Текст книги ""Фантастика 2025-135". Компиляция. Книги 1-25 (СИ)"

Автор книги: Елена Звездная

Соавторы: Петр Танетов,Виктор Ананишнов,Сергей Шиленко,Евгений Нетт,Сергей Ткачёв
сообщить о нарушении

Текущая страница: 187 (всего у книги 346 страниц)

Глава 19

Корму повозки тряхнуло. Ноги сами понесли назад, рука уже легла на эфес меча.

Я взлетел на заднюю ступеньку, рывком отдёрнул холщовый полог и заглянул внутрь.

Ради вашего же душевного покоя, не стану описывать то, что предстало в полумраке. Скажу лишь, что увиденного хватило, чтобы отшатнуться и вжать ладони в глаза, сдавленно выдохнув:

– Жёванный крот… Мои глаза!

Сарказма в этой реакции была лишь половина. Вторая – неподдельный, травмирующий психику кадр.

С момента прибытия в Полесье мне уже довелось повидать всякого: и диковинного, и жуткого, и откровенно омерзительного. Но ничто не шло в сравнение с парочкой домовых в разгаре соития. Особенно когда один из них твой собственный.

– Василий! – из-за полога высунулась голова Кузьмы. – Я думал, ты на ужине!

– Был. Решил проверить, как ты.

– Прошу прощения за… кхм… увиденное. Случайно столкнулся с Авророй, домовой этого поселения, и, в общем…

– Ладно-ладно, – усмешка сама поползла по лицу. – Только не говори, что вся твоя былая робость не более чем игра. А я-то, дурак, переживал за твою самооценку.

– Что тут скажешь? Аврора сумела разбудить во мне…

– А как же Шнырька? Помнится, ты был от неё без ума. Даже на танец приглашал.

– Она мила, но уж больно своенравна. Зачем довольствоваться малым, когда есть выбор? Ты ведь, князь, тоже одной женой не ограничиваешься.

– Логично. Учишься, смотрю, быстро.

Из повозки донесся томный зов:

– Кузьма-а, вернись. Неси сюда свой талантливый язычок.

Домовой бросил на меня взгляд, поджав губы. В его глазах отразилось моё собственное каменное лицо.

– Походу этого мне слышать не стоило, – процедил я и, не выдержав, рассмеялся. Даже Кузьма прыснул. – Два дела. Первое: я иду со Светозаром осмотреть земли. Если что-то пойдёт не так, велел девчонкам идти к тебе. Будь начеку.

– Конечно, Василий. А второе?

– Мои жёны едут в этой повозке. Приберись тут, когда закончишь… свои дела.

– Непременно, хозяин.

– Сколько раз говорить, чтобы ты не звал меня хозяином?

– Знаю. Но решил, что случай подходящий.

Оставалось лишь покачать головой и, усмехнувшись, двинуться прочь, пока Кузьма возвращался к своим утехам.

Светозар перехватил меня на выходе из конюшен.

– Нам недалеко.

– И куда же мы направляемся?

– В место, которым я одновременно и горд, и которого стыжусь. – Он окинул меня цепким взглядом, кивнул своим мыслям и развернулся. – Идём.

Мы пересекли владения солнцепоклонников, значительно превосходящие мои по площади. Мимо домов и хозяйственных построек, всё дальше, к восточной границе. В какой-то момент закралось подозрение, что мы покидаем пределы племенной земли.

В нескольких шагах от частокола возвышалось сооружение, подобных которому видеть ещё не доводилось. Два исполинских, идеально отёсанных каменных столба подпирали массивную перекладину. Какая сила и инженерная мысль потребовались, чтобы водрузить её наверх, оставалось только гадать.

Вся конструкция напоминала гигантский колодезный сруб, и, как у колодца, под каменной аркой в земле чернел провал.

Пара стражей с копьями наперевес преграждала путь. При виде Светозара оба безмолвно отступили в стороны.

– Что это за место? – замедлил я шаг, вглядываясь в зияющую темноту.

– То, что мне не терпится тебе показать.

Светозар подошёл к проёму и, остановившись, обернулся.

