– Спорим, что что-то пошло не так?

– Каждый из нас стал осознавать себя как отдельную сущность. Мы были частью единого великолепного и могущественного существа, убить которое под силу лишь целестийцам. Каждый из нас знал, что делает другой и это было идеально – в галактике, в которой невозможно доверять никому, кроме себя, это наиболее подходящий вариант. Но после моей первой смерти, Валкорион и Тенебри – две другие мои части, решили, что могут жить самостоятельно. Без меня. Они решили, что я слишком размяк и ослаб, чтобы воссоединяться со мной в ритуале поглощения жизни галактики…

– И почему я не удивлена, – вздохнула Оли.

– Поэтому, мое воздействие на Ревана сослужило свою службу так, как я и не надеялся. Я возродился и ушел в тень. Наблюдая со стороны за бесчинствами Валкориона, контролирующего Вечную Империю, и Тенебри, что являлся невидимым кукловодом Дарт Ацины, я осознал, что мой путь – диктатура сильнейшего, Империя, построенная на одной лишь силе над слабыми и угнетении последних – требует корректировки. Я дождался, когда Герой Тайтона избавится от Валкориона и Тенебри, дождался, когда обо мне и не вспомнят, и приступил к делу. Валкорион и Тенебри считали, что уничтожив моих врагов – Героя Тайтона, Гнева Императора, Дарта Нокса, Барсен’тора – они смогут продлить свое существование. Особенно отличился в этом Валкорион, уничтожив последних трех и разогнав по галактике их команды. Я подошел к вопросу с другой точки зрения. Я сделал их своими сторонниками.

– Рабами, – уточнила Оли. – Никто из них не желал присоединяться к тебе добровольно.

– Это неважно, – заметил Вишейт. – Они – лишь инструменты. Достойные разумные, но каждый из них не стал бы доверять мне и помогать добровольно. Кроме Визлы. К тому времени я уже понял, как должен поступить. И они, а также другие джедаи, которых я смог пленить за долгие годы своего царствования, стали моими исполнителями. Хорошими исполнителями.

– Они тебя ненавидят, – заметила Оли.

– Это малозначительно, – отмахнулся древний сит. – Мне нужны были их способности справляться с проблемами. И цена их лояльности меня не волновала. Я прожил слишком много, чтобы сменить подход к разумным. Мой путь был порочен, я признаю это, но изменить прошлое мне не под силу. Зато я мог вырастить достойного наследника.

– Рика, – догадалась Оли.

– Егора, – возразил Вишейт.

– Э… А разве это не один и тот же человек теперь?

– Сейчас – это лучшее, чего я мог добиться от них двоих. Но предела совершенству нет. Когда я закончу с Риком, он станет достойным наследником. Сейчас он все еще недостаточно хорош.

– Может потому что не следовало тащить чужое сознание из другой вселенной? – поморщилась Оли. – Можно было найти подходящего кандидата и здесь. Или позаботиться о сохранности оригинального Рика.

– Егор – это моя страховка, – заявил Вишейт. – Тысячелетиями я воспитывал своих потомков в этой галактике, стараясь делать из них лучших, совершенных одаренных. И каждый раз это заканчивалось плачевно. Тот, кто имеет все с рождения не ценит ничего. Но тот, у кого не было ничего – будет дорожить достигнутым. Он никогда не забудет того, кто дал ему эту силу и прислушается к советам своего учителя.

– Так вот зачем ты спас его в его вселенной, – понимающе кивнула Оли.

– Поэтому я убил его в той вселенной, – произнес Вишейт. – Я способствовал рождению и воспитанию сотен мальчиков во вселенной Рика, каждому из которых я был отцом, занимая чужие тела. Я ставил над ними эксперименты, намереваясь воспитать в них тех индивидов, кто мне нужен. Сознания, растущие в нужной среде – это страховка на случай интеллектуального вырождения селективных потомков. Я помещал их сознания в тела потомков сыновей Валкориона – единственной достаточно сильной генетической структуре, способной выдержать вносимые мной изменения. Ни один из них – ни селективные потомки, ни перенесенные в них сознания – не оправдал моих ожиданий. Они устраивали мятежи, Расколы среди джедаев, гражданские войны… Все они – дикие звери, что не прошли проверки так, как это делает Егор. Да, некоторые смогли добиться успехов – создать эскадру «Призрак Императора», например. Или обустроить базу, на которой происходило строительство супердредноутов. Но для финала моего плана они были неподходящими элементами. И приходилось все начинать сначала, каждому из них говорить об его исключительности и неблагонадежности предшественника. Обман, скрывающий истинную суть моих действий.

