Текст книги ""Фантастика 2025-135". Компиляция. Книги 1-25 (СИ)"

Автор книги: Елена Звездная

Соавторы: Петр Танетов,Виктор Ананишнов,Сергей Шиленко,Евгений Нетт,Сергей Ткачёв
сообщить о нарушении

Текущая страница: 86 (всего у книги 346 страниц)

Глава 24

– Посмотри на меня, – нежно попросил Эрих.

Я посмотрела. Мне сразу так хорошо стало, и кайфово, и радостно.

Откуда-то из-за занавеси, вдруг выступил Роен. Не родной братан молча надел мне на руку кольцо. Внешне вообще безопасное – очень тоненький золотой ободочек, ничего угрожающего… Это, конечно, если не знать, что это новейшая разработка Танарга применяемая для допросов.

Повернув глаза, я увидела, что Аю стоит на коленях точно с таким же кольцом на левой руке. Остальные ее перстни сняли и те сиротливо лежали на ярко-розовой широкой юбке. Сама принцесса, практически дрожала, и это было весьма заметно.

И тут Эрих мысленно передал мне:

«Это допрос. Все серьезно».

Ну, я так и поняла.

– Архонт Дагрэй, потрудитесь отойти от моей дочери! – официально и безапелляционно потребовала Гвен.

Эрих посмотрел на меня, явно не собираясь следовать приказу.

Но тут дверь в спальню моей гаракхаевой матери распахнулся и появилось двое – Нгоэн, весь в белом, да еще и кожа на лице имела неожиданно бледный оттенок, и какой-то величественный тип в белых расшитых золотом хламидах. Судя по количеству золота он тут был или самый главный или с личным дизайнером чуваку не повезло. Но тут все как-то синхронно поклонились и я поняла, что оба предположения верны.

Попыталась привстать, изобразив желание присоединиться ко всеобщему поклону, и услышала доброжелательное:

– Лежи-лежи, девочка. Не нужно вставать.

А затем уже вовсе недоброжелательно и обращаясь ко всем:

– Это неформальное разбирательство, но все мы понимаем серьезность обвинений, не так ли?

Принцесса Аю после этих слов заметно побледнела. Нгоэн тоже выглядел не лучшим образом. Обнаружившаяся в углу в пафосном кресле вдовствующая государыня вообще молчала и уже даже не улыбалась.

– Итак, – охрана приволокла кресло невезучему по части личных дизайнеров чуваку в бело-золотых одеяниях, и кресло было куда как пафоснее, чем у государыни. – Для начала, я хотел бы выслушать версию ее высочества Мелании Олидрад.

А вот это уже обидно.

Я посмотрела на брательника. Риантан армии Танарга мило улыбнулся в ответ, демонстрируя, что в этом разбирательстве Танарг будет держать собственную позицию, не становясь на мою сторону. Вот зря он так. Мы же все-таки родственники.

– Я рядом, – напомнил Эрих.

То чувство, когда единственным родственником является твой собственный муж.

– Архонт Дагрэй, потрудитесь отойти от моей дочери! – повторила свое требование Гвен.

В общем, пора было переходить к представлению, тянуть время смысла не было.

– Я… – голос был охрипшим, голова болела неимоверно, и вообще отходняк по полной, не самые приятные ощущения, – была приглашена на ужин к вдовствующей государыне… – Мой надрывный кашель, который даже изображать не пришлось, и слабым голосом, – однако ее не оказалось в Цветочной беседке…

Далее было нечто – все посмотрели на мою бледную длань, безвольно покоящуюся на белоснежной простыни, и узрели зеленый отблеск моего кольца.

– Это правда, – констатировал для всех Роен.

Естественно правда – я курс по работе с детекторами лжи сдавала трижды. Просто с первого раза не сдала… В любом случае теперь справиться с этим кольцом проблемой не являлось вовсе.

И все вновь уставились на меня, в ожидании продолжения.