– Даю слово, тебе не причинят вреда. Будь это в моих интересах, я мог бы приказать страже убить тебя на месте. Но поверь, – это не в моих интересах.

Мысленно прозвучало слово-ключ, активирующее Кинжал Сокрытия.

Молниеносный расчёт: сколько времени уйдёт, чтобы выхватить Осколок Телекинетического Удара и смести их всех. А тяжесть меча на поясе приятно успокаивала разбушевавшуюся психику.

Любопытно. Либо он и впрямь доверяет мне настолько, чтобы спуститься в подземелье один на один, либо считает себя достаточно сильным, чтобы справиться без свидетелей.

Усмешка тронула мои губы, и я шагнул вперёд.

Провал оказался не отвесной шахтой. Вниз уводила череда высеченных в камне ступеней. Когда сумрак раннего вечера остался позади, Светозар достал из инвентаря и запалил факел.

– Я не гордец, князь Василий, – начал он, спускаясь и по пути зажигая факелы в настенных держателях. – Знаю, наши обычаи могут показаться проявлением гордыни, но мной движет не она, а долг.

– Не гордыня? – хмыкнул я. – А статуя за восемнадцать тысяч золотых это так, баловство?

Светозар искренне рассмеялся.

– Понимаю, как это выглядит. Но лучше тебе увидеть всё своими глазами. Здесь, внизу. Есть причина, по которой мы спускаемся под землю…

Он продолжал зажигать факелы. Каменные ступени под ногами были отполированы до блеска бесчисленными шагами. С каждым метром вниз воздух густел, пропитываясь запахом древности – старого камня и чего-то ещё, неуловимого.

Память услужливо подсунула другой спуск, в шахту под землёй Лютобора Вериги. Той ночью его кровь осталась на моём клинке, после того как я вырезал его посёлок и сам едва не был задушен.

Сейчас была схожая ситуация: подземелье, демонстрация «сокровищ», доверительные беседы. Но Светозар казался другим. Более прямым. Хотя и это могло быть частью игры.

Рука сама собой легла на рукоять меча. Готовность, вот что отличает живого князя от мёртвого.

Наконец спуск выровнялся. Мы оказались в просторном зале, чей дальний конец тонул во тьме. Свет факелов выхватывал из мрака лишь несколько метров вокруг.

Светозар поднёс факел к длинному каменному желобу, выступавшему из стены.

Содержимое желоба вспыхнуло мгновенно. Огненная змея метнулась по коридору, осветив его на добрые пятьдесят метров.

Теперь всё стало видно. Потолок и стены из древнего, истёртого камня, казалось, стояли здесь не одну сотню лет. С одной стороны полыхал огонь в желобе, а вдоль другой тянулся ряд ниш. Навскидку их было десять или одиннадцать, дальше коридор снова скрывался во тьме.

Глава солнцепоклонников молча загасил факел и подошёл к первой нише.

Там, гордая и прямая, стояла его собственная статуя.

– Как тебе работа? – спросил он.

– Я не знаток скульптуры, но… полагаю, такое не создаётся через систему поселений?

– Верно. Исключительно ручная работа.

– Что ж, если твои люди сотворили подобное за несколько дней, я впечатлён.

– Передам им твою похвалу, – улыбнулся Светозар. – Послушай, там, наверху, мы символы, владыки наших маленьких цивилизаций. Но здесь, внизу, мы можем говорить о делах более…

– Откровенно? – подсказал я.

– Именно.

– Хорошо. Тогда объясни, зачем прятать такое мастерство в подземелье? Это лучшая работа из всех, что я видел в Полесье. Неужели люди не заслуживают видеть её?

– Солнцепоклонники Зареченского владеют этой землёй сотни лет. Даже во время Великой Войны мой отец, Лаксий, отражал захватчиков и славился своей яростью. Он не пережил те времена. Я, тогда ещё был молодым воином, внезапно возглавил поселение в тысячи душ.

Он подвёл меня к следующей нише. Там стояла ещё одна статуя. Солнцепоклонник помоложе нынешнего Светозара, в побитых доспехах, с меча которого, казалось, стекали вырезанные из камня вражеские кишки.

Несмотря на это, сходство между Светозаром и его отцом было поразительным.

