Текст книги ""Фантастика 2025-135". Компиляция. Книги 1-25 (СИ)"

Автор книги: Елена Звездная

Соавторы: Петр Танетов,Виктор Ананишнов,Сергей Шиленко,Евгений Нетт,Сергей Ткачёв
сообщить о нарушении

Текущая страница: 106 (всего у книги 346 страниц)

Славного не было – Князь дождался, пока коняка приблизится, и нарастил корень одного из дубов… богатырский конь споткнулся, богатырь покатился кубарем, Стужев остался стоять памятником победы японского аниме над русским фольклором. И мне стало за родину обидно.

Но зря я думала, что все закончилось. Едва упав, богатырь отработанным движением перекувырнулся через плечо, вскочил на ноги и развернулся к яою отечественного фэнтези.

– Хочешь совет? – насмешливо спросил Князь.

Богатырь усмехнулся, перехватил булаву покрепче и возобновил атаку в пешем состоянии.

И вот не знаю, как Стужев, но если бы на меня столь легко надвигалась такая громадина бородатая, я бы испугалась. Князь – нет.

Спокойно дождался, пока богатырь подойдет вплотную, и…

Когда в его руке сверкнул металлическим блеском огромный двуручный меч, я сначала глазам не поверила. Иродушка тоже! Но Стужев был, и здоровенная железяка в его руках тоже была!

– Меч-кладенец, – испуганно прошептал кто-то в кустах.

Богатырь, видимо, сей двухметровый ножичек знал. И нападать поостерегся… пару секунд. А затем вой земли русской стал двигаться совсем иначе – плавно, тягуче, бесшумно, несмотря на, казалось бы, обязанную позвякивать кольчугу, а взгляд серо-голубых глаз неотрывно следил за Стужевым. Князь же стоял, совершенно уверенный в своем преимуществе, и… зря.

Богатырь швырнул в него булавой легко, без замаха даже, но та, заставляя гудеть вспарываемый воздух, помчалась снарядом, словно выпущенная из пушки! Я дышать перестала, а Князь едва увернулся… Булава пролетела на пару метров дальше и взорвала дорогу облаком пыли… К слову, там яма осталась! Метра полтора глубиной.

– Вот она, силушка богатырская… – потрясенно выдохнула я.

А Стужев перестал кривить губы в едва заметной ухмылке. Понял, видимо, с кем дело имеет.

В следующий миг богатырский конь подскакал к Ироду, и богатырь снял с седла вторую булаву… поболее первой в размерах. Подкинул вверх, словно оценивая вес, поймал на этот раз, размахнулся и…

Загудел вспоротый снарядом воздух, как увернулся Стужев, я понятия не имею, это вообще на грани фантастики было, но не успел он выровняться, как богатырь атаковал. Стремительно, быстро, жестко. Князь едва успевал выставлять меч навстречу наиболее опасным атакам и уходить от молниеносных выпадов!

Русский фольклор уверенно теснил японское аниме, осыпая градом ударов коротким мечом и щитом!

А потом случилось… невероятное!

Вот, казалось бы, – зачем богатырю два прицельно пущенных снаряда? Ведь все равно Стужев уклонился! Но нет, как выяснилось, у воина русского все было продумано… в президенты бы его. Так вот, теснил богатырь анимешку намеренно и нацеленно, а Князь едва успевал уворачиваться и потому не засек, что гонят его на ямы! И когда его нога соскользнула в кариес земли русской, Стужев даже не сразу понял, чего это он начал падать… А когда понял, он уже упал, а богатырь схватил меч-кладенец. И почти сразу это оружие, описав сверкающую дугу, коснулось острием лежащего в пыли взрытой ямы Князя.

– Не родился еще в землице русской тот богатырь, что Ирода-воя одолеть сможет, – с усмешкой сказал победитель. – Пошто девицу обидел, супостат?

И вот молчать бы Стужеву в тряпочку, точнее в пыль, но мы же гордые:

– Допустим, обидеть я ее не успел… как и ты, похоже.

Щеки богатырского коня окрасились смущенным румянцем. Князь заметил, отчего его бровь медленно поползла вверх.

– Добро, – прервал неловкий момент богатырь, – а меч откель?

Вопрос был явно не из приятных, потому как Князь отвечать отказывался, вследствие чего острие меча надавило на кожу у основания шеи… породив маленький алый ручеек, змейкой побежавший по телу Стужева.