Ладно, отыгрываем дальше.

– На мне была странная обувь… очень неудобная… и от нее несло чем-то странным, с химическим привкусом… От нее и от носков. Я плохо разбираюсь в химии, но знаю кто здесь является специалистом в неорганической и молекулярной химии…

Разъяренный взгляд Аю привел к тому, что она сама схватилась за горло, пытаясь вернуть себе возможность дышать. Видимо придушить меня хотела, но тут был Эрих, а его «Пробуждение дракона» или «раздраконивание дракона» уже произошло… Гребаный навигатор, не помню как это правильно называлось.

Но шоу должно продолжаться и я продолжила.

– Потом что-то произошло, и принц Нгоэн… оказавшийся почему-то в той беседке вместо государыни, предпринял все возможное, чтобы защитить меня.

Помрачневший Нгоэн молча сложил руки на груди. Судя по всему, он боялся именно этого – что ему реально пришлось меня защищать. А я что? Я не против раздавать лавры спасителей направо и налево, мне это вообще не сложно.

– Дальше, – приказал первый архонт.

– Дальше… – вид умирающей лебеди я явно отыгрывала на все сто, потому что даже вдовствующая посмотрела с нескрываемым волнением. – Дальше…. Я смутно помню, что происходило…

Кольцо ожидаемо окрасилось зеленым сиянием.

– Помню… я… кажется, слышала слова ее высочества о том, что она собирается стать единственной женой Эриха и не собирается делить его с кем-либо…

– НЕТ!!! – возопила вмиг осознавшая, что ее положение стало хуже чем было, принцесса Аю. – Я бы никогда… Я этого не говорила!

И спокойный голос Роена:

– Это ложь.

Мы все посмотрели на Аю, та в ужасе смотрела на кольцо, пульсирующее алым цветом. Ммм, похоже это совсем новая разработка, раз столь явная реакция.

– Я… я… – принцессу трясло все сильнее. – Я никогда не посмела бы причинить вред ее высочеству Мелании.

И снова яркая алая вспышка, выдающая лгунью с головой.

В этот миг, Аю вновь посмотрела на меня, а затем внезапно картинно упала в обморок. Красиво так упала. Так чтобы золотые волосы разметались, широкие рукава обнажили тонкие запястья, и в целом неимоверно красивая принцесска была. Не Кей Моррис, конечно, но вот с подопечной Багора потягаться в красоте она вполне могла бы.

Однако не вышло.

– Обморок ложный, – безучастно объявил всем Роен.

Повелитель молча отослал бросившихся к девушке слуг, Аю пришлось вновь вернуться в позу «стою на коленях с опущенной повинной головою», а меня вернули к допросу.

– Дальше! – потребовал риантан армии Танарга.

Вот скотина бесчувственная, мне, между прочим, плохо.

– Воды, – мгновенно потребовал Эрих.

Гвен лично подала ему бутилированную, и мой любимый, приподняв меня, позволил напиться, а то сушняк был зверский, все горло першило.

Но только я напилась, Роен повторил свое требовательное:

– Дальше!

Мне вот уже даже стало интересно, какой интерес сейчас в данном вопросе у Танарга. Как-то слишком сильно давил Роен. Но дальше так дальше.

– Смутно помню, как оказалась в лаборатории принцессы Аю… – прошептала я.

А помнилось то реально очень смутно, так что зеленый сигнал демонстрирующий правдивость моих слов мне был обеспечен.

– К этому моменту я была ранена и истекала кровью… – жалобно так получилось, но опять же – чистая правда. – Потеряла сознание… очнулась на полу… Меня спасла моя служанка…

И снова чистая правда. Абсолютно кристально чистая правда.

Но в глазах Аю появилась надежда. Зря, у этой надежды не имелось ни шанса.

– Лаборатория, – прошептала я, снова хрипло, потому что голос реально опять охрип, – она была очень… танаргская.

