Текст книги "Цель оправдывает средства. Том третий (СИ)"

Автор книги: Илья Модус

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 194 страниц)

– Вы заманили их в ловушку, не так ли? – уточнила Ар’алани.

– Конечно, – согласился Император. – Вся эта комедия с Кесселем была нужна только лишь для того, чтобы противник считал, что здесь находится один лишь мой флагман. С расстрелянным арсеналом главного калибра, экипажем, измотанным предыдущими сражениями.

– А на самом деле? – уточнила Ар’алани. Глупо указывать на то, что это действительно так.

– А на самом деле, адмирал, мы находимся на Запретной Территории, – глухо произнес он. – Гордианский предел, если быть точным. И противник очень зря притащил сюда аж три корабля.

– Почему «зря»? – уточнила она.

– Потому что мне нужен всего один, – сообщил Император. – Кортана, будь добра – отстрели этому подранку двигатели. Не хочу, чтобы он под шумок удрал.

– Конечно, Император, – ГЕМИНИ не выражала ни одну известную эмоцию, но женщине чиссу показалось, что в словах дроида послышалось злорадство.

Масс-драйверное оружие «Предвестника», исполнившего вальсирование в масштабах звездной системы, оказалось наведенным на корму того самого звездного дредноута, который Ар’алани сумела повредить в самом начале.

Главный калибр, словно бьющийся в припадке, извергал один снаряд за другим.

Массив двигателей противника, казавшийся таким огромным, расцвел сполохами термоядерного огня. Свечение сгорающих частиц, украшавшее дюзы противника, стало меркнуть. Как звезды в предрассветной дымке. Одно за другим…

Наконец, гигант, лишенный возможности маневрировать, замер без движения. Нет, безусловно, он продолжал свое движение по инерции. Но это были уже конвульсии.

– Щиты на десяти процентах, Император, – сообщила ГЕМИНИ. Или как ее назвал Доуган? «Кортана»? Это имя такое? Кто дает имена искусственному интеллекту?

– Нам больше и не нужно, – заверил тот ее. – Цель – правый супердредноут противника. Огонь главным калибром. Подготовить шахты протонных торпед и ударных ракет. Рассчитать огневое решение так, чтобы ракеты с торпедами ударили одновременно с последним снарядом масс-драйвера. Левый продолжаем удерживать только огнем турболазеров. Маневрирование, чтобы не схлопотать новый залп их суперлазеров.

Ар’алани посмотрела на него искоса. У неё были все основания для того, чтобы усомниться в приказе. Император только что распорядился выпустить по единственной цели более двух с половиной тысяч снарядов. Этого достаточно, чтобы стереть в порошок целый флот.

Возле правого борта полыхнуло, и «Предвестник» впитал в щиты очередной белоснежный луч, дернувшись, будто налетел на стену. Но на сей раз Ар’алани была готов, до боли впившись пальцами в ближайшую панель. Император даже не шелохнулся.

– Открывай огонь, Кортана. Отправь их туда, где им самое место.

Голограмма мгновение медлила.

– Протонные торпеды и ударные ракеты ушли, сэр. Навожу масс-драйвер.

Обзорный экран ослепила белоснежная вспышка. По «Предвестнику» прокатилась серия глухих хлопков, словно где-то вдалеке рвались фейерверки. Звездный суперразрушитель стал заваливаться на левый борт и начал вращаться.

– Нас подбили! – крикнул со своего поста вахтенный офицер. – Декомпрессия палуб с третьей по сороковую. Мы теряем кислород!

Пока они выцеливали один дредноут, второй, описав виртуозный пируэт, зашел им в лоб и одним единственным залпом вскрыл левый борт, словно гигантским консервным ножом.

– Уничтожены маневровые двигатели левого борта, – дополнила доклад Ар’алани. – Восемьдесят три турболазерные батареи просто перестали существовать. Щитов тоже больше нет…

– Да… – протянул Император. – Ремонт выльется в большую горку кредитов. Ну, ничего. Продолжаем. Законсервировать повреждённые секции. Компенсировать потерю щитов отключением вспомогательных систем.