– Тысячи?.. – спросил я. – Столько солнцепоклонников живут на этой земле? Или они расселены по другим твоим владениям?

– Триста двадцать семь, по последним подсчётам. Наше число куда меньше, чем до войны. Большинство полегло в те годы, но мы выстояли. Спустя двадцать лет вот, мы здесь… Тень былой славы, но отец всегда говорил: истинное восстановление не бывает быстрым. Цивилизацию строят медленно. Торопить этот процесс нельзя, но порой внешние силы вынуждают нас ускоряться. Поэтому я стараюсь не лезть в дела за нашими границами.

С тысяч до трёхсот… Это же почти полное истребление. Но они не просто выжили, а отстроились до такой степени, что могут позволить себе ваять каменные изваяния. Впечатляющая стойкость.

– Других земель у вас нет?

– Лишь несколько малых застав. Это наша главная твердыня. Вмешательство в чужую политику и привело к той войне.

– А это? – Я кивнул на ряд статуй. – Тоже часть стратегии невмешательства?

– Это обычай. Я не согласен с ним, но обязан его соблюдать. С самого основания нашего поселения, столетия назад, каждому усопшему князю воздвигали статую.

– Но… ты жив.

– Пока да. Но это ненадолго.

– Что ты имеешь ввиду?

Светозар остановился, глядя на изваяние отца.

– У нашего народа странные отношения со смертью. Мы живём дольше многих в Полесье, но так же уязвимы для хворей, ядов и острого клинка… Мы не боги. Никто из ходящих по этой земле не бог. И я не исключение.

Он оттянул ворот своей одежды, обнажая шею и плечо. Над ключицей виднелся страшный шрам. Некогда рваная плоть затянулась, но большой участок желтоватой кожи пошёл зеленью, а от центра расходились чёрные прожилки, словно вены гнили под кожей.

Мерзкое зрелище. Яд действовал медленно, но верно, пожирая его изнутри. Светозар показывал рану со спокойствием человека, демонстрирующего старый боевой шрам.

– Что случилось? – спросил в пустоту. Мои слова гулко отразились от каменных стен.

– Нападение. Прямо здесь, на нашей земле, несколько недель назад. К западу отсюда, в многих днях пути, есть поселение лесных дикарей.

– Постой, лесные дикари?

– Ты знаешь о них?

– Столкнулся с одним недавно. Сплавлялся по реке от Бухты Буеграда, мимо Топей Забвения.

– Тебя тогда ранили?

– Нет. Моя жена, Лара, искусный лучник. Она быстро с ним разобралась.

– Понятно. Они порой отбиваются от своего поселения, бродят мелкими группами. Хотя поселение это громко сказано. Повадками они скорее звери. Говорят, едят своих мертвецов и пируют на ещё живых животных.

М-да. Жутковатый факт. У обычных людей от этого точно побежали бы мурашки.

– Один мой знакомый, сведущий в их делах, говорил, что они о себе весьма высокого мнения.

Светозар фыркнул.

– Когда-то так и было. Но не теперь. Их обычаи изменились.

– Отчего же?

– Кто знает? Обычно народы со временем становятся цивилизованнее. Эти же за мою жизнь одичали окончательно.

– И ты так уверен в своей… – я не договорил, думая над тем какое бы выбрать более подходящее слово.

– Смерти? Можешь спокойно произносить это слово.

– Да, в своей смерти. Рана ужасна, но неужели нет лекарства?

– Не от этого. Лесные дикари порой смазывают оружие краксолистом. Удар может быть и не смертельным, но яд проникает в кровь. Небольшой отряд напал на нас пару недель назад. Целью был я. Их всех перебили, но моя смерть теперь лишь вопрос времени.

Теперь понятно, почему на башнях столько стражи.

В этот миг со стороны входа по каменному полу застучали шаги.

Я обернулся, ожидая увидеть стражника, но вместо него приближался человек, которого я ожидал увидеть меньше всего.

– Отец?

Лада, дочь Светозара, остановилась перед нами. Её богато украшенное платье шуршало по камню. Ростом она была почти с меня.

Интересно. Появилась в самый драматичный момент, когда речь зашла о смерти и престолонаследии. Вряд ли случайность.