И вот теперь Роен резко развернулся и воззрился на меня. Кажется, я врубилась, в чем причина допроса. Что ж, лови правду, «братец».

– Судя по моему состоянию, это отравление парами метамфетамина, – и вот это я сказала совершенно уверенно и четко. – Учитывая мое прошлое, отношение к подобным веществам у меня… соответствующее. Вероятно, систему самоуничтожения лаборатории активировала я.

Зеленый отблеск кольца, и вопрос риантана:

– Сколько дохранов там имелось?

Прикрыв глаза, я с трудом восстановила в памяти весьма туманные воспоминания, и ответила:

– Не менее восьми…

Когда открыла глаза, все смотрели на мое кольцо. Оно, вполне отвечало моим ожиданиям, и светилось самым нужным мне сиянием.

А дальше все прошло как по нотам.

Роен молча выступил вперед, встав между кроватью на которой лежала я, и возле которой находились Эрих и Гвен, и глядя на первого повелительного архонта, отчетливо произнес:

– Кража информации уже является преступлением, караемым лишь одной мерой пресечения – смертной казнью. В случае вашей племянницы, речь идет не только об информации, но и о технологиях, ингредиентах, веществах. Танарг требует предоставления полного доступа к покоям принцессы Аю для проведения расследования.

Первый архонт помрачнел и с яростью произнес:

– Вы можете казнить Аю на месте. По законам Тайрема нападение на усилитель уже смертельное преступление, и я не вижу смысла проводить расследование.

– Я вижу, – отчеканил Роен. – Танарг должен получить всеобъемлющую информацию о том, каким образом принцесса Аю сумела вывести все вышеуказанное с территории Танарга. Вероятно, головы полетят и среди ваших, и среди наших людей. Но подобные преступления никогда не остаются не расследованными – это политика Танарга и вам о ней известно.

Первому архонту явно было об этом очень хорошо известно, и похоже он даже был в курсе кто из его людей останется без головы по итогам данного расследования.

– Что касается положения моей сестры, – продолжил Роен, – мы вынуждены заявить, что дворец вдовствующей государыни полностью дискредитировал себя. До конца отбора… в том случае, если моя сестра все еще желает в нем участвовать, Мелания будет проживать во дворце нашей матери.

Вдовствующая было дернулась, но тут же вновь обмякла в своем кресле.

Правящий первый архонт величественно поднялся, и нехотя произнес:

– Да будет так!

После того, как он вышел, в спальне прозвучали тихие слова Нгоэна, обращенные к сестре:

– Как ты могла?!

Принцесса стремительно обернулась, слезы в ее глазах тронули даже меня, я-то знала, что они были искренними, и попыталась было что-то сказать, но Нгоэн не позволил, припечатав ожесточенным:

– Ты знаешь, как много она для меня значит. Ты единственная, кто знал. Как ты могла?!

И резко повернувшись, Нгоэн вышел из спальни.

Аю молча захлебывалась слезами, но судьба ее теперь полностью зависела от Танарга, и судьба была незавидна.

Посмотрела на Эриха, тот молча смотрел на меня… Не осуждал, мы уже разобрались с этим вопросом, но слезы Аю явно тронули и его. Да они и меня безучастной не оставили, но кроме эмоций имелись еще и факты.

«Я вчера убивала смертников, Эрих. И те маски на них… они уже использовались и явно не раз. Поэтому у меня не будет жалости, никакой жалости. Прости».

И тут свой ход неожиданно совершила Аю.

– Я готова полностью и всесторонне сотрудничать с Танаргом в данном расследовании. Несмотря на мой статус, вы получите мое согласие на полномасштабный допрос с использованием танаргских систем психологического разделения сознания и самоидентичности.