– Нас берут на абордаж, – спокойным тоном заявила Кортана. – Регистрирую сто семьдесят три десантных корабля противника, пробивших обшивку. Сто семьдесят четыре. Сто семьдесят пять.

– Маршал Никс, – появилась голограмма командующего 8-м штурмовым корпусом. – У нас на левом борту безбилетники. Решите вопрос радикально.

– Есть, сэр!

– И, да – мне бы нескольких пленных. Давненько я чужие мозги через дуршлаг не пропускал, – ледяным тоном произнес Император. Ар’алани почувствовала как меж лопаток в белье потекла струйка холодного пота.

– Так точно, – голограмма клона растворилась.

– Кортана, что у нас с главным калибром? – осведомился Император. «Предвестник» как раз оказался носом к борту второго супердредноута, который пытался с грацией банты развернуться на пяточке, чтобы выйти лоб в лоб с императорским флагманом. Это при том, что его многочисленные орудия безостановочно старались сбить массив подлетающих к нему ракет и торпед.

– Готова вести огонь, – отозвалась ГЕМИНИ.

– Стреляй, – просто ответил Император.

Разогнанные до неимоверной скорости, болванки за считанные секунды преодолели разделяющее корабли расстояние. Благодаря маневру вражеского корабля, снаряды ударили не в одну точку, а короткой очередью из пяти снарядов, впивались в его «подбрюшье», вырывая поистине громадные куски корпуса противника. Супердредноут задрожал, словно испытывал на себе удары током. Освещение на нем моргало, то возвращаясь, то погружая гигантский корабль в темноту. Это же отражалось на работе его артиллерии, которая отстреливалась, явно захлебываясь от нехватки питания.

Едва последний снаряд достиг корпуса противника, как его настигла массированная атака ракет и торпед.

На глазах Ар’алани в системе словно образовалось второе солнце. Беззвучный взрыв, являющийся результатом многочисленных попаданий, буквально разорвал звездолет противника на части, расшвыряв его обломки на миллионы километров во всех направлениях трехмерного пространства.

– Итак, остался один, – прокомментировал Император.

– И подбитый, – напомнила Ар’алани.

– А, херня, – что именно значит последнее, чисс понять не успела. – Кортана, активируй генераторы гравитационных колодцев.

– Левый генератор поврежден и неактивен, – отозвалась та. Император процедил длинное ругательство на родном для адмирала языке. – Правый моделирует область за пределами зоны, в которой находится третий корабль противника.

– Вот же ж… – остаток фразы Императора потонул в истошном визге баззера боевой тревоги. Безуспешно стараясь перекричать его, гравиакустик перешел на знаки руками, сигнализируя о прибытии новых кораблей.

Один за другим, пространство вокруг подбитого корабля противника наполнялось треугольниками звездных кораблей. Бортовой компьютер безошибочно идентифицировал их как звездные разрушители Имперского флота. И они баз промедления принялись выжигать на обшивке противника его огневые точки. Многочисленные капли десантных кораблей, устремившихся к кораблю противника, свидетельствовали о том, что не только противник пытается воспользоваться старым добрым приемом.

Но насладиться зрелищем женщина чисс не успела.

Потому как на ее глазах из гиперпространства вылезло покрытое серой броней чудовище.

Размерами и внешне похожий на «Предвестник», он между тем кардинально отличался от флагманского корабля. Но однозначно не имел ничего общего с флотом противника, соблюдая классический для Имперского флота треугольный дизайн.

Наметанным взглядом Ар’алани отметила, что корабль имеет множественные незавершенные секции по всему корпусу. Значительная часть вооружения отсутствовала как данность, хотя на обшивке можно было заметить подготовленные шахты для установки турболазерных башен.

Однако, того что имелось, уже было достаточно, чтобы последний из супердредноутов противника, забыв о высадившихся на борт «Предвестника» абордажниках, ускорился, убираясь подальше. Израненный императорский флагман выжигал его корму огнем своих орудий и пусковых установок, но этого было явно недостаточно, чтобы остановить его.