– А почему он? – уточнила Оли. – Неужели не было никого достойнее? Он же… Ну… Чмо в прошлой жизни.

– Поэтому я не использовал его сознание все эти тысячелетия, – произнес Вишейт. – И когда не осталось никого из кандидатов, кроме него, я убил Егора в душевой Молниями Силы. Израсходовал все свои запасы Силы на это. Впрочем, подобное для меня не впервой – я делал так с каждой из «заготовок».

– То есть, Егор в теле Рика только потому, что больше некого было засунуть в опустевшую тушку? – поняла Оли.

– Да, – просто ответил Вишейт. – Это была моя ошибка – взращивать тела в одной вселенной, а сознания – в другой. Поэтому я так много дал ему – надеялся, что блеск власти и богатства затмит его разум и позволит лучше впитывать мою мудрость. У меня уже не хватит терпения и сил повторить этот эксперимент. Егор – последняя надежда дать галактике, в которую я принес триллионы смертей, лучшее будущее.

– Но, выходит, ты ошибся с ним? – не упустила возможности подначить древнего сита Оли.

– Да, – согласился Вишейт. – Но не в том, что он недостоин. А в том, что не сделал этого раньше, использовав его как свой последний шанс.

– То есть, твои слова о том, что он неплох – правда? – округлила глаза Оли.

– Чистейшая истина, – подтвердил Вишейт. – Чем больше я требовал от него ожесточенности и следовать моим путем, тем больше он делал то, что считает нужным. И делал это…

– Правильно?

– Это – оценочная категория, – заметил сит. – «Правильно», «не правильно» – лишь точка зрения. Он поступал так, как считает нужным. И добился покорения большей части галактики. Получил больше, чем я и любая из моих частей могла добиться за все время существования. Границы его империи превосходят границы Империи ситов и Вечной Империи в периоды их расцвета в пять раз. Он добился добровольного сотрудничества от джедаев, его поддерживают тысячи планет. За него воюют и умирают. Это – истинная любовь населения к своему повелителю.

– Тогда зачем было нужно устраивать все эти нападения, если он все делает правильно? – не поняла девушка.

– Потому что нельзя почивать на лаврах прошлых достижений, – пояснил Вишейт. – Он неоднократно делал ложные выводы – о превосходстве Темной Стороны над Светлой, о глупости джедаев или ситов. Он недооценивал своих врагов. И пожинал плоды своих заблуждений. Чем раньше он научится справедливо оценивать своих врагов – тем меньше невзгод ему удастся избежать в будущем.

– Не хочешь ли ты сказать, что специально создавал ему проблемы, чтобы он их преодолевал?

– Нельзя избегать препятствий на своем пути, – философски заметил Вишейт. – Каждое из них делает тебя сильнее. Из каждой ситуации ты выносишь опыт, которым руководствуешься в будущем. Рик справляется с кризисами, но пока что мне удается вводить его в заблуждение моими действиями. Пока что он не готов сразиться с Палпатином – потому что подсознательно считает того сильнее себя.

– А это не так?

– Так, – нехотя признал Вишейт. – Но с каждым разом он становится лишь сильнее.

– Я думала Силу ему дают призраки, которых он поглощает.

– Отчасти, – заметил Вишейт. – Это хорошее подспорье. Поглоти он еще нескольких из них, и он смог бы превзойти даже Избранного. Но он остановился.

– Это плохо? – с тревогой произнесла Оли.

– Это хорошо, – произнес Вишейт. – Легкая сила перестает представлять из себя ценность. Она делает слабее, расслабленнее, уязвимее. Рик это понял, и теперь он станет сильнее.

– Ну, целестийцев он победил… – задумчиво произнесла Оли.

– Я организовал их встречу именно тогда, когда этого требовали обстоятельства, – заметил Вишейт. – Они – самая большая угроза для него.

– То есть, ты приманил целестийцев к Рику тем, что постоянно лез со своими советами?

– Да, – подтвердил Вишейт. – Они боялись потерять то, что имеют. Они могущественны в Силе и опасны. Рик использовал мои уроки и свою сообразительность, чтобы разделаться с ними. Внести в их ряды раскол и уничтожить, когда они ослабят свою бдительность.

– Коварно, – оценила Оли. – Но, насколько помню, одну из них Рик спас.