– Ну! – грозен богатырь в гневе.

И тут кто-то сказал:

– Не убивайте его… пожалуйста.

Понятия не имею, кто это сказал… но вообще зря я это сделала, наверное. А богатырь медленно повернул голову, смерил меня строгим взглядом и выдал:

– Нельзя супостатов беречь, ему коли жизнь сохранишь, он в спину удар нанесет.

Это было про Князя, да… Но с другой стороны.

– Не надо, пожалуйста. – Я спрыгнула с дерева, подошла к мускулистой громадине, заглянула в глаза. – Пусть живет.

И вот спасаю же некоторых, а эти неблагодарные из пыли придорожной гневно шипят:

– Марго, ушла отсюда! Живо!

Удивленно глянула на Стужева и поняла невероятное – няшки, они тоже расчетливые… и побежденным Князь не выглядел, скорее… удар готовил, а тут я.

Богатырь тоже смекалистый попался и, держа меч острием, нацеленным на Стужева, начал отступать… а я стою! В оцепенении. Так и стояла, пока Князь, свирепея, смотрел на меня. Потом вернулся богатырь, схватил, через плечо перекинул и снова спиной вперед отступать начал. Ну я в силу положения ничего и не видела.

Потом что-то громыхнуло…

* * *

– И что, что дальше-то было? – Кот Ученый записывал сказ богатырский в свиток, озаглавленный «Были сказочного леса».

– Ну, стало быть, правой взмахнул, полегло сорок супостатов, левой – двадцать, и Сивушка подсобил, чай, недаром конь богатырский, – гордо продолжил Иродушка.

Я, намазывая очередной блин ежевичным вареньем, выглянула в окно – моя сказочная живность разместилась на террасе, и богатырский конь тоже гнал. Две коровы, монструозный конь, козы и весь состав гусино-лебединого отряда зачарованно ему внимали. Остальные сидели тут, с нами за столом, и да – который час слушали богатырские байки.

– Чай, меду дикого, Рита-краса? – вопросил богатырь низким басом.

Сам он от медовухи стал добрым, глядел с улыбкой и даже Лису Патрикеевну привечать начал, то за ушком почешет, то под шейкой. Лисичка была не против, они с Серым Волком от стрессу на грудь раньше приняли, чем мы за стол сели. Медом увлеклась даже Курочка Ряба и теперь тихо дремала на лавочке, рядом с ней и Колобок примостился, и только мы с мышкой не пили.

– Спасибо, – вежливо отказалась я.

– Наливочки… ик? – вопросила Патрикеевна.

Кот Ученый вскинул голову, посмотрел на меня зелеными глазищами и вопросил:

– Сказку?

Я улыбнулась и попросила:

– Про репку, пожалуйста, и почему вы ее крепкой называете?

Кот хмыкнул, Лиса и Волк захихикали, а Курочка приоткрыла один глаз.

– Мр-р-р, история давняя, – начал Кот Ученый, голос у него был бархатный, убаюкивающий, – бабка наша молодая еще была, глупая, и вот пришел к ней дедка. Пришел, поясно кланялся да семена протягивал с просьбой: «Уж поколдуйте над ними, госпожа ведьма, сделайте милость, а то из года в год мелкая родится, на рынок стыдно кобылу запрягать». «Хорошо, – говорит ведьма, – сделаю». Тут старик голову поднял да наглеть начал: «А еще, госпожа ведьма, собирать-то ее по осени сложно, спина болит да руки устают, вот коли бы она такая большая была, чтобы пяток собрать, да телега полная…» И на это сказала баба Яга: «Не трудна задача, сделаем». Тут уж совсем старче о совести подзабыл, шапку на затылок да нагло так: «А если вы такая сильная ведьма, сделайте уж одну репку, но такую, чтобы ух… все обзавидовались!» «Но…» – попыталась возразить Ягушечка. «Не можешь, значит, только говорить и горазда», – презрительно сказал старик.

– Гнать его надо было, – грустно сказал богатырь.

– Ото вам гнать, – Кот фыркнул. – А Яга молодая была, горячая, стыдно ей было, что старик, и то в магию не верит. Взяла она одно-единое семечко да вложила в него чары магические. А дедок взял, спасибо не сказал да и побег домой, а он известный на селе лентяй был. Прибежал, ямку вырыл, семечку бросил, да и пошел домой, на печи лежать, тараканов гонять.