– Ты нужен на празднике, отец, – сухо произнесла она. Её взгляд скользнул мимо меня, словно я был частью стены.

Демонстративное пренебрежение. Либо воспитание, либо расчёт. Учитывая момент её появления, склоняюсь ко второму.

– Хорошо, – улыбнулся Светозар. – Лада, не могла бы ты в моё отсутствие поведать нашему гостю немного истории?

– Конечно, отец,– она по-прежнему на меня не смотрела.

– Прошу меня извинить, – глава солнцепоклонников кивнул мне. – Я скоро вернусь.

– Разумеется.

Светозар зашагал по коридору обратно к ступеням. Шаги его дочери гулко отдавались от камня, его же шагов слышно не было. Он ступал слишком бесшумно.

Лада, будто не замечая меня, подошла к статуе своего деда.

– Лаксий бесстрашно вёл наш народ через войну, делая то, что и должен делать лидер. В последний год жизни он, правда, питал слабость к чрезмерному употреблению трав…

Она говорила так, словно читала заученный текст. С тем же успехом можно было выдать мне аудиогид.

– Далее мой прапрадед, Айрис…

– Хватит, – прозвучали мои слова резче, чем хотелось. Рука сама поднялась в останавливающем жесте. – К чему этот спектакль?

Лада наконец посмотрела прямо на меня. На её лице промелькнуло удивление.

– Что вы имеете в виду?

– Этот тон. Можешь говорить нормально.

– Могу? – в её голосе появились лукавые нотки, а на губах заиграла соблазнительная улыбка. – Это почему же?

– Потому что твои театральные таланты меня не впечатляют. Отец уже сказал, что здесь можно без церемоний.

– Сказал?

– Угу.

– Великие Предки… Должно быть, ты ему очень понравился.

– Почему ты так решила?

– Потому что он почти никогда не приглашает на свои земли других князей, не говоря уже об их жёнах и домовых. Что именно он рассказал о нашем народе?

– Лишь то, что он предпочитает не вмешиваться во внешний мир и заниматься делами в своих стенах, – я решил умолчать о том, что меня самого настораживал факт этого приглашения.

– Всё верно, – кивнула Лада. – Что-нибудь ещё?..

Я помедлил, решая, стоит ли касаться последней темы.

– Перед твоим приходом он сказал, что умирает. Сказал так буднично, будто о погоде говорил.

Взгляд Лады метнулся к полу, но тут же вернулся ко мне.

– Он… умирает. Мой народ всегда с достоинством встречал подобные вести, и отец не исключение. Его отец и все предки, чьи изваяния из лазурика ты видишь здесь, знали, что их жизни могут быть принесены в жертву ради защиты народа. Та война была неизбежна.

– Значит, твоего брата готовят в преемники?

– Готовят, – коротко выдохнула Лада, поджав губы и глядя на статую деда. – Всегда так: старший наследует титул. Такова природа династий, полагаю. Я просто… иногда мне кажется, что мой брат слишком суров для этой роли.

– Я заметил, – сухо ей ответил. С отцом приходилось фильтровать слова, но дочь оказалась куда интереснее. Никакой избалованности, острый ум под красивой оболочкой. – Твой брат производит впечатление…

– Производит впечатление одержимого? Да. Он пытается влезть в сапоги отца до того, как тот их снимет. Не беспокойся, я им ни слова не скажу.

– Сказать-то ты можешь, но будет ли это правдой?

– А что ещё есть у князя, кроме его слова?

Я негромко рассмеялся.

– Говоришь так, будто уже видишь в этой роли себя.

– Честно? Наверное, потому что так и есть.

Мои брови поползли вверх.

– Правда?

– Конечно, – она окинула меня проницательным взглядом. – О, прошу тебя. Ты князь. Ты не получил бы своё положение, и уж тем более не удержал бы его, не умей ты читать людей. Возможно, не так хорошо, как мой отец, он этим своим талантом пользуется не в полной мере.

– Так вот оно что. Хочешь власти?

– Безусловно. Я люблю брата, но он слишком упрям, чтобы успешно править.

– Упрямство одно из первых качеств, необходимых правителю.