– Дочь более не представляет угрозы, – отмахнулся Вишейт. – Она ограничена возможностями своего тела. Рик интуитивно спас ее с помощью клетки разума раката. Эта технология намертво привязывает перенесенный разум к телу-реципиенту. Небольшая особенность, которую я узнал в процессе изучения их технологий.

– А сами раката знали об этом?

– Нет. Это – побочный эффект от использования старых клеток разума, созданных еще в Бесконечной Империи, – пояснил Вишейт. – Я понял это, когда сохранял в клетке разума сознание Скорджа, перенося его в последнее клонированное тело. До этого использовал наработки Андедду, но они слишком… Несовершенны.

– То есть, на твое тело такая слабость не распространяется? – прищурилась Оли.

– Я занял тело графа Дуку по праву сильного, – сообщил Вишейт. – Это… Другое. Но твои подозрения верны – я ослаблен этим телом. Мои знания со мной, но воспользоваться ими полноценно я уже не смогу.

– А что мешает взять тебе тело помощнее? – ляпнула Оли. А затем сообразила, что в таком контексте является крайне лакомым кусочком для бывшего Императора.

– Моя цель научить Рика быть лучше меня, – произнес Вишейт. – А не уничтожить его. Но окружающим должно казаться совершенно обратное.

Оли закусила нижнюю губу. Логика в его словах есть, но она… Крайне извращенная.

– Итак, ты специально скормил Рику всех самых опасных противников в галактике, чтобы он разделался с ними на пике своих способностей? – уточнила Оли.

– Ты сообразительна, – похвалил Вишейт. – Я понимал, что рано или поздно в Силе найдется какой-нибудь отмороженный ублюдок, который расскажет ему о безумии, связанном с поглощением чужих сознаний. Забавно, что мне удалось относительно своих намерений ввести в заблуждение даже Крею, мечтавшую истребить саму Силу.

– Да, многое я пропускаю, пока сижу тут с тобой, – обиженно пробормотала Оли. – Но есть еще несколько острых моментов.

– Юужань-вонги? – уточнил Вишейт.

– Ага, они самые, – согласилась Оли. – Зачем звать в галактику их? У нас было в запасе больше сорока лет, чтобы подготовиться к опасности и нейтрализовать угрозу во всеоружии.

– При всех своих заслугах, Рик не может прогнозировать свои действия на столь отдаленное будущее, – заметил Вишейт. – Проблемы необходимо решить сейчас – пока его пыл не угас, а взор не затуманен рутиной.

– И поэтому ты обрекаешь триллионы разумных на смерть, – покачала головой Оли. – Слишком дорогая цена у такого урока.

– Каждый урок требует закрепления, – многозначительно произнес Вишейт. – Рик не осознает, насколько беспощаден в своем стремлении захватить галактику Палпатин. На первых порах он делал все верно – ликвидировал угрозы до того, как они таковыми становились. И это не вызывало у него какого-то морального чувства вины. Но после его эпопеи в Храме джедаев… Я точно не знаю, что там произошло, но подозреваю, что он столкнулся с воплощением Светлой Стороны Силы. И это привело к моральным терзаниям, которые следовало поправить. Айлонская Нова-гвардия дала Рику наглядное представление о том, с каким врагом ему предстоит сразиться в лице юужань-вонгов. Этот урок он никогда не забудет, и когда они прибудут, он и его люди будут готовы сделать необходимое, чтобы победить. Кроме того, истребление этих отбросов позволило ему избавиться от серьезной проблемы – союза юужань-вонгов и айлонцев – в будущем. Миллионы погибли сейчас, чтобы миллиарды выжили завтра.

– Так что из этого опаснее – Палпатин или вонги? – запуталась Оли.

– Палпатин, – убежденно произнес Вишейт. – Рик знает как бороться с вонгами, но не представляет, как уничтожить Палпатина, когда он вернет себе прежнюю силу.

– А он может? Он же дряхлая развалина.

– Уже нет, – заметил Вишейт. – Он возродился в новом теле.

– Тогда следует немедленно обрушиться на него всеми силами, – горячо произнесла Оли. – Задавить в зародыше…

– И потерять доверие своих подданных, которые уверены в том, что их Бессмертный Император – не агрессор, – закончил за нее Вишейт. – И в тоже время, отражение нападок со стороны Палпатина укрепит внутренности Вечной Империи. Подтвердит гражданам Закуула то, что они были правы в своем выборе и сейчас их пытаются лишить законно сделанного ими выбора. Это приведет к патриотическому подъему и росту военной силы государства Доугана.