Я припомнила детскую версию: «Посадил как-то дед репку, и выросла репка большая-пребольшая – рук не хватит обхватить!»

– Значит «как-то» это не про временные рамки, это в смысле «кое-как», – задумчиво проговорила я.

Кот прищурил зеленые глаза да и продолжил:

– Долго сказка сказывается, да крепка дольше растет. Уж собрали урожай в деревне, уж листья опали, а крепка все растет, деда радует. И такая выросла – не обхватить. Вот перед самыми морозами пришел дед и решил собрать урожай свой. Тянет-потянет…

– Вытянуть не может, – решила я блеснуть знаниями.

– Какой там! – Кот фыркнул в усы. – Это нормальную репку тянуть можно, а крепка, она магическая, стало быть гордая да разумная. Вот взялся дед крепку тянуть, она ему молвит голосом человеческим…

Я затаила дыхание, жадно внимая сказке. Кот от такого внимания немного опешил, но тут же спохватился, грудь колесом, осанка стала горделивая, да и сказ не в пример интереснее:

– Молвит ему крепка голосом человеческим: «Пошто, супостат, ручонки ко мне свои протягиваешь? Жить надоело али горюшка увечного желаешь?»

Молча взяла блинчик и, зачарованно слушая Кота Ученого, стала намазывать его…

– Э… Рита-краса, ты… – попытался остановить меня богатырь.

– Не поправлюсь, – отмахнулась я. – Котик, а дальше что?

– А дальше? – Кот задумчиво и как-то даже неодобрительно посмотрел на мой блинчик. – Испужался дед, сломя голову к бабке своей бросился, в дом влетел, да и молвит: «Горе-горькое, бабка, репка наша заколдованная стала! Из землицы ее не вытянуть». Не поверила бабка, пошла за дедкой, схватились они за крепку, тянут-потянут, а она им: «Руки поотрываю, ироды сиволапые!»

Я улыбнулась и потянула блин ко рту…

– А может, не надо? – как-то напряженно спросил Кот.

– Расказывай-рассказывай, должна же я знать историческую подоплеку сказки.

И откусила… Рот обожгло огнем, из глаз слезы, из горла хрипы… И кружку протянутую богатырем я схватила, не брезгуя, и даже выпила все махом, стараясь затушить пожар… В голову ударило мгновенно, тяжелый дух медового спирта вызвал головокружение, а обожженное горло требовало еще.

– Это что было? – грохнув кружкой по столу, вопросила у притихших собутыльников.

– А неча было хрен вместо меда мазать, – весомо заметил Кот Ученый. – Дальше рассказывать?

Мир начал покачиваться плавнее… Нет, он и так покачивался – у избушки на курьих ножках шаг не мерный, не на колесах же, а останавливаться нельзя, убегаем как-никак, но теперь меня вдруг перестало укачивать, и подпрыгивающая избушка не раздражала больше, и Стужева я теперь не боялась, и вообще как-то хорошо стало… Одна проблема – чувствую себя драконом огнедышащим… В смысле Змеем Горынычем… А кстати!

– Вопрос, – вдруг понимаю, что Котов теперь два, и главное, оба Ученые, – Змей Горыныч у вас тоже есть, а?

Богатырь у меня кружку отобрал, да ответ его был таков:

– Змея Горыныча не встречал, но с Гадом Змеевичем знаком лично, к нему и идем.

– Опа-ся, – вдруг поняла, что богатырей вообще три, и все такие здоровенные, – а зачем нам Гад Ползучиевич?

– Змеевич, – поправил Илюра. – Идем мы к нему в топкие болота, чтобы, значит, тебя да избушку ему на хранение да убережение оставить. Опосля я за дружиной своей отправлюсь, чтобы, стало быть, дать бой великий.

– Ик! – выдала оторопевшая я.

И медленно накатило – это что же я делаю? Это я вместе с богатырем, избой, живностью всяческой сказочной и не сказочной тоже, что на террасе увеличенной уместилась, совершаю самый что ни на есть побег с места преступления!