– Возможно. Но нужна и гибкость. Военачальник у власти часто становится диктатором, а конец у диктаторов всегда печален.

– Твой брат ведь не станет диктатором.

– Может, и нет. Но он полон сил и часто действует, не подумав. А поспешные решения во главе народа это верный путь к гибели не только своей… Великие Предки, послушай меня. Зачем я тебе всё это рассказываю? Я же должна была читать лекцию по истории.

– Ты всегда делаешь то, что говорит отец?

– Если это помогает мне быть у него на хорошем счету.

– Ты его дочь. Разве ты и так не на хорошем счету?

– Скажем так… возможно, крохотная часть меня надеется, что он увидит, что я подхожу на роль князя куда лучше.

Честности ей не занимать. Как и амбиций. Умная, красивая, с трезвым взглядом на политику и здоровой долей цинизма. В другой ситуации из неё вышел бы превосходный союзник.

Или опасный враг.

Хотя выводы делать рано, но одно ясно: интриги в семье Восходовых не менее остры, чем внешние угрозы. А умирающий отец, амбициозная дочь и упрямый сын-наследник это типичный рецепт династического кризиса.

Мне вдруг стало интересно чем все это закончится.

Глава 20

– А что, если ты действительно лучше подходишь для правления? – спросил я.

– Даже если это так, то разве это имеет значение? – с едва уловимой горечью усмехнулась Лада. Она еще раз показала на ряды синих статуй, уходящих во тьму. – Посмотри вдоль этого коридора. Перед тобой тысяча лет традиций и истории. Ничего не должно измениться.

– Так долго? – м-да, цифра и вправду казалась почти непостижимой.

– О да. Хотя у нас есть артефакты и постарше.

Я резко повернулся к ней, вскинув бровь.

– Серьезно?

– Разве отец не говорил тебе? Это его самые ценные сокровища.

– Где они?

– Здесь внизу, заперты в подземной камере. Он почитает родословную нашего поселения, но гораздо больше почитает те вещи, которые воплощают истинную историю Полесья. Хочешь взглянуть на них?

Мое любопытство быстро брало верх. Устоять перед такой возможностью узнать больше об этом миры было тяжело, но я давно не восторженный юнец, каким видит меня Лада:

– Не самая умная идея. Твой отец не из тех, кто прощает нарушения запретов.

– Отец планирует показать их тебе в любом случае. Просто изобрази удивление, когда он это сделает.

– Твой отец видит людей насквозь. Думаешь, у меня получится его обмануть? – усмехнулся я.

– Все будет хорошо! Доверься мне.

Прежде чем я успел возразить, Лада повернулась и быстро пошла по коридору.

– Да епть… – пробормотал себе под нос.

Я точно знал, что без прямого разрешения князя нельзя чужаку показывать такие вещи. Если пойду с ней, Светозар будет недоволен, что его драгоценная дочь и самое главное пришлый чужак нарушили установленные правила. А если откажусь и вернусь на поверхность, возникнет вопрос, почему я бросил его дочь посреди экскурсии? Дьявол.

Как минимум это выглядело бы крайне странно. Более того, если я расскажу все как есть, потом она может солгать и наговорить бог знает что. Девушки умеют превращать любую ситуацию в свою пользу.

Кому поверит ее отец? Второй наследнице престола солнцепоклонников или чужеземному князю, у которого он несколько дней назад покупал лазурик? Ответ очевиден.

С другой стороны… Я оглянулся на ступени, ведущие на поверхность.

Протяжный выдох. Ладно. Раз уж зашел в гости, то погостить нужно как следует. Развернувшись поспешил по коридору за Ладой.

Она оказалась вовсе не той каменнолицей сукой, какой представлялась при встрече у дерева. Зато я пятой точкой чувствовал, что она прекрасно умеет втягивать в неприятности.

В середине коридора находилась большая тяжелая дверь. Из-за полумрака и ряда статуй ее поначалу было не заметно.

Лада уже достала ключ из инвентаря и засовывала его в замочную скважину.

– Лада, надеюсь, ты понимаешь, во что меня втягиваешь?

– Разумеется. Скажу отцу, что решила показать тебе кое-что интересное.