Мгновение, и противник исчез, перейдя на скорость света.

– Печально, – прокомментировал Император.

– Сэр? – Ар’алани, выбравшись со своего места, пошатываясь (о нет, неужели сотрясение?) подошла к нему. – Это же победа!

– Да, так и было запланировано, – кивнул тот. Повернувшись к ГЕМИНИ, произнес. – Кортана, сообщи на «Гиперион» леди Старстоун, что я надеру ее ленивую задницу за опоздание, из-за которого вражеский командир смог удрать.

– Сообщить это открытым каналом? – поинтересовалась ГЕМИНИ.

– Нет, лучше личным. Открытым каналом поблагодарите экипаж соединения «Карающий меч» за хорошую работу, – Император посмотрел в сторону чисса. – Отправляйтесь в медотсек, адмирал. Вам явно не хорошо.

– Сотрясение, не более того, – поморщилась она, старательно игнорируя кружащийся вокруг нее мир. – Значит, вражеский командир исчез?

– Да, сбежал, – согласился Доуган. – Прискорбно. План состоял в том, чтобы захватить его и вывернуть мехом внутрь за то, что он сделал на Фелуции.

– Как-как вывернуть? – удивилась женщина чисс.

– Боюсь, вам не стоит это видеть, – поморщился Император. Кивнув ГЕМИНИ, он произнес. – Поблагодарите Дарта Котиуса за превосходную Боевую Медитацию. Он еще раз доказал, что верно служит Империи. Я этого не забуду…

Остаток фразы Ар’алани не услышала. Мир внезапно завертелся еще быстрее, и адмирал, падая в патоку черноты, успела только почувствовать, как ее подхватили крепкие мужские руки.

Интерлюдия

Пара рослых, закованных в коричневую глухую броню, солдат, не церемонясь, швырнули Рачи на землю.

Фиолетовокожая твилечка рухнула на каменистую почву Рафы IV, еще больше изранив и без того покрытое ссадинами и кровоточащими ранами тело, на котором прежде был надет крайне изящный и функциональный наряд полевого исследователя.

– Ты как? – негромко поинтересовалась сидящая рядом на коленях Дарт Атрокса.

– Лучше, чем выгляжу, – призналась Ситра. – А ты?

– Пара ребер сломано, – поморщилась та. – Ничего критичного.

– Не считая того, что это грозит пневмотораксом, – Рачи потерла покрытое синяками лицо. Да, кажется, левая скула сломана.

– Не обольщайся, – посоветовала летанка. – Мы все равно не проживем достаточно долго, чтобы умереть от внутренних ран.

Девушка едва заметно кивнула в сторону высокой фигуры в элегантном черном костюме с пышным плащом, которая вела неторопливую беседу с командиром пехотинцев, взявших имперских солдат в плен.

– Не думала, что он опустится до такого, – призналась Рачи. – Хотя, о чем говорить… Война…

Атрокса хотела было что-то ответить, судя по мимике и ощущениям в Силе – едкое и крайне обидное, но их прервало появление нового пленника.

Высокий и сухопарый, похожий на нескладного гуманоида с серым цветом кожи, он даже стоя на коленях казался выше остальных пленников – имперских военнослужащих, захваченных в плен на планете, или обеих твилек.

– Префект Тифон, – морщась от боли в сломанной челюсти, поприветствовала лидера народа шару на Рафе IV Рачи Ситра. – Как вы?

Инородец, смерив ее настороженным взглядом, посмотрел на землю прямо перед собой.

– Со мной… Нет плохо, – медленно произнес он.

– Нужно говорить «не плохо», – машинально поправила Рачи. Шару смерил ее тяжелым взглядом. Общегалактический давался ему – единственному из всех шару, кто соизволил в принципе общаться с чужаками, наводнившими родную звездную систему этой расы – неплохо. Он довольно быстро усвоил огромный объем слов, но с грамматикой и правильностью их использования, у него все еще имелись проблемы. Хотя… Какая теперь разница. Экспедиция уничтожена.