А дело было вот в чем – едва мы с Илюрой от Стужева, в яме возлежащего, отошли – громыхнуло так, что деревья с корнем повыворачивало, а едва земля гудеть перестала, няшка фэнтезийная начала атаку. Исключительно магией! Наученный горьким опытом Князь больше в рукопашную не вступал. И понеслось в богатыря – каменья, вывороченные из сырой земли, деревья столетние, молнии смертоносные… Насилу ноги унесли! Если б не метла, лежать Илюрочке в земле русской сказочной, так как меня Князь за цель атаки не принимал, наоборот, берег и камни в сторону направлял, если орущая и бегающая я под траекторию полета попадала. И вот когда Илюра, как подкошенный, упал, что-то во мне током ударило – метла ко мне сама и прилетела, а дальше крик богатырю: «Хватайся!» и полет ввысь, над деревьями, чтобы примчаться к избушке. Решали все быстро и как-то даже без моего участия. Избушка нарастила террасу, на нее забежали кони, коровы, живность подворная, стадо лебединое, а после изба и ноги себе увеличила, а затем как припустит…

Так вот тогда ударило, а сейчас накатило! Осознанием! Стужев гад, с этим никто не спорит, но… но там Ромка и родители… И Ромка… с феей! Нет, я бы не переживала, но именно сейчас вдруг вспомнился рык яойки обыкновенной: «Марго, зараза рыжая, ты достала!»

– Ик! – вырвалось у меня, и мысли мерно зашатались в такт бегу торопливой избушки на курьих ножках.

Почему-то захотелось сидеть здесь и дальше, есть блинчики, да и каша вот уже почти подошла, аромат на всю избу… И сидеть бы, слушать сказки Кота Ученого под мелодичные переливы гуслей… не помню, как называются, одна проблема – Ромка, родители и гад Стужев!

– Метла моя где? – Я встала из-за стола. – Метла, говорю!

Средство перемещения вылетело из-под потолка и замерло, касаясь моей ладони… оставалось только сжать.

– Ягушечка, ты ж на ногах не стоишь, – заметил кот, он тут был не только самый умный, но и самый трезвый.

А меня догоняло конкретно. Но основная мысль алкогольный дурман удерживала крепко:

– Домой лететь надо. Срочно. С гадом Стужевым разобраться, Ромку спасти…

Странное ощущение жжения кончиков пальцев в очередной раз напрягло, вызвало смутные подозрения, но я снова постаралась не обращать внимания. Такое ощущение было, как во сне – вот видишь что-то краем глаза, а только сосредоточишься – пропадет.

– Рано тебе, ведьмочка, – важно сказал Кот, – только в силу вступать начала, метлу призывать научилась, рано. Эти няшки анимешные, что уж за ругательство такое, не ведаю, да звучит оскорбительно, они коли угрозу почуют – погубят, душегубы окаянные. Если даже Илюре-воеводе бежать пришлось.

– Отступать, – вставил богатырь.

– Отступать. – Кот кивком принял его точку зрения. – То тебе куда соваться, Рита? Ведьма им первый враг, только ведьмы силу закрывать миры имеют, только ведьма им и опасна.

О-па-ся еще раз!

Я села, продолжая сжимать метлу, и очень трезвым голосом переспросила:

– Что?

– Что? – вопросил богатырь.

И даже печка ворчать перестала, что пирожки у нее уже подрумянились, а доставать никто не спешит. Мне ее даже жалко стало, встала, заслон отодвинула, ухватом противень с пирожками вытащила, кашу назад задвинула, заслон поставила и села, готовая слушать. И тогда Кот начал рассказывать:

– Со стародавних времен жили ведьмы в вашем мире, в наш лишь наведывались, да не каждая ведьма Ягой становилась.

– Ягой? – переспросила я. – А есть разница?

И тут ответила Курочка:

– Яга, квох-ох, заступница нечисти лесной, защитница, а ведьма – это ведьма.

Кот важно кивнул. А я вдруг подумала – может, от того бабы Яги злые ко всем были, что вечно какой богатырь или Иван-царевич норовил убить то Кощея, а то Горыныча, ну или кикимору какую… У охранников тоже рожи злые всегда. И у пограничников…

– И? – осторожно у Кота спрашиваю.

– И бывало так, что, став Ягой, ведьма в вашем мире жила, точнее с нами и избушкой на курьих ножках туда перебиралась, да только было это во времена древние, пока не воцарился на вашей земле князь Володимир, что на гречанке женился и веру греческую привнес. А там, где новые боги в почете, старым места нет, вот и вернулись Яги к нам сызнова.