– А как его росту поспособствует то, что ты фактически передал Палпатину большое количество своих супердредноутов? – прищурилась Оли.

– Сражение со слабым – ослабляет тебя, – произнес Вишейт. – Рику ничего не стоит раздавить Первую Галактическую Империю сейчас, потеряв веру своих граждан. Но это приведет лишь к плачевным последствиям. Неудачи на первом этапе противостояния с Палпатином при наличии у последнего столь мощных кораблей, позволят Рику правильно подходить к оценке своего противника. И не допустить фатальных ошибок.

Оли лишь развела руками.

– Ты же понимаешь, что вроде бы делаешь благое дело, но ужасными средствами? – уточнила она.

– Таков план, – холодно произнес Вишейт. – Чем больнее урок, тем дольше в памяти он останется.

– Рик убьет тебя, даже если признает правоту твоих замыслов, – констатировала Оли.

– Эта галактика слишком мала для нас двоих, – философски заметил древний маньяк. – Если для завершения обучения Рику понадобится уничтожить меня – пусть будет так. Я сольюсь с Силой, зная, что оставил после себя совершенного наследника.

– А если он слетит с катушек уже после того, как ты будешь недоступен для консультаций? – осторожно поинтересовалась Оли.

– Рик пока что неустойчив, его не раз перекашивало в сторону Светлой Стороны Силы. Чтобы не допустить этого вновь, рядом с ним должна быть та, которой известны все секреты и Темной и Светлой Стороны – чтобы не допустить рецидива, пояснил «Дуку».

– Да, Дочь в теле Кайли Омас отлично подойдет на роль предохранителя, – задумчиво произнесла Старстоун.

– Для этого у него есть ты! – с нажимом в голосе рявкнул Вишейт. – Его гарем – это увлечение для тела, которое ты поняла и приняла с мудростью, недоступной большинству женщин. Я выбрал тебя, потому что ты и только ты в состоянии плодотворно влиять на его разум. Или всерьез думаешь, что я позволю своему величайшему творению остаться без достойной пары?

– Ну, шлюх у него предостаточно, – отмахнулась Старстоун, пропустив большую часть сказанного мимо ушей. А затем, когда до нее дошел смысл сказанного, девушка сделала несколько шагов назад.

– Не-не-не-не-не! – замахала она руками. – Я на такое не подписывалась! Сексом трахаться – это одно, а вот жениться… Про Императрицу это была шутка! Чтобы его позлить, да себя потешить…

– Поздно, – властно произнес Вишейт. – Не думала же ты, что я просто так приобщил тебя к своим планам?

– Думала, что тебе скучно, – поморщилась девушка. – Мне всего семнадцать, жизнь меня к подобному не готовила! Я для себя пожить хочу, а не эти ваши – дом, быт, секс в миссионерской позе по ночам под одеялом, орущие спиногрызы и растяжки на животе! Я категорически против!

– Так или иначе, но я свой выбор сделал, – сухо произнес Вишейт.

– А… Если я окажусь недостойной ученицей? – робко поинтересовалась она.

– Ты сама сказала – женщин у него немало, – равнодушно произнес Вишейт. – К каждой из них он по-своему привязан. Не справишься ты – я возьму другую. И буду менять до тех пор, пока не найду идеал. А теперь займемся твоей подготовкой, моя ученица. Пока твой ручной дашейд отирается на нижних уровнях Монолита, у меня есть время передать свои знания. И обустроить твое героическое спасение из лап «сумасшедшего древнего маньяка».

Оли, при всех своих знаниях, четко отдавала себе отчет, что древнему ситу она не ровня.

План в плане и все это в еще одном плане.

Вишейт выиграл время, обставив ее кончину. Рик не бросился спасать ее сломя голову. На это древний психопат и рассчитывал.

Теперь, пока его ученик занят пережевыванием остатков Конфедерации Независимых Систем, у Вишейта оказалось предостаточно времени, чтобы обучить своим премудростям ту, кого он избрал в жены своему наследнику. Как же ловко Вишейт обвел ее вокруг пальца – она думала, что раскрывает его секреты, а он тем самым вербовал ее для своих манипуляций.

Вот что ей стоило держать при себе свои сокровенные мысли?! Теперь точно, придется идти замуж.

Конечно, если она переживет обучение у древнего маньяка.

* * *

Скоро этого будет уже не скрыть.

Падме Амидала Кловис, законная королева Набу, сидела перед зеркалом в своих покоях, готовясь отойти ко сну.