Как и предполагалось изначально, народ шару – одна из древнейших рас в галактике – оказался не сильно расположен к общению с чужаками. С тех самых пор, как их огромные и по своему прекрасные города оказались на поверхности всех одиннадцати планет и многочисленных спутников в системе Рафа, едва был активирован артефакт Арфа Разума, шару не проявляли вообще никакого внимания к тому, что в звездной системе, являющейся их родиной, ошиваются разумные, не принадлежащие к их собственному виду.

Шару просто не замечали имперских солдат и офицеров, что наблюдали за ними и пытались выйти на контакт.

Отвратительное ощущение – пытаться заговорить с существом, которое даже не смотрит на тебя. Шару словно смотрели СКВОЗЬ своих собеседников. Как разумные относятся к не беспокоящим их насекомым – так и шару совершенно не волновались о происходящем.

Префект Тифон оказался единственным из всего народа, который решился пообщаться с имперцами. Сперва с недоверием из-за незнания языка, но сейчас… Вот-вот наладились какие-либо взаимоотношения, и как снег на голову – атака.

Два десятка огромных дредноутов появились из гиперпространства внезапно – скорее всего их выдернуло в реальный мир поле, блокирующее действие гипердвигателей, которое образовалось вокруг планет и спутников системы Рафа сразу же после того как Дарт Атрокса активировала Арфу.

В результате, единственный корабль Империи оказался в ловушке – не в состоянии убраться отсюда тогда, когда ему вздумается. Летанка, возглавившая работу на поверхности планеты Рафа IV, приказала отвести линейный крейсер подальше от границ миров шару – во-первых, чтобы выяснить пределы блокирующего поля, а во-вторых, чтобы ненароком не спровоцировать шару. Из имперской экспедиции никто ни на микрон не приблизился к тому, чтобы с уверенностью сказать, что представители этой древней расы не воспримут явно боевой корабль на орбите одной из своих планет за явную угрозу.

Атрокса, возглавляющая экспедицию, приказала капитану Шепарду и «Нормандии» отступить. Хоть кто-то должен избежать плена и сообщить Императору о внезапном нападении. И угрозе, которую представляют эти дредноуты.

И их экипажи.

Рачи не была знакома с расой, которая взяла их в плен, лично. Зато Атрокса освежила ее воспоминания.

Айлонцы. Воинственные инородцы, которые не раз и не два отметились не только в период противостояния Республики с сепаратистами на стороне первых. Тринадцать тысячелетий айлонцы славились своей воинственностью, железной дисциплиной и репутацией непобедимых воинов.

И вот сейчас, они на службе КНС. Не иначе как сепаратисты, стремительно теряющие свои позиции, раздобыли несколько сотен триллионов, чтобы нанять Нова-Гвардию. А Империя даже не в курсе.

Да ладно айлонцы! Их может нанять любой, у кого достаточно денег. Империя не связывалась с ними по одной причине – у этих ребят нет понятий о чести. Они с одинаковой эффективностью могут сегодня воевать за тебя, подмечая тонкости твоего вооружения, тактики и возможностей твоих солдат. А завтра, заключив контракт с твоими врагами, они, вооруженные знаниями о твоей же армии, будут смешивать твоих солдат с грязью, усеивая их телами улицы твоих городов.

Гораздо большую проблему для Империи представляли эти самые дредноуты, чьи огромные корпуса виднелись на орбите Рафы IV. Размерами они вряд ли уступали «Предвестнику» и однозначно превосходили своими габаритами «Платаны». Не говоря уже о том, что имели на своем вооружении суперлазеры. Их мощность сепаратисты уже продемонстрировали, в одно мгновение испепелив защитные сооружения шару. Да, последние сумели уничтожить половину кораблей графа Дуку, но результат оказался немного предсказуем.

Десять дредноутов непрерывно высаживали на планеты и спутники системы Рафа IV тысячи айлонских нова-гвардейцев. Явно не для дружеского визита. Малейшее сопротивление приводило к уничтожению защищающихся. Поэтому, шару предпочли сдаться. Немудрено – раса они не воинственная. Никаких атакующих сооружений – лишь защитные поля, блокирующие гипердвигатели. Да, планетарная артиллерия – потоковые протонные орудия – у них на высоте. Но их слишком мало. Да и против малых кораблей они по сути своей бесполезны.