А вот вам и сюжеты сказок! Так, значит, было, все было!

– Ведьмы у вас все еще рождаются, – продолжил кот. – Мало их, да отличить можно – не поддается ведьма ни заклятию, ни проклятию, мнение свое ценит, на чужое не глядит, супротив сердца не идет, совесть да честь у нее в почете.

Я осталась сидеть, как громом пораженная. Было во мне что-то, что точно разграничивало правильное и не правильное, помогать Кате с Ромочкой для меня было правильным, и хоть мама поначалу против была, я все равно по-своему сделала. Всегда поступала так, как считала нужным, никого не слушая. Вот и с богатырем – Князь ведь меня от разборок с девчонками спас, но и убить Илюру я не могла позволить… потому что так неправильно. Хоть и злой он, хоть и ведьм убивал, а…

И тут до меня дошло!

– Илюра-воевода, – я на богатыря сурово посмотрела, – а пошто ты бабок Ёжек резал, избы их огню да мечу предавал, колобков покоцал, а?

Огромный суровый бородатый мужик внезапно… покраснел. Да так, что даже пятнами пошел. И глаза отвел, и вздохнул тяжело, да и выдал:

– Не убивец я. Коли в чистом поле да супротив ворога окаянного – это дело славное, а резать женщин старых да нечисть лесную – не по мне оно.

Я оторопела, у Кота с носа очки свалились, Курочка Ряба с перепугу снесла яичко… золотое, у Лисы Патрикеевны платок упал в очередной раз, гусли петь перестали, печка, и та рот открыла. А блюдечко не сплоховало – спрыгнуло с полочки, перед богатырем легло, да наливное яблочко по нему помчалось… И показались картины страшные – избы сгоревшие, колобки покоцанные, кости белые…

– Ох, – выдохнул богатырь, – да вы ж к пожарищу приглядитесь-то!

Мы все подались к блюдцу, а то и радо стараться – приблизило изображение… И тут поняли мы, что ножки-то у сгоревших изб не куриные, а из дерева сготовленные, а колобки – караваи хлебные, а кости, на пепелище раскиданные, старые, все!

– Подстава! – воскликнула я.

– Уж морок всем морокам морок, – произнес Кот.

– Ох, лисий сын, – не удержалась Патрикеевна.

– А страху-то нагнал! – прорычал Волк.

И все мы на богатыря уставились.

А Иродушка руками развел, да и начал свой сказ:

– Когда старшая дочь у князя Святополка пятнами черными пошла – все черную магию заподозрили, да на второй день и старший сын-наследник Святомир слег с болотной лихорадкой, а все знают, болезнь эту только Яги и насылают в качестве наказания. Взбеленился князь, приказал всех Яг поизвести-изничтожить, да меня отрядил, лучшего богатыря своего.

Снова тяжелый вздох, а мы смотрим, не отрываясь, каждое слово жадно ловим, пришлось ему продолжить:

– А я ж деревенский, с бабками Ёжками с мальства знаком, одна лечила меня махонького еще, она же и даровала силушку богатырскую, так что… – Богатырь глаза потупил и совсем тихо сказал: – Свез я всех к Гаду Змеевичу на болота, а разорение сам и устраивал, да так, чтобы каждый уверовал – сгинула баба Яга и вся нечисть ее подворная с нею вместе.

Шок – это по-нашему! Мы все молчали, да тут Волк высказался:

– А Ягу нашу пошто пугал, смотрел очами голодными?

– Так, – богатырь покраснел окончательно, – девка-то красивая, одна и в лесу, да ни отца, ни заступника, и под подолом там такое, ну я и…

– Молчи, охальник, – оскорбилась за меня Курочка Ряба, – а то как клюну!

Ну я глазки в потолок, типа, не поняла ничего, богатырь в пол, ему, типа, стыдно, Волк усмехается, Лиса хихикает, Курочка возмущенно квохчет, один Кот Ученый невозмутимым остался.

И тут до меня повторно дошло!

– Стоп, – говорю, – а бабы Ёжки наслать на детей князевых болезни могли?

Ответил мне Илюра:

– Отрицают Ягуши, и вера моя с ними, не они наслали.

И повис интересный вопрос «Кто?!»