Ночная рубашка тонкой работы ниспадала до самых пят. Просторная, фактически безразмерная, она скрывала округлившийся живот.

Падме провела руками по вместилищу ее маленького комочка жизни.

Ее первенец. Доктор на Корусанте – самый дорогой и неболтливый из всех, кого она могла найти за деньги, установил, что она вынашивает мальчика. Единственного мужчину, что ее не предаст.

Того, кому она подарит всю свою любовь.

Жалела ли она о той ночи с Доуганом на борту его флагмана «Телос», когда ей внезапно стало плохо на мостике корабля, а джедай, подхватив ее на руки, отнес в каюту? Когда он не смог устоять перед ее чарами и подарил ей ночь любви, полную страсти и блаженства, чего она никогда не испытывала с Энакином?

Отчасти.

Преследуя настоящими мотивами вовсе не радость материнства. А понимание того, что карьера политика не вечна. И если она и дальше желает жить в роскоши, то ей необходим рядом тот человек, который даже после войны останется при власти. И Доуган, пользующийся явным расположением Палпатина, подходил на должность мужа куда как лучше Энакина.

Она поддалась эмоциям, сиюминутному желанию. Сделала бы она это, не трещи по швам ее собственный брак, а Энакин хоть отчасти соответствовал тому представлению о мужчине, что она сформировала у себя в голове? Нет, решительно нет. Но и в случае с Доуганом она прогадала. Рик воспользовался ей, а после – выбросил из головы, как мимолетное увлечение.

Порой она думала, как бы развернулись события, если бы она все же набралась мужества и сообщила Доугану о своем положении. Она полетела на Раксус в первую очередь потому, что добраться до этой планеты без встречи с Доуганом было невозможно. Она так надеялась, что сможет поговорить с ним наедине, порадовать его этой новостью…

Но не сложилось. Доуган встретил ее крайне холодно, буквально выпроваживая. Не напади Гривус – она б точно была насильно возвращена им на Корусант. Несмотря на то, что они выжили, а ее корабль вместе с верным С3РО погиб, она поняла, что общего будущего у них нет.

Доуган старательно избегал ее и сторонился Падме после той ночи. А она, дура, считала, что сможет удержать этого мужчину при себе. Почувствовать себя действительно «за мужем», а не тяготиться фикцией брака с Энакином.

Не получилось. Она не сказала Рику о ребенке. И в то же время понимала, что беременность не скрыть. Первым ее порывом, обиженной на Доугана, было избавиться от ребенка. Она обратилась к проверенному доктору, услугами которого пользовались многие сенаторы и по слухам – даже женщины-джедаи.

И тот весьма непрозрачно намекнул девушке, что, избавившись от ребенка, она вполне вероятно может в будущем и не познать радостей материнства. Но факт беременности скрыть не удастся. Когда живот будет виден, начнутся вопросы…

В дилемме между сохранением ребенка и своего здоровья в противовес избавлению от доказательств ее падения, она выбрала первое. И подстраховалась.

Доуган, да и разумные вокруг не дураки. Кто-то мог бы и прознать про беременность. Поэтому она заплатила весьма кругленькую сумму доктору, чтобы тот создал подложные записи о сделанном аборте.

Оставалось лишь «легализовать» беременность.

Поручение от Палпатина – выбить очередной кредит от Кловиса – ей словно подбросила сама судьба.

Раш молча выслушал ее предложение – сочетаться браком и объявить себя отцом ребенка. Хороший акушер и бригада врачей при должном стимулировании деньгами закроют глаза на несоответствие веса и развития рожденного малыша заявленному сроку. Для всех он будет «недоношенным». И лишь трое – врач, отговоривший ее от аборта, Раш и сама Падме, знали бы о правде, что глава Межгалактического Банковского клана не является отцом ее ребенка. Впрочем, Кловис даже не подозревал кто настоящий отец, считая, что это ребенок Энакина, об отношениях Падме с которым, банкир догадывался, но доказательств не имел.

Она вышла замуж за Кловиса перед возвращением на Корусант. Сочеталась тайной церемонией, посмеявшись над тем, что это входит в ее привычку.

Какое же разочарование она испытала, узнав по возвращению, что Доуган объявил себя Императором. И захватил половину галактики.

Потребовалось немало усилий, чтобы не позволить себе сорваться на эмоциях, как бешенной суке. О, Сила, как же она корила себя за поспешное решение сойтись с Кловисом! Официальный брак! В котором даже ее ребенок уже будет носить фамилию Раша, а не своего настоящего отца!