Слова принцессы прозвучали как гром среди ясного неба. По факту имея статус аристократки, она реально могла избежать допросов с применением насилия и психологических методов вредящих разуму допрашиваемого, но она одним махом обеспечила себе нечто, на что лично я бы не согласилась никогда. Но Аю предложила это сама, а значит…

И тут Роен посмотрел на меня. Я на него. Кажется мы оба подумали об одном и том же – Аю крышевал кто-то из верхушки Танарга. А это значит, что она не просто провезла на Тайрем запрещенное оборудование вместе с веществами, но и провела тайремских следователей, ведущей за ней круглосуточное нападение.

«Если твое предположение верно, есть шанс, что Аю не только сохранят жизнь», – сообщил мне Эрих.

«Гадство, конечно… – ответила задумчиво, а затем перестала кривить душой и честно призналась: – В какой-то степени я рада, что она останется жива. Вчерашняя ночь долбанула по моей нервной системе так, что я понятия не имею, как из всего этого выберусь. Эрих, я десантник. Десантник, а не асс! Но то что вчера произошло, было не боем, а бойней… Мне понадобится сеанс психотерапии с Кэлом, и не один».

Помолчав, мой архонт высказался:

«Что ж, кажется, я ее сейчас сам убью!»

Перехватила его за руку, удержала, посмотрела в любимые глаза, и поняла насколько паршиво сейчас моему любимому. Наверное, даже паршивее чем мне.

«Справлюсь, не переживай», – мягко сказала ему.

«Не уверен, – мрачно ответил он. – И на будущее – если я прошу дать мне час, просто дай мне его, а не влезай в бойню. Не знаю, заметила ли ты, но последних пятерых убил я!».

Что ж, на это оставалось лишь признать:

«Я заметила, что ты убил троих»…

«Мелани… – почти стон, только мысленно, – Мелани, зачем?!»

К сожалению, ответ на этот его вопрос у меня был.

И я просто позволила ему услышать то, что услышала вчера.

«Носки, матушка. Состав безупречен, следов не останется. А камеры подтвердят тот факт, что интимный акт был ван самой Меланией Олидрад. Танаргу будет совершенно нечего предъявить нам. Архонт Дагрэй так же будет вынужден принять данный факт молча. Это, несомненно, ранит его, но… я утешу».

Темно-серые глаза седьмого архонта медленно потемнели почти до черного цвета.

«Если честно, я не уверена, что тебя после подобного можно было бы утешить, – моя прямолинейность порой зашкаливала, и все же, я все равно продолжила:– Однако лично я подобного бы не пережила. Удар по гордости был бы слишком сокрушительным. Я не такая сильная, как Блондя, я так не смогу. Просто не смогу».

Несколько мгновений Дагрэй молча смотрел мне в глаза. Затем осторожно стянул с моего пальца кольцо-анализатор, передал его Гвен и сжал мою ладонь. Сейчас, столкнувшись с подковерными тайремскими играми, я уже понимала, что в целом оказалась не готова ко всему этому. И что Удав был по-своему прав, недвусмысленно оставив для меня яд. Но…

«У меня есть план, как разобраться с отбором, – сообщила любимому».

Любимый нежно поцеловал мою ладонь, и сообщил в свою очередь:

«Я нашел способ разобраться с архонтами».

«Мы справимся, – с улыбкой мысленно заверила его».

Эрих молча кивнул.

Другого пути у нас не было. Любое бегство в итоге могло обернуться тем, что архонты рано или поздно нас все равно найдут. Это Эрих был для них слепым пятном, а вот меня они могли видеть примерно так, как Эрих когда-то «увидел» Ирдэрана Нэльсвера для риантана Харсейди. Так что нашим единственным выходом было одержать победу здесь, на их поле. «Точно справимся!» – уверенно заключила я.

И благополучно потеряла сознание.

***

Глава 25

На восстановление добрая вдовствующая гадина дала мне ровно пять суток, после чего возобновила как обучение, так и свидания с претендентами.