– А когда это случилось? – интересуюсь осторожно.

– Да почитай уже года два назад, – задумчиво ответил Кот Ученый.

И, как вспышка, вспомнился мне разговор со Стужевым: Мой вопрос: «Кстати, а Георгий Денисович давно с вами?» и его ответ: «Два года», а после продолжение: «Раньше тоже был Мастер, но другой. Его убили. После совет предоставил нам другого Мастера, насколько я понял, он до этого был кем-то вроде твоего «дяди Жени». С новым Мастером перед нами стали ставить задачи иного порядка, и мы получили доступ к Терре. Так что да, тебе повезло, Маргош, ты в элите».

Два года! То есть два года назад эти мутанты фэнтезийные появились на Терре! Что еще любопытно, я припомнила слова Георгия Денисовича: «Это светлая сторона, а есть темная». И насколько я помню, в разговоре упоминалось, что выходцы из темной на землю проникают за водкой там и кровью человеческой и с ними тоже разбирались члены команды. И разбирались уверенно, и задания были – иди с тем поговори, того приструни, а тут… а вот тут на Терре им ведьма понадобилась! То есть раньше они с таким не сталкивались, а значит…

– Вопрос, – я оглядела всю компанию, – а кто-нибудь в курсе, няшки раньше на светлую территорию проникали? В смысле до периода в два года?

И мне никто не ответил. Только Кот, сверившись с летописью, неуверенно произнес:

– Да вроде как нет… Да и Яги бы… – и тут до кота тоже дошло, и он выдал: – М-да!

– Вот гады! – Я вскочила. – Так это они все подстроили! Они! А ты, Илюра-воевода, бабок Ёжек увез, вот границы-то и открылись, а паразиты эти перекачанные, чтоб их мангой припечатало, к вам проникли! И давай тырить магические вещи, старьевщики недоделанные! Да у них там целое хранилище!

– Где? – Лисичка Патрикеевна от нетерпения ухом задергала.

– Да за молочной речкой в домике! – У меня голос сорвался. – Вот же ж сволочи! – Меня откровенно понесло: – Вот она, эта их элита – ворюги банальные! Мастера им сменили и новое направление деятельности дали – подгрести под себя всю светлую сторону Терры!

А еще мне припомнилась история с яйцами Жар-птицы – Стужев их увел, да еще и птице угрожал, чтобы та вампиров пропустила, а… зачем?

– Слушайте, а Жар-птица, она тоже страж? – вопросила я.

– А как же, – важно ответил Кот, – оберегает сад с молодильными яблочками.

– Вот гады! – Я сорвалась на визг: – Гады бессовестные!

Тут богатырь себе пенной медовухи щедро налил, полную кружку. Я протянула руку, схватила и выпила все залпом. У меня еще горло от хрена не отошло, а тут такие новости. А едва допив, грохнула кружкой по столу и поднялась.

Мир, правда, шатался все сильнее, за окном виднелась беседующая живность, конь богатырский гнать продолжал, а за ним мелькали деревья, избушка все набирала ход, а я… Я набиралась информацией.

– Кот Ученый, вот ты говоришь «ведьма путь закрывает», а как?

– Как полотно заштопать, – задумчиво ответил он, – коли увидит женщина дыру в простыне, заштопает. Так и ведьма – раздражают ее прорехи в полотне мироздания, вот и штопает, порой неосознанно. Ведьма, что в силу вошла да в возраст, прорыв на расстоянии сотни шагов чует.

У меня, как кубики конструктора Ромкиного, все складываться начало! Переход находится в универе, там, где все молодые практически. А если какая и ведьма – у Георгия Денисовича с ними разговор короткий: предсмертная записка и самоубийство. И со мной было бы так же, не вмешайся Игнат. Так что университет – идеальное прикрытие, преподы проверены, студентки молоды – идеально! И для качков фэнтезийных раздолье, и на их мускулы, молочной речкой улучшенные, не обратит внимания никто – спортсмены как-никак! В общем, с этим более-менее ясно, и понятны стали слова Мастера, что если бы я была инициированной, меня бы без слов убили, а так пока я в команде. Пока сохраняется невосприимчивость к магии, но еще нет способностей ведьминских. И угрозы родственникам тоже понятны – привязать меня хотят крепко, очень крепко. Это ясно, но вот на кой Стужеву инициированная ведьма? Инициируюсь ведь и сразу проход закрою…