Что наглядно доказал граф Дуку, уничтожив оборону шару и захватив целую расу в плен.

– Есть идеи, что с нами будет? – тихо поинтересовалась Рачи. – Убьют как членов экспедиции или…

– Он неправильный, – уверенно произнес Префект. Ситра, посмотрев в ту же сторону, куда неотрывно смотрел шару, заметила, что тот уставился на графа Дуку.

– Что значит неправильный? – нахмурилась твилечка. – Да, он агрессивен, но…

– Не так, – покачал головой шару. – Он… Не правильный. Не знать как объяснить… Двойной… Не один.

«Бред какой-то», – подумала Рачи.

Их держали всех в одной куче – две дюжины выживших имперцев из числа членов экспедиции, да руководство оной. Плюс Префект. Сторожа – десяток айлонцев, особо не интересовались тем, что делают их подопечные, наблюдая за происходящим перед ними.

Остальных шару на их глазах уводили куда-то бойцы айлонцев. Сгоняли всех в сторону огромной – там наверняка мог приземлиться «Предвестник», да еще места для нескольких «Платанов» останется – площади, некогда бывшей равниной, на которой размещались людские поселения. Когда города шару поднялись, человеческие постройки оказались просто грудой мусора, от которой впоследствии просто и довольно быстро шару избавились с помощью дезинтеграторов. Да, эти ребята явно не знали, что в галактике подобные устройства – запрещенное оружие. И применяли их аналоги вместо уборочной техники.

– Надо выбираться, – неожиданно произнесла Атрокса.

– Я бы с радостью, но у меня руки… – попыталась было возразить Рачи, указав на свои шоковые наручники. Но вовремя заткнулась, увидев, что летанка уже избавилась от подобного «украшения». – Ловко ты.

– Да, за тысячелетия научишься нескольким фокусам, – негромко произнесла летанка, подсаживаясь ближе. Рачи почувствовала, что та, вслепую, начинает что-то делать с ее «браслетами». – Этот ублюдок, похоже, тоже имеет парочку «идиотов» в рукаве. Даром, что столько тысячелетий в галактике ошивался.

Рачи никогда не любила азартные игры. Но догадалась, что краснокожая твилечка имеет ввиду карты высшего аркана из игры «саббак». Сама по себе она не имела какого-то значения, то есть ее достоинство равнялось нулю. Но при определенных обстоятельствах, «Идиот» мог помочь игроку выиграть, побив самую распространенную выигрышную комбинацию в игре.

Вдвойне непонятно, причем тут игра, граф Дуку и упоминание тысячелетий…

– В километре на юг отсюда в пещере находится моя «Фурия», – тихо произнесла летанка. – Проникнуть на борт они не могли – замок отпирается только Силой. Доберемся до нее – и сможем покинуть планету. Двигатели модернизированы – у них нет ничего, что могло бы догнать мой корабль.

– Мы не сможем сбежать, не поставив тут всех на уши, – тихо произнесла Рачи, почувствовав свободу своих запястий. – Тем более, что нам просто не на чем…

– Ты хочешь тут сидеть и сдохнуть или попытаешься сделать вид, что тебя Император держит не только за смазливое личико и фигурку? – огрызнулась Атрокса, освобождая Префекта.

– Ну хотели бы нас убить, уже бы убили… – Рачи осеклась, заметив грозный взгляд летанки. – Нет, граф Дуку, он же не может нас просто казнить…

– А нет, я ошиблась, – заметила Атрокса. – Тебя он точно не из-за мозгов при себе держит.

– Я и обидеться могу, – надула губы Рачи.

– Не бери в голову, – попросила Атрокса. – Бери в рот. И сглатывай, чтоб мозги не окислялись в следующий раз. Глаза разуй, используй Силу. Это – не Дуку.