– Это говорит та, кто хочет произвести впечатление на своего папочку.

– Мой отец исключительно хорошо читает язык тела других, но часто испытывает трудности с представителями своего рода. Мы от природы невозмутимые в движениях. Мы не ерзаем и не суетимся без нужды.

В ее словах была правда. Каждый солнцепоклонник, которого я встречал вблизи, оставался либо неподвижным, либо двигался исключительно грациозно.

– Значит, спалюсь только я?

– Что значит «спалюсь»?

– Это значит, что меня раскроют, и всё пойдёт наперекосяк.

– По сути, да, князь.

– Спасибо, ты меня обнадежила.

В Ладе определенно была озорная жилка, несмотря на принадлежность к семье главы поселения.

Когда дверь отперлась, Лада толкнула ее в темноту.

Она зажгла факел, и я последовал за ней вниз по ступеням, ведущим еще глубже под землю. К тому времени, когда мы вошли в подземную камеру, я подсчитал – примерно тридцать метров под поверхностью. Воздух здесь был густой от пыли.

Точно так же, как ее отец в коридоре наверху, Лада прижала факел к стене и зажгла длинную линию, осветившую комнату и предметы хранящиеся здесь из другой эпохи.

Комната представляла неправильный квадрат, десять метров со всех сторон. Вдоль стен располагались каменные платформы высотой по пояс, на каждой лежали различные предметы. Некоторые стояли в стеклянных ящиках, другие открытые на пьедесталах.

Это были всевозможные вещи: украшения и идолы, горшки, древние монеты и фрагменты оружия.

– Полагаю, это и есть артефакты вашего поселения.

– Да, но не все из нашего. Некоторые взяты из других областей, например, вот это, – она осторожно подняла монету, завернутую в кусок шелка. – Это одна из первых монет, отчеканенных в Полесье. Ей более двух тысяч лет.

Я подошел к ней поближе, чтобы рассмотреть. На монете были те же изображения, что и на монетах в моем инвентаре после сделки: бородатый мужчина с раскинутыми руками и ангелоподобная женщина.

Изображение было изношенным и более примитивным, но узнаваемым.

– Кто они?

– Святовид и Светлана, конечно. Царь и царица богов Полесья.

– Понятно…

– Ты этого не знал?

– Нет, а должен был?

– Насколько я знаю, каждое цивилизованное существо в Полесье должно знать историю богов, особенно то, что отпечатано на наших деньгах.

– Значит, теперь я дикарь? – усмехнулся на её слова.

– Вполне возможно, – она ответила тем же тоном. – Как можно не знать таких основ?

– Я издалека.

– Из другого региона? Везде используют золотые.

– Еще дальше.

– Это как?

– В другой раз расскажу, – отрезал прерывая разговор. Буду я еще рассказывать каждой встречной о том, что пришел из другого мира. Вместо этого кивнул на последнюю дверь в конце подземной камеры. – А там что?

– Нечто такое, что недоступно даже мне. Только главам поселений нашего народа разрешено входить туда.

– И твой отец никогда не говорил об этом?

– Говорил. Я знаю о его природе. Это пророчество, предсказанное Оракулом Нарийским.

– Кто это?

– Она была легендарной фигурой древнего мира Полесья. Жила тысячи лет назад. Легенды гласят, что существа со всех концов земли приходили к ней в поисках истины.

– Хм… Она правда могла предсказывать будущее?

– Не знаю, но так написано в нашей истории.

– Ясно. В таком случае было бы интересно взглянуть, что написано в этом пророчестве.

– В детстве я тоже хотела это узнать, но теперь не особо горю желанием.

Я посмотрел на тяжелую дверь. Та, через которую мы вошли, была деревянной и тяжелой, но эти были из литого железа. Она больше походила на дверь самого настоящего банковского хранилища.

Вдруг где-то за дверью раздался высокий неясный звук.

Он мгновенно напомнил мне, что я не должен здесь находиться.

– Предлагаю закончить на этом экскурсию. Нам с тобой следует вернуться на поверхность.

– Если так этого желаешь. Василий, ты должен знать, что я приятно провела с тобой время.

– Правда? В этой сырой подземной дыре?