Накрыло, как волной, – у Стужева свой есть! Свой отдельный вход на Терру, и меня вдруг посетили сомнения, что Георгий Денисович об этом знает! Да вообще, что об этом кто-то знает! И вот теперь ясно, почему Князь к Ромке свою фею приставил – чтобы меня контролировать и чтобы я молчала! Обо всем молчала! О том, что он меня таскать на Терру будет, и о том, что инициируюсь. А потом, когда инициируюсь и неосознанно проход Мастеру закрою, меня… убьют меня. И даже когда убивать будут, я никому ничего не скажу – буду молчать ради Ромки.

Гады! Какие же они гады все! Вот не зря с ходу невзлюбила их всех! И хамить было приятно, а ведь не хамка, и гадости с пакостями подстраивать! Интуиция, видимо, сработала.

– Ну все, лохи фэнтезийные, вы попали! – мрачно сказала злая рыжая ведьма, то есть я. – Метла, ко мне!

Метла была послушна, как швейцарский часовой механизм, и мгновенно оказалась в руке.

– Рыжие выходят на тропу войны! – Голос мой звучал приглушенно, а язык чуть-чуть заплетался. – Избушка, сидеть на болоте, не высовываться, в боевые действия не вступать. Кот Ученый, с бабками Ёжками побеседовать, методы борьбы изучить. Лиса Патрикеевна, гадости да пакости придумать, будем няшек изводить. Серый Волк, возьмешь коня монструозного, объедешь всех сказочных, сообщишь, чтобы от отечественного фэнтези подальше держались! Гусли – поднимать всем боевой дух. Печка – отвечаешь за пропитание. Блюдце – следить за Князем неотрывно, о каждом его действии на Терре доложишь. Гусь связным будет, как что-то узнаете, пусть меня найдет. А я полетела, буду изображать Иванушку-дурачка и портить жизнь гадам кавайным!

Последним приказом было:

– А теперь отвернулись все, мне переодеться нужно.

* * *

– А мне летать, а мне летать, а мне летать охота, – напевала я, рассекая просторы над сказочным государством.

Метла летела сама, я ей только скомандовала: «На няшек», и она помчалась, видимо, в поиске. Не в курсе про ее разумность, но пока не подводила, так что надеемся на лучшее.

– Пять минут полет нормальный, – пропела вслед за песенкой про водяного.

И тут оправдались мои надежды на метлу – прямо по курсу, метрах в сорока подо мной, по следу избушки на курьих ножках шли двое – Волк, который Вовчинский, ох не ведает парень, что круто попал после того, как шлепнул меня… по левому полупопию – я такого не прощаю, полупопие тем более. И второй, не знаю, как его по прозвищу, а в миру Жека Вишневский, голкипер нашей футбольной сборной. Оба парня передвигались странно – впереди, пригибаясь и не отрывая глаз от землицы, мчал Волк, а Жека чуть поодаль, стараясь не потерять Волка из поля зрения и одновременно замеряя что-то странным медным кристаллом.

Зависнув над картиной разворачивающихся событий, я огляделась – никого, окромя меня и метлы и требующего справедливого возмездия Вовчинского. А потом я увидела… белок. Белки в количестве штук двадцати сидели на высоченной сосне, получалось прямо напротив меня, и удивленно смотрели черными бусинками потрясенных глазенок. Недолго думая, помахала им рукой. Белочки почему-то махнули в ответ.

– Привет, – прошептала я.

Мне не ответили, а я…

– Видите вон того придурка? – Белочки глянули, куда указывала, узрели Волка. – Как думаете, что можно сделать, чтоб ему жизнь медом не казалась?

Нет, ну до чего медовуха доводит – вот уже и с животиной всяческой беседы веду.

И тут случилось нечто! Среди белок показался бельчонок, поднял обеими лапками шишку и тоненьким голосочком:

– А ты его по макушке ать!

Наверное, будь я в другом состоянии, я бы удивилась, а так:

– Палево, – говорю задумчиво. – Сразу смекнут, что белки, а потом вы пострадаете.

– Утикем, – важно сказала одна толстая белка, смешно подергивая носиком.

Я посмотрела на белок, на няшек, на белок, снова на няшек и приняла решение:

– Бей супостаптов окаянных, но с разных позиций!