– Как это? – девушка опешила, но последовала последнему примеру. Хм… Нет, Дуку, конечно, пал на Темную сторону, но… От него буквально в дрожь бросает. Да, не захвати их так быстро, у них бы был шанс… Но айлонцев явно проконсультировали как действовать против джедаев. Если хочешь взять их живьем.

– Я работала на этого ублюдка тысячелетия, – произнесла Атрокса, стреляя глазами в сторону Дуку. – Его смрад… Это как вонь нижних уровней Нар-Шаддаа – один раз вдохнешь – останется с тобой на всю жизнь.

– Нет, – прошептала Рачи, заметив, что «Дуку» обратил на них внимание и неспешно приближается. – Это – Вишейт?

– Да, – подтвердила та. – Обзавелся новой шкуркой…

– Вижу, вы уже освободились, – голос Вишейта походил на отдаленное эхо. Аура его Силы была столь подавляющая и гнетущая, что Рачи почувствовала, как у нее начинает кружиться голова. Но не заметить трофейных световых мечей – двух, принадлежащих ей, и одного – Атроксе, твилека не заметить не могла. – Быстрее, чем я планировал. Делаешь успехи, Атрокса.

– Дай мне оружие, и я тебя так отделаю, что твоя призрачная задница побежит в слезах к мамочке, жалуясь на то, что тебя отшлепали на глазах твоей армии, – прорычала та. Префект, прислушивающийся к их разговорам, посерьезнел. Кажется, ему общество Вишейта тоже не нравилось.

«Граф Дуку» едва слышно рассмеялся.

– Близость к Доугану вселила в вас веру в свою непобедимость, – произнес он. – Сегодня вы станете свидетелями своего бессилия передо мной. И вы, – он указал на Тифона, – в том числе. Для вашей расы было бы безопаснее отдать мне то, что я хочу.

– Никогда, – ответил тот, неожиданно спокойно глядя в глаза своего противника. – Небожители нет получить от нас желаемого. Не получить и вы.

– Глупые создания, – холодно произнес Вишейт. – Я добьюсь желаемого – хотите вы того или нет. В первом случае вы могли сохранить свою расу. Но избрали другой путь.

– Лучше умереть, чем сотрудничать с вы, – гордо произнес шару.

– Меня устроит любой вариант, – заметил Вишейт, оглядев всю троицу. – Места в первом ряду вам всем обеспечены.

– Доуган вырвет твое гнилое сердце, – мрачно пообещала Атрокса.

Вишейт смотрел на нее несколько секунд. После чего едва заметно улыбнулся.

– Он не в состоянии, – произнес маньяк. – Хорошо придумано – связать свой разум с твоим. Но недостаточно эффективно – я блокирую вашу связь до тех пор, пока ритуал не будет готов. А потом, он, естественно, увидит то, что здесь произойдет. Момент моего триумфа. И своего грядущего низвержения.

Рачи почувствовала, что ей становится очень дурно. Судя по рассказам, этот разумный не разменивается по мелочам. А говорит так уверенно…

– Никогда, – Атрокса рывком оказалась на ногах. Мощнейшей Волной Силы она разбросала охранников по сторонам. Вишейт сделал несколько шагов назад, без интереса разглядывая летанку. В его руке появился световой меч, но Дарт Атрокса и не собиралась вступать с ним в сражение. Рывком краснокожая девушка сорвала трофейное оружие с пояса Вишейта, на ходу отправив Рачи ее оружие. Одновременно с этим, выжившие имперцы, пользуясь замешательством, бросились на охрану. Некоторым повезло завладеть оружием, некоторым нет.

– Уходи! – крикнула летанка, в последний раз бросив взгляд на Ситру. – Забери Префекта!

Одновременно с этим, она бросилась вперед, обрушив удар алого клинка на Барьер Силы, выставленный Вийшейтом.

Рачи, уже забывшая было про наличие инородца, с благодарностью схватила свое оружие. Мгновенно активировав два белоснежных клинка, она рассекла на части ближайшего айлонца. Еще два погибли, когда она бросила в них свое оружие и вернула рукояти с помощью Силы.