– Леса Полесья мирные, но здесь намного тише, и редко выпадает удача составить компанию кому-то вроде тебя, с кем можно говорить открыто.

– Ты имеешь в виду, что я чужеземец, поэтому со мной можно вести себя более свободно?

– Ну… Ты гораздо менее осуждающий. И я могу при тебе высказывать свое мнение.

Мы с ней переглянулись. В ее ожидающем взгляде на мгновение промелькнуло что-то, выходящее за рамки простого любопытства. Я прекрасно понял, что за ним стоит.

Полумрак. Мы здесь только вдвоем. Девушка проявляла симпатию и сейчас делала вполне недвусмысленный намек.

Но заводить интрижку с дочерью главы более крупного поселения, с которым я хочу наладить дипломатические связи?

Спасибо, но я не настолько отбитый. Один неверный шаг, и вместо союза с солнцепоклонниками я получу войну. Рисковать всем ради мимолетного увлечения я не собирался.

– Нам действительно следует идти, – быстро охладил ситуацию.

– Хорошо.

Как ни в чем не бывало мы вышли из подземной камеры. Лада заперла дверь, прежде чем мы направились вверх по ступеням.

Только мы прошли половину пути вверх, как она остановилась, схватив меня за руку.

– Что такое? – спросил я.

– Ты слышал это?

– Слышал что?

В свете огня её лицо потемнело, как небо перед грозой. Она оглядела темноту, отпустила мою куртку и, не сказав ни слова, рванула вверх по ступеням.

Коридор встретил нас тусклым, выдыхающимся светом факелов. Лада остановилась первой, как будто наткнулась на невидимую преграду. Я подошёл ближе, чтобы понять, что её так резко приковало к месту.

Тело стражника валялось на каменном полу, словно сломанная кукла. Над ним сгрудились высокие фигуры с зелёной кожей, копья в их руках двигались с хищной точностью, добивая бойца, который не мог им сопротивляться.

Эти твари были мне знакомы. Я видел таких на реке у Топи Забвения.

– Лесные дикари.

Они резко обернулись, их внимание сместилось с неподвижного тела. Шесть пар жёлтых глаз уставились на нас. Сверху, с лестницы, донёсся хаос – крики и лязг металла перемешались в какофонию звуков.

– Нас атаковали… – продолжила Лада, ее голос был непоколебимым. Она повернулась ко мне. – Полагаю, твой меч не только для красоты.

– Я был бы плохим князем, если бы он был лишь украшением.

– Я надеялась, что ты так ответишь.

Лада сделала быстрые движения в своем инвентаре. Копье с наконечником, достаточно острым, чтобы пронзить при малейшем прикосновении, появилось в ее руке, возвышаясь над её головой.

Я двинулся, чтобы вытащить меч из ножен, но подумав, – остановился.

– Насколько прочны эти стены?

– Они выдержали тысячу лет войн и битв.

– Что ж, для меня этого достаточно.

Я сложил ручной знак, которому научила меня ведьма, выбрал Камень Силы Телекинетического Удара и экипировал. Камень появился в моей руке.

Его опасно было использовать под землей из-за возможного обвала, но с прочностью этого места, думаю, могу позволить себе пойти на риск. Каменные стены выдержали тысячу лет – выдержат и мое заклинание.

Дикари закричали пронзительным боевым кличем и бросились к нам.

В миг расстояние между нами составило меньше двадцати метров. Пятнадцати метров…

– Вытаскивай свое оружие! – крикнула Лада.

– Подожди.

Десять метров.

– Чего ты ждешь?

Пять метров.

Дикари подняли свои копья.

– Да вытащи ты уже свое оружие!!! Иначе они нас…

– ИМПАКТУС!

Сила камня вырвалась из моей руки, ударной волной сметая врагов.

БУМ!

Всех шестерых врагов отбросило назад, их тела столкнулись с хрустом ломаемых костей и треском черепов. Гулкий звук удара покатился эхом по коридору.

Но не время было останавливаться. Враги еще были опасны.

Мы рванули к раненым дикарям. Двое уже лежали без движения – их тела изогнулись в неестественных позах. Но четверо, с дикой яростью в глазах, начали подниматься, как будто их двигала одна лишь злоба.