С обучением меня прикрывала Алкеста, она как-то в целом изменила отношение ко мне, словно теперь ее шефом стала именно я, это было странно и непривычно, особенно появившаяся у морфа привычка слушать меня, почтительно склонив голову. Мне от этого сильно не по себе было. К счастью хоть Блондя оставалась собой, что радовало. А еще шефство надо мной полномасштабно взяла Гвен. И все мои свидания заканчивались одинаково – ровно в момент, когда я переступала порог очередной встречательно-организовательной беседки, появлялась Гвен и дословно заявляла, что: «Моя дочь не готова к отношению с мужчинами, но мы готовы рассмотреть кандидатуры женщин, а еще лучше девушек». К счастью, традиционные семейные ценности не позволяли Тайрему пойти навстречу Танаргу в данном вопросе, так что все свидания катились к нестабильному атому. Чему лично я была только рада.

Мне и без свиданий было чем заняться.

Потому что я до одури была озадачена одной конкретной фразой вдовствующей: «Аю, нашим традициям более десяти тысяч лет».

Какие, к детонаторам, десять тысяч?!

Я перепроверяла все трактаты и летописи, все, что могла достать сама, с помощью Эриха, и даже с Роен с парой манускриптов помог, но все равно не сходилось никак.

На данный момент шел 1277 год настоящей цивилизации. Из двенадцати столетий, два прошли в формировании обоих народов, в четвертом веке разделение оформилось уже основательно, в пятом начинаются атаки кочевников на земледельческие поселения, и спустя двести лет достигается определенный консенсус, хотя по факту победили кочевники. Но земледельцы, у которых по каким-то непонятным мне причинам женщины были в основном светловолосыми… при том, что мужики вполне себе являлись брюнетами, выкрутились и в ситуации полного поражения, создав альянс, в котором женщины кочевников несмотря ни на что оставались на вторых позициях. Таким образом, максимум, что можно было сказать о традициях текущей цивилизации – им было от роду лет так пятьсот, не больше.

И тогда остается большой вопрос – к чему говорить о десяти тысячах лет, если мы имеем всего пятьсот по факту?

Этот вопрос пока оставался без ответа.

Днем и ночью, продолжая практиковать интервальный сон, я учила трактаты по добродетели. Именно это качество превозносилось в праведной жене тайремского архонта. Но по сути, жизнь первой жены была сущим адом. Из всего требуемого, я выделила для себя несколько основных пунктов:

Голос жены должен звучать тише голоса мужа, когда же в доме присутствуют гости – голоса жены не должно быть слышно вовсе.

Добродетельная супруга должна вставать в четыре часа утра, в преклонном возрасте в пять.

Ведение хозяйства включает в себя учет расходов, планирование бюджета, а так же, удовлетворение потребностей детей в образовании, и родителей в лечении.

Трудолюбие – не просто достоинство, а целый гребаный образ жизни, ибо безделье грех, отдых – грех, сидеть в присутствии родителей супруга так же грех. По факту брак для местных женщин был не союзом любящих сердец, а переходом в вечное служение, где служить ты обязана всем с утра до ночи и спать в лучшем случае пять часов в сутки… это если сильно повезет. Женщина, управляющая хозяйством, экономна и трудолюбива, бережлива и прилежна. И еще строга с прислугой. Очень строга.

Религиозные обязанности. Добродетельная жена должна была взять на себя все религиозные обязанности. Она должна была устраивать поминальные торжества по предкам, в случае же кончины кого-либо в семье ее обязанностью было устройство похоронных церемоний, контроль за надлежащим исполнением скорби и поддержание каменного изваяния супруга в надлежащем виде…

И вот где-то тут мой мозг сделал стойку. Как гончая на охоте.

«Поддержание каменного изваяния супруга в надлежащем виде»?! Серьезно. Не статуи, не памятника, ни именной таблички, которой удостаивались остальные члены семьи, а поддержание каменного изваяния супруга в надлежащем виде? Возможно, я бы не обратила на это внимания, сочтя за огрехи перевода или вообще пропустила бы… но я никогда не забуду как каменел в моих объятиях Эрих. Буквально превращаясь в камень!