– За мной! – крикнула она шару, недвусмысленно указав ему в направлении упомянутой Атроксой «Фурии». Да, это единственный шанс – остальная техника Империи на планете была уничтожена в самом начале вторжения.

Рачи и Тифон бросились прочь из лагеря. Твилека на ходу сообразила, что придется оббежать массивный горный кряж, у подножья которого располагалась база имперцев, но шару упрямо бежал прямиком на скалу, не реагируя на ее окрики. Девушка разрубила на части оружие айлонца, показавшегося из-за стены одного из строений, Толчком Силы впечатала его в стену так, что их брони брызнули фонтаны жидкости.

Сила подсказывала ей, что за ними гонятся, и она без разбора сметала Силой все, что могло затруднить преследователям жизнь, бросая весь этот мусор себе за спину.

Наконец, они оказались рядом с горным массивом.

– Мы же в ловушке! – твилека развернулась лицом к противникам, отражая бластерные выстрелы. Ага, теперь, похоже, они уже не хотят брать пленников.

– Нет, – односложно ответил тот. Рачи услышала за своей спиной скрип и грохот. Мельком обернувшись, она увидела, что часть скалы отошла в сторону, обнажая проход, уходящий куда-то в темноту. Не успев удивиться, она позволила шару затащить себя внутрь. И практически сразу за ней кусок скалы вернулся на место.

– Что за…?

– Километр на юг, – повторил Тифон. – Так сказать леди Атрокса?

– Да, – твилечка не могла разглядеть его лица в полнейшей темноте. И словно в подтверждение ее мыслей, над головами у обоих появился едва дребезжащий искусственный свет. Рачи обнаружила, что она и ее спутник находятся в просторном – метра три в диаметре – каменном цилиндре высотой добрых пять метров, украшенном наверху кристаллической структурой, которая и источала свет.

– Значит, это есть Полый Холм, – авторитетно произнес тот. Его ладонь, так похожая на человеческую, легла на участок каменной стены. Мгновение ничего не происходило. Рачи уже хотела спросить, в порядке ли разум древнего существа, когда скала под ладонью Тифона засветилась тускловатым светом.

– Что это? – нахмурилась Ситра.

– Теле… теле… – шару сдвинул брови, пытаясь подобрать подходящее слово. Затем, похоже, отчаявшись, посмотрел ей в глаза и произнес:

– Он переносить нас в Полый Холм. Там вы взять корабль, и мы лететь к ваш правитель.

– Да, конечно, но Атрокса… – девушка почувствовала укол совести. Не только от того, что бросила боевого товарища. Но и потому, что уже не ощущала ее в Силе. Лишь горечь утраты…

– Она умереть, – безапелляционно произнес Тифон. – Небожитель не оставлять противящихся жить. Они хотеть ломать наша защита. Они преуспеть. Мы должны бежать и рассказать правда.

– Да-да, конечно, – пробормотала твилека. Да уж, этому рассказу Император будет «очень рад».

* * *

В отношении Осеона есть всего два примечательных факта.

Факт первый – здесь постоянный праздник. Не проходит ни дня, когда бы местные не предавались кутежу и пьянству. Азартным играм. Небеса Осеона всегда полны фейерверков и звездолетов состоятельных разумных, прилетевших сюда потратить на развлечения за пару дней поистине неприличные суммы, эквивалентные бюджетам некоторых преуспевающих миров.

Факт второй – большая часть местного населения давно уже преодолело возраст, в котором любые адекватные разумные обзаводятся потомством. Но тем не менее, существует одно событие, которое повышает рождаемость в этой звездной системе в десятки раз.

Пик появления на свет различного рода полукровок и детей фестивалей приходится аккуратно через девять месяцев после такого события, как Огненный ветер. Аномалия – бушующая радиация, выжигающая все живое в межпланетном пространстве – корабли, электронику, живых существ, надолго приковывает разумных к планетам. И после изрядной доли спиртного, запрещенных веществ и просто от скуки, разумные лишаются остатков мнимого приличия, совокупляясь там, где их застанет зов природы.