Лада не раздумывала. Её копье взмыло в воздух с резким свистом, сопровождаемым боевым криком. Оно словно само нашло цель, вонзившись в шею ближайшего ублюдка с такой силой, что тот захрипел и рухнул.

Кровь хлестнула фонтаном, как из прорванной трубы заливая всё вокруг.

Лада рванулась вперед, выдергивая копье, но я уже проскочил мимо, беря на себя сразу двоих и оставляя ей последнего.

Коридор был достаточно широк, чтобы развернуться по полной. Еще на бегу я взметнул меч через и с хрустом разрезал первого встречного врага. Пополам. Его торс разошелся, как перезрелый плод, а тело рухнуло с глухим стуком.

Не теряя времени, повернулся ко второму.

Тот отползал назад, цепляясь за копье, словно оно могло его спасти. Кровь стекала по его лицу, заливая глаза, но вместо страха в них читалась лишь ярость. Этот гад был готов биться до последнего вздоха.

Он поднялся, стиснув зубы так, что казалось, они вот-вот треснут.

Я мельком оглянулся через плечо, проверяя, как там Лада. Не хватало еще, чтобы она пропустила удар. Но, как оказалось, беспокоился зря.

Она стояла над своей второй жертвой, пятка ее босой ноги была прижата к его груди, и вонзила копье в его лицо.

Я отвернулся, не от беспорядка, который она создала, а чтобы обратиться к последнему нападавшему.

Дикарь замер на секунду, ярость искажала его лицо все сильнее. Потом рывком поднял копье над головой, целясь мне прямо в грудь.

Он бросился вперед. Я встретил его удар мечом – клинки столкнулись с металлическим лязгом. Копье отскочило в сторону и врезалось в каменную стену. Не давая врагу опомниться, я развернул меч влево широким замахом. Лезвие прошлось по его руке и вспороло живот наполовину.

Дикарь завыл от боли. Звук покатился эхом по коридору, пока он валился назад, изрыгая кровь.

Перехватив меч поудобнее, я занес его над головой и опустил прямо в череп. Клинок прорезал половину лица. Тело дернулось последний раз. Я выдернул оружие – брызги крови окропили стену.

Тело дрожало от адреналина и от внезапности боя. Я чувствовал кровь врагов на коже и когда оглянулся на Ладу, обнаружил ее в таком же состоянии.

Радоваться победе пришлось недолго. Доносящиеся с поверхности крики напомнили о происходящем. Быстро!

Моя спутница потянула за свое церемониальное платье, разрывая его на куски. За считанные мгновения она оторвала подол так, а затем разорвала весь материал, покрывающий руки.

Она встретила мой взгляд. Ее лицо было собранным, она решительно кивнула. – Погнали!

Мы бросились к ступеням и рванули на поверхность. На половине пути наткнулись на второго стражника. Его тело было неряшливо растянуто и изрешеченное ранами от копий.

Крики сверху становились все громче и громче.

Мы выбрались на землю с готовым оружием и бросились туда, где проходили празднования.

Хаос поглотил поляну. Солнцепоклонники разбегались в панике, женщины хватали детей и мчались к домам. Мужчины выхватывали оружие, пытаясь организовать оборону против зеленокожих убийц.

Они были как черти, выползшие из зарослей и лезущие через забор, как тараканы.

Я сканировал толпу, ища знакомые силуэты. Где мои жены? Сердце билось так, что заглушало крики.

Стрела просвистела в двух шагах от головы. Я пригнулся и побежал дальше, огибая опрокинутые столы и тела. Кровь пропитывала землю под ногами.

Справа мелькнула зеленая тень. Дикарь выскочил из-за горящего навеса с поднятым топором. Его лицо искажала звериная ярость, а из пасти текла пена.

Время замедлилось. Враг замахнулся, целясь мне в голову. Мышцы его рук напряглись, топор начал опускаться.

Я рванул влево, уходя с линии атаки. Острие топора просвистело мимо плеча, задев рукав куртки. Дикарь пронесся вперед по инерции, не удержав равновесие.

Развернувшись на пятке, я замахнулся мечом…