Тихо хихикая, зверьки разбежались по деревьям и заняли стратегические ветки. Я же, сорвав пару шишек, полетела наносить первый удар.

– Опять навоз. – Вовчинский наклонился над кучкой темной субстанции. – Коровий.

– И? – лениво поинтересовался Жека.

– Навоз есть, следов нет! – Волк наклонился ниже, присматриваясь к экскрементам.

Удобно так наклонился, оставив беззащитным левое полупопие. Нет, ну глупо было бы с моей стороны упустить такой момент.

Прицел, замах, бросок!

Шишка полетела аккурат в цель! Далее последовал вскрик, неожиданно тоненьким голоском, Вовчинский не удержался, пошатнулся… И с тихим «чавк» наглая рожа встретилась с отборным навозом!

Рев, подскочивший и отплевывающийся Вовчинский, громко ржущий Жека и тихо ухахатывающиеся деревья! Белочки хохотали так, что едва не попадали. А мне почему-то смешно не было, вообще как-то было страшновато, Вовчинский, он когда злой…

– Уродская живность! – послышался рев пытавшегося вытереть морду Волка. – Спалю и вас, и ваш лес, к дриадским проклятым!

Пьяная ведьма собиралась вмешаться, но… зря он так с белками, ох зря… В следующее мгновение Вовчинский понял две вещи – у белочек прицел очень хороший, и белочки любят грызть орешки… Все орешки! И то, что по форме на орешки похоже – тоже любят… погрызть!

То, как Жека отрывал одну белку собственно от вовчинских орешков, никто и никогда уже не забудет, а я поняла одно – свидания с Волком мне теперь явно не грозят, выбыл Волк из брачных игр надо-о-олго.

Вишневский, окутав пострадавшего зеленоватым коконом, вызвал дорожку и вскоре уносился, сидя на корточках перед не перестающим выть Вовчинским. На соснах танцевали и пели воинственные песни белочки, и, судя по услышанному, следующую пожаловавшую к ним куницу ждал большой сюрприз.

А пьяная ведьма скомандовала метле:

– На поиск новой няшки.

Послушный эскалатор ведьминской мести приступил к перемещению меня на место нахождения следующей жертвы.

Не прошло и десяти минут, как метла зависла у ручья. Ручей был мелкий, лесной, вытекал из-под корней деревьев и утекал в них же, метров через пятьдесят. На берегу ручья сидел Костя Львовский, опять же прозвища не ведаю. Сидел задумчиво, рисуя палочкой какой-то символ на земле. Так как я никаких личных претензий конкретно к нему не имела, то и с местью не спешила. И тут случилось нечто – в ручье появился водный бугор, он все рос и рос, а в итоге сформировалась фигура парня, и из ручья на землю ступил Руслан Заремский, он же Водяной!

– Нашел? – лениво спросил Костя.

– Нет, – последовал недовольный ответ. – Но в лесу она точно была, эта инфа подтвердилась. Правда, я не понял, почему богатырь о ней с конем своим говорил, причем обсуждали ноги и белье.

– Э?.. – протянул Костя. – А чего это наша ведьма перед ними ногами светила?

– Офигела! – зло ответил Водяной.

Ну нормально, да? Мои ноги, кому хочу, тому и показываю!

– Может, малышка просто не в курсе? – задумчиво вопросил словно у самого себя Водяной. – Мастер, насколько я понял, в законах лошара, а Князь, видимо, не счел нужным ей объяснить.

Меня так и подмывало спросить: «Объяснить что?!» – но молчу, конспирация превыше всего.

– В любом случае ведьма наша. – Костя встал, отшвырнул палочку. – А лично я против, чтобы моя ведьма светила ногами перед всякими… с богатырской клячей.

– Аналогично, – поддержал Водяной. – Перед нами хоть в бикини, хоть без, а вне круга дресс-код будет жестким.

О великая богиня феминизма – это что такое вообще я сейчас слышу!

– Лично я за то, чтобы «без». – Костя усмехнулся. – И чтобы я первый.

– Первый будет Князь. – Водяной размял плечи, потянул шею. – А за партию номер два я готов побороться. Пошли, время.

Я чуть с метлы не свалилась!

А эти двое, которые в гоблинском переводе звались бы «удоды обынавенные», призвали тропу, продолжая обсуждение моей персоны!