И тут с урока вернулась Алкеста.

Морф шипя и сквернословя уползла в кровать – спать. С того момента как мы перебрались к Гвен, а моя танаргская семья жестко потребовала этого, более не нужно было скрываться, так что мы просто перетащили все из полуразрушенного дворца вдовствующей сюда, слугам все равно было запрещено входить в этот дворец.

– Алкеста? – позвала я, когда морф уже захрапела радостно.

– А чтоб тебя целым астероидом! – высказалась она.

Иногда я подумывала о том, что ругань Алкесты можно было записать в отдельный разговорник и неплохо заработать на этом. Но не суть.

– Вопрос: Что должна делать добродетельная жена в случае кончины супруга? – спросила я.

Ответ последовал незамедлительно:

– Рыдать так, чтобы кишечник порвался, не менее семи дней в случае смерти родителей мужа и три года в случае смерти супруга, – сонно пробормотала морф.

– Кишечник порвался? – охренела я.

– По идее сначала должно разорваться сердце от горечи и скорби, но учитывая количество требуемых рыданий не исключу и разрыв кишечника.

Хм. Как интересно. То есть первая жена должна следить за тем, правильно ли скорбит вторая жена и прочие члены семьи, в то время как вторая исключительно рыдать.

– А слежение за местом захоронения? – поинтересовалась я.

Алкеста зевнула, повернулась ко мне спиной и ответила:

– Речь шла только о скорби.

Ее действительно готовили исключительно как наложницу… Уроды.

– А что по хозяйственной части? – так просто спросила, даже не подумав особо.

Но ответ потряс до глубины души:

– Уборка, стирка, починка одежды, приготовление мыла, сидеть, не раздвигая колени, мыть кастрюли, готовить…

Далее храп.

– Так, а что с прислугой? – в очередной раз помешала я ее сну.

– О прислуге ни слова, – Алкеста зарычала и поинтересовалась: – Все?

– Вроде да, – ответила задумчиво. Но опровергая собственные слова, задала еще один вопрос: – А что с мужем?

– Да чтоб ты подохла! – высказалась морф.

Ладно, позже спрошу.

Сработал таймер и следующие пятнадцать минут я спала.

Когда вновь по таймеру проснулась, Блондя уже принесла еду, Эстер корзину с травами, а Гвен ноголомы и фарфоровые тарелки. Травоведение я учила грациозно шагая в ноголомах, в процессе поедания обеда прямо на ходу.

– А ты очень изящна, – внезапно сказала Гаракхай.

– Опыт не пропьешь, – плавный разворот, перехват ложки с рисом, протянутый Блондей, и я продолжение выслушивания информации о травах от наложницы Роена.

– Интересно, – протянула Гвен, – мы с тобой в бою случайно не сталкивались?

– Абсолютно точно нет, – еще один плавный поворот.

Сегодня я добилась того, что ни одна фарфоровая тарелка с моей головы не свалилась.

– Откуда такая уверенность? – улыбнулась гаракхай.

Прожевав новую порцию риса, спокойно ответила:

– Я видела как ты действуешь – ты не оставляешь врагов в живых. Так что если бы мы столкнулись в бою, меня бы сейчас не было в живых, – просто ответила «матушке».

Гаракхай помрачнела. Я продолжила занятие.

Таланта и врожденного изящества мне определенно не доставало, но чтобы достичь совершенства требуется всего один процент таланта и девяносто девять процентов упорства. Упорства у меня хватало. Более чем.

«Аю, нашим традициям более десяти тысяч лет»…

Эта фраза не отпускала.