Билли уже отклонил – минимум – сто четыре предложения о ничего незначащих мимолетных половых связях с женщинами (и что странно – мужчины тоже себя предлагали, отчего у Кидда едва не случился когнитивный диссонанс, отягощенный психической травмой из-за пробела в сексуальном воспитании) различной красоты, расы, вида, вероисповедания. Как ни странно, больше всего в деле совращения простого паренька с Татуина проявляли активность тридцать три монахини из какой-то секты, свято верующие в то, что можно и нужно верить как в высшее существо в мужика, которого соплеменники прибили к дюрасталевому кресту и оставили загорать в короне звезды. Якобы после смерти (третьей или пятой по счету) этот человек стал обладать сверхъестественной силой и ему постоянно молились, прося искупления в своих грехах. Как мертвый мужик мог помочь очистить похотливые души монахинь, Билли не смог сообразить. Но вежливо посоветовал им всем убираться и удовлетворять себя углошлифовальной машинкой с подключенным алмазным диском для резки бескара, коли похоть заставляет их вешаться на первого встречного. Монахини отказу рады не были, поэтому пришлось угрожать удовлетворить каждую, кто приблизится к нему, с помощью выстрела из бластера прямиком в матку. Полсотни похотливых служительниц церкви после этого мгновенно отвалили, а вот оставшимся пришлось стрелять поверх голов, потому как они с чего-то решили, что соединение тибанны и яйцеклетки внутри их верного религии организма обязательно породит сверхчеловека.

Вдвойне этот момент становится пикантен, если припомнить факт, что все те монахини проповедуют целомудренность и воздержание до брака. Как все это согласуется с тем, что женский организм имеет своеобразный опознавательный знак, указывающий мужчине, овладевающему женщиной, первый ли он у нее, или в прошлом через эту рогатку промаршировала армия республиканских пехотинцев в полной выкладке с тяжелым вооружением и танками, Билли тоже понять не мог. На его взгляд – подобного рода развлечения и целомудренность – взаимоисключающие параграфы. Но то ли эти монахини нашли способ восстанавливать целостность того самого природного детектора и мило хлопать глазами перед своим избранником, говоря о том, что он все же первый (и в этот момент вспоминать всех тех, кто ее драл на Осеоне – и не обязательно, что это были мужчины, некоторые монахини вполне благоволили парнокопытным, а одна даже заигрывала с бантой), то ли избранники их столь скудоумны, что о подобной особенности женского организма не знают.

Так или иначе, но сам бы Билли никогда и ни за что бы не согласился вступить в половую связь в подобном месте. Даже если бы это была звезда «Галактаграмма», умолявшая его на коленях.

Похоть – это страшное дело. Сперва вот так веселишься бездумно, а как закончилось веселье – смотришь, а штуцер у тебя покраснел, почернел и отвалился.

Впрочем, так или иначе, но Осеон остался позади.

Теперь курс «Синей конфетки» – грузовоза, который использовался в качестве звездолета прикрытия – лежал подальше от планет системы Осеон.

В астероидное поле.

– Знаешь, я никогда не вернусь больше на эту планету, – доверительно произнес Билли, обращаясь к напарнику. – Весь этот разврат, похоть, богатая и сытая жизнь, праздники каждый день…

– Что, слишком мелко для тебя? – усмехнулся Кэд.

– Нет, – скривился Билли. – Боюсь, что захочу присоединиться. Эх, видел бы ты там парочку аристократок с Набу…

Дурос негромко выругался.

– Малой, завязывай ты с такими разговорами, – посоветовал дурос.

– Почему? – обиделся Билли. – Мы же просто беседуем.

– Да, беседуем, – согласился Бейн. – Но, во-первых, от ностальгических бесед до действия – одна струйка слюны, пущенная на доступную бабищу. Во-вторых – у тебя прекрасная жена, которая сделала тебя же номинальным правителем целой, мать ее, планеты. А в-третьих…

– Есть еще и в-третьих? – насторожился Кидд.

– Есть еще и в-четвертых, в-пятых и так далее, – поделился Кэд. – Но главнее всего именно «в-третьих». А заключается оно в том, что такие приключения не проходят даром.