Было и еще кое-что, что реально беспокоило – в тот момент, когда мы покидали Джангуа и Эрих слегка переоценил свои силы, он начал каменеть. Я старалась вспоминать об этом как можно меньше, но опыт есть опыт – моя интуиция постоянно намекала, что здесь что-то не так. Определенно не так.

Еще одна проходка, плавный поворот, и я задаю вопрос:

– Эстер, как хоронят архонтов?

Мы всегда выясняли погребальные традиции планеты, на которой предстояло провести боевую операцию. Потому что именно погребение дает больше всего информации о менталитете, страхах и глубинных традиций народа. Вообще надо было раньше спросить, мой косяк.

И тут Эстер тихо ответила:

– Архонтов не хоронят, они превращаются в камень.

Я остановилась, чуть не потеряв блюдце с головы, и посмотрела на наложницу. Девушка, несколько замялась под моим вопросительно-потрясенным взглядом, и запинаясь ответила:

– Их оставляют покоиться на Земле Предков, в Саду Камней, среди прочих… камней.

Мое сердце пропустило удар, а горло гулко сглотнуло.

То есть, это получается там, на орбите Джангуа Эрих вполне себе так натурально подыхал, а я и не врубилась!Очаровательно!

Шаг, еще шаг, поворот и новый вопрос:

– Процесс превращения в камень необратим?

Эстер была очень старательной, и потому сначала подумала, вспоминая, что могла, затем ответила:

– Это возможно, но только ценой жизни усилителя. Однако архонтов много, а усилителей всего два, поэтому…

Продолжать она не стала.

А я, продолжая оттачивать каждое движение, тихо охреневала с этой каменеющей нации. Нет, так если подумать, то способности у архонтов крутые, с этим не поспоришь, но иметь в перспективе окаменение это такая себе перспектива.

– С травоведением на сегодня закончили, – сообщила я наложнице.

И включила наушники, прослушивая оцифрованный вчера Блондей манускрипт с легендами Тайрема. Потом Алкеста ушла на новые занятия, а я не прекращала собственных. Мне нужен был статус жены Эриха, позарез нужен, даже если Исинхай приказал иное.

Где-то спустя двенадцать часов, когда Алкеста давно спала, а Гвэн заняв позицию у дверей никого не впускала, Блондя тихо спросила:

– Кэп, а что вы думаете по поводу окаменения архонтов?

К этому моменту я уже вымоталась, но не так чтобы полностью, и все равно была основательно раздраженной.

– Стандартный естественный отбор – природа всегда регулирует численность населения тем, или иным способом. Инструменты регулирования у каждой планеты разные, мы пару раз сталкивались с тем, что при перенаселении треть населения рождалась бесплодной, на Тайреме примерно та же хрень, если учесть что усилители практически вымерли. Следующий этап явное вымирание архонтов. Поразмыслив, Блондя высказалась:

– Хреновый расклад для вас, кэп.

Я это понимала не хуже агента. Но десант никогда не сдается – нас учили сражаться до последнего. А учили хорошо настолько, что сражались мы реально до последнего, до самого последнего врага.

– Нормальный расклад, – я сняла фарфоровую тарелку с головы, передала Блонде, – как говорил сержант Страйк: «Парни, мы их всех поимеем».

– Эээ…– было мне недоуменным ответом. – «Парни»?

Молча кивнула, и переключив с текста на музыку, начала отрабатывать танец, воспроизводя все движения Аю из тех, что запомнила. Сегодня Роен и еще двое моих братьев спешно покинули Тайрем, к моей досаде оставив Аю здесь и не предъявляя ей никаких обвинений. Мне было интересно, кто та шишка, что рискнула предать Танарг, но вот что не интересовало вовсе, так это то, что с шишкой этой сделают, там был только один приговор – смертная казнь. И все же, зачем? Зачем кому-то вступать в сговор с Аю, зачем так подставляться, и главное – ради чего. Что такого могла знать эта принцесса?

– Так, все, я задолбалась, – честно объявила присутствующим и слезла с ноголомов.

Мне нужна была помощь, и хоть просить не хотелось, но реально задолбалась голову ломать. Так что пробравшись в потайную комнату, которую мы оборудовали во дворце Гвен, а моя танаргская семейка отказалась возвращать меня во дворец вдовствующей, я взяла сейр и нехотя набрала одного конкретного гада.

***

Удав ответил почти сразу, несмотря на то, что был занят.

Ну, ничего, я терпеливо подождала пока его радостно ножиком потыкают полтора десятка личностей с татуировками астероидного братства, и пока он ножиком потыкает, куда успешнее нападающих. Потом на сейр брызнула кровь, слегка испортив зрелище, так что еще более терпеливо пришлось ждать, пока Удав сотрет кровь с экрана, беззастенчиво использовав для этого обрывок одежды одного их уже трупов. И вот только после этого всего спец класса Титан соизволил произнести:

– Приветствую доблестных работников сферы сексуальных услуг. Ну как, уже пошла на повышение до пятидесяти мужиков в день, или еще остаешься в статусе «не знаю, не пробовала»?

Гад ходячий!

– Второе, – как можно равнодушнее ответила я.

– Да не красней ты на ровном месте, – продолжил издеваться Удав, – мы люди взрослые, знаем друг друга в мельчайших интимных деталях, так что давай, жалуйся. Можешь даже пустить слезу и тогда добрый дядя Удав так и быть вытащит тебя с этой гнилой планетки.

Молча показала ему очень неприличный жест.

– Не, у меня больше. Хотя кому я говорю – ты же его видела. Красивый, да?

Урод гребаный!

Но не на ту нарвался.

– Хм, – я оглядела окрестности за его спиной, прикинула татуировки только что почивших, и поняла, что улыбаюсь, коварно так. – Ммм, а ты, как я смотрю, на семьсот девятом астероиде, братство Тумана, да? Полагаю ищешь базу ИсКинов? Знаешь, можешь даже пустить слезу и тогда добрая тетя Мегера так и быть поможет тебе с инфой.

Теперь помрачнел Удав.

Постоял, мрачно глядя на меня, затем нехотя произнес:

– Спрашивай.

Вот сразу бы так.

– Несостыковка. Этой цивилизации менее двух тысяч лет, но я слышала разговор о том, что традиции насчитывают десять тысяч лет. Где копать?

Помолчав, Удав ответил:

– Копать правильное слово. Исчезнувшая цивилизация всегда оставляет след, чаще всего погребенный под новой цивилизацией. Кстати, я слышал, что принцы Тайрема допускаются к переписыванию древних свитков. Делается это вручную и копии уничтожаются с окончанием обучения.

Час от часу веселее.

– Теперь твоя очередь, – напомнил о своеобразном соглашении Удав.

Мило улыбнувшись, сообщила:

– ИсКины не убивают. Никогда. Так что нет смысла искать их на территориях братства Тумана. Удачи, малышка.

– Я не…– начал было агент.

А я взяла и сейр вырубила. Внаглую.

Когда я вышла в свою комнату, меня уже ждало новое платье и, соответственно, новое свидание вслепую с очередным архонтом. И я подумывала о том, чтобы отказаться от этого крайне сомнительного удовольствия, просто подбирала повод, но тут Эстер сообщила:

– Это Ассен, принц из Шестого дома. Он ребенок совсем, ему всего двадцать, еще учится. Не понимаю, зачем его…

Она что-то там еще говорила, но я услышала главное – еще учится. А значит у меня есть шанс.

– Флоренс, мои реактивы. Эстэр, я должна быть шикарна, но подвижна. Гвен, ты не идешь.

– «Мама», – меланхолично поправила меня гаракхай. – И да, принимать решения буду я, как твоя законная мать, а ты… нос еще не дорос!

Они на этом Танарге все чем-то основательно долбанутые.

***